| Отсюда ясно, что сущность человека следует искать не в материи, из которой он создан, а в Первообразе, по Которому он сотворен и к Которому стремится. Вот почему в святоотеческом подходе к вопросу о происхождении человека эволюционные теории не рассматриваются – точно так же, как для молящегося не представляет интереса порода дерева, из которого сделана доска для иконы. Пусть наука прилежно изучает материал, послуживший созданию человека; но всякий серьезный ученый признает непригодность методов объективной науки для изучения того Первообраза, по Которому человек создан из этого материала. Как суть иконы представляет изображенная на ней личность, так суть человека задана его Первообразом. И это в самом прямом смысле – потому что первообраз есть то, что организует, придает форму и запечатлевает собой материю, и вместе с тем влечет ее к себе. Первообраз является онтологическим содержанием творения по образу Божию. Из сказанного следует, что онтологическая суть человека находится не в нем самом, не в его автономности: не в телесных характеристиках, как считают материалисты; не в душе или интеллекте – ее высшей части, как полагали многие античные философы; не в личности самой по себе, как учат современные личностно-ориентированные философские школы. Нет, она – в Первообразе. Будучи образом, человек имеет бытие, которое не определяется ни одной из своих тварных составляющих (несмотря на иконичный характер самой сотворенной материи), а задается нетварным Первообразом. Категории биологического существования не исчерпывают человека. Его онтологию, как иконичную по сути, святоотеческая традиция однозначно возводит к Богу. Два аспекта присутствия и действия Первообраза в человеке, раскрывающие существенную реальность человека, высвечены у святого Григория Нисского : «Благодаря своей естественной светлости привлекаясь внутренней силой того, что сродни ему, глаз имеет общение со светом. Подобно должно было и нечто сродное Божеству сраствориться человеческой природе, чтобы через то возымела она вожделение к тому, что ее. Для того и была наделена она жизнью, и разумом, и мудростью, и всяким благом, подобающим Богу, чтобы во всем этом могла она ощутить желание того, что ее. . Описание творения выражает все это единой фразой, говоря, что человек сотворен по образу Божию» 49 . |
| В.В. Путин ответил: «Образы-то ладно, а вы знаете, что биологический материал собирается по всей стране? Причем по разным этносам и людям, проживающим в разных географических точках Российской Федерации. Вот вопрос: вот это зачем делается? Это делается целенаправленно и профессионально. Мы такой объект большого интереса». А вот слова из одного небольшого репортажа от 28 июля этого года, раскрывающие детали информации о том, что американские ВВС реализуют контракт на закупку образцов живых тканей россиян европеоидной расы: «Объединенная база Сан-Антонио, штат Техас. Научный центр при этой базе объявил, что ему срочно потребовались биоматериалы русских. Не просто восточноевропейцев, например жителей бывшего СССР , а именно - русских...Сбор данных ведут именно подопечные Пентагона». Ну и так далее. В целом с этими сюжетами можно ознакомиться в сюжетах РЕН ТВ . Официально авиационная база, разместившая тендер на закупку, занимается, как ей и положено, подготовкой летчиков для американских ВВС. На этом примере видно, что генные лаборатории Пентагона действуют под «прикрытием». Между информациями Президента на Совете по правам человека и о тендере ВВС США при желании можно найти некоторую разницу: глава государства говорит о представителях разных этносов России, на которых собирают генный материал, а Пентагон объявил тендер, по информации корреспондентов, на образцы европеоидов - русских. То ли Президент выразился в наиболее общем виде, то ли исходит из несоизмеримо большего объема информации. Эксперты в сюжете, относительно «тендера», поясняют, что речь идет о создании биологического оружия, биологических вирусов, разработок нацеленных именно на «российскую аудиторию», на «зональные группы». «Образцов украинцев у них более, чем достаточно... Тендером заинтересовалась Калифорнийская медклиника, которая как раз специализируется на сборе человеческих тканей. У неё только один зарубежный филиал, расположенный в Москве - так называемый «Лаборатория биоресурсов...». Дальше ретроспективная информация об использовании американцами биологического оружия во Вьетнаме, на Кубе... |
| Евр. 7:19); воля Божия не была выражена здесь во всей ее «полноте» (ср. Евр. 2:1–3 ) 13 . Закон имел в виду преимущественно воспитание человека, как члена теократического общества, в наличных конкретных условиях национальной и культурно-исторической среды, и регулировал главным образом его внешнее поведение. До самых основ его внутренней личной жизни закон простираться не мог, ибо здесь требовалось коренное перерождение человеческой личности, оживление и усиление его духовного начала ( Рим. 7:14–25 ). Сущность всего ветхозаветного откровения составляли заповеди о любви к Богу и ближнему ( Мф. 22:37–40 ), но раскрыты они здесь преимущественно со своей отрицательной стороны, как запрещение «делать ближнему зло» (ср. Римл. 13:8–10 ) и предостережение – не прогневлять Господа своими грехами и нечестием. Любовь , как положительно-творческая сила, без всяких ограничений, как сила полного и безусловного самоотречения, – заповедана только Христом Спасителем, ибо только Он в бесконечном совершенстве и безусловной полноте Сам осуществил такую Божественную любовь, как «заповедь» Бога Отца ( Ин. 15:9–13 ). Заповедь о любви, будучи заповедью древней по своему существенному содержанию, является не менее и «новой» по совершенству своего раскрытия и абсолютности своего требования ( 1Иоан. 2:7,8 , ср. Ев. Ин. 13:34 ). И другие «заповеди», раскрывающие с различных сторон основную заповедь о любви, естественно должны были получить – и действительно получили – в учении Господа более углубленное и совершенное истолкование, окончательно исчерпывающее всю их энергию, с точки зрения безграничности и совершенства требования любви. Совершенная христианская любовь даже «не мыслит зла» ( ο λογζεται τ κακ ν 1Кор. 13:5 ), и с ней несовместимыми оказываются первичные и еле заметные движения мысли и чувства человека, имеющие тенденцию так или иначе нарушить благосостояние ближнего. Равным образом и чувство благоговения к Богу столь глубоко и ясно, что христианин не только не клянется ложно, но не дерзает и вообще употреблять имя Божие для клятвенного удостоверения в своих житейских делах и обыденных отношениях. |
| Далее говорится о Царстве Божием, которое заключается в том, что во всем будет реализовываться Его, Божья воля. Прощение грехов возможно, только когда мы сами прощаем других, а хлеб (это видно из самой структуры стиха, из его внутреннего параллелизма) Бог дает нам только в тех случаях, когда мы сами даем его кому-то, когда мы готовы поделиться и делимся с другими. «Не ввести во искушение» и «избавить от лукавого» — это тоже почти одно и то же. Таким образом, молитва строится по тем самым принципам, по которым составляется псалом. А вот как выглядит та же молитва у Луки (11:2–4): Да святится имя Твое Да приидет Царствие Твое Хлеб наш насущный подавай нам на всяк день И остави нам грехи наша, ибо и сами оставляем Всякому должнику нашему. И не введи нас во искушение. В наиболее распространённом русском, так называемом Синодальном, переводе тексты «Отче наш» у Матфея и у Луки друг от друга почти не отличаются. Отличия, о которых идет речь, имеются в греческом тексте, а также в переводах как на латинский, так и на большинство европейских языков. Переданы они и в русском переводе, сделанном в Париже под редакцией епископа Кассиана (Безобразова). В этом варианте из четырех стихов полностью присутствует лишь один — третий, причем в измененном виде. Выражение «грехи наша», стоящее здесь вместо мягко звучащего «долги наши», вводит в молитву сильный элемент покаяния, исповедания грехов. Замена слов «оставляем должникам нашим» и «оставляем всякому должнику нашему» ориентирует не на норму поведения, а на отношения с конкретным живым должником, которому, разумеется, простить долг много сложнее, чем просто подумать о том, как важно вообще прощать должникам. Если у Матфея этот стих содержит весьма четкую формулировку христианского учения, то здесь это глубоко личная молит- ва кающегося грешника. В первом стихе отсутствуют все слова, раскрывающие понятие «Отец»; без местоимения «наш» и не гармонизированное формулой «иже еси на небесех», оно одно звучит в устах Иисуса как «Абба», как от глубины души идущий вопль Сына к Отцу в Его Гефсиманской молитве. Второй и четвертый стихи присутствуют тут только первыми их полустишиями. |
| Данное наблюдение позволяет лучше понять не одни лишь антропологические аспекты секуляризации. Секуляризация – глубочайший рубеж, самая кардинальная трансформация европейской истории, общества, человека, и для ее наступления, несомненно, требовались мощные факторы и весомые предпосылки. Разумеется, эти факторы и предпосылки немало анализировались; и если старая наука ограничивала свой анализ уровнем усредненного, всеобщего (т.е. социо-историческими, идейно-культурными, религиозно-духовными аспектами), то в последние десятилетия внимание уже привлекал и человек. В новейших течениях исторической науки, в постмодернистской культурной антропологии делаются исследования и появляются методики, раскрывающие на конкретном историческом материале – в том числе, и в процессах секуляризации – реакции, установки, структуры сознания человека; но рассмотрения феномена в самом его существе, как определенной трансформации базовой антропологической модели, покуда не достигалось. Поэтому наше наблюдение о том, что все основополагающие черты Человека Картезия, индивида, так или иначе выводят, влекут, предрасполагают к секуляризованности, – отнюдь не лишнее добавление в картину явления. Здесь весьма проясняется его антропологический механизм: мы видим, что, по всей своей внутренней структуре, индивид предопределен к секуляризации, и едва ли она могла не сделаться его судьбою. Еще наглядней, очевидней в «портрете» выступила и особенность, не раз уже отмечавшаяся, самая общая и самая важная для нас: возникшая антропологическая модель – анти-антропологична. Впервые мы констатировали эту особенность, как только были описаны «две истины» Декарта, порождающее ядро его учения. В антропологическом аспекте, «Вторая истина», дихотомия Res Cogitans – Res Extensa, – не что иное как радикальный деконструирующий принцип. Очевидно, что конструктивный философский подход к антропологической проблеме предполагает продумывание антропологического опыта и фонда представлений о человеке, с целью претворения этих представлений в понятие, концепт. |
| 3. Правила ПИК — документ, регламентирующий технические и частные аспекты реализации Проекта. Основывается на длительном опыте ведения Курса. Могут аккуратно изменяться Администрацией Проекта (в том числе по предложениям Участников), при наличии веского обоснования пользы для всего сообщества Участников ПИК и при условии глубокого понимания текущих на Курсе процессов и связи каждого Правила с ними. 4. Форум— рабочие и иные интернет-форумы Православного интернет-курса. 5. Катехизатор, Преподаватель, Администратор — преподаватели ПИК, также администраторы соответствующих разделов Форума. 6. Участник — лицо, обучающееся на ПИК. 7. Группа — несколько Участников, проходящих ПИК одновременно, под руководством одного Преподавателя. 8. Тема — логическая часть ПИК, либо тема Форума ПИК. 9. Идея темы— это краткая формулировка личного мнения авторов Курса по поводу изучаемой Темы, публикуется в начале Темы. 10. Основная литература— наиболее важная литература по Теме. Обязательна для полного, глубокого и вдумчивого прочтения. 11. Дополнительная литература— дополнительная литература по Теме. Настоятельно рекомендуется для прочтения. 12. Ссылки — рекомендуемая для самостоятельного изучения литература по рассматриваемой Теме. 13. Вопросы и задания— желаемый от Участника отклик на Тему. Обязательно включает в себя отзыв о материалах Темы, формулировку возникших вопросов, а также рефлексию личного опыта, связанного с Темой. 14. Практическое задание — действия, которые предлагается выполнить для получения более полного представления о Теме Курса и закрепления ее смысла. 15. Контрольные вопросы, Зачет — один или несколько индивидуальных вопросов, направленных на проверку внимательного прочтения Основной и Дополнительной литературы и общего понимания Темы. 16. Памятки— документы, дополняющие и раскрывающие технический порядок выполнения Правил ПИК для Участников и Катехизаторов, расположенные в рабочих областях Участников и Катехизаторов. Указанные в них положения и рекомендации имеют силу и значение настоящих Правил. |
| О, если б мой предсмертный стон Облечь в отчётливую оду! (141–142) 1923 Поразительные строки, лучше чего бы то ни было раскрывающие внутреннюю трагедию поэта, сакрализовавшего своё творчество при тяготении к антропоцентричному мировосприятию. Ходасевич осмыслил и ощутил творчество в секуляризованном пространстве бытия именно как трагедию — никто ни до него, ни после, кажется, не постиг того с подобным совершенством и глубиною. Нет, не понять, не разгадать: Проклятье или благодать, — Но петь и гибнуть нам дано, И песня с гибелью — одно. Когда и лучшие мгновенья Мы в жертву звукам отдаём, — Что ж? Погибаем мы от пенья Или от гибели поём? А нам простого счастья нет. Тому, что с песней рождено, Погибнуть в песне суждено… (246). 1926–1927 О гибельности художественного творчества для поэта и для самого творимого мира — нельзя сказать гениальнее. Здесь прозрение поразительной мощи! Не оттого ли — как знать! — последние десять лет жизни Ходасевич почти не создаёт стихов. Обстоятельства ли не складывались, иссякал ли талант, душевных ли сил не хватало — он пишет всё что угодно, но только не стихи. Книга о Державине, работа над книгой о Пушкине, статьи, эссе, литературная критика… Он работал много, на пределе сил, которые не были у него безграничны. В книге литературных воспоминаний «Некрополь» (1939) Ходасевич дал несколько ярчайших характеристик литераторам-современникам. С его суждениями позволительно не соглашаться, но не считаться с ними — нельзя. Самую же блестящую характеристику он дал самому себе — своими стихами. Георгий Владимирович Иванов Георгий Владимирович Иванов (1894–1958) — ещё один большой поэт, невеликая известность которого мало соответствует размеру его одарённости. Он более изыскан и утончён, чем требуется для массовой популярности. Кажется порою: с высокомерным изяществом взирает он на суетность бытия. И не без брезгливости. Известный портрет, сделанный Юрием Анненковым в 1921 году, передаёт внутреннюю суть натуры Иванова совершенно (и беспощадно?). Поэма в прозе “Распад атома” (1938) сконцентрировала в себе мировидение поэта достаточно откровенно. |
| Что касается до переводов, в которых нет означенных глав, лучший из них Эфиопский дает сам заметить неполноту настоящего своего состава. Ибо во 2-й главе сего перевода о вразумлявшем Ездру Ангеле так сказано, как будто выше уже было говорено о нем: «и отвечал мне Ангел оный, посланный ко мне, которому имя Уриил». Но выше по переводу Эфиопскому не было еще указаний ни на какого Ангела; тогда как по полному составу книги, сохранившемуся в Латинском переводе и отсюда перешедшему в наш Славянский, в первых уже главах укажется явление Ангела и собеседование с ним Ездры, который от сего Ангела и получил повеление свыше идти и возвестить видения свои народу ( 3Ездр.11, 43–48 ). После сего, при новом указании на сего Ангела, свойственно выразиться: «Ангел оный». И так и в опущении начальных a последних глав, какое допущено переводами и некоторыми рукописями, нет основания к отделению сих глав от прочих 12-ти 29 . В последующих же главах (3–11) Ездры, по его молитвенному изысканию, даются откровения, обстоятельно раскрывающие как глубокие основания отвержения Израиля, так и тайну будущего благодатного восстановления избранного народа ( 3Ездр.3:31; 4:24; 5:28; 6:55–58 . и проч. ). Значение первых двух глав, как предисловия к последующим 12-ти, изображающим прежние видения Ездры прямо обозначается в книге, чего мы уже имели случай касаться. Иди и возвести людям моим, каковая и коликая чудеса Господа Бога видел еси ( 3Ездр.11:48 ), – таким повелением заключаются две первые главы, за которыми сей час же и следует изложение прежних столь чудных видений Ездры. И так, первые две главы, и по внутреннему значению, и по открытому указанию не принужденно и прямо относятся к следующим 12-ти главам, как предисловие или вступительное обозначение предмета и полному его исследованию и раскрытию. Что касается до последних двух глав, – они столько же не принужденно и прямо служат заключением откровений, содержащихся в средних главах (3–14). В сих 12-ти главах вместе с благодатным восстановлением Израиля предвозвещается (см. |
| И так как при эластичности, а нередко и скудости исторического материала почти всегда можно в нем увидеть то, в наличности чего наперед убежден, - историческая кухня в этом отношении гораздо снисходительнее, чем естественнонаучная лаборатория, - то мы и имеем целый ряд экономических истолкований различных явлений истории: права, религии, науки, литературы, искусства. Старые путы метафизики Гегеля, вслух отвергаемой, целы и теперь, и наличность quasi-hayчhoro, а в действительности метафизического априори экономического материализма с его " диалектическим методом " (этим чудовищным недоразумением) вносит тенденциозность в научное исследование, от которой свободны и открытая, сознательная метафизика и настоящий, последовательный научный эмпиризм. Но, конечно, помимо экономического материализма, как монистической метафизики истории, с ее социальным бентамизмом, требующим все сводить к экономическим интересам и ради обличения последних чинящим своеобразный экономический сыск над историей, существует и действительно научное направление в историографии, останавливающееся наиболее охотно на экономической стороне истории. Этот исторический экономизм не притязает ни на какую априорную монистическую философию истории. Он интересуется экономической стороной истории просто лишь по мотивам исторического реализма, ввиду той неоспоримой жизненной важности, которую имеет хозяйство, но ему остается чуждо стремление к методологическому монизму, к вытягиванию истории во что бы то ни стало на прокрустово ложе экономических интересов. Напротив, он легко мирится - или, по крайней мере, должен мириться - с эмпирическим плюрализмом, с признанием множественности исторических причин или факторов и их многообразного взаимодействия. Экономическое направление в истории, хотя и часто смешивается с экономическим материализмом, в действительности совершенно ему чуждо, ибо оно всецело остается в области " исторического прагматизма " и ни на какую философию истории не притязает. И именно в этом направлении, в силу его научной непредвзятости, и производятся ценные научные исследования, раскрывающие действительное значение хозяйства в историческом развитии и двигающие вперед экономическую историю. |
| Таким образом, о творчестве Достоевского можно с несомненностью говорить, что основное его направление и дух его - евангельский (речь идет не о богословской точности высказываний). Как все Евангелие пронизано духом покаяния и прощения, мужественного смирения и жертвенной любви, - одним словом, духом мытаря, блудницы, разбойника, припавших со слезами раскаяния ко Христу и получивших через это очищение, нравственную свободу, радость и свет жизни, - так и весь дух произведений Достоевского дышет там же и тем же. Достоевский, кажется, только и пишет о “бедных людях”, об “униженных и оскорбленных”, о “карамазовых”, о “преступлениях и наказаниях”, возрождающих человека и возводящих к началам истинной любви. “Возрождение, - подчеркивает митрополит Антоний (Храповицкий), - вот о чем писал Достоевский во всех своих повестях: покаяние и возрождение, грехопадение и исправление, а если нет, то ожесточенное самоубийство; только около этих настроений вращается вся жизнь всех его героев” [ 3 ]. Еще пишет Достоевский о детях. Дети везде в его сочинениях. И всюду они святы, везде как ангелы Божии среди ужасного, развращенного мира, свидетельствующие самим ликом своим о неизреченной красоте души, о Царстве Божием, сокрытом “внутрь” человека. Замечательны последние минуты жизни Достоевского, раскрывающие нам духовное устроение автора бессмертных творений. “В 11 часов горловое кровотечение повторилось. Больной почувствовал необыкновенную слабость. Он позвал детей, взял их за руки и попросил жену прочесть притчу о блудном сыне”. Это было последнее покаяние, увенчавшее далеко не простую жизнь Федора Михайловича и показавшее верность духа его творений “маленькой книге” - Евангелию. Правильно говорил В.Соловьев в своей “Второй речи” о Достоевском: “Творят жизнь люди веры. Это те, которые называются мечтателями, утопистами, юродивыми, - они же пророки, истинно лучшие люди и вожди человечества. Такого человека мы сегодня поминаем!” “...ибо только с верой в свое бессмертие человек постигает всю разумную цель свою на земле”/Дневник писателя. 1876. Изд. 1895, с. 426/. |
|
|
