Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Вот что поджидает её в Вифлееме. И поэтому Ноеминь не представляет её соседкам. Однако из слов Старшего над жнецами (КР. 2:6) мы узнаём, что её появление не осталось незамеченным. Он знает, что она моавитянка, знает, что она пришла со своей бывшей свекровью, и знает, зачем она на поле – она подбирает колоски позади жнецов. В клятве Руфи, в особенности в упоминании ею погребения: «где ты умрёшь, там и я умру и погребена буду» – звучит голос хеседа – безумной превышающей всё, что требует долг и может представить себе разум, любви не к своему. И во 2-й главе мы видим второе доказательство этому. Мало того, что Руфь пришла с Ноеминью в Вифлеем, мало того, что она отправилась побираться, она, не зная, сколько времени ей удастся это делать, побирается наиболее опасным, но и наиболее эффективным способом – путается под ногами у жнецов. В речи Вооза, что мы покажем ниже, все эти нюансы отмечены, и в первую очередь опасность, которой она себя подвергает. Однако безумие Руфи на этом не кончается. Благодаря случаю, как сказано в тексте, а именно тому, что она попала на поле Вооза, она подбирает за жнецами вместе со служанками благополучнейшим образом до конца жатвы. Но когда жатва кончается, Руфь делает следующий и несопоставимый по риску со всем предыдущим шаг. Ночью на гумне она обращается к Воозу с просьбой: «простри крыло твоё на рабу твою, ибо ты гоэль (/g’e l – спаситель)». Понятно, что даже художественная литература XIX в. знает не много примеров подобного поведения. Что же касается библейского повествования, то здесь есть только две параллели – поступок дочерей Лота, вовлекающих спящего в забытьи отца в инцест ( Быт.19 ), и поступок Фамари, вовлекающей в инцест свёкра, притворяясь для этого блудницей ( Быт.38 ), о чём мы уже писали. Таким образом, Руфь приходит к Воозу как блудница и требует от него, чтобы он (’al) её, чтобы он её выкупил, то есть женился законным браком или, по меньшей мере, признал законным наследником по линии Елимелеха ребёнка, которого она надеется от него родить. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| После того, как родственник публично отказался от владения уделом, Вооз объявил, что он берет удел и с ним Руфь в жены себе, чтобы восстановить потомство ее мужа, – а это заявление Вооза, как законное и добродетельное, вызвало всеобщее одобрение со стороны свидетелей и ряд благожеланий: Руфи – стяжать такую же славу и уважение, какими пользуются Рахиль и Лия, праматери израильтян, Воозу – приобрести богатства, знатность и такое же потомство, каким был род Фареса, родоначальника вифлеемлян. Благожелания сбылись. Действительно, Руфь родила сына, который должен был занять место Вооза в уделе Елимелеха. Соседка Ноеммини назвала новорожденного наследником, отрадою и кормильцем ее старости. А Ноемминь видела в нем не только опору свою, но и надежду на продолжение потомства. Смотря на детей, как на благословение Божие, она считала сноху неоцененным сокровищем, ибо последняя вознаградила ей потерю собственных сыновей; теперь она, Ноемминь, получила возможность считаться родоначальницей потомства. Как свое собственное дитя, Ноемминь взяла на руки маленького Овида (так назван был новорожденный) и заменила для него няню. Повествование заканчивается генеалогией, начинающейся с Фареса, считавшегося основателем рода, к которому принадлежали Елимелех и Вооз. После родоначальника Фареса упоминается сын его матери Фамари – Есром, о котором известно, что он в числе потомков Иуды переселился в Египет вместе и Иаковом ( Быт.46:12 ). Далее в генеалогической связи следуют один за другим: Арам, Аминадав, тесть Аарона, и Наассон, родоначальник дома Иуды во времена Моисея ( Числ.1:7; 2:3; 7:12 ). Таким образом, в продолжите 430-ти летнего пребывания евреев в Египте прошло только 5 родов, если даже включить сюда Фареса и Наассона. Очевидно, что в этой генеалогии пропущены некоторые побочные члены родословной нити. Еще яснее виден пробел, опущение членов в дальнейшем перечислении. Здесь указываются только два рода Салмона и Вооза для такого периода, который прошел от смерти Моисея до времен Гедеона и который обнимал собою более 250 лет. Указав на Овида и Иессея, генеалогия, наконец, останавливается на праотце Иисуса Христа – Давиде. II. |
| Комментаторы родословия обращают на это обстоятельство свое пристальное внимание. Христианский историк Уильям Баркли писал: «Самым поразительным в родословной являются имена женщин. В иудейских родословных вообще крайне редко встречаются женские имена. У женщины не было юридических прав. На нее смотрели не как на человека, а как на вещь. Она была лишь собственностью отца или мужа, и они могли делать с ней, что им угодно. В каждодневной утренней молитве иудей благодарил Бога за то, что Он не сделал его язычником, рабом или женщиной. Вообще уже само существование этих имен в родословной представляет собой чрезвычайно удивительный и необычный феномен. Но если посмотреть на этих женщин – кто они были и что они делали, – приходится удивляться еще больше. Рахав, или Раав, как она названа в Ветхом Завете, была блудницей из Иерихона (см.: Нав. 2: 1–7). Руфь была даже не еврейка, а моавитянка (Руфь 1: 4), и разве не сказано в законе: “Аммонитянин и Моавитянин не может войти в общество Господне, и десятое поколение их не может войти в общество Господне во веки” (Втор. 23: 3)? Руфь была из враждебного и ненавистного народа. Фамарь была искусная соблазнительница (см.: Быт. 38)» – вступила в сексуальные отношения с собственным свекром (грех кровосмешения). «Вирсавию, мать Соломона, Давид самым жестоким образом отнял у Урии, ее мужа (см.: 2 Цар. 11 и 12)» – совершил грех прелюбодеяния с этой женщиною. «Если бы Матфей искал в Ветхом Завете невероятных кандидатов, он не смог бы найти четырех более “неудобных” предков для Иисуса Христа. Но, конечно, в этом есть еще и нечто очень примечательное. Здесь, в самом начале, Матфей показывает нам в символах суть Евангелия Божия в Иисусе Христе, потому что здесь он показывает, как рушатся барьеры. Исчез барьер между иудеем и язычником, мужчиной и женщиной: Богу все дороги Исчез барьер между иудеем и язычником. Рахав – женщина из Иерихона; моавитянке Руфи также нашлось место в родословной Иисуса Христа. Таким образом, в родословной получила отражение истина, что во Христе нет ни иудея, ни эллина. Уже здесь очевиден универсализм Евангелия и любви Божией. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Согласно этому закону, ближайший кровный родственник мужского пола обладал правом и обязанностью защищать имя своей семьи и беречь ее имущество. Такое право выражалось в различных формах: 1) отмщение за смерть члена семьи ( Чис. 35,19–21 ); 2) выкуп семейного имущества, которое его непосредственный владелец вынужден был продать по бедности, чтобы уплатить долг ( Лев. 25,25 ); 3) выкуп ближайшего родственника, который по бедности вынужден был продать себя в рабство, чтобы уплатить долг ( Лев. 25,47–49 ) и 4) женитьба на вдове умершего родственника ( Втор. 25,5–10 ). Эти обязанности ложились на родственников согласно порядку очередности, установленному в Лев. 25,49 (брат отца, затем его сын, затем остальные родственники); очевидно, эти обязанности можно был отклонить, не навлекая на себя осуждения (ср. 3,12; 4,1–8). Теперь ход событий определяется тем фактом, что Вооз «из наших родственников-искупителей», на что уже намекалось в 2,1 (см. ком.). Руфь будет действовать в подчинении закону (левиратного брака), в отличие от своей прародительницы, дочери Лота, поступавшей вопреки закону (запрещающему кровосмесительную связь с отцом). 2 кончилась жатва ячменя и жатва пшеницы. Т.е. прошло два месяца. Глава 3 3:1–18 Ход событий убыстряется, приближаясь к своему завершению. Руфь одновременно выполняет план Ноемини и идет дальше него, отдавая в руки провидения Божия свою собственную репутацию и, как оказалось, будущее царственного наследия Израиля, требуя защиты Вооза как родственника-искупителя (ст. 9). Однако и Руфь, и Вооз, подчиняясь воле Божией и Его закону, не могут совершить ничего такого, что навлекло бы на них гнев Божий и людское осуждение. 3:1 Оказавшись в тех же обстоятельствах, в каких оказались и дочери Лота ( Быт. 19,31.32 ), Ноеминь с Руфью также стремятся сохранить свою родовую линию, но действуют не так, как это сделали их предшественницы. не поискать ли тебе пристанища. Букв.: «покоя». «Покой» Руфи станет «покоем» (осуществленным и обеспеченным в будущем) для всех нуждающихся в нем. |
| В Ветхом и Новом Завете говорится, что можно оставить территорию, где наблюдаются какие-то сложности, на какое-то время. И про Елимелеха сказано, что он пришел туда пожить, «лагур». Есть и разные русские слова: «пожить», «поселится», пожить временно, поселиться постоянно. Но вместо лагур (временного проживания), у Елимелеха получилось «ваишев» – означает, что он обосновался на этом месте, обжил это место. И другое слово – «лашевет» – означает вести оседлый образ жизни. Временное проживание – это слово «лагур», от слова «гер» («пришелец»). Но Елимелех придя в поля Моавитские лагур (пожить) как «гер» («пришелец»), в результате остался там навсегда – «лашевет». И, конечно, Богу это неугодно. Если верующий человек обживается в этом материальном мире, если во временном мире он находит для себя радость и удовольствие, то Господь обязательно сдвинет такой «светильник благополучия». Во-первых, это несправедливо: праведные в той жизни должны получать награду, а они еще и тут хотят неплохо пожить. Понятно, когда Господь посылает грешникам какие-то блага, потому что в будущем их ожидают мучения. Всякий раз, когда верующие хотят пожить здесь, на земле, и пустить корни, тем более среди язычников, Господь обязательно вмешается и нарушит все планы. С чем это связано? С тем, что верующие свою награду получают на небесах. Неверующий человек имеет право на хорошую жизнь на этой земле, потому что за гробом ничего хорошего его не ожидает. А то, что Господь неверующим людям посылает блага, заботится о них – это милосердие. Это не награда за их поступки, а проявление Божьего милосердия. Всегда, когда мы, верующие, начинаем чувствовать себя спокойно – у нас, мол, все хорошо с финансами, и дома все нормально, – обязательно что-то произойдет. История Руфь – очень маленькая библейская книга, в ней не говорится ни о каких чудесах. Но в ней говорится о том, что Руфь проявляла милость, хэсэд, по отношению к своей свекрови и заботилась об умерших детях ее, о муже своем умершем. В еврейском языке есть слово, на которое мы должны обратить внимание – его можно произносить как «одэ». Я прочитаю стих, где оно впервые встречается в Библии: «И еще зачала и родила сына (речь идет о Лии, праматери Господа Иисуса Христа – О.С.), и сказала: теперь-то я восхвалю Господа. Посему нарекла ему имя Иуда. И перестала рождать» ( Быт.29, 35 ). Слово, переведенное у нас как «восхвалю», по-еврейски звучит как «хода, одэ». А Иуда, имя царского дома царя Давида, – Йеуда, если перевести дословно, означает «восхваляющий», или «прославляющий» (еврейский эквивалент слова «православный»). |
| Принцип еврейского прозелитизма, который допускал чужака к Завету, был революционным нововведений в древнем мире, где иностранцы не имели доступа к богослужению и не участвовали в национальном религиозном законодательстве. Автор, подводя итог описанию религиозной ситуации в Израиле показывает динамику разворота иудаизма из религии избранного народа в религию дающую возможность всем поклоняться Истинному Богу 51 . Исходя из вышеописанного можно сделать вывод что поступок Руфи является подвигом веры сравнимым с подвигом праотца Авраама (см. Быт. 12:1–4 ). Ведь в историческую эпоху, в которой происходили действия книги Руфь религия и национальность является вещами неотделимыми. И соответственно ассимиляция в обществе, которое изнутри закрыто является большой проблемой. Появление в Вифлееме Руфи и Ноемини вызвало всеобщий интерес (см. Руф. 1:19 ), это связано с тем, что любой новый человек был интересен в связи с новой информацией, которую он приносил. Далее в стихах 20 и 21 идёт речь о смене имени Ноеминью. До этого она была Ноеминью (евр. Нооми) – «приятная», «счастливая», а стала Мара (евр. Мара) – «горькая». Смена имени вызвана глобальными переменами в её жизни. 2 .5 Сельскохозяйственный контекст Ноеминь со своей снохой появляются в Израиле весной, во время жатвы ячменя (см. Руфь 1:22 ). Ячмень в тех регионах сеют в октябре-ноябре, а жнут около времени Песаха, пшеницу жнут около времени Шавуота – Пятидесятницы. По возвращении они сразу погружаются в пучину проблем, связанных с жизнью без кормильца мужского пола в их семье. С одобрения свекрови, Руфь решает обеспечить пропитание себе и Ноемини, подбирая колосья, оставленные жнецами на местных полях. По Моисееву Закону это дозволялось делать людям бедным, сиротам, вдовам, чужеземцам. Во время жатвы поля не должны были убираться подчистую, но углы и всё, что упустили жнецы, должны были быть оставлены для тех, у кого не было других средств к существованию (см. Лев.9:9–10 ) и (см. Втор. 24:20–21 ). Посредством промысла Божия она случайно попадает на поле Вооза (см. Руф. 2:3 ). Вооз был родственником Елимелеха (см. Руф. 2:1 ), но так как после смерти мужа Ноеминь не могла рассчитывать на помощь родственников мужа, то и попадание Руфи именно на это поле можно рассматривать исключительно как промысел Божий. |
|
|
