| Хорошо прослеживаемое по эпиграфическим памятникам взятие и разграбление К. сабейским царем Шааром Аутаром ( / ) в ходе сабейско-хадрамаутской войны во 2-й пол. 20-х гг. III в. (Ir 13. § 13; Ry 533/8-9; Ja 632/2-3; Sh 17/10-12) не подтверждается археологически. Возможно, полному разрушению порт не подвергся: в надписях говорится лишь о сожжении находившихся на рейде кораблей (Ir 13. § 13) - 47 самбук и фелюг (Ry 533/8-9; это древнейшее упоминание данных типов морских судов - Лундин. 1975). Упадок К. приходится на т. н. поздний период (VI - нач. VII в.), когда он входил в состав обширных владений рода Язан (BR-Yanbuq 47; апр. 515). Надпись CIH 621 (февр. 630) освещает один из заключительных эпизодов химьяро-эфиопских войн . Судя по археологическим данным, порт К. прекратил существование в нач. VII в., однако топоним сохранялся в арабо-мусульманской традиции еще в нач. XIV в. Паломники, направлявшиеся в Мекку в XVII-XVIII вв., использовали руины городища в качестве укрытий. Неоднократно предпринимавшиеся попытки отождествить с К. топоним Хане, упоминаемый в Иез 27. 23, не выдерживают критики, поскольку в VI в. до Р. Х., к к-рому относится данный библейский текст, до основания К. оставалось еще полтысячелетия. Кроме того, с лингвистической т. зр. вряд ли можно убедительно обосновать переход звука ( ) в звук ( ). Возможно, речь идет о Кане Галилейской ( Седов. 2005. С. 307). Ист.: античные: Casson L. The Periplus Maris Erythraei: Text, introd., transl., comment.Princeton, 1989. § 24, 27–28, 32, 33, 36, 57 (рус. пер.: Бухарин М. Д. Неизвестного автора «Перипл Эритрейского моря»: Текст, пер., коммент., исслед. СПб., 2007); Plin. Sen. Natur. hist. VI 104; Ptolem. Geogr. VI 7.10, VIII 22.9; южноарав.: Corpus des inscriptions et antiquités sub-arabes. Louvain, 1986. T. 2: Le Musée d’Aden. Fasc. 1. P. 205–208 [CIAS 95.11/p.8 n°1]; Jamme A. Sabaean Inscriptions from Mahram Bilqîs (Mârib). Baltimore, 1962. P. 134–135 [Ja 632]; Ryckmans G. Inscriptions sud-arabes: 12- ème série//Le Muséon. 1955. Vol. 68. P. 297–308. Pl. 1 [Ry 533]; al-Irynê M. ‘А. F trkh al-Yaman. Al-Qhirah, 1973. P. 75–86 [Ir 13]; Šaraf al-Dn А. H. Trkh al-Yaman al-thaqf. Al-Thirah, 1967. Pt. 3. P. 68–69 [Sh 17]; Bâfaqîh M., Robin Ch. Inscriptions inédites de Yanbuq (Yémen Démocratique)//Raydân. ‘Adan, 1979. T. 2. P. 48–57 [BR–Yanbuq 47]; Robin Ch., Gajda I. L’inscription du wâdî ‘Abadân//Ibid. 1994. T. 6. P. 113–129. Pl. 49–57 [‘Abadân 1]; CIS 4. 1929. T. 3. P. 54–59, 144–146 [CIH 621, 727, 728]; Répertoire d’épigraphie sémitique. P., 1950. T. 7. P. 508 [RES 5093]; арабо-мусульм.: Le Livre des Revenus du sultan rasulide al-Malik al-Mu’ayyad Dâwûd b. Yûsuf (m. 721/1321)/Éd., introd. M. ‘Abd al-Rahim Jazim. Sanaa, 2008. P. 132, 395. |
| В кон. III - сер. I в. до Р. Х. Вани стал храмовым городом: в архитектуре прослеживается переплетение новой эллинистической культуры и местных строительных приемов. Основные строения (храмы, святилища, алтари) расположены на треугольном холме. У входа в городские ворота сохранился постамент неуцелевшей статуи богини-хранительницы; аналогичные скульптуры существовали и в др. городах Колхиды (в частности, в Фасисе). К стене ворот с внутренней стороны пристроено культовое здание с открытым вост. входом, что соответствует груз. сакральным традициям. У зап. стены был воздвигнут алтарь, вокруг к-рого найдены фрагменты сосудов, использовавшихся для приношений, и 2 амфоры с просом, необходимым в ритуале прославления богини плодородия. На нижней террасе городища располагался храмовый комплекс (800 кв. м), состоявший из башнеобразного здания, жертвенной площадки, ступенчатого жертвенника, колонного зала и помещения для приношений, где были обнаружены крупные пифосы, наполненные злаками. Вани был разрушен в сер. I в. до Р. Х., что считается последним этапом крушения колхской культуры. Ист.: Apoll Rhod. Argon. II 329, 858-898, 946-1028, 1030-1230, 1231-1241; Homer. Od. XII 61 и сл.; Herod. Hist. IV 85; Plin. Sen. Natur. hist. VI 32; Flacc. IV 561, V 13, V 108, V 153; Apollod. I 9. 22, 23; Xen. Anabas. V 4. 1-32 и 5. 1-3; Очерки. Т. 1. С. 290, 398-399. Н. Т-М. Распространение христианства в Иверии в первые века по Р. Х. Согласно груз. источникам («Житие св. Нино», «Житие грузинских царей» Леонти Мровели, «Мокцеваи Картлисай»), первыми провозвестниками Христа в Иверии были мцхетские иудеи, пришедшие сюда после взятия Навуходоносором II Иерусалима (597 г. до Р. Х.) и поселившиеся в Мцхете. Им была отведена сев.-вост. часть города. Житие св. Нины повествует, что именно от них весть о рождении Младенца узнали в Мцхете. «Мокцеваи Картлисай» цитирует письмо первосвященника Анны из Иерусалима, относящееся уже к 30-м гг. I в., в к-ром он просил Элиоза (согласно Леонтию Мровели) прибыть в Иерусалим для участия в суде над Иисусом Христом. Оттуда же известно, что мать Элиоза, к-рая происходила из рода первосвященника Илии, просила сына не принимать участия «в крови Христа». Элиоза сопровождали Лонгин Карснели ( Леонти Мровели. Житие грузинских царей) и др. иудеи (Житие св. Нино//Шатбердский сборник. С. 337-340). |
| Т. Бибилури II. Колхида. С эллинизацией Колхиды (в древнегреч. мифах - страна Эа) связан древнегреч. миф об аргонавтах и золотом руне, имеющий многочисленные подтверждения в греч. и лат. источниках ( Apoll. Rhod. II 329; Homer. Od. XII; Herod. Hist. IV 85; Plin. Sen. Natur. hist. VI 32; Flacc. IV 561; Apollod. I 9. 22-24; Pindar. Pyth. IV 249). Так, по свидетельству Страбона «в их [соанов, сванов] стране [Колхиде], как передают, горные потоки приносят золото, и варвары ловят его решетами и косматыми шкурами. Отсюда, говорят, и возник миф о золотом руне. Некоторые называют их также иберийцами - одинаково с западными - от золотых россыпей, находящихся в обеих странах» ( Strabo. Geogr. XI 2. 19). Экспедицию аргонавтов, привлеченных богатством Колхиды, относят к XIV-XIII вв. до Р. Х. О контактах жителей Эгейского региона и Кавказа говорят находки в Трое XXVI-XXIII вв. до Р. Х. (олово и золото кавк. происхождения). В период эллинизации в Колхиде был распространен культ Диониса. Так, в Вани, по-видимому, он был известен уже с IV в. до Р. Х. В юж. части террасы городища расположено святилище с мозаичным полом и каменным столбом-алтарем, около к-рого были обнаружены сосуды, украшенные фигурками орлов, богини Ники, горельефами дионисийских божеств: Ариадны, Пана, сатиров, менад. Посвящение богу виноделия также доказывают пифос и 40 амфор для вина. В одном из разрушенных залов с зап. стороны святилища была обнаружена маска, вероятно Диониса. Сохранились остатки алтарей и каналов, заканчивавшихся ямами и желобками. В сев. части центральной террасы раскопан т. н. круглый храм, где был найден вотивный тарапан (виноградодавильня); в связанном с ним священном амбаре обнаружено ок. 40 колхидских амфор с пшеницей и просом. IV веком до Р. Х. датируются найденный в Вани золотой перстень с изображением всадника, на шее коня к-рого подвешена бородатая маска сатира, а также бронзовый перстень с изображением силена со свирелью. К III в. до Р. Х. относятся камея с изображением силена (найдена в Сванети) и золотой перстень-печать с изображением Афродиты (найдена в Вани). В груз. фольклоре известно козловидное божество Очопинтре, изображение к-рого сохранилось на серебряном ритоне из Мтисдзири, к-рого исследователи отождествляют с Паном. До наст. времени в нек-рых местах Г. существуют народные празднества, напоминающие дионисийские мистерии. Один из них - берикаоба, во время к-рого участники одевают козьи шкуры и маски. |
| Святилище Деметры и Коры и храм Аполлона в Кирене. IV–VI вв. до Р. Х. Святилище Деметры и Коры и храм Аполлона в Кирене. IV–VI вв. до Р. Х. С IX в. до Р. Х. началось освоение финикийцами берегов обоих Сиртов: археологические находки свидетельствуют о контактах этой зоны с Сиро-Палестинским регионом в VIII-VII вв. до Р. Х., когда, по всей видимости, здесь и выросли финик. колонии Лептис, Сабрата и Эйя, которые с кон. VI в. до Р. Х. получили самоуправление, в связи с чем сицилийские греки дали этой области название Триполь (Tripolis, Троеградье). С 640 г. до Р. Х. колонисты из Древней Греции устремились на Восток, в 630/1 г. до Р. Х. они основали Кирену (возможно, от ливийского - родник) и овладели прилегающей к ней округой, позднее получившей название Киренаика. Ряд берберо-ливийских племен, отошедших к югу, сохранили независимость. Египетский этноним «лебу» греч. классики восприняли как Λβιοι (в отличие от Λβυες из еврейско-эллинистической лит-ры, откуда произошло рус. слово «ливийцы») и в 1-й пол. I тыс. до Р. Х. распространили его на всех автохтонных обитателей Сев.-Зап. Африки (включая нумидов и мавров на территории совр. Туниса и Алжира) в противоположность переселенцам из Финикии и Эллады. Если Гомер понимал под Л. Африку к западу от Египта ( Homer. Od. IV 85; XIV 295), то Геродот и Эратосфен вложили в этот хороним значение всех известных эллинам земель на континенте (напр., Herod. Hist. II 12). Между XI и VIII вв. до Р. Х. в Феццане и на юге Триполитании, вокруг Гарамы (ныне в районе Джермы) сложилось самое раннее из известных политических объединений берберо-ливийцев - Гарамантида. Его верхушка могла происходить из среды «народов моря», вторгавшихся в Сев. Африку со стороны Средиземноморья в XV-XII вв. до Р. Х. Но ассоциируемые с Гарамантидой надписи, сопровождающие многочисленные наскальные росписи со сценами пастушеского и охотничьего быта, выполнены письмом, генетически связанным с финикийским и предковым по отношению к древнеливийскому, а через него - к туарегскому алфавиту тифинаг. Старейшее письменное упоминание о гарамантах принадлежит Геродоту, к-рый оставил описание их развитого ирригационного земледелия, основанного на использовании вод Нила и Меридова оз. через обширную сеть каналов, ведущих к Сирту ( Herod. Hist. II 150), а также войска на квадригах, усмирявшего сахарские племена «пещерных эфиопов» - предположительно предков позднейших тубу ( Herod. Hist. IV 183, VII 184). Обычаи гарамантов, связанные с ритуальной татуировкой и искусственным шрамированием, в изображении античных географов (прежде всего Плиния Старшего , к-рый упом. также о частых групповых браках среди них - Plin. Sen. Natur. hist. V 36) имеют сходство с таковыми у «лебу». |
| На это мы отвечаем, что никакого «случайного недоразумения» тут не было; греческое слово τ πεζιν, стоящее рядом с τ ναυτιν, мы переводили словом «сухопутный» совершенно сознательно. Только, не чувствуя за собою особенно глубокого знания греческого языка, мы не считали нужным делать какие-либо объяснения там, где и для нас все казалось простым и ясным. Теперь оказывается, что для пользы русской науки не мешало бы нам сделать выписку хоть из того греческого лексикона, который мы имеем в своем распоряжении. Исполняем это теперь – по греческо-немецкому словарю Папе: Пεζις, zu Fusse oder zu Laude, bes. das Fussheer betreffend, στρατι α ναυτι α πεζι, Landmacht, Thuc. 6, 33. 7, 16; Xen. Mem. 3, 6, 9; πλα ππι πεζι, Plat. Legg. VΙ, 753, b; τ πεζιν, Landheer. Присоединяем оттуда же несколько указаний на значение глагола πεζεω: Пεζεω, zu Fusse gehen, gew. zu Lande reisen; – πεζευομνη δς, Weg zu Lande, Strab. 6, 3, 5. τιν τν φορτων πεζεεται τας ρμαμξαις, 4, 1, 14. Особенно рекомендуем своему противнику перевести на русский язык последнюю фразу Страбона: некоторые товары идут пешком на телегах (?). Для параллели следует приложить и латинское слово, служащее для перевода το πεζις, так как слово pedester не прославилось еще так на Руси, как противоположное ему equester (под своею формой equestris): Pedester, zu Fusse a) allgem., Gegensatz equester – b) spec., zu Lande, Ggstz navalis, wie im Griech. πεζι u. ναυτι μχη, Caes. b. G. 3, 9. itinera. Cic. Sen. 5. pedestres navalesque pugnae. Plin. 3, 11 (16). transitus. Tacit. h. 5, 15. acies и т. д. R. Klotz, Handwört. d. lat. Spr. Из этого всякий, даже не читавший классиков, но умеющий пользоваться лексиконом, должен понять, что когда τεζις или pedester противополагается словам ναυτις или navalis, то эти слова должно переводить словом «сухопутный». Греки, почти совершенно так же, как и Римляне, не имели особого термина для обозначения конницы и пехоты вместе, в их совокупности и в их противоположности морскому войску, и пользовались для этого словом, означающим собственно пехоту. Греческое слово χερσαος, которое могло бы служить для этой цели, встречается в военном смысле едва ли не у одних поэтов. Византийские писатели вполне следуют терминологии и словоупотреблению своих древних образцов: сколько можем припомнить, мы до сих пор только в одном месте, именно в рассказе современника о славяно-аварском нашествии па Константинополь, встретили слово χερσαος в значении сухопутного войска вместо обычного τ πεζιν, и там несколько раз повторенного. Употреблять в этих случаях по-русски слово «пеший» совершенно невозможно, уже потому, что, если только не обманывает нас чутье родного языка, пеший воин не есть даже противоположность морскому, который тоже сражается пешком, а не на лошади. |
| К наст. времени археология разрешила ряд вопросов, возникших в связи с открытием рукописей Мёртвого м. Удалось доказать достаточную хронологическую близость существования поселения, кладбищ и ближайших пещер. Решена проблема подлинности рукописей, при раскопках в пещерах найдены фрагменты тех же свитков, к-рые были получены учеными от бедуинов. Установлена хронология текстов: неоднократно проводился радиокарбонный анализ находок на поселениях и кладбищах, а также рукописей и тканей, в которые они были завернуты (в 1991 был сделан независимый параллельный анализ лабораториями Цюриха и Тель-Авива; в 1994/95 г.- анализ в ун-те Аризоны). Выводы поддержаны специалистами в области палеографии и графологии: в подавляющем большинстве тексты написаны во II-I вв. до Р. Х., хотя есть и более древние экземпляры. Доказан факт намеренного уничтожения части рукописей еще в древности (вероятно, охотниками за трофеями, напр. римлянами). Поселение и кладбища К. отчасти утратили исключительный характер, они оказались связаны с культурной средой своей эпохи и с традициями (в т. ч. производственными) конкретного региона. Преодолена преследовавшая де Во иллюзия полной изолированности и затерянности К. в пустыне. Исчезли представления о непрерывном существовании в К. одной и той же группы населения, появилась возможность говорить о трансформации в его составе. Но функциональная и смысловая интерпретация К. по-прежнему вызывает споры. В 1948 г. Э. Л. Сукеник (Еврейский ун-т, Иерусалим) предположил, что поселение, кладбища и пещеры - комплекс, связанный с одной из сект иудаизма, вероятно с ессеями (известными по сообщениям античных источников). Идею поддержал де Во, который обосновывал связь кумранского поселения с местом находок рукописей прежде всего их топографической близостью. По его убеждению, плато К. было единственным местом между Эйн-Геди и северным берегом Мёртвого м., которое можно идентифицировать с поселением общины ессеев, локализованной здесь Плинием ( Plin. Sen. Natur. hist. V 15 (73)) ( Vaux. 1993. P. 1241). |
| В Е. власть рим. императора имела те же атрибуты, что и власть древних царей, включая титулования «сын Ра», «возлюбленный Птахом и Исидой», и храмовые изображения в традиц. для древнего Е. иконографии. В первые годы правления римляне занимались покорением Верхнего Е., подавив восстание в Фиваиде. Наместник Е. Корнелий Галл встретился на о-ве Филе с послами царя Мероэ, к-рые признали рим. протекторат на территории Е. до 1-го нильского порога. Покорение Е. Корнелием Галлом было увековечено статуями полководца и монументальными надписями. Однако вскоре Август, подозревавший Галла в заговоре, приказал ему оставить свой пост, после чего тот совершил самоубийство. При следующем префекте, Элии Галле, была предпринята морская экспедиция в Аравию и Эфиопию, к-рая закончилась неудачей (26-25 гг. до Р. Х.). Несмотря на соглашения, уже при Элии Галле было совершено 1-е нападение Мероэ на юж. границу Е. Войска Мероэ захватили г. Сиену и острова Элефантина и Филе. В кон. I в. до Р. Х. префект Петроний провел 2 экспедиции против Мероэ, закончившиеся признанием рим. сюзеренитета мероитской царицей Хандаки. Граница рим. владений на юге Е. была установлена в районе Иера Сикаминос (80 км к югу от 1-го порога). При имп. Нероне из Верхнего Е. была отправлена экспедиция, собиравшая географические и антропологические сведения о Вост. Африке ( Plin. Sen. Natur. hist. VI 184). В периоды политической нестабильности и гражданских войн в Римской империи Е. неоднократно активно вмешивался в события, в т. ч., выдвигая своих претендентов на имп. трон. 1 июля 69 г. по Р. Х. префект Е. Тиберий Юлий Александр провозгласил императором Веспасиана. В кон. 69 г. Веспасиан прибыл в Е., принимая от населения и властей Александрии поздравления в связи с его утверждением на троне. Во II в. драматичным эпизодом в истории Е. стало иудейское восстание 115-117 гг., спровоцированное появлением ложного мессии в Кирене и распространившееся на Е., Кипр и Месопотамию. В результате римляне почти полностью уничтожили иудейскую общину Александрии, иудеям удалось частично восстановить свое положение в Е. лишь спустя полтора столетия. |
| Практически сразу после заявления о связи между рукописями и поселением ученые начали говорить о ессейском происхождении общины, основываясь на некотором сходстве античных описаний ессеев ( Ios. Flav. De bell. II 8. 2-13; Idem. Antiq. XIII 5; Philo. De vita contempl. (община терапевтов); Idem. Quod omnis probus. 12. 75-87; ср.: Euseb. Praep. evang. VIII 2. 1-18, а также вторичные описания, в основном восходящие к Иосифу Флавию или Филону Александрийскому - Euseb. Hist. eccl. IV 22. 4-7; Epiph. Adv. haer. [Panarion]. X, XIX, XX, XXXIX; Hieron. De vir. illustr. XI; и др.) с данными, полученными в ходе анализа кумран. текстов и археологического материала. Основным аргументом в пользу этой гипотезы стала топографическая близость Кумрана к указанному Плинием месту ессейской общины на берегу Мёртвого м. ( Plin. Sen. Natur. hist. V 17 (73)), хотя точная локализация оставалась предметом споров (Греческие и римские авторы. 1997. С. 479). Она же обосновывалась независимым, судя по всему, свидетельством Диона Хризостома (в его сохранившихся трудах ессеи не упоминаются, но об этом сообщает биограф Диона Синесий Киренский - ср.: Вандеркам. 2012. С. 27). «Ессейская гипотеза» была впервые предложена в 50-х гг. XX в. Вермешем ( Verm è s. 1954), Миликом ( Milik. 1957) и Кроссом ( Cross. 1958). Ее принял и привел свое археологическое обоснование де Во. Данная гипотеза неоднократно подвергалась критике, но остается (в модифицированной форме) в научной лит-ре наиболее распространенной, хотя и далеко не единственной. Нек-рым развитием ессейской стала «гронингенская гипотеза», предложенная Ф. Гарсиа Мартинесом ( Trebolle Barrera, Garsía Martínez. 1995). Согласно ей, ессейское движение и К. о. при всем их отличии имеют общее происхождение: ессейская община появилась внутри палестинского апокалиптического движения, а кумранская стала результатом раскола в ессействе, происшедшего в результате деятельности одного из лидеров этого движения, к-рый в текстах назван «Учителем праведности». «Саддукейская гипотеза» происхождения К. |
| до Р. Х. по V в. по Р. Х. Первые образцы этой лит-ры были известны уже Плинию Старшему, в «Естественной истории» он представил Д. «усерднейшим после Пифагора учеником магов» ( Plin. Sen. Natur. hist. 24. 160; ср. 30. 8). Вместе с тем, поскольку демокритовская школа, в отличие от эпикурейской, была для христ. авторов не совр., а скорее «книжным» противником, их отношение к Д. в целом более снисходительно, чем к Эпикуру. Это объясняется и более осторожными высказываниями Д. о религии (он признавал не только существование богов, но и их вмешательство в жизнь людей, оправданность обращения к ним в молитве, предсказание будущего, толкование снов), а также отсутствием у него учения о том, что телесное удовольствие является благом. Данте в «Божественной Комедии» помещает Д. в 1-м круге ада, называя его «тот, кто мир случайным полагает, философ знаменитый Демокрит» (Ад. IV 135). Эпикур находится гораздо глубже, в 6-м круге (Ад. X 12). Имеются ссылки на Д. в древнерус. сборнике назидательных изречений «Пчела» , к-рый часто оказывался источником различной, в т. ч. и философской, информации. Некоторые изречения приобрели лит. историю. Так, из «Пчелы» архиеп. Ростовский Вассиан I (Рыло) процитировал Д. в «Послании на Угру» (1480) к вел. кн. Иоанну III Васильевичу : «И слыши, что глаголет Димокрит, философом первый: князю подобает имети ко всем временным ум, а на супостаты крепости, и мужество, и храбрость, а к своей дружине любовь и привет сладок» (ПСРЛ. Т. 26. С. 269) (ср.: Fr. 617 и его древнерус. перевод из «Пчелы»: «Князю (ρχων) подобает имети к временным ума, на супостаты крепость, а к дружине любовь» - цит. по: Лурье, 1970. С. 580). Опираясь на послание архиеп. Вассиана, в 1563 г. архиеп. Новгородский Пимен (Чёрный) использует в послании к царю Иоанну IV Васильевичу Грозному то же изречение, сознательно изменяя текст Д.: «...а к своим боярам и воеводам и ко всему христолюбивому своему воинству милость и любовный привет» (ПСРЛ. Т. 13. Ч. 2. С. 352). Изд.: DFV. Bd. 2. S. 81-224; Маковельский А. О. Древнегреческие атомисты. Баку, 1946; Лурье С. Я. Демокрит: Тексты, пер., исслед. Л., 1970; Demokrit: Texte zu seiner Philosophie/Ausgew., übers., komment. u. interpr. v. R. Löbl. Amst., 1989; Fragmente zur Ethik/Übers. und komment. v. G. Ibscher. Stuttg., 1996. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КОЛОССЯНАМ ПОСЛАНИЕ Страница из лат. текста Послания к колоссянам (Кол 1. 28 — 2. 3) из клермонтского кодекса (Paris. gr. 107. D. Fol. 336; нач. VI в.— Movum Testamentum graece... University of Michigan, 1854) Страница из лат. текста Послания к колоссянам (Кол 1. 28 — 2. 3) из клермонтского кодекса (Paris. gr. 107. D. Fol. 336; нач. VI в.— Movum Testamentum graece... University of Michigan, 1854) (Послание к Колоссянам), одно из Посланий ап. Павла , входящее в канон НЗ. Социально-исторический контекст. Города Колоссы, Иераполь и Лаодикия Город Колоссы находился в М. Азии во Фригии, в юж. части долины р. Ликос (приток р. Меандр), вблизи расположенных на др. берегу реки городов Лаодикии (ок. 13 км от Колосс) и Иераполя (ок. 22 км от Колосс). В греко-рим. период через долину Ликоса проходил основной путь, связывающий внутренние области М. Азии с ее зап. побережьем и расположенными на нем Эфесом и Милетом ( Ramsay. The Teaching. 1913. P. 4-5), что было одной из основ благосостояния городов долины. Согласно Геродоту, Колоссы были одним из важнейших городов Фригии ( Herod. Hist. VII 30). Ксенофонт называет его «густонаселенным, богатым и большим» городом ( Xen. Anabas. I 2. 6). Экономика Колосс была основана на торговле и производстве шерсти, окраске пряжи и ткачестве (ср.: Strabo. Geogr. XII 5. 16; Plin. Sen. Natur. hist. XXI 51). В рим. время значение города несколько снизилось, что, вероятно, было связано с пришедшимся на этот период расцветом Лаодикии, но не настолько, чтобы город пришел в упадок ( Dunn. 1996. P. 20; Armstrong. 1998. P. 45-48). Последнее упоминание о Колоссах в письменных источниках связано с землетрясением, происшедшим во Фригии в 1-й пол. 60-х гг. I в. по Р. Х. (60, 61 или 64 - Dunn. 1996. P. 23. Not. 10). Тацит сообщает в связи с этими событиями, что разрушенная землетрясением Лаодикия была восстановлена на средства ее жителей ( Tac. Ann. XIV 27. 1; ср.: Sib. 4. 107-108). Евсевий Кесарийский в IV в. сообщал о землетрясении, к-рое он, видимо, относил ко времени имп. Нерона, коснувшемся также Колосс и Иераполя ( Euseb. Chron. I 21-22; ср.: Oros. Hist. adv. pag. VII 7. 12). |
|
|
