| 5. Восстановление «симфонии властей» в ее исконном понимании, данном в Акте о престолонаследии 1797 г. и Основных Государственных Законах Российской Империи в обеих редакциях 1832 и 1906 гг., в которых однозначно установлено: «Император, яко Христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры, и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния. В сем смысле Император, в акте о наследии Престола 1797 Апр. 5 (17910) именуется Главою Церкви. «Русский мир» – «пятая нога» для Империи? Следует отказаться от попыток искусственного адаптирования «симфонии властей» к современной действительности в политических целях. Распространенное утверждение о том, что « сегодня есть действительно некая симфония светской и церковной власти, о которой мечтали в Византии, но которая никогда в полной мере в Византии не реализовалась по причине особого значения роли императора, который считал себя, в том числе, и главой Церкви», преждевременны. Историография Византии не дает нам оснований полагать, на протяжении 1148 лет ее развития, что народ мечтал о «некой симфонии светской и церковной власти», при которой вместо Императора во главе государства будет стоять избранный президент, который утратит исключительный государственно-канонический правовой статус коронованного монарха и Помазанника Божьего, обладающего верховной императорской властью и церковным верховенством. 6. Широкое осознание содержательного существа верховной самодержавной власти русского государя как основы для восстановления монархии в России, споры о чём идут сегодня несколькими путями. На этом остановлюсь подробнее. Прежде всего, возникает вопрос о том, как воссоздать самодержавную монархию в современных условиях? Возможно ли это вообще? Нужно ли? Может быть будет достаточно конституционной монархии? Понятно, что кроме Божественного произволения, без которого никак не обойтись, нужна еще и народная воля, народное понимание необходимости возглавления Отечества Государем Императором и Помазанником Божьим. Желание быть этого достойным. Иначе получится, как говорил старец Николай Гурьянов, когда его спросили о восс тановлении Монархии в России. Он ответил: «Сейчас об этом и думать нечего. Если Господь сейчас дарует Царя, Его снова распнут, сожгут, а пепел с чайком выпьют… Царя так и не хотят, воры!». И добавил: «Они могут своего фюрера поставить “царем”… Сохрани, нас, Боже от этого». |
| Книга «Божественный лик Византии» представляет собой сборник избранных сочинений известного русского правоведа и византиниста Величко Л.М., в который вошли труды по истории Церкви и работы по византинистике. В первой части детальному историческому и правовому анализу подверглись такие вековые явления, как папизм, раскол Церкви, случившийся в XI в., иконоборческое движение, специфика взаимоотношения политической и церковной властей в России накануне упразднения патриаршества, причины создания Петром Великим Святейшего Синода. Во второй части раскрывается идея монархической власти, как она была сформулирована в Византии, описываются правовые и политические формы, в которых она реализовалась, а также кризис «симфонии властей» в «поздней» Византии накануне ее гибели. Книга рассчитана на студентов правовых, исторических факультетов, духовных учебных заведений, также всех интересующихся вопросами теории и истории Церкви, права и государства, богословия права. Книга «Царство и священство» представляет собой первую книгу многотомного проекта «Власть и право в истории Церкви» известного русского правоведа и византиниста Величко А.М., в который вошли труды по истории и философии права, «симфонии властей», правам личности, как они раскрываются в христианском вероучении, о нравственной идее государства, а также соотношении права, политики, нравственности. Особое место в сборнике занимает тема правового идеала в Византии, исихии («Иисусовой молитвы»), канонического права и его отличий от права государства. Книга рассчитана на студентов правовых, исторических факультетов, духовных учебных заведений, а также всех интересующихся вопросами теории и истории Церкви, права и государства, богословия права. Каноническое право Церкви, основанное на христианских нравственных началах, органично совмещает в себе сакральное и человеческое. Автор статьи рассказывает о специфике церковного права, об источниках правотворчества, а также о том, как соотносились церковное и государственно право в историческом процессе. |
| Откровенная богоборческая власть большевистской диктатуры и безбожного коммунистического режима трансформировалась в постперестроечный демократический обман русофобского политического режима. Причем на этом враги русского народа останавливаться не собираются. Сегодня уже существует и активно навязывается патриотической общественности и русскому народу новый план его окончательного истребления. Это т.н. " Общероссийский соборный проект России " с новой конституцией " Государства единой нации " (16). Он представляет собой откровенно антихристианскую, человеконенавистническую доктрину уничтожения народов, наций и национальностей в России(17). " Соборные " богоборцы и закулисные устроители этого проекта, который ими в насмешку над Русским народом и другими народами России назван " национальным " (очевидно, поскольку его задача состоит в уничтожении национальности человека), для придания вида законности и исторической преемственности вновь выдуманному ими разрушительному механизму верховной власти в " надэтническом, надконфессиональном, надклассовом государстве " используют чуждое по самой своей сути для антихристианского государства и богоборческого политического режима богоданное понятие симфонии властей. " Симфония властей " , - говорится в пояснительном тексте материалов " Общероссийского соборного проекта России " , - закрепляется в Конституции как основополагающий принцип эффективного государства, в основу которого положено такое взаимное отношение ветвей власти, когда каждая несет полноту ответственности в своей области и одновременно поддерживает другие, дополняя и обогащая их. В Соборном Обществе Государства Единой Нации все " ветви " власти и сам гражданин работают сообща ради ОБЩЕЙ цели. Интересы личности и государства совпадают. Здесь господствует принцип " симфонии властей " - каждый " играет " по-своему. Но при этом все " исполняют общую мелодию " (18). И пусть попробует кто-нибудь эту " общую мелодию " не исполнить, если идеологическое многообразие, согласно конституции " Государства единой нации " , заменяется на государственную христоненавистническую, русофобскую и человеконенавистническую идеологию " руминизм " , где нет " ни эллина ни иудея " , но только не в смысле евангельского единства во Христе Иисусе, но в прямом смысле - ликвидации национальности человека. |
| Закрыть Является ли симфония властей ложной концепцией? Александр Семиреченский 03:34 03.07.2020 1086 Время на чтение 14 минут Уяснение смысла христианской симфонии властей духовной и светской и дальнейшее развитие этого учения невозможно без ответа на её принципиальную критику, провозглашающую полную независимость Церкви от государства при нравственной зависимости государства от Церкви. Миссия Церкви перед государством состоит якобы в простом нравственном «свидетельстве и напоминании» о ценностях христианства. Характерным образцом подобных воззрений является работа протестантского богослова А. Лихошерстова «Христианство и государство», опубликованная журнале « Богословские размышления: Евро-Азиатский журнал богословия » ещё в 2003 году 2). Мне предстоит, разбирая последовательно идеи указанной статьи, дать к ним критический комментарий. А. Лихошерстов (А.Л.): В смешении государства с Церковью заложена огромная ошибка абсолютизации относительного. Комментарий (К.): Верно, даже больше – потеря церковности. Смысл в другом – во взаимодействии с пониманием своих границ каждой стороной. Не взаимодействовать они не могут, ибо это постоянно соседствующие стороны, действующие скалярно, однонаправлено или разнонаправлено, но результат соответствует общему вектору. Отказ от взаимодействия под предлогом опасности смешения не позволит провести эти границы, даст соблазн вторгаться в дела друг друга, а потому скорее приведёт к смешению. Отказ от взаимодействия приводит к признанию частичного всеобщим, причём с обеих сторон и борьбе. Таким образом, без симфонии, без договора о взаимодействии может быть только борьба. Безразличие Церкви и государства друг к другу невозможно и есть гражданско-правовая фикция. А.Л.: Государство есть подчиненное и ограниченное средство в деле осуществления Царства Божьего. Сама идея государства исторически и богословски основана на факте отпадения человека от Бога и попытке воздвигнуть своё временное царство. К.: Больше того, вообще вся история человечества основана на отпадении от Бога. Здесь автор исподволь проводит мысль, что государство служит признаком первородного греха. Это не так. Падшее человечество потому до сих пор сохранилось, что стремится устроить жизнь по-божьи, сопротивляясь греху. Государство может быть и средством сопротивления греху и его потаканию. Оно как идея не греховно, не добродетельно. Всё зависит от людей, какое они государство построят. |
| Досифей, уступая крайней мольбе Алексея Михайловича, снял с Лигарида запрещение, но чрез два месяца опять его запретил, зная, что он тайный католик и содомит. (Проф. Зызыкин. « Патриарх Никон », ч. II, стр. 215.) Разумеется, для опровержения даннаго обвинения П. Никона лучше всего нам обратиться к исторической действительности и посмотреть, были ли здесь такие факты в отношениях Патриарха к царской власти, которые обличали бы его в стремлении к папоцезаризму. Ни одного подобнаго факта мы не найдем. Напротив, действительность говорит о том, что П. Никон везде и всюду проповедывал учение о необходимости положить в основу взаимоотношений царской и церковкой власти идею симфонии. Это учение им было выражено еще пред самым вступлением в сан патриаршества, когда 22 iюля 1652 г. в Успенском соборе он говорил царю и боярам: «Если вам угодно, чтобы я был у вас патриархом, дайте мне ваше слово и произнесите обет в этой соборной церкви перед Господом и Спасителем нашим и Его Пречистою Матерью, Ангелами и всеми святыми, что вы будете содержать Евангельские догматы и соблюдать правила св. Апостолов и св. отцов и законы благочестивых царей. Если обещаетесь слушаться и меня, как вашего главнаго архипастыря и отца, во всем, что буду возвещать вам о догматах Божиих и о правилах, в таком случае я, по вашему желанию и прошению, не стану более отрекаться от великаго архиерейства». (Ист. русск. Церкви М. Макария, XII; стр. 7.) Таким образом, в этой речи своей П. Никон требовал от царя, бояр и духовенства соблюдения догматов и св. канонов, на основании которых они должны были определять свои к нему отношения. Но эти догматы и каноны, как видели мы, являются основами симфонии властей. Еще определеннее П. Никон выразил свое стремление к осуществлению симфонии в речи на Соборе 1564 г., когда сказал: «По словам благочестиваго царя Юстиниана, два величайшие дара даровал Бог людям по Своей благодати: священство и царство, из которых одно служит Божественным, а другое правит человеческими (делами), но оба, происходя из одного и того же начала, украшают человеческую жизнь; они тогда только могут выполнить свое призвание, если будут заботиться о сохранении между людьми Божественных заповедей и церковных правил». (Ист. русск. Церкви М. Макария. XII, стр. 140.) |
| Поэтому Держава наша еще жива и на куски не распилена. Поэтому действительно малозначительному племени властных космополитов помыкать великим Русским народом становится все труднее. В этом также заслуга Русской Православной Церкви, возрождающей на Руси русское национальное самосознание в его евангельской полноте и истине. Соработничество Церкви и народа выпестовало и укрепило данную Богом власть Русского Самодержца. " Самодержавие русское создано народным разумом, благословлено Церковью и оправдано историей (п. 4 Устава Союза), - так верно видят Союзники этот вопрос. Симфония властей: Этот вопрос всегда был важнейшим вопросом русской государственной власти и державного строительства в России. Симфонии властей в сущностном понимании этого Богом данного способа для управления русским христианским государством вне совместного властвования и окормления русской народной души и Русского народа со стороны Русского Самодержца и Патриарха никогда в истории не было и никогда не будет. Все остальные варианты сплести воедино любые другие формы власти, минуя властное соработничество двух их верховных представителей духовной и светской власти на основе христианского вероучения - Патриарха и Самодержца - полная бессмыслица, обреченная на мнимый компромисс и конечную распрю. Невозможно двигаться вместе, преследуя разные цели, исповедуя разные принципы и используя для их достижения разные методы. Да еще в государстве, где Православие не имеет статуса государственной религии, то есть в государстве, христианским себя не считающим по сути. Непреложным свидетельством тому является история нашего Российского государства. Сегодняшние беды с государственным нестроением, как это не кажется на первый взгляд парадоксальным для человека, удаленного от Бога, стали следствием нарушения Богоустановленного порядка державного домостроительства, где важнейшее место в иерархии и построении верховной власти было отведено симфонии властей. Традиция эта, освященная Волей Божией и мыслящая верховную власть христианского государя как результат соработничества с Церковью в лице ее Предстоятеля ради спасения душ царских подданных и одновременно прихожан Русской Православной Церкви, была перенесена на русскую почву из Византии. |
| Патриарх Фотий формулирует определенные требования к осуществлению государственной власти. В своей деятельности власть правителя должна следовать закону Божию. Это должен быть законный правитель, а не узурпатор. Он не должен позволять себе тиранических методов правления, а благодетельствовать подданным. Наконец, его власть должна координироваться с лучшими людьми и опираться на совет со своим народом. Только отвечая таким условиям, монархическое устройство будет соответствовать божественному происхождению политической власти. Еще одним условием царской власти являются правильные церковно-государственные отношения. В государстве должно утверждаться разделение духовной и светской властей, которые призваны находиться в симфонии друг с другом. В своем послании патриарх не выделяет специального раздела, посвященного церковно-государственным отношениям, свойственным византийской цивилизационной модели. Описание ее элементов рассеяно в различных местах послания. Поэтому особенно важно обобщить все сказанное в послании на тему отношений церковной и светской властей в связи с той ролью, которую патриарх Фотий отводит православию в государственной жизни. В послании к князю Михаилу патриарх представляет византийскую норму церковно-государственных отношений – симфонию, которая прошла очищение после иконоборческого периода и одновременно избежала крайности римского развития – борьбы Церкви за политическую власть. В этой модели нет отожествления религиозной и государственной жизни. В ней автономность предполагает различение Церкви и государства в функциях, а не в целях. Каждая из властей преследует в сфере своих функций одну цель – осуществление приоритета духовных ценностей над земными. В свете представлений Фотия о норме церковно-государственных отношений его послание болгарскому князю выражает взгляды на функции одной из половин симфонии – власти светского правителя. Лишь кратко патриарх касается функций священнослужителей. С точки зрения Фотия принятие крещения князем и его народом должно было вести к кардинальным изменениям в государственной политике. Патриарх намечает магистральные направления этих изменений, которые подробно будут рассмотрены в следующей главе. |
| В подтверждение этого взгляда преп. Максим ссылается на пример пророка Самуила, который низложил Саула и помазал на царство Давида 68 . Вальденберг отмечал, что методология Максима Грека выдает свое западное происхождение 69 , ибо идея соперничества обеих властей более характерна для Западной Европы, чем для Византии, стремившейся скорее к их гармоническому согласованию, или симфонии. Тем не менее именно преп. Максим, сочетавший в себе западный и византийский идеалы, был пленен идеей симфонии. Его позиция вполне согласуется с известным определением симфонии в 6-й новелле Юстиниана: “Священство и царство суть величайшие у человеков дары, по вышнему благоволению данные, из коих одно служит делам Божественным, другое – земным и печется о них. Оба от того же начала происходят и украшают человеческую жизнь, [поэтому] да не будет у императоров большей заботы, чем достоинство священников; те же за них молят Бога. Ибо если одно всецело безупречно и имеет дерзновение к Богу, а другое справедливо и д лжно врученным ему государством правит, будет доброе некое согласие, которое доставляет всяческую пользу человеческому роду” 70 . Максим несколько видоизменяет главную мысль новеллы. Богодарованные царство и священство служат благословением и благоукрашением человеческой жизни лишь тогда, когда действуют в гармонии. Идеал Максима – Моисей и Аарон, каждый из которых исполняет свое служение и наделен соответственными полномочиями. Исполняя эти служения и взирая на конечную их цель, они действовали согласно, во благо народа и во славу Божию. Не различаясь по существу, обе власти в этом примере предстают как исправляющие (а при необходимости – обличающие), дополняющие и поддерживающие друг друга. Для государя крайне важно окружать себя добрыми советниками и сообразовываться с их суждением. Своевольное правление подчинено духу гордыни и ведет к гибели государства. Истинный царь и самодержец – тот, кто в управлении подданными руководствуется справедливым законом, обуздывает свои страсти (прежде всего гнев и плотские похоти), ибо повинующиеся им отвергаются образа Небесного Владыки и, нося личину человека, имеют звероподобное естество. Главнейшие добродетели царя – “правда (справедливость), целомудрие и кротость”, следование которым важнее соблюдения постов и церковного устава: “ Всю надежду спасения нашего полагаем во едином лишении мяс и рыб и елея, во время священных пост [постов], а еже обидети и лихоимствовати бедныя подручники и в судилища влачити их и враждебне их ратовати и озлобляти различне не престаем?” 71 |
| «Это помазание является многозначительным фактом, одинаково как для царя, так и для его подданных, ибо оно увеличивает его авторитет и достоинство. Через таинство миропомазания царь делается священною особою. С этого момента его власть окружается Божественным ореолом. Впрочем, не один только священный авторитет дает царю его помазание. В последнем сообщаются ему дары Св. Духа... для царского правления, имеющего цель не только заботу о земном благоденствии подданных, но, преимущественно с момента помазания, и заботу об их вечном спасении. С этого времени царь своею самодержавною властью обязывается быть покровителем православной Церкви, заботиться о водворении мира в св. Божиих Церквах, наблюдать за точным исполнением церковных постановлений в жизни подданных... в особенности касательно чистоты православной веры и даже иметь попечение о распространении веры среди язычников. 129 О великом значении наших царей как помазанников Божиих, не только для православных русских людей и для всей России, но и для всего мира, мы говорим и в дальнейших строках изложенного нами учения. А также, в целях его раскрытия, мы приводим и свидетельство митрополита Филарета о величайшем значении царского помазания для подданных и всей вселенной. 130 Если бы у автора критического отзыва было правильное представление о сущности и значение коронации, то он не стал бы говорить, что мы оставили без исследования ее смысл. Но, не имея этого представления, он не понял и места из нашей книги, где приводится учение о царском помазании, что то же – истинном смысле коронации. Автор критики заявляет, что симфония Церкви и государства, о которой мы говорим в своей книге, может быть именно понята в акте коронации, и тогда будет ясно отличие симфонии от конкордата. Но так как мы, по его словам, оставили без исследования смысл коронации, то отличие изложенной нами симфонии властей от конкордата становится, таким образом, будто неясным. С этим нельзя согласиться, ибо после про чтения в нашей книге главы о симфонии, отличие ее от конкордата становится совершенно ясным даже и в том случае, если бы мы в действительности оставили без исследования смысл коронации. |
| «Это помазание является многозначительным фактом, одинаково как для царя, так и для его подданных, ибо оно увеличивает его авторитет и достоинство. Через таинство миропомазания царь делается священною особою. С этого момента его власть окружается Божественным ореолом. «Впрочем, не один только священный авторитет дает царю его помазание. В последнем сообщаются ему дары Св. Духа... для царского правления, имеющего цель не только заботу о земном благоденствии подданных, но, преимущественно с момента помазания, и заботу об их вечном спасении. С этого времени царь своею самодержавною властью обязывается быть покровителем православной Церкви, заботиться о водворении мира в св. Божиих Церквах, наблюдать за точным исполнением церковных постановлений в жизни подданных... в особенности касательно чистоты православной веры и даже иметь попечение о распространении веры среди язычников». О великом значении наших царей как помазанников Божиих, не только для православных русских людей и для всей России, но и для всего мира, мы говорим и в дальнейших строках изложенного нами учения. А также, в целях его раскрытия, мы приводим и свидетельство митрополита Филарета о величайшем значении царского помазания для подданных и всей вселенной. Если бы у автора критического отзыва было правильное представление о сущности и значение коронации, то он не стал бы говорить, что мы оставили без исследования ее смысл. Но, не имея этого представления, он не понял и места из нашей книги, где приводится учение о царском помазании, что то же — истинном смысле коронации. Автор критики заявляет, что симфония Церкви и государства, о которой мы говорим в своей книге, может быть именно понята в акте коронации, и тогда будет ясно отличие симфонии от конкордата. Но так как мы, по его словам, оставили без исследования смысл коронации, то отличие изложенной нами симфонии властей от конкордата становится, таким образом, будто неясным. С этим нельзя согласиться, ибо после прочтения в нашей книге главы о симфонии, отличие ее от конкордата становится совершенно ясным даже и в том случае, если бы мы в действительности оставили без исследования смысл коронации. |
|
|
