| 5 Для защиты от них Волыни служили укреплённые города: Кобрин – на р. Мухавце, притоке зап. Буга, Бельск – на одном из притоков Нарева, Слоним – на Щаре, притоке Немана и Дрогичин – на зап. Буге. См. «Историю России» Д. Иловайского, ч. 2, 1880 г., стр. 24, (полную историю, а не учебник). 6 Защитой Волыни от них служили укреп. Города: Каменец – на р. Смотряче, Межибожье и Колодяжен – на верхнем течении южного Буга. См. там же. 7 Эта Русь получила своё название от красноватого грунта, наполненного большею частью железною рудою. Хотя польский король Болеслав Храбрый (992–1025 г.), стремившийся образовать великое западнославянское государство, в 1018 году и завоевал было Червонную Русь, однако сын и доблестный преемник Владимира Ярослав Мудрый – обратно возвратил её себе в 1031 году при Мечиславе – слабом преемнике Болеслава. 8 С этих пор утвердился в Червонной Руси (или Галиции) род Володаря, – Владимирко, Ярослав Осмомысл, Владимир (ум. 1198 г.). После смерти последнего Галиция перешла (в 1202 т.) во владение Романа Мстиславича, князя Волынского, соединившего в лице своём, таким образом, Галицко-Волынское княжество, но ненадолго. 9 Волынский летописец (Ипатьевский список) очерчивает Романа следующими поэтическими сравнениями: «он устремлялся на поганых как лев, и губил их подобно крокодилу, землю их облетал подобно орлу, сердит был как рысь, а храбр – как тур». По словам того же летописца Половцы так боялись Романа, что именем его страшили своих детей. А по словам позднейшего летописца (Стрыйковского в его «Синопсисе»): Роман пленных Ятвягов запрягал в плуг и заставлял их распахивать под пашню поля, заросшие древесными корнями, откуда будто бы произошла поговорка: «Романе, Романе, худым живеши, Литвою (Ятвяги – Литовского племени) ореши». См. Историю России Д. Иловайского, часть II, 1880 г. М. стр. 25–26 (полную историю, а не учебник). 10 Были следующие нашествия татар на Волынь: под предводительством Батыя – в 1242 году, Куремсы – в 1255 году, Бурондая – в 1261 году и Эдигея с Тембухом – в 1286 году. В это время татары грабили, убивали жителей и кроме того, как говорят летописцы, сообщили им ещё язву, которая погубила множество людей во всей Волыни. После этого летописи не упоминают о нашествиях татарских до 1399 года, когда Эдигей, военачальник Тамерланов, разбивший Витовта, великого князя Литовского при р. Ворскле, с огнём и мечом прошёл Волынь до самого Луцка. Далее начинаются с 1414 года набеги Крымских татар на Волынь и продолжаются беспрерывно до начала 18 века. Эти набеги были – в 1414 г, 1430 г., 1443 г., 1452 г., 1479 г., 1484 г., 1491 г., 1495 г., 1496 г., 1497 г. два раза, 1500 г, 1502 г., 1508 г., 1512 г., 1516 г., 1519 г., 1527 г., 1534 г., 1558 г., 1575 г., 1576 г., 1577 г., 1589 г., 1605 г., 1617 г., 1618 г., 1633 г., 1638 г., 1652 г., 1658 г., 1666 г., 1669 г., турки а татары в 1672 г., 1675 г., 1684 г., 1685 г., 1690 г., 1698 г., 1703 г. и 1709 году. Итого всех нашествий татар на Волынь было 42. |
| Засим я полагаю: по первому предмету, чтобы консистория Могилёвская возвратила на место список прихожан Острожанского костёла для подписания оного священником Гродзиской церкви, как подписан уже священником церкви Дрогичинской, и тогда только считала бы конченным разбор прихожан того костёла; – по второму предмету, чтобы в консисторию Литовскую прислан был список прихожан Клещелевского костёла, составленный при разборе, и если в нём записан Игнатий Радованский, то будет он тогда оставлен уже безвозвратно в Римско-католическом исповедании – из духовного ж ведомства он уже исключён. Предположения эти столь законны и умеренны, что Ваше Высокопреосвященство, надеюсь, отдадите им полную справедливость и сделаете со своей стороны соответственные распоряжения к исполнению оных, с уведомлением меня о таковых. При сем случае неизлишним считаю обратить внимание Вашего Высокопреосвященства на следующее обстоятельство: оба ваши отношения ко мне написаны с такою положительностью о противозаконных якобы действиях Православного духовенства, что нельзя не полагать о полной уверенности вашей в справедливости обвинений, поступивших от подчинённого вам духовенства. Между тем, видите сами, как мало они основательны – виновны сами обвинители. К несчастью, подобные обвинения слишком часто мною замечаются; и они, могу вас уверить, происходят не столько от пастырской ревности, сколько от влияния местного вредного духа, которого многие Римско-католические священники делаются орудиями с сознанием или без сознания. От сего то производились и производятся столь часто дела против тех священников о совращении и преподавании духовных треб лицам Православного ведомства, равно о других противозаконных поступках в отношении сего ведомства. Довольно указать на один пример. В консистории Литовской производится дело о нескольких лицах Антолептского Православного прихода в Новоалександровском уезде, совращённых в Римско-католическое исповедание – и в деле сем обнаружено, что совращение это одобрено и утверждено Вашим Высокопреосвященством посредством миропомазания тех лиц во время посещения вами оных мест в 1847 году. Если священники вашего ведомства осмелились и сумели ввести своего главного начальника в действие, к уголовным преступлениям относящееся, то на что не дерзнут они, когда действия их не имеют такой гласности и закрываются местным покровительством. |
| Предлагаю консистории предписать о надлежащем объявлении и строгом исполнении сих правил по всем монастырям Литовкой епархии. 48. Список с предложения в Литовскую консисторию, от 28 апреля 1846 года за 1129, о предположенном посещении его высокопреосвященством большей части епархии В наступающем июне месяце положил я посетить некоторую часть епархии и при сем случае служить в каждом благочинии, – именно: 1) в Дзикушской церкви второго числа; 2) в Скидельской церкви четвёртого числа; 3) в Гродненской соборной церкви пятого числа; 4) в церкви Гродненского женского монастыря шестого числа; 5) в церкви Супрасльского монастыря девятого числа; 6) в Белостоке десятого числа; 7) в Бельской соборной церкви двенадцатого числа; 8) в Клещелях тринадцатого числа; 9) в Высоком-Литовском четырнадцатого числа; 10) в Каменецкой церкви шестнадцатого числа; 11) в Бресте Литовском семнадцатого числа; 12) в Мокранской церкви Влодавского благочиния девятнадцатого числа; 13) в Дывинской церкви двадцатого; 14) в Кобринской училищной церкви двадцать третьего числа; 15) в Пружанской церкви двадцать четвёртого числа; 16) в Шерешевской церкви двадцать пятого числа; 17) в церкви Селецкой двадцать девятого числа; 18) в церкви Ружанской тридцатого числа июня и 19) в Жировицкой церкви первого числа июля месяца. Предлагаю консистории дать о сем знать всем благочинным и настоятелям монастырей в означенных выше местах, предписав первым из них, чтобы каждый накануне назначенного мною для служения дня созвал всех подведомственных ему священников, диаконов и штатных причётников: Лидского благочиния в Дзикушки, Скидельского в Скидель, Гродненского в Гродно, Сокольского в Супрасль, Белостокского в Белосток, Бельского в Бельск, Дрогичинского в Клещели, Высоколитовского в Высоколитовск, Каменецкого в Каменец, Брестского в Брест, Влодавского в Мокраны, Полеского в Дывин, Кобринского в Кобрин, Пружанского в Пружаны, Селецкого в Сельцы, Коссовского в Ружану и Слонимского в Жировицы. С тем вместе консистория вменит в обязанность тем же благочинным: 1) сообразиться заблаговременно о тех священнослужителях и причётниках, которые могут быть употреблены для архиерейского служения, и наставить их по сему предмету посредством духовных, которые знают таковое служение; 2) снестись с местными земскими исправниками как насчёт помещения для меня и всей моей свиты, так и о заготовлении лошадей для беспрепятственных в назначенное время переездов; 3) сообразиться с теми ж исправниками, чтобы окрестный народ не был препятствуем присутствовать в назначенный день на архиерейском служении, толь для него редком и спасительном. |
| В интересующем нас регионе восточно-западнославянского пограничья найденные исполинские кости приписываются чаще всего шведам: «Здоровэ племя йих, от и сичас здоровэ. [Далее о находке огромных костей при рытье могилы.] И сталы копаты, и нашлы там скилета такого, шо, значыть, гэтак кость гэта, потиль була [показывает, что кость величиной с человека]. Эта цивка, гэта о, бэрцова кость. О! И там, значыть, чоловик лэжав. Вэликан закопаный» (Спорово Березовского р-на Брестской обл.) 1866 . Иногда, правда, рассказчики стараются дистанцироваться от «исторического знания», развести образы шведов – военных противников и мифических «шведов»-великанов: «Чы булы тут выликы людэ? Можэ гэто швэды? Тут у нас швэды булы, воёвалы. А шо тут кóлысь людэ булы выликы – то косты выликы находеть. Швэды и выликы людэ – гэто ны однэ й тое, гэто разны» (Климчук Анастасия Андреевна, 1912–1989, Симоновичи Дрогичинского р-на Брестской обл., зап. Ф. Д. Климчук в 1981 г.) 1867 . В местных легендах встречаются иногда необычные этнические характеристики великанов. Так, например, в рассказе из житомирского Полесья фигурирует некий «далекий румынец»: «У нас недалéко – городиште, город там якáсь царица войовáла и йогó разбила. Один чоловек на пóли а там курганы, могилы раскопувáли. Кости в них – великие, тепер таких людей немáе – выкинули, так он кость на колени и снится йомý в ночь: тяне йогó за ногý и кáже: „Зачем мою нóгу Я ж далéки румынец”. Чоловек кричать: „Меня щось за нóгу тяне”. Потом йогó отшоптувáли» 1868 . В рассказе из гомельского Полесья кости великанов приписываются французам: «По рассказам стариков, в 1925 г. были обнаружены необычные человеческие кости: кость голени длиной более 1 м и огромный череп. В этих местах как будто происходила битва русских с французами» 1869 . Данное свидетельство перекликается с распространенными в Белоруссии рассказами о «наполеоновских могилках» (которые иногда являются не чем иным, как местами захоронения «заложных» покойников): «[О могилах с надписью «1812» около с. Крушыняны в Белоруссии.] На перекрестке шляха с полевой дорогой до сих пор сохраняются каменные памятники, на которых можно прочитать дату: „1812 год”. Говорят, что это hanaляohckiя мoriлku. На этом месте раньше хоронили висельников и самоубийц, здесь же „под плитками» похоронили наполеоновских солдат» 1870 . |
| С теми крестами изломанными бегут в суды, и успевают выходить на невинных дворян, будто на богохульников и христоубийц, приговоры смертные. Вот сему недавний образец: в Мстиславском воеводстве, в прошлом 1765 году, в месяце декабре, до восьмидесяти человек дворян, по такой точно клевете, приговорены на жесточайшую казнь, то есть, живых в четверти разрубить. Осужденные, от такового бесчеловечного приговора разбежались по лесам и болотам, и там во время жестокой стужи, укрываясь три дня, когда наконец спастись не могли, принуждены были веры отступить: почему хула оная, яко не злоумышленная, им оставлена. Когда бо крест святый мы, по случаю и нехотя, сломаем паче же они сами ломают, и на нас клевещут; то хула на Бога и христоубийство есть: когда же они кресты наши, нарочно и злобясь, ломают, и иконы святыя в болото бросают, и ногами попирают, как то делалось в местечке Дрогичине; то не хула, но жертва Богу приятная! Молчу о пастырях бедных, священстве нашем. Сколь многие из них изгнаны из домов; сколь многие в тюрьмах, в ямах глубоких, во псарнях, вместе со псами заперты были, гладом и жаждою моримы, сеном кормлены; сколь многие биты и изувечены, а некоторые и до смерти убиты. Не воспоминаю в давнейшия времена бывших мучительств, кои только из истории ведаем: довольно бо и сих свежих случаев, во время моего здесь епископства бывших. Вопросит кто, кто может быть: неужели такое гонение делается по воле всего здешнего правительства? На то отвечаю: так думать и говорить грешно. Были прежде, и теперь есть знатные вельможи, которые таковых насилий не похваляли и не похваляют. Сами пресветлейшие короли некоторые — как их рескрипты свидетельствуют — и гонения унимали, и гонимым защищение подавали. Его величество, ныне благополучно владеющий король, государь наш всемилостивейший, когда я в запрошлом году защищения и подтверждения прежних прав наших просил, милостиво изволил мне сказать: «Все да будет вам подтверждено, на то что только прежния имеете права». Впрочем, перстом указывать гонителей не следует. |
| Значит, до линии Коростень, Проскуров можно подвозить ежесуточно 4 дивизии, а дальше только 11,5 дивизии. При расчете на 1,5 дивизии в сутки требуется на перевозку по железной дороге 60-[ти] условных дивизий (45 сд, 2 танк, бригады, 18 ап РГК, 35 авиабаз и тыловых учреждений) – 45 дней от начала поступления эшелонов, т. е. от 8–10 дня мобилизации. На территорию КОВО до линии Коростень, Проскуров все условные дивизии могут быть перевезены на 2325 день мобилизации. Напрашивается вывод о необходимости производить разгрузку 2,5–3 дивизий на линии Коростень, Проскуров и далее вести их походом. Расстояние от линии Коростень, Проскуров до госграницы 350400 км, на преодоление его потребуется 13–14 дней. При этом можно рассчитывать, что [на] 3540 день мобилизации] все части фронта могут быть развернуты на линии госграницы. На 30 день мобилизации] будут еще 20 условных дивизий. Дабы закончить сосредоточение и развертывание всех соединений фронта, нужен автотранспорт из расчета переброски 3 дивизий, т. е. 8000 машин ЗИС. III. Задачи Юго-Западного фронта Ближайшая стратегическая задача – разгром, во взаимодействии с 4-й армией Западного фронта, вооруженных сил Германии в районах Люблин, Томашув, Кельце, Радом и Жешув, Ясло, Краков и выход на 30 день операции на фронт р. Пилица, Петроков, Оппельн, Нейштадт, отрезая Германию от ее южных союзников. Одновременно прочно обеспечить госграницу с Венгрией и Румынией. Ближайшая задача – во взаимодействии с 4-й армией Западного фронта окружить и уничтожить противника восточнее р. Висла и на 10 день операции выйти на р. Висла и развивать наступление в направлениях: на Кельце, Петроков и на Краков. Готовность к переходу в наступление не позднее 30 дня мобилизации. Справа Западный фронт (штаб Барановичи) имеет задачей – ударом левофланговой 4-й армией в направлении Дрогичин, Седлец, Демблин содействовать Юго-Западному фронту в разгроме Люблинской группировки противника и на 15 день операции выйти на р. Висла. В дальнейшем наступать на Радом. Штаб 4-й армии – Кобрин. |
| Приближалось время сейма, и в марте 1744 года коронный канцлер Залуский написал Кейзерлингу, что король больше всего желает теснейшего союза между Россиею и Польшею, что он будет склонять к этому союзу чинов республики, причем король обнадежен, что представленное на сейме умножение войска не только не будет противно императрице, но она будет содействовать проведению этого предложения, ибо через это республика придет в состояние содействовать России в общих видах. Кейзерлинг писал к своему двору, что увеличение войска составляет предмет желания и требования всей нации и противиться этому делу публично нельзя. Но другой вопрос: откуда взять для этого средств? По этому предмету на предыдущем сейме происходили бесконечные споры; почти каждый день подавались новые предложения и отвергались; время пришло, и сейм разошелся, не постановив ничего. Человек, который бы захотел прямо противодействовать общему желанию умножения войска, навлек бы на себя всеобщую ненависть. Итак, если Пруссия захочет воспрепятствовать этому умножению, то она может только подкупать сеймовых депутатов, чтоб чрез них мешать соглашению о средствах, или, если это будет невозможно, сейм разорвать под каким-нибудь другим предлогом. О воеводе бельзском Потоцком давно уже известно, что он совершенно предался прусскому двору, и надобно ожидать, что на будущем сейме он будет действовать в видах этого двора; то же утверждают о старом Тарло, воеводе сендомирском; но это еще требует подтверждения. Может быть, у Пруссии в Польше и больше приверженцев, но не между сенаторами и знатью, а в мелкой шляхте или при армии; следовательно, важного влияния на дела иметь не могут. Кейзерлинг дал знать королевскому министерству, что императрица вовсе не намерена препятствовать умножению войска, предоставляя это дело благоусмотрению короля и республики. Это объявление было принято с большим удовольствием. В мае Кейзерлинг переехал из Дрездена в Варшаву, потому что двор переехал туда же. Здесь посланник был встречен жалобами православных: в Дрогичине в Троицын день студенты по приказу префекта Ушинского напали на православный крестный ход, бросали грязью в духовенство, мирян били дубинами, разодрали хоругви, разбили иконы; в воеводстве Новоградском отняты были у православных две церкви и отданы униатам. Кейзерлинг подал опять королю промеморию, настаивая на принятии сильнейших средств к прекращению зла; король поручил дело коронному канцлеру, а тот передал Кейзерлингу рескрипт к ректору дрогичинского иезуитского коллегиума с предписанием не трогать православных. Король заявлял, что если бы прекращение этих религиозных преследований находилось в его силе и власти, то оно давно бы уже последовало. Кейзерлинг не мог нахвалиться дружеским расположением к России короля, министерства и польских вельмож. |
| Глава IV ИЕЗУИТЫ В ЛИТВЕ . Орден иезуитов учрежден был папой Павлом III в 1540 г. с целью оказания противодействия распространению в Римской Церкви еретических учений и охраны прав Римского престола. В своем стремлении сделать свой орден первенствующим в делах Церкви и поставить во главе ее «божественно-непогрешимого» папу, иезуиты постепенно достигали желанной цели. Положив в основу своей деятельности правило «цель оправдывает средства», иезуиты там, где невозможно было действовать открыто, действовали хитро продуманными подпольными путями, не гнушаясь самыми противохристианскими средствами, прибегая даже к кинжалу и яду. Появившись в Польше, иезуиты скоро покончили с протестантизмом, но и после этого не почили на лаврах и не сложили своего оружия, а все свои силы направили против православных с целью привести их к подчинению Риму и своей хитрой политикой в значительной степени подготовили унию с Римом. В 1569 г. иезуиты появляются в Литве по приглашению виленского бискупа Валериана Протасевича и в следующем году открывают в Вильне иезуитскую школу. В 1571 г. они основывают в г. Ярославле, в Галиции, иезуитскую коллегию, которая становится центром католической пропаганды в этой стране. Особую силу они приобретают при короле Стефане Батории. Как Баторий, так и его правительство в особенности, заботились о распространении иезуитов в русских областях, находя в них наилучших помощников ополячивания и окатоличивания русского народа. В 1579 г., после взятия Полоцка, Баторий основывает в нем иезуитскую коллегию и передает в распоряжение иезуитов все местные православные монастыри и церкви с их имениями, и иезуиты немедленно открывают там семинарию для воспитания православного юношества. Одновременно с полоцкой коллегией была открыта коллегия в г. Люблине. Благодаря такому покровительству польского правительства, иезуиты успели утвердиться в 20 важнейших городах Литвы и Западной России. Кроме Вильны, иезуиты обосновались, построили свои костелы и открыли школы в следующих городах: Орше, Несвиже, Витебске, Ковне, Гродно, Смоленске, Слониме, Двинске, Минске, Дрогичине, Мерече, Слуцке, Пинске и др. Со времени Люблинской унии до конца XVI в., т.е. на протяжении лишь 30 лет, иезуиты основали 8 иезуитских монастырей. Распространившись в Литве и Западной Руси, иезуиты становятся во главе пропаганды католичества среди православных, ведя ее при посредстве открываемых ими школ, церковной проповеди, литературной полемики, и вместе с этим оказывают сильное влияние на польскую внутригосударственную политику. |
| Там свиделся он с княгиней и Васильком, которые укрывались в Польше от татар. Мазовский князь Болеслав предоставил изгнанникам город Вышгород, где Данило пробыл до тех пор, пока не узнал, что татар уже нет в его волости. Возвращаясь на свою землю, он хотел остановиться в Дрогичине, но тамошний наместник не пустил своего князя; вероятно, он был заодно с боярами, которые думали воспользоваться общим смятением, чтобы опять начать свои козни против князя. Данило с братом Васильком отправился затем к Берестью, но не мог приблизиться к городу от смрада гниющих тел. То же представилось им во Владимире; там не встретили они ни одной души; все церкви были наполнены грудами трупов. Видно, что жители, во время нашествия татар, искали убежища в церквах и там погибали. Данилу пришлось отстраивать жилища и собирать разогнанные остатки населения. Между тем галицкие бояре, захвативши в свои руки всю землю, думали править ею самовольно. Но теперь они уже не сладили с волею Данила. Боярин Доброслав и Судьич, попов внук, самовольно захватили Понизье, а Григорий Васильевич овладел горной страной перемышльской. Эти бояре от себя раздавали волости и доходы разным своим подручникам: так у Доброслава было двое подручников: Лазарь Домажирич и Ивор Молибожич, люди низкого происхождения (как говорит летописец), которым этот боярин поручил Коломыю, дававшую прежде князю большой доход солью. К счастью Данила, эти бояре жили между собою во вражде и, ненавидя своего князя, доносили ему друг на друга. Таким образом Доброслав обвинял перед Данилом Григория. Пользуясь их враждою, Данило, не веря ни тому ни другому, приказал схватить обоих и послал своего печатника Кирилла сделать опись всем грабительствам и злоупотреблениям бояр во время их управления. Неугомонный, задорный сын черниговского князя Ростислав Михайлович в свою очередь продолжал беспокоить Данила. В то время, когда Кирилл производил осмотр в Понизье, Ростислав, соединившись с князьями бологовскими, пытался было овладеть Бакотою в Понизье, но не успел. |
| Летом того же года ливонские братья не могли предпринимать никакого похода, по случаю неблагоприятной погоды и слишком частых дождей. Однако брат Ротгер, главный маршал, послал нескольких людей с замландским фохтом на помощь к рагнитскому командору, который оставался в литовской земле, хотя она и была предупреждена, все таки две ночи, опустошая следующие земли, а именно: Эрагелен, Пернарве и Гезове. Осенью тот же маршал послал легкие отряды в землю Дрогоцен [древнерусский город Дрогичин, ныне – в Подляшском воеводстве Польши], где они оставались четыре ночи, убивая и опустошая, и увели в плен 106 человек, равно как и 61 лошадь и 9 шоков (шок — 60 штук) быков и коров. Командор рагнитской со 100 из своих людей поехал на кораблях выше на литовцев, уничтожил два двора (усадьбы) с жителями обоего пола в земле Гезове и захватил 20 лошадей и 9 волов, которых и увел с собой» . Тевтонский орден продолжал свой Натиск на Восток, пока в 1410 году не потерпел сокрушительное поражение в битве при Грювальде. Объединенным войском поляков, русских и литовцев в этой битве командовали Ягайло и Витовт, в молодости сражавшиеся при Рудау. Таким образом, в каком-то смысле битва при Рудау является предтечей победы при Грюнвальде. Германцы же, естественно, постарались максимально использовать победу при Рудау в пропагандистских целях. Гроссмейстер Тевтонского ордена Винрих фон Книпроде сразу же повелел соорудить в честь маршала Хеннинга Шиндекопфаа памятную стелу на поле битвы. В 1835 году она была восстановлена, а в 1870 году - обновлена. В XIX веке в Германии резко возросли националистические настроения, многочисленные немецкие государства были объединены в Германскую империю. Образ павшего на поле битвы маршала, как самоотверженного защитника Германии от варваров с Востока, стал востребован. Ещё более активно он эксплуатироваться при нацистах. Так, поэтесса Агнес Мигель, руководительница женской нацистской организации Кенигсберга, сочинила целую поэму «Битва при Рудау». Имя Шиндекопфа в Кёнигсберге носила нынешняя улица Генерал-лейтенанта Озерова. Имя Ганса Загана, героя битвы при Рудау, носила нынешняя улица Нарвская. Но, с немцами в принципе всё понятно. Но что творится сейчас во вреде бы российской Калининградской области? |
|
|
