| Потому я хочу бежать к рабам моим, ибо ты имеешь доброго Владыку, который кротко беседует с рабами Своими и тебя хранит, как собственное чадо. Услышав сие, искусный борец Христов запечатлел себя крестным знамением и сказал: благословен Бог, предавший тебя в посрамление пред уповающими на Него и сохранивший меня от прелести твоей, да, победив тебя, восприиму венец от Владыки моего! Беги отсюда далеко, о велиар, поражаемый Христом; не касайся малого числа шествующих тесным и прискорбным путем спасения! Довольствуйся своими и щади живущих в пустыне! Когда сказал сие святой, сатана исчез, оставив по себе смрадный дым. Тогда святой, преклонив колена, стал молиться, говоря: слава Тебе, Христе, прибежище обуреваемых и спасение прибегающих к Тебе. Аминь. 25. Некогда (в Петре) авва Моисей был сильно борим на блуд и, не имея более сил сидеть в келлии, пошел и открыл о том авве Исидору. Старец убеждал его возвратиться в келлию свою, но он не соглашался, говоря: не имею более сил, авва! Тогда старец, взяв его с собою, возвел на кровлю и сказал: посмотри на запад! Он посмотрел и увидел множество демонов, кои были в смятении и в буйном напряжении к брани. Авва Исидор снова говорит ему: посмотри и на восток! Он посмотрел и увидел бесчисленное множество святых Ангелов, облеченных славою. Тогда авва Исидор сказал: вот сии суть посылаемые от Господа святым на помощь, а те, кои на западе, суть воюющие против них. Итак, тех, кои с нами, гораздо больше! Тогда авва Моисей возблагодарил Бога, ободрился и возвратился в келлию свою. 26. Авва Моисей, будучи в Ските, говорил: если мы будем соблюдать заповеди отцов наших, то, ручаюсь вам пред Богом, варвары не придут сюда; если же не будем соблюдать, то место сие опустошится. 27. Некогда братия сидели у аввы Моисея, и он сказал им: ныне придут в Скит варвары, – встаньте и бегите. Они спросили его: а ты, авва, не побежишь? Он ответил: я уже столько лет жду дня сего, чтоб исполнилось слово Господа, Который говорит: вси бо приемшии нож, ножем погибнут ( Мф. 26:52 ). Они сказали ему: и мы не побежим, но умрем с тобою. Было их семь братий, и он ответил им: мне до того дела нет, всякий пусть смотрит сам, как поступить. Но вот варвары уже приближаются к двери. Варвары точно вошли и побили их, и только один из них избежал смерти, спрятавшись за плетение, и видел семь венцов, сошедших с неба и увенчавших их. 28. Некоторые из отцов рассказывали об авве Маркелле Фиваидском, что ученик его сказывал им: идя в воскресение в собрание в церковь , авва настраивал себя к тому, читая наизусть какую-нибудь часть Писания, и когда он читал с размышлением, уста его не двигались, чтоб никто не слышал его, а когда стоял в церкви, грудь его орошалась слезами, ибо говорил он: во все продолжение службы, зрю я все собрание как бы в огне, который по отпуске церковном опять отходит. |
| 6 . Он же рассказывал об авве Исидоре: помыслы говорили ему: «Ты великий человек!» Но авва Исидор отвечал им: «Неужели я подобен авве Антонию? Или я сравнялся с аввой Памво, или с другими отцами, благоугодившими Богу?» Говоря так, он успокаивался. Когда же враги старались привести авву Исидора в малодушие, внушая, что после всех своих подвигов он будет ввержен в муку, авва Исидор говорил им: «Если я и ввержен буду в муку, то и там найду вас под ногами моими». 7 . Авва Исидор рассказывал о себе: «Пошел я однажды на торжище продавать небольшие корзины. Приметив, что мною начинает овладевать гнев, я оставил корзины и убежал». 8 . Однажды авва Исидор пошел к авве Феофилу, архиепископу Александрийскому, и когда возвратился в Скит, братья спросили его: «Каков город?» Он сказал: «Поистине, братья, не видал я лица человеческого, кроме одного архиепископа». Услышав это, братья смутились. – «Не опустел ли город, авва?» – спросили они. «Нет, – отвечал авва, – но помысл не увлек меня взглянуть на кого-либо». Услышав это, братья удивились и поставили себе за правило – хранить глаза свои от рассеянности. 9 . Тот же авва Исидор говорил: «Мудрость святых состоит в признании воли Божией, потому что человек, как образ и подобие Божие, возвышается над всем в послушании истине. Не так страшны все демоны, как следование собственному сердцу, то есть своим помыслам, а не закону Божию. Под конец человек будет плакать о том, что не познал Таинства и не нашел пути святых, дабы работать на нем. Ныне время делать для Господа, ибо спасение – во время скорби, как написано: терпением вашим спасайте души ваши ( Лк.21:19 )». Об авве Исидоре Пелусиоте 1 . Авва Исидор Пелусиот говорил: «Жизнь без слова обыкновенно приносит более пользы, чем слово без жизни; ибо жизнь назидает и молча, а слово без жизни, несмотря на все возгласы, служит только в тягость. Если соединяются слово и жизнь, то они составляют красоту всего любомудрия». 2 . Он же говорил: «Дорожи добродетелью; не заботься о счастье. Добродетель есть бессмертное сокровище, а счастье скоро исчезает». |
| (Авва Иперехий 8, 18–11). Авва Памво называет настоящего послушника исповедником , т. е. сравнивает его подвиг с подвигом мученичества, считая послушание вершиной добродетели. (Авва Памво, 3). 5. Вся жизнь монаха и каждого верного, это показывают примером и словом Отцы–пустынники, должна быть пронизана и наполнена молитвой. Отношение пустынников к молитве выражено в словах аввы Григория Богослова: »Молиться должно чаще, чем дышать». Такое отношение к молитве сохраняется в православном монашестве и в Православной Церкви вообще, вплоть до наших дней. Лучше всего его определил, недавно ушедший о. Иустин Попович, великий молитвенник нашего времени, в своем «Молитвенном дневнике» он записал: »Молитва — самый совершенный метод самопознания и самоотрицания». Для Отцов–пустынников она была единственно нормальным ритмом жизни и отношения человека к Богу и к творению. Поэтому они стараются наполнить молитвой всю свою жизнь, для них время молитвы не ограничивается чтением правила или богослужением; они молятся всегда и в дороге, и во время работы, и во время сна, непрерывно. Молитва важнейший и очень тяжелый подвиг. «… Думаю, что нет большего труда как молиться Богу без развлечения, — говорит авва Агафон, — ибо, всегда, когда человек хочет молиться, враг старается отвлечь его, ибо знает, что ничто так им не противодействует, как молитва к Богу» (Авва Агафон, 9). Каждое движение к Богу, для пустинников, проверено молитвой, каждая встреча с человеком или каким–либо другим существом сопровождается ей, она предшествует каждому произнесенному слову или наставлению. Чтение Слова Божия немыслимо без нее. Даже сну отводится возможно малое время, чтобы вся жизнь протекала в молитвенном бдении и трезвенности. Примером такой молитвы может служить авва Арсений, о котором поведал авва Даниил: »…Поздно в субботу, на рассвете воскресного дня, он оставлял солнце позади себя и простирал руки свои к небу, молясь дотоле, пока не возсияет солнце в лице ему, после чего он садился» (Авва Арсений 30). |
| Появляются они там, согласно преданию, ок. 480 г. Их имена: За-Микаэль Арегави, Святой Арегави очень известный, это любимейший святой, очень почитаемый, основал монастырь Дебре-Дамо. У него уникальная иконография, он изображается часто забирающимся на скалу по змее. Далее: авва Гарима, авва Эфце, авва Пантелеймон, авва Ликанос, авва Губа, авва Цэхма, авва Йемата и авва Алеф. Это девять великих святых. Увидите девять святых в ряд в эфиопской иконописи или хотя бы трех-четырех – это, скорее всего, кто-то из Девяти Отцов. Примечательно, что Девять Отцов одновременно инициируют два параллельных процесса – основание монастырей и перевод Библии и богослужебных текстов. Это крайне символично, т.к. именно монастыри, именно Церковь станет хранительницей утонченных традиций, письменности, высочайшей культуры в совершенно обнищавшей стране, которая с VII в. начинает испытывать неустанное давление ислама – либо исламской проповеди (джихад словом), либо газават, с тотальными разрушениями христианских памятников и поселений. Обратите внимание, перед вами совершенно замечательная церковь, одна из самых узнаваемых и известных церквей Эфиопии – церковь св. Троицы или храм Дебре Дерхам Селассие в Гондаре. На всякий случай, особенно для молодой части аудитории, подчеркну, что это Гондар пишется и через «а», и никакого отношение к «Гондору» и миру профессора Толкина не имеет. Это знаменитый северный христианский центр Эфиопии. С наружной стороны храм окружен колоннами, образующими подобие галереи. Изнутри мы видим деревянные, расписные перекрытия; прекрасную роспись, отображающую не только жития святых и евангельские сцены, но и великое множество ангельских ликов, взирающих на пришедшего в храм. Говоря о своеобразии Церкви Эфиопии, необходимо помнить о том, что иудаизм утвердился на этих землях задолго крещения. Первый крещенный эфиоп, описанный Евангелистом Лукой в книге «Деяний…» был иудеем по вере. И учитывая что знать Аксума и значительная часть населения исповедовали иудаизм, и лишь позднее приняли крещение, ветхозаветные традиции значительно повлияли на формы благочестия и богослужения христиан, обращенных трудами Александрийской Церкви и более поздних сирийских и ромейских миссионеров. |
| Однажды некоторые из братий пришли испытать авву Иоанна, ибо он не позволял своему уму развлекаться и не говорил о делах житейских. Братия говорят ему: «Благодарение Богу, в нынешнее лето много было дождя: пальмы напоены и пускают отростки; братия будут иметь себе рукоделие». Авва Иоанн отвечал им: «Подобным образом, когда Дух Святый нисходит в сердца человеческие, они обновляются и возрастают в страхе Божием». Рассказывали об авве Аммое: когда ходил он в церковь , не позволял ученику своему идти подле себя, но поодаль. И если ученик подходил к нему спросить о помыслах, то как скоро давал ответ ему, тотчас отдалял его от себя, говоря: «Я для того не позволяю тебе быть подле меня, чтобы в наш разговор о пользе души не вмешался разговор посторонний». Рассказывали об авве Аммуне: «Однажды пришел он к авве Пимену и говорит ему: “Если я прихожу в келию соседа или он приходит ко мне по какой-либо нужде, то мы опасаемся разговаривать друг с другом, чтобы не вкрался какой-нибудь посторонний разговор”. Старец отвечает ему: “Хорошо ты делаешь, ибо молодость имеет нужду в бдении”. Авва Аммун спрашивает: “Что же делали старцы?”. Авва Пимен отвечал: “Старцы усовершившиеся не имели в душе чего-нибудь иного и на устах постороннего, о чем бы могли разговаривать”.– “Итак,– сказал авва Аммун,– если будет необходимо говорить с соседом о Святом Писании или об изречениях старцев, присоветуешь говорить?”. Старец отвечал: “Если уж не можешь молчать, то лучше говорить об изречениях старцев, нежели о Писании, ибо в последнем случае немалая опасность”». Авва Памво отличался от многих тем, что когда спрашивали его о предметах духовных или из Писания, он не скоро отвечал, а обыкновенно говорил, что не знает сего. Часто и после многократных вопросов не давал ответа. Пришли однажды к авве Антонию старцы и с ними был авва Иосиф. Старец, желая испытать их, предложил им изречение из Писания и начал спрашивать каждого, начав с младшего: «Что значит сие изречение?». Каждый говорил по своим силам, но старец каждому отвечал: «Нет, не узнал». После всех он говорит авве Иосифу: «Ты что скажешь о сем изречении?».– «Не знаю»,– отвечал Иосиф. Авва Антоний говорит: «Авва Иосиф попал на путь, когда сказал “не знаю”». |
| Ф ОБ АВВЕ ФОКЕ • Авва Фока, из Киновии аввы Феогния Иерусалимского, рассказывал: «Когда жил я в Скиту, в Келлиях был некто авва Иаков младший, у которого отец его по плоти был и отцом духовным. В Келлиях две церкви: одна для православных, к которой и он принадлежал, а другая для апосхистов. Авва Иаков имел благодать смиренномудрия, за что был любим всеми — как православными, так и апосхистами. Православные говорили ему: “Смотри, авва Иаков, чтобы не обольстили тебя апосхисты и не увлекли в общение с собою!” И апосхисты также говорили ему: знай, авва Иаков, что ты, сообщаясь с дифизитами, погубляешь душу свою; ибо они несториане и клевещут на истину!” Авва Иаков, как человек простой, находился в затруднении, слушая, что говорили ему с обеих сторон. Наконец овладело им беспокойство, и он пошел молиться Богу. Заключился в келье, которая была в уединении вне лавры, и надел на себя погребальные одежды, как бы перед смертью. Ибо отцы египетские имеют обыкновение сберегать до смерти своей левитон и куколь, в которых принимают святой монашеский образ, и в них погребаться; в продолжение жизни надевают их только по воскресным дням для приобщения Святых Таин и тотчас же после скидают. Итак, авва Иаков, удалившись в помянутую келью и стоя на молитве пред Богом, столько изнурил себя постом, что наконец пал на землю и лежал распростертым. Сказывал он, что в эти дни много пострадал от демонов, особенно в уме. По прошествии сорока дней Иаков видит, что к нему входит отрок с веселым лицом и говорит ему: “Авва Иаков! Что здесь ты делаешь?” Иаков вдруг осиян был светом и, почувствовав в себе силу от видения отрока, отвечал ему: “Господи, Ты знаешь, что со мною делается! Одни говорят мне: «Не оставляй Церкви (православных); другие говорят: дифизиты тебя прельщают. Недоумевая и не зная, что делать, я решился на такой подвиг»”. Господь отвечает ему: “Хорошо там, где ты”. И тотчас при сем слове авва Иаков увидел себя пред дверьми Святой Церкви православных последователей Халкидонского Собора». |
| Разбойники – лютейшие слуги тщеславия, которые похищают наш груз и труды добродетелей (прп. Иоанн Лествичник , 57, 178). Укор возбуждает энергию в душе, а похвала расслабляет ее и делает ленивою на добро (прп. Илия Екдик, 91, 426). Похвала человеческая окрадывает наши добродетели, когда совершаем их явно, когда не стараемся скрывать их, – и мы неприметным образом увлекаемся к человекоугодию, лукавству, лицемерству (свт. Игнатий Брянчанинов , 38, 512). Дурно, когда все кругом похваливают... Поневоле станешь считать себя святым, и начнешь читать наставления всем (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 82, 185). Источник. Похвалы рождают самовосхваление и самочувствие; злые чувства – передовые проводники к тщеславию и гордости (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 83, 79). Источник. Как-то старцы сидели за обедом. Авва Алоний прислуживал им. Старцы похвалили его, но он ничего им не отвечал. После один из них наедине спрашивает его: «Почему ты не отвечал на похвалы старцев? Авва Алоний говорит ему: «Если бы я ответил им, то показалось бы, будто я считаю себя достойным похвалы» (97, 200). Авва Иоанн был духом горящий (ср.: Рим. 12, 11 ). Пришедший к нему брат похвалил его рукоделие. Авва, занимавшийся в то время плетением веревки, промолчал. Посетитель повторил похвалу. Авва опять промолчал. И в третий раз брат похвалил рукоделие. Тогда авва сказал ему: «Приходом твоим ты удалил Бога от меня» (106, 293). Двенадцать лет авва Иоанн Фивейский служил больному старцу, авве Аммою. Хотя Иоанн много трудился для старца, но старец в течение всех двенадцати лет ни разу не сказал ему: «Спасайся!» Когда же настало время кончины аввы Аммоя и собрались к нему старцы, то он взял Иоанна за руку и сказал ему: «Ты – спасен! ты – спасен!» – и, обратившись к старцам, присовокупил: «Это ангел, а не человек» (106, 67). Авва Висарион сказал: «Когда пребываешь в мире и не ощущаешь в себе брани, тогда особенно смиряйся, чтобы не похвалиться спокойным и радостным состоянием, принадлежащим не тебе, и за похваление не быть предану брани по немощи нашей, чтобы мы не погибли окончательно» (106, 80). |
| Рассказывали об авве Пимене. Жил он в Скиту с двумя своими братьями, и меньший огорчал их. Авва сказал другому брату: «Меньший брат расстраивает нас; уйдем отселе!» Вышли и оставили его. Тот, видя, что их долго нет, и догадавшись, что они ушли от него, побежал за ними. Авва Пимен сказал: «Подождем брата, он устанет». Когда тот догнал их, то поклонился и сказал: «Куда вы уходите и оставляете меня одного?» Старец ответил ему: «Ты оскорбляешь нас, поэтому мы уходим». Он согласился: «Правда, правда, но пойдем вместе куда хотите!» Старец, видя простоту его, сказал брату своему: «Воротимся, брат; он без намерения делал нам огорчения, это дьявол внушал ему» (97, 223). Авва Пимен говорил: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих ( Ин. 15, 13 ). Если кто услышит худое, т.е. обидное слово, и хотя может сам ответить подобным словом, но преодолеет себя и не скажет; или если кто, будучи обманут, перенесет это и не станет мстить обманщику, – тот полагает душу свою за ближнего» (97, 213). Источник. Рассказывал об авве Мотие ученик его авва Исаак (оба они были епископы). Авва Мотие сначала построил монастырь в Геракле. Затем перешел в другое место и там построил монастырь. Но нашелся один брат, который по действию дьявола враждовал на старца и оскорблял его. Старец тогда ушел в свое село, построил себе там еще монастырь и закрылся в нем. Спустя некоторое время пришли к нему старцы того монастыря, из которого авва Мотие удалился, взяли с собою и брата, который огорчал его, пошли за тем, чтобы просить его возвратиться в их обитель. Когда они пришли к тому месту, где жил авва Сорий, оставили там свои милоти и брата, который огорчал старца. Как только они постучались к старцу, тот приставил небольшую лестницу, начал всматриваться, узнал их и спросил: «Где же ваши милоти?» Они ответили, что милоти оставлены рядом с братом, которого назвали по имени. Старец, услышав имя брата, оскорблявшего его, обрадовался, разломал двери и побежал туда, где был брат. Он первым поклонился ему, обнял его и привел в свою келью. Целые три дня авва Мотие утешал их и сам разрешал себе то, чего прежде, по обыкновению, не делал. Наконец, вместе с ними вернулся в монастырь (97, 170–171). |
| 34. Когда авва Анастасий, игумен, увидел [молодого] авву Иоанна, спускающегося из святой обители вместе с аввой Мартирием, он пригласил авву Мартирия и юношу и спросил старца: «Скажи мне, авва Мартирий, откуда этот юноша и кто постриг его [в монашество]?» Авва Мартирий сказал ему: «Отче, это твой слуга и мой ученик, а постриг его я». Он сказал ему: «Воистину, авва Мартирий, кто бы мог подумать, что ты пострижешь игумена горы Синай!» И это пророчество отцов о преподобном отце нашем Иоанне было подобающим и верным, ибо он был украшен всякой добродетелью и сиял подобно второму Моисею, как называли его отцы [сего] места. 35. Авва Мартирий, который постриг нашего преподобного игумена, несколько лет пребывал в низине аввы Антония напротив Красного моря. Когда он жил в этом месте, случилось нападение некоторых диких варваров, которые жили в тех горах. Они убили шестерых отцов, среди которых был авва Конон Киликийский, прозорливый муж, исполненный пророческими дарами. Взяв их тела, авва Мартирий похоронил их в пещере, полностью закрыв вход плоскими камнями и замазав [глиной], и написал их святые имена. Он ушел, а позднее посетил могилу еще раз, [опасаясь], как бы гиены или другие звери не разрушили ее. Когда он прибыл, то нашел надпись нетронутой и могилу в полной сохранности. Открыв пещеру и войдя внутрь, он обнаружил, что два тела: аввы Конона и другого великого старца – были перемещены с их мест Богом Вседержителем. 36. Некто еще сообщил мне следующее: «Три года назад я поднялся из пустыни на святую гору за три дня до [престольного] праздника святой обители. Я увидел себя в восхищении во дворце и некто спросил меня: ”Почему ты пришел сюда, авва?” Когда я ответил, что пришел сюда, поскольку от всего сердца желал почтить Царя, он сказал мне: ”Хорошо. Если ты желаешь, пойди прежде, чем Он примет толпу, чтобы попросить о том, что ты хочешь, и это исполнится”». 37. Другим из братьев стал диакон святой обители пять лет назад. Его звали Елисей, по национальности он был армянин. Не однажды или дважды, но почти каждую ночь, поскольку он был чист и достоин, он видел огонь, обитающий во святом храме божественного законодавца [Моисея]. |
| 2. Один брат спросил авву Исидора: «Почему демоны так сильно боятся тебя?» — «Потому, — отвечал старец, — что с тех пор, как я сделался монахом, стараюсь не допускать гнева до гортани моей». 3. Еще говорил он: «Вот уже сорок лет, как я, хотя и ощущаю греховные помыслы, но никогда не предавался ни пожеланиям, ни гневу». 4. Говорил также: «Когда был я молод и жил в своей келье, — не определял времени для молитвословия: ночь и день проходили у меня в молитвословии». 5. Авва Пимен рассказывал об авве Исидоре. Всякую ночь плел он пальмовые корзинки. Братия просили его, говоря: «Успокойся немного, ибо ты уже стар. Но он отвечал им: “Если бы сожгли Исидора и развеяли прах его по ветру, — и тогда я не заслуживал бы еще никакой милости: ибо для нас сходил на землю Сын Божий”». 6. Он же рассказывал об авве Исидоре. Помыслы говорили ему: «Ты великий человек!» Но авва Исидор отвечал им: «Неужели я подобен авве Антонию? Или я сравнялся с аввою Памво или с другими отцами, благоугодившими Богу?» Говоря так, он успокаивался. Когда же враги старались привести авву Исидора в малодушие, внушая, что после всех своих подвигов он будет ввержен в муку, авва Исидор говорил им: «Если я и ввержен буду в муку, то и там найду вас под ногами моими». 7. Авва Исидор рассказывал о себе: «Пошел я однажды на торжище продавать небольшие корзины. Приметив, что мной начинает овладевать гнев, я оставил корзины и убежал». 8. Однажды авва Исидор пошел к авве Фео– филу, архиепископу Александрийскому, и когда возвратился в Скит, братия спросили его: «Каков город?» Он сказал: «Поистине, братия, не видал я лица человеческого, кроме одного архиепископа». Услышав это, братия смутились. — «Не опустел ли город, авва?» — спросили они. — «Нет», — отвечал авва, — но помысл не увлек меня взглянуть на кого– либо». Услышав сие, братия удивились и поставили себе за правило — хранить глаза свои от рассеянности. 9. Тот же авва Исидор говорил: «Мудрость святых состоит в познании воли Божией, потому что человек, как образ и подобие Божие, возвышается над всем в послушании истине. Не так страшны все демоны, как следование собственному сердцу, то есть своим помыслам, а не закону Божию. Под конец человек будет плакать о том, что не познал Таинства и не нашел пути святых, дабы работать на нем. Ныне время делать для Господа, ибо спасение — во время скорби, как написано: терпением вашим спасайте души ваши (Лк 21,19)». |
|
|
