| На этом показании учеников, вероятно, все и покончилось бы, тем более, что ученики твердо стояли на своём объяснении. Но дело неожиданно приняло другой обороть вследствие нового доклада ректора Соломона. 24 февраля им подано было в провинциальную канцелярию сообщение, начинавшееся с того, что ученики Медведев и Лесновский якобы «чинят похвальбы поклепать напрасно на невинных в этом деле людей команды его, игумена Соломона». Для предотвращения такого нежелательного исхода дела он и решил представить поданное ему объявление учителя Андрея Изографова и сениора Афанасия Великосе льского, из которого явствует, что Лесновский и Медведев были посылаемы за вином в Юрьевский уезд префектом семинарии Семёном Быстрицким. Впоследствии Соломон не мог указать, откуда шли эти слухи касательно похвальбы Лесновского и Медведева, Возможно, что все это им было придумано для оправдания своего доноса. Как бы то ни было, дело после этого осложнилось до крайности. Допросили сначала в канцелярии Изографова и Великосельского. Тн сослались в подтверждение истинности своего показания на слова пономаря с. Абакумлева Алексея Алексеева. Арестовали пономаря и Семена Быстрицкого. Префект отрицал за собою вину и утверждал, что Изографов и Великосельский показывают на него ложно. Даже более, он утверждал, что Великосельский принудил двоих учеников риторики дать показание, будто бы они слышали от пономаря Алексея Алексеева о посылке Быстрицким своих питомцев за покупкой вина. Таким образом, запутаны были новые лица. В канцелярию вызвали к допросу восемь учеников риторики и продержали их до Пасхи и прядь Пасхой выпустили только потому, что негде было содержать колодников. Ученики показали не в пользу Быстрицкого. «Прошедшего февраля 23 дня призвал нас префект семинарии Семён Быстрицкий и начал поить вином, а, напоивши, принуждал подать объявление на Изографова, и мы тогда, остерегая себя, отговаривались от такой подписки, но он, устрашая нас, говорил, что нынешний ректор в скорости отрешён будет от семинарии, я ему большая команда над семинарией будет поручена н тогда мы от него никакой милости, чтобы не ждали. Устрашившись таковых угроз, мы дали ему на оного Изографова сочиненное чрез него же Быстрицкого с нашими руками ложное объявление». |
| Проповедание в соборе значительно сократилось, даже в воскресные и праздничные дни оно не всегда имеет место. Объясняется это тем, что проповеди необходимо представлять в письменном виде для проверки, что требует затраты времени и труда, да далеко не всякий из нас в состоянии излагать письменно свои мысли. Со вступлением митрополита Никодима по докладу секретаря Прот. Румянцева, в котором было указано, что роль благочинных сведена в настоящее время только к проверке представляемых проповедей, указанный порядок проповедования изменён и проповеди в письменном виде будут представляться ежемесячно митрополиту. По существу при новом порядке ничего не изменится, разве что священники будут писать свои проповеди ещё с большей осторожностью, так как духовенство уверено, что всякий документ, печатающийся и передаваемый в канцелярию митрополита, незамедлительно отправляется Уполномоченному. Кроме того, следует заметить, что когда проповеди не контролировались, они в подавляющем большинстве и не писались, умирая тотчас по произнесении, а отпечатанные несомненно будут иметь несколько копий, каковые будут направлены для чтения в народ для внебогослужебного чтения. 1118 Проверяя проповеди ленинградского духовенства, как благочинный, я был принуждён остановить своё внимание на проповеди священника Лесновской 1119 церкви Бориса Тихонравова, в которой последний, по-видимому, с целью усилить свою популярность в народе, обрушился на священников, которые не проповедуют, и в таких выражениях: «они не наставляют, не обличают вверенный им народ, погружённый в невежество своей веры и своих обязанностей, таковых пророк Исайя называет: «псы нелающие, псы немые». 1120 Получилось, что в данной церкви, где лаял только один Тихонравов, остальное духовенство – это не лающие псы. Такой метод раздувания своей популярности мной признан недобросовестным, и я письменно предупредил о. Тихонравова, чтобы он в дальнейшем в своих проповедях не восстанавливал людей против своих собратьев, а также остерегался нападать и на неверующих. Меня крайне удивило ещё и то обстоятельство, что, по слухам, впрочем, непроверенным, о. Тихонравов не сам составляет свои проповеди, а какая-то из его почитательниц. Проповеди, представленные мне для проверки в 1963 году, показывают их штамповочный характер, по темам они далеки от современности и вряд ли способны оставить после себя сильное впечатление. Впрочем, большая часть настоятелей проповеди не представляли, но их произносили, и судить о их содержании я не имею возможности. Думаю, не ошибаюсь, что причина тому не желание избежать проверки, а самолюбие, которое не позволило им считать себя ниже и малоопытнее благочинного. Количество и состав молящихся |
| Переводы сочинений Г. П. на слав. (серб.) язык начались не позднее 3-й четв. XIV в. Среднеболг. (тырновские) по орфографии списки переводов неизвестны. 60-ми гг. XIV в. датируется по филиграням серб. список «Слов на латины», входящий в сборник Дечанского мон-ря (Сербия) (Деч. 88. Л. 1-38 об.). Как установил И. Какридис, текст представляет перевод 1-й редакции памятника, выполненной Г. П. в 1334/35 г. Существующий греч. текст «Слов» (ΓΠΣ. Τ. 1. Σ. 23-77, 78-153) представляет собой 2-ю, расширенную, редакцию после авторской переработки 1355 г. в связи с возобновлением дискуссий об унии при имп. Иоанне V Палеологе. Перевод, очевидно, был сделан в том же кругу, в к-ром позднее были переведены «Ареопагитики» . Текст в рукописи Деч. 88 сопровождается схемами, заимствованными из греч. подлинника, и маргиналиями, содержащими объяснения греч. выражений, философской лексики и силлогизмов оригинала. Почерк рукописи обнаруживает типологическую близость к почерку толкований древнейшего слав. (серб.) списка Творений Дионисия Ареопагита (РНБ. Гильф. 46; 70-е гг. XIV в.) и к письму хиландарского книгописца сер.- 3-й четв. XIV в. иером. Дионисия. В тот же сборник входит сокращенный перевод трактата «О божественном единении и различении» (Деч. 88. Л. 81-103 об.) ( Kakridis. 1988. S. 91-95). Самый ранний серб. список «Исповедания веры» Г. П. можно датировать 2-й пол. XIV в.- рукопись мон-ря Печка Патриаршия (Сербия). 85 (Л. 228-234; бумага 2-й ч. ркп., в к-рой содержится «Исповедание», по водяным знакам датируется между 1348 и 1351). Сохранился еще один список кон. XIV в. в сборнике Лесновского мон-ря (в наст. время: Белград. Б-ка Гос. ун-та (УББ). 28). В период после XIV и до XVI в. известны еще 7 серб. списков перевода «Исповедания» ( Ραντονοβιτς. 1986. Σ. 301-302). Переводы «Слов на латины», «О единении и различении» и «Исповедания веры» получили достаточно широкое распространение у юж. славян в XV-XVI вв., они содержатся в рукописях кон. XV в. (Хиландар. 469/208) и ряде списков 2-й четв. XVI в. (София. Б-ка АН Болгарии. 82 и 83; НБКМ. 311; Кишинёв. ЦГА Респ. Молдовы. Ф. Новонямецкого мон-ря. 6), выполненных известным книгописцем, работавшим в Охридской архиепископии, Виссарионом Дебрским (один из таких списков - София. Б-ка АН Болгарии. 82 - издан фототипически (с новоболг. переводом и коммент.): Григорий Палама. Слова. София, 1987). |
| Второе. Камчатское Духовное Правление на предписание мое, данное ему прошедшего 1848 года по сему предмету, доносит мне, что: а) оно предписало причтам доставить требуемые мной сведения. Но (присовокупляет к тому) пока, не будут увеличены оклады Камчатских причтов, до тех пор все изыскиваемые способы к возвращению с них денег, какие должны употребляться на покупку и доставку припасов для них, будут тщетны, потому что сумма, положенная от казны духовенству за хлеб, достаточна только на этот предмет; а на укупорку и доставку потребна особая сумма, равная той; и потому, что причты, имея на себе много долгов, почти не в состоянии располагать получаемыми ими от казны деньгами. В доказательство сего представляют между прочим то, что что по просьбе Духовного Правления, г. начальником Камчатки было сделано распоряжение о доставлении Нижнекамчатскому причту Компанейской муки (которая дешевле казенной); но причт не мог воспользоваться сим пособием, за неимением наличных денег, и, что один из священников, (Мильковского прихода) будучи должен казне 227 руб. 29 коп. и торгующим 439 руб. 26 коп. серебр., к уплате сих долгов имеет в виду одни только оклады, следующие ему от казны за 2-ю половину года, т. е. 132 руб. 72 к. и надежду вновь задолжаться. б) Относительно того, как удобнее доставлять причтам припасы, оно представляет, что припасы для трех восточных церквей (Нижнекамчатской, Ключевской и Дранкинской) и для трех западных (Тигильской, Ичинской и Лесновской) ближе и лучше, посылать морем на казенных судах, для первых в Нижнекамчатске, а для последних чрез Охотск в Тигиль (этот же самый способ находит лучшим и г. начальник Камчатки); но, между тем, прошедшего 1847 года последовало новое постановление Высочайше утвержденное, по которому за частиые клади, отправляемые морем на казенных судах надлежит платить по 60 коп. серебр. с пуда от Петропавловска до Охотска и по 30 к. от Охотска до Тигиля; и кроме того за нагрузку и выгрузку в два раза по 1 руб. 15 к. за каждое .место; и посему место в 3 пуда весом, посылаемое из Петропавловска должно обойтись, чрез Охотск в Тигиль, 5 руб. серебром, а в Нижнекамчатск 2 руб. 95 коп. Сверх того, особо должно платить за доставку из Тигиля и Нижнекамчатска в другие места. И по расчету Духовного Правления, основанному на справочных ценах, напр. за провоз одного места в 3 пуда, (если везти оное по вольным ценам) от Тигиля до Ичи, надобно будет заплатить 11 руб. 40 копеек, а до Паллана 5 руб. 70 к. серебр. И потому с морским провозом каждый пуд тяжести должен будет стоить до Ичи 5 руб. 50 к., а до Паллана 3 руб. 60 к. серебром. |
| 53 (Лесновский, или Станиславов пролог). Л. 242, 1330 г.; РГБ. Рум. 319. Л. 132, XIII - нач. XIV в.; ГИМ. Хлуд. 189, XIV в.; Б-ка Болгарской АН. 73, XIV в.). Вероятно, редакция была создана на Руси, откуда попала в южнорус. рукописи (рус. князья в тексте называются «нашими») ( Карпов. 2014. С. 161). Другая, т. н. русская редакция (по классификации Карпова; древняя редакция севернорусских списков Пролога, по мнению Серебрянского; 2-й вид Проложного Жития, по классификации Гриценко), получила широкое распространение на Руси, старшие ее списки также датируются XIII-XIV вв. (РНБ. Q. п. I. 63 (Синайский палимпсест). Л. 1-2, XIII (XIII-XIV) в.; РГАДА. Тип. 173 (Пролог). Л. 157 об.- 158, 1-я пол. XIV в. и др.). Обе Проложные редакции во многом отличаются друг от друга по содержанию и стилистике, однако имеют общие чтения. В науке нет единого мнения о взаимоотношениях этих редакций (южнослав. редакцию считают первичной Серебрянский, Гриценко, Р. Павлова, Карпов; рус. редакцию считают первичной Б. М. Клосс, Н. И. Милютенко, Лосева). Обе редакции были созданы, по-видимому, до разорения Киева в 1240 г., поскольку в них упоминается крест О., к-рый «и доныне стоит в Святей Софии»; в рус. редакции говорится также о мощах О.: «иже и доныне видимо есть всеми русьскыми сынъми». Южнослав. редакция представляет собой «переходный» вариант от гимнографического к агиографическому тексту: его 1-я часть близка к кондаку и составлена с применением гимнографических приемов, 2-я часть напоминает икос и содержит развернутую похвалу святой. Рус. редакцию Серебрянский рассматривал как типичное Проложное Житие, к-рое было создано с привлечением летописного рассказа о святой. А. А. Пичхадзе, В. А. Ромодановская, Е. К. Ромодановская высказали предположение о том, что Житие О. в этой редакции входило в состав «Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси», к-рое было условно выделено Д. С. Лихачёвым в составе Древнейшего летописного свода (Синайский палимпсест отражает 1-ю половину этого гипотетического сказания). |
| В нашем поезде было двенадцать повозочек, в которых помещались: преосвященный, я, священник, иеродиакон, иподиаконы, келейники и певчие; да для клади четыре нарты. Полагая для шестнадцати экипажей, средним числом, по пятнадцати собак для каждого, для всей кавалькады 25 требовалось около трех сот собак. У моей повозочки привязан был колокольчик с тою целью, чтобы, в случае надобности ко мне, преосвященному удобнее было отыскать меня среди тянувшихся гусем, на протяжении двухсот саженей повозочек». «На третьи сутки нашего пути», рассказывает дальше протоиерей Громов, «пользуясь гладкою дорогою и спокойною ездою, я крепко заснул в своем гробике, и проснулся, томимый сильною жаждой, так как обед наш состоял большою частию из соленого. Напившись из бывшей при мне бутылки воды, остатки я вылил на снег, так как до следующего острожка было не более четырех верст езды, полчаса времени. Вдруг слышу позади голос преосвященного: «Отец протоиерей, стражду в пламени сем, – дайте воды!» – Сейчас только вылил ее! – «Ах, ты злодей!» сказал, шутя, владыка; а, по приезде в селение, первое его слово к келейнику было: «Запасай для меня бутылку с водою ». 15-го января наши путники приехали в селение Лесное, где священствовал брат преосвященного Иннокентия, о. Стефан. Благоустройство храма и самого селения не могли не обратить особенного внимания владыки, тем более, что все это было делом рук его брата. Древние предначинали гостеприимство омовением у путников ног; отец же Стефан приготовил для своих гостей, холодевших более месяца в глуби камчатских снегов, русскую баню. На 17 января, с вечера, отправлено было всенощное бдение Святителю Николаю, а на другой день совершена преосвященным литургия, на просфорах, приготовленных братом. Среди довольства, которым умел обставить путников Лесновский пустынник, они отдохнули и запаслись новыми силами для дальнейшего пути. Утром, 24 января, преосвященный Иннокентий выехал из Лесного. Дорога на северо-восток составляет верст на семьдесят незаметный подъем, который оканчивается обрывом хребта. Подъехав уже под вечер к обрыву, у которого дна не видно, и по которому нужно было спускаться в темное ущелье, преосвященный сказал: «Ну, теперь я вижу физиономию Камчатки. Как же тут быть?» спросил он протоиерея Громова. «Извольте, ваше преосвященство», сказал тот, «шубу снять и надеть куклянку. Камчадалы подвязали под торбаза (обувь) башлыки – это в роде подков из железа, с шипами, – потом обвели преосвященного Иннокентия ремнем и приготовились к спуску. «А вы как спуститесь?» спросил владыка о. Громова. – «По-ребячьи», отвечал тот, «скачусь вниз на оленьей шкуре, которая на мне, как ребята катаются на маслянице; возьму в руки оштол, чтобы в случае нужды упереться и отдохнуть, и через две минуты буду на дне ущелья». |
| З. Барсукова Глава седьмая Езда на собаках. – Лесновский острожек. – Свидание преосвященного Иннокентия с братом о. Стефаном. – Спуск Иннокентия в ущелье. – Дранкинский острожек. – Прибытие преосвященного в Охотск. – Инородцы Камчатской епархии, по описанию преосвященного Иннокентия. – Вторичное путешествие преосвященного Иннокентия в Камчатку. Вот как описывает езду на собаках протоиерей Π. В. Громов: «Приспособленных к езде на собаках экипажей три: первый – «санка» это не иное что, как седло из прутьев, поставленное на копылки 23 , утвержденные в легких, тоненьких полозках. Второй – «нарта», то же, что дровни, или детские салазки в увеличенном размере. И, наконец, повозочка, то же нарта, покрытая накладушкою из юфтевой или нерпечьей кожи, или, но крайней мере, из парусины, смотря по состоянию путника, у более роскошной повозочки назади оконце стеклянное или слюдяное, чтобы, в случае медленной езды по снежному у броду, можно было от скуки что-нибудь почитать. Санка употребляется для легкой езды или для прогулки, и на ней помещается только один человек; нарта служит для провоза тяжестей, а повозочка – для проезда лиц привилегированных 24 . В ней тоже помещается только один человек, притом так, что нельзя ни пошевелиться, ни поворотиться, почему преосвященный Иннокентий и называл ее гробом в снеговой могиле. Впрочем, у повозочки есть место на передке для каюра (управляющего собаками), снабженного оштолом (искривленною палкою), которая служит в руках его и для сохранения равновесия повозочки на неровных местах, и тормозом при спуске с гор. Для санки достаточно пяти собак, а под нарту и повозочку подпрягается от четырнадцати до двадцати, смотря по тяжести и качеству этих собак. Нанизанные попарно на прикрепленный к нарте потяг (длинный ремень), они управляются голосом каюра: «гках! гках!» (направо), гхуг, гхуг! (налево), хна! (стой). А для привычных собак достаточно каюру поколотить молча оштолом об ту или другую сторону санки или нарты, и собаки направляются по этому указанию направо или налево. |
| В июне месяце в провинциальной канцелярии состоялось распоряжение передать дело на рассмотрение в Московскую губернскую канцелярию, до окончания дела Лесновского и Медведева содержать под караулом, а Быстрицкого отослать в консисторию с тем, чтобы она имела его в своём ведомстве, ректору семинарии Соломону выдать за правый его донос, согласно устану о винокурении, 1 руб. 19 ½ коп. Консистория нашла промеморию провинциальной канцелярии недостаточно ясною. И начала с канцелярией длинную переписку, так что С. Быстрицкий был выпущен из под ареста лишь в августе, когда и последовало распоряжение еп. Геннадия об отрешении его от должности префекта впредь до окончания дела. 81 Вновь получить префектовскую должность в Суздале Быстрицкому не пришлось. Наоборот, некоторые его дебоши в Липицах уронили его еще больше в глазах высшего начальства семинарии. 82 Так что, когда в 1776 году в конце августа собором св. Троицкой Лавры сделан был запрос во Владимирскую консисторию, нет-ли каких-нибудь препятствий к принятию С. Быстрицкого в Лавру «в надежду монашества», в Суздале отпустили его без особенного сожаления. 83 Преемником С. Быстрицкого был Андрей Никитич Изографов, в монашестве Арсений. Место обучения его неизвестно. В 1770 году видим Андрея Изографова магистром инфимы, аналогии и французского языка в Суздальской семинарии. 84 Указомъ еп. Геннадия от 12 авг. 1771 года А. Изографову «по старшинству» поручено было отправлять префектовскую должность и преподавать философию. 85 25 ноября 1772 года А. Изографов подал еп. Геннадию прошение такого содержания. «По долговременному моему в семинариях, находящихся при монастырях пребыванию, снискал я привычку к уединенному житию и положил непременное желание восприять на себя чин монашеский, к восприятию коего имею и от родителей моих данное мне благословение и лета правильные. Того ради прошу доношение мое принять и меня именованного постричь в монахи». В конце того же года Изографов, согласно просьбе, облечён был в монашеское звание с наречением имени Арсений. 86 В 1772 году Арсений возведен был в игумены Николо-шартомского монастыря, а в 1773-мъ последовала на него жалоба огнь учеников, свидетельствующая, что и он не чужд был той нетрезвости и соединённого с ней произвола в обращении с учениками, которыми страдали многие из начальников Суздальской семинарии. |
| НБКМ. 298 и др.), а также отдельными «словами» и выписками в составе сборников, начиная с XIII в. Высказывавшееся в болг. исследовательской лит-ре мнение о существовании перевода XIII в., отразившегося, в частности, в Лесновском списке 1353 г. (КМЕ. 1985. Т. 1. С. 679; СтБЛ. С. 153), при новейших текстологических исследованиях памятника не получило подтверждения. После XIV в. «Паренесис» как целостный корпус переписывается у юж. славян гораздо реже (в частности, практически полностью отсутствует славяно-румын. традиция памятника), хотя отдельные Слова из него продолжают помещаться в сборниках вплоть до XIX в. Не позднее 1-й пол. XI в. памятник получил известность на Руси. Его распространению здесь способствовало то обстоятельство, что чтение поучений Е. С. в продолжение Великого поста «до вторника цветнаго» предписывает Студийско-Алексиевский устав, принятый в 60-х гг. XI в. в Киево-Печерском мон-ре ( Пентковский. Типикон). Уже в 1142 г. кн. «Ефрем» (т. е. «Паренесис») упоминается в описи рус. мон-ря Ксилургу на Афоне (ср.: Мошин В. А. Русские на Афоне и русско-византийские отношения в XI-XII вв.//Из истории рус. культуры. М., 2002. Т. 2. Кн. 1: Киевская и Московская Русь. С. 337). Древнейший полный рус. список этого перевода, являющийся самым ранним из славянских (РНБ. Погод. 71а), галицко-волынского происхождения датируется (по упоминанию волынского князя Владимира Васильковича) периодом между 1268 и 1288 гг. (издан в 1984-1990 Г. Бойковским с вариантами по болг. Лесновскому списку 1353 г.), отрывки и отдельные «слова» известны со 2-й пол. XII в. (РГБ. Унд. 1352, 2-я пол. (кон.?) XII в. (СКСРК, XI-XIII. 128); Троиц. 12, кон. XII (?) - нач. XIII в. (СКСРК, XI-XIII. 163). Рубежом XIII и XIV вв. датируется дефектный список новгородского (?) происхождения (РГАДА. Ф. 381. 38), сохранившийся в объеме Слов 34-94 (СКСРК, XI-XIII. 466). От XIV в. дошло не менее 5 полных рус. списков Паренесиса (РГБ. Троиц. 652, ок. сер. XIV в.; БАН. 31.7.2, 1377; ГИМ. Чуд. 13, кон. XIV в.; РНБ. |
| Ни число их, ни нравы в точности не известны. Их считали жестокими и храбрыми, но теперь дознали, что они боятся Тунгусов; и священник Верещагин, бывший между Чукчами, совсем не видел в них признаков жестокости, но видел доказательства общих диким добродетелей. Относительно же христианской веры, о них можно сказать только, что они начинают оказывать расположение к принятию оной. В последнее время, и именно в 1839 и 1842 годах священники: Гижигинский – Роман Верещагин, Лесновский – Стефан Вениаминов и Дранкинский – Алексей Кокшарский, как ближайшие к Чукотской земле имели случаи предлагать слово Божие некоторым из Чукоч; и, благодарение Господу Богу, хотящему всем спастися! беседы их были увенчаны, можно сказать, полным успехом; ибо из слышавших слово почти все приняли его любезно и тотчас крестились, и крестились не из каких-либо корыстных видов (Чукчи ясака не платят), но просто, без всяких подарков и без всяких условий, уговоров или отговорок. Кроме того, священник Верещагин уверял меня, что в 1842 году изъявляли желание креститься еще и другие из живущих на реке Анадырь Чукоч (где он крестил в первый раз в 1839 г.); но он по трудности сообщений и за неимением средств к путешествию, быть у них не мог. Священник Кокшарский окрестил всех Чукоч, которых он встретил в своем приходе (два семейства); а священник Стефан Вениаминов, окрестивший в 1842 году 6 человек Чукоч-хозяев, найдется, что и все их домочадцы (всего человек до 40) примут христианскую веру, и тогда и в его приходе не останется ни одного некрещенного Чукчи, (о крещении сих Чукоч Святейшему Синоду мной донесено). Из сих случаев, можно с вероятностью заключить, что Чукчи имеют расположение к принятию христианской веры, а чтобы вполне удостовериться в сем расположении их, а с тем вместе открыть и способ и возможность желающим принять христианскую веру, ныне же один из Гижигинских священников отправлен в Чукотскую землю, в находящееся там селение Русских –Маинское. На реке Анадырь, недалеко от прежнего Анадырска, где до 1760 г. |
|
|
