| (Вишневец, Бердичев, Каменец-Подольский и Купин), из которых была создана отдельная Русская пров. В кон. XVIII в. при нек-рых обителях К. открылись приходские школы. Наиболее влиятельным был виленский мон-рь св. Терезы, в к-ром хранилась чудотворная Остробрамская Виленская икона Божией Матери . После включения по решению Венского конгресса большей части Варшавского герц-ства в состав Российской империи (1815) в ней оказались также мон-ри К. в Варшаве, Люблине и Закжеве. В 1818-1819 гг. власти Царства Польского закрыли жен. мон-ри в Люблине и Варшаве. Численность насельников в монастырях сокращалась (108 монахов в 1785, 70 - в 1832). В 1819 г. был построен каменный жен. мон-рь в Дубно (в 1890 передан правосл. монахиням). 19 июля 1832 г. имп. Николай I Павлович подписал указ о ликвидации лат. мон-рей созерцательных и нищенствующих орденов; было закрыто 6 муж. мон-рей Литовской пров. ордена (в Антолептах, Гудогае, Мядзёле, Пинске, Пошумени, Вильно за р. Вилией) и 2 обители Русской пров. (в Вишневце и Купине), в объединенной Литовско-Русской провинции осталось 113 монахов. Власти ввели ограничения на прием послушников - для зачисления одного кандидата (только из дворянского сословия) требовалось разрешение министра вероисповеданий. В 1842 г. было введено разделение мон-рей на классы с определением штата и гос. дотаций. Все обители оказались заштатными, только Бердичевский мон-рь был объявлен мон-рем 1-го класса. Указ 1843 г. запрещал всем орденам принимать послушников, все заштатные мон-ри, насчитывающие менее 8 насельников, подлежали закрытию. В 1844 г. был закрыт мон-рь св. Терезы в Вильно, в 1846 г.- обители в Гродно и Ковно, в 1862 г.- мон-рь в Глубоком, в 1866 г.- мон-ри в Бердичеве и Каменце-Подольском. Кампания по ликвидации мон-рей не проводилась в Царстве Польском, в 1864 г. Польская пров. насчитывала 45 монахов в 4 мон-рях, из к-рых 3 были на территории Российской империи. После Польского восстания 1861-1862 гг., в к-ром приняли участие католич. монахи, 27 окт. |
| В 1966 г. в И. п. с. из Джорданвилла был направлен известный подвижник зарубежья архим. Нектарий (Чернобыль), который пробыл в обители чуть больше года. Нек-рое время в скиту проживал иером. Антоний (Торп), датчанин, составитель кн. «Жизнеописания афонских подвижников благочестия XIX в.». Последний настоятель скита иером. Серафим (Бобич) в 1970 г. застал в обители только 2 стариков, младшему из к-рых было 85 лет. На службах о. Серафим поминал первоиерарха РПЦЗ митр. Филарета (Вознесенского) . Капитальный ремонт не производился, и мн. постройки были частично разрушены. Стараниями иером. Серафима лишь были заменены обветшавшие окна, вставлены стекла, перекрыты требующие ремонта крыши. Но скиту удавалось поддерживать нек-рый порядок в парекклисионах, сохранять ризницу и б-ку. Напрестольные кресты хранились в футлярах, а большие, окованные золотом Евангелия - в чехлах ( Лукьянов В., свящ. Святая Гора Афон - земной удел Божией Матери. Джорд., 1973. С. 63-64). В 1989 г. скончался духовник И. п. с. иером. Иоанн (Меландр). К 1992 г. в скиту проживали 4-5 насельников, в т. ч. иером. Серафим и иером. Иоанникий, опубликовавший в 1990 г. в ж. «Русское возрождение» 50) статью к 1000-летию русских на Афоне. Отец Иоанникий проводил работу по поискам на Афоне рукописей прп. Паисия (Величковского). По представлению скита прп. Паисий был канонизирован РПЦЗ как местночтимый святой. В 1992 г. братия И. п. с., не поминавшая на службах К-польского Патриарха, была изгнана с Афона. 18 мая 1992 г. вечером на Афон прибыли посланники К-польского Патриарха: митр. Афанасий Илиупольский и Мелитон Халкидонский. Утром состоялось заседание Кинота, на к-ром рассматривались введение общежительного устава в мон-ре Пантократор, поставление игумена, удаление старой и заселение в обитель новой братии. 20 мая, после нового заседания Кинота, экзархия отправилась в монастырь, а затем вместе с полицией в И. п. с. 4 насельников скита в течение часа вывезли за пределы Афона в Урануполи ( Николай, иером. 1996. С. 15). В том же году И. п. с. был заселен общиной греч. монахов из скита Благовещения Пресв. Богородицы, принадлежащего мон-рю Ксенофонт. В И. п. с. был введен общежительный устав, проведены некоторые преобразования: храм свт. Митрофана Воронежского переименован в Иоакимовский, все надписи на рус. языке закрашены. По свидетельству англ. проф. Н. Феннелла, из скита исчез архив, к-рый он ранее перефотографировал. «После подобной силовой акции Свято-Ильинский скит на Афоне, созданный трудами монахов и жертвователей из России, оказался недоступным более для русских иноков»,- сообщил Председатель ОВЦС МП митр. Смоленский и Калининградский Кирилл (ныне Патриарх Московский и всея Руси) в письме от 28 янв. 2003 г. митр. Филадельфийскому Мелитону, занимавшему должность Генерального секретаря Свящ. Синода К-польского Патриархата. К 2003 г. в И. п. с. проживало 15 монахов, дикей - архим. Иоаким. Архитектурные особенности И. п. с. |
| [Бурейк, Барик; ад-Димашки; араб. ] (нач. XVIII в., Да-маск - после 1781), свящ., правосл. араб. летописец. Сведения о жизни М. Б. скудны и реконструируются по случайным упоминаниям в его трудах. Он жил в Дамаске. Предположительно в сент. 1748 г. вакиль (наместник) Антиохийского патриарха Сильвестра Никифор, митр. Баяса, рукоположил М. Б. во диакона, потом - во священника. В 1750 г. он оставил М. Б. в Дамаске вакилем на время своего отъезда в Рашайю (Юж. Ливан), а по возвращении возвел его в сан хури (пресвитерский сан более высокого ранга) и протопопа. При патриархе Филимоне в нач. 1767 г. М. Б. нек-рое время снова выполнял обязанности вакиля, видимо в связи с отбытием патриарха из Дамаска для объезда епархий. В 1768 г. патриарх Даниил назначил М. Б. экономом-настоятелем Сайднайского монастыря (эту жен. обитель периодически возглавляли настоятели-мужчины в священническом сане). Через год, однако, М. Б. оставил свой пост, ссылаясь на тяготы управления. В собрании Сайднайского мон-ря хранятся неск. книг, переписанных М. Б. или пожертвованных в обитель в его настоятельство. Из колофонов этих рукописей явствует, что М. Б. занимал пост настоятеля и в 1773 г. Тематика переписанных им книг указывает на достаточно высокий уровень его образования и широту интересов. В частности, в авг. 1773 г. М. Б. вложил в мон-рь книгу-автограф о порядке расчета пасхального цикла с приложением таблицы дат Пасхи почти на 200 лет вперед (до 7468 от Сотворения мира=1960 по Р. Х.). М. Б. был свидетелем и в нек-рых случаях непосредственным участником мн. событий церковно-политической жизни региона - противостояния правосл. и униат. общин Антиохийской Церкви (см. в ст. Мелькитская католическая Церковь ), политических потрясений времен русско-тур. войны 1768-1774 гг. и сопутствовавших ей сепаратистских движений в ближневосточных османских провинциях. М. Б. умер, видимо, вскоре после 1781 г., на к-ром заканчивается последняя из его летописей (в ее издании окончание ошибочно датировано 1782 годом, и эта датировка часто встречается в научной лит-ре в качестве terminus post quem для кончины М. Б.). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВЕРА Александровна († 6.05.1861, Сырков мон-рь Новгородской губ.), инокиня Сыркова мон-ря , молчальница, автор записок об аскетическом делании и молитве Иисусовой . В 1834 г. подвижница без паспорта, странницей пришла в г. Тихвин. Назвавшись Верой Александровной, 3 года жила у помещицы В. М. Харламовой, часто посещала храм, подолгу молилась перед чудотворной Тихвинской иконой Божией Матери , паломничала в близлежащие обители. Ок. 1837-1838 г. В. жила в Винницком погосте Олонецкой губ., ухаживала за лежачей больной, вдовой местного дьячка, затем вернулась в Тихвин. В 1852 г. некий помещик Иван Николаевич увидел, как после причастия В. «была озарена неземным, особенным светом». Это видение привлекло к подвижнице внимание жителей Тихвина. Избегая людской славы, В. ушла из города и поселилась в с. Берёзовский Рядок Валдайского у. К ней стали приходить крестьянские дети, к-рых подвижница учила грамоте, молитвам и Закону Божию. Из-за отсутствия паспорта В. арестовали и направили на Валдай. На требование следователя рассказать о себе она отвечала: «Если судить по небесному, то я прах земли, а если судить по-земному, то я выше тебя». 1,5 года В. провела в новгородском остроге, где она, приняв на себя подвиг молчальничества и строгого поста, написала «Плач Богоматери при крестных страданиях Сына Ея Господа Иисуса». Затем ее отправили в дом для умалишенных в с. Колмово. Впосл. В. писала о годах заключения: «Мне хорошо там было, я блаженствовала там. Благодарю Бога, что Он удостоил меня пожить с заключенными и убогими,- Господь не то еще терпел за нас, грешных». Молчальница Вера Александровна на смертном одре. 1861 г. Молчальница Вера Александровна на смертном одре. 1861 г. Из дома для умалишенных В. была освобождена по ходатайству графини А. А. Орловой-Чесменской . Указом Новгородской консистории 10 апр. 1841 г. подвижницу определили в Сырков мон-рь с проживанием в обители за счет графини. В. жила уединенно, соблюдала молчание, с келейницей общалась посредством записок. Присылаемые благотворителями деньги и вещи она раздавала нищим. В воскресные и праздничные дни В. принимала посетителей. Если просили советов, протягивала раскрытую книгу или посетитель сам открывал ее, и текст на странице давал ответ на вопрос. Нек-рым посетителям она давала записки с изречениями из Свящ. Писания. Обладала даром прозорливости. Игум. Ангелина и нек-рые сестры обители соблазнялись жизнью В. и оскорбляли подвижницу. Игумения ездила к С.-Петербургскому митр. Серафиму (Глаголевскому) с просьбой удалить из мон-ря молчальницу, из-за к-рой якобы нарушался покой в обители. На это митрополит воскликнул: «Да нас скорее с тобой выгонят, чем ее; и вспоминать об этом не смей». |
| Трапезной управлял трапезарий, к-рому помогали монахи на послушании, хорепископ и все, кто «без дела». Трапезничали дважды в день, усаживались по 9 чел. за стол, за каждым сидел виночерпий. Игумен пробовал еду и вино первым. Знатных гостей - игумена Великой Лавры, прота и т. д.- настоятель И. м. принимал в своей резиденции. Для больных пищу готовили отдельно. Пилигримов принимал привратник и через 3 дня отправлял обратно, поскольку посторонним находиться в мон-ре более или менее этого срока было запрещено (правило соблюдается до сих пор). Строительными работами заведовал епистат, в его подчинении находились 30-40 рабочих, среди к-рых были и миряне. Поступающий в мон-рь должен был иметь характеристику или отзыв к.-л. известного уважаемого лица. Иноки из др. мон-ря принимались только при предъявлении письменного согласия игумена прежнего мон-ря. Монах, вступивший в мон-рь с имуществом, половину его передавал обители, др. половина сохранялась под его именем. Уходящий из мон-ря терял право на свое имущество. Самостоятельно покупать одежду запрещалось (новоприбывшим выдавалось все необходимое): в Житии сказано, что прп. Евфимий неоднократно сжигал одежду, приобретенную без его благословения. Монахам не только запрещалось вносить в келью керосиновую лампу (видимо, из-за опасности пожара), но и иметь больше одного креста и одной иконы. В скриптории чтецы и переписчики могли иметь столько масла, сколько им было нужно. Самое строгое наказание следовало за лжесвидетельство: уличенный во лжи монах изгонялся из мон-ря навсегда. Монахи делились на тех, «кто постоянно трудится ежедневно и не находит времени, чтобы спать» и «кто занимается легкими работами: священники, архиереи или же псаломщики». Монахи, у к-рых были ученики, в основном жили в келлиях и получали еду из мон-ря (вино, масло, сыр и хлеб). Прп. Георгий Строитель упразднил практику выдачи еды живущим вне обители монахам, однако позднее это правило было восстановлено. Отшельники (нек-рые подвизались в афонских владениях И. м., напр. в келлиях Каравы) могли ежедневно получать в мон-ре хлеб. По воскресеньям они молились и трапезничали вместе с остальной братией в мон-ре. |
| Елена, а также его брат иером. Виссарион и сестры - схимонахини София и Евгения. В какой-то момент прп. Алексий распустил всех учеников (по мнению митр. Шио (Муджири), это произошло в период с сент. 1917 до 1918). Считается, что причиной послужило отсутствие послушания нек-рых насельников обители, среди к-рых особо выделялся благочинный и эконом обители иером. Дорофей (Качарава). То, что он держал в обители 12 пар волов, позволяло братии обрабатывать почти 15-20 га земли и содержать себя. Прп. Алексий требовал, чтобы монахи его обители не посещали те дома, в семьях которых жили молодые женщины. Иером. Дорофей нарушал это правило; кроме того, пользуясь уединенным образом жизни настоятеля, он стал злоупотреблять властью, решал некоторые вопросы без благословения преподобного, что поддерживали некоторые из братьев. Прп. Алексий, стремясь избежать соблазна и чувствуя себя недостойным далее продолжать духовное руководство, решил распустить всех - и виновных, и невиновных. Этот период своей жизни он описал в неск. стихотворениях и в соч. «Времена моего монашества» ( Алексий (Шушания). 2002. С. 43, 44; Он же. 2003. С. 160, 163, 164, 258-260; Рассказ послушницы Зои Шушании со слов схиигум. Фавсты (Шушании) от 16 дек. 2012//Личный архив митр. Шио (Муджири)). В письме игум. Давиду (Джинчарадзе) от 27 апр. 1911 г. (Архив монастыря Менджи) прп. Алексий замечал: «Людская вражда и сознание недостаточного постижения мною духовного мира породили во мне нежелание продолжать исполнение общественного служения... Доселе я лишь на словах постигал ничтожность мирской суеты. Ныне же на опыте глубоко познал ее враждебность». Также вероятной причиной роспуска учеников могла быть физическая немощь прп. Алексия, длившаяся мн. годы и усугубившаяся из-за скорби по поводу недостойного поведения учеников. Так, в письме от 3 февр. (б. г. Архив мон-ря Менджи) игум. Давиду (Джинчарадзе) он просил ученика позаботиться о недавно рукоположенном иером. Григории и принять его к себе в обитель на 40 дней для ежедневного служения литургии, поскольку сам не может уделить ему должного внимания, т. к. после недавней болезни «настолько ослаб, что затрудняется читать даже газеты». В др. письме игум. Давиду, написанном по просьбе преподобного его племянником Онуфрием, отмечалось, что прп. Алексий «по причине тяжелой болезни сам ответить не в состоянии» (Архив мон-ря Менджи). |
| Первый перевод на слав. язык нек-рых вопросоответов В. В. и Иоанна был помещен в «Пандектах» прп. Никона Черногорца (XII в.). Перевод сборника на молдав. и слав. был осуществлен в Нямецком монастыре в кон. XVIII в. под рук. прп. Паисия (Величковского) . В Прологе к слав. изданию говорится, что прп. Паисий поручил перевод иером. Дорофею, а сам занимался лишь исправлением текста 1-й половины книги (М., 1852. С. V-VI). Перевод 2-й половины был закончен только в 1794 г., уже после кончины старца. Перевод осуществлялся по спискам, сделанным с 2 афонских рукописей, взятых из Ватопедского мон-ря и Малого скита св. Анны 98. XVIII в.?), выбранных по просьбе прп. Паисия свт. Макарием Нотарой (Там же. С. IV). Издание слав. перевода, подготовленное в Оптиной пуст., вышло в 1852 г. Рус. перевод избранных мест был опубликован в Хч в 1834-1836 гг. Полный рус. перевод, выполненный в МДА, вышел в 1855 г. и выдержал неск. переизданий. Свт. Феофан Затворник выбрал и перевел 137 ответов, относящихся «к подвигам и борьбе со страстями»; в переводе свт. Феофана они вошли в составленное им «Добротолюбие», все вопросы учеников опущены (Т. 2. С. 559-598). Отрывки из перевода МДА, касающиеся молитвы и трезвения, рус. монахи с Афона опубликовали в сб. «Святоотеческие наставления о молитве и трезвении или внимании в сердце к Богу» (М., 1889. С. 384-439). Вел. кнг. Милица Николаевна издала краткие выдержки из «Ответов» преподобных В. В. и Иоанна (СПб., 1908). За последние годы «Ответы» неск. раз переиздавались в переводе МДА (при переизданиях часть ответов не отражена, др. отражена неполно). Состав и последовательность ответов До XIV в. полное собрание «Ответов» не было известно, группы «Ответов» иногда переписывались писцами как отдельные произведения. Таковы, напр., Ответы 1-54, адресованные игум. Иоанну Миросавскому (π Μηρωσβης - Ep. 1. 1; в рус. пер. «Иноку Обители св. Саввы» - Отв. 1); Ответы 215-219/Ep. 132-136 о переписке на «гадательном» языке или Отв. 606-613/Ep. 600-607 об оригенизме ( Neyt. 1997. P. 137-139). При столь сложной рукописной традиции неудивительно, что порядок и общее число ответов разнятся. «Руководство» в издании прп. Никодима насчитывает их 849, в греч. сер. «Греческие отцы Церкви» - 841, в SC - 848. В рус. переводе, так же как и в слав., - 850 ответов (слав. перевод насчитывает 852, но ответы 249 и 250 пропущены). Большая часть ответов принадлежит В. В. и Иоанну. В. В. диктовал более пространные ответы, к-рые можно назвать назидательными посланиями; они занимают большую часть книги, хотя в количественном отношении уступают ответам Иоанна. Нек-рые ответы были написаны аввой Иоанном Миросавским, отшельниками Павлом и Евфимием, преемником аввы Серида Елианом; др.- составителем сборника (авва Дорофей ?); часть ответов точно атрибутировать невозможно. Составитель |
| Среди др. святынь - «обложенная позолоченным бассебным серебром» икона Всемилостивого Спаса с припадающими преподобными Савватием и Зосимой Соловецкими, свт. Николаем Чудотворцем и Сергием Радонежским (Там же. Оп. 11. Д. 1969. Л. 19-20об.), образ Божией Матери «Знамение» с предстоящими святыми Авраамием Городецким, Иаковом Железноборовским, Макарием Унженским и Николаем Чудотворцем, иконы прп. Варлаама Хутынского, св. царевича Димитрия Иоанновича, мч. Христофора в серебряных окладах. В Ж. м. хранились 4-конечный сребропозлащенный крест с 14 частицами мощей (пожалован помещицей г. Нерехты В. В. Килениной), врезанный в обложенную серебряной ризой икону Нерукотворного образа Спасителя, а также 8-конечный напрестольный крест в серебряном окладе с 23 частицами мощей (согласно надписи, «построен» в 1778 игум. Досифеем). Вероятно, из Ж. м. происходит ростовая икона прп. Иакова Железноборовского (3-я четв. XVIII в.), в 2008 г. находится в костромском Богоявленском Анастасиином мон-ре (см.: Костромская икона XIII-XIX вв. М., 2004. Кат. 248. С. 603). В Буйском краеведческом музее (Ф. 21) хранятся вериги, по преданию принадлежавшие прп. Иакову, к-рые в 1946 г. были переданы в музей жительницей с. Борок. В нач. XX в. в книжном собрании Ж. м. имелись рукописные книги XVI-XVII вв., в т. ч. Евангелие 1508 г. (устав), переданное в мон-рь в 1561 г. при игум. Феогносте, Евангелие 1570 г. (устав), Евангелие толковое (устав), переписанное в июне 1596 г., Минея месячная (полуустав), переписанная в 1536 г. при игум. Нифонте Ф. Ивановым (Бередников Я. О нек-рых рукописях, хранящихся в монастырских и др. б-ках//ЖМНП. 1853. Ч. 48. Июнь. Отд. 2. С. 86-90), а также сохранившаяся до наст. времени Минея месячная, переписанная 11 июня 1541 г. при игум. Нифонте дьяком Софронием (ГА Костромской обл. Ф. 558. Оп. 2. Ед. хр. 430). Синодик мон-ря сохранился в списках сер. XVII и 2-й пол. XVIII в. (Костромской музей-заповедник. КОК 627, 24419). В мон-ре хранились также старопечатное Евангелие 1605 г., Евангелие нач. XVII в., обложенное малиновым полубархатом, Евангелие-апрокос, вложенное в обитель в 1689 г., Евангелие (Москва, 1701), обложенное алым бархатом. Судьба книжного собрания, составлявшего к 1913 г. более 500 книг, неизвестна. Нек-рые рукописи после 1929 г. находились в частных собраниях. |
| Источник равноап. Космы Этолийского близ Копаноса (Греция) Источник равноап. Космы Этолийского близ Копаноса (Греция) Первые иконописные изображения К. Э. относятся к 1779 г. Исследователь М. Пандулас обнаружил в храмах и частных собраниях Греции, Албании и Румынии более 290 фресок, икон, литографий с изображением К. Э., созданных еще до офиц. канонизации святого (исследование в печати). Т. к. святой не был канонизирован, каждый из иконописцев, не имея единого образца, писал его изображения в соответствии с собственными представлениями. На месте обретения мощей К. Э. был воздвигнут небольшой храм, известный как Малая ц. св. Космы. В 1806 г. близ Коликондаси Али-паша построил монастырь равноап. Космы Этолийского и греч. школу. В 1814 г. трудами клира и всех благочестивых христиан в честь святого был воздвигнут величественный монастырский собор. Множество народа из разных мест Балканского п-ова присутствовало на перенесении мощей святого для поклонения в г. Янина, а также при их возвращении в мон-рь равноап. Космы Этолийского. Впосл. обитель стала местом постоянного паломничества верующих. В 1968 г. могила К. Э. уцелела от поругания, потому что при попытке вскрыть ее вспыхнуло пламя и поднялся сильный шум. В наст. время мощи святого хранятся в резиденции Тиранского архиепископа. Почти в каждом селении, где побывал проповедник, сохранились легенды, связанные с его именем. Жизнь и подвиги К. Э. нашли отражение в народных песнях, слова одной из них стали гимном греков, восставших против тур. владычества. Кресты, оставленные К. Э. на местах своей проповеди, часто обновлялись, и нек-рые сохранились до наст. времени; там же, где по тем или иным причинам они были утрачены, устраивали поклонные места. Кроме того, неск. горных деревень, в к-рых были установлены кресты, получили названия Ставрос (т. е. «крест»). В ряде селений хранятся части облачения и личные предметы К. Э. (обувь, металлические кресты, трость, священные сосуды, кадило). Нек-рые слушатели после встречи с проповедником в качестве фамилии брали себе его имя. Так, в ряде районов Греции получила распространение фамилия Космас (особенно на п-ове Халкидики), а жители дер. Цираки в 22 км от Гревены дали своему селению название Айос-Козмас. |
| С нач. XVII в. вместе с древним вост. богослужебным обрядом в униатских мон-рях сохраняли традицию правосл. монодийного пения. Это было предметом особого внимания римской курии, издававшей документы, запрещавшие латинизацию греч. ритуала (Бреве папы Павла V , 1615, и др.). При сопоставлении двух Супрасльских Ирмологионов, принадлежавших ранней и более поздней редакциям (1598-1601 и 1638-1639 соответственно), видно, что старый репертуар сохранен почти полностью, исключены и дописаны лишь нек-рые напевы. Сохранение униатами монодийного репертуара очевидно и по старопечатным нотным Львовским и Почаевским Ирмологионам (1700, 1709, 1766 и др.), близким по составу к укр. и белорус. рукописям XVII-XVIII вв. Со временем в певч. практике униатов появились новые, нетрадиц. напевы (напр., полиелей напева « » (мохнативского или литов.) из укр. Старосамборского Ирмологиона Иоанна Рижкевича//Warszawa. Biblioteka Narodowa. Akcesja. 2662, 1748). В нек-рых униатских обителях богослужение с течением времени испытало сильное влияние муз. традиции рим. обряда. Так, в Супрасльском мон-ре по указу митр. К. Жаховского была основана инструментальная капелла, а в Жировицком установлен 80-регистровый орган, самый крупный в Белой Руси. Очевидно, эти новшества были связаны с переходом (частичным или полным) в этих мон-рях на многоголосное пение, поскольку с традиц. монодийным пением игра на инструментах не согласовывалась. Источники униатского многоголосия сегодня не установлены, возможно, традиция партесного пения была заимствована ими у правосл. братств. В др. униатских мон-рях (прежде всего периферийных) монодию продолжали исполнять до кон. XVIII в. Известно неск. имен переписчиков поздних Ирмологионов: Авраамий, иером. Святодуховского мон-ря (в Вильно?) (1764; указано В. Перетцем); известный только по инициалам П. Ш. диакон «Базилианского монастыря Литовской провинции» (ГИМ. Син. певч. 512, сер. XVIII в.); иером. Иосиф Загоровский (БАН Литвы. F. 22. 71, 1769); Порфирий Клюбовский, иером. витебского базилианского мон-ря (1795; сведения Ю. П. Ясиновского). |
|
|
