| Климент IV, папа Римский. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) Климент IV, папа Римский. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) После смерти Раймунда VII (1249) Тулузское графство перешло мужу его дочери Альфонсу де Пуатье, младшему брату франц. кор. Людовика IX Святого . Поскольку в то время Альфонс вместе с королем участвовал в 7-м крестовом походе, во владение графством вступила его мать, вдовствующая кор. Бланка Кастильская. Фукуа стал одним из советников кор. Бланки, а затем и Альфонса, после его возвращения во Францию (осень 1250). Фукуа участвовал в переговорах Альфонса де Пуатье и его брата Карла Анжуйского с коммунами Арля и Авиньона (апр.-май 1251), входил в состав комиссии юристов, рассматривавших законность завещания гр. Раймунда VII (28 мая 1251). Как советник графа Фукуа, участвовал в работе над новой инструкцией для сенешалей, бальи и судей, призванной ограничить злоупотребления в судопроизводстве; был членом комиссии по реформированию управления Тулузским графством (с 1252). Служба у Альфонса де Пуатье позволила Фукуа приобрести связи при королевском дворе. В 1254-1257 гг. он был членом комиссии, созданной для изучения и защиты прав франц. монарха в южнофранц. сенешальствах Каркасон и Бокер. Участвовал в работе над ордонансом Людовика IX о реформе управления королевством (дек. 1254). В качестве юриста-консультанта сотрудничал с активно действовавшей на юге Франции инквизицией . Свои рекомендации обобщил в трактате «Quaestiones quindecim ad inquisitores» (Пятнадцать вопросов инквизиторам, ок. 1260), сохранявшем практическое значение до кон. XVII в. Овдовев, Фукуа обратился к церковному служению. В кон. 1254 или нач. 1255 г. он получил место клирика королевской капеллы, затем стал каноником собора в Ле-Пюи. Ок. 1256 г. рукоположен в сан пресвитера; вероятно, в том же году стал архидиаконом диоцеза. После смерти Армана де Полиньяка, еп. Ле-Пюи, Фукуа был избран на епископскую кафедру (11 июня 1257), подчиненную непосредственно Папскому престолу. По неизвестным причинам папа Римский Александр IV (1254-1261) сначала с неодобрением отнесся к кандидатуре Фукуа и лишь 19 окт. утвердил результат выборов. В янв. 1258 г. состоялась епископская хиротония Ги Фукуа. Тогда же он стал членом Парижского парламента и получил должность королевского советника. Фукуа проживал гл. обр. при королевском дворе; в июле 1259 г. он заключил с кор. Людовиком IX выгодное для своего еп-ства соглашение об имущественных и о фискальных правах короля в диоцезе, что обеспечило новому епископу поддержку местного духовенства. Был посредником на переговорах короля Арагона Хайме (Жауме) I с горожанами Монпелье (кон. 1258), представлял интересы франц. монарха в его тяжбе с архиепископом Арля (1259). |
| 4) Нужно отнести к древним спискам Корана и манускрипт, хранящийся в Туркестанской мечети Хазрета Ахмеда Яссави, фотографический снимок с которого при сем прилагается. Снимок не отчетлив, потому что оригинал находится на могиле Хазрета, в полутемной нише мечети, а вынести св. книгу наружу, где больше света, шейхи, охраняющие могилу святого, не соглашаются. 5) Прилагаемый фотографический снимок с одной страницы неизвестного экземпляра Корана писан будто бы рукою Хусаина, сына Алия. Где находится этот манускрипт, мне не известно. Но несомненно, что и этот список древний, судя по характеру письма. На представляемом снимке напечатан отрывок XVIII главы Корана. 6) В Самаркандской мечети Шах-Зинда до сих пор сохраняется выдающийся своими размерами список Корана. Листы его имеют в длину 2 ар. 4 в., а в ширину 1 ар. 6 в.: буквы имеют 3/8 в. вышины; расстояние между строками – 1 вер. Текст на каждом из 30 листов окаймлен тремя цветными каймами в 1 ар. 14 в. длиной и в 1 арш. 2 в. шириной. Бумага – местная, сартовская. По рассказам туземцев, Самаркандский список был изготовлен писцом Хусаином, по приказанию Бухарского Эмира Насруллы (1252 г.==1827 г.). За этот труд Эмир уплатил писцу около 150 р. деньгами и пожаловал хороший халат. Вследствие начавшегося разрушения мечети, Коран Насруллы был перенесен в мечеть Шах-Зинда, где он лежит на особом столе. Имена Эмира Насруллы и писца Хусаина поминаются чтецами Корана в особых молитвах. Вероятно, этот список Корана представляет собою копию более древнего теперь не существующего списка, так как от времен Улуг-Бека (1447 г. по р. Хр.) близ мечети Биби-Ханым до сих пор сохранилась огромная из серого мрамора подставка для Корана (ляух), на наружных стенках которой имеются значительно стершиеся надписи, о виде подставки можно судить по рисунку 145 . 7) К числу больших по формату и к древним по письму нужно отнести экземпляр списка Корана, о котором можно судить по прилагаемому снимку, заимствованному мною из печатающейся на немецком языке «Энциклопедии Ислама», выходящей под редакцией профессоров Гутсма и Гартмана 146 . |
| (1) Всемогущий Бог спасет и помилует Ответ: Господи помилуй. (6) Чтобы, мы могли пережить в мире этот час святой жертвы и предстоящий день в вере, у Господа просим. Ответ: Подай, Господи. (2) Ангела мирна, хранителя душ наших, у Господа просим (11) Оставления и прощения наших прегрешений, у Господа просим (5) Великой и могучей силы святого креста в помощь душам нашим, у Господа просим. (7) ? Снова в едином согласии с нашей истинной и святой верой, Господа молим. Ответ: Господи помилуй. (15) Предадим себя и друг друга Господу Вседержителю. 1248 Из-за ответа «Подай, Господи» 1249 и последовательности прошений эта литания, по-видимому, зависит от византийской модели (следующая страница) с дополнением прошения о кресте, специфическом для армян. Прошение перед заключительным воззванием «Предадим себя» напоминает халдейское прошение «Concordiam caritatis» (таблица, 7). Но этого нет ни в одном из древних греческих источников, поэтому мы опустили его из колонки G в таблице ниже. Отметьте поразительное сходство между армянским прошением и заключительным этисисом после анафоры византийской литургии: «Единства веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». 1250 Фактически, в соответствующей литании армянской традиции – даже в армянской ЗЛАТ 1251 – это византийское заключение заменено: Снова в едином согласии нашей истинной и святой верой Господа молим. Поручим себя и друг друга Господу Богу Вседержителю. Помилуй нас, Господи Боже наш, по великой милости твоей, да воззовем в едином согласии. 1252 Но так как это тройственное молитвословие составляет общий финал армянских литаний, 1253 рискованно утверждать, что первые два прошения были первоначально сформированы по образцу византийского текста. Наши познания в армянской традиции и изумительное разнообразие, находящееся в источниках не позволяют делать определенных выводов, исходя из армянских обычаев. Следующая схема является попыткой восстановить оригинальную последовательность прошений из ранних и современных источников. Числа в круглых скобках обозначают прошения в предыдущей таблице. Другие числа обозначают местоположение каждого прошения в различных источниках. Позиция прошения обозначается числом от 1 до 8 даже при том, что у некоторых из источников нет всех восьми прошений. Так число 7 означает, что рассматриваемое прошение – предпоследнее, даже притом, что у литании в указанном источнике может быть только 6 членов. |
| В своем письме ко мне от прошлого года Вы поручали мне доставить сведения о моем пчеловодстве. Какое оно! Оно будет разве только нынешним, а не то следующим годом. Я приобрел с Измайловской (образцовой) пасеки 1250 прошлым годом, в половине июня, всего два улья. Лето было отвратительное. В Петровской академии считают, всего настоящего взятка было только шесть дней. Ульи поставлены были на моей даче, четыре версты от Москвы, по дороге к Петровской академии, шесть десятин земли. 1251 За исключением десятин двух или даже полутора, вся земля занята ягодным огородом клубники (преимущественно), смородины, крыжовника, малины, барбарисом и вишневым садом. Кругом моей дачи тоже сады и лес, преимущественно сосновый и дубовый. A priori 1252 местность очень удобная; но пчеловод из образцовой пасеки, ставивший ульи, пришел даже в изумление, сравнивши состояние моих ульев через полтора месяца с тем, чем они были, и с своими Измайловскими. Надо заметить, что рои поставлены были очень слабенькие, фунта по три, и без меда. Несмотря на их возрастание, давшее мне возможность увеличить число рамок почти вдвое, осенью я счел нужным сильно кормить сахаром, который брали пчелы жадно. На зиму поставил их в одну из дач. Не топил. Перезимовали отлично. 10 апреля выставил, и здесь случился казус, достойный быть занесенным в летописи. На дворе, кроме лозины и орешника, не трогалось еще ничто. Правда, корм у пчел оставался; но, имея в виду главным образом умножение пчел, я предложил им сахара. Не взяли. Полагая, что причиною холод, препятствовавший пчелам спускаться вниз, на дно, где поставлен сахар, я повторил опыт в теплую погоду. Результат был тот же; и наконец, в третий раз, чрез неделю, все то же: до сахара пчелы не дотронулись. Работа между тем шла деятельная; цветень таскали усердно; по подбавлении лишней рамки, в одну ночь ее заложили восчиной. 1253 Силой ульи не одинаковы. Один, кажется, потерял матку, при самой постановке; по крайней мере тогда ее не нашли. Это, вероятно, и было причиною, что он не может догнать своего сверстника до сих пор. |
| в) Фелонь или феноль. Так называется верхняя, круглая, без рукавов священническая одежда (от греч. слова φαννλιον [φαιλνιο, φαινλης, φαινλου, φαινλης, φαινλου] латинского – penula, planeta и casula всепокрывающий). Она в древности устроилась так, что покрывала все тело и имела одно только отверстие для головы; 1246 для удобного же действования при священнослужении поднималась спереди посредством шнурков. В настоящее время спереди фелони делают вырезку для большего удобства при служении. Употребление фелони известно было на Востоке ранее Христианства. Тогда фелонь защищала надевающих её поверх других одежд во время зноя, дождя и холода. В Христианстве о ней упоминает Апостол Павел, говоря: фелонь его же оставих в Троаде у Карпа, грядый принеси. 1247 Сведение о фелони, как Богослужебной одежде встречается у св. Златоуста, 1248 Григория Назианзина и Исидора Севильского (7-го в.). По изъяснению Германа, Патриарха Цареградского, фелонь или риза напоминает то вретище, или ту багряницу, в которую облечен был Спаситель для поругания на дворе Пилата. По словам св. Златоуста и Григория Назианзина , риза напоминала вечную правду, исполненную на земле Иисусом Христом, чрез которую дарована людям истинная свобода; потому-то при надевании фелони повелевается читать слова: священницы твои, Господи, облекутся в правду и преподобнии твои возрадуются. 1249 В древности 1250 фелонь была принадлежностью не только священников, но и Епископов, 1251 Митрополитов и даже Патриархов, и отличалась от священнической фелони многими, нашиваемыми на ней, крестами, от чего называлась полиставрионом (от греч. πολυσταριον). 1252 По словам Симеона Солунского , такая фелонь означала страсти Спасителя. В Русской церкви полиставрион носили Митрополиты, а потом, заменившие их в церковном управлении, и Патриархи. Во времена Симеона Солунского 1253 он принадлежал всем Епископам. 1254 Примечание. Апостол Павел пишет Тимофею, что прилежащии добре пресвитеры сугубыя чести да сподобляются, паче же труждающиися в слове и учении; 1255 потому в настоящее время некоторые священники награждаются при Богослужении набедренником (πιγοντιον). Это четырехугольная, продолговатой формы, одежда, как свидетельство доброй и прилежной пастырской деятельности. При надевании его повелевается читать слова: препояши меч твой по бедре твоем, сильне, 1256 для напоминания того, чем должен быть вооружен пастырь церкви, – так как набедренник, в духовном значении, есть духовный меч, то есть, глагол Божий. Как принадлежность священническая, набедренник появился только в нашей русской церкви, а с какого времени решить трудно. Известно только, что в 16 в. он отличался от палицы, как видно из грамоты Митр. Макария от 6-го января 1561 г., которою он благословляет служить Троицкому Архимандриту Елевферию и будущим по нем Архимандритам с набедренником и палицею. 1257 |
| 2 . Сва непролазна вредност, незамешьивост и драгоценост душе долазе од боголикости, од тога што човек саздан по лику Триипостасног Бога. Душа од свега створенога, вели свети Велики, човек саздан по образу и 1248 . Боголикост душе се у првообраза у души Бог свесавршена духовност, првообраз духовности, душа те духовности; Бог свесавршени Ум, ум човеков тога Ума; Бог свесавршена Слобода, слобода човекова те Слободе; Бог апсолутна Вечност, првообраз Вечности, бесмртна душа те Вечности; Бог свесавршена Светост и Доброта,способностдушечовековезасветостидоброту те Светости и те Доброте; Бог врховни господар и свега, човекова способност природом тога. Уопште, све карактеристичне црте Божанства, по светог Ниског, садрже се на известан начин у души 1249 . Створен по образу Божанства, човек се као тога Божанства у сржи свога 1250 . Божанска праведност и светост истине (δικαιοσνη και σιτης της αληθεας) суштину боголикости душине 1251 . Стога човек у праоснови θεοειδς и θεοεκελον 1252 . Оно што створено по образу вели свети Ниски, у свему налик на Првообраз: ум налик на Ум, бестелесност на Бестелесност, али природом нешто друго и се од Првообраза, не би било „по образу“ (κατ’ εικνα) када би у свему било исто са Првообразом. Црте, сеу природи Првообраз, нам се у образу саздане природе, као што се у малом парчету стакла, када на падне сунчев зрак, види цео сунчев шар, нам га не у величини, у обиму дотичног парчета, тако и у наше природе неисказаних 1253 . Као што сликари преносе ликове на слике, тако наш Творац насликао лик у човековом украсивши га чистотом, блаженством, добротом 1254 . Речи „по образу створи Бог човека, значе да Бог створио природу да у сваком добру, ако Божанство добра, а човек образ, онда образ налази сличност у Првообразу, пошто сваким добром 1255 . Отуда образ деловима наших а све оно што у нашем животу ниско и далеко од тога да наличи на 1256 . Али при сличности Бога и онога што створено по образу у исто време и велика разлика док Бог нестворен, и увек исти, дотле створена природа не може без промене. 1257 |
| По словам Вальсамона «ни первый патриарх не возвышается над вторым, ни второй над третьим: но как пять чувств одной головы только считаются, а не разделяются, так и главы (καραι) вселенской Церкви имеют равное достоинство во всех отношениях (σοτιμαν ν πασιν χουσι) и не заботятся о человеческом различии» 1248 . Словом, самое первенство папы, по выражению Нила Кавасилы , находится в соподчинении, в координации (το πππα πρωτεον συντεταγμνον στ) 1249 . Очевидно, такое представление о власти патриархов несовместимо с Аристиновским пониманием 9 и 17 правил Халкидонского собора, ибо идея равенства и координации в сущности не допускает, чтобы Константинопольский патриарх мог принимать апелляции на митрополитов из других патриархатов, так как это значило бы ставить других патриархов уже в отношение субординации. Правда, Нилу Доксапатру теория пяти чувств не мешает допускать, что Константинопольский патриарх, получивши преимущества Римского, подобно ему, может пересматривать и отменять приговоры трех остальных патриархов 1250 , но это уже уклонение от истинного смысла теории. У Вальсамона нет этого противоречия, ибо он (в толковании на 12-е правило Антиохийского собора) доказывает, что решения патриархов вообще не подлежат апелляции и в подтверждение ссылается на 137 новеллу Юстиниана, помещенную в Василиках (III. 1,45) 1251 . Равным образом Зонара и за ним Властарь полагают, что 17 правило Халкидонского собора позволяет епископу, обиженному своим митрополитом, судиться или у экзарха округа, или у престола Константинопольского, если т. е. он подчинен этому престолу, ибо Константинопольский патриарх поставлен судьей не над всеми: потому что узаконено, чтобы сирийские митрополиты подчинялись Антиохийскому патриарху, палестинские – Иерусалимскому и египетские – Александрийскому 1252 . Очевидно, такое понимание 17 и 9 правил Халкидонского собора наиболее гармонирует с теорией пяти чувств: как по смыслу теории, так и по этому толкованию все патриархи по правам власти совершенно равны между собою. |
| То радостное и веселое настроение души, которое испытывали хлысты и скопцы в начале своих радений, теперь, естественно, сменяется полным восторгом и совершенным самозабвением. По словам скопческой пророчицы Устиньи, она „долго беспрерывно радевши, не имела усталости и была как бы вне себя“ 1252 . По сознанию хлыстов Никифора Майданского, Федора Павлова и др., они пред мнимым сошествием Св. Духа испытывали „затмение в уме и стеснение в груди“ 1253 . Это падение деятельности умственной сферы, происходящее, по мнению Пеликана, от усиливающегося вследствие вращения сотрясения мозга 1254 доходит в своем развитии до совершенного умоисступления, симптомами которого являются, с одной стороны, разного рода неистовства в роде самобичевания и бичевания других обухами, ядрами, цепами, кнутами и проч., а с другой – галлюцинации и бессвязное бормотание слов. Процесс развития двух последних явлений (галлюцинаций и бессвязного бормотания слов), близких по своему характеру к умопомешательству, Пеликан описывает так: „более или менее ускоренные вращательные движения производят иллюзии тем, что по мере продолжительности, и силы, с какой совершаются эти движения, у человека теряется постепенно возможность правильно воспринимать впечатления внешние, самоощущение изменяется и рассудок лишается контроля. Всех этих условий достаточно для того, чтобы под влиянием их, при более или менее преобладающем настроении духа сектанта, в сознании его возникли самые разнообразные идеи бреда и развились самые живые обманы чувств“ 1255 . Галлюцинационное состояние, сопровождающееся при этом всевозможным бредом, по мнению хлыстов и скопцов, есть наивысший и вожделеннейший предел духовного состояния человека; в это время, по их выражению, на них „сокатает“ сам Дух Святый. Достигши этого состояния, хлысты и скопцы прекращают свои радения; последние теперь уступают место пророчествам. б) Пророчества Именем пророчеств хлысты и скопцы называют изречения своих пророков, произносимые последними во время радений и именно в то время, когда они от долгого и быстрого кружения и беганья приходят в состояние совершенного умоисступления. |
| Авторство Повести приписывается Пахомию Сербу (XV в.). Сюжет произведения является вымышленным. Савва, архиепископ Сербский, жил в 1169–1237 гг. В Житии Саввы Сербского рассказывается, что ему удалось обратить в христианство одного из венгерских королей, однако имя короля не названо (им был венгерский король Эмерих, который в 1202 г. вторгся в Сербию). Нашествие Батыя на Венгрию произошло в 1241 г., а победоносные сражения венгерских войск с монголо-татарами относятся к 1282 г. Батый же умер не в Венгрии от рук «угорского короля», а своей смертью в Орде (между 1252 и 1253 гг.). Исследователь Повести об убиении Батыя С.П. Розанов установил, что в XIII в. в Венгрии короля по имени Владислав не было. Во время нашествия Батыя Венгрией правил король Бела IV (1235–1270). По-видимому, автор Повести отождествил его с Владиславом I Святым (1077–1095), при котором Венгрия достигла могущества и процветания (см. Розанов С.П. Повесть об убиении Батыя//ИОРЯС. 1916. Кн. 1. С. 109–142). Созданная в конце XV в. Повесть об убиении Батыя вошла в состав русских летописей (под 1247 г.), хронографов и миней четьих (под 20 сентября). 331 Надгробное слово Иосифу, по мнению большинства исследователей, было создано Досифеем Топорковым после 1546 г., так как Савва Крутицкий, автор Жития Иосифа Волоцкого в предисловии к произведению утверждал: «никтоже изъяви о нем, и 30 лет по преставлении его». Однако, как считал К. Невоструев , Надгробное слово Иосифу, богатое биографическими подробностями, могло быть создано Досифеем вскоре после кончины Иосифа (1515): Савва не упоминал об этом произведении, ибо оно не житие, но использовал как источник сведений о святом (см. Житие преподобного Иосифа, игумена Волоцкого, составленное Саввою, епископом Крутицким, с предисловием и примечаниями К. Невоструева //Чтения в Московском обществе любителей духовного просвещения. М., 1865. Прилож. С. 2,9, примеч.). Надгробное слово Иосифу оригинально по своей жанровой природе: высокий риторический стиль похвалы святому переплетается здесь с документальным стилем биографической справки о герое. |
| Но есть и другие свидетельства – об исключительной верности и преданности славянских жен своим мужьям. В разных источниках рассказывается о добровольном самоубийстве вдов, восходивших заживо на погребальный костер мужа, соблюдавших обычай, унаследованный из арийской древности и до наших дней не окончательно изжитый в Индии. Маврикий писал о славянских женах: «Скромность их женщин превышает всякую человеческую природу, так что большинство их считает смерть своего мужа своей смертью и добровольно удушают себя, не считая пребывание во вдовстве за жизнь» 1252 . Семья у древних славян, как и у других народов, находившихся на аналогичной стадии общественного развития, была большой, подобной просуществовавшей у балканских славян до XX века задруге, включала два или три поколения взрослых и женатых родственников: отцовской, если общий предок, отец или дед своих взрослых потомков был жив, либо братской, когда главой семьи считался старший из братьев, дети, внуки или даже правнуки которых входили в такую семью. Это была так называемая патронимия. Глава патронимии вместе со своей малой семьей жил в доме, где находился семейный очаг и который поэтому назывался огнищем. Отсюда идет и наименование главы задруги «огнищанин» – этот термин известен из древнерусских источников. В доме огнищанина «члены задруги, – по словам М. Гимбутас, – собирались в часы досуга, здесь же готовили и принимали пищу» 1253 . В братской семье власть главы неизбежным образом была ослабленной в сравнении с семьей отцовской. Статус лиц, входивших в большую семью, был разным. Жены, за исключением супруги главы семейства, дочери и дети занимали в ней подчиненное положение. Старшая женщина, которой в некоторых случаях была не непременно супруга главы семьи, а, например, его вдовствующая мать, пользовалась особым уважением и имела власть над всеми женщинами семейства, распоряжалась домашним хозяйством, в особенности всем, что связано было с приготовлением пищи, имела авторитетный голос при решении вопросов, связанных с выдачей замуж дочерей, внучек, правнучек, племянниц. |
|
|
