| В юности Мэгги играла на скрипке Чтобы увлечь свою сомневающуюся сестру, я взяла священное для моих родителей издание — The New Yorker. Я отправила ей карикатуру из журнала, чтобы объяснить, почему мы должны посетить психотерапевта, прежде чем мой костный мозг будет собран и пересажен в ее тело. Вот эта картинка: «Я никогда не прощу его за то, что выдумала в своей голове». Я сказала сестре, что мы занимались с ней тем же самым, перебирая в головах выдуманные истории, которые держали нас порознь. Я также сказала ей, что после пересадки вся кровь, текущая в ее венах, будет моей кровью, созданной из моего костного мозга. И что внутри ядра каждой из этих клеток будет мой полный набор ДНК. «Я буду внутри тебя до конца твоей жизни, — сказала я своей слегка потрясенной сестре. — И думаю, лучше навести порядок в наших отношениях». Элизабет держит сумку со своими стволовыми клетками для пересадки своей сестре Мэгги За заботу мне платили любовью Проблемы со здоровьем заставляют людей делать рискованные вещи: бросать работу или выпрыгивать из самолета. В случае с моей сестрой риском было сказать «да» нескольким сеансам терапии, во время которых мы сблизились до мозга костей. Мы вспоминали и отпускали накопившиеся за годы истории и предположения друг о друге, обвинения и стыд, пока между нами не осталось ничего, кроме любви. Люди говорили, что я смелая, потому что пошла на извлечение костного мозга, но я так не думаю. Мне казались смелыми извлечение и пересадка другого рода — пересадка «клеток души», эмоциональное обнажение перед другим человеческим существом… Я обратилась к тем трем урокам акушерства: отыщи свою душу. Откройся тому, что страшит и причиняет боль. Испытывай священный трепет. После пересадки мы начали проводить все больше времени вместе. Будто снова стали маленькими девочками. Прошлое и настоящее слились воедино. Мы погрузились в глубинное время. Я оставила беличье колесо работы и жизни, чтобы быть вместе с сестрой на одиноком острове болезни и выздоровления. Мы провели месяцы вместе — в отделении реанимации, в больнице и в ее доме. |
| Если вуз поставил «чужой» онлайн-курс в программу, студент точно не должен платить за него сам. Если он учится на бюджетном месте, за него вузу уже заплатило государство. Если на платном – то он сам заплатил за весь курс или за весь год обучения. Другое дело, если студент самостоятельно, по своей инициативе, записался на какой-то онлайн-курс – в этом случае вуз за него платить не обязан. Онлайн-курсы может делать каждый Высшая школа экономики – крупнейший в России поставщик онлайн-курсов, но здесь не должно быть какого-то разделения. Онлайн-курсы может делать каждый, я уже упоминал выше, что курсы на ведущих платформах есть у многих университетов страны, причем их слушают и за пределами России. У каждого университета найдется сектор, где он менее силен, чем то, что будет на рынке. Это как с книжным магазином. Ты начинаешь покупать книги и выясняешь, что предложение знаний гораздо больше, чем есть у тебя в голове. Хорошие университеты сегодня вводят у себя до 15% онлайн-курсов. Тяжелее всего юристам и экономистам, которые должны постоянно свой курс обновлять, потому что меняется статистика или законодательство. С онлайн-курсами связана перспектива импорта и экспорта образования. Потому что, скажем, если мы возьмем платформу «Курсера», то Высшая школа экономики зарабатывает несколько десятков миллионов рублей в год, публикуя там свои лекции. На данный момент мы больше вложили, чем получили назад, но мы только начали зарабатывать. Но и сам проект «Курсера» развивался как проект бесплатный поначалу, а, расширившись, он стал уже предлагать что-то за деньги. И пока рынок еще полностью не обосновался, поэтому цена курса может как расти, так и падать. Перспектива двух лет Чтобы претворить эту идею в жизнь, нужно выполнить два условия. Во-первых, «Нацплатформа открытого онлайн-образования» должна иметь полный набор курсов по основным предметам всех направлений образования. Это перспектива двух лет. По самым массовым направлениям – экономика, менеджмент, математика, педагогика, информационные технологии – задача может быть решена за год. |
| Иногда на вечерней службе или на послушаниях мы попеременно читали Иисусову молитву: по-гречески, по-английски, по-немецки, по-румынски, по-арабски, по-русски – и наш многонародный общий мир реально воспринимался как единый – Божий. Гора Осса (Киссавос) После утренней молитвы, начинаемой обычно в 6 утра, – завтрак и распределение по послушаниям. Сестры, ответственные за какое-либо послушание, забирали паломниц, объясняли им все премудрости, а потом сами показывали пример. Послушаний было пять, можно было выбрать любое, но нам, городским жителям, хотелось узнать обо всем. Самое трудное – это уход за животными в хлеву и дойка. Впрочем, пока всех погладишь, поумиляешься, матушка уже полдела сделала. Требуется здесь и умение, и выносливость, зато отпустят пораньше, чтобы умыться перед службой. Кто бы каким делом ни занимался, в церковь приходят все чистые и умиротворенные. Самое легкое, душистое и спокойное послушание – чайное. Раскладываются варенья и сиропы по баночкам, фасуется травяной чай, взвешивается на электронных весах… а один вид всех этих вкусностей уже обеспечивает хорошее настроение. Огород, как и у нас, это, в основном, прополка. Монастырь находится в горах, погода здесь холоднее, зимой и снег бывает, поэтому и сроки созревания культур ближе к русским, чем к греческим. Да и огородики знакомые: картошка, кабачки, огурцы, помидоры, фасоль. Следующее послушание – сырная комната, волшебное место с кислым запахом молока, белыми фартуками и стерильностью. Здесь рождается знаменитый греческий сыр, самых разных вкусов, в зависимости от заложенных специй. Впрочем, во все премудрости мы так и не вникли, ведь сыр зреет значительно дольше нашей программы. И, наконец, уборка и мытье посуды – не алюминиевых мисок, а настоящей домашней посуды: чашечки с блюдцами, полный набор тарелок, несколько видов ложечек и вилочек. Если остальные послушания у нас заканчивались в 13:00, к службе, то уборка продолжалась весь день, ведь кушали мы много и вкусно. Греческая кухня и, в частности, монастырская, очень разнообразна, питательна и полезна, но совершенно невозможно угадать, как это приготовили, чтобы приготовить самим, – так много диковинных специй и соусов. Впрочем, говорят, на одних оливках можно прожить годы без вреда для здоровья – столько в них всего необходимого. Но нас баловали, завершая обед обязательно каким-нибудь десертом, пирожком, пирожным или конфеткой. За трапезой читается душеполезное чтение. В период нашего пребывания это был дневник духовной дочери праведного Иоанна Кронштадтского игумении Олимпиады. Матушка Феоктиста делала земной поклон перед всеми и размеренно читала на английском, пока мы усердно работали ложками. По окончании положенного чтения геронтисса благодарила ее чем-нибудь вкусненьким: персиком или сливкой. Вообще, отношения сестер в трапезной очень простые, еда у всех одинаковая, а настоятельница первая обходит столы и предлагает какое-нибудь блюдо младшей сестре или нам, паломницам. |
| Многодетной маме нужно найти источник, в котором она будет черпать вдохновение для себя, для детей, для мужа. Пока было здоровье и силы, у меня все получалось словно само собой. К пятому ребенку я почувствовала, что практически исчерпала ресурс. Мне стало казаться, что я не живу, а тяну лямку. Я стала поднывать, жаловаться батюшке, что не ощущаю своего служения. Он говорит: «Что это значит?» Я говорю: «Хочу делать что-то для людей, на приходе…» Когда я была помоложе, мы постоянно собирались, музыкальные вечера устраивали. А потом музицирование для меня как счастье, как творчество угасло, потому что навалилось очень много повседневной работы: уроки, быт… Но вот очередному ребенку нужно было поступать в музыкальную школу. Мы стараемся обеспечить детям весь «джентльменский набор»: ребенок должен на чем-то играть, где-то бегать-прыгать и чем-нибудь рисовать. Я добрела с авоськами, с коляской до ближайшей музыкалки. И встретила там совершенно выдающегося преподавателя Александра Ивановича Карпухина. Если бы мне в детстве попался такой учитель, я бы стала профессиональной пианисткой. В нашей жизни снова засветилась звезда творчества. Дети стали бурно развиваться музыкально, появились и достижения, и награды. Когда ты видишь быстрый результат, это очень поддерживает. На фоне детского успеха ожило и мое творчество, я исполнила одно из своих давних желаний – выпустила самиздатовскую книгу своих стихов. А раньше я писала только в стол, никогда в жизни никому их не показывала. Анна Не скрою, у нас много бытовых проблем. Казалось бы, полный дом народу, но все серьезно учатся или работают, помогать некому. Конечно, мы делегируем часть обязанностей детям, но у них не хватает ответственности, чтобы это было сделано так, как надо, и в том объеме, в котором надо. Рядом обязательно должен быть взрослый человек, который их проконтролирует. После восьмого ребенка я согласилась на помощницу. Лучше всего, когда студентка приходит подрабатывать. Она и по хозяйству поможет, и детям с ней весело и интересно – она как еще одна сестра. |
| Полный набор колоколов для звонницы – подарок для сельского храма поистине царский. Его заказали в Тутаеве, и к началу декабря колокола были готовы. Глава района Геннадий Иванович Зайцев помог с доставкой. И уже 8 декабря Дьяковку впервые за многие десятилетия огласил колокольный звон. А маленькие звонари обрели дело по душе. Освящение колоколов С надеждой на возрождение Старинное село окружает памятник природы – Дьяковский реликтовый лес, единственный в Заволжских степях. Подвесной мост через реку со сказочным названием Еруслан – тоже своего рода памятник. Он переносит нас из настоящего в то время, когда не было такой суеты, огромного потока информации, а жизнь текла размеренно. До районного центра – 30 км, до областного – 160. Поездка в Дьяковку – это всегда немного путешествие, в том числе и во времени. «К нам едут те, кто родился в Дьяковке, но живут в Красном Куте. Говорят, что их притягивает наш храм, – рассказывает Марина. – Я считаю нашими прихожанами жителей села Салтово, которое относится к Волгоградской области. Они каждое воскресенье приезжают в Дьяковку на службу. Своего храма у них нет, а до районного центра 25 километров». Она уверена: «Если бы было, где работать, то вернулись бы все жители Дьяковки. Даже те, кому сейчас по 50. Потому что они все любят свое село, свою школу, дружат с односельчанами. Работать негде. А ведь в этом селе до революции были ювелирные, золотошвейные мастерские, заводы, большое ателье по пошиву одежды. В советское время крупный совхоз был. Была своя пекарня – из Красного Кута за хлебом приезжали. Были люди заняты, жили на одном дыхании, все вместе. Настолько было все хорошо и здорово, что плакать хочется, когда видишь, что осталось. И хочется надеяться, что что-то изменится». Отец Димитрий вопреки всему в будущее смотрит с оптимизмом: «А иначе для чего Господь здесь такой храм восстановил? Раз храм стоит – все будет!» И хочется верить, что возрождение этого старинного села станет еще одним чудом святителя Николая – невозможным по всем житейским меркам, но таким желанным. Что по молитвам детей будут и дальше сюда на Пасху приезжать гости и звонить, звонить в колокола. |
| Я помню, что когда только приехал, эти впечатления очень активно писал своим родителям в письмах, потому что тогда меня все удивляло и этот мир очень привлекал. И, конечно, удивили китайцы, потому что, к сожалению, в России о них невысокого мнения. Из сохранившихся потомков великих цивилизаций китайцы — самый древний народ. Ведь даже египтяне — это не те египтяне, которые строили пирамиды. Михаил Дроздов. Фото: russianshanghai.com Стопка книг из Америки — Как вы пришли к православию? — Я родился в обычной семье. Крестился по собственному желанию где-то в 89-ом или 90-ом году. Мне было 20 лет. В то время купить какую-то религиозную литературу было совершенно невозможно. В 88-м году только произошло празднование тысячелетия Руси, чуть-чуть информация пошла, но все равно очень тонким ручейком. Поэтому, как и все в нашей стране в те годы, я черпал информацию из передач «Голос Америки». Тогда все слушали «Голос Америки», я слушал все подряд, но меня заинтересовали именно религиозные передачи. Протоиерей Виктор Потапов Есть такой отец Виктор Потапов в Вашингтоне, настоятель собора Иоанна Предтечи, он вел передачи на радио. Это глушили, конечно, но мы специально делали антенны. Был такой способ: когда всем становилось плохо слышно, нужно было взяться за антенну приемника, а второй рукой за батарею — и тогда прием налаживался. В атмосфере вакуума это сыграло колоссальную роль. Как раз году в 89-м я решил написать на «Голос Америки» письмо. Естественно, я не сказал свои родителям, потому что если бы они узнали, пришли бы в ужас и меня бы всячески от этого отговаривали. Я отправил письмо отцу Виктору Потапову, где написал какие-то отзывы о том, как мне понравились эти передачи, и попросил, если будет такая возможность, поделиться православной литературой, прислать мне книги. И, что удивительно, через несколько месяцев я получил огромную посылку с книгами. Счастью не было конца. Причем я подозреваю, что такие посылки, может быть, только-только начали пропускать. Я получил десятка два самых разных книг, очень интересных. И катехизис был, и учение православного богослужения, и Авва Дорофей, и Иоанн Кронштадский, и какие-то журналы, «Православная жизнь», набор иконок — в общем, это был полный комплект молодого бойца. |
| Моей мамы не стало, когда мне было 6 лет. И я понимаю, что все равно человек всю жизнь подсознательно выясняет взаимоотношения с мамой. У него масса вопросов и масса «почему». И, конечно, у ребенка эти вопросы будут всю жизнь. Я никогда не слышала, чтобы человек так кричал Ну, наверное, мы с самого начала понимали, что подросток — это непросто. Готовься к худшему, надейся на лучшее. Подросток — это ух! Я сама не была простым подростком. Я всегда хорошо училась. У меня были пятерки, золотая медаль, полный набор, но по поведению было очень проблематично. Неуд, неуд. И когда я училась в 8-м классе, родителей вызвали в школу, попросили меня в марте забрать на летние каникулы. «Пожалуйста, заберите вашу дочь, мы поставим ей все пятерки, за контрольные и в четвертях, только заберите». Не помню, что я делала, но что-то делала. У меня дневник сохранился, он весь в замечаниях, я обожаю этот дневник. Младшей дочери подарили мишку, ему нажимаешь на пузико, и он поет песню: «Мир добра и послушных детей». Мне кажется, ничего страшнее быть не может, это из какого-то триллера песня — они на то и дети, чтобы быть непослушными. Они испытывают на прочность мир, тебя, провоцируют, смотрят, как ты реагируешь. Они учатся, мне нравится фраза — «учатся об тебя». Однажды у нас с Надей была история. Она очень сильно кричала. Может, усталость накопилась. Какой-то мой простой вопрос типа: «Почему ты, Надя, не поздоровалась?» вызвал такую бурю эмоций! Я никогда не слышала, чтобы человек так кричал. Вот она стояла передо мной: «Оставьте меня, я не хочу никого видеть!» Я работаю в театре и никогда не слышала, чтобы так кричали ни на сцене, ни в кино, ни в жизни. Истошный крик отчаяния. И, конечно, в нем было много того, что было в мой адрес, и можно было бы обидеться: ты как со мной разговариваешь? А я стояла и думала, про что этот крик? Когда эмоциональный накал, когда пошли эмоции, не надо ни о чем разговаривать, выяснять отношения. Надо дать эмоциям утихнуть и потом через день-два поговорить о том, что произошло. Мне очень помогло знание, что подросток ничего против вас не имеет. У него шарахнул выброс тестостерона — он агрессивен. Шарахнул выброс другого гормона — эйфория, потом раз — еще какой-нибудь, и линия апатии. Он лежит и реально не может встать. То есть там такой прилив гормонов со всех сторон идет, что человек не может справиться. И когда Надя мне «р-р-р-р-р» — думаешь: та-а-ак, интересно, какой гормон там у нас сейчас? |
| Поскольку в России не было специалистов в этой области, да и сама текстология делала лишь первые шаги, многие решения справщиков не только не улучшили ситуацию, но и породили множество проблем. В частности, на начальном этапе под влиянием Вульгаты был изменен набор библейских книг и порядок их расположения, а затем из-за хаотического привлечения для исправления то греческих текстов, то еврейских, то печатных изданий, то рукописных кодексов, вопрос источников перевода оказался окончательно запутан. Хотя последний вариант печатной церковнославянской Библии в значительной мере отражает традицию Септуагинты, его нельзя назвать аутентичным выражением средневековой церковной традиции библейского текста, поскольку исправления вносились по случайно выбранным рукописям. Что касается переводов на русский язык, то вопрос встал очень остро в начале XIX века. К этому времени общеевропейской тенденцией в библейских переводах стала переориентация на масоретскую версию Библии (то есть на средневековые еврейские варианты библейских текстов как якобы абсолютно точно сохранившие оригинал). Греческий текст LXX перестал рассматриваться как равноправный свидетель древнего текста. Русская Церковь оказалась в сложной ситуации выбора — сохранять церковную традицию или идти вслед за европейской наукой. После ряда споров и неудачных попыток перевода в середине XIX века был выбран компромиссный вариант: взять за основу еврейский текст, дополнив и исправив его в наиболее важных в догматическом отношении местах по греческому. При этом сохранялся набор книг, унаследованный от эпохи исправлений по Вульгате. Хотя в 1876 году Русская Церковь получила первый полный перевод Библии на русский язык, в догматических сочинениях и переводах творений святых отцов еще долгое время использовался только церковнославянский перевод Библии. На текст, читаемый за богослужением, новый синодальный перевод также не оказал никакого влияния. Практически сразу после публикации в отношении качества перевода стали высказываться критические замечания. |
| 238-240) и Минею общую (Л. 241-290 об.) без конца. В кон. XIII - нач. XIV в. на широких полях кодекса к этим текстам более мелким уставом одного почерка с большим количеством лигатур были приписаны киноварью (на листах 8 об.- 9, 80 об.- 84 об. чернилами): песнопения, дополняющие каноны Шестоднева до полных служб (Л. 1 об.- 4 об., 9-80, 85-152 об.), неканоническая молитва ко Христу «На отгнание дух неприязненных» с перечислением 72 имен Божиих (Л. 5-8 об.), канон свт. Николаю Чудотворцу 8-го гласа («Венценосен у престола Христова» - Л. 80 об.- 84 об.), месяцеслов с тропарями и кондаками (Синаксарь - Л. 154 об.- 186 об.), включающий празднования Покрова Пресв. Богородицы (Л. 158 об.), перенесения мощей св. князей Бориса и Глеба (Л. 176) и мощей свт. Николая Чудотворца (Л. 177 об.), памяти св. князей Бориса и Глеба (Л. 182 об.), Минею праздничную (службы и каноны на двунадесятые праздники, включая Пасху - Л. 187-259), канон-молебен Богоматери 8-го гласа (Л. 259-262), канон к Причастию 2-го гласа (Л. 266-269), заупокойный канон 8-го гласа (Л. 269 об.- 277 об.). На Л. I об.- II в 1-й пол. XV в. старшим полууставом приписаны воскресные стихиры 8 гласов. Дополнения, как и древнейшая часть рукописи, отражают в правописании галицко-волынские языковые особенности. В окончательном виде Г. к. является одним из древнейших образцов распространенного в восточнослав. рукописной традиции (представлен преимущественно новгородско-псковскими списками XIV-XV вв.) универсального сборника (часто включающего также Псалтирь или Часослов), содержащего почти полный набор текстов, необходимых для соборно-приходского богослужения. Ряд текстов в составе Г. к. относится к числу весьма редких и являющихся древнейшими в совокупной слав. или в древнерус. традиции. Таковы Минея общая, принадлежащая, очевидно, перу свт. Климента Охридского (ряд канонов в ней, как установил болг. исследователь Г. Попов, содержит авторский именной акростих в 8-й и 9-й песнях), заупокойный канон 8-го гласа, возможно также сохранивший поврежденный слав. |
| А в Швейцарии в небольшом, окруженном горами городке Вивей на берегу Женевского озера московская делегация и хор встречались с епископом Амвросием (Кантакузеном). Потомок древнего византийского рода, владыка много сделал для воссоединения Церквей. В маленькой швейцарской церквушке «немалый» Сретенский хор (в его составе – 41 хорист) пел для одного человека, сидевшего в инвалидной коляске. Хор пел так же вдохновенно, как перед огромными аудиториями. И негромкая благодарность епископа Вевейского певчим была не менее дорога, чем бурные овации, прозвучавшие через пару дней после триумфального концерта в лондонском Кэдогэн Холл. Сретенский монастырь – это древнейшая православная обитель, расположенная в самом центре Москвы и хор является ее неотъемлемой составляющей. Часть хора и, разумеется, его основа, – семинаристы, студенты Сретенской семинарии и выпускники Московской духовной семинарии и академии. Сам регент хора, выпускник «Гнесинки», вырос в семье священника и с самого раннего детства пел в хорах Троице-Сергиевой лавры. Именно в этом духовном знаменателе отличительная особенность хора Сретенской обители. Восемь басов (в том числе два октависта), семнадцать первых и вторых теноров, каждый из которых – настоящая находка для любого хора. Собственные композиторы и аранжировщики: Федор Степанов, Александр Амерханов, Андрей Полторухин, Роман Масленников. Первоклассные солисты: Дмитрий Белосельский, Евгений Ставинский, Евгений Либерман, Андрей Башков, Антон Сергеев, Вячеслав Воробьев, Александр Корогод, Алексей Татаринцев. Дмитрия Белосельского критика нередко ставит выше некоторых других всемирно известных российских исполнителей. Но в хоре все его участники являются послушным инструментом в руках регента Никона Степановича Жилы. «Казалось, – писал американец Бэрримор Ширер, – что господин Никон Жила управляет певцами, словно большим органом, в котором есть полный набор теноров и басов, управляет виртуозно – лишь одними кончиками пальцев» (Wall Street Journal). По отзывам российской и зарубежной прессы, Сретенский хор – один из наиболее профессиональных, а покойный первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Лавр называл пение Сретенского хора исключительно молитвенным. |
|
|
