| Преподобный Серапион родом был египтянин, прозванный Синдонитом, потому что ничего не носил кроме синдона 179 . От юности Серапион «бысть монах» 180 и, постоянно упражняясь в чтении Священного Писания , читал он все Священное Писание наизусть. Ревнуя о приобретении совершенной нестяжательности, он не имел ни кельи, ни иного какого-либо пристанища, но подобно птице небесной жил без забот: «ни в храмине покровенней, когда сидети или почити хотяше, но едину плащаницу нося и малое Евангелие»; проводил жизнь в постоянном странствовании, переходя с места на место, и так усовершенствовался в подвиге нестяжательности, что приобрел совершенное бесстрастие. Часто встречали его вне селения седящим на пути и горько плачущим и на вопрос: чего он плачет, – Серапион отвечал: «Господин мой поручил мне свое богатство, а я его растратил и он хочет мучить меня». Слышавшие его не понимали и думали, что он говорит о «злате»; подавали ему деньги, иные – хлеба, другие – овощи, говоря: «Возьми, брате, это, а о богатстве, которого лишился, не скорби, Бог может послать его тебе снова». Всю жизнь свою Серапион посвятил на спасение ближних. Будучи еще юношей, в одном городе он продал себя за двадцать монет комедиантам-язычникам и оставался у них, питаясь только хлебом и водою и непрестанно проповедуя слово Божие, до тех пор, пока не обратил их к христианству и не убедил их оставить театр. Пробыв таким образом у них долгое время, блаженный сперва обратил самого комедианта, потом жену его и, наконец, все семейство их. С принятием христианства они отстали от театра, начали жить честно и благочестиво и весьма почитали Серапиона и говорили ему: «Теперь, брат, мы отпустим тебя на свободу, так как ты сам освободил нас от постыдного рабства». Тогда Серапион отвечал им: «Поскольку Бог устроил, а вы содействовали, чтобы ваша душа была чрез меня спасена, то я скажу вам всю тайну этого дела. Сжалившись над вашею душою, которая была в великом заблуждении, я свободный подвижник, родом египтянин, ради вашего спасения продался вам, чтобы вы освободились от великих грехов. И теперь я радуюсь, что Бог совершил сие чрез мое смирение. Возьмите же свои деньги, я оставляю вас и пойду о спасении других пещися». Они настоятельно просили его остаться и говорили: «Мы будем всегда почитать тебя отцем и владыкою душ наших, только останься с нами». Но не убедив его, сказали: «Отдай бедным эти деньги: они были залогом нашего спасения». Серапион отвечал: «Деньги ваши – я не раздаю нищим чужих денег». |
| Наконец она согласилась. Их обвенчали и из церкви привезли в дом её родителя, где был приготовлен обед и приглашены были гости. У жениха не было в городе своего дома, и жил он в поместье: поэтому и свадьба была в доме воеводы. Дом этот был одноэтажный, а перед домом на немощёной улице стояла большая грязная лужа. Во время обеда все были веселы, все радовались, глядя на новобрачных, а более всех был счастлив её отец, что исполнилось его желание. Но скоро радость его и гостей обратилась в печаль. Среди обеда новобрачная вдруг вскрикнула, бросилась из растворенного окна на улицу, легла в лужу и начала в ней барахтаться. Все присутствующие были поражены, как громом; пришедши в себя от изумления, некоторые по-выбежали на улицу, чтобы помочь Елене, вытащили её из лужи; дорогое платье её было всё в грязи, а она сама коверкалась, кричала, рвала на себе волосы и украшения, смотрела на всех бессмысленными глазами и дралась с теми, которые были близ неё. Все признаки были, что Елена помешалась. Отец был в отчаянии; гости стали разъезжаться; новобрачный объявил, что он сумасшедшую не возьмёт себе в жёны, и поспешно уехал; по городу разнеслась молва, что дочь воеводы под венцом испортили. Елена осталась в доме отца и жила так несколько времени, – днём проказничала, а ночь всю проводила в молитвенном подвиге. Когда умер отец, проказы её ещё более увеличились, и она ими так надоела своим братьям, что они бедную Елену выгнали из дома в одном платье. Между тем в городе носились уже слухи, что Елена притворяется помешанной; некоторые монахини Алексеевской общины знали, зачем она приходила к отцу Назарию и что он ей советовал; от этих монахинь узнали некоторые в городе. Слух этот дошёл до её мужа, он взялся исправить Елену, и когда братья выгнали её из дому, он взял её к себе в поместье, – и тут-то начались её страдания за чистоту и любовь Божию. Он сначала ласками старался уговорить её, чтобы оставила мнимое юродство и начала брачную жизнь; потом, видя непреклонность её намерения, он уже мучением хотел заставить её исполнить его волю. |
| Она было стала отказываться; но отец еще более настаивал, угрожая проклятием за ее противление. Наконец она согласилась. Их обвенчали и из церкви привезли в дом ее родителя, где был приготовлен обед и приглашены были гости. У жениха не было в городе своего дома, и жил он в поместье: поэтому и свадьба была в доме воеводы. Дом этот был одноэтажный, а пред домом на немощеной улице стояла большая грязная лужа. Во время обеда все были веселы, все радовались, глядя на новобрачных, а более всех был счастлив ее отец, что исполнилось его желание. Но скоро радость его и гостей обратилась в печаль. Среди обеда новобрачная вдруг вскрикнула, бросилась из растворенного окна на улицу, легла в лужу и начала в ней барахтаться. Все присутствующие были поражены, как громом; пришедши в себя от изумления, некоторые повыбежали на улицу, чтобы помочь Елене; вытащили ее из лужи; дорогое платье ее было все в грязи, а она сама коверкалась, кричала, рвала на себе волосы и украшения, смотрела на всех бессмысленными глазами и дралась с теми, которые были близ нее. Все признаки были, что Елена помешалась. Отец был в отчаянии; гости стали разъезжаться; новобрачный объявил, что он сумасшедшую не возьмет себе в жены, и поспешно уехал; по городу разнеслась молва, что дочь воеводы под венцом испортили. Елена осталась в доме отца и жила так несколько времени, – днем проказничала, а ночь всю проводила в молитвенном подвиге. Когда умер отец, проказы ее еще более увеличились, и она ими так надоела своим братьям, что они бедную Елену выгнали из дома в одном платье. Между тем в городе носились уже слухи, что Елена притворяется помешанной; некоторые монахини Алексеевской общины знали, зачем она приходила к отцу Назарию и что он ей советовал; от этих монахинь узнали некоторые в городе. Слух этот дошел до ее мужа, он взялся исправить Елену, и когда братья выгнали ее из дому, он взял ее к себе в поместье, – и тут-то начались ее страдания за чистоту и любовь Божию. Он сначала ласками старался уговорить ее, чтобы оставила мнимое юродство и начала брачную жизнь; потом, видя непреклонность ее намерения, он уже мучением хотел заставить ее исполнить его волю. |
| ЧТО С НИХ ВЗЯТЬ - ОНИ ЖИРАФА УБИЛИ 18.03.2014 09:22:38 Александр Владимирович Богатырев Как было не смотреть на передаваемые в прямом эфире события из Крыма и Украины?! В первый раз за многие годы я не ругал себя за то, что Великим постом смотрю телевизор. Я не мог оторваться от информационных программ, радуясь вместе с народом Крыма. Больше всего меня поразило единение участников теледебатов программ Соловьева и Толстого. Даже Жириновский перестал быть «коверным», которому позволено в шутовской манере говорить о бедах русского народа, а предстал в подвиге юродства. Абсолютно все: экономисты, политики, обшественные деятели, писатели и кинематографисты говорили о сути проблем Украины умно и афористично. Чего стоит фраза Проханова о том, что воссоединение Крыма с Россией «перекинуло мост между народом и властью». Или шутка о том, что Ленин приехал делать революцию на броневичке, а Юля Тимошенко в инвалидной коляске. Я радовался тому, что на нашем телевидении звучат слова правды в то время, как Америка и Европа видит в стреляющих в безоружных стражей порядка мирных демонстантов. Поразительно, как в своих рассуждениях о том, что нужно наказать Россию западные политики приводят пошлейшие резоны. Они хотят наказать нас, не имея никаких доказательств нашей вины, при этом боятся того, что санкции могут причинить им ущерб. Говорят о неизбежных потерях бизнеса — о чем угодно: о газе, который мы им поставляем, о разрыве выгодных им контрактах, о потере рабочих мест, о финансах... И ни слова о правде. Разве вид объятого пламенем полицейского не наводит на мысль о том, что демонстрантов трудно заподозрить в миролюбии? Или они ослепли. Да, нет. Они прекрасно все видят и все понимают. Просто Россия сорвала их планы. А цели их очевидны. Как сказала одна моя знакомая «Да что с них взять! Они при детях в зоопарке жирафа убили!» Мы еще раз увидели, что нет уже той Европы, которую Алексей Хомяков назвал «Страной Святых Чудес». Есть «всуе мятущиеся языки», объединенные служением мамонне, плохо представляющие то, что вне этого рабства мамонне есть жизнь истинная, направленная на служение благородным целям. За неделю между двумя воскресными днями, когда после первой недели Великого Поста празднуется Торжество Православия, а после второй — память святителя Григория Паламы, составившего учение о Фаворском Свете, за что именуется «проповедником благодати», произошли величайшие события. Россия не только показала политическую волю, воспряла духом, но и прозрела духовно. Даже политики и деятели культуры увидели «руку Божию, водившую человеков», почувствовали благодатную помощь и действие Святого Духа, который «везде сый и вся исполняй». |
| Однако в дальнейшем антиклерикализм Белинского переходит в атеизм, и его письмо к Гоголю – «настоящий манифест эпохи русского просвещенства», его философские взгляды отныне «становятся упрощенным материализмом» 521 . «Пророческий пафос» Белинского вообще был преимущественно обличительным. Он, по словам П. В. Анненкова, больше всего тратил сил «на вражду и негодование» 522 . И в творчестве Гоголя он ценил именно критику действительности. Но Гоголь, по мере пробуждения в нем религиозного сознания, хотел держаться дальше всего именно от духа осуждения, и это приводило в ярость Белинского. Бухарев, разумеется, не за «обличительство» ценил дарование Гоголя, и к его религиозному обращению относился иначе, чем Белинский. «Три письма к Гоголю» – это не только попытка нравственно поддержать писателя, но и первый опыт размежевания со знаменитым критиком, причем, нельзя не признать, размежевания весьма деликатного. Белинский, как пишет здесь Бухарев, «гениально постигал, с пламенною силою убеждения, что Высшую истину должно ныне созерцать не только саму в себе, но особенно в приложении ко всем областям действительности земной, что иначе мыслитель или художник был бы изменником пред истиною» 523 . Он сетует на то, что Белинского «не хотели или не могли признать за борца той же (православной – Н. Г.) истины, только не вполне ведомой ему во всем своем значении» 524 . Передавая дословно признания «одного молодого богослова», Бухарев de faco сам говорит его устами: «…когда случалось слышать и изучать ту или другую науку по началам новейшей философии, ум мой всегда работал на возведении этой науки и ее начал к истине Христовой, как это было у меня (только не так сознательно) и при чтении Белинского» 525 . И в поздних своих письмах Бухарев не раз вспоминает о Белинском. Так, в сентябре 1862-го он пишет А. И. Хитрову: «я, как и ваш моралист Белинский, признаю высокое геройство в подвиге юродства, хотя не отвергаю разных фальшей в этом явлении» 526 . А в письме чете Лебедевых от 6 февраля 1863-го возмущается лицемерием Хитрова в выражении «сочувствия Белинскому» 527 . |
| Сущность «безмолвия» Старец видел не в затворе и не в физическом удалении в пустыню, а в том, чтобы непрестанно пребывать в Боге. В виду большой важности этого вопроса — остановимся на нем подробнее. Старец говорил, что и затвор и удаление в пустыню сами по себе являются лишь вспомогательными средствами и никак не целью. Они могут содействовать уменьшению внешних впечатлений и влияний, устранению от житейской молвы, и тем благоприятствовать чистой молитве, и только в том случае, если это удаление совершилось по благоволению Божию, а не по своей воле; в последнем случае и затвор, и пустыня, и всякий иной подвиг останется бесплодным, потому что сущность нашей жизни не в самовольном подвиге, а в послушании воле Божией. Многие думают, что самый высокий образ жизни — есть безмолвие в пустыне; иные считают таковым — затвор; некоторые предпочитают юродство; другие — пастырское служение или научный богословский труд, и подобное. Старец считал, что ни один из этих видов подвижничества сам по себе не является высшим образом духовной жизни, но каждый из них может быть таковым для того или иного лица, если он соответствует воле Божией о данном лице; а воля Божия о каждом человеке может быть особою. Но какова бы ни была воля Божия о каждом человеке, когда идет речь о том или ином образе подвига, или месте или форме служения, во всех случаях остается обязательным искание чистой молитвы. Молитву чистою — Старец считал, когда она приносится с умилением, так что и сердце и ум согласно живут словами произносимой молитвы, которая ничем при этом не перебивается, т. е. ни рассеянностью внимания на что-либо внешнее, ни размышлением о чем-либо постороннем данной молитве. Этот вид молитвы является, как сказано выше, нормальным религиозным состоянием, весьма плодотворным для души; в той или иной мере он известен очень многим верующим, но лишь в редких случаях он переходит в молитву совершенную. Другой вид чистой молитвы — это когда ум заключен в сердце и там безмолвно, вне посторонних мыслей и образов, поучается в памяти имени Божия. Это молитва сопряжена с постоянным подвигом, она есть действие, зависящее в известной мере от произволения человека; она есть — труд, аскетическое делание. Все что было сказано выше об этом удивительном образе умной молитвы, а именно, что он дает возможность видеть помысл, прежде, чем тот войдет в сердце, или, условно выражаясь, дает возможность контролировать глубины подсознания, дает возможность освободиться от смятения, в котором держится человек по причине постоянного восхождения возможных влияний из темной области подсознания, вернее — глубокой бездны греховной космической жизни,— все это составляет отрицательный аспект этого делания, в то время как положительный аспект его превосходит всякую человеческую идею. |
| Что же можно на фоне всего этого сказать о главном герое «Острова»? Если рассуждать, хорошо ориентируясь в материале и непредвзято, то вполне очевидно, что пресловутый старец пребывает еще в борении страстей, хотя и в полной мере осознает свой грех и несет тяжкий покаянный труд. Сам Анатолий прямо говорит о своем состоянии: «И жить не могу и умереть не могу». Обладая дарами чудотворения, прозорливости, исцеления и т.д. (если воспринимать его в контексте художественного мира фильма), он так и не воспринял дар покаянных слез, который отцы почитают высшим из всех даров Божиих человеку. (Вспомним приведенное выше суждение об этом святителя Игнатия). В его молитве и его полном юродства и самоистязания подвиге зрителю явлен ряд каких-то, прямо скажем, нарочитых чудес, но при этом господствует та характерная сухость, которая, согласно духовной традиции Православия, есть верный признак того, что подвиг покаяния далек от завершения, от воссоединения человека с Богом. В нашей предыдущей рецензии мы уже указывали, что ниоткуда из фильма вообще не видно, чтобы кающийся и тяжело переживающий свой грех герой вообще исповедовался либо принимал участие в каких-либо других церковных таинствах. Более того, и в картине его смерти (и здесь упомянутая сухость, по нашему впечатлению, составляет едва ли не главный мотив) нет ничего, связанного с предсмертной исповедью и причастием. Однако в художественной системе фильма финальная «исповедь», к которой всю жизнь, всем своим подвигом шел и приближался герой, а также «изглаживание», преодоление греха все-таки есть! Но связано оно, как уже отмечалось, с тем, что выясняется, что греха как бы и не было: убиенный капитан на самом деле жив и дослужился до адмирала. Именно он, этот советский герой, который, как ему и положено в соответствующей мифологической системе, и в огне не горит, и в воде не тонет, и принимает финальную «исповедь» главного героя; именно после встречи с ним Анатолий говорит, что в душе у него «Ангелы запели». Такое вот «Православие»... Итак, грех преодолевается, но отнюдь не духовно, но, так сказать, чисто материалистически! Какое счастливое стечение обстоятельств... Вряд ли есть что-то, более противоположное христианскому пониманию. Необычайно яркий контраст хотя бы с приведенными у нас выше словами Зосимы у Достоевского, в которых горе матери о реально умершем сыне преодолевается через чисто духовный план. (Твой сын действительно умер, говорит Зосима, и ты плачь, но плач твой претворится в радость, ибо сын твой радуется с Господом. И т.д.). Столь же материалистичен и эпизод со вдовой, которую «старец» осчастливил известием о том, что муж, которого она считала погибшим на войне, на самом деле жив и проживает в Париже... |
| Среди святых юродивых мужей, как и среди святых юродивых жен, было немало монахов. Из пяти святых юродивых Греческой Церкви, описанных в книге свящ. И. Ковалевского, четверо имели монашеский чин – св. Серапион Синдонит (14 мая), св. Симеон Эмесский (21 июля), св. Виссарион Египтянин (6 июня), св. Фома Келесерийский (24 апреля). Этот факт подчеркивается и в иконописном изображении святого: «Подобием велъми стар и сед... ризы монашеские и в схиме...» (прп. Виссарион, Египетский чудотворец); «подобием сед, власы просты... ризы преподобническия...» (прп. Симеон, Христа ради юродивый); «подобием надсед... ризы монашеския, на главе клобук черный» (прп. Фома, Христа ради юродивый). Среди святых юродивых мужей Русской Православной Церкви также есть святые, имевшие монашеский чин, о чем говорят нам их имена – преподобный Исаакий Затворник; преподобный Михаил Клопский Христа ради юродивый, новгородский чудотворец. Как правило, первую половину жизни они подвизались в монашеском подвиге, а затем были призваны Богом на общественное служение в подвиге юродства Христа ради. Проф. Голубинский высказал в свое время довольно спорное мнение о том, что юродство по отношению к монахам является в строгом смысле противоканоническим подвигом, на том основании, что «юродствовать можно только в миру, а монах неисходно должен пребывать в монастыре» 220 . Однако, как мы видели, подвиг юродства зародился именно в монастыре и первой юродивой была прп. Исидора. Кроме того, на примере дивеевских блаженных мы могли наблюдать явление обратное: по благословению прп. Серафима Саровского св. блж. Пелагея, не будучи монахиней, получила благословение на подвиг юродства и на старчество в Дивеевской обители. Иером. Алексий (Кузнецов) приводит еще один контраргумент по поводу мнения проф. Голубинского, отмечая, что, «хотя юродивые жили в миру, но они были одиноки не менее, чем монахи... Монашество и духовное созерцание св. юродивых продолжалось и среди мира» 221 . Между святыми юродивыми мужами наблюдалось духовное родство, часто духовное окормление, так же, как это происходило и между святыми юродивыми женами. Иером. Алексий (Кузнецов) отмечает: «Из жития св. Киприана Устюжского известно, что он любил принимать к себе св. юродивого Прокопия (Устюжского) и много утешался посещением этого угодника Божия. Из жития прп. Иринарха затворника видно, что на его духовное развитие много влиял св. юродивый Иоанн Власатый, и что, когда Иринарх терпел временное изгнание из обители, то пользовался советами и утешением от него» 222 . Т. Недоспасова, изучая русское (мужское) юродство, приходит к выводу, что для подвига юродства из-за всей его сложности характерна большая преемственность, чем для других видов подвижничества. Об этом свидетельствует, по мысли автора, представленная во всех житиях русских юродивых XI-XVI веков своеобразная «генеалогия», перечисляющая преждепросиявших в этом подвиге святых 223 . |
| Иногда святые жены, юродивые Христа ради, благословляли мужей на подвиг юродства. Так произошло со св. блж. Марией Ивановной Дивеевской, Христа ради юродивой, которая благословила на этот подвиг «дядю Колю», епископа Варнаву (Беляева) 217 . Св. блж. Евфросиния Колюпановская благословила на подвиг юродства блж. Иоанна Тульского 218 . 2.7. Женское юродство в сопоставлении с мужским в его типичном проявлении Как уже ранее отмечалось, в специальной литературе, посвященной подвигу юродства Христа ради, в основном рассматриваются жития святых юродивых мужей. Так, в книге свящ. И. Ковалевского в разделах, посвященных описанию подвига конкретных святых, представлены жизнеописания пяти святых юродивых Греческой Церкви и двадцати святых юродивых Русской Православной Церкви. Среди них нет ни одного жизнеописания святой юродивой, хотя в разделе, посвященном историческим предпосылкам появления юродства, есть упоминания о первой юродивой – св. Исидоре Тавенисиотской. В силу сказанного представления о подвиге юродства в основном сформированы под воздействием жизнеописаний святых юродивых мужей. Так, типичным является представление о том, что юродивый часто ходит голым в общественных местах, нарушая правила приличия, принятые в обществе. Действительно, в житиях многих святых мужей отмечается факт их хождения в общественных местах в обнаженном виде. Как правило, такого рода факты находят отражение и в иконописном изображении святого. Так, по «Иконописному подлиннику» мы обнаруживаем довольно часто указания на изображение того или иного святого в нагом виде – либо частично, либо полностью: «Подобием сед, власы кудреваты, аки Авраамовы, брада аки Иоанна Богослова, риза прозелен, право плечо голо, ноги выше голеней голы, в руке свиток, а в нем написано: «Аз Богу моляшеся о сущих в бедах и печалех, и в пленениях, и о всем мире. Хождаше наг, худым платом закрывся по пояс 219 " » (св. Андрей, Христа ради юродивый); «Подобием млад, наг, препоясан платом» (св. блж. Иаков, Боровицкий чудотворец); «Сидор юродивый рус, власы велики, брада Христова, плечо правое наго, риза санкир» (св. блж. Исидор, Христа ради юродивый, Ростовский чудотворец); «Подобием рус, изчерна, власы кратки, кудрявы, не с ушей, брада подоле Козминой; наг весь, подпоясан платом, руки молебны» (св. блж. Прокопий, Христа ради юродивый, Вятский чудотворец). |
| «Итак «юродство» и «столпничество», как сами по себе – по своей необычайности и редкости, так и по тем упрекам и нападениям, каким они подвергаются со стороны противников своих, невольно должны обращать внимание всякого, кто принимает участие в делах церкви Христовой и для кого дорого и всякое, а тем более необычайное, явление, в ней происходящее». «Юродство о Христе» И. Ковалевский «Юродство о Христе и Христа ради юродивые восточной и русской церкви. Исторический очерк и жития сих подвижников благочестия» — монография дореволюционного автора, священника Иоанна Коволевского. Здесь предпринимается попытка богословского и исторического рассмотрения юродства, а также излагаются жития юродов. «Женское юродство в Православной Церкви: история и содержание подвига» Е. Грудева Книга кажется на уникальную тему: юродивые женщины. На основе 16 житий византийских и русских юродивых предлагается разбор женского юродства: время и причины появления святых жён, Христа ради юродивых, женское юродство в монастыре и в миру, внешний вид и речевое поведение, типичные асоциальные поступки, пророчества и чудотворения, аскетические подвиги и тайное доброделание, духовная связь между святыми юродивыми, женское юродство в сопоставлении с мужским в его типичном проявлении и пр. «В специальной литературе, посвященной подвигу юродства Христа ради, в основном рассматриваются жития святых юродивых мужей. Так, в книге свящ. И. Ковалевского в разделах, посвященных описанию подвига конкретных святых, представлены жизнеописания пяти святых юродивых Греческой Церкви и двадцати святых юродивых Русской Православной Церкви. Среди них нет ни одного жизнеописания святой юродивой, хотя в разделе, посвященном историческим предпосылкам появления юродства, есть упоминания о первой юродивой – св. Исидоре Тавенисиотской. В силу сказанного представления о подвиге юродства в основном сформированы под воздействием жизнеописаний святых юродивых мужей.» «Христианское юродство и христианская сила» В. И. Экземплярский Статья выдающегося мыслителя и богослова Экземплярского. Здесь киевский философ рассуждает о «о смысле христианской жизни и работы в мире», о том что значит быть «рядовым» христианином. |
|
|
