| Ватикан за время правления «ренессансовых» пап принял, по существу, свой нынешний вид. При Иннокентии VIII был построен Бельведер, связанный с главными зданиями. При Александре VI Пинтуриккьо украсил своими фресками стены апартаментов Борджа. При Юлии II Рафаэль создал свои замечательные творения, украсившие залы Ватикана, а при Льве Х - украсившие ватиканские Лоджии. По указанию Юлия II Микеланджело расписал потолок Сикстинской капеллы, уподобив его звездному небосводу. Вообще же Сикстинская капелла хранит на себе следы творчества художников разных эпох. Спустя двадцать три года по указанию Павла III Микеланджело создал за главным алтарем капеллы фреску «Последний суд», на которой изображено 300 фигур. В годы контрреформации и ее не пожалели: Павел IV, а затем и Пий IV приказали «одеть» обнаженные фигуры, шокировавшие их целомудрие. (Художников, проделывавших эту «операцию», история искусств назвала «пачкунами».) Такой титанической личности, какой был Юлий II, больше импонировало близкое ему по характеру искусство Микеланджело. Это родство душ нашло свое выражение в великолепном творении Микеланджело - надгробном памятнике Юлию II, центральной фигурой которого является Моисей. По заданию Юлия II Браманте создал галереи Бельведера. Наряду с Браманте, Микеланджело, Рафаэлем широкие возможности для раскрытия своего творчества получили в Риме также Леонардо, Тициан, скульптор Челлини. Рафаэль изобразил в 1518 году папу Льва Х сидящим за кодексом. Это символизировало, что папа Медичи патронировал не только изобразительное искусство, но также литературу и науки. Его авторские труды значительно обогатили Ватиканскую библиотеку. Лев Х реорганизовал Римский университет, Сапиенцу . Папа-гуманист любил и легкую литературу, развлекательную музыку, хорошо понимал и сам любил отпустить рискованные шутки. К его непосредственному окружению относились, наряду с «королем живописи» - Рафаэлем, также Макиавелли и Ариосто. Двор Льва Х уже нес на себе черты переходящего в барокко позднего Ренессанса. |
| 2 Известно, что когда Пий VI умер в заточении 28 авг. 1799 года, то не было уже ни папы, ни папского государства, ни даже коллегии кардиналов для составления конклава. В революционных клубах в Париже кощунственно справляли тризну о кончине папства, а с пим и христианства!.. 5 Einleitung in die christkatholische Theologie, von Georg Hermes. I Theil: Philosophische Einleitung, 2 Aufl. Münster 1831. II Theil: Positive Einleitung, Munster 1829. Принятый Гермесом термин Christkatholisch мы переводим термином “Христово-католический ” , а не “Христианско-католический ” (как сделал впоследствии в своей булле папа Пий VII – Christiano-catholicus) потому, что у Гермеса, как и у его последователей, этим термином имелось в виду сопоставить два католицизма – именно католицизм Христа и католицизм Рима. Такое сопоставление для папства, конечно, было совсем неудобным, и потому папа хотел смягчить эту противоположность, переводя термин Гермеса словом Christiano-catholicus. 6 Известный церковный историк Ниппольд ставит Гермеса в этом отношении даже выше Шлейермахера. См. его Geschichte der Neuesten Kirchengeschichte, 3-е изд. Bd. II, стр.636–637. О значении Шлейермахера см. “Христианское Чтение ” 1897г. I, стр.127 и сл. 9 В первом случае оно, по терминологии Гермеса, есть Fürwahrhalten, а во втором Fürwahrhannehmen. См. Einleitung I, стр. 83 и сл. 12 Ср. изложение учения Гермеса в К. Werner, Geschichte der katholischen Theologie, 1866, стр.406 и сл. и Gams, Geschichte der Kirchein XIX Jahrhundert, III, стр.500 и сл. Изложение того и другого страдает явными передержками – в смысле павшего впоследствии папского осуждения на это учение. См.ниже. 13 Все это находит себе буквальное подтверждение в самых сочинениях Гермеса. Так, на стр. 65 своего «Введения» (1 филос. часть) он прямо опровергает мнение тех, которые стараются смотреть на разум как на Erkenntnissprinzip der christlichen Theologie. Таким принципом разум отнюдь не может быть потому, что «Vernunft umöglich die Geschichte einer Thatsache aus sich hervorgeben; und darauf kommt dock alles an, solange nach christlicher Theologie die Frage ist». “Но неужели же разум совсем должен быть исключен из этой области?» – спрашивает Гермес, и решительно отвечает: – Als Erkenntniss-Prinzip durchaus. “Но как принцип познающий, прибавляет он – он занимает высокое место и в сущности есть единственный» (Einleitung I Theil р.65). |
| Рок всё более нависал над империей. Филиппу Швабскому, мужу Ирины, дочери сведённого с престола Исаака, были пока связаны руки германским претендентом на престол. Но события пришли в движение, когда великий папа Иннокентий III сумел вновь организованной проповедью одушевить для завоевания св. Земли столь же благочестивое, сколь воинственное и готовое к жертвам французское дворянство. Истинно государственной была мысль великого папы могучим нападением на Александрию и Египет поразить в самое сердце государство Эюбидов, владевшее Иерусалимом. В Венеции собрались франкские и фландрские крестоносцы, чтобы вести переговоры о перевозе войск с дожем господствующей над морем республики. Но Энрико Дандоло заботился о поддержании наилучших отношений с Египтом, благодаря чему приходящие в страну Нила драгоценные товары Восточной Азия направлялись в Венецию: те религиозные цели, которые носились перед папой и которые одушевляли благородных франков, были вполне чужды и безразличны этому гениальному властителю, носившему в себе, однако, чисто купеческую душу. К тому же 24 мая 1201 г. умер одушевлённый идеей крестового похода вождь рыцарей, граф Тибо Шампанский, и маршал Вилльардуин (Villehardouin) провёл выбор маркграфа Бонифация II Монферратского, врага греков, преследовавшего только политические цели. Уже в марте 1201 г. сумел Энрико Дандоло всецело подчинить своим интересам и планам и без того вполне зависевших в финансовом отношении от республики рыцарей, заключив с крестоносцами договор, настоящий образец дипломатической ловкости. Великий папа насквозь видел своего противника и соглашался одобрять договор только под условием, что поход не должен быть направленным против христиан; но Венеция решительно отказалась согласиться на это обязательство. Так было постыдным образом использовано в политических видах Венеции религиозное одушевление крестоносцев, подобно тому, как это сделали дипломаты Венского конгресса с жертвами, принесёнными со стороны народов ради национальной идеи в 1813 и 1815 гг. |
| Дело шло и развивалось. Еще в 1807 г. по поводу войн с Наполеоном митрополит Систренцевич писал духовенству: «Мы исповедуем веру свою в России без малейшего стеснения и с такой свободой, как бы она была верою господствующей». Россия не все обещала, но то, что обещала, – исполняла. Бытовые условия сглаживали требования закона. Жилось широко и привольно, и среди этого укреплявшегося благополучия – неожиданный подводный камень, повлекший за собою катастрофу, которую, казалось, никто не предвидел, – польское восстание 1863 года. «Что делают ваши ксендзы? Начальствуют над повстанческими отрядами?» – с грустью спрашивал Пий IX одного из священников, прибывших в 1863 году из Польши. «Отец святой, – ответил монах, – говорят только об одном из них (Мицкевиче), который добросовестно решил быть в роли Маккавея». «Тем не менее, это печальное дело», – добавил папа 35 . «Было больше таких, которые не поступали согласно с правилами Церкви: многие из них позднее прибывали в Рим, чтобы получить прощение за нарушение норм канонического права, к чему с удивительной бессмысленностью подвинуло их чувство экзальтированного патриотизма», – строго добавляет католический историк Буду 36 . 11/23 мая 1863 года гневно и сурово писал Александр II папе: «Я уже обратил внимание Вашего Святейшества на недопустимое поведение и даже преступления значительной части римско-католического духовенства в Царстве Польском. Этот союз слуг алтаря с разрушителями общественного порядка является одним из наиболее возмущающих явлений нашего времени. Вашему Святейшеству, равно как и мне, должно лежать на сердце их укрощение» 37 . Что на это мог ответить папа? Государство, защищая себя, должно было привести в порядок то духовенство, которое участием в восстании угрожало государственному и общественному порядку. Польское духовенство должно было получить то, что оно посеяло. И Риму надлежало уклониться от всякого вмешательства в русские дела. Произошло, однако, иначе. После начала восстания 1863 года и в связи с конвенцией России и Пруссии по польскому вопросу от 8 февраля 1863 года Франция – тогда Империя Наполеона III – пыталась возбудить иностранные кабинеты против России и действительно 17 июля 1863 года выступила с предложением созыва международной конференции по польским делам. |
| Но и об этом сведений не имеется. Из стихиры его на первое сентября видно, что в его время был полный месяцеслов; ибо в ней поминаются новолетие, Каллист, Евод, Гермоген, Иисус Навин, 40 жен, 7 отроков в Ефесе, а Симеону столпнику им написан канон. Богослужебные месяцесловы. Наибольшею полнотою памятей отличается стишной сицаксарь или пролог, соответствующий римским мартирологам, содержащий краткие сказания о святых и окончательно составленный в XII-XIII веках. Откуда в сем прологе явилось столько памятей мучеников III и IV веков, коих имена не встречаются в дошедших до нас других памятниках: евангелиях, апостолах, уставах и других? Откуда автору пролога известен образ мученической кончины их, когда он не обозначается в евангелиях и других служебных книгах, а актов мученических об них не было? Очевидно, были древние, более полные месяцесловы с краткими историческими заметками о роде смерти мучеников, до нас не дошедшие. На существование таких полных не служебных месяцесловов указывают краткие месяцесловы при евангелиях и апостолах, когда, перечисляя мучеников дня, прибавляют и прочих, напр., в месяцеслове константинопольского евангелия VIII-IX века (Синод. библ. 42 о нем ниже): 17 сентября свв. Евлампия, Панталеона, Домнина, Мирона и прочих святых. Из истории западной агиологии видим, что в VIII, IX и даже последующих веках календари были кратки, а между тем св. папа Григорий (590–604) в письме своем к патриарху александрийскому Евлогию говорит, что в его время существовал уже сборник многих святых на каждый день из разных стран. Тоже без сомнения было и на востоке, как и предполагал папа Григорий, что покажется ниже. Первые более полные исторические святцы востока, конечно, издревле существовали в разных видах, т.-е. одни экземпляры их содержали имена таких святых, которых не было в других. Из предисловия к прологам XI века увидим, что в сие время составители их собирали памяти святых из разных источников. На западе видим обратное отношение: позднейшие дошедшие до нас западные мартирологи Беды, Адона и других вообще гораздо беднее памятями древнейшего Иеронимова полного мартиролога, хотя в них есть не многие новые памяти, коих нет в Иеронимовом мартирологе, а на востоке чем позднее прологи, тем полнее, как это увидим ниже. Разности месяцесловов и друг, календарных памятников в отношении к дням памятей одних и тех же святых. |
| Информация о биографии М. из О. довольно скудна и основана на сведениях, которые приводятся в предисловиях к его сочинениям, в адресованном ему письме Гиацинта, монаха доминиканского конвента в Праге (текст см.: Ossolinsky. 1822. S. 67-68), а также в нескольких документах из папской канцелярии (полный обзор источников см.: Soszy ski. 1995. S. 47-50). Согласно имеющемуся в нек-рых рукописях «Хроники пап и императоров» (Chronicon pontificum et imperatorum) уточнению (сделано не ранее XIV в.), ее автор происходил из г. Опава (нем. Троппау) в королевстве Чехия (de regno Boemie oriundus, patria Oppauiensis). В молодости вступил в орден доминиканцев, учился в доминиканском конвенте св. Климента в Праге (основан в 20-х гг. XIII в.), где был рукоположен во пресвитера. Предположение о том, что М. из О. учился в одном из ун-тов Франции, Италии или Германии, не имеет документального подтверждения. В сочинениях М. из О. есть указания на хорошее знание им географии Юж. Франции, поэтому вполне возможно, что он учился в Монпелье или Тулузе. В некоторых документах хронист назван магистром, но сам себя он так не именовал. Ученость М. из О. принесла ему известность в ордене и в Римской курии: папа Римский Александр IV (1254-1261) назначил его пенитенциарием и капелланом (упом. среди poenitentiarii minors в документах от 1 мая 1261, 27 янв. 1262 и 11 июня 1268, как капеллан - впервые в булле от 26 сент. 1276). Своим покровителем М. из О. называл доминиканца кард. Гуго Сен-Шерского († 1263), автора глоссы на Свящ. Писание «Postillae in totam Bibliam» (см. в ст. Катены ), к-рый с 1256 г. занимал должность верховного пенитенциария. Гипотетическими, хотя и вероятными, являются контакты М. из О. с современниками и собратьями по ордену Альбертом Великим († 1280), Фомой Аквинским († 1274), Вильгельмом из Мёрбеке († между 1284 и 1286) и др. Достоверно можно утверждать, что М. из О. сохранил связи с пражскими доминиканцами: в письме Гиацинта сообщается, что М. из О. помог Петру, пробсту (praepositus) конвента св. Климента, получить в Римской курии желаемые привилегии для своей общины (Петр ездил в Италию между янв. 1275 и нояб. 1277), а также отправил в Прагу экземпляр своей «Хроники...». 22 июня 1278 г. папа Римский Николай III назначил М. из О. архиепископом Гнезно, но по пути на свою кафедру архиепископ скончался в доминиканском конвенте в Болонье. |
| Проект «Le Pape et le Congrès» останавливается на половине пути, оставляет скрытую причину будущих беспорядков и будущих вмешательств. Единственно верное и окончательное решение дела есть оставить Папу Епископом и независимым жителем вольного города Рима: episcopus et civis Romanus. С точки зрения Православного священника я нахожу устройство Папы, предлагаемое Наполеоном III, опасным для Православной Церкви. Папа с некоторой политической властью, с удалением запутанностей правительственных, Папа с независимостью, с огромными средствами, с духовным абсолютизмом – да это страшный враг Православия! Ультрамонтаны по слепоте своей, не замечают этого. Так почему же не исполнить их желания, не оставить Папы одного, лицом к лицу со своими поддаными... Извините Ваше С-во, что я позволил себе такие долгие рассуждения. В кругу моего служения все обстоит благополучно. Русских богомольцев до 800 человек; а если присоединить к ним православных других наций, то число здешних прихожан превысит 1000 человек. Для исполнения всех дел потребны и сугубое время, и сугубые силы. Служим аккуратно три раза в неделю; столько же раз, кроме частных уроков, я собираю в придел церковный для наставления в Законе Божием: в среду – начинающих учение детей, в субботу – более взрослых, а в пятницу после обедни – православных зрелого возраста, которым я объясняю основы Православия сравнительно с другими вероисповеданиями. Сие последнее я счел необходимым по исключительному положению моей паствы. Построение церкви на зиму остановлено. Священное здание возведено до купола; к будущему июню месяцу вся черновая работа будет кончена. Теперь составляю годичный отчет в издержках по сему предмету. К сожалению, архитектор ввёл меня в значительную (80000 фр.) передержку сравнительно со сметою: отсюда много предстоит трудов по сбору. Но без трудов не совершается ни одно дело. Принося Вам, С-ший князь, усерднейшее поздравление с новым годом и прося Вас передать таковое же достоуважаемому гр. Александру Петровичу 113 , с истинным почтением и пр. |
| Наряду с другими принесение присяги предложено было Фишеру и Мору; но они изъявляли своё согласие на неё не иначе как с некоторыми весьма существенными ограничениями. Они соглашались признать установляемый парламентом порядок престолонаследия, так как определение этого порядка входит, по их мнению, в пределы компетентности верховного законодательного собрания. Но статут одним этим определением не ограничивался; он провозглашал кроме того, что первый брак короля противен загонам Божественным, что папа не может давать диспенсаций относительно браков в запрещённых степенях родства и тпд. Вот эти–то вопросы, по мнению Фишера и Мора, не принадлежат к разряду таких, которые могут так или иначе разрешаться парламентом, а потому они соглашались привести требуемую присягу лишь относительно тех пунктов, которые не оскорбляют их совесть. После равных допросов и увещаний Фишер и Мор заключены были в Тоуэр и над ними состоялось парламентское осуждение, в силу которого первый из них лишён был своей епархии и за тем оба они подвергнуты были конфискации имения и тюремному заключению 482 . Но их испытание этим не ограничилось. Если их католическая ревность не могла выносить даже таких сравнительно незначительных посягательств на права власти церковной, какие были в статуте относительно престолонаследия; то тем менее, конечно, она могла примиряться с королевским главенством над церковью. Между тем парламент утвердил это главенство и узникам было теперь предложено, чтобы они клятвенно засвидетельствовали о своём подчинения королю, как верховному главе церкви английской. Само собою разумеется, что это предложение встречено было с их стороны енергическим отпором, вследствие которого над ними начался суд по обвинению в государственной измене. Так как обвиняемые не допускали никаких сделок с своею совестью, то их участь можно уже было считать заранее решённою. Может быть, желая спасти Фишера от угрожавшей ему гибели, папа Павел III во время самого процесса возвёл его в достоинство кардинала; но все было напрасно. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла НИКОЛАЙ I Патриарх Александрийский (до марта 1209 - нач. 1243). Патриаршество Н. пришлось на очередное обострение противостояния мусульман и крестоносцев, пытавшихся овладеть Египтом. В годы 5-го крестового похода (1217-1221; см. ст. Крестовые походы ) в среде вост. христиан получили широкое хождение апокалиптические пророчества, предсказывавшие скорый конец мусульм. владычества. Н. явно разделял эти настроения и стремился установить тесные связи с Римским папой, главой христ. Запада. В течение мн. лет Н. обменивался посланиями с Римскими понтификами. Первоначально темой обсуждения было положение франк. пленников в Египте. Письма Н. не сохранились, но известны ответы, отправленные ему папой Иннокентием III , и упоминания о переписке с Александрийским патриархом в посланиях папы к др. адресатам (лат. Иерусалимскому патриарху, пленным латинянам в Египте). Самое раннее из папских писем датировано 23 марта 1209 г., что задает terminus ante quem для начала правления Н. ( Potthast. RPR, N 3691). В послании от 18 янв. 1212 г. (Ibid. N 4365) папа ответил согласием на просьбу Н. разрешить ему рукоположить одного из пленников во диакона для помощи престарелому лат. священнику в духовном окормлении франк. невольников (очередная война мусульман с крестоносцами в 1210-1211, вероятно, привела к увеличению числа военнопленных в Египте, что стало темой посланий папы Иннокентия как к ним самим, так и к лат. Иерусалимскому патриарху Альберту - Ibid. N 4363, 4366). Патриарх писал также о бедственном положении восточных христиан под мусульм. властью; папа ответил ему словами утешения и пригласил к участию в церковном Соборе для обсуждения вопроса об освобождении Св. земли от мусульман (Ibid. N 4726). Речь шла о Латеранском IV Соборе (1215), куда Н. отправил своим представителем диак. Германа. Прямым следствием Латеранского Собора стал 5-й крестовый поход. После непродолжительных военных действий в Галилее осенью 1217 г. крестоносцы перенесли свой натиск на Египет и 29 мая 1218 г. высадились около крупного г. Дамиетта (Думьят), в устье самого восточного из рукавов Нила. Армии айюбидских правителей Египта и Сирии пытались остановить франков; ожесточенные сражения вокруг Дамиетты продолжались до нояб. 1219 г., когда крестоносцы наконец овладели почти вымершим за время осады городом. Папский легат Пелагий учредил в Дамиетте лат. митрополию и причислил ее к диоцезу лат. Иерусалимского патриарха. Однако дальнейшее наступление армии европ. рыцарей вглубь Египта закончилось их окружением в болотистой местности среди рукавов Дельты в авг. 1221 г. Вожди крестового похода были вынуждены принять тяжелые условия мира: платой за беспрепятственный уход из Египта стало возвращение Дамиетты мусульманам. |
| —510— пользовались его преемники в деле дальнейшего развития и осуществления папской идеи. Если обратить внимание на эпоху дальнейшего развития папства после Льва В., то нельзя не заметить той резкости и прямоты, с которой высказываются разные частнейшие положения папства, которые у Льва, хотя несомненно присутствуют, но, будучи взаимно объединены в системе, чужды этой резкости. Это можно объяснить в известной степени тем, что у позднейших римских епископов замечается в развитии идеи папства, так сказать, односторонность и тем, что они имели уже подготовленную почву для себя. Так ближайшие преемники Льва В. по кафедре особенно развивают идею папской неподсудности и непогрешимости (Геласий I (492–496), Гормизд I и особенно папа Агафон в двух посланиях: 1) визант. импер. и 2) данном легатам) может быть, не без значительного влияния учения, особенно у Агафона. Позднее с особенной резкостью и настойчивостью, особенно в устах Григория VII и Иннокентия III-ro, развивается учение о светской власти пап, каковой тенденции чуждо стремление Льва возвысить авторитет римского епископа. В общем же эпоха после Льва В., и особенно средневековая, сильна только практическим осуществлением идеалов папства, а теоретическое развитие их осталось как бы в пренебрежении, по крайней мере не все папские притязания были аргументированы и авторизированы как члены веры (Беляев «Догм. пап. неп.», 5 стр.). Папы старались на деле подчинить себе всех членов Церкви во всех отношениях, а богословы старались путем подложных и искаженных исторических данных закрепить идею папства в умах современников. Самое же содержание понятия папства, как главенства, в своих главных пунктах чего-нибудь совершенно нового чего нельзя вывести из системы Льва чисто логическим путем, можно сказать, не получило, и его развитие шло по пути указанному Великим римским первосвященником Львом I-м. Е. Ф-р Спасский А.А. Эллинизм и христианство. [ III. Эсхатология христиан]//Богословский вестник 1912. Т. 2. 6. (С. 511–535). (Продолжение) |
|
|
