| «Путем ряда горьких испытаний, – пророчески писал Кистяковский, – русская интеллигенция должна прийти к признанию, наряду с абсолютными ценностями, также и ценностей относительных – самого обыденного, но прочного и нерушимого правопорядка». Статья Гершензона, главного редактора сборника, в своей критически-обличительной части шла по тому же руслу, что и статьи других авторов. Он также отмечал склонность русской интеллигенции к кабинетному резонерству, духовный максимализм, сектантски обостренную нетерпимость ее к чужим мнениям и так далее. Но в своих положительных тезисах Гершензон подчеркивал самодовлеющее значение цельной духовной жизни, не делая отсюда религиозных выводов. Его статья была в своей философской части довольно туманной, отражая его увлечение немецкими романтиками. Интересно, что авторы сборника, следуя желанию Гершензона как редактора, не читали предварительно статей своих коллег и не проводили редакционных совещаний. Тем разительнее выступает единомыслие в основных вопросах и внутренняя согласованность большинства его участников. Сборник «Вехи» имел сенсационный и неожиданный успех, хотя и с привкусом скандала. Как выразился Кизеветтер в своей обширной рецензии (один из сотен отзывов) – «на горизонте журналистики загремели громы и заблистали молнии». Достаточно упомянуть, что «Вехи» выдержали пять изданий, что, помимо сотен рецензий и отзывов, через год появились анти-«Вехи» – сборник полемических статей под редакцией Милюкова и под заглавием «Интеллигенция в России». «Вехи» задели не только явно революционные круги. На сборник с негодованием реагировало и либеральное, относительно умеренное крыло интеллигенции. На одном из общественных собраний была вынесена резолюция с выражением порицания авторам сборника за их «непочтительное» отношение к русской интеллигенции и ее «святым» – Белинскому, Чернышевскому и другим «властителям дум». Самым убедительным, хотя и отрицательным показателем успеха «Вех» была реакция на них главарей большевистской партии. Почуяв идеологическую опасность, Ленин забил тревогу. Недаром он назвал сборник «знамением времени». Находясь тогда за границей, Ленин прочел два доклада в Льеже и в Париже на тему об «Успехе «Вех» и их общественном значении». В успехе сборника Ленин видел угрозу перехода духовного водительства к умеренно-правым, к тому же к прицерковным элементам. Сборник был заклеймен им кличкой «энциклопедии либерального ренегатства». В Большой Советской Энциклопедии мы читаем: «Вехи» – сборник ренегатских реакционных статей, выпущенный в самый разгар столыпинской реакции… «Вехи» под видом критики русской демократической «интеллигенции», – читаем мы далее, – выступили против демократического движения масс и открыто обратились к проповеди религии, идеализма и мистики… Веховцы отвергали всю передовую, классическую русскую материалистическую философию, боролись против партийности в литературе, искусстве, философии». |
| P., 1894. 1218 См. его: Die soziale Frage und die Bestrebungen zu ihrer Lösung. Paderborn, 1877; Die Quintessenz der sozialen Frage. Paderborn, 1880; Kapital und Arbeit und die Reorganisation der Gesellschaft: Vortragssammlung. Paderborn, 1881; Schutz dem Handwerk! Paderborn, 1883; Aufgaben und Organisation katholischer Arbeitervereine. Köln, 1886; Schutz dem Arbeiter! Lpz., 1888; Die Arbeiterfrage und die Bestrebungen zu ihrer Lösung. Nebst Anlage: Die Arbeiterfrage im Lichte der Statistik. M. Gladbach, 1905. 4. verb, und erg. Ausg.: Abriß der Agrarfrage. M. Gladbach, 1908; Zur Würdigung der deutschen Arbeiter-Sozialpolitik: Kritik der Bemhardschen Schrift: Unerwünschte Folgen der deutschen Sozialpolitik. M. Gladbach, 1913; Die Arbeiter-Sozialpolitik (отд. отт. из: Deutschland unter Kaiser Wilhelm II.). B., 1914; Geburtenrückgang und Sozialreform. M. Gladbach, 1917; Kapital und Arbeit und die Reorganisation der Gesellschaft: Nachwort zu der gleichnamigen Schrift/Deutsche Arbeit. 1921. Jg. 6. S. 41–70. 1220 Kuefstein F., Graf. Die Grundsätze der bedeutendsten politischen Parteien und deren Entwicklung. Graz, 1880. 1221 Aloys Prinz von und zu Liechtenstein. Über Interessenvertretung im Staat (1875); Idem. Die soziale Frage (1877). 1222 См., в частности, его пастырское послание клиру Льежской епархии в связи с энцикликой Rerum novarum и рабочим вопросом: Lettre pastorale de sa grandeur Mgr. Doutreloux au clergé de son diocèse sur ‘la question ouvrière’. Liége, 1894. 1223 См. также: Mrg. Pottier. La Morale catholique et les questions sociales d’aujourd’hui. T. 1,2. Charleroi; Bruxelles, 1920–1921; Idem. La coopéramion et les ouvrières. Liége, 1889; Idem. Ce qu’il y a de légitime dans les revendications ouvrières. Liége, 1890 (выступление на Конгрессе социальных работников в Льеже); Idem. La proprietà collettiva dei fondi//Osservatore cattolico. 1907. 18 Maggio; Jadoulle J.-L. La pensée de l’Abbé Pottier (1849–1923). Louvain-la-Neuve, 1991; Idem. |
| Мон-ри и епископские города каролингской Фрисландии оставались центрами культуры с собственными скрипториями и большими б-ками (одной из старейших рукописей Н. считается богато иллюстрированный Евангелиарий Харлинды и Релинды (Эйкский кодекс - Codex Eyckensis), созданный в 1-й пол. VIII в., вероятно в мон-ре Эхтернах). К нач. IX в. была кодифицирована местная правовая традиция в судебнике «Фризская правда» (Lex Frisionum) и в капитуляриях епископов Льежа Герибальда (787-810) и Валькауда (ок. 810-831). Светским аббатом мон-ря св. Серватия в Маастрихте был автор знаменитой «Жизни Карла Великого» Эйнхард , в Льеже ок. 848-858 гг. трудился христ. автор ирландец Седулий Скот . На 2-ю пол. IX - нач. Х в. приходится расцвет школ в Сент-Амане и Утрехте. В тот период Милон из Сент-Амана († 872) написал Житие св. Аманда и трактат «Об умеренности» (De sobrietate), его племянник Хукбальд (ок. 840-930) - сочинения по теории музыки, стихотворные и агиографические произведения. Вероятно, в Сент-Амане ок. 880 г. были составлены кодекс, содержащий «Секвенцию о св. Эвлалии» (древнейший лит. памятник на старофранц. языке), и «Песнь о Людовике», посвященная победе западнофранк. кор. Людовика III над норманнами (один из старейших лит. текстов на древневерхненемецком). Утрехтский еп. Радбод писал на латыни прозу и стихи, он составил Жития святых Серватия, Мартина Турского, Лебуина, был автором неск. исторических произведений, а также молитвы св. Мартину Турскому. Милон из Сент-Амана получает благословение. Миниатюра. Нач. XI в. (Universiteitsbibliotheek, Leiden. BPL 190) Милон из Сент-Амана получает благословение. Миниатюра. Нач. XI в. (Universiteitsbibliotheek, Leiden. BPL 190) В X-XI вв., когда прекратились крупномасштабные набеги скандинавов на побережье Н., политическая обстановка в регионе стабилизировалась. Экономическое возрождение монастырского хозяйства стало одной из задач королевской власти. Аббатства в Н. одними из первых начали получать таможенные привилегии: так, уже в 1015 г. мон-рь Сен-Бертен был освобожден от таможенных пошлин во всей Свящ. Римской империи. Епископские кафедры Утрехта и Льежа почти всегда занимали представители наиболее влиятельных родов нем. знати. Они стали крупнейшими церковными феодалами Н., князьями-епископами Свящ. Римской империи в 918 и 972 гг. соответственно. Получив от императора светские права и привилегии, епископы осуществляли на подконтрольной им территории не только духовную, но и светскую власть. К сер. XI в. сформировался комплекс земель, подчиненных епископу Утрехта (т. н. Sticht), над которыми он имел все юридические, политические и военные права светского правителя. За пределами этих земель опорой власти Утрехтского епископа на Н. Рейне были местные графы, во Фрисландии действовали договоры епископа с фризской знатью, заключенные в Ставорене (1077), в Остерго и Вестерго (1086). Др. епископы постепенно теряли свое политическое влияние и уступали позиции светским сеньорам. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Косма Пражский. Миниатюра из Чешской хроники. XIV в. [Козьма Пражский; лат. Cosmas Pragensis; чеш. Kosmas] (ок. 1045 - 21.10.1125, Прага), чеш. хронист, автор «Чешской хроники» (Chronica Boemorum; ок. 1119-1125). О жизни К. П. известно только из его хроники. Начальное образование получил в школе при кафедральном соборе св. Вита в Праге. Ок. 1075-1082 гг. учился в Льеже (ныне Бельгия), где постигал, по его словам, «грамматику и диалектику» у магистра Франка ( Cosmae Pragensis Chronica Boemorum. III 59). Ок. 1082 г. вернулся в Чехию, женился, у него род. сын Генрих (Ibid. III 51), к-рого традиционно отождествляют с Индржихом (Генрихом) Здиком, еп. Оломоуца (1126-1150) ( Richter. 1950), хотя нек-рые исследователи оспаривали эту гипотезу ( Bretholz. 1923. S. XV). Первая страница Чешской хроники. XIII в. (Национальная б-ка Швеции, Стокгольм) Первая страница Чешской хроники. XIII в. (Национальная б-ка Швеции, Стокгольм) К. П. неоднократно сопровождал Пражских епископов в поездках за пределы страны. Пользовался особым покровительством сына чеш. кн. Бржетислава I (1034-1055), еп. Гебхарда (Яромира) (1068-1090), вместе с к-рым в 1085 или 1086 г. участвовал в работе имперского съезда в Майнце (Chronica Boemorum. II 37). В 1099 г. К. П., находившийся в свите Пражского еп. Германа во время встречи чешского кн. Бржетислава II (1092-1100) с венг. кор. Коломаном (Кальманом) (1095/96-1116), был рукоположен в сан пресвитера (Ibid. III 9). Несмотря на то что в результате григорианской реформы обязательный целибат католического духовенства стал последовательно утверждаться в Зап. Церкви, в Чехии в кон. XI в., по-видимому, он еще не являлся общепринятой нормой. После 1117 г., когда умерла жена К. П. (Ibid. III 43), он стал каноником, а затем деканом капитула пражского собора св. Вита; члены капитула часто составляли грамоты для королевской канцелярии. Ок. 1119 г. К. П., будучи уже в преклонном возрасте, приступил к составлению «Чешской хроники» и работал над ней до самой смерти (об этом свидетельствует запись на последнем листе одного из ее списков). Хроника написана на лат. языке. В тексте имеются стихотворные вставки, иногда автор использует рифмованную прозу. Работая над хроникой, К. П. опирался на более ранние погодные записи, житийную литературу, которая составлялась при пражском капитуле, грамоты, предания, а также на собственные наблюдения. |
| д.[cxvii]. Взять хотя бы А. Н. Муравьева с его «Путешествием на Святую Землю» и «Путешествие» Шатобриана (см. выше). Положение с путешествиями на Запад во многом аналогично - жанровые законы, разумеется, действуют и здесь. Но тогда встает вопрос о книжном репертуаре, который мог повлиять на формирование образа той или иной страны. «Для периода Нового времени, - справедливо утверждает М. С. Стефко, - очевидна связь путешествия с чmehueм»[cxviii]. Впрочем, выявить, какая книга могла повлиять на то или иное путешествие крайне затруднительно, конечно, если она не упоминается в тексте самого произведения. К тому же следует учитывать, помимо книжных, и другие возможные источники (устные и пр.). Исследовательница также забывает, что связь «путешествия с чтением» прослеживается, по крайней мере, с эпохи Средних веков. В этом смысле особенно характерны так называемые мнимые или псевдопутешествия. Самый яркий пример из западноевропейской литературы путешествий, конечно, путешествие сэра Джона Мандевиля (John Mandeville). Это знаменитое произведение было написано в 1357-1371 гг. (известно более 300 списков на франц., англ., нем., итал. и др. языках) и явилось одной из первых печатных книг (нем. изд. - 1478; франц. - 1480). Оно повлияло на путевые дневники Х. Колумба, на другие журналы реальных путешествий, его пародийно переосмыслил в пятой книге «Гаргантюа и Пантагрюэля» Франсуа Рабле и в 14-й главе «Улисса» Дж. Джойс и т. д. Автор сообщал о себе, что родился и вырос в Сент-Олбанс в Англии, в 1322-1356 гг. совершил путешествие в Турцию, Армению, Персию, Сирию, Египет, Палестину, Ливию, Индию и т. д. и описал все эти страны. Сохранились портреты сэра Джона, а на его могиле в Льеже - надгробная надпись (древнейшая копия 1462 г., опубл. в 1725 r.)[cxix]. Со времен исследования А. Бовеншена (1888) считается установленным, что источниками этого произведения явились «Описание восточных земель» францисканца Одорико Порденоне, «Книга о путешествии в восточные страны» Гийома де Рубрука, «Великое зерцало» Винсента из Бове с добавлением сведений из Геродота, Плиния и др. |
| В Великую пятницу, 6 апр. 1327 г., в ц. св. Клары в Авиньоне П. встретил свою «идеальную возлюбленную» - Лауру (лицо историческое, но достоверно не идентифицируется), любовное чувство к которой станет основным содержанием его лирики. Лаура в поэзии П.- это художественный образ, созданный в подражание дантовской Беатриче и соединявший в себе разнородные традиции, которые восходили к античной лирике, средневек. рыцарскому культу Прекрасной Дамы, куртуазной поэзии. Стихотворения, посвященные Лауре и написанные на народном языке - вольгаре (итал. volgare), составили сб. «Книга песен» (Canzoniere; авторское название на латыни - «Отрывки, написанные на народном языке» (Rerum vulgarium fragmenta)) и принесли П. мировую славу. Сам поэт, однако, придавал гораздо большее значение своим лат. произведениям. Лирическая поэзия помимо следования античным образцам была данью природному началу в человеке, к-рому в культуре итал. Ренессанса уделялось особое внимание. В нач. 30-х гг. XIV в. П., вероятно в связи с делами своих покровителей, путешествовал по Сев. Франции, Фландрии и Германии. Одновременно он занимался поиском старинных книг и в Льеже обнаружил рукопись речи Цицерона «В защиту Архия». Зимой 1336/37 - летом 1337 г. П. находился в Риме. По-видимому, нек-рое время он выбирал между учеными занятиями и отречением от мира. Пребывание при папской курии в Авиньоне (этот город П. сравнивал с библейским Вавилоном, корыстолюбивым и порочным) тяготило поэта, и в кон. лета 1337 г. он переехал в собственный дом в Фонтен-де-Воклюз. Здесь, на лоне природы, он в основном занимался лит. деятельностью (до 1353 с перерывами). В 1337 г. род. его сын, Джованни, в 1343 г.- дочь Франческа (матери в обоих случаях неизв.). За 10-15 лет П. приобрел широкую известность благодаря своим стихам на народном языке и лат. письмам. 1 сент. 1340 г. он получил приглашения одновременно из Парижа и из Рима на поэтическую коронацию, совершавшуюся в подражание античной традиции. П. выбрал Рим, но сначала он отправился в Неаполь. |
| в Европе связано с рыцарями-крестоносцами, к-рые познакомились с богомильским дуализмом в К-поле. Как бы то ни было, общины К. появились в Германии и во Франции практически одновременно, между 1143 и 1147 гг. К 1143 г. относится процесс против К. в Кёльне. Среди еретиков выделялось 2 группы: неорганизованные сторонники радикальной реформы Церкви и члены строго иерархизированной общины, учение к-рой предполагало отказ от церковных таинств и подвижничество. К этому же времени относятся сведения о распространении похожей ереси в Льеже. Примерно тогда же появились первые общины К. в Центр. и Юж. Франции. Согласно Житию Бернарда Клервоского, в 1145 г. проповедник столкнулся с некой сектой «ариан» в окрестностях Тулузы. Известно о еретиках, появившихся в 1147 г. в Перигоре. По всей видимости, к ереси К. было близко движение попеликанов (popelicani) в Бургундии в 50-60-х гг. XII в. Быстрое распространение ереси в Зап. Европе сопровождалось оформлением структур «церкви» К. (50-е гг. XII в.). Предположительно центром К. в Сев. Франции стал замок Монт-Эме (Шампань), в Юж. Франции - г. Альби. Если в Сев. Франции К. подвергались преследованиям и потому не смогли закрепиться, то на юге, где катаризм находил поддержку со стороны всех слоев населения, к 70-м гг. XII в., по всей видимости, сложилась единая орг-ция К. В Юж. Франции существовали 4 «церкви» (ecclesia) К.: Альби (с резиденцией «епископа» в Ломбере), Тулуза (с резиденцией «епископа» в Лаворе), Каркасон и Валь-д " Аран. Согласно актам Собора катарских «епископов» в Сен-Феликсе, такая организация и учение южнофранц. К. были утверждены лидером к-польских богомилов «попом Никитой», прибывшим в Лангедок из Италии. В том же документе говорится о введении единого чина богослужения (Ordo Drogunthiae). Город Каркасон. 60-е гг. XV в. (Paris. Estampes. Va 17. Fol. 26) Город Каркасон. 60-е гг. XV в. (Paris. Estampes. Va 17. Fol. 26) Согласно анонимному трактату «О ереси» (De heresi, 1200-1215) и сочинению Ансельма Александрийского (1274), в Италии активным сторонником идей К. |
| XII-XIV вв. были временем экономического расцвета бельг. земель: они стали частью «северо-европейского промышленного района», где были сосредоточены крупнейшие в Европе ремесленные корпорации, занимавшиеся текстильным производством. В Б. и Нидерландах происходил бурный рост городов, прежде мелкие поселки превращались в процветающие коммуны, на основе закупок сырья и сбыта готовой продукции развивались сухопутная и особенно морская торговля с Англией, Ганзой и Средиземноморьем. Центром экономического развития стал Брюгге - богатейший город средневек. Сев. Европы. В XII-XIII вв. влияние Римско-Германской империи ослабло, но в то же время на Фландрию усилилось давление укрепившейся власти франц. королей. В 1180 г. франц. кор. Филипп Август подчинил себе Фландрию, в 1187 г. еп-ство Турне стало прямым вассалом короля. В то же время экономически развитые городские общины Б. и Нидерландов имели достаточно сил, чтобы отстаивать свою независимость. Политика франц. монархов стала причиной роста проангл. настроений среди жителей Фландрии, а также привела к ряду конфликтов между королем и его вассалами и городскими общинами страны (известный эпизод - поражение королевского войска от городского ополчения в битве при Куртре в 1302). С началом Столетней войны (1337-1453) между Францией и Англией часть бельг. земель и городов выступили на стороне Англии, Льежское еп-ство - на стороне Франции. XIV-XV вв. В период «авиньонского пленения пап» (XIV в.) епископы Б. фактически назначались по рекомендации франц. королей. В XIV в. была установлена сумма аннатов , выплачиваемых каждым еп-ством. Схизма в католич. Церкви на рубеже XIV-XV вв. привела к открытому вооруженному столкновению между сторонниками Римского и «авиньонского» пап. Духовенство Фландрии высказалось в 1379 г. за признание Римского папы Урбана VI ; миссия эмиссаров «авиньонского» папы Климента VII поначалу успеха не имела. Однако после взятия франц. войсками Брюгге (1382) его жители вынуждены были признать «авиньонского» папу, хотя добиться того же от Гента французам не удалось. В 1383 г. еп. Нориджа (Англия) Генрих Деспензер (сторонник Урбана VI) объявил крестовый поход против сторонников Климента VII, избрав местом первого удара Фландрию. Французам удалось отстоять свои интересы, и в 1384 г. Фландрия перешла под власть бургундских герцогов, вассалов франц. короны. Тем не менее впосл. города Гент и Мехелен остались верны Риму. В Льеже тоже сложились 2 партии: прорим. во главе с еп. Иоанном Бавьером «Безжалостным» и проавиньонская, объединившая большинство горожан. Между ними вспыхнула гражданская война, окончившаяся лишь в 1408 г. победой епископа. |
| Могу добавить, что в октябре получил степень (Doct. en Lettres et Phil. ) в Льеже (Бельгия) — хотя бы лишь отмечая тот факт, что меня, к превеликому моему изумлению, приветствовали по-французски как «le createur de M. Bilbo Baggins» ; а еще более изумился я, когда, в пояснение аплодисментов, мне сообщили, что я — «поставлен в учебную программу»?????? Увы! Да позволено мне будет прояснить то, что X. Брейт оставил от моего письма: замечание насчет «филологии» относилось к тому, что я считаю ключевым «фактом» касательно моего труда: а именно, что он представляет собою единое целое, и вдохновлен в основе своей лингвистикой. Университетское начальство вполне может считать это чудачеством престарелого профессора филологии — писать и публиковать волшебные сказки и романы, и называть это «хобби» — простительным, раз уж оно оказалось (к вящему удивлению как меня самого, так и любого другого) таким успешным. Но на самом деле никакое это не «хобби», если «хобби» — это нечто, не имеющее никакого отношения к основному занятию и выбранное в качестве своего рода отдушины. В основании его — придумывание языков. Скорее «истории» сочинялись для того, чтобы создать мир для языков, нежели наоборот. В моем случае сперва возникает имя, а затем уж — история . Я бы вообще предпочел писать на «эльфийском». Но, конечно же, такое произведение, как «Властелин Колец», было основательно отредактировано, и осталось в нем ровно столько «языка», сколько, на мой взгляд, читатели смогли бы «переварить». (Атеперь вот обнаруживается, что многие не отказались бы и от порции побольше.) Однако в книге изрядное количество лингвистического материала (в придачу к непосредственно «эльфийским» именам и словам) включено в текст или выражено мифологически. В любом случае, для меня это произведение в немалой степени — эссе по «лингвистической эстетике»; как я порою и сообщаю тем, кто меня спрашивает «о чем это все?» Оно о себе самом, и «ни о чем» другом. Разумеется, в книге нет никакого аллегорического смысла, ни общего, ни частного, ни злободневного, ни нравственного, ни религиозного, ни политического. Единственное критическое замечание, меня задевшее, сводилось к тому, что в книге «нет религии» (и еще «нет Женщин», хотя это-то как раз неважно, да и, в любом случае, неправда). Это — монотеистический мир «естественной теологии». Тот странный факт, что там нет церквей и храмов, а также и религиозных обрядов и церемоний, просто-напросто часть воспроизводимой в романе исторической атмосферы. Он получит исчерпывающее разъяснение, если (как теперь представляется вполне вероятным) увидят свет «Сильмариллион» и прочие легенды Первой и Второй эпох. Как бы то ни было, сам я — христианин; но «Третья эпоха» — это мир не христианский. |
| В XIX в. англ. Д. отставала в научно-теоретическом развитии от континентальной. Но при этом шло издание актовых источников и справочных материалов к ним (Дж. Кэмбл, 1839-1848; Б. Торп, 1865; В. Бёрч, 1885-1893; Дж. Эрл, 1888; и др.), публиковались факсимиле грамот (Э. Бонд, 1873-1878), исследовались актовые формулы королевских титулов, история канцелярий и т. п. (Т. Харди, Дж. Раунд, В. Стивенсон и др.). Ф. У. Мейтленд проанализировал юридическое содержание королевских дипломов и грамот в сравнении с «Книгой Страшного Суда» (1897). В нач. XX в. произошел заметный сдвиг в развитии формальной Д.: исследование Х. Холла (1908), ст. Э. М. Томпсона «Дипломатика» в Encyclopaedia Britannica и др. В 1896 г. 1-м лектором по Д. в Оксфорде был назначен Р. Лейн Пул. Активно разрабатывалась история канцелярий (Лейн Пул, 1915; Т. Таут, 1920-1933; Х. Дженкинсон и Х. Миллс, 1928). Д. Вайтлок (1930), В. Голбрейс (1934), А. Робертсон (1939) опубликовали в Кембридже акты и их исследования. После второй мировой войны интересные работы были изданы в Лондоне (Д. Стэнтон, 1947) и Манчестере (К. Чини об англ. епископских канцеляриях (1950) и Ф. Хармер об англосакс. королевских грамотах (1952)). Во 2-й пол. XX в. изучались средневек. акты королей Англии (П. Шапле, Р. Ф. Ханнисет) и Шотландии (Дж. Барроу, Г. Симпсон), папские и епископские грамоты (Чини, Дж. Сейерс, Барроу), ранняя документация городов (Р. Гриффитс, Дж. Мартин), исследовалось развитие нотариата (М. Джонс). Большое внимание уделялось формуляру, почеркам и печатям грамот, вопросу об их канцелярском или внеканцелярском происхождении, составу должностных лиц канцелярий. Рус. актами занимались Р. Э. Ф. Смит, Дж. Кип, С. Коновалов. Д. была включена в программу обучения на Архивных курсах при Лондонском ун-те. Бельгия Крупнейшие специалисты кон. XIX - 1-й пол. XX в.- Э. Резен и А. Пиренн, изучавшие историю правительственных канцелярий и нотариата до XIII в. Их ученики: Р. Веемее (частные акты X-XII вв.), Ж. Маре, Ю. Нели, Э. Сааб. Опубликован каталог грамот до 1792 г. (1933). В Льеже издан курс Д., написанный П. Бонанфаном (1947-19482). Дипломатисты 2-й пол. XX в.: Ф. Веркотерен, В. Превенье, Ж. Деспи, Э. Бусмар, Ж. Пик, Т. де Эптин, Ж. Деклерк и др. С 1890 г. Д. преподается в Лувенском (Лёвенском) и Гентском ун-тах. Нидерланды |
|
|
