| Мнение митр. Филарета о значении раскола С автографа, хранящ. в секретн. бумагах канц. обер-прокур. Св. Синода, д. 1856 г.; 190; лл. 21 и 22. Какое значение имеет раскол в российском государстве? В прежние времена, он имел значение преимущественно церковное и в глазах императрицы Екатерины II, раскольники еще могли казаться более смешными или жалкими, нежели опасными. Но, в настоящее время, раскол имеет важное значение, преимущественно в гражданском отношении. Это ужасная и непрестанно более распространяющаяся государственная язва, которая требует неотложного и серьезного врачевания. Раскольники разделяются на многие секты; но, все они сходятся в одном пункте, что не признают государя помазанником Божиим и не почитают никакой власти законной, которой бы должно было повиноваться по совести; и потому-то, от некоторых гражданских постановлений, они разными недозволенными средствами уклоняются, а другие исполняются, по их выражению, только для явности, страха ради иудейска. Когда правительство, убедившись опытом в преступном и зловредном своеволии раскольников, начинает употреблять некоторые меры к обузданию их и обращению на путь истины и порядка, и когда некоторые из них, вследствие этих мер, начинают обращаться к православной церкви, то покровители раскола, извлекающие из него большие выгоды, начинают действовать в пользу его самими христианскими суждениями, называя всякую меру принуждением совести, и таковыми суждениями разнеживают души чистые, не подозревающие хитрости и лукавства их, и умножают голоса в пользу раскола. Так, когда в 1854 году, на преображенском и рогожском кладбищах в Москве, присоединилось к единоверию более 2 тысяч раскольников, и сыны православной России от души радовались тому и благодарили Бога, тотчас послышались голоса, что они присоединились не по убеждению, а потому что не хотели отказаться от некоторых прав, которых раскольники лишались 1 . Очень можно верить, что некоторые и может быть, многие из раскольников присоединились не совсем по усердию; но это могли сделать только те, которые не искренне, а по наружности только были раскольниками; иначе, они никак не присоединились бы к единоверию из-за некоторых маловажных выгод. Притом же, это можно сказать только о купцах, а мещане и крестьяне ничего не теряли, оставаясь в расколе. |
| 292 Как видно из недавно напечатанного письма гр. А. П. Толстого к м. Филарету от 6 декабря 1859 года, обер-прокурор находил неудобным назначение преосв. Кирилла в качестве представителя русской церкви, главным образом, по двум причинам: 1) опасался, что преосв. Кирилл в Константинополе «будет в действиях своих следовать открытому им среднему пути, пролегающему мимо смирения и кротости» и 2) потому, что уже в то время относительно преосв. Кирилла и его пребывания в Иерусалиме «открылось сильное разногласие между двумя министерствами, имеющими влияние на иерусалимские дела». (См. Христ. Чт. 1899 года, сентябрь, стр. 431). 294 Разумеются, в виде совершенно независимой церкви, каковая идея возникла именно среди египетских униатов. 295 См. в петербургском архиве министерства иностр. дел за 1860 г. дела об иерусалимской духовной миссии. 297 Ближайшим поводом сирийской резни были происки католических миссионеров, которые внушили христианскому населению Сирии преувеличенную надежду на покровительство Франции и, вследствие того, быть может излишнюю притязательность в домогательствах различных политических прав, на основании султанского гатти-гумаюна 1856 года. Возмущенные этим, турецкие фанатики, во главе которых стоил дамасский генерал-губернатор, на тайном совещании, в марте 1860 года признали султанскую грамоту противною корану и решили – всеобщим избиением христиан оживить умиравшее уже тогда мусульманство. Последовавшее затем избиение христиан едва было прекращено к концу года вмешательством европейских держав, особенно России и Франции. Из России, кроме того, были отправлены в Сирию значительные пожертвования в пользу пострадавших православных христиан. Всего было избито христиан до 20 000 чел. См. у Арсения архим. Цит. соч. стр. 820–821. 299 См. в петербургском архиве министерства иностранных дел за 1860 г. дела о русской духовной миссии в Иерусалиме. 301 См. в петербургском архиве министерства иностранных дел за 1861 год, дело о русской духовной миссии в Иерусалиме. Читать далее |
| 1687. Там же. Л. 29. 1688. Там же. Л. 88 об. 1689. РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 97–98. 1690. РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 36–36 об. 1691. См., например: Вольное переложение псалма 142. — РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 24. 1692. Возможно, именно к рылеевским «Думам» восходит весьма любимый Бочковым жанр — стихотворение на историческую тему с обширными комментариями. Бочков и в 1860-е гг. продолжал интересоваться поэзией Рылеева, хотя и без прежнего чувства восхищения ею (см. его упоминание о чтении «Думы» Рылеева «Князь Михаил Тверской». — РО ИРЛИ. 3589. XIX б. 25. Л. 23). К декабризму как общественно-политическому движению Бочков в эти годы относился отрицательно. 1693. РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 66–70 об. Ср.: РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 43–44 об. 1694. РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 21–28 об. 1695. РО ИРЛИ. 3589. XIX б. 25. Л. 61 об. 1696. РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 34–35. Ср.: РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 96–96 об. 1697. РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 35–35 об. 1698. РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 23–23 об. Ср. в другом стихотворении: Чем кончим? Царством гильотины Или по-русски топором? (РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 29 об.) 1699. РО ИРЛИ. 3577. XIX б. 15. Л. 35. 1700. РГИА. Ф. 1680. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 38–39. 1701. Там же. Л. 63–68 об. 1702. РО ИРЛИ. 3589. XIX б. 25. Л 1. 1703. Там же. 1704. Там же. Л. 49–50 об. 1705. РО ИРЛИ. 3589. XIX б. 25. Л. 1 об. 1706. РГИА. Ф. 797. Оп. 22 (1 отд. 2 ст.). Дело Л. 1 а-212. 1707. Протасов Николай Александрович (1798–1855), генерал-лейтенант, Обер-прокурор Св. Синода (с 1836 г.), исполнитель особых поручений по духовному ведомству (с 1850 г.). — Ред. 1708. Дубельт Леонтий Васильевич (1792–1862), генерал-майор, начальник штаба корпуса жандармов (с 1835 г.); с 1839 г. — одновременно управляющий III Отделением собственной Его Имп. Величества Канцелярией. — Ред. 1709. Орлов Алексей Федорович (1786–1861), шеф жандармов, главный начальник III Отделения собственной Его Имп. Величества Канцелярии (1844–1856). — Ред. |
| Сочинение это приказано было Преосвященным Митрополитом тогда же изготовить к печати, но по особым политическим обстоятельствам, возникшим в том 1848 году в Западной Европе, мысль Преосвященного М. Филарета не была приведена в исполнение. Напоминаю этот эпизод не в видах позднего самохваления, но как черту почившего Владики, которая должна быть сохранена в его жизнеописании, свидетельствуя, вопреки мнению некоторых, о живом сочувствии его к каждому самостоятельному труду воспитанников академии. И к счастью здравствует еще один из непосредственных свидетелей этого Академического события, именно бывший тогда секретарь Конференции, ныне заслуженный профессор М. Д. академии – Амфитеатров 208 , которому и выпало тогда на долю от доски до доски прочесть в общий слух конференции, по приказанию Владыки, мою диссертацию, о чем вслед за окончанием Конференции г. Амфитеатров лично объяснил мне подробно на радостях приказав даже подать шампанское: «в честь нового магистра, сделавшего честь не только своему курсу, но и всему Академическому Начальству, самостоятельным трудом исследования о неизвестном до того времени Николае Мистике , Патриархе Константинопольском». Доложите и высокочтимому г. Обер-Прокурору Св. Синода К. П. Победоносцеву о моем ходатайстве и предложите ему прочесть мое воззвание. Быть может, память прежних лет не воскресит ли и пред ним мой образ, по совместному моему с ним, за время в 1850-1856 год, служение при Общем Собрании Моск. Департ Правит. Сената, а я в должности Правителя Канцелярии, состоявшего при том же Сенате, Московского Архива Министерства Юстиции, встречаясь в Канцелярии Собрания и иногда усаживаясь за одним столом, вступали в собеседование по вопросам Русского Права, и в частности, сколько помню, по вопросу о наследовании в боковых линиях и о вымороченных имениях, о коих я тогда производил особо тщательное исследование с таблицами по полному Собранию Законов. Досточтимый Константин Петрович, быть может и по настоящему высокому своему Государственному положению и в память отдаленных лет юности, не откажет , ради наступающего великого праздника Рождества Христа Спасителя мира, протянуть руку помощи бедствующем населению Хоненевского прихода, Корсунского уезда, Симбирской губ., а может быть сделает и более: имея свободный доступ к Ее Императорскому Величеству Государыне Императрице и прочим членам Августейшей Семьи, не найдет ли возможным испросить в иконостас будущего храма в с. Хоненевке две или хотя бы одну из икон, в таком обилии поднесенных и доныне подносимых Их Императорским Величествам в память Священного Коронования и Миропомазания на Царство, каковой Высочайший дар послужил бы и к величайшему утешению бедствующего населения и вместе к удостоверению о самом благополучном окончании построения храма, по слову почившего Митрополита Московского, когда то напечатанному в Записках его на книгу Бытия: «где взор Государя, там внимание и всего народа». |
| Синод доклад с предположением об объявлении славянского перевода Библии «самодостоверным подобно латинской вульгате. По сему требовано, – продолжает святитель Московский, – мнение трех митрополитов, и вероятно рассчитываемо было на согласие митрополита Киевского. Находя, что сие предположение не в духе восточной православной Церкви и что оно повело бы к запутанностям подобно, как и Тридентское определение о вульгате, я решился дать мнение в смысле отклонения оного предположения. В прежние времена в подобных случаях я совещался с митрополитом Серафимом; но в сие время уже не мог по слабости его здоровья. И так сообщил мое мнение митрополиту Киевскому и нынешнему Новгородскому; воспользовался их замечаниями; получил их согласие и тогда уже представил мое мнение Св. Синоду. Последствий не было, а это значило, что никто на мое мнение не возражал и что предположение графа Протасова оставлено без действия. Сказанное в сем письме может подать мысль, не войти ли теперь в новое сношение с высокопреосвященным Киевским, прежде внесения дела в Св. Синод. Это уже поздно и может вести к новым затруднениям. В предварительных, конфиденциальных, так сказать, домашних совещаниях удобно модификовать мнения, и различные приближать к единству, чрез что прежние различные обращаются в ничто. Сие удобство миновано, когда мнение высказано официально и о сем даже доведено до Высочайшего сведения. Остается в точности исполнить повеление о внесении дела в Св. Синод» 373 . Поистине «прискорбно было» владыке Московскому состязаться с долголетним другом своим владыкою Киевским по вопросу о предмете, столь близком его сердцу, столь много лет лелеянном в глубине души его, столь важном по его сознанию и после многолетних препятствий так хорошо принятом на синодальном заседании 10 сентября 1856 года. Еще прискорбнее было ему то, что и не один владыка Киевский оказался противником мысли о переводе Св. Писания на русский язык. Обер-прокурор, не смотря на опровержение мнения владыки Киевского митрополитом Московским, все-таки оставался при убеждении в неполезности дела перевода. |
| 589 См. там же (стр. 35–55 и 60–69) отношение святителя Киевского на имя обер-прокурора Св. Синода от 21 декабря 1856 года и отзыв владыки Московского на это отношение от 21 июля 1857 года. 590 См. Представление переводного Комитета владыке от 30 августа 1858 года в числе бумаг по делу перевода Нового Завета, хранящихся в рукописях библиотеки Моск. дух. академии; срав. отзыв Филарета на мнение архимандр. Порфирия о Синайской рукописи Библии. 591 См. кроме II пункта еще I, III и VII пункты изложенных в том же отношении соображений, у Чистовича в цит. ст. Хр. Чт. за 1873 г. ч. 2, стр. 613–614, 615. 594 См. начало «Предуведомления», число страниц которого не обозначено. Это «Предуведомление» подписано 29 августа того же 1819 года. 598 Греческий перевод Пятикнижия ближе к подлиннику, нежели греческий же перевод многих других книг ветхозаветных. Срав. об этом между прочим в нашем исследовании: «Иудейское толкование Ветхого Завета», стр. 13. Москва 1882. 599 Здесь разумеются раньше (в исторической части) упомянутые опыты перевода св. книг ветхозаветных с предисловиями и примечаниями и без оных, появлявшиеся в периодической печати до 1863 года, напр. Макария Глухарева (в Прав. Обозр.), М. С. Гуляева (в Труд. Киев. дух акад.) и др. 601 В исторической части нашего настоящего исследования, где мы приводили некоторые пункты этого определения, мы уже высказывали мысль о том, что все это определение если не прямо составлял, то во всяком случае редактировал Филарет. В ниже приводимых пунктах мы еще более найдем подтверждение этой мысли, именно в отношении к стилю, к особенностям правописания и пр. 602 Правила Комиссии духовных училищ ближе всего имели в виду перевод Нового Завета с греческого подлинника. См. 11 пункт того же определения, который мы поэтому теперь опустили, указав на него в своем месте (примеч. 2-е на стр. 463-й настоящ. изд.) 603 См. у Чистовича в Христ. Чт. за 1872 г. ч. 1, стр. 424–426. Срав. письмо Филарета к В. М. Попову по поводу 3 издания русского перевода Псалтири, там же, стр. 442. Срав. также Записку святителя Московского от 28 февраля 1842 г.; – резолюцию его же на указе Св. Синода от 7 июля 1858 за 853, равно как и правила перевода, изложенные в этом самом указе, хран. в библиотеке Моск. дух. академии и др. |
| Азбуки же и книжки, издаваемый у нас ныне во множестве для обучения и первоначального чтения детей частными людьми, вовсе непризнанными к сему и наиболее для одной промышленной спекуляции, в которых не только совершенно вытеснен славянский язык, но вместо благочестивых статей для первоначального чтения предлагаются самые пустые, если не вредные сказки, басни и рассказы, непременно следует изъять из употребления и издание подобных книг частным лицам впредь воспретить совершенно. Равным образом должно просить Министерство народного просвещения, Управление военно-учебных заведений и главный Совет женских учебных заведений, дабы и там принято было за непременное правило требовать, чтобы дети, поступающая в училища, непременно обучены были по тем же от Св. Синода издаваемым книжкам и умели читать по славянски наравне с русским. Эта мера, кроме того, что посредством ее чтение Св. Писания на славянском языке будет доступно и понятно для всех, может быть весьма полезна и в других отношениях: в детях, только-что начинающих учиться, будет полагаться начало истинной премудрости,-благочестие и страх Божий; и знание на память с ранних лет молитв, псалмов богослужебных песней и проч. на всю жизнь будет для них чрезвычайно благотворно, вместо того, что теперь, учась по гражданским азбукам, они нередко, как жалуются законоучители в учебных заведениях, поступая в училища не знают даже самых первых молитв: Царю небесный и Отче наш и не умеют вовсе читать по-славянски. Хотя после в гимназиях они учатся нарочито славянскому языку, но это уже мало приносить пользы; а в других заведениях, наприм. военных, институтах и того нет. 6) Не излишне было бы наконец для светских людей и вообще незнающих славянского языка составить и издать словарь славянских слов, употребляемых в Св. Писании с переводом и объяснением их значения на русском» 320 . Это отношение свое от 21 декабря 1856 года Филарет киевский препроводил к обер-прокурору при письме, в котором, не надеясь на успешность своих предположений в Св. |
| Публичный экзамен во второй учебный, 1860/61, год мне очень памятен, на нем должны были читаться наши сочинения, в том числе, как замечено выше, и мое – по общей гражданской истории. Перед наступлением экзамена бакалавр А. И. Предтеченский счел нужным сделать со мною маленькую репетицию чтения: поставил меня в пустой зале на кафедре и заставил читать мое произведение, что было далеко не излишне, так как читать публично я вовсе не умел. Однако ни мне и никому из студентов младшего курса читать не пришлось. Читались сочинения только студентов старшего, окончившего тогда академию курса (XXIV, 1857–1861), да и из них едва ли не одно только сочинение студента П. А. Лебедева (впоследствии 2-й магистр, протоиерей Пажеского корпуса и член Учебного комитета при Св. Синоде), о блаж. Августине и борьбе его с Пелагием. Присутствовали на экзамене: митрополит Исидор, члены Св. Синода, немало духовенства и других почетных лиц. Был и тогдашний обер-прокурор Св. Синода (1856–1865) – граф Алекс. Петр. Толстой, известный своею религиозностью и благочестием. Удивил он нас знанием учения блаж. Августина и его творений. Во время чтения вышеупомянутого сочинения граф А.П. совершенно неожиданно выступил со своими возражениями лектору. Между присутствовавшими лицами из духовенства наше внимание обратила в особенности одна очень интересная личность: случайно бывший в Петербурге, приехавший из Парижа настоятель парижской посольской церкви – протоиерей И. В. Васильев. Он уже тогда пользовался громкой известностью и славой и за границей, и в России, благодаря своей в высшей степени энергической деятельности во время восточной войны, по уходу и попечению о больных, раненых и пленных русских (1854) во Франции, в особенности же – постройкой русской православной церкви в Париже 174 , основанием и изданием в Париже, на французском языке, православного журнала L " Union Chrétienne (первый номер появился 8 ноября 1859 г.) и знаменитыми, прогремевшими на всю Россию «Письмами к нантскому епископу», только что напечатанными в апреле и мае 1861 г., в том же французском журнале. О. протоиерей И. В. Васильев был тогда еще в цвете сил, сравнительно молод; ему было около сорока лет; производил впечатление своим весьма умным, выразительным, энергическим лицом. Никаким образом не могло мне тогда прийти в голову, что это мой будущий тесть. |
| Однако в 1865 г. ни в Курской духовной консистории, ни в правлении Курской семинарии его не обнаружили. Было ли оно, согласно определению Синода, возвращено из С.-Петербурга в 1861 г., а потом пропало уже в Курске или же затерялось в самом Синоде, неизвестно. В 1869 г. Курский еп. Сергий (Ляпидевский) направил запрос обер-прокурору Синода Д. А. Толстому , в котором писал: «...было ли обратно получено преосвященным Илиодором описание Курской епархии, из документов здесь не видно; составитель же оного учитель Архангельский в 1860 г. умер, а мною эта рукопись получаема не была. Почему имею честь покорнейше просить, не благоугодно ли будет вашему сиятельству сделать начальническое распоряжение о возвращении описания Курской епархии, если оно не было отослано прежде» (ГА Курской обл. Ф. 20. Оп. 2. Д. 255. Л. 85-86). В статье А. А. Танкова «Об историко-статистическом описании Курской епархии», опубликованной в 1900 г. в «Курских епархиальных ведомостях» (Ч. неофиц. 39. С. 873-883), указано местонахождение черновика рукописи Архангельского (архив Курского губернского правления). По словам автора, рукопись насчитывала 240 с. и была «исполнена по первоисточникам - архивным документам». Ее дальнейшая судьба неизвестна: в ГА Курской обл. ни белового, ни чернового экземпляров описания 50-х гг. XIX в. не обнаружено. Описание Саратовской епархии, составленное саратовским кафедральным прот. Г. И. Чернышевским (отцом писателя Н. Г. Чернышевского), представленное в Синод в 1856 г., после 1861 г. назад выслано не было. В 70-х гг. XIX в. церковный историк А. М. Правдин, занимаясь разбором дел архива Саратовской духовной консистории, обнаружил среди них документы о составлении описания Саратовской епархии, однако само описание ему отыскать не удалось. На его запрос, направленный в канцелярию Синода, последовал ответ, что нужного описания в наличии не имеется. Во время своих поездок в С.-Петербург Правдин неоднократно предпринимал попытки найти его в б-ке и архиве Синода, но они оказались безуспешными. |
| Под освобождением Церкви от гнета государственной власти разумеют то, что в настоящее время управление Церковью находится у нас не столько в руках представляющих ее собою членов Св. Синода, сколько в руках представляющего собою государство обер-прокурора что первые при последнем смотрят чуть не простыми его советниками. Но и здесь – то же, что выше: восстановление патриаршества – само по себе, а ослабление власти обер-прокурора – само по себе, и патриарх весьма может оказаться в такой же зависимости от обер-прокурора (или от представителя государства с иным именем), в какой находятся члены Св. Синода. Что нынешнее положение дела о взаимном отношении между членами Синода и его обер-прокурором далеко не может быть признано нормальным и опробовано, что ропот членов Синода на такое положение дела далеко не может быть признан напрасным и не может быть осуждаем, совершенно это справедливо (причем та же справедливость требует заметить, что теперешнее отношение между членами Синода и обер-прокурором вовсе не создано нынешним г. обер-прокурором, а, восходя своим началом к давнему времени, в своей настоящей, так сказать, окончательной, форме обязано собой знаменитому обер-прокурору времени Императора Николая – гр. Но для установления надлежащих отношений между представительством власти церковной и между надзирающим над этою властью представителем государства нужно не восстановление патриаршества, которое тут ни при чем и ничего не сделает, а принятие иных мер, именно – тем или другим способом поставить членов Синода в такое положение, чтобы они имели возможность противодействовать посягательствам на их власть со стороны обер-прокурора. В заключение остается нам сослаться на авторитет, именно – авторитет покойного митрополита Не все принадлежат к безусловным почитателям м. Филарета, но никто не отрицает его очень большого ума – со столько же большим благоразумием. Так, будучи человеком очень больших ума и благоразумия, м. Филарет высказывался против восстановления патриаршества. В 1856-м году ему прислана была из Петрограда для разбора Записка о состоянии Православной церкви в России. В Записке между прочим содержалась жалоба, что Синод остался, т. е. что после Петра он не был упразднен. По поводу этой жалобы он (Филарет) пишет: «Напрасно (жалуется Записка). Хорошо было бы не уничтожать патриарха и не колебать тем иерархии, но восстановлять патриарха было бы не очень удобно; едва ли бы он был полезнее Синода. Если светская власть начала тяготеть над духовною, почему один патриарх тверже вынес бы сию тягость, нежели Синод? И при вселенском патриархе нужным оказался Синод, и в России есть Синод. Очень ли велика разность в том, что в России первенствующий член Святейшего Синода не называется патриархом?» См. Собрания мнений и отзывов митр. Филарета, том IV (Москва, 1886), стр. 145, VIII. |
|
|
