| Поздней осенью 1941 года в Хандыгу с верховий реки Алдан в закрытых баржах был привезен этап заключенных численностью пять тысяч человек. Прибывшие в большинстве своем были из Комсомольска-на-Амуре. При начале войны этапникам, находившимся в пересыльных концлагерях, был установлен хлебный паек в пятьсот двадцать пять грамм, тогда как в предвоенные годы норма выдачи была по килограмму, но и та норма тогда была недостаточной. По этой причине в конце этапного пути у заключенных оставались лишь кости, обтянутые кожей. За три месяца этапирования им ни разу не предоставили возможности помыться в бане, прожарить белье и верхнюю одежду, поэтому у них завелась тьма-тьмущая вшей. И только по прибытии в Хандыгский пересыльный лагерь им в бане провели тщательную санитарную обработку, затем выдали зимнее обмундирование и, сгруппировав, повели по временному зимнему пути, проторенному трактором, к местам, намеченным для построения дорожных прорабств. На земле уже лежал полуметровый слой снега. Этапируемые, поздно вечером дойдя до цели, надеялись обрести там какое-то жилье или пристанище… Но увы! Там было пустое место, и только на снегу лежал заранее привезенный на лошади кухонный котел да несколько мешков с крупой. Так начался для вновь прибывших страдальческий, горше прежнего, образ жизни под открытым небом среди снегов. При наступлении дня всем было велено носить из леса, срубая где найдут, толстые жерди и строить высокий забор (зону) со сторожевыми вышками. Гвозди и плотницкий инструмент утром привезли на санях. Проработав весь день, ночью спали, сидя возле костров. После огораживания зоны начали строить карцер, потом приступили к постройке пекарни. Окантованные в лесу плотниками бревна притаскивали к месту стройки волоком. По завершении этой постройки стали делать помещение для военизированной охраны, потом — стационар и уже в последнюю очередь, в ноябре, начали постройку жилых бараков. В декабре из Москвы поступило распоряжение о крайнем сокращении нормы питания для заключенных, и вскоре после этого душегубного повеления началась массовая гибель людей от истощения. Рабочие стали умирать целыми бригадами, а тут еще резко понизилась температура. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Минпросвещения предложило сократить число максимально усыновляемых детей одной семьей 1 мин., 16.08.2018 Министерство просвещения предложило законодательно сократить число одновременно усыновляемых детей одной семьей, также предложено ужесточить требования к потенциальным усыновителям, об этом заявила глава ведомства Ольга Васильева. - Мы выносим законодательное предложение о сокращении числа одновременно усыновляемых или передаваемых под опеку детей. Сейчас у нас действует норма до восьми детей [максимальное количество приемных и родных детей в одной семье], - сказала Ольга Васильева, передает ИА ТАСС . По словам главы Минпросвещения, семья не должна быть «как детский сад или семейный детский дом». - Мы ужесточим подбор родителей, ужесточим очень здорово. Ужесточаются требования к кандидатам на высокое звание родителей. И ужесточаются требования к психологическому обследованию людей, которые хотят стать приемными родителями, - также сообщила министр просвещения. Ольга Васильева пояснила, что такие предложения связаны с анализом случаев насилия и убийств детей в приемных семьях. - Все трагические случаи новых (приемных) семей, которые были в этом году, привели к неутешительному выводу: подбор будущих приемных родителей шел очень небрежно, - добавила она. Также Ольга Васильева отметила, что она против идеи усыновления детей людьми с ВИЧ. Сообщается, что по данным Минпросвещения на сегодня в банке детей-сирот около 48 тысяч анкет, при этом около 50 тысяч человек ежегодно лишаются родительских прав. Читайте также: У вас будет ребенок Мифы об усыновлении Письма об усыновлении В «боевых условиях» семьи Я боюсь! Фото: Pexels/pixabay.com Сохранить Поделиться: Поддержите журнал «Фома» Журнал «Фома» работает благодаря поддержке читателей. Даже небольшое пожертвование поможет нам дальше рассказывать о Христе, Евангелии и православии. Особенно мы будем благодарны за ежемесячное пожертвование. Отменить ежемесячное пожертвование вы можете в любой момент здесь Читайте также © Журнал Фома. Все права защищены, 2000—2024 Наверх |
| Но комиссия отнюдь не желает делать духовные школы кастовыми, а посему высказывается за возможно широкий доступ в училища и семинарии иносословных детей и детей, окончивших курсы в народных школах, в соответствующие их подготовке классы. Существующая ныне норма 10% должна быть возвышена, насколько возможно. Соответственно высказанному большинством голосов соединению богословских классов с общеобразовательным курсом, комиссия проектировала следующие учебные планы в семинарии. Богословский курс – трёхгодичный. Сюда входят науки: Священное Писание Нового Завета, Священное Писание Ветхого Завета, введение в круг богословских наук (вместо нынешнего основного богословия), нравственное богословие (с отделом пастырского богословия), педагогика, чтение проповеднических образцов (гомилетика), литургика, догматика, обличительное богословие, каноническое право, церковная история общая и русская, церковное пение. На богословские курсы открывается самый широкий и беспрепятственный доступ без экзамена всем желающим, окончившим курс в средних учебных заведениях всех ведомств. Курс образовательных наук в семинарии должен быть не ниже курса светских средне-учебных заведений. Кроме того, желательно сохранить следующие науки: историю философии, психологию и логику и греческий язык; латинский же язык сделать необязательным. Необходимо в таком случае сократить уроки церковного пения; Новый Завет и евангельская история должны изучаться во всех классах. В училище на счёт сокращения уроков пения и древних языков необходимо ввести изучение новых языков в надлежащей постановке, отечественной истории и природоведения. Об управлении семинарией Назначение ректоров семинарии и чрезвычайно частая смена их отзываются вредно на строе наших учебных заведений. Большинством голосов (против одного) комиссия высказалась за выборы ректоров (как и смотрителей училищ). Право выбора должно принадлежать съезду епархиального духовенства совместно с семинарской корпорацией. Комиссия полагает, что этот порядок наиболее обеспечивает продолжительность службы ректора в семинарии, достоинство избранника и его нравственную связь с духовенством, к голосу коего (в лице его съезда) ректор должен будет относиться с полным вниманием для блага семинарии. |
| А мода на рваные джинсы и асимметричные крои, близкие к неопрятности, – тоже тенденция, сигнализирующая о психиатрической патологии. Я работала в психиатрической клинике, и там в историях болезней пациентов всегда прописывалось, опрятен человек или нет. Эта мода нацелена на то, чтобы мальчики и девочки стали как можно менее привлекательными друг для друга и не рожали детей. Моду придумывают не молодые люди, ее придумывают хитрые дяди. Это политика сокращения рождаемости. – А желание родителей видеть в своих детях лидеров – тоже признак нездорового отношения? – Лидерство как таковое чуждо нашей культуре и генетической памяти русского человека. Много лет назад я попала в гости, где за столом рядом со мной оказалась молодая фольклористка, которая изучала русские былины. Она задала мне вопрос: «Как вы думаете, чем отличается положительный герой русского эпоса, былинный богатырь, от положительного героя в других эпосах?» Я ответила: «Тем, что он всегда встает на защиту слабого». Она разочарованно улыбнулась и сказала: «Так делают положительные герои любого эпоса». А затем добавила потрясающую фразу – герой русского эпоса никогда не выбирает лучшей доли. А нас все время призывают к тому, чтобы мы, расталкивая всех локтями, пробивались в перваки. Нам это чуждо. Детские психологи солидарны в этом: прививание ребенку лидерского мышления зачастую связано с невротизацией детской психики. Это постоянный стресс, напряжение и борьба. По крайней мере, для наших детей. Кавказских детей ориентируют на лидерство. Но для их культуры это нормально. Однажды в магазине я задала вопрос человеку, стоявшему в очереди: «Вы последний?» Нормальный такой, логичный вопрос. Ко мне повернулся мужчина, как это принято говорить, кавказской национальности, и сказал: «Запомни, я никогда не бываю последним». Я запомнила. Это очень полезно для детского психолога, который в Москве работает с детьми самых разных национальностей. У чеченского, грузинского, дагестанского ребенка, когда он говорит: «Я первый! Я буду первым!» – это норма. |
| 35. Поведение наше относительно стяжаний трояко: нестяжательность высшая и средняя, – и жизнь овеществившаяся, многостяжательная. Происхождение их таково. В раю вот что предписано было первозданному: снеси траву сельную (Быт. 1, 29). Достоинство Повелевшего ручается за полную приспособленность такого пропитания к жизни, человеку предназначенной. Можем, однако же, в пояснение сей приспособленности прибавить, что оно было гораздо пригоднее всякого другого к сохранению в созданных по образу Божию желанной утонченности, чтоб мысленная сила всегда пребывала необремененною и трезвенность ума неомрачаемою. Когда таким образом потребное для жизни тела давалось само собою, ум не праздным оставался, имея все время свободным от трудов телесных, но непрестанно восторгался к духовным созерцаниям, разливавшим в нем неистощимое веселие. Сие делание воспитывал в нем Сам Бог, по Своему благоизволению приходивший к нему каждодневно для собеседования. – Такова норма свойственной человеку жизни! – Существо ее не может быть изменено или отменено; но возможен иной образ видимого ее ведения, – который и необходимым сделало последовавшее падение. Преступившему заповедь и изринутому из рая Бог узаконяет другой образ жизни, сообразно с его падшим состоянием, повелев не воспользовавшемуся покоем как должно, добывать пищу работою и трудом; потому что не умел постоянно пребывать в служении Богу и в собеседовании с Ним, когда имел свободное время и не имел нужды в телесных трудах (в раю). В пищу ему назначен хлеб, добываемый в поте лица, а в одежду кожаные ризы, – чем положен предел любостяжательности и суетности. Первоначальная нестяжательность райская заменена таким скромным стяжанием, которое притом, несмотря на потовый труд, не от одного него зависело, но наипаче от Божия благословения. На деле раскрылись из сего три порядка жизни: одни довольствовались скромным стяжанием, при потовом труде в уповании на Бога: другие, углубившись в упование на Бога, совсем отреклись от всякого стяжания (ревнуя восстановить райскую нестяжательность) и были питаемы Богом; третьи, углубившись во всякого рода труд, на нем основали свою надежду иметь нужное, обеспечение же своей жизни основали на многоимении. Бог забыт: богом для них стало любоимание. Вот три сказанные вида отношения нашего к стяжаниям (2, 116–123 – сокращенно). |
| Относительно этого плана, который допускает исправления при детальной разработке, необходимо сказать следующее. Во-первых, количество уроков по каждому предмету в отдельности и по всем в совокупности приспособляется к 24-часовой норме, след., предполагается по четыре учебных часа в день, за исключением пения, для которого в семинариях отводится в один какой-либо день недели пятый час. Взята такая норма потому, что в проектируемой семинарии необходимо оставить свободные часы для внеклассных занятий более, чем в какой-либо другой общеобразовательной школе в виду некоторых особенностей в постановке учебного дела. Приготовление уроков по таким трудным предметам, как Катихизис, Св. Писание и философские предметы, писание сочинений и внеклассное систематическое чтение книг, требуют немалого внеклассного времени. Одно приготовление уроков с текстами, заучиваемыми наизусть, при четырех часах в день, так что и при четырехчасовой норме у воспитанников на писание сочинений и чтение книг остается не много свободного времени. Во-вторых, в этом учебном плане: 1) время распределяется таким образом, что на светские предметы обучения отводится 57 из 72 часов в училищных классах и 74 из 100 в семинарских, 2) дается учебный курс всех светских наук, преподаваемых в классических гимназиях, хотя по сравнению с ними курс несколько сокращенный; 3) сохраняются преимущества семинарского курса включенных всех философских предметов в группу предметов светских, и 4) дается законченный курс Христианского Учения. Таким образом общее образование, сообщаемое школой, вследствие такого подбора светских предметов, является гуманитарным, а вследствие законченного общего курса Православного Христианского Учения – христианским. Другими словами, общеобразовательная школа с подобным учебным планом будет той христианской гуманитарной школой, которая должна соответствовать потребности времени и существующему умонастроению. Так как отличительными чертами этого плана общеобразовательной школы являются: курс Православного Христианского Учения, придающий ей христианский характер, и сравнительно обширное преподавание в ней философских предметов, сообщающее ей отличительный характер теперешних семинарий, то не лишним представляется сделать несколько кратких замечаний о постановке преподавания Православного Христианского учения и об общеобразовательном значении философии. |
| —259— маться выше, лишь признавая подобных себе и уважая институт семьи, государства и т. д. При этом чрезвычайно необходимо, чтобы это сознание воплотилось в живое чувство, и приобретаемая таким путем моральная норма стала второй натурой человека. В отношениях к самому себе его habimus’oм должно стать человеческое достоинство, в отношениях к другим – сочувствие в его различных формах. Всякое нарушение того и другого должно отзываться в его совести нравственным угрызением. Мы выписали всё существенное из книги Штрауса по религиозно-моральному вопросу, не ослабляя силы его выражений ничем, ни даже сокращенным изложением. Мы предложили вниманию читателя самое большее, что говорит Штраус. И из нашего изложения видно, прежде всего, что все недочеты фейербаховской философии религии и морали повторяются в философии Штрауса. Мало того. Говоря, что слово «человек» – лишь пустой звук, который еще нужно наполнить содержанием, что сам по себе родовой инстинкт не может помешать человеку убить человека, Штраус показывает, что он сознает отсутствие почвы под ногами. В его морали нет абсолютной точки опоры, всё в ней неустойчиво и случайно, всё зависит от того, каким содержанием каждый станет наполнять эту звуковую форму – «человека». Можно считать за наиболее вероятное, что каждый удержит моральное содержание, вытекающее из необходимости взаимной помощи. Однако, как скудно это содержание и какому разнообразному, неустойчивому, а иногда и нравственно возмутительному соседству дает оно место. Чтобы далеко не ходить за примерами, мы можем проверить это на примере самого Штрауса. Вслед за своими пустыми, нисколько не обоснованными речами о «достоинстве человеческом», он в последних главах четвертого отдела «излагает – говоря словами русского переводчика – целую систему реакционных воззрений на государственный и сословный строй». Здесь мы встречаем что-то в роде языческого культа цезарей, религиозный взгляд на собственность, на сословия и т. д. Мы этому не должны удивляться, отметив ранее близость Штрауса к Фейербаху, так как и у Фейербаха мы встречаем обоготворение государства и его главы. В одном |
| Живучестью студийских традиций в истории русского богослужения прекрасно подтверждается справедливость той высокой оценки, какую дали Студийскому уставу византийские подвижники IX–X вв., назвав его «царственнейшим и лучшим». Конечно, в условиях современной мирской жизни соблюсти его предписания во всей точности, всегда и всюду, невозможно, но ведь и данный устав – норма монашеского, а не мирского богослужения: пример св. Феодора, стремившегося в своем уставе согласить палестинскую богослужебную норму с трудовым строем своего общежития, показывает, что на деловую жизнь нельзя смотреть просто, как на досадную помеху, препятствующую выполнить букву типика. С историко-литургической точки зрения, принятый в Студийском уставе способ сокращения богослужения представляется наиболее верным. Современный нам типик, или, точнее, обычное наше понимание его, значительно изменили подлинное соотношение церковных служб и отдельных их элементов. С исторической точки зрения главными и старейшими службами, кроме, конечно, литургии, являются утреня и вечерня: наш типик в своих разбросанных и неполных замечаниях об отправлении некоторых служб в притворе и келлиях сохранил память о старинном различении служб по их значению. В состав последований наших служб входят элементы различной служебной важности: там есть части основные и древнейшие – псалмы, содержащиеся в часослове, чтения из Св. Писания и молитвы, совершаемые священнослужителями, т.е. ектении и молитвы служебника,– затем имеются части дополнительные – стихословие псалтири и, наконец, элементы вспомогательные – песнопения, образовавшиеся из кратких припевов, коими когда-то сопровождалось пение основных псалмов. В нашей современной практике сознание сравнительного значения перечисленных частей перепуталось и смешалось: получился такой строй богослужения, в котором конструктивные части во многих случаях заменены орнаментальными или даже почти совсем устранены. В Студийском уставе, благодаря, б. м., его архаичности, лучше сохранилось и сравнительное значение церковных служб, и более правильное соотношение между их элементами. |
| 35. Поведение наше относительно стяжаний трояко: нестяжательность высшая и средняя, — и жизнь овеществившаяся, многостяжательная. Происхождение их таково. В раю вот что предписано было первозданному: снеси траву сельную (Быт. 1, 29). Достоинство Повелевшаго ручается за полную приспособленность такого пропитания к жизни, человеку предназначенной. Можем однакоже, в пояснение сей приспособленности прибавить, что оно было гораздо пригоднее всякаго другаго к сохранению в созданных по образу Божию желанной утонченности, чтоб мысленная сила всегда пребывала необремененною и трезвенность ума неомрачаемою. Когда таким образом потребное для жизни тела давалось само собою, ум не праздным оставался, имея все время свободным от трудов телесных, но непрестанно восторгался к духовным созерцаниям, разливавшим в нем неистощимое веселие. Сие делание воспитывал в нем Сам Бог, по Своему благоизволению приходивший к нему каждодневно для собеседования. — Такова норма свойственной человеку жизни! — Существо ея не может быть изменено или отменено; но возможен иной образ видимаго ея ведения, — который и необходимым сделало последовавшее падение. Преступившему заповедь и изринутому из рая Бог узаконяет другой образ жизни, сообразно с его падшим состоянием, повелев не воспользовавшемуся покоем, как должно, добывать пищу работою и трудом; потому что не умел постоянно пребывать в служении Богу и в собеседовании с Ним, когда имел свободное время и не имел нужды в телесных трудах (в раю). В пищу ему назначен хлеб, добываемый в поте лица, а в одежду кожаныя ризы, — чем положен предел любостяжательности и суетности. Первоначальная нестяжательность райская заменена таким скромным стяжанием, которое притом, не смотря на потовый труд, не от одного его зависело, но наипаче от Божия благословения. На деле раскрылись из сего три порядка жизни: одни довольствовались скромным стяжанием, при потовом труде в уповании на Бога: другие, углубившись в упование на Бога, совсем отреклись от всякаго стяжания (ревнуя возстановить райскую нестяжательность) и были питаемы Богом; третьи, углубившись во всякаго рода труд, на нем основали свою надежду иметь нужное, обезпечение же своей жизни основали на многоимении. Бог забыт: богом для них стало любоимание. Вот три сказанные вида отношения нашего к стяжаниям (2, 116—123 — сокращенно). |
| Теперь собственно к позиции, озвученной митрополитом Владимиром. Во-первых, неверно, что принятие запрета на аборты ни на что положительно не повлияет. Пример стран, в которых вводился такой запрет (послевоенный СССР , Польша 1990-х) показывает, что в результате рождаемость заметно увеличивалась, то есть, эта мера приводила к реальному сокращению абортов. Уже исходя из этого должно быть понятно, почему нужно быть за, а не против запрета - от решения этого вопроса зависит, будут ли жить десятки тысяч человек, и останутся ли чистыми от страшного греха детоубийства десятки тысяч женщин. А это, извините, не мелочь. Уже этого достаточно для ответа на вопрос " что этот закон даст? " Во-вторых, конечно, запрет не приведет к полному прекращению абортов и те, кто очень хочет убить своего ребенка, все равно найдут способ это сделать. Но такая мера освободит наше общество от моральной ответственности за грехи этих людей. Грех, в том числе и такой ужасный как аборты, всегда был во всех странах. Но далеко не всегда и не во всех странах он считался нормой. Законодательство, помимо создания препон на пути свободного совершения преступлений, является также способом заявить официальное отношение общества к тому или иному преступному действию. Хуже греха может быть только оправдание греха, объявление его нормой. И лично я глубоко убежден, что пока у нас в России детоубийство считается нормой, хорошей жизни у нас не будет. Потому что народ, оправдывающий подобный грех, не заслуживает достойной жизни. И так будет, пока аборты легальны и их индустрия хотя бы отчасти оплачивается из средств налогоплательщиков. А вот если по закону аборт будет объявлен преступлением, то это выведет наш народ из под ответственности за него. Это уже не норма для нас, мы не оплачиваем это, не заставляем наших врачей заниматься этой мерзостью (в настоящее время акушеры при обучении обязаны проходить практику в абортариях), а тех, кто это делает, мы считаем преступниками. В Германии аборты запрещены по закону, но не установлено наказание за нарушение. Даже это лучше, чем то, что есть сейчас у нас. По крайней мере общество дистанцируется от этого греха. Но еще лучше, если за убийство нерожденных детей наказание все-таки было бы, и не меньшее, чем за обычное убийство. |
|
|
