| Подошла к концу служба. Были произнесены до слез тронувшие здравицы. С трепетом, благоговением мы подходили к пахнущей новизной и еще хранящей тепло творивших ее рук иконе только что прославленного старца Зосимы, потом прикладывались ко кресту в руках владыки Ювеналия, и он раздавал всем прихожанам бумажные иконочки с ликом преподобного Зосимы – благословение обители святого. Поцеловав подаренную мне иконочку, я положила ее в книгу с описанием земной жизни новопрославленного старца, купленную тут же, в свечном ящике. А потом было вот что. Уже семь лет я торгую в иконной лавке от храма преподобного Марона, пустынника Сирийского. Лавка находится в магазине «Катюша» в поселке аэропорта Внуково. Директор магазина – милая, добрая женщина из новоначальных (дай Бог ей и ее сродникам доброго здравия), раба Божия Екатерина. Вот и на этот раз, приехав на место своего послушания, разобрав и разложив по местам иконочки, утварь и литературу, поискав глазами, где бы устроить иконочку преподобного Зосимы, я положила ее в отделение, где сложены коробочки с ладаном, флакончики с благовониями, четки и планшетка с крестиками. Таким образом образ попал в то место, где святой явил свое маленькое чудо. Прошло не более месяца. Каждое утро, приезжая в магазин, я доставала иконочку, прикладывалась к ней, произнося краткую молитву, мысленно испрашивая у старца Зосимы благословения на начало трудового дня. И так становилось спокойно на весь день... Ко мне иногда приходила одна знакомая, Наталия, человек глубоко верующий. Бывало, постоит рядом, поговорим о насущном, о новостях, о семейном. На этот раз Наталия была молчалива и как-то странно потягивала носом. Потом спросила: «Что это у тебя так дивно пахнет?» Обычно я не обращаю внимания ни на звуки, ни на запахи, стараюсь, во всяком случае (в универсальном магазине чем только не пахнет: тут тебе и рыбный, и колбасный, и пироги пекут, и дезодоранты в парфюмерном отделе пробуют, а этот отдел как раз напротив). А Наталия все к чему-то принюхивалась и, улыбнувшись с умилением, повторила вопрос: «Так что же у тебя так дивно пахнет? Как будто миром помазали». «Скажешь тоже – миром. Откуда?» Ладан в коробочках греческий, «пробнички»-трубочки с благовониями и церковными ароматами – всего этого, сложенного в изобилии на моей витриночке, чудно пахнущего, было достаточно, чтобы перебить все запахи. К тому же у лавки то и дело останавливались девушки стюардессы (аэропорт все-таки), а они часто благоухают, как целые клумбы цветов. В общем, этот запах я для себя объясняла чем угодно, только не тем, что было на самом деле... |
| Помнишь, душа, как и десяти праведников не нашлось в месте, покрытом пеплом греха настолько сильно, что он, волей Господней, обратился в пепел зримый, ощущаемый, так просоливший воду Мертвого моря, что погрузиться в нее невозможно – она выталкивает из себя всё, словно бы говоря: творению Божиему не место в среде греховной... А ты, душа моя, найдешь ли в себе хоть десять праведных дел, чтобы пощадил тебя Праведный Судия твой, когда придет с Ангелами Своими, чтобы взвесить на весах правды то достояние (собственность, сокровище!), которое ты скопила деяниями своими на конец твой?.. Некогда, после окончания Великой Отечественной войны, когда Троице-Сергиеву Лавру вернули Церкви для возобновления монашеской жизни, сидел некий монах у трапезного храма в иконной лавочке. Иконы тогда были – те, кто помнит, знает сам, а кто не помнит, тому напомним: мутные фотографии на картоночке... Зато монахи были – еще из старой братии, разогнанной кто куда большевистской революцией, а потом – вновь собранные преподобным Сергием, как птенцы в родное гнездо. Так вот. Подходят к нему женщины, посмотрели на эти иконочки и почему-то нашли необходимым обличить самого этого монаха: «Что же ты, отец, картоночки-то нам продаешь? Ты бы дал нам старых икон, писаных, на досках!..» Не во грех будет мне напомнить и ответ этого отца: «Какие мы молитвенники, такие нам и иконы»... Где дела праведности нашей? «С преподобным преподобен будеши, ...и со избранным избран будеши, и со строптивым развратишися» ( Пс. 17, 26–27 ). Как часто списываем мы грехи свои на потребности телес наших! Но спроси себя, душа моя: преподобна ли ты? А как может не развратиться тело при нечестивом хозяине, друге, брате своем – душе? Помилуй мя, Боже, помилуй мя. Чти четвертку первыя седмицы. Моления, Владыко, Тебе поющих не отвержи, но ущедри, Человеколюбче, и подаждь верою просящим оставление. Внутренний человек, как говорят постигшие законы духовной жизни опытным путем святые отцы, познается не столько в деянии, сколько в желании (под которым следует понимать, видимо, то, что отцы называют «делом в душе» 698 ). «Начало всякаго блага, слово деятельно, и деяние словесно» 699 : духовное развитие человека идет от мысли, воплощаемой в дела, причем дела эти должны соответствовать существу произведшей их мысли. |
| «То, в истине чего мы уверились через слух, мы передаем и через живопись, чтобы тверже укрепить это в своей памяти» 584 . «Тайна, отверзшая добродетели небеса..., усвояетея не только посредством слуха, ибо «вера от слуха», как говорит апостол ( Рим.10:17 ), но она запечатлевается и посредством зрения в душах зрителей» 585 . «При чтении мы ушами воспринимаем слышанное и отсылаем к своему уму; а когда видим глазами иконные изображения, то просвещаемся умственно. И этими двумя способами, взаимно друг другу сопутствующими, то есть посредством чтения и живописного изображения, мы получаем познание об одном и том же; так как оба они существуют для того, чтобы приводить вещи на память. Поэтому и в Песни Песней мы находим оба эти чувства соединенными в одной общей деятельности, когда там творится: «яви ми зрак Твой и услышан сотвори ми глас Твой; яко глас Твой сладок, и образ Твой красен» ( Песн.2:14 ) 586 . «Равным образом мы описываем в книгах историю их (святых) жизни и живописно изображаем их на иконах» 587 . «Никто не мог бы снискать добродетели, если бы он не ходил во двор Господень, не выслушивал изречений божественных и при помощи зрения не приходил к Познанию Евангельского повествования» 588 . «Для всех, желающих благочестиво мыслить, очевидно, что как при помощи того, что в писаниях раскрывается относительно святых, мы приходим к воспоминанию о страданиях их, так и при помощи иконной живописи, раскрывая страдания их, мы приходим к воспоминанию их мужества и богоугодной жизни» 589 . Сравниваются св. книги и с крестом. «Живописец изображает и крест; и, однако же никто из благомыслящих не отвергает написанного креста и не лишает его божественной благодати... Так же надобно относиться и к книгам» 590 . В частности, сравниваются со св. крестом и св. иконами и слова Самого Иисуса Христа, Его Евангелие. «Если о живописце говорят, что он ради жалкого удовольствия изображает на иконе Господа, то следует обвинять также и тех, которые пишут Божественные Евангелия и.. тех, которые изображают красками крест» 591 . |
| Сейчас Сима с папой на гитаре разбирают одни произведения и играют дуэтом. Ирине приходится выступать в роли судьи, если, например, малыши не поделили игрушку. В этом случае она руководствуется принципом: раз не поделили, пусть не достанется никому! И машинка раздора отправляется куда-нибудь высоко, например, на холодильник. Когда малыш капризничает, потому что ему скучно или он устал, и пытается задевать тех, кто рядом, Ирина воспринимает это как сигнал – человеку срочно нужно внимание! Пять минут, и малышу снова хорошо и комфортно. Средние девочки тоже, если не смогли разобраться сами, бегут к маме. – Старшие мальчики если и ссорятся, то как-то так мимолетом, что я даже не уверена, ссорятся ли они или так «перебрехиваются», неуклюже выражая мужское начало. С первыми детьми Кимы жили по принципу – ничего вредного. Только самодельные йогурты, каши. Чипсы, чупа-чупсы и прочие вредности под запретом! Но дети подросли и стали просить запретное у одноклассников. И тогда родители решили – лучше самим покупать иногда, чем делать все это запретным плодом. Так же и с мультфильмами – старшие смотрели исключительно старые советские мультики, а малыши, кроме них, смотрят современные «Смешарики», «Фиксики», «Лунтик». Как убежать от быта Не на каникулах школьников будит папа. Сын Миша, которому легче всех вставать, накрывает завтрак. Дочка Настя разгружает посудомойку. Она быстро собирается и завтракает. Остальных папе приходится подгонять. Когда просыпаются младенцы, Ирина будит шестилетнего, убирается после завтрака и ставит в мультиварке варить обед, в это время малыши играют около нее. – Потом обязательно пью кофе, созерцая сытых чистых детей, играющих на полу в чистой кухне, и получаю заряд позитива, – смеется Ирина. Следующий этап – занятия с ребенком, которому в школу, к которым подключаются и малыши. Только они не учатся читать и писать, а рисуют или лепят. – Пока я сижу рядом с учеником, могу отвечать на сообщения, набирать на телефоне заметку, делать рисунок на иконной доске маленького размера. Я могу в это время укачивать младшую, катая коляску и делая свои сто приседаний. Малыши играют, главное – вовремя предотвратить начинающийся хаос. Поиграли кубиками, уберем. Если начинают выяснять отношения, вовлекаю в общую игру, даю покрывала для строительства домиков. А где домики, там посудка. Поиграли, посудку собрали. |
| В «Библейских стихах», включённых в книгу, дано слишком земное видение событий ветхозаветных. Тут прежде всего рассказ поэта о себе, а не о давнем. Конечно, можно и так сказать: Ахматова прибегла к традиции средневековых книжников, раскрыла в формах священного архетипа сакральность событий своей жизни, своей эпохи. Но не лучше ли признать, что такой приём у Ахматовой пока не достигает ясной определённости, он ещё амбивалентен, так что приходится гадать: кто в центре: Бог или человек? С тем же можно было встретиться у Ахматовой и прежде: Словно ангел, возмутивший воду Ты взглянул тогда в моё лицо, Возвратил и силу, и свободу А на память чуда взял кольцо. Мой румянец жаркий и недужный Стёрла богомольная печаль. Памятным мне будет месяц вьюжный, Северный встревоженный февраль (135). Вот явственное смешение грешницы и монахини. И не через евангельское событие ( Ин. 5:2-4 ) осмысляется событие жизни человека, но первое низводится до уровня второго. Чудо совершает всё же не ангел, но человек, словно ангел . Долго не отпускало её это: через сакральные образы воспринимать намёки на томления земной страсти. Плотно заперты ворота, Вечер чёрен, ветер тих. Где веселье, где забота, Где ты, ласковый жених? (133). «Се, Жених грядет…» ( Мф. 25:6 ). Что означало то ожидание? Ждала его напрасно много лет. Похоже это время на дремоту. Но воссиял неугасимый свет Тому три года в Вербную субботу. Мой голос оборвался и затих — С улыбкой предо мной стоял жених. А за окном со свечками народ Неспешно шёл. О, вечер богомольный! Слегка хрустел апрельский тонкий лёд, И над толпою голос колокольный, Как утешенье вещее, звучал, И чёрный ветер огоньки качал. И белые нарциссы на столе, И красное вино в бокале плоском Я видела как бы в рассветной мгле. Моя рука, закапанная воском, Дрожала, принимая поцелуй, И пела кровь: блаженная, ликуй! (145) Богомольное настроение двух начальных строф контрастно отвергается, опрокидывается близкими к кощунству реалиями строфы последней. Торжественная атмосфера православного праздника настраивает именно на духовное восприятие «жениха», но затем всё разбавляется обыденно-земным блаженством. Вместо иконной обратной перспективы , ожидаемой в настроении первой и второй строф, автор даёт обычную линейную, определяемую взглядом из земного мира, отсюда туда , но не оттуда сюда. |
| Закрыть Самоцветный детский рай Иконописная школа Ростислава Гирвеля. Часть IV Валерий Лепахин 03:00 19.11.2008 731 Время на чтение 7 минут Часть I Часть II Часть III Когда я впервые увидел иконы, написанные учениками Ростислава Гирвеля , то почувствовал что попал в самоцветный рай, из которого никак не хотелось уходить. Там все было чисто и непосредственно, там горели живьем духовным пламенем небесные краски, там царствовал Дух, там все призывало к молитве. Но ведь главное предназначение иконы в том и состоит: икона должна призывать на молитву. Картина предполагает любование, восхищение, мечтательность, иногда сожаление о том, что так в жизни не бывает, а икона утверждает реальность духовного мира и открывает путь к нему. И детская икона тоже способна на это. По иконам детей видно, что учитель дает свободу ученикам и, вероятно, видит свою задачу не в том, чтобы учить в прямом смысле, а направлять детский талант. Как трудно бывает ручейку пробиться сквозь препятствия и превратиться в полноводную реку! А иногда ведь достаточно в двух-трех местах щепочкой углубить русло. Думается, что основа методики Ростислава Гирвеля коренится именно здесь. Да и что значит " учить детей " ?! Ведь нередко и мы, взрослые, можем у них поучиться. Во всяком случае позавидовать свободному владению всей гаммой иконописных красок и какому-то бесстрашию перед цветовой палитрой, перед работой локальным цветом. Трудность преподавания иконописи состоит в том, что легко всю работу свести к шаблонному копированию хороших образцов или к заполнению краской прорисей. Ведь еще совсем недавно даже в серьезных научных трудах по истории искусства прориси и иконописные подлинники называли шаблонами. Но в иконописи нет шаблонов, если же они появляются, то губят икону. Итак, нет шаблона, но есть церковный канон, который является иконописным преданием. Насколько важна роль Священного предания в православном богословии, настолько же важно значение иконописного предания в церковном искусстве. Канон здесь проявляется в том, чтобы научить детей мыслить иконописным цветом и иконной линией, чтобы иконописный мир был для них такой же реальностью, как мир окружающий, видимый. Иконы учеников Ростислава Гирвеля свидетельствуют о том, что на его занятиях и в помине нет никакой шаблонизации, но есть открытое усвоение церковного иконописного предания, есть радостное познание духовности иконописного мира изнутри. |
| При этом создатель иконографической программы рассматриваемого «Воздуха Марии Тверской» не забывает и об ином, теофаническом, аспекте образа Христа, предстающего во всем величии своей божественной славы. Этот аспект был совершенно прозрачен, когда читались сейчас практически невидимые надписи, вышитые тонким шелком на верхних и нижних каймах рядом с образами ангелов. В свое время Н.А. Маясовой удалось различить слова «…слава ни небе и на земле…» 251 , находящие многочисленные параллели в литургических текстах и как бы вложенные в уста ангелов, прославляющих Вседержителя. Теофаническими по своей природе являются и образы шестикрылых серафимов и херувимов над ликом Христа, которые, согласно текстам ветхозаветных видений, сопровождали явления всемогущего Бога. На это же указывает и ангельское воинство на полях иконной композиции и изображения евангелистов но четырем сторонам света. В данном иконографическом контексте «Спас Нерукотворный» 1389 г. не просто евхаристический символ, но и теофанический образ, сопоставимый по значению со «Спасом в силах», который вскоре займет свое доминирующее место в центре деисусного чина русского высокого иконостаса 252 . Знаменательно, что символическая структура «Воздуха Марии Тверской», сочетающая многосоставность композиции с темой Теофании, находит ясные аналогии в западных антепендиумах и еще более близкие параллели в венецианской Pala d " Oro. К примеру, в обеих программах главный теофанический образ Христа также окружают четыре евангелиста в медальонах, а над головой Христа изображены тетраморфы и ангелы. На уже рассмотренной индитии Великой церкви, посланной в 1261 г. в Рим, над головой Христа «во славе» также показаны Силы небесные. Таким образом, речь идет об укорененном в византийской традиции иконографическом мотиве. При этом основное отличие русской многосоставной иконы состоит в акцентированном литургическом содержании, осмысленном в национально-историческом контексте. Не будет преувеличением сказать, что «Воздух Марии Тверской» 1389 г. – ключевой памятник в истории древнерусского искусства, подготовленный многовековой традицией предалтарных икон и одновременно разрабатывающий иконографические модели будущего. |
| XVII в. Преимущественно мастера Оружейной палаты вводили в иконописную практику не только элементы «живства», но и новые технические приемы. Первые рус. трактаты Иосифа Владимирова и Симона Ушакова подводили теоретическую базу в обновляемый процесс иконописания. Практические горизонты национальной И. расширяли и иноземные мастера, входившие в состав царских мастерских. Целенаправленный характер эти искания приняли в эпоху реформ Петра I. Церковное искусство пошло по неск. направлениям. Официальное было представлено прямым соучастием западноевроп. мастеров, т. е. для новых церквей строящейся новой столицы - С.-Петербурга создавались религиозные произведения в рамках академической живописи. Мастера Оружейной палаты, еще сохранявшие свое влияние, придерживались компромиссного стиля, соединяя многовековые приемы с элементами натурализма. И лишь старообрядчество и консервативные круги общества в Москве и провинции сохраняли приверженность традиционной И. Систематические исследования техники поздней И. стали проводиться лишь в последние годы и преимущественно в стенах Гос. научно-исследовательского ин-та реставрации (ГНИИР), к-рый в 70-х гг. XX в. начал заниматься И. XVIII - нач. XX в. Для этой цели используется тот же инструментарий, что и при исследовании древних икон (анализ под микроскопом, рентгенографирование, специальные виды фотосъемок, химический анализ, наблюдения искусствоведов). Иконы или, точнее, религ. картины-иконы, относящиеся к 1-му направлению, писали уже в рамках европ. традиции не только на дереве, но и на холстах. Техника их создания практически ничем не отличалась от общепринятой академической живописи. Во 2-м и в 3-м направлении в качестве основы использовался традиц. деревянный щит, укрепленный различной формы шпонками - врезными, профилированными, встречными, односторонними, накладными, торцевыми, «ласточками» и др. Форма иконной доски становится более разнообразной (напр., имеет фигурные границы, определяемые обрамлениями иконостасов и киотов барочного характера), хотя в обработке доски сохраняются ковчег, лузга, а иногда и условный 2-й ковчег в виде бортика по краям доски, но все чаще используется абсолютно ровная поверхность. |
| Мать принимает святое крещение и встаёт на молитвенный подвиг. Она молится за сына, за то, чтобы ей были дарованы силы жить. И вместо некрещёного Константина у неё появляются её крёстные дети, за которых она в ответе теперь перед Господом. И все её, теперь уже крёщеные, дети молятся за некрёщеного Константина, молятся друг за друга, и за свою замечательную крёстную мать. Она учит их любить Господа, жить по совести и не отчаиваться, никогда не отчаиваться. Потому что отчаянье — грех, отчаянье от неверия в Господа. А если с верой… Недавно в иконной лавке Ирина Александровна купила маленькую иконочку «Спасительница утопающих». Обрадовалась несказанно. Теперь есть у неё дома свой образок, а тот другой, в Академическом музее продолжает навещать. Написанная её рукой молитва — маленький листочек — за иконой. Божия Матерь хранит этот листочек от чужих глаз, как хранит она от отчаянья материнские сердца, всегда посылая им надежду. Н.Е.Сухинина «Куда пропали снегири?». М., 2006 г. Примечание. Православная практика молитвы не знает такого способа — наше обращение к Богу должно быть личным, а записка, положеная за икону, есть свидетельство маловерия, сомнения в том, что Всемогущий Господь слышит наше личное обращение. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 28 января, 2022 12 декабря, 2021 8 марта, 2024 18 июля, 2023 19 марта, 2023 6 ноября, 2022 13 августа, 2022 18 апреля, 2022 17 апреля, 2022 28 января, 2022 12 декабря, 2021 8 марта, 2024 18 июля, 2023 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! |
| Монументальность, статика, особая стойкость форм подчеркиваются не только строением ликов, но и конструкцией фигур и композиций в целом. Позы персонажей с нарочитым спрямлением силуэтов, кажется, буквально воспроизводят некие скульптурные модели. В посадке их явно ощущается позирование, постановочность, а не естественный подвижный ритм. Сами фигуры, в отличие от ликов, малообъемны. Последовательность в выявлении пластики отсутствует. Структура тканей уплощена, рисунок драпировок чрезмерно обобщен и спрямлен. Драпировки никак не отражают движения или нахождения фигур в пространстве, напротив, их некоординированностью со средой, сжатостью достигается важный смысловой момент: подчеркивается замкнутость каждой фигуры, ее обособленное от других существование. Жесты приобретают особую сдержанность, руки не обращены в пространство, но, наоборот, прижаты к туловищу. Силуэты четко читаются, а фигуры приобретают блочный характер, застывая как монументы. Эта новая статичность получает предельную выразительность благодаря простому рисунку складок, всегда идущих параллельно контурам. Рисунок падающих отвесно складок-каннелюр не изменяется, не реагирует на рельеф. И в каждой отдельной композиции, и в системе декора в целом особое внимание уделяется «иконной» разъединенности, обособленности, статике и «монологичности» образов. Связный ритм, придававший такое обаяние произведениям классического комниновского времени, здесь нарочито нарушается. Главным становится иное: лаконизм, простота, демонстрация пребывания, а не движения, определенность и неизменность внутреннего строя, пришедшие на смену прежней зыбкости и эмоциональной подвижности. Изменяется цветовая природа живописи: она становится очень плотной, локальной, бархатистой либо (в ликах) светящейся, как витраж. Яркость и интенсивность цвета, занимающего обширные поверхности, демонстрирует стремление к укрупненности живописи. Особенно характерным для цветового решения ликов становится смуглый – «крестьянский» румянец, положенный крупными пятнами, и пурпурные описи. |
|
|
