| И сколько еще?.. Образ стены и двери 8:8–10 Есть у нас сестра, которая еще мала, и сосцев нет у нее; что нам будет делать с сестрою нашею, когда будут свататься за нее? Если бы она была стена, то мы построили бы на ней палаты из серебра; если бы она была дверь, то обложили бы ее кедровыми досками. Я – стена, и сосцы у меня, как башни; потому я буду в глазах его, как достигшая полноты. Сестра, которая еще мала – Дева Отроковица, Она еще мала и слаба. Ее еще не знали, еще пребывала Она в человеческой немощи. Здесь указывается на отроческие годы, проведенные в тиши Иерусалимского храма. Я – стена, и сосцы у меня, как башни; потому я буду в глазах его, как достигшая полноты. Достигла совершенства, стала Богоматерью и даже Царицей Небесною. И сосцы у меня, как башни – «Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!» ( Лк. 11:27 ) – ублажается Она теперь из народа. Она в глазах его – Христа-Бога – как достигшая полноты , и увенчана как Царица Небесная. Некогда немощная, некогда «не стена» – теперь Она величественно говорит: Я – стена , и теперь воистину возможно построить на Ней палаты из серебра . «Радуйся, стена верных. Радуйся, неискусобрачная...» – вопиет Ей Церковь (Окт., гл. 1, нед., утр., канон воск., п. 7). Теперь Она – стена верных, к которой притекает всякий нуждающийся в опоре и укрытии. Она – Стена в Церкви святой, сей Палате из серебра . «Стена еси верным, Богородице Дево, и всем к Тебе прибегающим» (акаф. Пресв. Богородице, икос 10). Приснодева – Она Стена всем девам. В Ней утверждаются все совершающие подвиг девства. Она – Стена в иноческом житии, в монастыре – сей воистину Палате из серебра . Она теперь и Дверь , Которую обложили кедровыми досками . Она – непроходимая Дверь , Которою Христос вошел в мир сей. Эта Дверь обложена кедровыми досками . Кедр – негниющее дерево, символ нетления. Это значит, что нетленна осталась Дева, когда Ею вошел в мир Господь. Она – «без истления Бога Слово рождшая». Она – та таинственная Дверь, которую видел пророк Иезекииль: «И привел он (явившийся в видении муж. – Г.Ф.) меня обратно ко внешним воротам святилища, обращенным лицем на восток, и они были затворены. И сказал мне Господь: ворота сии будут затворены, не отворятся, и никакой человек не войдет ими, ибо Господь, Бог Израилев, вошел ими, и они будут затворены» ( Иез. 44:1–2 ). Она – Благая Вратарница, Еюже входят ко Господу во Царствие Его ищущие Его. Она – Благая Вратарница на Афоне. Образ Ее «Вратарница» уже многие века пребывает над монастырскими вратами, охраняя святую Афонскую Обитель, и осеняет всякого входящего в него. |
| Достигши этого, они не будут более предаваться на поругание народам, о которых апостол говорит: «несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем [и] к миродержателем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным» ( Еф. 6:12 ). Также пришедшего с севера, о котором Иеремия говорит: «от лица севера возгорятся злая на всех обитающих на земли» ( Иер. 1:14 ) и о котором Соломон пишет: «северный ветер самый суровый», Я удалю от вас и изгоню его в землю непроходимую и пустынную, которая не имеет познания о Боге и в которой не обитает Дух Святый. Образ (facies) его будет в море первом и в море последнем, в тех, кои открывают ему дверь грехов и у которых они остаются до последнего времени жизни, и зловоние от него и смрад поднимается также в тех, кои питают великие надежды и падают чрез гордость, ибо никогда человеческая немощность не бывает в безопасности, и чем более мы возрастаем в добродетелях, тем более должны опасаться ниспадения с высоты. Соответственно буквальному смыслу, стаи саранчи более приносятся обыкновенно с юга, нежели с севера, то есть они приходят не из холодных стран (ех frigore), а из теплых; но так как [пророк] говорил об ассириянах, то, уподобляя их саранче, он назвал их севером, чтобы мы разумели не действительную саранчу, приходящую обыкновенно с юга, но чтобы под саранчею понимали ассириян и халдеев. Иоил. 2:21–27 . Не бойся, земля; радуйся и веселись: ибо Господь совершит великое (magnificacit, ut facerem). Не бойтесь, животные страны, ибо краса (speciosa) пустыни произрасла, ибо дерево принесло плод свой, смоковница и виноградная лоза оказали свою силу. И вы, чада Сиона, радуйтесь и веселитесь о Господе Боге вашем; ибо Он дал вам учителя правды и будет ниспосылать на вас дождь ранний и поздний, (как) в начале. И наполнятся гумна хлебом, и переполнятся точила вином и елеем, и воздам вам за те годы, которые пожирала саранча, черви, ржа и гусеница, великая сила Моя, которую Я послал на вас. И вдоволь будете есть и насыщаться и восхвалять имя (Господа) Бога вашего, который дивное соделал с нами (вульг. |
| Итак, ангел видит и познает природу человека 107 , низшего по отношению к себе самому чина. Но не наоборот. Человек же (совершенный) познает и видит чин бесов, их мысли и планы, а они его – нет 108 . В конце концов, это тайна, где и как материя переходит в дух, даже не субстанциально, а по месту, последовательно, ибо между материей и просто жизнью опять непроходимая пропасть ( Быт.1:10–12 ). Материя, понятно, ни в какой дух без помощи Божией войти не может. И материалисты правы, когда, расписываясь в своем убожестве, утверждают, что они ограниченны и для них духовного мира не существует. Для плоти и на самом деле он не существует, ей не под силу туда войти. Но обратно? Насколько и как далеко возможно простирание человеческой природы, хотя бы с помощью лучшей ее части, обоженной души (или νοσ), то есть в состоянии духоносном, за границы собственного сознания и материального мира? Нет сомнения, что опыт батюшки в этом отношении приоткрывает завесу, но о.Гавриил не сказал при этом, видел ли он ангелов, куда именно отлучалась душа его. А я не спрашивал. Когда же я спросил его о другом, как он снова стал человеком, как душа вошла в свое тело, он ответил: – Когда душа моя увидела свое тело, бездыханное, мёртвое, а сидевшие в келье отцы и братия говорили: «Отмаялся старец, кончился…» – ей стало жаль его. Я стал обнимать свое тело, по образу пророков Илии и Елисея: «И вошел Елисей в дом, и вот, ребенок умерший лежит на постели его. И вошел, и запер дверь за собой, и помолился Господу. И поднялся, и лег над ребенком, и приложил свои уста к его устам, и свои глаза к его глазам, и свои ладони к его ладоням, и простерся на нем… И чихнул ребенок семь раз, и открыл ребенок глаза свои» ( 4Цар.4:32–35 ). Многие места Священного Писания ( 3Цар.17:21–22 ; Деян.20:10 и др.) показывают, что это величайшее чудо воскресения мертвого требует почему-то такой формы посредства, которая сейчас описана. Нельзя объяснить случайностью или естественностью и другую форму воспроизведения человека, по внешности тождественную с первой. Я разумею половой акт ( Иез.16:25 ). Это все связано. Мистика проникает всюду. Пророки этим вопросом занимаются. Сам Бог запрещает иную форму совокупления ( Иер.3:9 ). Отсюда вывод: все противоположное от диавола. |
| Каплями крови угасили вы костер безбожия,/божественные страстотерпцы,/и отшедшим от этой жизни испросите/воистину Божественный покой,/и разрешение от содеянных грехов навеки. Богородичен: Иезекииль Тя дверь непроходимую, Чистая, провиде,/покаяния врата всем отверзающую отчаянным./Темже молю Тя: стези мне отверзи,/ко оным ведущия упокоением. Богородичен: Иезекииль Тебя как дверь непроходимую провидел, Чистая,/покаяния врата отверзающую всем отчаявшимся./Потому молю Тебя: открой и мне стези,/ведущие к тамошнему покою. Иный. Ирмос: Из безначальна Отца: Иной канон. Ирмос: Из безначальна Отца: Многострадальныя раны различно претерпевше,/овии убо сгоревше, друзии сожжени бывше,/инии же посекаеми,/веселитеся страдальцы воспевающе Христу,/пойте, благословите и превозносите во вся веки. Многообразные истязания различно претерпевшие:/одни сжигаемые, другие перепиленные,/иные же рассекаемые, страдальцы,/вы веселитесь, воспевая Христу:/“Пойте, благословляйте и превозносите во все века!” Кровьми вашими освящаете концы,/малыми кропленьми, струи исцелений всем источающе, всехвальнии мученицы./Темже вопиете присно: пойте, благословите и превозносите во вся веки. Кровью вашею освящаете вы мipa концы,/малыми каплями струи исцелений всем изливая, всехвальные мученики./Потому взываете всегда:/“Пойте, благословляйте и превозносите во все века!” Благословим Отца и Сына и Святаго Духа, Господа. Благословим Отца и Сына, и Святого Духа, Господа. Триипостасная Единице, Отче, Сыне и Душе Живый,/едино Божество, едино Царство:/Тебе хвалят незаходимаго Света ангельская воинства,/и мы, сущии на земли, поем, благословим и превозносим во вся веки. Троичен: Триипостасная Единица: Отец, Сын и Дух Живой,/единое Божество, единое Царство!/Хвалят Тебя, незаходимый Свет, Ангелов воинства,/и мы, на земле живущие, поем,/благословляем и превозносим во все века. И ныне и присно и во веки веков, аминь. И ныне, и всегда, и во веки веков. Аминь. Богородичен: Се вси роди блажим Тя, Пречистая,/величия Твоя зряще./Ты бо раждаеши преестественно всех Творца,/Бога суща и Человека./Темже Тя благословим,/и превозносим во вся веки. |
| — Что случилось? — спросила я. — Решительно ничего, — был ответ, и я увидела, как, положив бумагу на место, он быстро оторвал от нее узкую полосу. Она исчезла в его перчатке; поспешно кивнув мне и бросив на ходу: «Добрый вечер», он исчез. — Вот так история! — воскликнула я. Я внимательно осмотрела бумагу, но ничего на ней не обнаружила, кроме нескольких темных пятен краски там, где я пробовала кисть. Минуту-другую я размышляла над этой загадкой, но, не будучи в силах ее разгадать и считая, что она не может иметь для меня особого значения, я выбросила ее из головы и скоро о ней забыла. Глава XXXIII Когда мистер Сент-Джон уходил, начинался снегопад; метель продолжалась всю ночь и весь следующий день; к вечеру долина была занесена и стала почти непроходимой. Я закрыла ставни, заложила циновкой дверь, чтобы под нее не намело снегу, и подбросила дров в очаг. Я просидела около часа у огня, прислушиваясь к глухому завыванию вьюги, наконец зажгла свечу, взяла с полки «Мармиона» и начала читать: Над кручей Нордгема закат, Лучи над Твид-рекой горят, Над замком, над холмами, Сверкает грозных башен ряд, И, сбросив траурный наряд, Стена оделась в пламя… и быстро позабыла бурю ради музыки стиха. Вдруг послышался шум. «Это ветер, — решила я, — сотрясает дверь». Но нет, — это был Сент-Джон Риверс, который, открыв дверь снаружи, появился из недр леденящего мрака и воющего урагана и теперь стоял передо мной; плащ, окутывавший его высокую фигуру, был бел, как глетчер. Я прямо оцепенела от изумления, таким неожиданным был для меня в этот вечер приход гостя из занесенной снегом долины. — Дурные вести? — спросила я. — Что-нибудь случилось? — Нет. Как легко вы пугаетесь! — отвечал он, снимая плащ и вешая его на дверь. Затем он спокойно водворил на место циновку, отодвинутую им при входе, и принялся стряхивать снег со своих башмаков. — Я наслежу вам тут, — сказал Сент-Джон, — но вы, уж так и быть, меня извините. — Тут он подошел к огню. — Мне стоило немалого труда добраться до вас, право же, — продолжал он, грея руки над пламенем. — Я провалился в сугроб по пояс; к счастью, снег еще совсем рыхлый. |
| 5) (κριβς) «Подлинно, достоверно передал нам Валаам смысл слов, которыми пророчествовал, сказав, что имеет явиться звезда, уничтожающая своим светом свет всех гаданий и предвещаний, звезда, разрешающая притчи мудрецов, их изречения и загадки 34 ; звезда, которая несравненно светлее видимой звезды; она как бы творец всех звезд; о ней предсказано было, что воссияет от Иакова Младенец, новый, Превечный Бог.» 6) (Παραδξων) Как скоро услышала Мириам чудные сии слова, поклонившись Рожденному от Нее, со слезами говорила: «Велико для Меня, Чадо, – велико все, что сделал Ты с бедностью Моею. Ибо, вот, волхвы вне ищут Тебя; цари восточных (народов) домогаются видеть Лице Твое, и богатые в народе Твоем сильно желают видеть Тебя. Ибо действительно Твой – сей народ, для которого ты родился, Младенец новый, Превечный Бог». 7) (πειδ) «Поскольку же (это) народ Твой, Чадо, то повели им, да приидут под кров Твой, и да увидят нищету богатую, и честную бедность; Я же имею Тебя (Своим) богатством и похвалою, почему и не стыжусь; – в Тебе благодать и истина 35 . Благоволи же ныне войти им в (сие) жилище Твое: Я нимало не забочусь о бедности (Своей), ибо я обладаю Тобою, как сокровищем, которое цари приходили видеть; ибо цари и волхвы искали, где родился Младенец новый, Превечный Бог». 8) (ησος) Иисус Христос , по истине и Бог наш, таинственно прикоснулся к мыслям Матери Своей, говоря: «Введи тех, которых Я привел словом (Своим); ибо слово мое есть то, которое воссияло ищущим Меня: оно по виду – звезда, но для разумеющего есть сила. Она шла вместе с волхвами, как служащая Мне, и еще доселе стоит она, исполняя служение свое, и (своим) лучем показывая место, где родился Младенец новый, Превечный Бог». 9) (Νν) «Итак, прими теперь, Непорочная, приими принявших Меня; между ними как бы Я в объятиях Твоих; но Я не удалился от Тебя, – и к ним сошел». И она отверзает двери, и принимает собрание волхвов: отверзает двери Дверь непроходимая, в которую Един Христос пришел; – отверзает двери Дверь заключенная, и ничего не укарадено когда-либо из сокровищ (девственной) Ее чистоты; – отверзла дверь Она сама, от которой родилась Дверь (спасительная), – Младенец новый, Превечный Бог. |
| Сетую, стенаю и плачу,/созерцая Херувимов с пламенным мечом,/вход в Эдем охранять поставленных,/для всех преступников, увы мне, недоступный,/если только Ты, Спаситель,/беспрепятственным его не сделаешь для меня. Слава: Дерзаю множеству милости Твоея Христе Спасе,/и Божественных ребр Твоих крови,/еюже освятил еси естество человеческое,/отверзл же еси врата Тебе служащим райская Блаже,/прежде заключеная Адаму. Слава: Надеюсь дерзновенно/на множество милости Твоей, Христе Спаситель,/и на кровь из Божественных ребр Твоих,/которою Ты освятил естество смертных,/и отверз служащим Тебе, Благой, райские врата,/прежде затворенные для Адама. Богородичен: Жизни двере непроходимая, умная,/Дево Богородице Безневестная,/райская врата заключеная ми прежде отверзи Твоими молитвами,/яко да славлю Тя по Бозе мою помощницу,/и державное прибежище. И ныне, Богородичен: Жизни дверь непроходимая, невещественная,/Дева Богородица брака не познавшая!/Райские врата, заключенные для меня прежде,/отверзи Твоими ходатайствами,/чтобы я славил Тебя,/первую после Бога мою Помощницу/и мощное прибежище. Катавасия: Бога/человеком невозможно видети,/на Негоже не смеют чини Ангельстии взирати;/Тобою бо, Всечистая, явися человеком/Слово воплощенно,/Егоже величающе,/с Небесными вои Тя ублажаем. Катавасия: Невозможно людям увидеть Бога,/на Которого не смеют полки Ангелов взглянуть;/но чрез Тебя, Всечистая,/стало видимым для смертных Слово воплощенное./Его величая,/мы вместе с небесными воинствами/Тебя восхваляем. Ексапостиларий воскресный. Слава, настоящий. Подобен: Жены услышите: Ексапостиларий воскресный и затем из Триоди Заповедь Твою, Господи, преслушав окаянный,/и обнажен Твоея славы, студа исполнихся, увы мне!/и сладости изриновен есмь райския благоутробне./Милостиве, помилуй лишившася праведно благости Твоея. Слава: Заповеди Твоей, Господи,/я ослушался, несчастный,/и, лишившись славы Твоей, стыда исполнен, увы мне!/И из услады райской изринут, о Благосердный!/Милостивый, помилуй/справедливо лишенного благости Твоей. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 53 голоса: 4.2 из 5) Глава XXXIII Когда мистер Сент-Джон уходил, начинался снегопад; метель продолжалась всю ночь и весь следующий день; к вечеру долина была занесена и стала почти непроходимой. Я закрыла ставни, заложила циновкой дверь, чтобы под нее не намело снегу, и подбросила дров в очаг. Я просидела около часа у огня, прислушиваясь к глухому завыванию вьюги, наконец зажгла свечу, взяла с полки «Мармиона» и начала читать: Над кручей Нордгема закат, Лучи над Твид-рекой горят, Над замком, над холмами, Сверкает грозных башен ряд, И, сбросив траурный наряд, Стена оделась в пламя… и быстро позабыла бурю ради музыки стиха. Вдруг послышался шум. «Это ветер, — решила я, — сотрясает дверь». Но нет, — это был Сент-Джон Риверс, который, открыв дверь снаружи, появился из недр леденящего мрака и воющего урагана и теперь стоял передо мной; плащ, окутывавший его высокую фигуру, был бел, как глетчер. Я прямо оцепенела от изумления, таким неожиданным был для меня в этот вечер приход гостя из занесенной снегом долины. — Дурные вести? — спросила я. — Что-нибудь случилось? — Нет. Как легко вы пугаетесь! — отвечал он, снимая плащ и вешая его на дверь. Затем он спокойно водворил на место циновку, отодвинутую им при входе, и принялся стряхивать снег со своих башмаков. — Я наслежу вам тут, — сказал Сент-Джон, — но вы, уж так и быть, меня извините. — Тут он подошел к огню. — Мне стоило немалого труда добраться до вас, право же, — продолжал он, грея руки над пламенем. — Я провалился в сугроб по пояс; к счастью, снег еще совсем рыхлый. — Но зачем же вы пришли? — не удержалась я. — Довольно-таки негостеприимно с вашей стороны задавать такой вопрос, но раз уж вы спросили, я отвечу: просто чтобы немного побеседовать с вами; я устал от своих немых книг и пустых комнат. Кроме того, я со вчерашнего дня испытываю нетерпение человека, которому рассказали повесть до половины и ему хочется поскорее услышать продолжение. Он уселся. Я вспомнила его странное поведение накануне и начала опасаться, не повредился ли он в уме. Однако если Сент-Джон и помешался, то это было очень сдержанное и рассудительное помешательство. Никогда еще его красивое лицо так не напоминало мраморное изваяние, как сейчас; он откинул намокшие от снега волосы со лба, и огонь озарил его бледный лоб и столь же бледные щеки; к своему огорчению, я заметила на его лице явные следы забот и печали. Я молчала, ожидая, что он скажет что-нибудь более вразумительное, но он поднес руку к подбородку, приложил палец к губам; он размышлял. Неожиданный порыв жалости охватил мое сердце; я невольно сказала: |
| 8) (ησος) Христосъ, по истине и Богъ нашъ, таинственно прикоснулся къ мыслямъ Матери Своея, говоря: «Введи техъ, которыхъ Я привелъ словомъ (Своимъ); ибо слово Мое есть то, которое ищущимъ Меня: оно по виду — звезда, но для разумеющаго есть сила. Она шла вместе съ волхвами, какъ служащая Мне, и доселе еще стоитъ она, исполняя свое, и (своимъ) лучемъ показываетъ место, где родился Младенецъ новый, Превечный Богъ». 9) (Νν) «Итакъ, теперь, Непорочная, принявшихъ Меня; между ними какъ бы Я въ Твоихъ: но Я не удалился отъ Тебя, — и къ нимъ сошелъ». И она отверзаетъ двери, и принимаетъ волхвовъ: отверзаетъ двери Дверь непроходимая, въ которую Единъ Христосъ прошелъ; — отверзаетъ двери Дверь заключенная, и ничего не украдено когда либо изъ сокровищь (девственной) Ея чистоты; — отверзла дверь Она сама, отъ которой родилась Дверь (спасительная), — Младенецъ новый, Превечный Богъ. 10) (Ο) И волхвы взошли скоро въ жилище, и видя Христа, ужаснулись, когда увидели и Матерь Его, и обрученника Ея, и въ страхе сказали: «Сей есть Сынъ безъ И какъ, (скажи намъ) Дева, мы видимъ теперь обрученника въ жилище Твоемъ? Твое не имело ли не было ли поносимо въ сожительстве съ Тобою? Множество Ты имеешь ненавистниковъ, выведывающихъ, где родился Младенецъ новый, Превечный Богъ». 11) (πομνσω) «Объясняю вамъ» сказала волхвамъ «для чего имею въ жилище моемъ: для всехъ поносителей (Моихъ); ибо онъ самъ разскажетъ, чтó услышалъ ο Сыне Моемъ; ибо онъ во сне виделъ святаго ангела, который говорилъ ему, откуда Я зачала (во чреве): его, скорбнаго, просветилъ ночью Божественный огнь (о томъ), чтó его печалило. Посему–то живетъ со Мною кáкъ сей новый Младенецъ есть Превечный Богъ». 12) (ητορυσι) «Онъ разскажетъ все, чтó слышалъ; онъ ясно возвеститъ, чтó прежде онъ виделъ, — изъ небеснаго и изъ земнаго , чтó отъ пастырей, какъ вместе съ земнородными прославляли песнями (Бога) огненые духи (ангелы); — ο васъ, волхвахъ, какъ (вамъ) предшествовала звезда светозарная и путеводящая васъ. Посему, оставивъ прежде реченное, разскажите намъ, чтó ныне было вамъ, откуда пришли (сюда), какъ вы уразумели, что явился новый Младенецъ, Превечный Богъ». |
| — Без столкновения тут не обойдется. — С этими словами рыжий молодой человек встал и встряхнулся. — Старика Боулнойза могли обтесать, или он сам обтесался. Но если он и обтесался, он глуп… уж вовсе дубина. Только я в это не очень верю. — Это глубокий ум, — проникновенно произнес Кэлхоун Кидд. — Да, — сказал Делрой, — но даже глубокий ум не может быть таким непроходимым болваном. Вы уже идете? Я тоже сейчас двинусь. Но Кэлхоун Кидд допил молоко с содовой и быстрым шагом направился к Серому коттеджу, оставив своего циничного осведомителя наедине с виски и табаком. День угасал, небеса были темные, зеленовато–серые, цвета сланца, кое–где уже проглянули звезды, слева небо светлело в предчувствии луны. Серый коттедж, который, так сказать, засел за высокой прочной изгородью из колючего кустарника, стоял в такой близости от сосен и ограды парка, что поначалу Кидд принял его за домик привратника. Однако, заметив на узкой деревянной калитке имя «Боулнойз» и глянув на часы, он увидел, что время, назначенное «мудрецом», настало, вошел и постучал в парадное. Оказавшись во дворе, он понял, что дом, хотя и достаточно скромный, больше и роскошней, чем представлялось с первого взгляда, и нисколько не похож на сторожку. Собачья конура и улей стояли здесь как привычные символы английской сельской жизни; из–за щедро увешанных плодами грушевых деревьев поднималась луна, пес, вылезший из конуры, имел вид почтенный и явно не желал лаять; и просто одетый пожилой слуга, отворивший дверь, был немногословен, но держался с достоинством. — Мистер Боулнойз просил передать вам свои извинения, сэр, но он вынужден был неожиданно уйти, — сказал слуга. — Но послушайте, он же назначил мне свидание, — повысил голос репортер. — А вам известно, куда он пошел? — В Пендрегон–парк, сэр, — довольно хмуро ответил слуга и стал затворять дверь. Кидд слегка вздрогнул. И спросил сбивчиво: — Он пошел с миссис… вместе со всеми? — Нет, сэр, — коротко ответил слуга. — Он оставался дома, а потом пошел один. — И решительно, даже грубо захлопнул дверь, но вид у него при этом был такой, словно он поступил не так, как надо. |
|
|
