| Действительно, имея в виду дальнейшие объяснения Вассиана на соборе, он держал у себя в голове эту мысль, когда давал такой ответ собору. Да и члены собора, и в том числе м. Даниил, хорошо поняли задние мысли, которые скрывались за ответом, Вассиана, и ухватились за них и выставили их одним из новых обвинительных пунктов против Вассиана. Обвинение имело свою действительную почву и основывалось на скептическом отношении Вассиана к святости некоторых подвижников, канонизованных в позднейшее время, уже на его глазах. Как человек скептический и критического направления, он позволил себе усомниться в действительной святости и целебности мощей св. митрополита Ионы и преп. Макария Калязинского. Мощи святителя Ионы, умершего в 1461 году, обретены были в 1472 году 459 . По случаю их обретения установлено было празднование в честь св. митрополита Ионы по всей русской земле, и установлено непосредственно по распоряжению великого князя Иоанна Васильевича 460 . Впрочем, окончательная канонизация митрополита Ионы последовала уже в 1547 году, тогда же по поручению митр. Макария написано было и житие его 461 . Трудно определить причины, которые лежали в основе сомнений Вассиана в святости м. Ионы. О них можно только гадать. Особенностью характера Вассиана служило между прочим и то, что он свою ненависть к людям переносит и на все действия, исходившие от них. Так могло случиться и здесь. Чествование святителя Ионы установлено было, так по крайней мере передают некоторые летописцы, по личной инициативе великого князя Иоанна Васильевича, такого человека, от которого много пришлось пострадать Вассиану, и к которому он, конечно, ничего не чувствовал кроме вражды и ненависти. Но скептическое отношение Вассиана к святости Ионы имело еще свои основания в воззрениях школы, к которой он принадлежал. Известно, что заволжцы отрицали всякую компетентность светской власти в делах церковных; между тем м. Иона был канонизован по личной инициативе великого князя, что для заволжцев было действием противозаконным. |
| Посягнув таким образом, с своей точки зрения, на права патриарха, русские были очень обеспокоены ожиданием каких-нибудь неприятных осложнений и последствий своего деяния. Была между самими русскими партия, не признававшая законности поставления митрополита Ионы. Известно о преподобном Пафнутии Боровском, что он соблазнялся поставлением митрополита Ионы, не позволял в своей обители называть его митрополитом и исполнять его указы. Позванный по этому делу в Москву, он объяснялся с митрополитом «негладостно и неподобательно, яко же подобает гладостно и подобательно великовластным глаголати», за что митр. Иона бил его своим жезлом и посадил его в оковах в темницу для покаяния. Некий боярин Василий Кутуз также не признавал архипастырской власти св. Ионы и не хотел принимать его благословения. Но, боясь домашних протестантов, русские с опасением выжидали, как отзовутся на поставление митрополита Ионы КПльские власти, которых не трудились даже извещать о совершившемся факте. Однако обстоятельства сложились для русских так благоприятно, что КПль должен был без возражений, молчаливо признать правильность поставления митрополита Ионы. Последний был поставлен в самом конце 1448 г., а в начале 1449 г. в КПле, вместо умершего устроителя флорентийской унии императора Иоанна Палеолога, вступил на престол брат его Константин, который объявил себя сторонником православия. Православный император, конечно, не мог допрашивать и винить русских за то, что они поставили себе митрополита независимо от униатского патриарха. Поэтому, когда Константин в 1451 г. формально восстановил у себя православие, изгнав патриарха Григория Мамму, великий князь московский Василий Васильевич в июле 1452 г. заготовил для отсылки императору доклад, с оправданием самостоятельного поставления у себя митрополита Ионы и с предложением восстановить согласие и союз с КПльской церковью. Поздравив императора с восшествием на прародительский престол «в утверждение всему православному христианству греческих держав и владетельствам русския земли», великий князь излагает ему по порядку все дело митрополитов Исидора и Ионы. |
| Таким образом Пахомий получал значение официального агиобиографа и творца канонов и пользовался большой литературной известностью в русской церковной среде. Этим объясняется приглашение, полученное Пахомием из Новгорода. Желая увековечить в потомстве память об отечественных, особенно местных новгородских угодниках, новгородский архиеп. Иона поручил жившему у него Пахомию написать жития их и каноны для церковного празднования их памяти. Так пишет биограф Ионы, прибавляя, что владыка не щадил и меня для прославления Божиих угодников и щедро вознаградила, «искусного в книжных слогнях» Серба за его литературные труды множеством, золота, серебра и соболей. Но здесь есть некоторая неясность в известиях о Пахомие. По рассказу упомянутого биографа Ионы, когда в Новгород приехал вел. кн. Василий и здесь в январе 1460 г. совершилось над его постельником чудо преп. Варлаама, Пахомий жил уже в Новгороде, у архиеп. Ионы, который поручил ему тогда написать повесть о случившемся чуде и другие сочинения. Пребывание Пахомия в Новгороде, после того было непродолжительно: к началу 1462 г. он вернулся в Москву По этому нельзя не удивиться быстроте его пера при том количестве написанных им тогда в Новгороде сочинений, какое перечисляет биограф архиеп. Ионы. Он написал сказание о чуде преп. Варлаама в 4460 г., житие этого святого с похвальным словом к каноном, также жития блаж. княгини Ольги, преп. Саввы Питерского и предшественника Ионы, архиеп. Евфимия, с канонами каждому из этих святых, наконец службу св. Онуфрию, которому был посвящен храм в Огней пустыни, месте пострижения Ионы, пользовавшейся потому его особенным покровительством. По смерти митр. Ионы в марте 1461 г. владыка новгородский упросил Пахомия написать службу на память этого святителя 147 . Так рассказывает жизнеописатель-современник Ионы, ставя сказание о чуде 1860 г. на первом месте в ряду новгородских трудов Пахомия. Но сам Пахомий в предисловии к житию Варлаама Хутынского пишет, что он приехал в Новгород еще при архиеп. |
| По-видимому, непростыми были отношения И. с Московской митрополичьей кафедрой. Когда Казимир IV отказался признать законность поставления митрополитом свт. Ионы, рус. иерархи 13 дек. 1459 г. обратились к западнорус. епископам с посланием, в к-ром просили поддержать Московского митрополита и не вступать в церковное общение с митр. Григорием (РИБ. Т. 6. Стб. 631-634, 84). Это послание не подписали И. и Тверской епископ. После кончины митр. Ионы 31 марта 1461 г. И., как и Тверской еп. Геннадий (Кожин) , не принял участия в Соборе, поставившем митр. Феодосия, прислав повольную грамоту (при этом в записи о смерти митр. Ионы в новгородской владычной летописи митрополит назван «святым»). И. не участвовал в хиротонии в Москве в 1464 г. митр. Филиппа I, поставление к-рого даже не отмечено в новгородских летописях ( Лурье. 1993. С. 194). В 1464 г. обострились отношения с Псковом, входившим в Новгородскую епархию. Псковичи направили грамоту вел. кн. Иоанну III, прося содействия в учреждении в Пскове епископской кафедры. Одновременно были захвачены владения Новгородской кафедры в Псковской земле («хлеб отъяша домовный святеи Софеи и отца своего архиепископа владыкы Ионы» - ПСРЛ. Т. 16. Стб. 213). Вел. князь, посовещавшись с митр. Феодосием, не удовлетворил просьбу псковичей, и в следующем году после переговоров с Вел. Новгородом псковичи вернули «землю и воду владычню» и целовали крест на вече «держати мир по старине, а владыке Новогородскому ездити во Псков по старине на свою пошлину» (имеется в виду архиепископский подъезд, сопровождавшийся сбором судебных и др. податей) (Псковские летописи. Вып. 1. С. 72; ср.: Вып. 2. С. 161). 6 окт. 1465 г. в Псков приехал И., торжественно встреченный горожанами, и оставался почти 4 недели. Пока он находился в городе, произошел крупный пожар, И. тогда был в псковском Снетогорском в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыре . После отъезда архиепископа псковичи пережили эпидемию, во время к-рой за один день, 8 дек., они поставили обетную церковь, посвященную самому почитаемому новгородскому святому - прп. Варлааму Хутынскому , что не может не восприниматься в т. ч. и как знак примирения с Вел. Новгородом. |
| Но здесь есть некоторая неясность в известиях о ГТахомие. По рассказу упомянутого биографа Ионы, когда в Новгород приехал вел. кн. Василий и здесь в январе 1460 года совершилось над его постельником чудо преп. Варлаама, Пахомий жил уже в Новгороде у архиеп. Ионы, который поручил ему тогда написать повесть о случившемся чуде и другие сочинения. Пребывание Пахомия в Новгороде после того было непродолжительно: к началу 1462 года он вернулся в Москву. Поэтому нельзя не удивиться быстроте его пера при том количестве написанных им тогда в Новгороде сочинений, какое перечисляет биограф архиеп. Ионы. Он написал сказание о чуде преп. Варлаама в 1460 году, житие этого святого с похвальным словом и каноном, также жития блаж. княгини Ольги, преп. Саввы Вишерского и предшественника Ионы, архиеп. Евфимия, с канонами каждому из этих святых; наконец, службу св. Онуфрию, которому был посвящен храм в Отней пустыни, месте пострижения Ионы, пользовавшейся потому его особенным покровительством. По смерти митр. Ионы в марте 1461 года владыка новгородский упросил Пахомия написать службу на память этого святителя 147 . Так рассказывает жизнеописатель – современник Ионы, – ставя сказание о чуде 1460 года на первом месте в ряду новгородских трудов Пахомия. Но сам Пахомий в предисловии к житию Варлаама Хутынского пишет, что он приехал в Новгород еще при архиеп. Евфимие; следовательно, раньше марта 1458 года, и этот владыка поручил ему съездить в обитель Варлаама, чтобы собрать сведения о чудесах его. Очевидно, Евфимий желал, чтобы написано было житие Варлаама: до своего архиерейства он жил несколько времени в Хутынском монастыре; в позднейших списках жития Варлаама сохранилось известие, что он думал открыть мощи этого святого 148 . С другой стороны, выше указана книга, писанная П ахомием в 1459 году по поручению казначея Троицкого Сергиева монастыря. Остается предположить одно из двух: или Пахомий писал эту книгу, живя в Новгороде, или он приезжал сюда при архиеп. Ионе в 1459 году уже в другой раз. |
| С течением времени наряду с почитанием П. как хранителя Москвы начинает распространяться почитание митрополитов всея Руси святителей Алексия и Ионы (в 1477 молебны им служатся по случаю похода на Новгород по указанию Иоанна III и митр. Геронтия - ПСРЛ. Т. 25. С. 310). Культ П., Алексия и Ионы, возникший как местный, московский, приобретает общероссийский характер. Он получил отражение во всех областях церковных искусства и лит-ры. Празднование 3 Московским святителям было установлено в 1596 г. Этому событию посвящены неск. лит. памятников: «Сказание о уставлении общего торжества трех святителей» и «Сказание о чудесах святых чудотворцев Петра и Алексея и Ионы московских, како избави Господь Бог молитвами их царствующий град Москву от нашествия иноплеменных», Служба на общий праздник 3 святителей. В моровое поветрие 1592 г. св. вода с мощей 3 святителей посылалась во Псков ( Мельник А. Г. Вода и культы святых на Руси XI-XVII вв.//Живоносный источник: Вода в иеротопии и иконографии христ. мира: Сб. мат-лов междунар. симпозиума/Ред.-сост.: А. М. Лидов. М., 2014. С. 125-127). В память 3 святителей освящались новые храмы, связанные так или иначе с Патриаршим домом: в Никольском - 13 сент. 1595 г. (еще до установления праздника), на Патриаршем дворе на сенях - в 1604 г., ц. во имя Трех святителей Московских близ Солянки - в 70-х гг. XVII в. Предполагается, что, хотя по «Сказанию о уставлении общего торжества...» идея установления праздника принадлежала царю Феодору Иоанновичу, главным вдохновителем был св. патриарх Иов . Он, всемерно поддерживавший династию Годуновых, в 1605 г. разослал окружную грамоту с присягой царю Феодору Борисовичу Годунову , где упоминались «милость Божия и Пречистые Богородицы и великих чудотворцов Петра и Алексея и Ионы молитва, да и нашего освященного собора благословение» (ДАИ. Т. 1. С. 190). Заступничество 3 святителей Московских - П., Алексия и Ионы - от нападений «иноплеменных» особо подчеркивается в Житии Феодора Иоанновича ( Кулакова И. П. К истории Моск. Кремля как религ. центра кон. XVI - нач. XVII в.: (О почитании святителей Петра, Алексея и Ионы)//ГММК: Мат-лы и исслед. 2003. Вып. 15. С. 147). |
| 1914. Т. 19. Кн. 3. С. 104-152 [Вторая Пахомиевская ред. Жития митр. Алексия (с разночт. по Третьей Пахомиевской и др.)]; Серебрянский Н. И. Древнерус. княжеские жития. М., 1915. Ч. 2. С. 71-79 [Архивская (Первая) ред. Жития Михаила Черниговского (с разночт. по Соловецкой (Третьей))]; Абрамович Д. И. Жития св. мучеников Бориса и Глеба и службы им. Пг., 1916. С. 150-167 [Пахомиевская ред. Службы Борису и Глебу]; Кучкин В. А. Из лит. наследия Пахомия Серба: Старшая ред. жития митр. Алексея//Источники и историография слав. средневековья. М., 1967. С. 245-257 [Третья Пахомиевская ред. Жития свт. Алексия; Сказание об обретении мощей; Похвальное слово]; Изборник: Сб. произведений лит-ры Др. Руси. М., 1969. С. 404-413, 751-752 [Житие Иоанна Новгородского (Слово 2-е)]; Житие и жизнь прп. отца нашего игум. Сергия/Публ.: свящ. А. Просвирнин//БТ. 1973. Сб. 11. С. 216-239 [Первая Пахомиевская ред.]; Дончева-Панайотова Н. Неизвестно «Похвално слово за митр. Петър» от Киприан Цамблак//Старобълг. лит-ра. София, 1977. Кн. 2. С. 136-157 [Похвальное слово митр. Петру (2-я ч.)]; ПЛДР. 1981. Вып. 4. С. 230-243, 563-567 [Вторая Пахомиевская ред. Повести о Темир-Аксаке], 454-463, 584-585 [Житие Иоанна Новгородского (Слово 2-е)]; То же. 1982. Вып. 5. С. 350-375, 623-626 [Житие Ионы Новгородского]; Седова Р. А. Свт. Петр, митр. Московский, в лит-ре и искусстве Древней Руси. М., 1993. С. 96-107 [Похвальное слово митр. Петру], 132-140 [Сказание на перенесение мощей митр. Петра], 140-147 [Служба на перенесение мощей митр. Петра]; она же. К вопросу о первонач. редакции Жития митр. Алексея, созданной пермским еп. Питиримом//Макариевские чт. Можайск, 1998. Вып. 5. С. 361-364 [Первая Пахомиевская ред. Жития митр. Алексия]; Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские/Подгот.: Г. М. Прохоров и др. СПб., 1993. С. 50-167, 311-316 [Первая ред. Жития Кирилла Белозерского], 19942; Чернецов А. В. «Самотворитель новыя грамоты» Стефан Пермский//Древнерус. книжность: Творчество и деятельность Стефана Пермского, естественнонауч. |
| В новгородский и московский периоды архиерейства М. был создан (в ряде случаев по его поручению) ряд редакций житий нек-рых рус. и южнослав. святых: св. мч. Георгия Нового Кратовского (автор - иером. Илия, 1539 г.; см.: Калиганов И. И. Георгий Новый у вост. славян. М., 2000), св. равноап. кнг. Ольги (Елены) (см.: Гриценко З. А. Лит. памятники о кнг. Ольге XII-XVII вв.: История текста, становление жанров, стиль: АКД. М., 1979), св. блгв. кн. Александра Ярославича Невского (см.: Мансикка В. П. Житие Александра Невского: Разбор редакций и текст. СПб., 1913; Серебрянский Н. И. Древнерус. княжеские жития: Обзор редакций и тексты. М., 1915), св. митр. Ионы (см.: Белякова Е. В. Об одном источнике жития митр. Ионы//Архив РИ. 1992. Вып. 2. С. 171-178; Усачев А. С. Житие митр. Ионы 3-й редакции//ВЦИ. 2007. 2(6). С. 5-60), прп. Михаила Клопского (см.: Васенко П. Г. Житие св. Михаила Клопского в редакции 1537 г. и печатное его издание. СПб., 1903; Повести о житии Михаила Клопского/Подгот. текста и ст.: Л. А. Дмитриев. М.; Л., 1958). По благословению М. в кон. 50-х - нач. 60-х гг. XVI в. в московском Чудове мон-ре под рук. царского духовника, протопопа Благовещенского собора Андрея (впосл. митр. Афанасий) велась работа над составлением «Книги Степенной» царского родословия, излагавшей рус. историю не просто в хронологическом порядке, как в летописях, а по генеалогическим «ступеням» рус. правителей. Историческим апофеозом в изложении Степенной книги является время 1-го рус. царя - Иоанна Грозного (см.: Усачев. 2009). «Повелением» М. в 1547-1563 гг. была составлена Повесть о Московском пожаре 1547 г., вошедшая впосл. в Степенную книгу (см.: Зимин А. А. К изучению источников Степенной книги//ТОДРЛ. 1957. Т. 13. С. 225-230; Он же. Повести в сборнике XVI в. Рогожского собр.//Зап. ОР ГБЛ. М., 1958. Вып. 20. С. 186-204; Салмина М. А. Повесть о московском пожаре 1547 г.//СККДР. Вып. 2. Ч. 2. С. 253-254; Макарий (Веретенников), митр. «Опалеста ему очи от огня...»: Митр. Макарий и московский пожар 1547 г.//Моск. ж. 2011. 4(244). С. 48-51). |
| Далее особым письмом пишется: помяни Господи душы святейших моех, патриархов: Иова, Ермогена, Филарета, Иосафа, Иосифа, Иосафа, Питирима, Никона, Иоакима,. Адриана. Князи Владимирские: вел. кн. Георгия, в. к. Андрея, в. к. Всеволода, нареч. в святом крещении Димитрия, в. к. Ярослава. Князи Московские: в. к. Даниила, в. к. Георгия, в. к. Димитрия, в. к. Иоанна, в. к. Симеона, в. к. Иоанна, в. к. Димитрия, в. к. Василия, в. к. Иоанна, в. к. Василия, в. к. Георгия, в. к. Василия, во иноцех Варлаама. (Чрез две страницы – ). Помяни Господи души преосвящен. митрополитов Киевских, Владимирских и Московских: Михаила, Леонтия, Иоанна, Ферапонта, Кирилла, Илариона, Ефрема, Георгия, Иоанна в. Никифора, Никиты, Михаила, Феодора, Константина, Иоанна, Никифора, Гавриила, Петра, Дионисия, Матфея, Кирилла, Алексия, Кирилла, Максима, Иосифа, Пимена, Феогноста, Киприана, Фотия, Ионы, Феодосия, Филиппа, Геронтия, Зосимы, Симона, Варлаама, Даниила, Иосифа, Макария, Афанасия, Кирилла, Филиппа. Далее скорописью приписано: Архиепископа Варлаама, схимонаха Василия Киевского, Архиеп. Иосифа, Архиеп. Платона, Митроп. Тимофея, Митр. Арсения, Архиеп. Амвросия убиенного, Митр. Рафаила. Потом на трех четвертушках разорванного листа пишется: Помяни Господи души митрополитов и Архип. Новгородских: Иоакима, Луки, Стефана, Феодора, Германа, (Никиты) (Нифонта), Аркадия, Иоанна, Григория, Мартирия... Митрофана, А.... Спиридона, Дал... Давида, Климента,.... Феоктиста, M... Иоанна, Симеона,... Андроника, К... Иоакима, Саввы,... Митр. Александра, Митр. Варлаама, Митр. Исидора, Митр. Киприана, Митр. Авфония, Митр. Макария,... Евфимия... Корнилия,... Иова, ....фана, Епископа Аарона, Еписк. Маркелла. На следующей странице: благоверные цари московские: благоверн. царя и в. кн. Иоанна, во иноцех Ионы, царевича Димитрия, царевича Василия, Иоанна, благоверн. царя и в. кн. Феодора, благоверн. царя и в. кн. имярека (?) во иноцех Боголепа, царевича Феодора, ц-ча Иоанна, ц-ча Василия бл. и в. к. Василия, бл. ц-ча в. к. Михаила Феодоровича всея России, ц-ча Димитрия, ц-ча Симеона, бл. ч-а и в. к. Алексия. |
| Ростовские владыки всегда давали благословенные грамоты на постройки церквей в самом Устюге и его уезде, высылая туда антиминсы. В XVI в. в великоустюжскую Прокопиевскую церковь (ныне собор) даны из Ростова два антиминса на освящение существовавшего при соборе Борисоглебского храма. Первый антиминс дал архиепис. Никандр в 1552 г., второй митр. Варлаам I-й в 1590 г. 215 . В 1649 г. на средства ростовского митрополита начали строить в Устюге каменный Успенский собор 216 . Каменная холодная церковь Прокопиевского собора построена по благословенной грамоте митр. ростовского Ионы, а в 1672 г. по его грамоте в Устюге построена теплая церковь во имя св. Алексия митр. московского. По благословению Варлаама II строились уездные церкви: в 1637 г. Варженская Николаевская церковь, в 1645 Городищенская Богоявленская, в 1650 г. Будринская Ильинская. В 1656 г. Ионой митр. Ростовским освящен алтарь Троицкого верхнеустюжского собора 217 . За то, что не часть, а весь Устюжский уезд принадлежал Ростовской митрополии в половине XVII в., со всей очевидностью говорит изданная в Акт. Археогр. Экспедиции, написанная 19 сентября 1645 г., богомольная грамота митрополита ростовского, ярославского и великоустюжского Варлаама II о бракосочетании царя Михаила Феодоровича, обращенная ко всему великоустюжскому духовенству градскому и уездному 218 . Ростовский архиепископ Кирилл в 1535 году дает в Сольвычегодск оброчную грамоту Афанасьевской кладбищенской церкви. С 1558 года тамошний Благовещенский собор, а с 1565 г. – Введенский монастырь начаты постройкой по благословению ростовского архиепископа Никандра. В 1648 году митр. ростовский Варлаам свидетельствовал чудеса Богородичной иконы Одигитрии в сольвычегодской Воскресенской церкви. По грамотам его и его преемника митрополита Ионы построены церкви – Святопреображенская в Сольвычегодске (1641 г.), Владимирская в Белой Слуде (1642 г.), Казанская в Ергусе (1644), Флоро-Лаврская в Цывозере (1658). Из старинного документа, найденного в одном из архивов г. Сольвычегодска, можно видеть, что во второй половине XVII в. не один только город, а и Сольвычегодский уезд принадлежал Ростовской епархии. Документ этот не что иное, как память (наказ) архимандрита сольвычегодского Введенского монастыря Герасима и соборного протопопа Андрея сольвычегодским посадским земским целовальникам разыскать проштрафившегося уездного сельского священника. Память дана в 1661 г. с благословения и по указу великого господина преосвященного Ионы, митрополита ростовского и ярославского 219 . |
|
|
