| В силу вышесказанного, церковь была абсолютно лояльна османам. Историками замечено, что в конце XVIII века многие греческие авторы лучше воспринимали Османскую империю, чем сегодняшняя греческая историография. 323 Отношения османов и греков были не просто сосуществованием завоевателей и побежденных. В государстве сложился симбиоз османского правительства и верхушки константинопольских греков, впоследствии названных фанариотами по имени стамбульского квартала Фанар, где находилась резиденция константинопольского патриарха. Они образовали своеобразную «аристократию ума и таланта,... труда и изворотливости», 324 занимавшую сильные позиции в торговле и финансах и игравшую огромную роль в жизни государства вплоть до Греческого восстания 1821 года. Греки выступали младшими партнерами османов в управлении империей, занимая ключевые посты в православном миллете. Из их среды происходило все высшее духовенство Константинопольского патриархата, обладавшее, как отмечалось выше, наряду с религиозными функциями, прерогативами светской власти. В административном аппарате патриаршего Синода все более важную роль играли и греки-миряне. Они часто занимали посты хартофилакса (секретаря), скевофилакса (хранителя литургических облачений, икон и мощей), логофета, заведовавшего хозяйством Церкви, законоведов, работавших в судебных инстанциях патриархата. 325 Как писал дореволюционный церковный историк А.П. Лебедев , «несмотря на турецкое иго или, лучше сказать, благодаря этому игу, греческим архиереям жилось привольно». 326 Эту мысль разделяют и современные западные ученые Б. Брауде и Б. Льюис, подчеркивая, как сплошь и рядом совпадали имперские амбиции Константинопольской патриархии, претендовавшей на вселенский духовный авторитет, и османских властей, наследников византийской державной традиции. Причисление множества славянских, романских, анатолийских и ближневосточных христиан к «румам» и включение их в «руми миллети» было, до некоторой степени, не их собственным выбором, а результатом исламского мироощущения османов и притязаний вселенского патриархата. 327 В глазах османов константинопольский патриарх, миллет-баши, был единственным предстоятелем православного населения империи. Для удобства управления христианскими подданными османские власти подчинили Фанару все православные церкви на подконтрольных территориях, в том числе и ближневосточные патриархаты, хотя это и противоречило церковным канонам. Включение Арабского Востока в состав империи стимулировало наплыв греческих монахов в Иерусалимский и Александрийский патриархаты и привело к полной эллинизации высшей иерархии обеих церквей. В XVIII века греки утвердили свою власть и в Антиохийском патриархате. Впрочем, эти процессы эллинизации начались задолго до прихода османов на Ближний Восток. С другой стороны, контроль Фанара над ближневосточными патриархатами в XVI–XVII веках был чисто символическим. |
| Во-первых, активно начинает требовать, чтобы вся православная диаспора была в юрисдикции Константинопольского патриарха. Чтобы во всем мире, где нет собственных Поместных Церквей, была признана юрисдикция Константинопольского патриарха. Это требование основывалось на очень произвольном толковании 28-го правила IV Вселенского Собора, которое, действительно, ряд областей, прилегающих к территории Константинополя, относило к юрисдикции Константинопольского патриарха. Но кто и когда сказал, что это приложимо ко всему миру? Во-вторых, Константинополь сразу же начинает извлекать максимум выгод из тогдашнего крайне сложного положения Русской Церкви. Например, он забирает под свою юрисдикцию Православную Церковь в получившей независимость Финляндии, дав ей статус автономной. То же самое происходит и в Эстонии. Аналогичным образом Фанар пытается действовать в Латвии (хотя в этом случае менее удачно). Апогей такой политики Константинополя - предоставление автокефалии Польской Православной Церкви в 1920-е годы по требованию польских властей. Кстати, небезвозмездно (хотя и за весьма умеренную плату - Пилсудский не был щедр). И сделано это было как раз под тем предлогом, что Киевская метрополия в конце XVII века якобы незаконно была передана Московскому Патриархату. Поэтому Польская Церковь, которая мыслилась Константинополем как продолжение именно Киевской митрополии, и получила автокефалию, которую сразу же оспорила и не признала законной Русская Церковь. Лишь после Второй мировой войны Польская Церковь получила повторно автокефалию от Московского Патриархата. - А почему Киевская митрополия незаконно передана Москве? Ведь томос же на сей счет был, и ранее он не оспаривался. - Ну надо же было хоть чем-то аргументировать свои действия. Тем более что за это заплатили. Вот и заявили, что томос был, но выдан был под нажимом османских властей, а значит, он неканоничен. Хотя по такой логике следовало признать неканоничными практически всех патриархов Константинопольских, начиная с конца XV века, и их деяния, так как их поставляли, свергали и тасовали, как хотели, османские власти. А они при этом делали все, что им приказывали турки. Кстати, неплохо бы напомнить, что как миллет-баши (то есть глава всей православной общины Османской империи) патриарх Константинопольский был чиновником османской администрации. О каком же нажиме турок в таком случае может вообще идти речь? Послушание султанской администрации было его долгом, на который Константинопольская Патриархия вполне добровольно согласилась. |
| Не позднее 1442 г. под воздействием резкой критики свт. Марка и изменившихся политических обстоятельств Георгий выступил с серией полемических антилат. трактатов. Его выступления и сочинения против унии навлекли на него гнев имп. Иоанна VIII, а сменивший его Константин XI Палеолог (1449-1453) вынудил удалиться в мон-рь Харсианит в К-поле, где он принял монашество с именем Геннадий (1450). В это время Г. С. становится во главе «ортодоксальной» партии. В кон. 1452 г. он выступил против попыток подписания нового соглашения об унии с прибывшим в К-поль легатом папы кард. Исидором (бывш. митр. Киевским). Патриарх Геннадий II Схоларий и султан Мехмед II. Гравюра Патриарх Геннадий II Схоларий и султан Мехмед II. Гравюра После захвата К-поля турками (29 мая 1453) Г. С. бежал из города, но был захвачен в плен и вместе с Феодором Софианом продан на невольничьем рынке в Адрианополе некоему магнату. Однако через неск. месяцев султан Мехмед II вызвал Г. С. в К-поль, окружил почестями и утвердил на Патриаршей кафедре (фактически вдовствовавшей с 1451, после бегства на Запад патриарха-униата Григория III Маммы ). Поскольку собор Св. Софии был превращен в мечеть, под Патриаршую резиденцию отвели сначала ц. св. Апостолов, а затем мон-рь Богородицы Паммакаристы. По выражению историка Дуки, Г. С. «предпочел турецкий тюрбан латинской тиаре» ( Ducas. Hist. P. 329). Султанский берат признавал К-польского патриарха главой правосл. миллета (миллет-баши), облеченного не только духовной, но также адм. и судебной властью (на христиан не распространялись правовые нормы ислама). За время непродолжительного патриаршества Г. С. был вынужден заниматься проблемой организации церковной жизни в новой политической обстановке. Заботясь о сохранении традиций Православия в условиях владычества иноверцев и активной лат. пропаганды, он учредил патриаршую школу. Мехмед II благоволил патриарху и трижды приглашал его для бесед о вере. Уже в авг. 1454 г. Г. С., вероятно по болезни, решил отречься от кафедры, но был удержан султаном. Через 2 года он отрекся от престола и удалился сначала на Афон в Ватопедский мон-рь, а затем в мон-рь Продрома (св. Иоанна Предтечи) на горе Меникио близ Серр, где провел остаток дней и был похоронен; дважды в 1463-1465 гг. по приказу султана он на короткое время возвращался на Патриарший престол. Вскоре после кончины патриарха его имя было внесено в Синодик в Неделю Православия К-польского Патриархата (ΘΗΕ. Τ. 4. Σ. 283). В 1854 г. по указанию патриарха Анфима VI мощи Г. С. были торжественно перенесены в новую гробницу в нартексе кафоликона мон-ря Продрома. Сочинения |
| Византийская концепция церковно-государственных отношений не была, однако, лишена больших недостатков. Она часто вела к фактическому отождествлению интересов церкви с интересами государства. Зародившаяся в те времена, когда и церковь , и государство были наднациональными и в принципе вселенскими, она постепенно превратилась в систему, которая дала священную санкцию национальным государствам. Современный церковный национализм, затрудняющий сегодня отношения между православными церквами, – это следствие средневекового альянса между церковью и государством. Только после турецкого завоевания Балкан на Ближнем Востоке возникла гражданская власть, непосредственно осуществляемая православной церковной иерархией. Этой властью ее наделили новые исламские владыки, которые предпочли править своими христианскими подданными как отдельным сообществом, или миллетом, управляемым его собственными религиозными лидерами. Вследствие этого султан назначил патриарха Константинопольского главой (миллет-баши) всего христианского населения Османской империи. Воспринимаемый некоторыми христианами, прежде всего греками, как наследник византийского императора, а остальными, особенно славянами на Балканах и румынами, как агент ненавистных турок, патриарх пользовался этой властью вплоть до секуляризации Турецкой республики Кемалем Ататюрком в 1921 г. Однако к этому времени он потерял большую часть своей юрисдикционной власти, вследствие того, что в Греции, Сербии, Болгарии и Румынии были созданы автокефальные церкви. Система миллета, однако, сохранилась в других регионах Ближнего Востока. На Кипре, например, церковь взяла на себя ведущую роль в национальном освобождении, и ее престиж сделал архиепископа Макария естественным лидером молодой республики. Однако следует отметить, что система миллета и вытекающие из нее политическая ответственность и активность церкви возникли только в период османского владычества и не находятся в русле духовной традиции христианского Востока как такового. Русская церковь – наиболее свежий пример религиозного выживания без практической включенности в общественную или политическую жизнь. |
| Турецкое правительство признало его болгарским «патриархом» – «миллет баши», чтобы разъединить болгарский народ. Только некоторые церковные общины в гор. Адрианополе (Одрин) и гор. Малко Терново приняли унию. Болгарский народ остался единым в своем неотступном требовании – восстановление Болгарской Церкви. Началась десятилетняя эпопея борьбы болгарского народа за Болгарскую Церковь против всех мыслимых сил. Болгарский народ боролся со Вселенской Патриархией и с греками, с турецкой властью, с русской дипломатией, которая вмешивалась в болгарский церковный вопрос и препятствовала его разрешению в пользу болгар, с католическими западно-европейскими странами и в первую очередь с Францией. Вселенская Патриархия созывала несколько церковных соборов для рассмотрения болгарского вопроса, но не пришла ни к какому разрешению. На все умеренные требования болгарской стороны – Экзархия в рамках и под юрисдикцией Вселенского Патриархата, поставление болгарских Архиереев, богослужение на болгарском языке, твердый оклад для священнослужителей – Патриархия упорно отвечала отказом. Слишком большим был страх потерять лакомый болгарский кусок. Между тем дело уже было неспасаемо для Вселенской Патриархии, несмотря на поддержку русской дипломатии, что противоречило мнению русского Святейшего Синода по болгарскому вопросу. Перед турками же Вселенская Патриархия интриговала, представляя болгарское дело как происки русской дипломатии и клеветала на болгар как на русских и панславянских агентов. Болгаро-греческая церковная распря имела отзвук и в России. Св. Синод Русской Православной Церкви относился сдержанно к неуступчивости Вселенской Патриархии. Митрополит Филарет Московский , первенствующий член св. Синода, неоднократно высказывался в пользу болгарской стороны. Архимандрит Феофан (Говоров) – св. Феофан Затворник , будучи посольским духовником в русском посольстве в Константинополе и близко наблюдавший за церковной борьбой, разобравшись в чем дело, написал обстоятельный доклад св. Синоду Русской Православной Церкви, в котором защитил каноническую обоснованность болгарских требований. |
| В 1453 г. Византийская империя пала. Константинополь стал столицей исламской державы — Османской империи. Все православные Патриархаты вновь объединились в одном государстве, но уже на иных правовых основаниях. Поскольку право шариата не распространялось на христиан и иудеев, они были выделены в автономные этно-религиозные корпорации — миллеты, во главе которых стояли их духовные лидеры. Одним из таких «миллет-баши» стал и переселённый турками из Святой Софии в квартал Фанар Патриарх Константинопольский. По турецким законам он получил права юрисдикции над всеми православными христианами, жившими под властью Высокой Порты. Пользуясь своим новым статусом, фанариотские Патриархи стали активно вмешиваться в дела других Поместных Церквей, но наталкивались на твёрдую каноническую позицию их предстоятелей. Кратко и чётко её выразил Мелетий Пигас, Патриарх Александрийский, в послании 1592 г. к Иеремии II Константинопольскому: «Никакой патриарший престол не подчиняется другому» Послание было написано в связи с попытками Иеремии заявить себя в качестве лидера мирового Православия в диалоге с протестантами, которые в то время активно искали союзников в своей ожесточённой борьбе с папством. «Вселенская Церковь есть отечество Церквей и предводительствует в ведении… Она получила старейшинство в православии и поставлена во главе» — заверял Иеремия II тюбингенских богословов в 1576 г. Пользуясь покровительством мусульманских властей и попирая православные каноны, фанариоты пытались наполнить титул «Вселенского Патриарха» реальным содержанием, выдавая Константинополь за лидера всего Православного мира. В ноябре 1872 г. русский посланник при Высокой Порте граф Н. П. Игнатьев, комментируя ситуацию вокруг Иерусалимского Патриархата, докладывал в МИД: «Стремление возвысить патриарший Константинопольской престол над всеми другими, придать ему первенство подобно престолу папы в западном мире и смотреть на собственность других Церквей как на его достояние более и более проявляется в партии фанариотских греков. Эта партия надеется, сделавшись владыкою православного мира, забрать богатства в пользу фанариотов-мирян, заправляющих Вселенскою патриархией» |
| Читайте также — Украинский церковный кризис: разрыв евхаристического общения — что дальше В середине XIV века, на «паламитских соборах», проходивших в Константинополе, были официально подтверждены православные догматы о различии между сущностью и энергией Божества, представляющие собой вершины подлинно христианского Богопознания. Именно Константинопольскому Патриархату весь православный мир обязан укоренением в нашей Церкви этих спасительных столпов православного вероучения. Впрочем, вскоре после триумфального утверждения паламизма над паствой Вселенского Патриархата вновь нависла опасность унии с еретиками. Увлекшись присоединением чужой паствы (в конце XIV века, была вновь ликвидирована автокефалия Болгарской Церкви), иерархи Константинопольской Церкви в то же время подвергли великой духовной опасности паству собственную. Слабеющее императорское правительство гибнущей под ударами османов Византийской империи в первой половине XV века вновь пыталось навязать Православной Церкви подчинение римскому папе. На Ферраро-Флорентийском соборе (1438 — 1445 гг.) все приглашенные на его заседания клирики и миряне Константинопольского Патриархата (кроме непоколебимого борца с ересью святого Марка Эфесского) подписали акт об унии с Римом. Русская Православная Церковь в этих условиях, во исполнение 15 Правила Святого Двукратного Собора, прервала каноническую связь с Константинопольским патриаршим престолом и стала автокефальной Поместной Церковью, самостоятельно избирающей своего Предстоятеля. Святой Марк Эфесский В 1453 году, после падения Константинополя и прекращения существования Византийской Империи (которой папский Рим так и не оказал обещанной против османов помощи), Константинопольская Церковь, которую возглавил святой Патриарх Геннадий Схоларий (1453-1456, 1458, 1462, 1463-1464 гг.) сбросила узы навязанной еретиками унии. Более того, вскоре после этого Константинопольский Патриарх стал гражданским главой («миллет-баши») всех православных христиан, проживавших на территории Османской империи. |
| Термин «миллет» в значении «религиозная группа» встречается в отдельных документах центрального адм. аппарата применительно к армянам и православным уже в кон. XVII в., однако прочно он вошел в общеупотребительный османский лексикон только в XIX в. До этого времени при обозначении этноконфессиональных групп, равно как и любого самоуправляемого сообщества, объединенного по социально-экономическому, этническому либо территориальному признаку, преимущественно употреблялось слово «таифа» (община). По крайней мере с XVII в. понятие «миллет» использовалось и для обозначения этнической принадлежности. Терминологическая путаница между словами «миллет» и «таифа» долгое время сохранялась даже в офиц. циркулярах стамбульской администрации. Очевидно, что спецификация термина «миллет» была связана с происходившими в XIX в. процессами модернизации османского общества, включавшими изменения в статусе этноконфессиональных меньшинств. Греческое восстание 1821-1829 гг. подорвало веру Высокой Порты в способность иерархов правосл. М. обеспечивать лояльность своей паствы по отношению к представителям власти. Усилилось и давление на Высокую Порту европейских держав, требовавших юридического обособления униат. Церквей. Модернизационные реформы Танзимата (1839-1876) и рост национально-освободительного движения в Османской империи разрушили систему М. в той форме, в которой она сложилась при Мехмеде II. В этот период османские власти официально признали существование большинства независимых Церквей в качестве отдельных М., наделив их предстоятелей соответствующими правами и обязанностями. Провозглашенное в Гюльханейском хатт-и шерифе (1839) равенство всех османских подданных нанесло 1-й удар по иерархической системе М. В 1844 г. за христианами было официально признано право смены конфессии. Высочайший указ (хатт-и хумаюн) 1856 г. провозглашал полное равенство в правах мусульман и немусульман независимо от того, к какой религ. общине они принадлежали, и реорганизацию системы М., предполагавшую участие светских лидеров в их самоуправлении. Религ. общины одна за другой стали получать признание властей и интегрироваться в общеимперскую систему. Еще в 1830 г. был признан М. армяно-католиков, включавший всех униатов. В 1848 г. аналогичный султанский фирман был издан относительно греко-католич. М., в 1850 г.- протестант. М. Развал единого греко-правосл. М. ускорило официальное признание Православных Поместных Церквей: в 1850 г.- Элладской, в 1870 г.- Болгарской, в 1879 г.- Сербской, в 1885 г.- Румынской. К началу первой мировой войны в Османской империи насчитывалось 17 М. |
| 15 Сол кнлери Яудада базы адамларды Шаббат кни искенжеде жзим сыып атыранын крдим. Базыларды ап-ап днди ешеклерине жклеп, жне де шарап, жзим, нжир м баса да жклерди артып, Шаббат кни Ерусалимге алып киятыранын крдим. Сол кни, мен оларды сатып атыраны ушын атты ескерттим. 16 Соны менен бирге Ерусалимде жасайтуын тирлилер балы м р трли затлар алып келип, Шаббат кни Ерусалимде жасайтуын яудийлерге сатып жрди. 17 Мен Яуда асйеклерине кейип, олара былай дедим: «Неге бундай ислерди ислеп, Шаббат книн хорлап атырсыз? 18 Ата-бабаларыыз да усылай ислегенликтен удайымыз басымыза м бул алаа апатшылы ма? Сизлер Шаббат книн аралы удайды Израила деген зебин атырсызлар». 19 Буннан кейин, мен: «Шаббат книнен алдыны кн тсе баслааннан Ерусалим жабылып, олар Шаббат кни ткенше ашылмасын», – деп буйырдым. Шаббат кни алаа еш бир жкти ушын, хызметшилеримнен базыларын ойдым. 20 Сонда м р ыйлы нрселерди бир-еки рет Ерусалим сыртында тнеди. 21 Бира мен олара атты кейип: «Сизлер неге жанында тнеп атырсызлар? Егер жне усылай ислейтуын болсаыз, сизлерге арсы шара олланаман», – дедим. Сол кннен баслап, олар Шаббат кни келмейтуын болды. 22 Шаббат книни мухаддеслигин ушын, мен лебийлилерге злерин м келип, буйырдым. О, удайым, бул ис ушын да мени еске алып, зини уллы мийрими менен маан реим ете гр! 23 Жне мен сол кнлери ашдодлы, аммон м моаблы аяллара йленген яудийлерди де бар екенин билдим. 24 тте, оларды балаларыны ярымы ашдодлылар сйлейтуын тилде ямаса баса халыларды тилинде сйлеп, яудий тилин билмейди екен. 25 Соны ушын мен олара кейип, нлет айттым. Айырым еркеклерди урып, шашларын жулдым. Олара удайды аты менен былай ескерттим: «ызларыызды зге миллет адамларына турмыса бермелер, злерииз де, улларыыз да оларды ызларына йленбелер. 26 Израил патшасы Сулайман да усындай аяллар себепли гнаа батан жо па еди? Кплеген халыларда оан усаан патша жо еди. Ол з удайыны сйиклиси боланлытан, удай оны пткил Израил стинен патша етип ойан еди. Сондай болса да, зге миллетлерден алан аяллары оны да гнаа баслады. 27 зге миллет ызларына йленип, удайымыза опасызлы еттииз. Ислеген бул уллы крмесликке керек пе?» |
| политики Российского гос-ва. Ваисовское движение, объединившее низшие слои, стало ответом на жесткую политику в отношении мусульман при Александре II и Александре III и было направлено против действий властей и офиц. «мусульманского духовенства». В Казанской губ. к 1917 г. было 1152 мечети, в к-рых служили 2648 мулл. В период Октябрьской революции и гражданской войны территория совр. Татарстана стала ареной противостояния различных политических сил. С 21 июля по 2 авг. 1917 г. в Казани прошли II Всероссийский мусульманский съезд, I Всероссийский мусульманский военный съезд и Всероссийский съезд духовенства. На совместном заседании участники съездов приняли Декларацию о национально-культурной автономии тюрко-татар внутренней России и Сибири и объявили о ее немедленном вступлении в действие. Принцип национально-культурной автономии заключался в том, что органы управления должны были решать вопросы религии, просвещения и языка. В документе были определены и органы управления: 3 назарата - мин-ва, вместе составлявшие Вакытлы Милли Идаре - Временное национальное управление. Оно включало в себя Диния назараты (Религиозное мин-во), основой его стало Духовное собрание; Мэгариф назараты (Мин-во просвещения), куда вошли члены Всероссийского об-ва учителей; Малия назараты (Мин-во финансов). Каждое мин-во состояло из председателя и 6 членов коллегии. Высший законодательный орган - Миллет Меджлисе (Национальное собрание, парламент) тюрко-татар внутренней России и Сибири заседал в Уфе. Как отмечает А. Ю. Хабутдинов, впосл. депутаты Миллет Меджлисе разделились на 2 политические группировки - тюркистов и татаристов. Первые стояли на позиции культурного и религ. единства всех тюрк. народов России и требовали от членов буд. Учредительного собрания поставить вопрос о провозглашении Урало-Волжского штата (Идель-Урал) на Волге и Юж. Урале. Те же народы, территории проживания которых не вошли в границу шт. Идель-Урал (напр., сибир. татары), обеспечивались правом национально-культурной автономии. Татаристы, представлявшие левое крыло мусульм. движения, уделяли мало внимания религии, зато были очень последовательны в вопросе территориальной автономии и активно участвовали в работе Коллегии Урало-Волжского шт. Однако в этой группе были сильны противоречия между Уфой и Казанью как потенциальными центрами будущего штата. Попытка реализации проекта шт. Идель-Урал, а позднее Татаро-Башкирской Советской Республики провалилась. Данные интеграционные проекты были направлены на территориальное объединение тюркского (мусульманского) населения Татарии и Башкирии, однако вслед. политики властей и глубоких противоречий между татарами и башкирами, обострившихся в 1917-м - нач. 20-х гг., эти проекты не были реализованы. |
|
|
