| Когда Хромов приехал в Москву, протодиакон рассказал ему о сообщении живописца и направил Семена Феофановича к Аполлинарию Якимову, который и Хромову повторил свое утверждение, что сибирский старец – Александр Благословенный. «Он мне передал много, – пишет С.Ф. Хромов, – и показывал свой пор трет. Он начал Его, великого Старца, писать на полотне во весь рост, но еще не докончил, но начато писать правильно». Говоря о «правильности» письма, Семен Феофанович имеет в виду, разумеется, не художественные свойства портрета (в которых он, скорее всего, не разбирался), а сходство с натурой. «И вот, начал мне говорить, – продолжает Хромов, – что это был Александр Благословенный, он великий Святой Муж. По бродяжеству он проживал в Псковских Пещерах и не один раз великий Старец был (при жизни) восхищен на небо» 546 . Дальнейшая судьба этого портрета нам неизвестна 547 . Живописец Аполлинарий Якимович (у Хромова встречаются оба варианта написания) скончался не позднее 1878 г.: приехавший в Москву в этом году Хромов не застал его в живых и не смог разыскать его семейство. Семен Феофанович так и не узнал, закончил ли он портрет старца 548 . Явление старца сыграло роль в убежденности в тождестве Феодора Кузьмича и Александра I историка и генерала Николая Карловича Шильдера, автора четырехтомного сочинения об императоре. Историография рассматриваемой проблемы всегда относит Н.К. Шильдера к сторонникам тождества. Между тем в самом исследовании «Александр I» историк высказался осторожно, лишь допуская возможность подтверждения этой «легенды» как реальности 549 . Правда, при этом он подчеркнул противоречия в таганрогских документах о смерти и в подтексте излагаемых событий показал читателю возможность тайного ухода государя. Но четкие заявления об убеждении в тождестве были сделаны позже. Об этом свидетельствовал петербургский автор К.Н. Михайлов, который, будучи студентом, часто встречал Н.К. Шильдера в 1902 г. в кружке известного библиофила Павла Яковлевича Дашкова 550 . Однажды за столом у П.Я. Дашкова К.Н. Михайлов слышал, как Шильдер говорил о том, что его беспокоит Феодор Кузьмич: «Вчера он явился ко мне во сне и говорит: «Подумай, я ведь Александр, но я счастлив, что был Феодором Козьмичем»». На вопрос когото из присутствующих, считает ли Шильдер в действительности, что Феодор Кузьмич и Александр I одно и то же лицо, Николай Карлович прямо ответил – «Да». Михайлов пишет о Шильдере: «Он весь был наполнен идеей тождества Александра I и старца Феодора Козьмича». И далее: « Н.К. Шильдер нисколько не увлекался, а был твердо и трезво убежден в том, что старец Феодор Козьмич есть никто иной, как Александр I» 551 . (Выделено нами. – М.Г.) |
| Зато запрестольный образ в бедное село отдали, а он и при новом иконостасе не испортил бы впечатления. На нем был изображен Спаситель с Божией Матерью и Иоанном Предтечей по сторонам. Написан он был в мягких тонах, точно весь покрыт легкой дымкой, а красная одежда Богоматери и особенно голубой хитон Спасителя имели особенно мягкий оттенок. Когда пели «Свете тихий» и алтарь наполнялся голубоватым облаком кадильного дыма, казалось, что изображение Спасителя не просвечивает, а возникает из этих голубоватых клубов, пронизанных золотыми лучами заходящего солнца. Было жалко расставаться с такой иконой, и в то же время приятно, что в бедную церковь села, называемого Свиным Болотом, проникнут свет и радость, навеваемые этой иконой. Образа для иконостасов еще далеко не были готовы, когда столяры приехали ставить его основу, но это никого не смущало. Для большей аккуратности иконостас должны были золотить на месте, на это потребуется немало времени, и иконы успеют дописать. Отец Сергий никогда не мог пассивно наблюдать за тем, как другие работают. Когда несколько лет тому назад расписывали стены церкви, он, договорившись с художниками, самостоятельно написал в куполе образ Николая Чудотворца. Немного позже, когда художник заканчивал самую ответственную работу, «Тайную Вечерю» над алтарем, приезжие батюшки, отец Евгений и отец Григорий Смирнов, заметили в иконе неприятный дефект: одна щека у апостола Иоанна Богослова была значительно больше другой, словно припухла. Предстоял неприятный разговор; иконописец был чрезвычайно щепетилен в вопросах, касавшихся его репутации, но оставить так было невозможно. Выждав, когда мастер уйдет обедать, отец Сергий сам полез на леса и исправил щеку. Сейчас он деятельно помогал мастерам, прибивавшим колоночки и резные украшения к белой, блестящей, как слоновая кость, основе иконостаса; временно отступил, пока занимались шпаклевкой, здесь легко было исказить рисунок, а когда алебастр просох, энергично занялся грунтовкой. Затем начался самый процесс позолоты. Насаженным на короткую ручку павлиньим пером мастер покрывал тонкий золотой листик, заложенный между листками папиросной бумаги, поднимая прилипшее к перу золото, ловко укладывал его на покрытый клеем кусочек резного карниза, чуть заметно похлопывал пером, чтобы золото плотно легло по изгибам резьбы; брал другой. Медленная работа тянется день за днем, за ней начинается еще более медленная – полировка. День за днем трет мастер маленьким костяным инструментом выпуклые части рисунка, и от сочетания полированной и матовой поверхностей тот становится еще рельефнее. Отец Сергий сидит рядом с мастером и тоже полирует. Руки у них заняты, но мозг, язык и уши свободны. Они разговаривают. |
| Они спустились в церковь (ту самую, темную и прохладную, где и сейчас показывают место, на котором они молились). Долго иноки пели и читали, и уже перед рассветом, вместо обычного акафиста Богородице; пришелец запел тропарь, которого дотоле никто не слышал. Когда молитва была окончена, монах попросил его записать слова этого песнопения, но не нашлось ни пера, ни бумаги. Тогда незнакомец взял простую доску и пальцем написал на ней: “Достойно есть яко воистинну блажити Тя, Богородице…”. И рек: “Так надлежит вам петь, ибо так и мы славим Богородицу на небесах”, — и, сказав это, исчез. (келья) — так на Афоне называют небольшую обитель, расположенную на земле какого-нибудь большого монастыря. Древнее предание запечатлено здесь повсюду: на внешней стене келлии, в помещении для гостей, в притворе. Написано оно по-церковнославянски — веками насельниками здесь были болгары. И нынешний житель келлии поведал нам эту историю на мягкой, неторопливой смеси греческого с болгарским. Мы сидим на просторной террасе над садом и слушаем, как он с ужасом вспоминает свою былую жизнь во Франкфурте, лет двадцать тому назад, когда он был там А потом спасся от тамошней давки, неврозов, погони за деньгами, нырнув прямо в здешнюю тишину. — так называются в Германии иностранные рабочие, не имеющие германского гражданства. Посреди сада белый домик. Вместо передней стены его — двустворчатые ворота, а над ними, под крышей, три вымытых дождями черепа. Здесь усыпальница. Зная уже, что в святогорских усыпальницах черепа лежат отдельно, а прочие кости хранятся все вместе, спрашиваю, почему черепов только три? “Много их там, много, — улыбается; он, — полная усыпальница. Но эти три снаружи выставлены для меня, чтобы я помнил, зачем я здесь. Ведь я еще должен заслужить место между ними. Они счастливые, их борьба закончена и кости их; навек здесь, а со мной все еще может случиться”. В тот же день, пополудни, во дворе одной из наиболее многолюдных и молитвенно самых высоких келлии, в тени под лозой дикого винограда, в полной тишине собралась группа монахов. Одни сидели прямо на земле, другие тесным кольцом стояли над ними. На коленях старца келлии возлежит голова человека средних лет, судя по одежде — гостя. Лицо его истонченно-бледное, тело расслабленно покоится на камне. Старец нежно трет ему виски, потом всей ладонью щеки, ласково говорит что-то, только им двоим понятное. Сидящие рядом монахи массируют руки немощного, медленно — от локтя до кончиков пальцев. Человек спокойно глядит в вышину над собой. Иногда, как ребенок на мать, скашивает глаза на старца, который держит его голову на коленях. А потом тихо угасает, в одно мгновение, взор его гаснет. Почившего еще гладят некоторое время, потом закрывают ему глаза и осеняют крестным знамением. Те, что сидели, медленно встают. Стоят в сосредоточенном молчании, только старец еще сидит, придерживая по-прежнему голову почившего. |
| гом. Поступающий рискует жизнью во 1) со стороны климата, во 2-х) со стороны нападения дикарей. Первая опасность имеет, положим, силу лишь на первых порах, вторая же грозит жителю Уальдыбба непрестанно. Нужна твердая решимость, чтобы поступить в Уальдыбба, хотя желающих есть много; опасность как будто манит их к себе своею таинственностью и исполняет гордости их сознание. Каждый из них, исповедав пред духовником свои грехи и получив прощение, лишь только окончится срок епитимьи, готовый умереть ради Христа, – идет в Уальдыбба. При входе в уальдыббаский лес, путника встречают «сторожа дороги» (по-абиссински: аккаве-ын-гыдда) – монахи из Уаша и Дальшега. Их обязанность – дни и ночи сидеть у дороги при входе в лес, чтобы встречать и провожать путников, идущих в какой-нибудь из уальдыббаских монастырей. Сторожа приводят гостя к воротам монастырской ограды и здесь его окружает приветствующая радушная толпа монахов, которые наперерыв спешат услужиться пред ним. Кто-нибудь чуть не насильно стаскивает с плеч гостя суму с хлебом и пожитками и исчезает с пей где-то в группе хижин; в одной келийке всё заготовлено для любезного приема; гостя усаживают; один поливает ему ноги, другой трет их полотенцем; приносят вина подкрепиться с дороги; достают у аббы-гаваса хлеба и мяса… Во все последующие дни пришлец может жить в монастыре, сколько угодно времени, как гость, питаться от общей трапезы, участвовать с монахами в общей молитве, если желает; но никто не станет испытывать его на счет его намерений, т. е. на счет того, угодно ли ему поступить в монастырь или нет. Заявить желание свое он может, когда угодно. Прожив год или два, гость, если присмотрясь к жизни монахов, найдет её несовершенною и неудовлетворяющею идеалу, может уйти, любезно распростившись с радушными хозяевами. Если хочет остаться, то заявляет об этом игумену. Первый вопрос, какой задает ему игумен, следующий: «как ты желаешь нам помогать, – по духовному или по телесному?» Неофит выбирает одно из двух и сообразно с этим ему игумен определяет послушание. К духовным трудам относятся: |
| Нужно воспитывать у молодежи внутреннее благородство, великодушие, ведение человека – со всеми его слабостями. В юности человек часто идет на трудности ради любви. Она, как светом, озаряет его. Но жизнь нас трет, порыв пропадает – и начинается обыденность. А надо стоять на страже того чувства, которое легло в основу брака, бороться за него. Придет искушение – и вспомнить: «Да я же любил! Что случилось?» Смотришь на людей, которые прожили вместе по 50–6 лет, и радуешься. Они положили хорошее основание жизни. Поняли: это то, что им дано. И сохранили верность друг другу. 2002 год Случай Одна женщина перестала есть мясо. Не по высоким мотивам, а просто ей от него было тяжело. Врачи начали пугать: – Начнется анемия – и вас никто не вылечит! Пришла к отцу Георгию, просит: – Батюшка, благословите мясо не есть. И чтобы анемии не было. Батюшка благословил: – Помоги, Господи! Потом улыбнулся: – А я, грешный, мясушко употребляю... Кто Она для нас? В нашем живом мире ничего не бывает случайно. Вот и день, в который мы родились, избран для нас. Мы приходим в мир под небесным покровительством. Отец Георгий БРЕЕВ появился на свет сразу после Рождества Христова – в праздник Собора Пресвятой Богородицы. – Вы чувствуете Ее помощь? – спрашиваю его. – Не однажды и не по каким-то отдельным случаям. Мой жизненный путь лежит под водительством Царицы Небесной. Но человек не может это сразу осознать. Такие вещи, как Ее мудрое, чуткое покровительство, не столь видимы, ощутимы. Дети, допустим, иногда недооценивают заботу родителей. Ученики часто не понимают, какую роль сыграли в их жизни учителя, которые открыли им целый мир. Молодым людям кажется, что они сами, как птицы, в него влетели. Но мир им – именно открыли, хотя, конечно, они и сами начали работать. Когда человек оглядывается на пройденное, переосмысливает свой путь, он удивляется: как со мной могло произойти то или иное событие? Почему я стою на твердых позициях? Ведь некоторые мои друзья, близкие знакомые находятся в совершенно иных условиях. |
| 39 Сочин. Феодора: «мучение некоих старец исповедник Петра и Евдокима», см. сб нач. Ист. об отц. и стр. Сол. 41 Если даже не предположить, что раскольники читали творения Св. Отец, из которых еще больше могла видеть неправоту своего учения об антихристе. 43 Еще «Якунько Лепехин, ученик Аввакума, глаголаше мысленно быти антихристу» и отвергал чувственное его пришествие (Игн. Тоб. трет. посл. см. Прав. Соб. 1855 г. кн. 2, стр. 171). Потом мысль о духовном антихристе особенно усилилась между раскольниками во времена Св. Димитрия Ростовского , который в своем Розыске опровергал между прочим и это заблуждение раскольников (ч. II, стр. 101–111). На антихриста, как «отступление», есть намек и в книге об антихристе, состоящей из 18 разделов (см. разд. 5, л. 45 об.). Но подробно и определенно развито и доказывается понятие об антихристе, как духе общества, только в сочинении об антихристе, состоящем из 35 статей. До появления этой книги общее мнение раскольников об антихристе было то, что он – человек один, или многие лица, следующие одному и тому же учению, противному истине. Вот как говорит об этом сам составитель рассматриваемой нами книги: «многие же едва не все антихриста грядуща: по всему человека, от блуда рождена и царствующа и чудеса творяща, и беду и скорбь, и все недостаточество, и плач приводяща, и чувственный глад и потребности всякие ничтожность усвояюща: и прочая видимая лютая, временитости антихристова приключаемая извещают», и только «нецыи вся сия иносказательне утвержающе: мечтательную персону антихристову соущую и царствующую от Божественного писания указуют. Таковым убо ввящшее уверение: сомневающимся впознание: чувству подверженным взаущение» и написана эта книга (см. предисл. л. 2). Написана эта книга, как мы уже сказали, после ответов Пешехонова, следовательно, (см. выше прим. 19) в самом конце прошлого или даже в нынешнем столетии, и вот основания для такого мнения. Во всех раскольнических сочинениях, в которых только излагается учение об антихристе, 1666 год указывается, как такой, с которого началось будто бы в Русской Церкви царство антихриста. |
| В сохранившихся на «Зырянской Троице» надписях с указанием Лиц иконописец как бы «проговорился» нам о явно традиционном размещении Их на иконах «Троицы» той поры, то есть о том, как конкретно эти Лица воспринимались тогда человеком, молившимся перед любой иконой Святой Троицы (и причем, как мы это увидим в дальнейшем, не только на Руси)… Однако рублевская «Троица» — в отличие от «Зырянской» — тем и характерна, что, судя по данным физических (технико-технологических) исследований памятника, тут изначально не имелось вообще никакого обозначения Лиц (на что — на основании чисто визуальных данных — еще ранее указывал Г.И. Вздорнов ): здесь нет ни следов надписей, ни даже следов процарапанного в грунте подготовительного рисунка — графьи от средокрестий в нимбах (или хотя бы в нимбе центрального Ангела) — при том, что, например, графьи от лент-«тороков» на главах Ангелов сохранились во всех трех нимбах. Имеются лишь остатки киноварной надписи на фоне: «Святая Троица». При этом важно отметить, что точно так же никаких обозначений Лиц (или хотя бы следов от таких обозначений) нет и на нескольких иконах, почти копирующих рублевскую «Троицу»; таковы, например, икона из Воскресенского собора в Коломне (кон. XV в.) в собрании Третьяковской галереи (хотя сохранность иконы и оставляет желать лучшего); створка панагиара (1435 г.) из Софии Новгородской; изображение Троицы на сени Царских врат в Троицком приделе собора Василия Блаженного в Москве (серед. — трет. четв. XVI в.); икона из того же придела (серед. — втор. полов. XVI в.); икона в Троице-Сергиевой Лавре — «годуновская» (1598 г.) . Вряд ли это случайность, скорее — закономерность. Косвенным образом это подтверждается известными вопросо-ответами Московского Стоглавого Собора 1551 года, где сказано вполне определенно: «У Святой Троицы пишут перекрестье (в нимбах — д. Г. М.) ови у среднего, а иные у всех трех. А в старых писмах и в греческих подписывают “Святая Троица”, а перекрестья не пишут ни у единого (заметим, что таких памятников до нас дошло очень мало. — д. Г. М.). А иные подписывают у среднего “IC ХС Святая Троица”. И о том ответ. Писати живописцем иконы с древних образцов, как греческие живописцы писали и как писал Ондрей Рублев и прочии пресловущии живописцы, а подписывать “Святая Троица”. А от своего замышления ничтоже претворяти» . |
| 6 О бунте в Новгороде при введении христианства приводит свидетельство из Иоакимовской лет. Татищев в 1 т. Р. истор. гл. 4, стр. 38 и 39. Болтин в замечаниях на историю Леклера стр. 18 также говорит об этом, приводя народную легенду о крещении Новгородцев: «овии воев ради несмеяше, крестяхуся, а елиции нехотяше, тиих воини влечаху и крещаху»... Этот рассказ о ниспровержении язычества в Новгороде напечат. и в Русск. Ист. Соловьева по изд. 1854 г. т. 1, стр. 162 и 163; сн. сочин. «Памятник событий в Ц. и отечестве» по изд. 1818 г. ч. 5 под 6 ч. сентября стр. 55 и 56 и крат. истор. описание свят. Новг. по изд. 1850 г. стр. 1, 2 и 3. О Путяте упоминается в народных песнях: Против двора Путятина, Против терема Зыбатина, Старого Путяти темной лес. 8 Народное предание говорит, что христианство существовало в Новгороде еще до обращения Владимира, и что на верхней – т. е. торговой стороне города близ исходища была малая деревянная церковь во имя Всемилостивого Спаса. О ней в первый раз упоминается в Новг. трет. лет. под 6677 г. Здесь же в подстрочном примечании под буквою «н» она называется древнею, что без сомнения указывает на давность ее существования. Этим-то теперь отчасти и можно объяснить ту готовность, с какою была принята проповедь святителя Иоакима на одной стороне города, и встретила такое недоброжелательство и противодействие на другой. О церкви Преображения упоминается в Иоакимовском рассказе об обращении Новгородцев, и по ходу дела видно, что она находилась на Софийской стороне, была разрушена озлобленными язычниками и потом, после крещения, опять построена; но сомнение на существование здесь, на Софийской стороне, церкви Спаса наводит совершенное молчание летописей и предания о судьбе ее. 9 В Иоакимовском рассказе упоминается, что во время разрушения идолов нашлось несколько суеверных мужчин и женщин, которые со слезами умоляли начальников пощадить их мнимых богов; но Добрыня с насмешкою отвечал им: «нечего вам жалеть о тех, которые себя оборонить не могут; какой пользы вам от них ждать?». |
| С воцарением на Константинопольском троне Султана Сулеймана надежды на заключение союза у русских людей окрепли, и они принялись за его осуществление с удвоенною энергией. Бывший у Султана в 1522-м году наш посол Третьяк Губин своими грамотами вполне подтвердил эти надежды. «А се грамота к Великому Князю Трет(ь)яка Губина с Елгозею: «Государю Великому Князю Bacuл(i)ю Ивановичу всея Руси холоп твой, Трет(ь)як Губин, челом бьет. Дал Бог Государь, милосердием Божием да твоим Государевым здоровьем пришли есмя, Государь, во Цар(ь)-Город поздорову за неделю до Покрова. А Сюлюмен Салтана во Царе-Городе не было: ходил на угорского короля. А стоял под Белым Городом А мне, Государь, велели Царя ждати во Царе-Городе, а ждал есми, Государь, его месяц. И как, Государь, пришел Сюлюмен Салтан во Цар(ь)-Город, и яз, Государь, у Царя был, и грамоту есми, Государь, твою и речи донес, и дело есми твое делал по твоему Государеву наказу. Грамота твоя и речи, Государь, ему любы, – и меня, Государь, холопа твоего, жаловал. И послал, Государь, к тобе посла своего Скиндеря Саку». (л. 206–206 об.). По приезде в Москву Губин в речах говорил великому князю то же самое. «А сказал Трет(ь)як Великому Князю, что Цар(ь) с Великим Князем хочет быт(ь) в дружбе и в братстве и послал к Великому Князю своего посла Скиндеря“ И как Скиндер(ь) приехал на Москву, и Княз(ь) Великий велел его на вспол(ь)е встретити и приставом на Москве у него быти Семену Сергееву сыну Левашова да Федорцу Гридину. А велел Семену поклон правити до тому ж, как вверху писано, и на подвор(ь)е его поставити» (лл. 210 об. – 211), Приехашшй с Третьяком посол турецкий Скиндерь подтвердил, все, сказанное Третьяком Великому Князю. «А говорил Искин дер(ь): «Дай Бог, здоров был здес(ь) Государь, Великий Государь, а там бы здоров был мой Государь Сюлемен Сантан, а межи бы их Государей, дал Бог, доброе дело делалося. А которые недрузи Великого Государя, и он бы с теми с своими недруги свое дело делал так, как его милосердый Бог похочет. И дал бы Бог, его недрузи под ногами его были и головою в землю ударили. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > С третьей попытки я досмотрел «Барби» 19.09.2023 579 Источник: блог автора С третьей попытки я досмотрел «Барби». Этот фильм скучный, примитивный, агитка в буквальном смысле слова. За что агитирует фильм? Ну, вы знаете: чтобы люди не размножались, да и не Что цветные люди лучше, чем белые. Что женщины и геи лучше, чем мужчины. Что семья не нужна. Что детей не надо. Что еврейская женщина создала Барби и сделала из нее человека. (К слову, эта еврейская женщина похожа на мою маму). Это расистский (анти-европейский) фильм, сочащийся мизандрией (ненавистью к мужчинам) из каждого кадра. Но ничего, под водительством еврейских старушек европейские женщины быстро прекратят воспроизводство этого вида. Барби, идеал Америки 50-х годов, была кукла, на которую ориентировались моего детства: с ней играли мои сверстницы или, скажем точнее, старшие сестры. В фильме всё перевернуто с ног на голову. Барби в фильме с гордостью восклицает: «У меня нет вагины». Девочки, увидев её, разбивают головы своих пупсиков о камень. Барби отказывает Кену в поцелуе, выгоняет его из дому. Мы уже усвоили, что американские фильмы не просто так снимают. Они – средство индоктринации. Недаром «из всех искусств для нас важнейшим является кино», (может быть) сказал Владимир Ильич Ленин . Кино невероятно повлияло на человечество, и в первую очередь американское кино, Голливуд. Европейский кинематограф был другим, он был национальным – английским, французским, немецким, русским, грузинским, польским, шведским и др. Голливуд был нацелен на всех. Он метил на общий знаменатель – самый низкий. Он всех превращал в американцев. Это заметил турецкий писатель, Орхан Памук в своей «Черной книге»: турки, смотревшие американские фильмы, вели себя, держали себя не так, как их отцы, но как американские актёры. (Евреи играли огромную роль в Голливуде, потому что естественно ориентировались на де-этнизированные, де-национализированные массы, на «вообще людей», и на этом в значительной степени основано их огромное влияние на Америку, а затем уже и на весь мир. Еврейское кино в России и в Израиле было кинематографом для национальной группы, и имело не больший успех, чем любое другое.) «Барби» - это оружие НАТО, точнее: это оружие Шваба и Гейтса, Демпартии и «пробужденных» (wokes), нацеленное на женщин, с тем, чтобы восстановить их против мужчин, и на цветных, чтобы восстановить их против белых. К счастью, как и у любой агитки, его художественная ценность невелика, и будем надеяться, не сработает за пределами Нью Йорка и Калифорнии. |
|
|
