| На берегах Понта Эвксинского длинные стены охраняли колонию Херсон, а сильная цитадель Петра защищала страну лазов. Затем от Трапезунда до Ефрата в несколько линий были расположены цитадели. 1076 Таковы были, кроме замков в стране Тцанов, Феодосиополис (Эрзерум), Кифарицон, Мартирополис; в Месопотамии – Амида, Константина, «оплот римской империи» – Дара 1077 , другой Феодосиополис, Цирцезиум на Ефрате, далее – Зеновия и Пальмира на границах пустыни, не считая промежуточных castella , соединявших указанные большие города и которых на пространстве между Дарой и Амидой насчитывалось не менее пятнадцати. 1078 Несколько позади, во второй линии, находились Сатала, Колонея, Никополис, Себастея, «оплот Армении» Мелитена 1079 , Эдесса, Карра, Каллиникум в Озроене, Сура, Гиераполис, Ценгма в Ефратезе и, наконец, Антиохия, которая после катастрофы 540 г. Была обращена в сильную крепость. Конечно, не все эти сооружения начаты были в царствование Юстиниана; многие из них, например Дара, Мартирополис, Феодосиополис , начаты были императором Анастасием 1080 , но заслуга Юстиниана в том, что он пополнил эти работы и привел их в строгообдуманную систему. 1081 IV. Обозревая всю совокупность этого оборонительного дела, можно прийти в изумление, каким образом все эти так зрело обдуманные меры оказывались так часто недействительными; каким образом эта столь частая сеть укрепленных мест, так разумно расположенных, в конце концов оказалась бессильной остановить нашествия персов и арабов в Азии, славян и гуннов в Европе и берберов в Африке. Это обстоятельство необходимо выяснить. Прежде всего эти укрепления, покрывавшие густой сетью всю страну, были, вероятно, чересчур многочисленны для того, чтобы можно было обеспечить действительную защиту их. Чтобы воздвигнуть в несколько лет такое множество цитаделей, не один раз приходилось жертвовать прочностью сооружения только бы поскорее закончить его. 1111 Поэтому многие из крепостей имели недостаточно хорошо сделанные валы 1112 , а в некоторых они даже остались недоконченными. |
| 1446 Акакий обирал Армению и обложил страну, до тех пор свободную от повинностей, чрезмерными налогами. 1447 Сергий своей жадностью, наглостью и развратом возбуждал негодование и беспокойство в Африке. 1448 Иоанн Цибос, обязанный своему состоянию «тому, что он был, говорит Прокопий, самый злой из всех людей и самый искусный в придумывании незаконных налогов» 1449 разорял страну Лазов, присвоив себе монополию торговли и, сделавшись купцом и маклером, обязал жителей продавать ему по дешевой цене все их припасы и дорого покупать у него все необходимые для них предметы. 1450 Вессас во время ужасов осады Рима в 546 г. скупил весь зерновой хлеб и затем продавал его по страшным ценам оголодавшему населению, заботясь только о том, чтобы получить таким образом как можно больше денег. 1451 Но нижеследующие три примера особенно хорошо покажут, каков был образ действий, от одного конца империи до другого, византийских должностных лиц. 1452 Из азиатских провинций, Лидия была одной из наиболее богатых; это – страна Крёза и Пактола, и память о них создала для нее репутацию огромного богатства. Один из агентов претории налег на эту область и в течение целого года разорял ее. Это был некий Иоанн, одной внешности которого было достаточно, говорит историк, чтобы понять его душу: толстый, почти потерявший от жира всякий облик, с лоснящим, раздутым лицом, отвислыми щеками и огромными, как у плотоядного животного, челюстями. Народ прозвал его Максиллоплюмакиос, т.е. человек с тяжелыми челюстями. Это хищное животное напало на город Филадельфию и так расправилось с ним, что в короткое время в нем не осталось ни денег, ни жителей. Он никого не щадил: ни женщин, ни детей, и ни чем не брезговал, ни движимостью, ни землями, удовлетворяя только свою жестокость, корыстолюбие, любовь к роскоши и разврату. Один уважаемый и образованный житель, по имени Петроний, обладал замечательными по обработке и красоте драгоценными камнями; Иоанн приказал его арестовать, заковать в цепи и сечь розгами. Приведенный в ужас народ не посмел вступиться за несчастного; наконец, на это решился епископ. Во главе своего духовенства и держа в руке св. Писание, он явился к губернатору, но последний, окинув его с головы до ног наглым взором, ответил ему грубою бранью, которую можно услышать только в самых скверных местах. При таком поругании Бога епископ облился слезами и ничего не мог сделать; Петроний должен был уступить силе и расстаться с своим богатством. От другого гражданина, старого отставного солдата, потребовали двадцать золотых солидов и, чтобы принудить его заплатить их, подвергли его всякого рода пыткам. Наконец, измучившись и решившись умереть, он обещал выдать деньги и просил отправить его домой, где они будто бы были спрятаны; здесь, попросив палачей подождать пока он их разыщет, этот человек повысился. Взбешенная стража разграбила жилище и стащила труп несчастного на живодерню, а в терроризованном городе никто не посмел пожертвовать для него даже саван. 1453 |
| Таким образом, грабя и все разрушая по дороге, он дошел до Антиохии, «самого прекрасного и самого богатого из всех городов римского Востока» 937 , и эта столица Сирии, попавшая после непродолжительного сопротивления в руки победителя, испытала на себе все бедствия и весь ужас войны: церкви были разграблены, здания сожжены, а та часть населения, которая избегла избиения, была отправлена в качестве пленных за Ефрат. 938 И в то время, когда Хозрой, приближаясь к Средиземному морю, символически принял его во владение 939 , имперские генералы оставались бессильными зрителями этих бедствий и не сделали ни одной попытки остановить царя. В 541 г. Хозрой напал на страну Лазов, расчитывая завоеванием ее открыть себе выход к морю 940 и закончить завоевание Иберии, еще недостаточно подчиненной, отрезав ее от Византии. 941 Действительно, благодаря поддержке населения этой области, он овладел крепкой цитаделью Петра, недавно выстроенной по приказанию Юстиниана к югу от Фазиса. В 542 г. настала очередь Комагены (Евратизии); в 543 г. была произведена демонстрация со стороны Армении; в 544 г. Хозрой снова появился в Месопотамии и, не смотря на героическую защиту Эдессы 942 , жестоко опустошил всю страну. Единственная серьезная военная попытка, сделанная за все это время императорскими войсками, а именно вторжение в персидскую Армению в 543 г. армии из 30.000 человек, окончилась совершенной неудачей. 943 Поэтому Юстиниан, которого в то время очень озабочивали события в Италии, где Тотила вновь овладел всем полуостровом, был очень счастлив, когда в 545 г. явилась возможность купить за 2.000 фунтов золота перемирие на пять лет. 944 Благодаря этому договору, возобновлявшемуся потом еще два раза, в 551 и в 555 гг. 945 , император обеспечил относительный покой своим азиатским провинциям, хотя борьба продолжалась еще на границе Сирии между арабскими вассалами обоих государств и, в особенности, тянулась еще многие годы в Лазистане. Обе враждебные стороны без труда находили себе союзников среди населявших Кавказ воинственных племен, верность которых была очень непостоянна и изменчива. |
| За исключением большого грабительского набега арабского эмира из Гиры Аламундара 915 , который дошел в 529 г. до стен Антиохии, и ужасного вторжения гуннов в Сирию в конце 531 г. 916 , – все военные операции происходили большей частью в областях, соседних с границей. Императорская армия, которую тогда еще не отвлекали войны на Западе, была достаточно сильна и могла оказывать серьезные услуги; когда же в 529 г. во главе ее был поставлен Велизарий, то, конечно, она достигла бы важных успехов, если бы соперничество генералов и отсутствие дисциплины в войсках не парализовали много раз действия главнокомандующего. Не должно забывать, что оба противника не были всецело поглощены этой войной: Кабад был занят преимущественно внутренними смутами, а Юстиниан желал как можно скорее разделаться с ней, чтобы иметь возможность действовать с полной свободой на Западе. При таких условиях, когда Велизарию удалось одержать в 530 г. серьезную победу при Даре, «первую победу над персами после многих лет неудач», в которой он в первый раз обнаружил силу своих военных талантов 917 , и когда другой генерал в то же время достиг больших успехов в персидской Армении 918 – Юстиниан не счел нужным серьезно воспользоваться всем этим. С другой стороны, когда в следующем году повое нашествие персов на Сирию принудило Велизария к битве при Каллиникуме 919 , в которой его армия потерпела жестокое поражение, персы точно так же не подумали воспользоваться своими успехами, как Юстиниан не думал об отмщении за свою неудачу. 920 Вот почему во время этой войны переговоры занимали такое же место, как и военные операции; когда же по смерти Кабада, в сентябре 531 г. на престол вступил его сын Хозрой Ануширван, то встреченные им при этом затруднения заставили нового сассанидского государя быть еще более сговорчивым. 921 Благодаря влиянию матери Хозроя, которая, как уверяют, была тайно обращена в христианство 922 , переговоры, начатые при вступлении его на престол, закончились в сентябре 532 г. заключением «вечного мира». 923 Юстиниан был очень доволен окончанием войны и обязался ежегодно уплачивать за поддержание крепостей на Кавказе 110.000 фунтов золотом и обещал перенести из Дары в Константину резиденцию герцога Месопотамского. Иберия отдавалась под покровительство сассанидов, а персы, с своей стороны обязались очистить крепости в земле лазов. |
| Дело происходило в 536 г. Возник громадный заговор: предполагалось воспользоваться праздниками Пасхи для убийства патриция в одной из карфагенских церквей. Успех казался тем более обеспечен, что в заговоре участвовали ближайшие к Соломону люди. Удивительно то, что тайна была тщательно сохранена. Однако в последний момент заговорщики поколебались: они откладывали исполнение его в течение двух дней, а затем, боясь быть преданными, покинули Карфаген. Но вскоре по их примеру восстали другие полки. Тщетно Соломон посылал их увещевать: они даже провозгласили своим начальником офицера, которому было поручено их успокоить. Затем они двинулись на дворец, разломали ворота и вскоре беспорядки и убийства распространились на весь город. Грабеж прекратился только тогда, когда усталость и опьянение пересилили злобу войск. Соломон избежал смерти только тем, что спрятался в дворцовой церкви и бежал ночью в сопровождении всего шести человек. Восстание восторжествовало; и как раз в то время, когда африканские туземцы поднялись против императорской власти, армия начала в этой провинции нескончаемое междоусобие. 647 Чтобы держать в порядке таких людей, нужны были энергические, справедливые и усердные офицеры 648 , но большая часть их была такие же варвары, как и их солдаты, и стоили столько же, как и эти последние. Одинаково жаждущие обогатиться, они так же участвовали в грабежах и первые давали им пример, истощая население поборами и вызывая в нем ненависть к византийской власти. Именно этим путем они в Азии довели лазов, до тех пор остававшихся верными, до того, что они отдались персам 649 , а в Италии их грабеж вызывал сожаление о владычестве готов. 650 В течение войны их поведение было еще хуже. Некоторые из них открыто не повиновались и, не заботясь о главной армии, завязывали стычки с авангардами неприятеля. 651 Одни напивались пьяными, когда нужно было выступать, или вступали в споры, когда нужно было сражаться 652 ; другие задумывали измену и под рукой вели переговоры с неприятелем. |
| 1786 Для каждого из этих князей весьма древний церемониал определял, смотря по их важности, способ инвеституры. Но не трудно догадаться, что для всех их великолепие костюма и церемониала, который сопровождал его возложение, льстя их тщеславию, были в действительности самым надежным залогом верности. Сверх этого варварским вождям предоставлялись места в иерархии дворцовых сановников: король лазов имел титул силенциария и в качестве такового пользовался содержанием 1787 ; другие назначались начальниками милиции или патрициями 1788 ; те, которых император удостаивал быть их восприемником, получали завидное звание сыновей базилевса 1789 ; и гордящееся этими почестями, очень польщенные командованием, иной раз каким-нибудь отрядом регулярных войск, все эти иноземцы, считая себя полуримлянами, «цивилизованных нравов, с важностью совершенно латинской» 1790 , объявляли себя в напыщенном усердии «рабами императорского величества». 1791 Иногда, наконец, чтобы окончательно закупить их, им жаловали земли. Так ломбардам Юстиниан разрешил водвориться в Норике и в Паннонии 1792 ; герулов он поселил в Дакии, гуннов- кутургуров – во Фракии, при чем со всеми ими был заключен формальный договор, делавший из них федератов . Его обхождение с аварами, быть может, еще любопытнее. Через посредство аланов им удалось войти в сношения с империей: их послы, будучи представлены Юстиниану, заявили со свойственным варварам хвастовством, «что они самый великий и храбрый народ на земле, племя непобедимое, способное отразить и истребить всех врагов императора. В интересе государя, говорили, они, заключить с ними союз и приобрести себе таким образом ценных помощников. Со своей стороны, они вполне готовы служить Византии, с условием чтобы им дали хорошие подарки, ежегодное содержание и плодородные земли для поселения». Юстиниан охотно принял эти гром-кие предложения: он обещал аварам области на реке Саве, во второй Панонии. 1793 Чтобы упрочить среди этих вассалов империи непрерывность византийского влияния, их женили на римлянках, обыкновенно из сенаториальной аристократии 1794 , а сыновей воспитывали в Константинополе среди жившей в роскоши дворцовой челяди; побежденными в междоусобных войнах, недовольным претендентам, низложенным соперникам, – давали приют в Византии; таким образом 129. |
| Главные силы имперской армии под начальством Мартина стояли в укрепленном лагере на Острове. В сознании превосходства своих сил, Нахораган вступил в сношения с Мартином и на состоявшемся между ними свидании предложил ему очистить Лазику и предоставить ее персам. Мартин отказался, и Нахораган продолжал свой поход. Желая решительным ударом достигнуть более крупных результатов, Нахораган задумал овладеть главным городом страны Фазидом в низовьях соименной реки. Переправив свою армию на левый берег реки, Нахораган направился к городу Фазиду. Когда вожди, находившиеся на Острове, получили известие об этом, Мартин оставил в лагере Бузу, а сам поспешил по правому берегу реки в Фазид. Часть войск он посадил на суда. Но путь по реке был уже прегражден мостом на судах, который успел навести Нахораган ниже Острова. Два корабля попали в руки персов, но экипаж и солдаты спаслись вплавь на берег. Мартин поспел вовремя, и на охрану Фазида собрались значительные силы. Юстин занял цитадель, обращенную к морю, на охране стен стояли Мартин, Ангила с маврами, Феодор с цаннами, Филомафий с исаврами, Гибр с лангобардами и эрулами, Валериан с войсками из армии Востока. Когда Нахораган подошел к Фазиду, имперские войска были готовы отразить нападение. Персы приступили к правильной осаде. Они строили осадные орудия, подводили тараны к стенам, рыли укрепления. Когда все приготовления были закончены, персы пошли на приступ. Дикая храбрость и страсть к подвигам побудили лазов и мавров сделать вылазку, в которой принял участие и Феодор со своими цаннами. Они были окружены. Случай выручил их и решил судьбу битвы и осады. Один из слонов был ранен в глаз, пришел в бешенство, сбросил и растоптал сидевших на нем людей, разметал все кругом себя, расстроил персидскую конницу и вызвал всеобщее замешательство в рядах наступавших. Этим воспользовались римляне и перешли в наступление. Нахораган, не будучи в состоянии привести войска в порядок, дал сигнал к отступлению и сам бежал с поля битвы. Началось преследование и избиение бежавших. Погибло до 10 тысяч человек. Когда шел грабеж убитых, оказалось много трупов знатных персов, носивших золотые браслеты, кольца, серьги и дорогое оружие, украшенное золотом. Нахораган, приведя в порядок свою разгромленную армию, выставил деламитов в боевом строю, чтобы они прикрывали отступление, и отвел войска в Кутаиси. Часть своей конницы он оставил в Лазике под начальством вождя Вафиза и ушел с остальными войсками в Иверию. 414 |
| И дела Траллов, несомненно, обстояли таким образом. В это время многие ионические и эолийские города в Азии претерпевали подобные же бедствия. 18 . Возвращаюсь к прерванному повествованию. Мне теперь нужно обратиться к стране лазов и персидским войнам, как они совершались в те времена. Между римлянами и персами уже с давнего времени велась великая война, и часто они опустошали земли друг друга, то без какого-либо объявлении войны совершая набеги, то сталкиваясь многочисленными войсками в открытых сражениях. Незадолго до этого было заключено перемирие не с тем, однако, чтобы иметь полный мир и совершенно предотвратить опасность войны, но только на востоке, в пределах Армении, каждому народу был гарантирован мир. В пределах же Колхиды война продолжалась 36 Лазы в древности назывались колхами. Что это действительно так, никто в этом не будет сомневаться, если он знаком с территорией Фазиса, Кавказом и знает о долговременном их проживании в этих местах. Говорят, что страна колхов является колонной египтян. Ибо гораздо раньше прибытия героев, которые сопровождали Язона, и даже раньше владычества ассирийцев и времен Нина и Семирамиды, Сезострис, египетский царь, собрав многочисленное войско из своих подданных, не только прошел и покорил всю Азию, но даже дошел до этой страны и известную часть войска тут оставил, откуда и идет начало рода Колхиды 37 Об этом свидетельствует Диодор Сицилийский и многие другие древние историки 38 Итак, эти лазы, или колхи, или египтяне, переменившие свое местожительство, в наш век были тревожимы частыми войнами, и много сражений произошло в этих местностях. Ибо Хосров, царь персидский, вторгнувшись и уже захватив ряд очень выгодных позиций в этой стране, никак не хотел этим удовлетвориться, но считал необходимым подчинить своей власти и остальную часть страны. Юстиниан же, римский император, не считал ни правильным, ни справедливым оставить без помощи Губаза, бывшего в то время царем колхов, и весь народ, подчинившийся ему, дружественно настроенный, связанный единством религии. Мало того, он пытался как можно скорое и всеми силами изгнать оттуда врага. Ибо он испытывал и опасения, что если персы одержат верх в войне и овладеют всей страной, то у них уже не будет никаких препятствий к тому, чтобы, плавая без всяких опасений по Черному морю, вторгаться во внутренние области Римской империи. Поэтому он сосредоточил там величайшее и сильнейшее римское войско под начальством лучших своих полководцев. Ибо начальствовали над ним Бесса, Мартин и Буза, люди виднейшие и испытанные в многочисленных сражениях. Был послан даже Юстин, сын Германа, будучи еще очень юным, но уже опытным в военном деле. |
| Фомы в Эмессе. Все монахини были зарезаны в честь богини Уцца. Это страшное событие видел собственными глазами отшельник, по имени Дада, который был также уведен в плен и, вернувшись впоследствии, сам рассказывал об этом автору. 64 У Прокопия в его последовательном обзоре отношений к персам нет упоминания о вторжении арабов, но он относит еще ко времени Юстина вторжение персидской армии под начальством вождя Боя в Колхиду. Царь лазов укрылся со своим семейством в неприступных горных ущельях, и персидская армия, ввиду отсутствия дорог и трудности сообщений, не могла предпринять никаких военных действий. Император прислал на помощь лазам вождя Петра с небольшим отрядом гуннов. Петр был скоро отозван в столицу, и на помощь лазам прибыл вождь Ириней с большими силами. Ему было приказано занять гарнизонами пограничные крепости Лазики с Иверией. Но так как лазы тяготились доставлять туда провиант, то римские войска оставили эти неудобные стоянки. Персы воспользовались этим, заняли крепости и поставили в них свои гарнизоны. Ответом на враждебные действия персов в Лазике было вторжение в персидскую Армению, организованное под начальством бывших оруженосцев Юстиниана, молодых тогда людей, Велизария и Ситты, которые недавно прибыли из Константинополя. Не встречая сопротивления, войска проникли далеко вглубь страны и воротились назад в Дару с огромными стадами награбленного скота. 65 Второе вторжение, предпринятое Велизарием и Ситтой в ту же область, окончилось неудачей: они потерпели жестокое поражение от персидских войск, состоявших под начальством братьев Нарзеса и Аратия, принадлежавших к армянской знати. В тот же год римские войска из Дары предприняли поход в направлении Нисибина под командой дукса Либелария. Не покушаясь на осаду этой сильной крепости, Либеларий прошел к укреплению Тебету, в 15 парасангах от Дары (около 75 верст), и обложил этот город. Ему удалось сделать брешь в стене; но страшная жара и болезни, появившиеся как результат неумеренного употребления мясной пищи в жарком климате, заставили его отступить, не доведя дела до конца. |
| 78 Так в правление Юстина восточное побережье Черного моря вошло в более близкие отношения к империи. Если прежде в обладании империи находились только две крепости, Питиунт и Севастополь, то теперь между ними и Херсоном на южном побережье Крыма явился вновь подчиненный империи город Боспор с его старым торговым значением, а на юго-востоке в кругозор византийской политики вошло побережье лазов и абазгов. Жизнь столицы. Общественные бедствия. Брак Юстиниана и венчание его на царство В правление Юстина жизнь столицы и больших городов империи вновь оживилась. Анастасий запретил бои людей с дикими зверями по всей империи и изгнал танцоров из столицы, запретил это увеселение и в других городах империи. Хотя по давно сложившимся обычаям император не мог стоять вне партий ипподрома, и Анастасий принадлежал к партии красных, а тем самым к прасинам, вследствие попарного соединения партий; но покровительствуемая партия не имела того преобладания, как бывало то раньше. Так как деление на партии окрашивалось политическим оттенком и связывалось с текущими религиозными разногласиями, то с переменой правителя произошло изменение в отношении партий, и вместо прасинов партией императора стали венеты. Соперничество партий усилилось под воздействием большого интереса к увеселениям со стороны двора, чем то было при Анастасии, а вскоре отменены были те ограничения, которые провел этот император в целях воздействия на нравы населения. В 520 году во время ристаний вышли большие беспорядки. Правительство не поколебалось сразу принять очень строгие меры: были выведены войска, и много димотов было перебито. После этого партии побратались между собой, и когда префект Феодот давал театральные зрелища, народ вышел из театра и не стал смотреть представления. На следующий день димы собрались на ипподроме и обратились к императору с просьбой сделать выход на кафизму и смотреть на ристания. Из толпы стали раздаваться возгласы о плясунах, которые веселили их раньше. Прасины требовали себе Карамалла, венеты – Порфирия александрийца, красные и белые – своих прежних. |
|
|
