| В 1685 г. полный хор государевых певчих, находившийся раньше под управлением одного уставщика и разделявшийся по станицам, состоял уже из 68 человек, под управлением двух уставщиков 26 и был еще при цари Федоре Алексеевиче распределен по никоторым придворным храмам, вследствие чего появились певчие «Спасского собора», церкви «Св. Иоанна Белоградского», переименованной после в церковь во имя Св. Иоанна Предтечи, «Соборного храма Воскресения Христова», впрочем, не одинакового количества, иные из 12–13 человек 27 , а собственно государев хор из 28 человек. С 1690 г. певчие стали называться уже не по храмам, при которых они пели, а по именам тех особ царской фамилии, при которых они состояли. Посему появились названия певчих дьяков царя Иоанна Алексеевич а и царя Петра Алексеевича, царицы Прасковьи Федоровны и других. В самом конце XVII в. находим певчих дьяков у одного царя Петра, так как хор певчих умершего царя Иоанна Алексеевич а был распущен, а у других особ царской фамилии оставлены лишь крестовые дьяки под управлением своего уставщика 28 . Что касается содержания певчих дьяков, то оно состояло в годовых сукнах, годовом денежном, кормовом и хлебном жаловании, в одежде, в помещении от казны – натурою или в пособии на постройку оного и, наконец, в подарках разного рода «в приказ» и в частных доходах. Относительно выдачи годовых сукон певчим, обыкновенно, наблюдался такой порядок, что каждый, вновь поступивший или переведенный из одной станицы в другую, певчей подавал на имя царя челобитную о назначении ему жалования в том размере, которое получалось его предшественником, и Государь делал соответствующее распоряжение. Так, например, в 1672 г. по челобитной певчего дьяка третьей станицы Прохора Евстратова о «справе» ему денежного и хлебного жалования против певчего Евдокима, царь велел «в годовом Евстратова денежном и хлебном жаловании и в славленых деньгах и годовых сукнах против его братии в приказе Большого дворца справить» 29 . Судя по расходной книге 1584–85 г., можно полагать, что в то время певчим первой и второй станицы давались годовые сукна «добрые» в рубль с полтиною и только одному певчему «Истоме Потапову», вероятно, состоявшему уставщиком, дано было доброе сукно в 2 р., да из приказа Большого прихода – деньгами 2 р. |
| —260— даревым певчим дьякам всем станицам попеременно строчные и демественные большие стихи из праздников и триодей драгие вещи со всяким благочинием“ 2214 . Во второй половине XVII в., с усилением в Москве южнорусского влияния, прежнее строчное пение было найдено в русском высшем обществе несовершенным в музыкальном отношении и уже царь Алексей Михайлович пригласил Киевских учёных и певчих „по партесам“ и тем побудил своих певчих изучить это нового рода пение 2215 . Результатом сего обучения явилось пение 30 декабря 1661 г. у царя Алексея Михайловича в теремной комнате в 2 часа ночи, после сдавления, „ирмосов и псалмов с партеса“ 2216 . Переход от раздельно-наречия к истинно-речью, совершившийся около половины XVII в., по своей важности потребовал усиленных занятий в исправлении старых нотных книг на новое истинно-речье, вследствие чего, в хоре государевых певчих являются особые наречного пения мастера и писцы, причём истинно-речье, или просто пение на речь, явилось первоначально на безлинейных столповых знаменах (нотах). Но быстрый переход от безлинейных нот к линейным немедленно потребовал новой переписки нотных истинно-речных книг... Посему, при том же хоре государевых певчих дьяков в последней четверти XVII в. явились особые мастера строчного пения и письма 2217 . В 1685 г. полный хор государевых певчих, находившийся раньше под управлением одного уставщика и разделявшийся по станицам, состоял уже из 68 человек, под управлением двух уставщиков 2218 и был ещё при царе Феодоре Алексеевиче распределён по некоторым придворным храмам, вследствие чего появились певчие „Спасского собора“, церкви „Св. Иоанна Белоградского“, переименованной после в церковь во имя Св. Иоанна Предтечи, „Соборного храма Воскресения Христова“, впро- —261— чем, не одинакового количества, иные из 12–13 человек 2219 , а собственно государев хор из 28 человек. С 1690 г. певчие стали называться уже не по храмам, при которых они пели, а по именам тех особ царской фамилии, при которых они состояли. Посему появились названия певчих дьяков царя Иоанна Алексеевич а и царя Петра Алексеевича, царицы Прасковьи Фёдоровны и других. В самом конце XVII в. находим певчих дьяков у одного царя Петра, так как хор певчих умершего царя Иоанна Алексеевич а был распущен, а у других особ царской фамилии оставлены лишь крестовые дьяки под управлением своего уставщика 2220 . |
| Другие певчие дьяки получали для жительства порожнее место и здесь строили себе дом или с помощью казны, или на свои деньги. Иные певчие имели собственные дома, приобретённые путём наследства или покупки, причём эти дома иногда находились на тяглой земле и оплачивались, вследствие того, довольно высоким ежегодным оброком. Для поддержания казённых дворов в целости певчие иногда получали некоторое пособие из казны материалами. Так, в 1680 г. царь Фёдор Алексеевич указал: собора Спаса Нерукотворенного образа, да церкви преподобно-мученицы Евдокии и Иоанна Белоградского, что у него вверху, протопопу, попом, дьяконом, крестовым и певчим дьяком – 74 человекам из приказа каменных дел дать кирпичу, певчим – по 500 кирпичей человеку, а деньги указал за этот кирпич послать из приказа своей мастерской палаты в приказ каменных дел по своей государевой цене по 26 алт. 4 деньги 2308 . Что касается тех певчих дьяков, которые не имели возможности занять помещение в казённых домах для певчих и не имели своих, то их положение было тяжёлое. Им иногда долго приходилось скитаться по разным углам, пока они успевали обратить на себя внимание государя. Так, при царе Фёдоре Алексеевиче, певчий дьяк Евдоким Иванов, не имея казённого помещения, вынужден был „волочиться меж дворами“ и, наконец, „пристать с семьёй у отца своего и матери за Покровскими воротами“, в казённой слободе, откуда ему, конечно, было неудобно ходить на службу. Посему он обратился к царю с челобитной, в которой, излагая все обстоятельства своего тяжёлого положения, просил дать ему порожнее место около Боровицких ворот, возле некоторых певчих дьяков 2309 . К этому же царю обратился с челобитною в 1678 г. и другой певчий дьяк – Савва Терентьев, в которой, указывая, с одной стороны, на то, что у него с —286— семьёй нет приюта, и ему приходится потому скитаться между дворов, а с другой стороны – на то, что некоторым певчим строились казённые дворы, просил „пожаловать и его холопа своего, велеть для него из приказу избёнку ему построить, против ево братии певчих дьяков, чтобы ему с женишкой своей меж дворов не волочиться и в бесприютстве не быть“. |
| е. не в счет окладного определенного жалованья. По кончине Государей царей и прочих лиц царского семейства, Государевы певчие дьяки, вместе с дьяками крестовыми, в продолжение 40 дней читали Псалтырь или в Архангельском Соборе, или в главном храме Вознесенского монастыря. Храмы эти были в то время холодные и потому Государевым певчим дьякам устроялись шубы 78 . По прошествии же 40 дней, все певчие дьяки получали приличные денежные награды. «В 1678 г. июля 30 дня, по указу Великого Государя Царя и Великого князя Федора Алексеевича, в его Великого Государя мастерскую палату из Приказа большого дворца взято 350 рублей и августа в 1-й день, те деньги 350 рублей, да к оным деньгам и 24 рубля из Мастерской палаты, взял и отнес Великого Государя в хоромы постельничий Иван Максимович Языков, а сказал, что они розданы Великого Государя жалованья за говоренье Псалтыри уставщику и крестовым, и певчим дьякам, которые в прошлом 1676 году в Четыредесятницу, в соборной церкви Архангела Михаила, говорили псалтырь по отце его государеве, блаженной памяти по Великом Государе Царе и Великом князе Алексее Михайловиче» 79 . Царь, немедленно, по кончине каждого патриарха, своего отца и богомольца, имел обычай посылать первую и вторую станицу, т. е. лучших своих певчих, на вынос и отпевание патриарха. Этим оказывался последний долг почтения и уважения к почившему иерарху русской церкви. Певчие же Государевы, в этом случае, удостаивались получать награду, источником которой служила казна, остававшаяся после патриарха. На выносе тела патриарха Иоасафа, 29 нояб. 1640 г., была первая станица Государевых певчих дьяков и получила 1 р. 50 к.; на погребение того же патриарха, 3 декабря 1640 г., были две станицы Государевых певчих дьяков и получили: первая станица – три рубля, а вторая – два рубля пятьдесят копеек 80 . Все подобные награды выдавались, как бы должные вознаграждения, за частную службу Государевых певчих дьяков и представлялись тогда столь естественными, что сами певчие дьяки осмеливались просить о них. |
| Готовые дома для Государевых певчих дьяков находились в ведении Приказа Большого Дворца и Приказа Тайных дел. Они были старые и новые. Старые дворы оставались после певчих и крестовых дьяков; эти дворы, вероятно, не отличались особенной прочностью. Певчему дьяку Елисею Гаврилову в 1658 г. дали двор после певчего же дьяка Ивана Конюховского и в следующем году, тот же певчий дьяк просил и получил во владение дом певчего Василия Аристова 41 . Покупка готовых домов для певчих дьяков производилась Приказом тайных дел, большей частью по низкой, а иногда и по довольно высокой цене. Для певчего дьяка Федора Прокофьева куплен двор в Китае у Москворецкого моста, у церкви Николая чудотворца Мокрого, у переводчика Василия Баумина за двести рублей 42 . Дворы, данные Государевым певчим дьякам были не очень обширны, от 25 до 70 кв. сажень. Понятно, что на таком ограниченном пространстве не могло быть значительных построек. Двор певчего дьяка Димитрия Ростовца, находившийся за Боровицким мостом против Лебяжьего двора, имел в длину и ширину по шести сажень, а на том дворе хоромного строенья – изба с сенями. В каждом данном доме обыкновенно помещался один Государев певчий дьяк: но бывали примеры, что временное владение одним домом предоставлялось двум и трем певчим дьякам вместе. Певчие дьяки Самойло Иванов, да Денис Перфильев в 1671 г. показали: «двор у них в Китае у Москворецких ворот, что бывал певчего дьяка Микиты Нестерова, мерой в длину и ширину по пяти сажень, дан им в 183 г., и тот двор у них сгорел, и они, после пожара, построили себе разные хоромы на том же месте». Таким образом, помещение двух певчих дьяков в одном доме оказалось мало удобным и разрешалось на практике, не смотря на тесноту двора, более разорительным, но вместе и более легким способом. Передача домов от одного певчего к другому, не только по смерти, но даже еще при жизни старого владельца, составляла очень обыкновенное явление в XVII в. – У певчего дьяка Тихона Артемьева «был данный двор» в Китае у Николая Мокрого и тот двор, по указу Великого Государя, у него взят и отдан «церкви Нерукотворенного Спасова Образа, что у него Великого Государя в верху, дьякону Якову» 43 . |
| А сбежали потому, что от Власова слышали, о намерении архимандрита Симоновского постричь их в монашество 2007 . К сожалению, неизвестно также, за что были под началом в монастырях – государевы певчие дьяки Никита Резянцев – в Перервенском, а Спиридон Иванов – в Покровском, что на убогих домах, которые были освобождены отсюда лишь 6 августа, 1697 г., по указу из патриаршего разряда 2008 . Но верхом бесчинного поведения некоторых государеых певчих было убийство певчим дьяком царицы Марфы Матвеевны Иваном Матвеевым некоего Константина Оборина, за что он был вызван для розыску в 1691 г. 5 марта, в приказ сыскных дел к боярину Лыкову 2009 , нет сомнения, что как прикосновенность многих певчих дьяков к делу царевны Софьи Алексеевны, так и общий упадок дисциплины в прежнем образцовом хоре, а равно и финансовые соображения, послужили для царя Петра поводом к значительному сокращению числа придворных певчих. Весьма возможно, что увольнение от службы и недостаток материальный были поводом для некоторых из бывших крестовых дьяков к навлечению на себя подозрения даже в тяжелых преступлениях. Так, в 1692 году был привлечен к допросу об убийстве в мастерской палате бывший крестовый дьяк царя Алексея Михайловича Алексеев, который по разбору своей братии и певчих дьяков в 1677 г. был отставлен и с того времени кормился у церквей в дьячках и в домах псалтырь и канун говаривал и певал у крестов. Он был обвиняем в убийстве комнатной бабы Прасковьи Бровкиной, которая доводилась крестовою матерью его жене. На допросе он показал, что был он нынешним великим постом у Прасковьи, когда она была уже больна и услышал от нее обещание ехать в Калугу молиться к образу Пресвятой Богородицы Казанской, что в прошлом году, как он Гнишка был на Москве, он говорил ей, чтобы она не ездила в такой своей болезни к старости в Калугу, но она говорила, что как ей и умереть на дороге, она обещание свое исполнила. 4 апреля сего 1692 г. когда он пришел домой в Москву, то здесь только узнал от жены, что Прасковья уехала в Калугу, а 18 апреля притехал к их двору человек, который и сказал, что Прасковья умерла дорогою и похоронена. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГОСУДАРЕВЫ ПЕВЧИЕ ДЬЯКИ древнерус. церковные певцы, из к-рых состоял хор московского вел. князя, затем царя. Этот хор и хор митрополичьих (затем патриарших) певчих дьяков и подьяков были главными хорами Российского гос-ва. Наиболее полные документальные сведения о жизни и деятельности Г. п. д. сохранились от XVI-XVII вв. Государев хор вел начало от великокняжеского придворно-церковного хора. Источники сообщают о существовании в XIV в. и ранее домовых храмов при княжьем дворе (ц. Иоанна Предтечи, собор Спаса на Бору, ц. Рождества Богородицы), где, вероятно, и пели великокняжеские певцы. Г. п. д., «великого князя дияки певцы», «большие и меньшие», упоминаются впервые в янв. 1489 г. в числе лиц, получивших «поминки» от Ростовского архиеп. Тихона после его хиротонии (ГИМ. Собр. Забелина. 419. Л. 56). Государев домовый собор Благовещения (1489) стал основным местом службы Г. п. д. Их наиболее раннее изображение находится на шитой пелене, выполненной в 1498 г. в Москве в мастерской вел. кнг. Елены Стефановны (Волошанки). В нач. XVIII в. хор был переведен в С.-Петербург и в 1763 г. преобразован в Придворную певческую капеллу . Структура хоров Г. п. д. была организована строго иерархически и состояла из особых подразделений - станиц. Положение, размеры жалованья, функции певца определялись тем, в какую из станиц он входил, а также нередко и местом внутри станицы. Точные данные об устройстве государева хора и о численности его певцов в XVI в. относятся к «царскому» периоду правления Иоанна IV Грозного (1547-1584). Согласно штатной росписи от 20 марта 1573 г., хор состоял из 5 станиц (в 1-й и 5-й станицах было по 5 чел., в остальных - по 4). Кроме того, числилось 5 «безстаничных», резервных певцов. В документах кон. XVI - нач. XVII в. упоминаются имена 4 основных и 2 «меньших» станиц Г. п. д., следов., государев хор в то время насчитывал ок. 30 певцов. Сведения, позволяющие наиболее полно выявить структуру и состав государева хора, относятся уже к периоду восстановления гос. власти и дворцовых подразделений после Смутного времени. В 1613-1627 гг. количество основных станиц оставалось неизменным - 3 (по 4-5 чел.), однако шло увеличение числа резервных Г. п. д. за счет набора молодых певчих. В документах 1-я и 2-я станицы именовались «большие». В 1627-1628 гг. наметилась тенденция к количественному росту основных станиц (до 5-6) (с сохранением резервных певцов). В 1672-1673 гг. было образовано 2 станицы из молодых дьяков-новгородцев. С этого же времени в 1-ю станицу, где вместе с уставщиком хора значилось не более 3 певцов, включалось и 3 государевых крестовых дьяка , к-рые с 1677 г. стали Г. п. д. Во 2-й пол. 70-х гг. осуществлялся набор и дьяков-«спеваков», исполнителей многоголосных партесных произведений, но они пока не входили в общий штат. |
| И, если крестовые дьяки по своему положению считались выше государевых певчих дьяков, то не по тому, что будто бы имели иерархическое поставление 1929 , а единственно по тому, что находились, в силу своей обязанности, ближе к царю и членам его семьи и получали большее сравнительно с певчими дьяками, содержание, и из последних дьяков в крестовые могли поступать лишь только лучшие и прослужившие много лет в хоре. Будучи близкими к царскому дому людьми, крестовые дьяки пользовались особым доверием царя и цариц и членов их семьи и потому нередко исполняли их разные поручения, касавшиеся чаще всего приноса и охранения предметов святыни и дел благотворительности государя и членов его семьи. При царе Михаиле Феодоровиче особенным доверием его пользовался его крестовый дьяк Иван Семионов, находившийся при нем на службе с самого воцарения его. В 1613 г. этот крестовый дьяк, заведывавший образной казною царя, в которой хранились иконы и другие святыни, поднесенные царю разными лицами, отнес 10 ноября, по именному приказу государя, в собор Благовещенский крест воздвизальный 1930 и принес к государю 29 ноября в хоромы книгу письменную – Правила св. Апостол и св. Отец в десть, оболоченную кожею, с большими медными пряжками 1931 , а 1 декабря «взял прелог письменный в десть, да минею письменную месяц генварь в полдесть, да к Николе Чудотворцу, что у Стретения на сенех в приделе, 3 застенки» 1932 . Тот же крестовый дьяк взял по поручению царя из государевой казны 2 золотых «и те золотые 6 декабря 1613 года приложил на молебен к образу Николы Чудотворца Гостунскаго» 1933 ; 12 декабря «взял золотой угорскицй и приложил на молебен к Зачатию св. Анны, что за Соляным рядом» 1934 ; 13 марта 1614 г. «взял два золотых «Московское дело» и приложил на освящение к Благовещенью Пресв. Богородицы, что приделы у Знамения Пресв. Богородицы на Варварском кресце» 1935 ; 22 апреля «взял золотой Московской из приносных золотых и приложил на освящение к местному образу Никиты Переяславскаго чудотворца, что в приделе у Рождества Пресв. |
| За свою службу «у крестов» священники некоторых придворных церквей, сверх оклада содержания, положенного им по должности при известной церкви, получали еще особый денежный и хлебный оклад. Так, из ружной книги 1681 г. видно, что священники Рождественской церкви, служившие «у крестов» у царицы, получали за эту службу кормов и питья на 75 р. 13 алт. 2 д. Столько же получали и священники новой церкви Спаса Нерукотворенного образа, служившие у царевен больших, и Екатерининские – у царевен меньших, и только Ризположенские священник и диакон, как служившие «у крестов» у царевича Иоанна Алексеевич а, получали кормовых денег и питья на 92 р. 19 алт. с деньгою 1919 . Все же священники крестовые, по разным случаям, имевшим близкое отношение к тем лицам царской семьи, при которых они состояли, получали нередко подарки как товарами, так и деньгами. Так, по случаю приобщения св. таин кого-либо из членов царской семьи, священник, а иногда и диакон, служившие в тот день у них «у крестов», получали или причастное сукно, или же за него деньгами. Так, напр., в 1638 г. 25 апреля Рождественской церкви священник Тимофей получил 5 арш. тафты по 26 алт. 4 д. в приказ по тому случаю, что в великий четверток сего года царь и царица приобщались св. Христовых таин, а он в тот день был «у крестов» 1920 . Точно также в 1695 г. протопопу сей же церкви Адриану дано было 5 арш. сукна английского темно-зеленого по 38 алт. по 2 деньги аршин по тому случаю, что в четвертую субботу Великого поста приобщалась царица Евдокия Лукьяновна, а он в то время служил у нее «у крестов» 1921 . В сем же году – церкви Спаса Нерукотворенного образа протопопу Александру дано было 4 арш. 7 верш, сукна аглинского темно-зеленого ценою в 6 руб., причастное сукно против 144 г., да другое сукно причастное по тому случаю, что причащались княгини Ирина и Татьяна Михаиловны в первую субботу Великого поста, а он в то время был у препод, мученицы Евдокии в попах, и в тот день служил у государынь царевен «у крестов» 1922 . Сопровождая царя или царицу во время их богомольных походов, крестовые священники получали необходимую для дороги одежду и подарки за труд. Так, напр. в 1619 г. рождественскому священнику Афанасию, который был с государем в походе, дано было за это 4 арш. настрофиля лазоревого по два с полтиною портище, да киндяк червчатый, ценою 26 алт. 4 д. 1923 Рождественскому же священнику Василию Логинову в октябре 1684 года, в виду того, что он был «у крестов» в троицком походе с царицей Натальей Кириловной, велено было сшить емурлык, против крестовых дьяков ее 1924 . |
| «Крестовым священникам и дьякам», т. е. тем лицам, которые отправляли для царского семейства молитвословия в их крестовых комнатах, «у крестов» (в моленных), посвящена о. Извековым особая глава (5-я, стр. 198–208). Особых крестовых священников не было: их обязанности исполняли понедельно те или другие лица из придворного духовенства: у царя – священники Благовещенского собора, у царицы – церкви Рождества пресв. Богородицы, у царевичей и царевен – церкви вел. муч. Евдокии и др., и потому речь о них у о. Извекова свелась собственно к тому, какое вознаграждение крестовые попы получали за исправление этих последних обязанностей. – Крестовые дьяки – были особые лица, обязанностью которых было главным образом читать и петь «у крестов», иногда же и в придворной церкви; царские крестовые дьяки заведовали, кроме того, Образной казной царя, в которой хранились иконы, мощи и др. святыни, поднесенные царю, исполняли некоторые поручения, «касавшиеся чаще всего приноса и охранения предметов святыни и дел благотворительности государя и членов его семьи». Их обязанности, кажется, были бы яснее представлены, если бы документы, касающиеся их, были лучше изучены о. Извековым.... Он указывает некоторых из крестовых дьяков, пользовавшихся «особенным доверием» царя; последнее, кажется, зависело от того, что данное лицо было первым, старшим из числа крестовых дьяков и потому ему именно и давались поручения царя. Возможно даже, что не все поручения царские крестовому дьяку Ив. Семионову, которые перечисляет о. Извеков, даны были ему именно: из документа от 15 марта 1625 г. видно, что крестовыми дьяками тогда были – Иван Семионов, Михаил Устинов, Иван Семенов, Овдей Васильев, Григорий Васильев, Василий Семенов, Яков Дмитриев и взятые в 7132 и 7133 годах: Кирилл Григорьев, Гаврил Парфеньев, Елизарко Федосеев и Андрюшка Дмитреев (столбцы разр. 7133 г. Другой Иван Семенов (и Симанов), в отличие от первого, назывался тогда молодым: во вкладной книге Троице-Сергиева монастыря 1673 г. (л. 824) читаем, что он, «государев крестовой дьяк Иван Симанов молодой, дал вкладу 10 руб. 21 декабря 1630 г. по старце Антонии Крыле, что был на Москве в книжных справщиках». (Любопытно было бы также собрать сведения о «Панихидных дел» подьячих и дьяках и выяснить их обязанности, – см., напр., столбцы 7131 г. и 7143 г. о них в книге о. Извекова нет ни слова). |
|
|
