| — Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? — спросил его басистый голос. Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов. Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно-шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой. — Жалко, жалко молодца; давай письмо. Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d " honneur) [ звезда почетного легиона ] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое-кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе. Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что-то довольно долго говорил государю. Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его. |
| 588 Михаил Киприанович Лунин, с 1761 г. президент Вотчинной Коллегти; с 1764 г. кавалер ордена св. Анны I класса; умер в 1776 г. тайным советником. См. о нем Р. Арх. 1866 г. с. 377–379. 591 Иван Иванович Козлов, в 1764 г. тайный советник, генерал-рекетмейстер и кавалер ордена св. Анны I класса; с 10 июля 1775 г. кавалер ордена св. Александра Невского; ум. 19 июня 1778 г. действительным тайным советником и сенатором. Это – родной дед поэта Ив. Ив. Козлова. 595 «Рандеву – объясняет С. Тучков – термин тактический, слово французское собрание; означает место и время, назначенное для собрания армии или какого-либо войска». См. Военный словарь, соч. Г. Μ. С. Тучкова. Москва. 1818 г. ч. II, с. 102. 604 Стоила тогда по 4 к. фунт. См. подл. ак. арх. Л.Гв.Изм.п. Книга: Коммисариатская часть походного батальона в 1740 г. 613 Подл. акты арх. Л. Гв. Изм. п., книга: Приказный журнал. 1740 г. см. 14 мая. Густав Бирен беспрестанно отдавал приказы об «экзерзицициях», которые приказывал производить и «в погожие дни» и «в нынешнее благополучное время», наблюдая при этом, чтобы «солдатство делали ровно, били руками крепко, стояли бодро» и проч. 614 Там же, книга: Входящие бумаги 1740 г., см. промемории из Конюш. и Егермейстер. Контор, 4 мая. 616 Недвижимые имения Волынского, казненного 27 июня1740 г., были отписаны на Ее Величество. Из них Клопинскую мызу, в Копорском уезде, Императрица пожаловала Густаву Бирену «доколе в службе Ее Величества находиться будет». См. Записка об Артемии Волынском, в Чтениях Имп. Общ. Ист. и Древ. за 1858 г. кн. II, с. 37 619 Князь Данило Андреевич Друцкой назначен вице-губернатором в Белгород из капитанов Л. Гв. Изм. полка. (Дед поэта Хераскова? П.Б.). 622 В «Объявлении из печальной комиссии, каким порядком по Ее Императорском Величестве траур во весь год быть имеет» в 13 пункте значилось: «Мужеские персоны 1 и 2 классов в первом квартале платья имеют носить: кафтаны суконные без шишек, с четырьмя пуговицами сукном обшитыми, и на камзолах пуговицы такие же до пояса; и на обшлагах вверху плюрезы шириной в 1 и 1/2 вершка, а на рукаве камзола плюрезы шириной в 1/2 вершка, а у плюреза, чтоб шов был в 1/4 плюреза; на шляпах висящий короткий флер, шпаги обшитые черным сукном, чулки гарусные, башмаки замшаные, пряжки черные, рубашки без манжет, наперед завязанные галстуки; кареты и сани обитые черным без гербов, шоры и хомуты обшитые черным, на лошадях печальные попоны длиной от земли 6 вершков; лакеям ливрея черная, без лент, пуговицы до пояса; в домах обивать черным по одной камере». |
| Рядом с Наполеоном могли находиться или сын герцога Пьяченцского Лебрен (Lebrun) Анн Шарль, адъютант императора, или генерал Арман Коленкур, герцог Виченцский. 84 Очевидная описка. Лебрен, герцог Пьяченцский, в это время находился в Голландии, где был генерал-губернатором. Кастеллан, вероятно, имел в виду герцога Виченцского, Коленкура, который всегда сопровождал Наполеона. – Ред. 86 В походе в Россию в 1812 г. за войсками последовали семьи военнослужащих, которые при отступлении французов из Москвы разделили участь своих мужей и отцов. 87 Эти несчастные погибли на берегу реки Березины или от ядер, или от голода и стужи, потому что в роковую ночь не позволено было разводить огонь. 88 Дефиле – узкий проход между природными препятствиями: возвышенностями, лесными массивами, озерами и проч. 89 Речь идет о бое 12-й дивизии пехоты 9-го армейского корпуса Великой армии с авангардом войск генерала Π.X. Витгенштейна при Смолянах 1 (13) ноября. 90 Дегенет (Деженет, Desgenettes) Рене Николя Дюфриш (1762–1837) – барон, хирург. В 1812 г. главный инспектор санитарной службы Великой армии. Остался в Вильно с ранеными и был взят в плен русскими частями. 91 Бюрманн – Берман (Beurmann) Фредерик Огюст (1777–1815), барон, бригадный генерал. В 1812 г. командовал 14-й бригадой легкой кавалерии 3-го армейского корпуса Великой армии. 93 Вечером 3(15) ноября войска генерала Милорадовича отрезали корпуса Даву и Богарне от основных сил Великой армии. 94 Уездный город Красный находился примерно в 11 французских милях (48 верст) от Смоленска, и в 20,5 французских милях (около 90 верст) от Витебска. 95 Фланкеры – конные или пешие подразделения, высылаемые перед фронтом или на фланги для разведки или завязывания боя с противником. 96 Штокмайер ( von Stockmaier) Людвиг Фридрих фон – полковник, командир 3-й бригады 25-й дивизии пехоты 3-го армейского корпуса Великой армии. С 20 августа (1 сентября) командовал тремя временными батальонами, в которые были сведены остатки пехоты 25-й дивизии. 97 Кернер (von Kerner ) Карл Фридрих фон – генерал-майор, начальник штаба Вюртембергского корпуса. |
| 31 августа Наказной Атаман генерал от кавалерии М.Г. Власов доносил Императору Николаю I: " Строющийся в Новочеркасске большой соборный храм, сооружение которого войско Донское ожидало с таким нетерпением и так скоро надеялось приносить в нем моления Всевышнему, 29 числа, сего месяца, в 9 часов вечера, внезапно обрушился; окруженный моими соотчичами с достойнейшим и неутешным сотрудником моим генерал-лейтенантом Хомутовым, я предаюсь глубокой скорби, видя наши надежды и многолетние труды и издержки по неисповедимым судьбам Всевышняго вместе с сим зданием в одну минуту поверженными в прах " . ( " Донские Епархиальные Ведомости " , 15 от 21 мая 1905 г., стр.332-333). Примерно об этом же доложили Военному Министру с одновременной просьбой поскорее прислать на Дон начальника V Округа Инженеров Военных поселений полковника Рерберга с архитектором " для осмотра обрушившегося храма, дабы после оного можно было приступить к очистке обвалившегося леса и камней и до прибытия комиссии, открыть путь к самому зданию, в коем должны быть изследованы причины разрушения без чего комиссия должна была бы долгое время в бездействии ожидать окончания сих весьма значительных работ... " (Военно-исторический музей, ф.1., оп.1, д.162227, л.6., копия из архива В.К. Куинджи). В этот же день послали извещение об обрушении Новочеркасского собора Святейшему Синоду за подписью секретаря Донской духовной консистории Платона Дубровного. Получив донесение об обрушении строящегося каменного собора, Государь Император повелел назначить комиссию для изучения причин обрушения и разрешил создать новый проект собора. В состав комиссии включили академика архитектуры И.О.Вальпреда, генерал-майоров Лаврова и Орлова-Денисова. Для окончательного принятия решения на месте решили послать в Новочеркасск Вице-Директора Инженерного Департамента генерал-адьютанта Фельдмана. Причинами обрушения собора признали: возможную осадку фундамента и нерасчитанную до конца тяжесть собора, нарушившую северные подпорные арки. Используемый для удешевления строительства пористый местный известняк ( " грушевский " ) при сильном давлении общей массы возведенного собора, разрушился, сжался и породил обрушение купола. |
| Дело 10 декабря было удачно. Но все остановила смерть генерала; если бы он не был убит, то нанес бы Чеченцам еще большее поражение и преследовал бы их до Рошни. Особенно отличились пешие казачьи охотники под предводительством храброго Предимирова и Тенгинские охотники с Майором Меркуловым; они взяли завалы и аул. 1-й Эриванский и 2-й Навагинский батальоны вошли в лес за кавалерией; 1-й Навагинский батальон остался на месте, составляя правый фланг. Эриванцы с Майором Шатиловым пошли вперед, вошли в связь с охотниками и поддержали их. Потом началось общее отступление. Неприятель не преследовал, он бежал, как бы пораженный паническим страхом. Ночью лишь узнали в горах о смерти их грозного врага. В дополнение к этому известию, о кончине генерала Слепцова, присовокупляем следующие интересные сведения: Покойный имел предчувствие близкой кончины; по крайней мере в письме своем от 12 ноября он писал: «Дух мрачен и душа страдает, сам не знаю отчего». В письме из Ставрополя от особы, собиравшей точные сведения о покойном для сообщения их в Россию, есть следующие утешительные строки: «Нужно вам сказать, что падший генерал всегда, пред вступлением в военное дело, исповедовался и приобщался Св. Таин, так вступая в дело был всегда готов положить душу свою за Царя и Отечество. Любимая сестра покойного Екатерина Павловна говорила, что брат ее перед смертью три дня постился вкушая немного маслин, исповедался и простился с окружающими. В ночь на 10 декабря, генерал много занимался делами с адьютантом г. Нейманом и поручил ему сказать, когда-нибудь при свидании, его дружеские приветствия о. Леониду. Свидание состоялось и поручение исполнено через 18 лет в Москве. Перу Г. Неймана принадлежит превосходная статья о Η. П. Слепцове, помещенная в «Русском Вестнике» 1873 г. Приказ Военного Министра 24 , С.-Петербург, декабря 29 дня 1851 года Государь Император Высочайше повелеть соизволил в память Генерал-Майора Слепцова, образовавшего Сунжинский казачий полк и постоянно водившего его к победе, станицу Сунжинскую, в коей расположена штаб-квартира сего полка, именовать впредь Слепцовской. О генерал-майоре Слепцове 25 |
| В 9 день тот Канецкий гарнизон по акорду отпущен в Выборг Мая в 30 день за тое (никогда прежде бывшую) морскую победу было благодарена Богу с троекратною стрельбою из пушек и ружья, и при том командиры тоя партии, которые Виктора получили, бомбардирский капитан и порутчик Меншиков, учинены кавалерами ордена святого Андрея, а потом, спустя с неделю, и постельничий господин Головин, в той акции бывший, удостоен тою ж кавалерию, которыя им наложены чрез адмирала графа Головина (яко первого того ордена кавалера); а прочим офице-(68)-рам даны медали золотые с цепьми, а солдатам малые без цепей. Во время той Канецкой атаки и прочих действ были над войсками командующие: генерал фельдмаршал граф Шереметьев, генерал князь Репнин, генерал майор Чамберс, генерал майор от артиллерии Брюс В бытность государеву под Канцы присыланы были от Великого Княжества Литовского послы. (69) По взятии Канец отправлен воинский совет, тот ли шанец крепить, или иное место удобнее искать (понеже оный мал, далеко от моря, и место не гораздо крепко от натуры), в котором положено искать нового места, и по нескольких днях найдено к тому удобное место остров, который назывался Люст Елант (то есть веселый остров), где в 16 день мая (в неделю Пятидесятницы) крепость заложена и именована Санктпетербург, где осталась часть войска (которыми брали (70) Канцы) с генералом князем Репниным. Между тем временем Государь от Петербурга ходил с двумя полками гвардии, да с четырьмя драгунскими против генерала Шведского Краниорта, которого у реки Сестры стоящего нашли; и хотя неприятель чрез переправу жестоко боронился, и непрестанно из 13 пушек стрелял, однако ж бывший (71) тогда в авангардии полковник драгунский Рен с драгунами прежде перешел, не смотря на тое жестокую стрельбу, и переправою овладели, и оного неприятеля от моста отбили, и многих побили. По возвращении оттоль к Петербургу Государь поехал на Олонец во урочище Ладейное Поле для дела морских судов, где заложил 6 фрегатов и 9 шнав; а оттоль возвратился с одним фрегатом и с 6 ластовыми судами (которые за несколько месяцев там уже деланы были), имя первому фрегату было дано Штандарт, в тот образ тогда четвертое море присовокуплено. |
| Артамон Михайлович Головин, генерал Преображенского полка. Борис Петрович Шереметев, боярин и генерал Белогородских полков. В 1695 году он осаждал с Иваном Мазепой, гетманом казаков, остров Тавань и Кизиккермень, татарский город. Сдача города доставила Шереметеву богатейшую добычу, несмотря на то что он, как некоторые утверждают, с крестом в руке целовал, по русскому обычаю, икону и клялся выпустить всех жителей осажденного города на свободу с их имуществом, которое они могли бы вынести с собой, не употребляя к тому повозок. Шереметев ездил послом к императорскому двору; он недавно посетил Италию и флот мальтийских кавалеров и не жалел при том больших издержек для получения знака отличия Мальтийского креста. Это дельный боярин, доблестный воин, гроза татар и главное украшение России. Федор Матвеевич Апраксин, боярин и выслужившийся губернатор Архангельского порта. Иван Иванович Бутурлин, генерал. Князь Долгорукий, генерал, бывший несколько лет тому назад посланником при французском короле. Князь Иван Иванович Черкасский. Князь Андрей Михайлович Черкасский. Федор Федорович Плещеев. Царевич Имеретинский. Двое Лопухиных, братья царицы: из них один служит поручиком, а другой унтер-офицером. Троекуров, заведующий Стрелецким приказом. Борис Борисович Голицын. Матвей Бродавич. Из этих бояр немногие присутствуют в Думе; при прочих остается только почетный титул; и не думайте, что я наименовал здесь всех бояр, но они не находятся при царском дворе, а управляют разными областями. Ближе всего подходят к боярам докладчики, которых москвитяне называют думными дьяками, то есть в переводе, верно выражающем значение этих должностей, тайными секретарями. Из них главные: Прокопий Богданович Возницын, Емельян Игнатьевич Украинцев, Андрей Андреевич Виниус, Андрей Артамонович Матвеев. Прокопию Богдановичу Возницыну были поручаемы разные посольства; он был прежде послом: при турецком султане, персидском шахе, польском короле и при достохвальной Венецианской республике, а в 1697—1698 годах в звании товарища генерала Лефорта и боярина Головина отправился при весьма блестящем посольстве к курфюрсту бранденбургскому, державнейшим голландским чинам и ко двору августейшего императора римского. Затем Возницын участвовал в звании полномочного министра при совещаниях в Карловцах о заключении мира с турками. И можно было бы сказать о нем, что он вел там дела своего государя отлично, если бы можно было извинить его в ошибке, которую он сделал, заключив двухгодичное перемирие. Но так как Возницын получил не только место заведующего царской аптекой, предоставляемое всегда только людям, испытанным в верности и оказавшим заслуги, и, независимо от сего еще недавно облеченный новым званием уполномоченного, должен отправиться в Швецию, то из этого можно заключить, что царь совершенно простил Возницыну сделанную им вышеупомянутую ошибку. |
| Никульское оставалось государевым селом до 1677 г., затем дано царём Фёдором Алексеевичем Михаилу Ивановичу Глебову «за его службу, за литовские походы» - вотчина «из царского поместья в большом Микулине стану, жребий села Микульского». При Петре I Глебов был окольничим, близким царю человеком. Никульское принадлежало двум владельческим фамилиям: Стрешневым и Глебовым, так и село делилось на Стрешневу слободу и на Глебову. Последним в роду был киевский губернатор генерал-аншеф Пётр Иванович Стрешнев (1711-1771). Его дочь Елизавета Петровна (1751-1837), статс-дама (с 1826), рано потеряв мать и братьев, умерших во младенчестве, она осталась единственным ребенком и богатой наследницей. Была невероятно избалована. Елизавета Петровна была известна как хранительница устоев старины, она окружила себя приживалками и собачками. Властная и деспотичная, она вышла замуж в 1772 г. за вдовца генерал-аншефа Фёдора Ивановича Глебова (1734-1799). Федор Глебов младший сын генерал-аншефа Ивана Федоровича Глебова, родился 31 декабря 1735 г. и на восьмом году своего возраста был записан в службу в 1742 г. Явив первые опыты храбрости в Семилетнюю войну, он в 1761 г., при вступлении на престол императора Петра III, на 26-м году от рождения был уже полковником. Императрица Екатерина II произвела его в 1764 г. из бригадиров в генерал-майоры. Война с Портою Оттоманскою вызвала Глебова снова на поле чести: он участвовал в 1769 г. под знаменами князя Голицына в разгроме 19 апреля Караман-паши под стенами Хотина; в поражении и обращении в бегство 29 августа верховного визиря Молдованджи. В последней битве он командовал вместе с Потемкиным кавалериею и за оказанное мужество был награжден орденом Св. Анны. Федор Иванович продолжал служить под главным предводительством фельдмаршала Петра Румянцева-Задунайского: сохранял в 1770 г. с четырьмя пехотными полками сообщения армии с Подолиею, потом, во время Кагульского сражения 21 июля воспрепятствовал крымским татарам овладеть русским обозом. В сентябре того же года фельдмаршал вверил Глебову корпус, состоявший из 8 пехотных полков, 3 гусарских и одного карабинерного, приказав взять Браилов. Он держал крепость в тесной осаде с 26-го числа, отражая со значительным уроном для турок частые их вылазки. |
| — Есть он, однако, старше моего в чином, — говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, — то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление! Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце. — Опять-таки, полковник, — говорил генерал, — не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу, я вас прошу, — повторил он, — занять позицию и приготовиться к атаке. — А вас прошу не мешивайтся не свое дело, — отвечал, горячась, полковник. — Коли бы вы был кавалерист… — Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно… — Очень известно, ваше превосходительство, — вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно-багровым. — Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие. — Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю. Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из-под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу. |
| Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова. — Уехали, — отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов. — Нет, и генерала нет. Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому. — Нет, уехали. «Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» — думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда-то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там. — Да где же это? — А вон, в Ечкине, — сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом. — Да как же там, за цепью? — Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников. Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни. «Во-олузя-а-ах… во-олузях!..» — с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака. |
|
|
