| Если оставить в стороне историю первобытных времен ( Быт. 1–11 )… то исторический период, представленный в книгах Ветхого Завета, охватывает около 1700 лет. Чудеса, о которых там рассказано, относительно немногочисленны для такого долгого периода и не распределяются равномерно по разным эпохам. Они почти отсутствуют в истории патриархов, кроме гибели Содома и Гоморры ( Быт. 19:24–28 ) и рождения сына-первенца у Сарры в старости ( Быт. 21:1–7 ), но изобилуют в книге Исход и в начале книги Иисуса Навина; очень редки в истории Илии и Елисея (3 и 4 Цар.), а затем почти совсем исчезают 17 . В памяти израильского народа наиболее ярко запечатлелись события, связанные с исходом из Египта. Именно эти события легли в основу главных религиозных праздников, именно о них чаще всего вспоминали в проповедях, звучавших в синагогах. На разных этапах своего бытия народ израильский возвращался мыслью к славному прошлому, описанному на страницах исторических книг Ветхого Завета, к чудесам и знамениям, сотворенным Богом. Ностальгия по этим чудесам пронизывает значительную часть Ветхого Завета начиная с Псалтири, где они описываются как совершённые во дни древние ( Пс. 43:2; 142:5 ). Псалмопевец говорит: Открою уста мои в притче и произнесу гадания из древности. Что слышали мы и узнали, и отцы наши рассказали нам, не скроем от детей их, возвещая роду грядущему славу Господа, и силу Его, и чудеса Его, которые Он сотворил ( Пс. 77:2–4 ). Пророк Исаия взывает к Богу: Восстань, восстань, облекись крепостью, мышца Господня! Восстань, как в дни древние, в роды давние! (51:9). Представление о том, что чудеса остались в далеком прошлом, а к настоящему времени иссякли, что Бог некогда являл Свою силу, а теперь перестал, было широко распространено в Израиле в течение длительного периода. Ко временам Иоанна Крестителя и Иисуса это представление имело уже многовековую историю. 3. Чудеса в Евангелиях Атмосфера чуда, присутствующая в книгах Бытия, Исход, Иисуса Навина и в некоторых пророческих книгах, возрождается в евангельских рассказах о событиях, сопровождающих рождение Иисуса в Вифлееме. Эта атмосфера создается прежде всего за счет присутствия в повествовании ангелов 18 . У Матфея ангел трижды во сне является Иосифу ( Мф. 1:20; 2:13, 19 ). У Луки ангел Господень является Захарии ( Лк. 1:11–20 ), затем ангел Гавриил посылается к Деве Марии ( Лк. 1:26–38 ). Ангел возвещает пастухам о рождении Младенца, а потом вместе с ним является многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! ( Лк. 2:9–14 ). После того как Иисус преодолел все искушения от диавола в пустыне, оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему ( Мф. 4:11 ). |
| Приведенный рассказ об уничтожении войском Иисуса Навина целого города вместе со всеми его жителями лишь одна из многочисленных жутких историй, которыми наполнен Ветхий Завет . Первой такой историей является описание Всемирного потопа, когда Бог, раскаявшись в том, что создал человека ( Быт. 6:6–7 ), уничтожает все человечество, кроме одного семейства. Следующая устрашающая история – гибель двух городов, когда пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и [все] произрастания земли ( Быт. 19:24–25 ). Еще одна история подобного рода – египетские казни, когда Бог подвергает пыткам целый народ, а потом уничтожает в нем всех первенцев ( Исх. 7–12 ). Все эти истории содержат в себе элемент чуда, но чудо сопряжено с такой жестокостью, которая необъяснима с точки зрения человеческой логики, причем инициатором жестоких и массовых расправ с людьми в библейских рассказах, если читать их буквально, выступает Сам Бог . Только в свете новозаветного откровения повествования Ветхого Завета обретают смысл, позволяющий воспринимать их под иным углом зрения – прежде всего как прообразы событий, связанных с пришествием в мир обетованного Мессии. Чудеса, описанные в исторических книгах Ветхого Завета, имеют прямое отношение к Новому Завету не только в качестве прообразов, но и в качестве материала, используемого Иисусом в Своей проповеди . Рассказы о чудесах Моисея были той частью священной истории израильского народа, которую знал каждый еврей: по этим рассказам детей учили в семье и в школе. Вполне естественно, что Иисус неоднократно упоминал их. В беседе с Никодимом Он говорит: И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому ( Ин. 3:14 ). Отвечая иудеям, ссылавшимся на своих отцов, которые ели манну в пустыне, Иисус говорит: Не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес ( Ин. 6:32 ). В поучениях к народу Иисус ссылался на чудеса пророков Илии и Елисея, о которых рассказывается в 3-й и 4-й книгах Царств. В этих книгах повествования о чудесах играют подчиненную роль 16 . Основное внимание сосредоточено на деяниях царей – от Соломона и далее. Тем не менее значительное внимание уделено деяниям пророков – Илии, Елисея, Исаии и других. |
| Такое же тесное единство видно, при ближайшем безпристрастном анализе и в других отношениях, во всем содержании и изложении Второзакония. Содержание Второзакония можно разделить на три отдела: исторический, законоположительный и пророческий, и во всех их видеть теснейшее единство с предыдущими частями Пятокнижия. Так, возьмем для примера несколько исторических повествований Второзакония, хотя из первой же главы. В 4-м стихе (первые три стиха уже проанализированы) читаем: «по убиении им (Моисеем) Сигона, царя Аморейского, и Ога, царя Васанского». Что это за событие и какое значение может иметь упоминание об «убиении» упомянутых царей? Писатель не говорит, а объяснение его пропуска дается в подробном об этом событии повествовании книги Чисел (21:21–35). В следующем шестом стихе той же главы читаем слова Моисея: «Господь Бог наш говорил нам в горе Хорив и сказал: полно вам жить на горе сей " … И это «воспоминание» без всяких пояснений понятно при предыдущем более подробном повествовании о пребывании Израильтян у Хорива и удалении оттуда ( Исх.19:1–2;33:6 ; Числ.10:11–12 ). Далее в 8 стихе читаем слова Господни к Моисею: «вот Я даю вам землю сию, которую с клятвою обещал дать отцам вашим Аврааму, Исааку и Иакову, им и их потомству». Объяснение и этого обетования и «клятв» находится также лишь в предыдущих книгах (особ. Быт.12:1–7;15:18;17:8 и др.). Такие же нужные «пояснения», существующие в предыдущих книгах, предполагаются и дальнейшею речью Моисея в первой главе. Опуская частности, укажем, для примера, хотя на 30 стих: «Господь Бог будет сражаться за вас, как Он сделал с вами в Египте перед глазами вашими». Очевидно, в этом «воспоминании» предполагается известным читателям и слушателям Моисея повествование книги Исход (5–12гл.) об исходе из Египта. Такими «воспоминаниями» с очередными «пропусками» необходимых пояснений, заключающихся в предыдущих книгах, наполнен весь исторический отдел Второзакония. Они, например, видны в повествованиях о Ваал-Фегоре (4, 3 – «глаза ваши виделт, что сделал Господь с Ваал-Фегором: всякого человека, последовавшего ему, истребил "= Числ.25 гл.), о Синайском законодательстве (5:2–23= Исх.19 –20гл.), о манне (8:3 – при чем этот своеобразный термин употребляется здесь без пояснения: «питал тебя манною», очевидно в виду указания на него в Исх.16:14–31 ), о золотом тельце (9:12= Исх.32:7–20 : при чем одними и теми же еврейскими словами обозначается о обоих параллельных местах преступление еврейского народа), о Дафане и Авироне (11:6=Числ.16гл.), о проказе Мириами (24:9 – «помни, что Господь Бог твой сделал Мириами на пути, когда вы шли из Египта». А ответ, на вопрос: что сделал? Заключается лишь в Числ.12:1–15 ), о нападении Амаликитян (25:17–18: «помни, как поступил с тобою Амалик, когда вы шли из Египта= Исх.17:8–18 ) и мн. другие «воспоминания» неоспоримо подтверждают нашу мысль 48 . |
| Смыслы, более близкие к новозаветному значению слова «евангелие», в Септуагинте выражаются с помощью глагола εαγγελζομαι, соответствующего древнеевр. (приносить известие, сообщать новость). В исторических книгах глагол означает только сообщение о военной победе. Одержав победу над войском Саула, филистимляне «отсекли ему голову, и сняли с него оружие и послали по всей земле Филистимской, чтобы возвестить ( ) о сем в капищах идолов своих и народу» (1 Цар 31. 9; ср.: 2 Цар 1. 20; 18. 19, 20, 31 - ). Однако в Псалтири и у пророков он встречается и в богословски значимых контекстах: «Я возвещал правду Твою ( ) в собрании великом; я не возбранял устам моим: Ты, Господи, знаешь» (Пс 39(МТ 40). 10); «пойте Господу, благословляйте имя Его, благовествуйте со дня на день спасение Его» ( - Пс 95(96). 2); «множество верблюдов покроет тебя - дромадеры из Мадиама и Ефы; все они из Савы придут, принесут золото и ладан и возвестят славу Господа» ( - Ис 60. 6); «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать ( ) нищим» (Ис 61. 1). Несмотря на то что на основании этих примеров нельзя говорить о приобретении глаголом специального богословского содержания, в формировании к-рого главная роль принадлежит контексту, использование именно этого слова для обозначения пророческого возвещения о грядущем спасении (Пс 95. 2; Ис 61. 1) свидетельствует о наличии в его значении некоторых оттенков, характерных для слова εαγγλιον в языке НЗ. В ряде случаев богословское содержание приобретает также причастие глагола - означающее и вестника и действие, к-рое он совершает. Тогда как в исторических книгах - вестник, приносящий известие о военной победе (2 Цар 4. 10; 18. 26) или поражении (1 Цар 4. 17), у пророков он «благовестник», возвещающий одержанную с Божией помощью окончательную победу Израиля над врагами: «Вот, на горах - стопы благовестника ( ), возвещающего мир: празднуй, Иудея, праздники твои, исполняй обеты твои, ибо не будет более проходить по тебе нечестивый: он совсем уничтожен» (Наум 1. 15 (2. 1); ср.: Пс 67(68). 12); или окончательное спасение и пришествие Царства Бога: «Как прекрасны на горах ноги благовестника ( ), возвещающего мир, благовествующего ( ) радость, проповедующего спасение, говорящего Сиону: «воцарился Бог твой!»» (Ис 52. 7; ср.: 40. 9; 41. 27). При этом слова прор. Исаии имели, по-видимому, особое значение в истории формирования христианского понятия «евангелие», о чем свидетельствует их использование новозаветными авторами (Мф 11. 2-6; Лк 4. 18-19). У иудейских грекоязычных писателей и в раввинистической традиции |
| Затем, против указанного понимания рассказа о грехопадении говорит то, что в книгах Ветхого и Нового Завета находятся указания на грехопадение Адама, как на исторический факт. Так, пророк Осия (6:7) преданных греху израильтян сравнивает с Адамом , оказавшим непослушание перед Богом, когда говорит: " они (т. е. израильтяне), подобно Адаму (по евр. ), нарушили завет» 209 . В книге Притчей Соломоновых упоминается о древе жизни (3:18, 11:30, 13:12 и 23–24), с ясным указанием на Быт. 1:27, 2:7 и 3:1, говорится, что первый человек был сотворен бессмертным и по образу Божию, и что вследствие зависти диавола смерть вошла в мир. Иисус, сын Сирахов, имея в виду рассказ об искушении Евы, содержащийся в 3 главе книги Бытия, говорит, что «от жены начало греха, и чрез нее все мы умираем» (25:27). – Все представленные свидетельства ясно говорят, что в Ветхом Завете было твердо убеждение в историческом характере содержащегося в 3 главе книги Бытия рассказа о грехопадении. Точно также и в Новом Завете рассказ о грехопадении первых людей считается за истинную историю. Апостол Павел указывает на грехопадение первых людей, как на исторический факт, когда говорит: «не Адам прельщен, но жена, прельстившись, впала в преступление» ( 1Тим. 2:14 ). Указание на то, что апостола Павел понимал в историческом смысле рассказ о грехопадении, мы находим и в других местах его посланий. Так, во 2Кор. 11:3 он говорит: «боюсь, чтобы как змей хитростью своей прельстил Еву, так и ваши умы не повредились». Точно также в послании к Римлянам, в 5 главе, в стихах с 12 по 21, сравнивая то, чтò произошло от греха Адама с заслугами Иисуса Христа, апостол Павел дает ясно заметить, что он смотрит на грехопадение первых людей, как на исторический факт. Такие выражения как: «одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть» (ст. 12); «смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими, подобно преступлению Адама» (ст. 14); «преступлением одного подверглись смерти многие» (ст. 15); «непослушанием одного человека соделались многие грешными» (ст. 19), яснейшим образом указывают на то, что апостол Павел в историческом смысле понимал содержащийся в 3 главе книги Бытия рассказ о грехопадении. |
| Защитниками второго мнения книга пророка Ионы считается в той или другой мере вымышленным произведением. Одни видят в ней рассказ о бывшем пророку видении, другие считают ее апологом, аллегорией или притчей, рассказанной с нравоучительной целью, третьи принимают ее за легенду, изукрасившую простой и естественный факт чудесными и невероятными подробностями. Мы не будем останавливаться на том, насколько удачно сближение книги пророка Ионы с указанными выше литературными формами; уже самое многообразие попыток представить книгу Ионы не в форме исторического рассказа говорит о том, что ни одна из них вполне не удовлетворяла. Все эти попытки вытекают из мысли о невозможности представить рассказанное в книге Ионы действительно происшедшим событием. При объяснении текста книги мы постараемся устранить затруднения к историческому пониманию ее, а теперь приведем свидетельства посторонние ей в пользу исторического ее характера. Самое древнее свидетельство в пользу исторического характера книги Ионы мы находим в книгах Товита и 3-й Маккавейской. В них засвидетельствовано историческое понимание двух главных фактов книги Ионы, наиболее встречающих возражение, пребывания пророка во чреве кита ( 3Мак 6.6 ) и его проповеди в Ниневии ( Тов 14.8 ). Затем Иосиф Флавий, передавая в своих «Иудейских Древностях» ( Иона 9:2 ) содержание книги Ионы, считает ее за подлинную историю. Только при историческом характере книги Ионы возможно было, что она включена была ветхозаветною церковью в канон священных боговдохновенных книг; произведение вымышленное или искажающее действительность не могло пользоваться таким великим уважением. Вслед за ветхозаветною церковью и древнехристианская понимала и толковала книгу Ионы в историческом смысле. Она в данном случае следовала непререкаемому авторитету Самого Иисуса Христа. Отвечая на требования фарисеев от Него чудес, Он сказал, что наибольшим знамением для них должен служить факт пребывания Ионы во чреве кита: «ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи» ( Мф 12.40 ). |
| Пятикнижие заключает в себе много и таких элементов, которые не входят ни в историю откровения, ни в историю теократии. Для доказательства достаточно немногих примеров. В 12-й главе книги Бытия рассказывается следующий факт: пришел Аврам в Египет; Египтяне увидели, что Сара женщина весьма красивая, увидели ее и вельможи Фараоновы и похвалили ее фараону, и взята была она, в дом фараонов. И Авраму хорошо было ради ея; и был у него мелкий и крупный скот и ослы, и рабы и рабыни, и лошаки и верблюды 184 . Конечно, факт этот имеет большой интерес для национальной истории, но едва ли его можно поставить в какую-либо связь с историей откровения или теократии. То же нужно сказать, напр., о замечании 24 стиха 22-й главы ( Быт.22:24 ): наложница Нахора, именем Реума, также родила Теваха, Гахама, Тахаша и Мааху и о других подобных замечаниях. Более правильным нужно признать тот взгляд, по которому объектом истории, заключающейся в Пятикнижии, признается народ Израильский, как благословенное Богом семя, – народ, избранный Иеговой в собственность преимущественно перед всеми народами земли. Однако, и исторический принцип в этой последней, более других совершенной, форме не может быть последовательно проведен в разделении всего содержания Пятикнижия. В книгах Исход и Чисел законы и факты так тесно переплетаются между собою, что решительно нет возможности определить, на какую именно сторону преимущественно обращал внимание свящ. писатель; исторический и законодательный элементы являются почти совершенно равносильными. В книге Левит фактическая сторона почти совсем исчезает: только три главы – 8, 9 и 10, и, отчасти, 24 имеют преобладающий исторический характер; все же остальные исключительно заняты узаконениями. Во Второзаконии писатель снова повторяет историю и узаконения предшествующих книг и, сообразно со специальной целью пятой книги, дает им новое применение, какого они прежде не имели. Из сказанного открывается, что в строгом и точном смысле нельзя отнести Пятикнижие ни к книгам законоположительным, ни к книгам историческим; и потому нельзя разделить его на части ни как закон, ни как историю. |
| Ст. 10. … В сто восемьдесят восьмом году живущие в Иерусалиме и в Иудее, и старейшины и Иуда – Аристовулу, учителю царя Птоломея, происходящему из рода помазанных священников, и пребывающим в Египте Иудеям – радоваться и здравствовать… Так начинается второе письмо палестинских иудеев в Египет. Год написания его есть, очевидно, 121-й до Р. X. Таким образом, упоминаемый здесь Иуда, не есть известный Иуда Маккавей, а, как полагают – родственник Иоанна Гиркана, которому сей последний, занятый войною с сирийскими вождями, поручил внутреннее управление страной. Упоминаемый же здесь царь египетский есть Птоломей Евергет. У него-то и был учителем некто из ученых священников иудейских, по имени Аристовул. Ст. 14. …Именно, когда Антиох, как бы, намереваясь сочетаться с нею (богиней Нанеей), пришел в храм ее, а, бывшие с ним, друзья пришли взять деньги, как приданое…, и проч... В древности не редки примеры подобных сумасбродств. Ибо, как Юпитер и другие боги Олимпа, по мифологии Греков, совокуплялись с дщерями человеческими, так и люди-герои посягали на супружеские союзы с богинями. Афиняне обещали Марку Антонию в замужество свою богиню Минерву, и новый супруг ее потребовал у них вместо приданого – тысячу талантов денег. Римский император Гелиогабал устроил церемонию свадьбы с богиней Уранией, Каллигула замышлял то же самое 1158 . Ст. 19–36. Рассказ о священном огне с жертвенника всесожжений, который, будто бы, скрыт был на дне безводного колодезя и таился там во все время плена Вавилонского, – сей рассказ запечатлен характером баснословия. Ибо в канопических книгах Ездры и Неемии, а, равно, и у пророка Иеремии, на которого ссылается писатель 2-й книги Маккавейской, ничего подобного не уноминается. Глава 2. Продолжение второго письма палестинских иудеев, и предуведомление от автора второй книги Маккавейской а) Рассказ о том, как пророк Иеремия приказал переселяемым в плен Иудеям взять от огня священного и скрыть его, а, равно, и о том, как тот же пророк Иеремия скрыл на горе Наваф скинию Моисея и ковчег завета, в некотором потаенном месте и предсказал, что, некогда, они будут со славою открыты (ст. 1–12). б) Примечание об исторических трудах Неемии, собравшего сказания о царях и пророках, и об исторических записках некоего Иуды; предложение этих записок египетским иудеям и увещание им – совершать праздник очищения храма Иерусалимского (ст. 13–19). в) Писатель второй книги Маккавейекой излагает свое намерение изложить вкратце пятикнижную историю некоего Иасона Киринейского о подвигах Иуды Маккавейского, при Антиохе Епифане и сыне его Антиохе Евпаторе (ст. 20–33). |
| XLIX. Если бы Цельс читал Священные писания без предвзятой цели, то он, конечно, и не сказал бы, что наши книги «даже не допускают аллегории». Из чтения книг пророческих, в которых предметом описания хотя и является история, но не в форме связного исторического рассказа, можно вынести то убеждение, что все эти исторические отрывки записаны для того собственно, чтобы их можно было толковать иносказательно, и что все там премудро предусмотрено в намерении приспособить их в одно время и к степени понимания большинства простых верующих, а равно и тех немногих, которые при желании оказались бы в состоянии вникнуть в самый (сокровенный) смысл вещей. Все доводы Цельса имели бы еще некоторую силу убедительности, если бы иудейские и христианские писатели нашего поколения (σμερον), слывущие у Цельса под именем «простецов», только впервые начали бы прибегать к аллегорическому способу толкования Писаний. Но ведь еще сами отцы учений (τν δογμτων) и составители Писаний уже стали применять в Писаниях тропологический способ выражения мысли. Таким образом остается сделать только одно предположение, что такая образная форма сообщена Писаниям затем, чтобы их можно было понимать иносказательно (τροπολογεσθαι) по заключающемуся в них внутреннему смыслу. Из целого ряда примеров я остановлюсь только на некоторых, чтобы показать, как неосновательно осмеивает Цельс наши Писания, когда утверждает, что «они, будто бы, совершенно не в состоянии совместить в себе аллегорию». Павел, Апостол Иисуса, говорит вот что: «в писании написано: «не заграждай рта у вола молотящего». О волах ли печется Бог ? Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано: ибо, кто пашет, должен пахать надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое» ( 1Кор. 9:9, 10 ; ср. Втор. 25:4 ; 1Тим. 5:18 ). И в другом месте тот же (Апостол) говорит: «Посему оставит человека отца своего и мать, и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к церкви» ( Еф. 5:31, 32 ; ср. Быт. 2:24 ). И еще в другом месте он пишет: мы знаем, «что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море» ( 1Кор. 10:1, 2 ; ср. Исх. 13:21, 14:22 ). Затем, когда толкует историю о манне и о воде, которая – как написано – чудесным образом истекла из камня, он говорит: «и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие: ибо пили от духовного последующего камня; камень же был Христос» ( 1Кор. 10:3–4 ; ср. Исх. 16:14–15, 17:6 ). И Асав, имея в виду вспомнить в Книге Псалмов события, описанные в книгах Исход и Числа, предпосылает такое предисловие, объясняющее, что и в этих книгах содержатся те же самые «вопросы» и «притчи», что и в Псалмах. «Внимай, – говорит он, – народ мой, закону моему, приклоните ухо ваше к словам уст моих. Открою уста мои в притче, и произнесу гадания из древности. Что слышали мы, и узнали, и отцы наши рассказали нам» ( Пс. 77:1–2 ). |
| В 20-й главе ( 1Пар.20:5 ) вместо этого читаем настоящую версию: «тогда Элханан, сын Иаира, поразил Лахмия, брата Голиафова, Гефянина, у которого древко копья было, как навой у ткачей» 296 . Преимущество опять на стороне Паралипоменон. Можно бы увеличить в значительной степени число примеров подобного же рода и к ним же присоединить достаточное число таких, которые дают обыкновенно повод к унижениям исторической достоверности Паралипоменон и возбуждают самые нелепые попытки примирения, но и приведенных достаточно для пояснения и подтверждения нашей мысли. Сюда же можно отнести вавилонские названия месяцев. Далее, предположение о существовании древнейшей редакции Царств, сохранившейся в книгах Паралипоменон, бросает свет на много подробностей в параллельных отделах тех и других книг, дает понятие о процессе работы их составителей, об их наклонностях и симпатиях, которыми они руководились при выборе материала. Например, писатель книги Царств ( 4Цар.15:33 и далее) рассказывает о царствовании Иоафама, сына Озии, в буквально сходных выражениях с книгой Паралипоменон и замечает: «он построил верхние ворота при доме Господнем». После этого он прямо переходит к обычному замечанию: «прочее об Иоафаме написано в летописи царей иудейских». В книгах же Паралипоменон после замечания о верхних воротах дома Господня читаем еще следующее ( 2Пар.27:4 ): «и многое построил на стене Офела; и города построил на горе Иудейской, и в лесах построил дворцы и башни. Он воевал с царем Аммонитян и одолел их; и дали ему аммонитяне в тот год сто талантов серебра и десять тысяч коров пшеницы и ячменя десять тысяч.( 2Пар.27:2–5 ). Писатель Царств не придает значения мирскому могуществу и власти, а потому опускает приведенные подробности. Автор Паралипоменон их сохранил, потому что они льстили национально-патриотическому чувству иудеев. Равным образом автор Царств почти всегда опускает подробности, касающиеся обрядового устройства, или же излагает их в сокращенном виде, и это потому, что он, как пророк, придавал им менее значения, чем священник – писатель Паралиноменон. Таким образом, сделанные нами замечания об отношении Паралипоменон к Царств показывают, что действительно книги Царств первоначально, как у LXX-u, составляли целое и написаны не по первоисточникам, а на основании древнейшей утраченной редакции еврейской истории. II. Пророки позднейшие |
|
|
