| В детстве, до войны, я читала запоем. У нас дома была хорошая детская библиотека. Кроме того, каждое воскресенье я очень любила слушать по радио передачу «Театр у микрофона». Это были любимые часы моей жизни: я садилась на диван и слушала репродуктор. Слушала все пьесы подряд. Хотя это не детская передача. Кроме того, меня в театр часто водили. Я ходила в клуб медицинских работников на улице Герцена, это здание сохранилось, точно не помню, что там сейчас, какой-то театр, по-моему. Там располагался кружок художественного слова, куда меня отец определил, и я два раза в неделю ходила туда, с нами занимался красивый актёр. На меня он не обращал особого внимания, он занимался со старшеклассниками, а я была совсем малявка, но, тем не менее, что-то я там восприняла. Слово до сих пор для меня очень многое значит. Я очень люблю красивую речь и, даже в какой-то степени, многие считают, что у меня есть способность рассказчика. Это, думаю, было заложено тогда. Помню, как в эвакуации играла зимой на хозяйском огороде. Из-под снега торчали засохшие подсолнухи. А я воображала себя принцем, который сражается с врагами. Делала из палки какую-то саблю и с ними боролась. Вообще, жизнь в Челябинской области для меня была полна мечтаний. Там было красиво: степь, лес, большое озеро. Если не считать голодной жизни, что-то подпитывало во мне художника. Иногда я выходила, и какая-то невероятная радость меня охватывала, я начинала бежать по этой степи, громко петь. В эту деревню из Ленинграда был эвакуирован интернат слепых детей. Туда помещали детей разного возраста от 8 до 15 лет с ослабленным зрением или совсем слепых. У них была своя школа, и маму туда пригласили учительницей немецкого языка. Я туда перешла учиться. Директор интерната в Ленинграде была бухгалтером в этом институте, а поскольку настоящий директор не эвакуировался, а остался в городе, то она стала директором. У неё была дочка, моя ровесница. Слепым детям выделялось какое-то количество денег на пропитание. А воспитательницы и директриса их буквально обворовывали. Они жили в бывшей школе. Детям варили суп из лебеды, они по-настоящему голодали, а директриса и все эти воспитательницы очень неплохо питались, потому что запахи разносились замечательные. Я помню очень хорошо: столовая была общая, и мама подкармливала тех детей, кто сидел рядом. Как-то с фронта приехал в отпуск муж директрисы и всё это увидел. Он сразу уехал и бросил свою жену. И все эти люди за свою жестокость были судьбой наказаны. Это правда. Я помню, что вернувшись в Ленинград обратно, так или иначе кто-то заболел и умер, у кого-то умерли близкие. |
| Христиане должны именно бороться за счастье, а не только «угождать Богу». В нашем представлении, что своими постами-молитвами-исповедью-причастием-деланием добрых дел мы должны «угодить Богу», есть, несомненно, здравое зерно. Ведь для ребенка радостно сделать приятно папе и маме. Но бывает и перекос: во-первых, если мы считаем все это самоцелью, а не лишь средством для чего-то большего. Во-вторых, если для нас Бог не столько любящий нас и сострадающий нам Отец, сколько грозный Господин и Начальник, то угождение превращается в рабское делание из-под палки, то есть в совершенно противоположное тому, чего Бог хочет от нас. Почему мы несчастны, почему за счастье, то есть исполнение Божьей заповеди о любви и преодоление одиночества, приходится бороться – бороться иногда тяжко, мучительно, до крови? Потому что мы родились в падшем мире, полном зла, греха, несовершенства и опасности. Жизнь такова, что не щадит никого, едет по нам равнодушно и слепо, не обращая внимания на чьи-то вопли и стоны, хруст костей праведников или грешников под колесом. То, что мы, вопреки миллиону опасностей, до сих пор живы, можно считать самым настоящим чудом, чудом проявления попечения Божия о нас. Он пошел ради нас на крест и всегда подставляет Свои руки под те удары жизни, которые постигают нас. Почему и за что всё это зло – вопрос бессмысленный, смысл имеет то, что Бог создал, а зло смысла не имеет. Уместен другой вопрос – что с этим злом делать и как с ним бороться. Как вам, Елена, бороться за своё счастье? Я, разумеется, не даю никаких советов, тем более что знаю о ваших обстоятельствах только то, что вы сами рассказали в письме, тут заочные советы, которые мы порой легко и охотно раздаем друг другу направо и налево, могут быть «мимо цели», попросту вредны. Представление, что священник знает точные ответы на все вопросы, в корне неверно. Жизнь, увы, ставит гораздо больше вопросов, чем дает ответов. Но и важно задаться правильно поставленными вопросами. Прочитав Ваше письмо, вопросы могут быть такими: |
| Храни Вас Господь! Спасибо за статью. Болит душа за то что творится. р.Б.Александр 3 мая 2012, 10:59 Все так то оно,конечно...Но почему-то народ не радуется жизни.Пьют больше ,чем пили раньше;Врачей становится все меньше-новые не приходят - работа как проклятие;Ни летчики,ни настоящие учителя стране не нужны; никому нет дела до молодежи,кроме самих родителей. Разучились делать самолеты,корабли.Космос ,как движитель национального достоинства переродился и стал сиротой...В этом году 12 апреля про него даже в СМИ не вспоминали.Из народа делают скот,чтоб молча глотали все,жевали,и ходили под себя... Только некоторые неравнодушные и свободные люди выразили свое несогласие с таким подлогом,и методами обмана,которыми АНТИГОСУДАРСТВЕННАЯ и антинародная власть не гнушается на выборах. Но это тема для суда БОЖИЯ... Мы живем в НЕСВОБОДНОЙ стране. Когда люди перестанут самих себя обманывать,перестанут " из под палки " ходить на демонстрации (1 мая)-так ,как это принято у нас (Вместо страха БОЖИЯ имея страх человеческий)- тогда истинно будут свободны... Это мое личное наблюдение. Сергий 3 мая 2012, 10:13 Вот пример демократических выборов (взято с сайта демотиваторов). Кандидаты: 1. Связан с политиками, уличенными в мошенничестве, постоянно консультируется с астрологом, имеет двух любовниц, курит трубку и выпивает каждый день 8-10 бокалов мартини. 2. Дважды вышибали со службы, любит спать до полудня, в институте замечен в употреблении опиума, каждый вечер выпивает бутылку виски. 3. Герой войны, вегетарианец, иногда пьет пиво, не курит, в матримониальных связях не замечен, патриот. Высказывается понятно и определенно. Ставит целью возрождение страны и воссоздание сильного государства. Знает кто и что мешает достижению цели, призывает к борьбе. За кого голосуем? За третьего кандидата? Проголосовали? 1. Уинстон Черчилль; 2. Франклин Рузвельт; 3. Адольф Гитлер. Сергей 3 мая 2012, 09:53 Только время лечит таких " патриотов " , когда поймет что вокруг него все загажено, и некуда ступить, а загажено то им самим. Так уж устроен человек, покуда сам не осмалит волоса на голове, не услышит, что прыгать через огонь очень опасно. Спасибо за мудрую статью отец Андрей. Храни Вас ГОСПОДЬ! Многая Вам лета. |
| — Много зубрить? — Наоборот. Математик сам должен выводить формулы, а не заучивать их. Иногда в математических классах в школе устраивают диктанты по тригонометрическим формулам. Но это абсурд, все формулы в тригонометрии выводятся, причем на каждую требуется полминуты-минута. Вот этому я учу даже обычных школьников. «Ни одного несделанного задания по математике» — Вы занимаетесь с одиннадцатиклассниками перед поступлением — что это за дети, кто вам запомнился? Сразу ли понятно, у кого есть данные, как в спорте, а из кого ничего не выйдет? — Да, это обычно понятно сразу. У меня большой опыт, хотя я занимаюсь сейчас со школьниками гораздо меньше, чем раньше. Беру человека, если у него есть мотивация и он готов работать не из-под палки. Тогда мне самому интересно его учить. Для меня это педагогическая задача. Я работал и с младшими школьниками. Им надо сначала давать увлекательные задачи, чтобы посмотреть, что они понимают и любят. Их интерес может быть временным, не обязательно они пойдут потом на мехмат. Однажды ко мне привели мальчика-семиклассника. Они с другом отправились поступать на «малый мехмат», или, как его еще называют, «мехматик», куда принимают с шестого, даже с пятого класса. Там дети под руководством студентов и аспирантов с нашего факультета решают задачи и математически развиваются. И вот друга этого мальчика взяли, а его самого — нет. Родители очень огорчились и просили меня его подтянуть. Я начал заниматься и понял, что готовить его к занятиям математикой на мехмате не имеет смысла. А бывало, я начинал заниматься с девятого класса с ребятами, у которых не было особой любви к математике, но было любопытство, им надо было натренироваться. И в течение трех лет эти люди прямо раскрывались: они и задачи ЕГЭ решали без всякого напряжения, и олимпиады выигрывали. За три года можно развить человека, совсем неспособных людей нет, просто школа не может с этим справиться. Я дружу с семьей, где у меня отзанималось двое детей — брат и сестра. Оба были очень увлечены. Мальчик, став студентом мехмата, пришел ко мне на кафедру и сказал: «Вы же взялись когда-то меня учить? Давайте продолжать». Я занимался с ним еще четыре года, а в общей сложности 7 лет. Он блестяще окончил, написал хороший диплом, но в науку не пошел, а пошел в банк, где получает зарплату во много раз больше, чем я. Ну и слава Богу. |
| Прот. Всеволод Чаплин: — Разве мы не сами их себе выбираем? Диак. Георгий Максимов: — Не всё мы выбираем сами. Мы не выбираем место рождения, среду, в которой мы рождаемся. Это то, что Господь определяет для нас. Прот. Всеволод Чаплин: — Но родители могут выбрать – уехать в другую страну или остаться в прежней. Диак. Георгий Максимов: — В том-то и дело, что Господь, он же не вмешивается в решения каждого человека. Но решения, которые принимают родители наши или родители наших родителей, через них выражается и воля Божья. Например, иногда бывает, люди хотят поехать в другую страну, а у них это не получается, не складываются обстоятельства. А кто-то, например, хотел всю жизнь прожить в одном месте, а обстоятельства сложились так, что ему пришлось переехать. Прот. Всеволод Чаплин: — В конце концов, человек может решать, оставаться в той или иной стране или уезжать. Если его, конечно, не высылают или он не оказывается в другой стране не по своей воле вследствие войны или каких-то социальных катаклизмов. Бог не решает за нас, но он знает, что с нами будет. Потому что, находясь над временем, живя вне времени, он видит и наше прошлое, и наше настоящее, и наше будущее, он знает наши решения, он знает, что с нами произойдет. Но он не закладывает в нас программу, он не завязывает нас ни на звезды, ни на числа, ни на решения других людей. Да, решения других людей часто влияют на человека – решения государства, решения родителей, мужа, общественного мнения, иногда даже массовая культура и мода. К сожалению, часто хрестоматийное богословское понимание свободы, философское понимание свободы далеко от практики жизни конкретных людей. Потому что получается очень простая вещь. Люди уходят от собственных решений, они пытаются переложить их на других и просто оглянуться на то, что им предлагают другие. Поступать, как другие, люди очень любят на самом деле, особенно в большом городе, особенно люди, которые не очень думают о том, как им выстраивать свою жизнь. Вот они поступают как все — как по телевизору говорят, как соседи делают, как старшие делают, как коллеги по работе делают, а уж тем более начальство, а уж тем более государственное руководство. Вот есть такое стремление быть как все, не отличаться от других. И в данном случае свобода становится очень условной. Но, по большому счету, человек может принимать решения сам, и Бог не закладывает в него никакой программы, он не насилует волю человека. Бог создал людей подобными себе, а значит, свободными. Не животными, которые повинуются инстинкту, не механизмами, которые действуют по заложенной программе, не рабами, которые из-под палки что-то делают. Свободными людьми, подобными свободному Богу. |
| Словом, свобода человеческой воли для нас главная забота. Но тут есть свои трудности: я имею в виду проблему исповеди и причастия. Приходится людей силой подталкивать к этим таинствам, а для меня это очень болезненно: как может быть исповедь и причастие из-под палки? Но тут меня очень выручает отец Вячеслав, который просто говорит нашим подопечным: «Завтра праздник: все идём на исповедь, все причащаемся!» И правильно делает, потому что сюда приходят люди, у которых души ослаблены грехом, несамостоятельные, как у ребёнка, и это даёт священнику моральное право настоять на том, чтобы человек пошёл на исповедь. О.Вячеслав Красноруцкий: - Ведь у нас православный центр! Если мы не будем говорить, что здесь принято причащаться, то зачем тогда всё? Иногда их только подтолкни - и они послушно идут в храм. А потом тебе ещё спасибо скажут. Они как дети. О.Алексей Дудин: - И если самое мощное лекарство будет исключено из нашей терапии, то остаётся вопрос: почему же мы от него отказались? Цель реабилитации в том и состоит, чтобы человек вновь взял на себя ответственность за свою жизнь. Тогда он уже готов идти в мир, и многие так и делают. Вот был у нас подопечный по имени Виктор: он долго, трудно бросал пить, а потом вдруг говорит: «Батюшка, отпусти меня! Я хочу устроиться на работу, хочу заработать себе пенсию! О чём же я раньше-то думал, дурак?!» Он так искренне сокрушался, что мы поняли: это настоящее исправление, человек почувствовал ответственность за свою жизнь. Вы же знаете, что любые психоактивные вещества превращают человека в инфантильное, безвольное существо, и никакие строгости в реабилитационном центре сами по себе не смогут его сделать свободной личностью. - А бывает так, что реабилитация не приносит успеха? - Бывает, к сожалению. В том случае, если тяга к психоактивным веществам слишком сильна, мы договариваемся о переводе подопечного в знаменитый Сологубовский реабилитационный центр, к о.Александру Захарову, где как раз занимаются более тяжёлыми случаями. Бывает, что ничего не помогает, но я всё же не отчаиваюсь, я очень надеюсь, что для самых безнадёжных реабилитация не проходит даром. Всё, что было от Бога, всегда благотворно влияет на человека и рано или поздно даст свои плоды, пусть даже мы об этом не узнаем. Я часто сталкивался с тем, что человек, который, по моему рассуждению, совершенно безперспективен, вдруг вылезал из своей ямы, а тот человек, о котором я думал: «Вот тот, кого я ждал, вот ради таких-то мы и трудимся!» - |
| Для составления свящ. мира по-евр. закону, требовались следующие первейшие благовонные вещества: 6 рус. фунтов самоточной смирны, 3 ф. благовонной корицы, 3 ф. благовонной трости и 6 ф. кассии. Эти вещества влагались в деревянное масло, мерою в 1/4 рус. ведра, и потом в известной мере подогревались на огне, до совершенного изготовления мира ( Исх.30:23 ). Святое миро освящало все, на что оно возлагалось, и потому каждому Израильтянину строго запрещалось составлять его для частного домашнего употребления ( Исх.30:32,33 ). Каждый Израильтянин в домашнем быту употреблял однако же корицу вместо приятного аромата для спальных комнат ( Притч.7:17 ). В начале христианской церкви корица составляла один из предметов внешней торговли ( Откр.18:13 ). С лаврового дерева 160 также добывалась Евреями нежная тонкая кора, известная им под именем киддаг или кециаг, по-слав. кассиа 161 . Она, по приятности запаха, значительно уступала корице, но несмотря на то считалась у Евреев за ароматическое вещество ( Пс.44:9 ), вместе с корицей входила в состав свящ. мира ( Исх.30:24 ) и составляла один из привозных товаров для тирских купцов ( Иез.27:19 ). 7. Явор или чинар восточный, Platanus orientalis L., принадлежит к семейству растений платановых и встречается на всем Востоке – в Азии, Турции и Греции. Кора этого дерева ежегодно заменяется новою, так что ствол чинара легко узнать по висячим остаткам коры. Крепкое, прямое, бревно явора служит для столярных изделий. Явор достигает иногда колоссального объема: платан или восточный чинар, растущий около Смирны, имеет почти 13 саж. вышины и 20 саж. в окружности с дуплом, которое при корне дерева – почти в 10 саж. шириною. Евреи из крепких ветвей чинара (армон, по-слав. вояр) делали палки ( Быт.30:37 ). В евангельском городе Иудове (Иутта), при входе в дом Захарии и Елисаветы, доселе растет древний развесистый платан 162 . В Египте также разводят ныне платаны в большом количестве 163 . 8. Семейство плюсконосных дерев отличалось особенною прочностью и крепостью бревна своего. |
| Но главное, что заложил папа – любовь к справедливости, серьезное отношение к труду, сострадательность к убогим, нищим, нуждающимся. Не раз помню собирались посылки нашим деревенским родственникам, нищим никогда не было отказа. Особенно запомнился один странник «папин землячок» – придурковатый некий Сидоров. Он у нас иногда ночевал, приносил всегда охапку всякого хлама – палки, железо и пр. Папа всегда его принимал и поил чаем. Благодарен я папе и за наказание: мой упорный нрав требовал воздействия. Во всех трудных обстоятельствах жизни я мысленно привык спрашивать, как поступил бы папа или какой совет он бы дал в этом случае. Часто на могилке у него я получал успокоение от тяжестей жизни. Приезжая в Посад, я всегда старался побывать на кладбище. Это не был обряд, а живое общение с папой, Маней, Петей 347 . От одной привычки папа не мог отучить меня, так она и осталась на всю жизнь. Я говорю об упрямстве, неуступчивости, грубости. От нее страдала мама и все сестры и братья. Я всегда старался скрыть хорошее расположение под этой маской. Стыдился выказать хорошие чувства, привык все делать тайком. Скрытность глубоко въелась внутрь, и все, что ни делал, плохо ли, хорошо ли то – старался скрыть от постороннего глаза. А так как у человека плохого всегда бывает больше, то во мне выработалась недоверчивость к людям, отчуждение. Тоже чувствовалось и дома, и в гимназии, и на курсах, и в Академии, и в жизни. Я никогда не имел товарищей, друзей. Приближающихся ко мне с открытой душой я уважал и свято хранил всякую тайну, даже мелочь. Но открывать себя, свой образ жизни, тем более сердце – никогда не любил. Эта черта осталась в характере и сейчас. Всегда с напряжением и болью высказываешь свое «Я», свой образ мыслей. Быть может, поэтому о мне составились весьма разноречивые представления, как у знакомых, так и у родных. Родился я в 8 ч. утра, когда зазвонили к обедне. О величине моей всегда говорила с восторгом тетя Вера 348 : «15 фунтов весу и в купель не уместился». Был я беспокойный ребенок. Тяжелый и крикливый. Маня нянчила и надрывалась со мной, и тяжело, и не уймешь. До тех пор кричу, пока папа не прийдет и не нахлопает. Тогда сразу смолкал. Достаточно папе подойти к кровати и сказать, выразительно погрозив пальцем: «Да, ты будешь у меня спать?», как я затихал. Очень раннего детства своего не помню. Вернее, всегда я помню отдельные моменты. Сознательно помню уже то время, когда играл с Петей, Наташей и Нюрой. Возню мы поднимали страшную. Я легко выходил из себя и в сердцах кричал: «Я тебе голову оторву и кровь выпью». Пугал этой фразой самого себя, а прочие смеялись. Обычные занятия наши были – катанье на санках с «горы». Гору делали сами из снега, когда он таял; катали шары, делали стенки, а внутрь набивали снегом и поливали. В постройке все принимали участие. Чистили снег, ходили кататься на санках на улицу. |
| Особенно много было детей. Из них одних, которые меньше, женщины несли на своих плечах или у груди, а других, постарше, тащили за собою за руки. Между маленькими детьми у многих глаза были залиты гноем, и все эти дети жалобно кричали и плакали, а те, которые были постарше, беспрестанно толкались, ссорились и дрались между собою за объедки. Множество собак и кошек, которые не отставали от своих хозяев, делали то же самое: они шнырили под ногами и ощетинивались друг на друга, то завывая, то фыркая и заводя между собою ожесточенные схватки. Но и этого было мало: как бы нарочно для увеличения шума и усиления тревожности в нескольких местах из толпы раздавались призывные звуки: здесь храпела бактрийская боевая труба, на нее откликался гудением сирийский бубен, а в третьем месте колотил арийский барабан. Все это и перекликалось и сзывало еще большее скопление народа. Биченосцы правителя в желтых туниках и в высоких колпаках напрасно махали своими раскрашенными в клетку палками. Сильные шерстобиты или не обращали на них никакого внимания, или даже переламывали их палки и швыряли обломки в лицо биченосцам. Все это волнение покрывалось общим воплем, в котором только иногда можно было уловить отдельные слова: — Нил не поднимает вод!.. Мы погибаем от голода… Христиане перебивают работы… Хорошо им дешевить, когда они живут подаянием!.. Пускай же они за нас молятся… Пошли их сдвинуть в Нил гору, чтобы река разлилась! Нефора с величайшим трудом едва могла проникнуть в своих носилках через эту толпу. Главный вход в дом был закрыт, и она вошла в чертоги правителя через известную ей потаенную дверь, которую открыл ей хорошо знавший ее привратник, после чего и эта дверь опять тотчас же была заперта. Стража со всех сторон охраняла все входы. Правитель находился в большом смущении и перепуге. Он не знал, что ему делать: отражать народ силою он не мог, а снизойти к неблагоразумному требованию черни считал за недостойное. Правителя окружала вся его семья, и тут же в среднем покое был его глупый сын, толстоносый Дуназ, и его ближайшие подначальные лица: все они подавали ему различные советы, но он все их мнения слушал, но ни на что не решался. |
| Траву, скошенную в поле, приносили в тюрьму, рубили, ставили варить и подавали политзаключенным В другой раз нас, содержавшихся там, хватали из камер и избивали только для утоления садистских наклонностей тюремщиков. Потому что часто бывало так, что тюремщики приходили из города разгоряченные алкоголем и всю свою звериную ярость, все низменные инстинкты изливали на нас, после стольких мучений превратившихся в жалкие ходячие скелеты. Излюбленными орудиями, которыми тюремные бугаи молотили нас, были металлические прутья и резиновые палки величиной с черенок лопаты. А иногда они не довольствовались побоями и прибегали к безжалостным пыткам. Вонзали нам иголки под ногти или на пару минут бросали в жутко раскаленные печи для депаразитации. А вытащив нас, задыхающихся, из этого ужасной пекла, обливали холодной водой, «чтобы мы освежились». Так многие из нас и заработали воспаление легких или туберкулез и погибли совсем молодыми. Если сесть и хорошенько подумать, то я только чудом остался жив в тех страшных испытаниях, через которые довелось пройти. Иеромонах Иустин (Пырву) С питанием дело обстояло не лучше. Я среди прочего хотел бы сказать, что в июне-июле мы питались только баландой из вареной травы. Траву, скошенную в поле, приносили в тюрьму, рубили, ставили варить и подавали политзаключенным. И было великим праздником, если раз в месяц в котелке появлялась еда из фасоли или вареного риса. От подобного режима питания мы не только до того истощали, что даже на ногах не держались, хоть караул кричи, но и начали пухнуть. Стоило надавить на тело пальцем, как на нем образовывалась ямка. Это было верным доказательством того, что ткани организма стали разлагаться и утратили способность выводить воду. Однако вода не выводилась также и по причине непомерного количества соли в так называемых кушаньях, которыми нас потчевали. Когда мы все слегли, нас соблаговолил навестить врач, который мельком глянул на нас, ни о чем не спрашивая, но через несколько дней мы обнаружили, что меню стало лучше. Чтобы дать нам прийти в себя, нас стали кормить супом с несколькими плавающими кружочками жира, вареной капустой, рисом и даже вареной фасолью. Но только эта поблажка стала для нас новым наказанием, не менее суровым. Желудки наши, отвыкшие от подобной пищи, не смогли ее выдержать, и большинство заболело дизентерией. А перевод в тюремный лазарет никогда ничего не давал, потому что там ты оставался один и протянуть тебе руку помощи было просто некому. |
|
|
