| в) Ап. Павел пишет Тимофею: «ты из детства знаешь священные писания, которые могут умудрить тебя во спасение верой в Христа Иисуса. Все Писание Богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» ( 2Тим. 3:15–10 ). Значит, одного Писания и достаточно для научения и наставления в праведной жизни.–Но Тимофей, родившийся около 30 г. по P. X., в детстве мог знать только ветхозаветные писания, а их далеко недостаточно для полного познания Христа и спасения. Затем, если Писание полезно, то отсюда еще не следует, что ничто другое не полезно и излишне. По апостолу и благочестие полезно ( 1Тим. 4:8 ), но разве следуетъ отсюда, что другие добродетели не нужны? Без сомнения, все Св. Писание богодухновенно и необходимо для христиан, но в нем написано далеко не все, что требуется для их спасения и чем должна сопровождаться их вера, по обращении ко Христу. Сам апостол, указывая на важное значение Св. Писания, дает наставление держаться прежде всего наставления устного (ст. 14); значит, по нему, то и другое полезно. 508 г) Евангелист Лука пишет в книге Деяний св. апостолов: «первую книгу написал я к тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил» (1: 1). Значит, в книгах Св. Писания записано все нужное для спасения. –Первая книга, которую написал ев. Лука, это Евангелие ого; если же он, какъ уверяют сектанты, записал в нем решительно все, что дедал и чему учил Иисус Христос, то к чему же тогда все другие Евангелия и вообще новозаветные книги Св. Писания, сообщающие о делах и учении Иисуса Христа? Кроме того, можно ли допустить, чтобы ев. Лука, не будучи очевидцем и слушателем Господа Иисуса Христа, мог записать в своем Евангелии все события земной Его жизни, все Его учение и дела, когда наперсник и друг Христов, ап. Иоанн Богослов, прямо отрицает эту возможность ( Ин. 21:25 )? Очевидно, слова ев. Луки имеют ограничительный смысл и указывают на то, что в своем Евангелии он записал все, что слышал от апостолов и учеников Христовых; что ничего важного, существенно необходимого для спасения, не упустил. А что он действительно записал не все дела и учение Иисуса Христа, видно, напр., из того, что у него не сказано об омовении И. Христом ног своим ученикам и о многом другом. 509 |
| В Апостольских Деяниях рассказывается о заклинателях, сыновьях иудейского первосвященника, следующее. «Заклинаем вас, говорили они, обращаясь к бесноватым, – Исусом, которого Павел проповедует. Но злой дух сказал однажды в ответ таковым заклинателям: Иисуса знаю и Павел мне известен, а вы кто? – И бросился на них и взял над ними такую силу, что они убежали нагие и избитые» ( Деян. 19:13–16 ) Отчего в устах этих заклинателей имя Иисуса не оказалось чудотворным? Оттого, что они произносили имя Иисуса с суеверным убеждением в чудотворной силе одного звука этого имени. Сила отнюдь не в звуке, а в сердечной вере во Христа Спасителя. Чтобы призвание имени Его было для нас спасительно, надобно наперёд стяжать веру, что Он действительно есть Христос Сын Бога живаго, пришедший в мир для спасения грешников, и вместе одушевиться упованием на спасительную силу Его крестных страданий и смерти. Но разве легко достигнуть такой веры и упования? – По себе судить об этом нам не приходится. Нам, родившимся в христианстве, вера досталась легко, без труда; мы приняли её в крещении, совершившемся над нами по вере других, когда в нас не было сознания. Не так легко было принимать веру во Христа человеку, родившемуся и воспитанному в другой вере. Ему надобно было наперёд покаяться. Посему проповедь о вере во Христа и о крещении всегда соединяема была с проповедью о покаянии. «Покайтеся и веруйте во Евангелие» ( Мк. 1:15 ), говорил Христос. «Покайтесь и да крестится каждый из вас во имя Иис. Христа для прощения грехов» ( Деян. 2:38 ), говорил ап. Пётр в день Пятидесятницы к народу, собравшемуся по случаю чуда сошествия Святаго Духа. Об этом покаянии, как необходимом условии для обращения к вере во Христа, возвещали язычникам и иудеям и последующие веропроповедники. А покаяться, истинно покаяться, разве легко? Ведь это значит отречься от своих заблуждений и предрассудков, взлелеянных с детства, – от греховных привычек, нажитых и укоренившихся долгим временем; это значит возненавидеть и осудить всю жизнь ветхого человека со всеми его страстями и похотями; это значит нравственно переломить себя, совершить над собою нечто подобное мучительной операции отсечения своей руки, ноги и т. |
| В вопросе о возрасте, когда следует приступать к воспитанию детей, мнения часто расходятся. Некоторые родители считают, что после появления на свет ребенок долгое время нуждается только во внешнем уходе. Они смотрят на него, словно на забавного котенка, не восприимчивого к духовным воздействиям, полагая, что до 2-3-х лет разум ребенка еще не готов к усвоению духовных предметов. Такой взгляд ошибочен, он противоречит как науке, так и христианскому учению. Психология установила, что ребенок восприимчив ко многому с самого рождения. По определению одного ученого, душа ребенка подобна чувствительной кинематографической ленте, которая непрерывно фиксирует все ощущения. Ребенок еще лежит в колыбели, а душа его уже накапливает впечатления, улавливает звуки, взгляды, интонации голосов и даже душевное настроение родителей. Из всех этих впечатлений, помимо его разума, непрерывно формируется подсознание ребенка. И все, что он воспринимает день за днем, становится частью его личности, и тогда уже никакими способами эти впечатления не изгладишь. Кроме того, современная психология пришла к выводу, что такое подсознательное впечатление в раннем детстве имеет большое значение для последующего развития человека. Например, некоторые душевные заболевания взрослых людей объясняются болезненными впечатлениями раннего детства. Вот почему родители должны помнить, что к первым впечатлениям младенца надо подходить с величайшей бережностью, потому что с момента рождения в нем начинает формироваться не только тело, но и душа. Этому же учит и наша вера. В Евангелии мы читаем: Приносили к Иисусу детей, ученики же не допускали приносящих. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие... И обняв их, возложил руки на них и благословил их (Мк. 10, 13-16). Обратим внимание на то, что детей ко Христу не приводили, а приносили. Значит, они были совсем малыми, не могущими самостоятельно ходить. Ученики не допускали ко Христу таких малюток, очевидно, думая, подобно многим современным родителям, что младенцы не способны что-либо воспринимать. |
| В евангельских событиях, последующих одно за другим, человеческий разум видит только отдельные происшествия, но проницательное око веры открывает в них удивительную связь тайных предустроений, которыми Божественное Провидение постоянно достигает Своей цели и совершенного исполнения намерений Всевышняго. Если последующие происшествия и не всегда возвещаются наперёд; то из них особенным образом объясняются события предшествовавшие, перестающие тогда быть непонятными. Чем важнее событие само по себе и по своим последствиям, тем более оно связано с событиями второстепенными: так Иоанн Креститель заключает собою ряд Пророков и открывает миру пришествие Иисуса Христа, Который по жизни Своей есть осуществление всех преобразований, а по учению – исполнение закона. Послушаем здесь возлюбленного ученика, величественно начинающего своё евангельское повествование: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него произошло, и без Него не произошло ничего, что ни произошло. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человекам. И свет во тьме светит; но тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога, именем Иоанн. Сей пришёл для свидетельства, чтобы засвидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Не сам он был свет, но был послан, чтобы засвидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир. Был в мире, и мир Им получил бытие, но мир Его не познал. Пришёл к своим, но свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть соделываться чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Слово стало плотию: и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца. Иоанн свидетельствует о Нём, и, восклицая, говорит: «Вот Тот, о Котором я говорил, что Идущий за мною, первенствует передо мною, потому что был прежде меня» ( Ин.1:1–15 ). После тридцати лет, проведённых в уединении, молитве и самых строгих подвигах умерщвления плоти, Иоанн Креститель начал проповедовать в пустыне, где жил с самого детства. Он мог бы возвещать слово Божие в городах великим и богатым, но он довольствуется научать людей низкого состояния и бедных, в отдалении от шума мирского. Он знал, что Бог ни во что вменяет силу мира сего, и возносит смиренных: и так он свидетельствует о Сыне Божием; свидетельствует смело и громко; свидетельствует с самоуничижением, признавая, что Иисус Христос бесконечно выше его и во всём должен быть предпочтён ему. Свидетельство, славное для Божественного Спасителя, но имеет славное и для самого Иоанна Крестителя, ибо истинная слава раба состоит в том, чтобы прославлять своего господина. |
| в. И ты, вилееме, доме малъ быти въ тысщахъ из бо изыдетъ быти въ кнз во исходи же из начала 2. И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных. Стих 2. Этой картине полного унижения Израиля пророк противопоставляет предвидимое им появление Вечного Вождя Израилева. Чтобы убедить людей в возможности происхождения сильного от бессильных и для показания действительности факта, он останавливается на рождении Его из ничтожного Вифлеема. Различное чтение начала этого стиха у евангелиста Матфея в Новом Завете и в русском и славянском тексте Ветхого Завета касается только изложения одной и той же мысли то в вопросительной, то в утвердительной форме. «Еда мал еси?» – «Ты вовсе не меньше» – смысл тот, что еле набирающий в себе тысячу жителей Вифлеем вовсе не мал между тысячами Иудовыми (начальниками тысяч=владыками Иудовыми), ибо оттуда произойдет Вождь=старейшина – это слово вставлено LXX-ю для смысла речи. «Изыдет»=«родится», ср. Бытии ( Быт. 17:6 ), где тоже слово (еце) в смысле рождения: «цари родятся от тебя». Вечность происхождения этого Вождя не должна устранять мысли об его именно рождении в Вифлееме, потому что и у пророка Исайи Младенец и Сын рождающийся прямо называется Отцом вечности и Богом крепким ( Ис. 9, 6 ). г. Сег ради дастъ , до времене породитъ, и ихъ браттс къ сынмъ 3. Посему Он оставит их до времени, доколе не родит имеющая родить; тогда возвратятся к сынам Израиля и оставшиеся братья их. Стих 3. И русскими, и славянскими переводится с одного и того же еврейского текста и одинаковый имеет смысл. Имеющий родиться в Вифлееме «дасть-я», т. е., по прп. Ефрему, пошлет предсказанные бедствия до рождения; она родит – и тогда обратятся братья. Или с русского: Он оставит нас и предаст врагам до времени рождения рождающей. Кто же эта рождающая? Конечно, та же мучающаяся родами дщерь Сиона, неплодная, по-видимому, и нерождающая, которая, однако, согласно с предсказанием Исайи, будет иметь более детей, нежели имущая мужа ( Ис. 54 ). Здесь, из связи этого рождения и следующего затем обращения братии со смыслом всемирного детства бесплодной у Исайи, воспроизведенного апостолом Павлом, явствует, что рождение это есть духовно-родительное умножение Церкви, объясненное Господом в прощальной беседе, вместе с предсказанием Своего удаления от учеников, которое им доставит муки рождения, разрешающиеся в радость через пришествие Святого Духа как плода спасительной Христовой смерти. |
| В конечном счете, отвергнуться себя – это значит пойти туда не зная куда, и принести то, не знаю что. Потому что идти за Христом – это значит идти и тогда, когда Христос не ведет тебя за ручку, это значит идти даже совершенно не видя Его, не ощущая Его присутствия, не понимая и совершенно не чувствуя Его. Идти только потому, что Он тебя позвал… идти, не видя перед собой никакого результата, не понимая даже, что ты делаешь вообще что-то нужное для себя… что ты духовно растешь… или становишься лучше… или что жизнь твоя приобретает какое-то другое качество, – но все равно – идти за Ним туда, куда Он позвал Своим Евангелием. А в сегодняшнем Евангелии мы слышали, что Он сказал – возьми крест свой и следуй за Мной. И тот, кто хочет жизнь свою каким-то образом устроить, тот ее обязательно потеряет. А тот, кто не задумывается, как жить для себя, а живет для Христа, тот все в этом мире приобретет. Но эти слова можно принять только на веру, потому что ничто в этом мире не доказывает того, что у того, кто идет за Христом, все в этом мире будет хорошо: нам не обещают ни благополучия, ни успеха, ни удачи, ни благосостояния, ни здоровья… ни-че-го. Ничего, кроме вот этого креста, который сегодня лежит перед нами, которому мы поклоняемся, и о котором поем, что этим крестом пришла радость всему миру. Не чувствуем мы радости креста. Мы бежим от креста. Мы боимся креста. Мы крест не можем и не хотим принять. А Христос ждет от нас свободного принятия креста, желанного принятия креста, потому что это значит – следовать за Ним. И это мы должны понять и с любовью принять: забудь о себе, перечеркни себя вот этим крестом, который мы на себя взяли и которому мы поклоняемся, с тем, чтобы идти за Христом, царствовать со Христом, чтобы по слову сегодняшнего Евангелия мы увидели Царство Божие пришедшее в силе уже здесь, на земле. Аминь. Неделя 4Я Великого Поста. “Если хоть сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему” ( Мк.9:14-27 ) Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Сегодняшнее Евангелие повествует о том, как Господь, сходя с Фаворской горы, встречает толпу людей, и к Нему подходит человек и обращается c просьбой об исцелении сына. Сын испускает пену, скрежещет зубами, цепенеет… Отец всюду обращался за помощью, даже к Апостолам, и никто ему не помог. И Христос говорит такие горькие слова: «О, род неверный! Доколе буду с вами? Доколе буду терпеть вас?». Он просит привести к Нему отрока, спрашивает, как давно с ним происходит это несчастье, и оказывается, что тот с самого раннего детства страдает таким страшным беснованием. И отец просит Христа помочь. И на это Христос говорит: «Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему». А отец отвечает: «Верую, Господи! Помоги моему неверию». После этих слов Господь исцеляет отрока. |
| В сослужении митрополиту Владимиру (Сабодану; † 2014). Покровский монастырь, 1993 г. И вот уже 26 лет я служу священником и благодарю Бога за все великие Его благодеяния, которые Он посылал мне всю жизнь. Я люблю трудиться во славу Божию, для меня отрадно общаться с людьми. О каждом нужна молитва. Ибо великое чудо воскресить мертвеца духовного, ибо, покаявшись, возлюбив Господа, воскреснет он для жизни вечной. И на этом пути у священника – великая и добрая миссия. На евангельской ниве может вырасти и бурьян. Но это не должно смущать истинных учеников Христовых. Им нужно оставаться трезвыми и бдительными. Только суд Божий произведет окончательный отсев и отделит доброе от злого, тьму от света. Ибо грань между светом и тьмой чаще всего проходит через сердце одного и того же человека. Возможно ли, посильно ли для человека то, к чему зовет Евангелие? Даже полюбив идеал, люди часто не находят сил к нему подняться. Другое, могучее притяжение владеет человеком, пригибая к земле, носит он камень забот на шее, проводит отпущенное ему драгоценное время, погрязая в мелочах и суете… К Богу человек приходит с сердцем, полным корысти и себялюбия, не слыша слова Господа нашего Иисуса Христа: «Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения… Душа больше пищи, и тело – одежды» (Лк. 12: 15, 23). «Всегда трудитесь!» За плетением продуктовых сеток «Имея пропитание и одежду, будем довольны тем. А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям. Ты же, человек Божий, убегай сего, а преуспевай в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости. Подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни, к которой ты и призван, и исповедал доброе исповедание пред многими свидетелями» (1 Тим. 6: 8–12). Этим обращением святого апостола Павла я бы хотел закончить рассказ о своем крестоношении. На длительном, тернистом и узком пути, несмотря на то, что шел за Господом, я, как все несовершенные люди, спотыкался, падал, но с Божией помощью поднимался и следовал за Господом, надеясь на Его милость, ибо, как сказал апостол Павел: «Между грешниками я первый». |
| В этом исходном опытном познании Иисуса Христа, чрез общение с Ним и Его Отцом, мы имеем основу для предварительного устранения ложных предвзятых взглядов на лицо Иисуса Христа. Это два крайних взгляда. По одному, имеющему видимость благочестия, божественная жизнь открывалась в лице Христа по своим внешне-величественным свойствам, всемогуществу, всеведению, вездеприсутствию, так что Иисус Христос , по этому взгляду, был всемогущим, всеведущим человеком. Это есть то мнимое благочестие, во имя которого человек прекословил Господу в Его намерении понести страдания: «будь милостив к Себе, Господи, да не будет этого с Тобою». По этому взгляду, божественное может проявиться в человеческой жизни лишь в той мере, в какой человеческая жизнь теряет свою ограниченность и перестает быть человеческою жизнью. Желая возвеличить Христа, ревнуя о Его славе, но не по разуму, этот взгляд не обнимает дела Иисуса Христа, за которое Он положил Свою душу, – дела прославления имени Отца на земле, дарования Его вечной жизни людям, приобретения для божественной славы действительной человеческой жизни. Откровение божественной жизни во Христе нужно так понимать, что полнота откровения стояла в зависимости от полноты человеческой жизни. В этом смысл того, что в Нем полнота божества явилась телесно. Конечно, в этом мы видим соединение противоположностей, но вся жизнь Иисуса Христа представляет собою разрешение подобных противоположностей, для отвлеченной логики не примиримых. Здесь дается соответствующий предмету метод исследования евангельской истории. В частности, в отношении к рассматриваемому вопросу, мы должны видеть в действительности человеческой жизни Христа, в полноте ее ограниченности и немощей, не препятствие в Его деле, а условие откровения божественной славы. Что именно действительная человеческая жизнь Христа была обнаружением божественной славы, переживанием божественной жизни, эта мысль образует порог евангельской истории, за которым открывается ее разум: не переступить этого порога, не усвоить этой мысли во всей ее глубине, это значит отказаться от понимания жизни нашего Спасителя. Только таким путем мы надлежаще оцениваем евангельское свидетельство, что Сыном Божиим наречено рожденное Мариею ( Лк. 1:3132. 35 ), а родила Мария немощного младенца и «спеленала Его... Младенец же возрастал, и укреплялся духом, и благодать Божия была на Нем, – преуспевал в премудрости и возрасте, и в любви у Бога и человеков» ( Лк. 2:7. 40. 52 ). Насколько отлично от этих евангельских свидетельств о естественном развитии рожденного Мариею Сына Божия мутное изображение младенчества Иисуса Христа в апокрифических евангелиях, в которых история Его детства наполняется вымышленными чудесами с целью представить Его всемогущим!... § 6. Евионейский взгляд на лицо Иисуса Христа |
| Варлаам и Иоасаф, живя постоянно, во взаимном общении, ревностном состязании в подвижничестве, вне всякой жизненной заботы, всякого жизненного волнения, во многих трудах для приобретения истинного благочестия, - жили в невозмутимом спокойствии душевных чувств и мыслей. Однажды старец призывает своего духовного сына, которого он возродил чрез Св. Евангелие, и завязывает с ним беседу: " Давно бы следовало тебе, Иоасаф, жить в этой пустыне. По моей молитве, Христос обещал мне, что я увижу тебя пред моею кончиною. Итак, я вижу оторванным тебя от мира и всего мирского, привязавшимся ко Христу неразрывными узами твоей души и навыкшим в исполнении воли Его. Теперь же, когда время моей смерти стоит перед дверьми, то когда осуществится воспитанное во мне с детства стремление умереть и быть со Христом, ты предай мое тело земле, отдай прах праху. Сам же оставайся на этом месте, преуспевая в духовной деятельности и вспоминая о моем ничтожестве. Я боюсь, чтобы черная толпа злых духов не стала на пути моей душе за мои многочисленные заблуждения. Ты же, дитя, не уменьшай рвения в многотрудном своем подвижничестве, не устрашись продолжительности времени, не поддавайся козням диавола, но безбоязненно насмехайся над его бессилием, подкрепляемый могуществом Христа. При мысли же о трудностях или о продолжительности времени, ты ожидай разрешения от них каждый день, относясь к своему подвигу так, как будто он начался и должен кончиться, в данный день. Св. Апостол говорит: Братия, я не почитаю себя достигшим, а только забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе (Флп.3:13-14). Посему мы не унываем, но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2Кор.4:16-18). Имея такие мысли, возлюбленное дитя, мужайся и крепись! Усердствуй, как старается хороший воин, чтобы угодить военачальнику. |
| «Ведь через Евхаристию мы обретаем Бога везде — и в грозных стихиях, и в крошечном цветке» (протоиерей Александр Шмеман ) . Ну а крошечный человек — это таинство реального присутствия для слабовидящих. В его малости и свободе от привнесенных человеческих имен заключено особое имя Слова Божия, которое выговаривается как весть о творении. Все приходит в мир через Слово, через произнесенные, именованные Им сущности вещей. В начале всякого человека — Слово, повелевшее ему вочеловечиться. Принять дитя — значит услышать зароненное в него имя Господне, увидеть в существе ребенка первую из нерукотворных икон Сына Божия. В этом состоит духовное призвание всякой семьи, как малой, так и всеобщей, человеческой. «Принять дитя» не как драгоценную, симпатичную, хотя и беспокойную игрушку, но как благословенную возможность Царства, «приблизившегося» здесь и теперь к тебе и ко мне, в том ребенке, которого мы видим, как и в том, который по милости Божией, прячась, где-то все еще живет в нас. До его малости нужно нам умалиться, суметь ему внутренне уподобиться. В этом вхождении в Царство ребенка, когда родители уподобляются — в евангельском смысле — детям, должно быть, состоит наука христианского воспитания. Умаление приоткрывает дверь Духу Святому, Который «приходит» и «вселяется» там, где находит место. Дух может помочь нам найти в себе то «дитя», в кого Господь нас зовет обратиться. Но обращение достигается долгими тяжкими усилиями. Он Сам сравнивает его с родами. Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир. Так и вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас… ( Ин. 16:21-22 ). В устах Иисуса «последние вещи» обетованного Царства соединяются с первыми — с рождением, и физическая «скорбь» рождающей женщины уподобляется телесной «печали», из которой возникает радость. Печаль здесь сродни усилию, мучительному труду нашего духа, которым «восхищается Царство» . «Скорбь» рождения — и там, и здесь — увенчивается радостью благодарения. А если перевернуть аналогию, спуститься с высот вниз, к поту и боли родов, обрезанию пуповины, не есть ли само восхищение Царства из печали, усилия, скорби — образ явления в мир внутреннего человека-ребенка? |
|
|
