| Что человек, сделавшись орудием и одеянием Единородного, совершает то, что и сам вселившийся в него, – об этом, мне кажется, довольно сказано; а что здесь нет несогласия, об этом нужно еще рассудить кратко. Кто говорит, что прекрасное по своей природе и праведное и святое по своей природе, по участию в котором и другие (существа) делаются прекрасными, есть Премудрость, существующая с Богом, и что наоборот порочное и неправедное, и злое есть грех, тот говорит весьма справедливо. Подлинно, два предмета крайне противоположны друг другу: жизнь и смерть, нетление и тление. Жизнь есть равенство, а тление неравенство; справедливость и мудрость есть согласие, а безумие и несправедливость – несогласие. Человек же, находясь посредине между ними, не есть ни самая справедливость, ни самая несправедливость; но быв поставлен в средине между нетлением и тлением, если к которому из них увлекшись преклонится, то и говорится о нем, что он изменился в природу одержавшего верх. Склонившись к тлению, он делается тленным и смертным, а (склонившись) к нетлению, – нетленным и бессмертным. Так, находясь между древом жизни и (древом) познания добра и зла, он от плодов которого вкусил, в образ того и изменился ( Быm. II, 9 ), не быв сам ни древом жизни, ни древом тления, но оказавшись смертным от общения и союза с тленным, а от общения и союза с жизнью – опять нетленным и бессмертным, как и Павел учит, когда говорит: тление не наследует нетления и смерть жизни ( 1Kop. XV, 50 ), справедливо называя тлением и смертью то, что растлевает и убивает, а не то, что подвергается тлению и умирает; нетлением же и жизнию – то, что дает бессмертие и животворит, а не то, что получает бессмертие и оживотворяется. И так человек не есть ни несогласие и неравенство, ни равенство и согласие; но когда он принял несогласие (т. е. преслушание и грех, то стал несогласным и безобразным, а когда он принимает согласие (т. е. правду), то делается стройным и благоприличным орудием, так что Господь, – это нетление, победившее смерть, – благозвучно воспевает воскресение в плоти (своей), не допуская ее опять сделаться наследием тления. Теперь и об этом довольно сказано. Глава VIII. Кости и плоть Премудрости. Ребро, из которого образована духовная Ева, есть Дух Святый. Жена, помощница Адама, есть обрученные Христу девы. |
| 6о. – Священное ассирийско-халдейское дерево. По барельефу 2 . Воспоминание о таинственных деревьях земного рая, таким образом, сохранилось верно у древних народов, и мифологи не могут отрицать его существования, не отрицая самой истории. Впрочем, уместно заметить, что, в целях нападения на библейское сказание, они обезображивают смысл его. Они приписывают древу жизни и древу познания добра и зла чрезвычайное свойство, о котором священный текст вовсе не говорит. Бог мог, конечно, если бы захотел, соединить с плодами этих деревьев чудесную силу, но мы, однако, не видим, чтобы Он сделал это. По учению св. отцов, древо познания добра и зла было названо так скорее по причине заповеди, предметом которой оно было, чем по причине своих существенных свойств. „Великий вопрос возникает для нас, говорит св. Иоанн Златоуст в своем изъяснении кн. Бытия, ибо с основанием можно спросить, какую силу заключало то древо, коего плод открыл глаза тем, которые вкусили его и почему оно названо древом познания добра и зла?.. He самое вкушение этого плода отверзло очи Адама и Евы, потому что они видели и прежде; но поскольку чрез вкушение они допустили действие преслушания и нарушали божественную заповедь, то по этой причине они лишились славы, которою были украшены и которой оказались недостойными... Я отвечу также на второй вопрос, здесь предлагаемый, ибо спрашивают, почему это дерево названо древом познания добра и зла? Есть некоторые упорные умы, утверждающие, что Адам получил различение добра и зла лишь после того, как вкусил запрещенного плода, но это чистая нелепость... Как осмеливаются представлять, что, лишь по вкушении запрещенного плода, человек получил знание добра и зла, когда он был уже и прежде исполнен премудрости?... Но, скажут, Писание называет это дерево древом познания добра и зла. Согласен. Но достаточно быть немного знакомым с языком Писания, чтобы понять смысл этого выражения. Это дерево названо так не потому, что оно давало человеку познание добра и зла, но потому, что оно было орудием его непослушания и от него произошло, таким образом, познание и стыд греха. В Писании есть обычай давать предметам названия, заимствованные от некоторых случайных обстоятельств: таким образом оно называет это дерево древом познания добра и зла потому, что оно должно было послужить для человека поводом ко греху или награде“. 1003 – To, что сказано о древе познания добра и зла, прилагается одинаково к древу жизни. 1004 |
| Как в связи с аскетической тематикой, так и с богословием свободы, св. Мефодий поднимает и осмысляет важные богословские вопросы о бессущественности зла и его источнике в свободе тварей (ангелов и человека), о характере свободы человека, стоящей между добром и злом, о богоподобии свободы человека и её призвании. «Подлинно, два предмета крайне противоположны друг другу: жизнь и смерть, нетление и тление Человек же, находясь посредине между ними если к которому из них увлёкшись преклонится, то и говорится о нём, что он изменился в природу одержавшего верх. Склонившись к тлению, он делается тленным и смертным, а [склонившись] к нетлению, – нетленным и бессмертным. Так, находясь между древом жизни и [древом] познания добра и зла, он от плодов которого вкусил, в образ того и изменился ( Быт.2:9 ), не быв сам ни древом жизни, ни древом тления, но оказавшись смертным от общения и союза с тленным, а от общения и союза с жизнью – опять нетленным и бессмертным» (Пир десяти дев. 3:7. Хрестоматия, с. 573). Воля Божия состоит в том, чтобы весь путь человека к Богу был проникнут свободой. «[Надлежит], чтобы в делах святости ничто не было по необходимости и принуждению, но по свободному произволению души» (Пир десяти дев. 3:13. Хрестоматия, с. 575). А Христос Спаситель есть истинный источник этой человеческой (и вместе с тем Божественной) свободы. «Наша обязанность предпочитать высшее и ставить его выше земного, сохраняя ум самостоятельным и самовластным, вне всякой необходимости, при свободном избрании благоугодного Так, человек не может быть господином самого себя и добродетельным, если он не будет соображаться с человеческим примером Христа и жить, изображая себя по Его первообразу и подражая Ему» (Пир десяти дев. 8:13. Хрестоматия, с. 585). В конечном счёте, человек способен привиться к одной из двух «виноградных лоз» – Христу или диаволу. Укореняясь на соответствующей лозе, он выбирает свой путь в вечность. «Есть два рода винограда, которые растут отдельно друг от друга и различны между собою. Один доставляет бессмертие и правду, а другой бывает причиной неистовства и безумия. Виноград, отрезвляющий и веселящий есть Господь наш, Иисус Христос Дикий же и смертоносный виноград, источающий неистовство, яд и гнев, есть диавол От этого винограда запрещено вкушать деве, чтобы она, оставаясь трезвенною и неусыпляемой от житейских забот, возжигала Слову светильник, сияющий светом правды» (Пир десяти дев. 5:5. Хрестоматия, с. 576–577). 23.4. Общее заключение |
| А в середине этого места Бог насадил древо жизни и древо познания (см. Быт. 2, 9 ). Древо познания – как некоторое испытание и пробу, и упражнение послушания и непослушания человека. Посему оно и названо древом разумения доброго и лукавого ( Быт. 2, 9 ), или потому, что вкушавшим от него оно давало способность к познанию их собственной природы, что именно – прекрасно для людей совершенных, но худо – для очень несовершенных и для тех, которые в очень большой степени обладают сластолюбивым желанием, подобно тому как твердая пища – для тех, которые еще нежны [по возрасту] и нуждаются в молоке. Ибо сотворивший нас Бог не желал, чтобы мы заботились и суетились относительно многого, ни того, чтобы мы пеклись и промышляли о своей жизни, что именно подлинно и испытал Адам. Ибо вкусивши, он узнал, что был наг, и сделал себе пояс, потому что, взяв листья смоковницы, он препоясался. Прежде же вкушения беста оба нага, как Адам, так и Ева , и не стыдястася ( Быт. 2, 25 ). Бог желал, чтобы мы были такими же бесстрастными, ибо то свойственно высочайшему бесстрастию; еще же Он желал, чтобы мы были и свободными от забот, имеющими одно дело, дело Ангелов: неусыпно и непрестанно воспевать хвалы Творцу, и наслаждаться Его созерцанием, и на Него возлагать свою заботу, что именно Он и возвестил нам через пророка Давида, говоря: возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает ( Пс. 54, 23 ). И в Евангелии, наставляя Своих учеников, Он говорит: не пецытеся душею вашею, что ясте... ни телом вашим, во что облечетеся ( Мф. 6, 25 ). И опять: ищите же прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам ( Мф. 6, 33 ). И к Марфе: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозе, едино же есть на потребу. Мария же благую часть избра, яже не отъимется от нея ( Лк. 10, 41–42 ) именно: сидение у ног Его и слушание Его слов. Древо же жизни было древом, имевшим силу, подававшую жизнь или годным для еды одним только тем, которые были достойны жизни и не подлежали смерти. Некоторые, конечно, представляли себе рай чувственным, другие же – духовным. Однако мне, по крайней мере, кажется, что, подобно тому как человек сотворен был состоящим из чувственной вместе и из духовной природ, так и священнейший его храм был чувственным вместе и духовным и имевшим двоякий вид; ибо телом пребывая, как мы рассказали, в месте Божественнейшем и прекрасном, душою же он жил в высшем и более прекрасном месте, жившего в нем Бога имея своим жилищем и Его также имея своим славным покровом, и будучи облечен Его благодатью и наслаждаясь одним только сладчайшим плодом: созерцанием Его, подобно тому как какой-либо иной Ангел, – и питаясь этим созерцанием, что именно, конечно, и названо достойно древом жизни. Ибо сладость Божественного соединения сообщает тем, которые участвуют, жизнь, не прекращаемую смертью , что именно Бог назвал и всяким древом, сказавши: от всякого древа, еже в раи, снедию снесте ( Быт. 2, 16 ; ср. 17). Ибо Сам Он – все, в Нем и через Него всяческая состоятся ( Кол. 1, 17 ). |
| Что человек, сделавшись орудием и одеянием Единородного, совершает то, что и сам вселивший в него, — об этом, мне кажется, довольно сказано; а что здесь нет несогласия, об этом нужно еще рассудить кратко. Кто говорит, что прекрасное по своей природе и праведное и святое по своей природе, по участию в котором и другие (существа) делаются прекрасными, есть Премудрость, существующая с Богом, и что наоборот порочное и неправедное и злое есть грех, тот говорит весьма справедливо. Подлинно, два предмета крайне противоположны друг другу: жизнь и смерть, нетление и тление. Жизнь есть равенство, а тление неравенство; справедливость и мудрость есть согласие, а безумие и несправедливость — несогласие. Человек же, находясь посредине между ними, не есть ни самая справедливость, ни самая несправедливость; но быв поставлен в средине между нетлением и тлением, если к которому из них увлекшись преклонится, то и говорится о нем, что он изменился в природу одержавшего верх. Склонившись к тлению, он делается тленным и смертным, а (склонившись) к нетлению, — нетленным и бессмертным. Так, находясь между древом жизни и (древом) познания добра и зла, он от плодов которого вкусил, в образ того и изменился (Быт. 2:9), не быв сам ни древом жизни, ни древом тления, но оказавшись смертным от общения и союза с тленным, а от общения и союза с жизнью — опять нетленным и бессмертным, как и Павел учит, когда говорит: тление не наследует нетления и смерть жизни (1 Кор. 15:50), справедливо называя тлением и смертью то, что растлевает и убивает, а не то, что подвергается тлению и умирает; нетлением же и жизнью — то, что дает бессмертие и животворит, а не то, что получает бессмертие и оживотворяется. И так человек не есть ни несогласие и неравенство, ни равенство и согласие; но когда он принял несогласие (т. е. преслушание и грех), то стал несогласным и безобразным, а когда он принимает согласие (т. е. правду), то делается стройным и благоприличным орудием, так что Господь, — это нетление, победившее смерть, — благозвучно воспевает воскресение в плоти (своей), не допуская ее опять сделаться наследием тления. Теперь и об этом довольно сказано. |
| Узнали вы, почему (Писание) сказало: отверзошася очи их, и разумеша, яко нази беша. Узнали, почему дерево называется древом познания добра и зла. Подумай же, какой стыд наконец охватил их, когда они, вкусив от древа, преступили заповедь Господню: сшиста листвие смоковное и сотвориста себе препоясания. Смотри, из какой славы в какое унижение низверглись они. Те, которые доселе жили, как земные ангелы, изобретают себе одежду из листьев. Таково зло - грех. Он не только лишает нас вышняго благоволения, но и ввергает в великий стыд и унижение, похищает у нас и те блага, которыми обладаем, отнимает всякое дерзновение. Но чтобы, разсматривая грех, совершенный человеком чрез вкушение от древа и преслушание, не сделать нам все слово печальным, переведем речь, если угодно, от этого древа к другому, к древу креста, и посмотрим, какия бедствия причинило то и какия блага принесло это. Впрочем, бедствия произошли не собственно от древа, но от безпечнаго произволения и презрения, какое (он) показал в отношении к заповеди. То древо ввело смерть, потому что за преслушанием последовала смерть; это даровало безсмертие. То изгнало из рая; это возвело нас на небо. То за одно преступление подвергло Адама такому наказанию; это освободило нас от безчисленных тяжестей греховных и дало нам дерзновение пред Господом нашим. Видите вы разность между древом и древом? Видите злобу диавола, безпечность человека и человеколюбие Владыки? Итак, вооружимся, прошу любовь вашу, этим животворящим древом, силою его умертвим губящия душу страсти, как и апостол Павел говорит: иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми (Гал. V, 24). А это значит: те, которые всецело предали себя Христу, умертвили всякую нечистую похоть, возникающую в теле ко вреду всех сил души. Им подражая, и мы сделаем свои члены бездейственными для утверждения в нас владычества диавола, чтобы нам и в настоящей жизни спокойно переплыть это бурное и опасное море, и, вошедши в тихую пристань человеколюбия Божия, получить блага, обещанныя любящим Его, во Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава, со Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. |
| Утвердив буквальное значение райских дерев, блаж. Августин далее в гл. 4, 5 и 6-й подробно раскрывает их иносказательное значение. О буквальном историческом значении райских деревьев в сопоставлении с древом крестным, говорит блаж. Феодорит Кирский : «Божественное Писание утверждает, что и древо жизни, и древо познания добра и зла выросли из земли, следовательно, по природе своей они сходны с прочими растениями. Подобно тому, как древо крестное есть обыкновенное дерево, но оно же, через веру в Распятого на нем, называется спасительным, так и эти дерева суть обыкновенные растения, выросшие из земли, но по Божественному определению, одно из них названо древом жизни, а другое, так как послужило орудием к познанию греха, древом познания добра и зла» 191 . Бытописатель пишет о многих обычных деревьях, насажденных Богом в саду Эдемском для питания и радости человеку, а также о двух особых деревах посреди сада (рая). О первых обычных деревьях рая пишет св. Иоанн Златоуст : «И произрасти, говорит, Бог еще от земли древо красное в видение и доброе в снедь... Вот еще и другое благодеяние, которым Бог почтил созданного. Восхотев, чтобы человек жил в раю, Бог повелел произрасти из земли разным деревьям, которые могли бы и увеселять его своим видом, и быть годными в пищу. Всяко древо, говорит, красное в видение, то есть на вид, и доброе в снедь, то есть могущие и веселить взор, и услаждать вкус... Видишь, какое беспечальное местопребывание! Видишь, какая чудная жизнь!» 192 . Далее описываются два особых дерева посреди рая Божия. Первое древо – древо жизни. (эц га-хаим) – точнее было бы перевести «древо жизней», ведь «хаим» – слово множественного числа. На такой перевод указывает св. Филарет Московский . Это дерево не для еды и не для взора. Моисей и не говорит здесь о нем ничего более. «Хаим» – «жизни», означает полноту бытия и жизни, ради чего и употреблено множественное число. Эц га-хаим – это и «древо здравия» (ср. Нав. 5:8 , где – «хайотам» означает «выздоровел»). Так же и в Апокалипсисе ( Откр. 22:2 ) говорится, что в Новом Иерусалиме листья дерева жизни будут для исцеления народов. |
|
|
