| Полных сведений о рукописях, прочитанных и отредактированных Чеховым, к сожалению, нет. Последние годы жизни Чехова ознаменованы важными общественными событиями, оставившими глубокий след в его духовном развитии. Позиция писателя во время процесса Дрейфуса и разрыв с суворинской газетой «Новое время», сочувственное отношение к студенческим волнениям конца 90-х – начала 900-х годов, столь непохожее на его прежние иронические высказывания о бунтующих «студиозах», отказ от звания почетного академика в знак протеста против признания выборов Горького «недействительными», сочувствие и поддержка Амфитеатрову, высланному в Минусинск, – все эти факты биографии Чехова взаимосвязаны. Во многих воспоминаниях современников запечатлены перемены в его отношении к общественным вопросам, особенно характерные для начала 900-х годов. Рассказывая о встрече с писателем весной 1902 г. в Москве, Ф. Д. Батюшков пишет: «Антон Павлович опять вернулся к вопросам внутренней политики, настаивая на неизбежности скорого введения у нас конституции. Меня поразила эта настойчивость в желании показать, как его занимают общественные вопросы» (Ф. Д. Батюшков. Две встречи с А. П. Чеховым. – «Солнце России», 1914, июнь, Говоря, что в России будет конституция, Чехов добавляет: «Это верно, как после вторника среда» (Ф. Батюшков. А. П. Чехов по воспоминаниям о нем и письмам. – На памятник Чехову, стр. 26). Поссе вспоминает, что Горький сообщал ему о Чехове: «Полагает, что в России ежегодно, потом ежемесячно, потом еженедельно будут драться на улицах и лет через десять – пятнадцать додерутся до конституции» (В. А. Поссе. Мой жизненный путь. М., 1929, стр. 275). С. Я. Елпатьевский пишет о времени, когда «не стало прежнего Чехова»; «поднимавшаяся бурная русская волна» понесла его с собой; он «весь ушел в политику», «и весь он другой стал – оживленный, возбужденный»; «ему безотлагательно, сейчас же нужно было знать, что делается в Москве и Петербурге, и не в литературных кругах, о которых раньше он исключительно расспрашивал меня, а в политическом мире…» (С. Я. Елпатьевский. Воспоминания за 50 лет. – Чехов в воспоминаниях, стр. 579). А о впечатлении, которое произвел последний рассказ Чехова, «Невеста», Елпатьевский говорит: «Для меня стало очевидным, что происходил перелом во всем настроении Чехова, в его художественном восприятии жизни, что начинается новый период его художественного творчества» (там же, стр. 581). |
| Трагична судьба классической филологии и истории в России. Ее московское прошлое, чуждое эллинистических влияний, не подготовило новую Россию к понимаю органической связи русской и европейской культуры с классической почвой. Русский эллинизм и латинизм были западного, и притом двойного имперского или церковного происхождения. И, однако, в Александровскую эпоху (Александр I) классицизм был более, чем модой для России: на короткое время он стал формой ее национального сознания. В то время, как Петербург покрывался великолепными дворцами в стиле ампира, Карамзин одевает героев русской истории в римские тоги, а поэты Пушкинской эпохи живут среди олимпийских богов. Тогда начинаются первые археологические раскопки в Южной России на месте древнегреческих черноморских колоний. Эта черноморская археология, процветающая до настоящего времени, была самой живой, конкретной связью между Россией и классической древностью. Но интерес образованного общества с 50-х годов окончательно отходит от классицизма, проявляя почти прямую враждебность к этой «реакционной» сфере культуры. Она особенно усиливается с 80-х годов, когда правительство усиленно насаждает классическую школу в реакционных целях борьбы с современными веяниями. Приглашенные в Россию чехи-преподаватели, которые должны были неумеренными дозами грамматики заглушить реальный интерес к классической древности, надолго отравили всякий вкус к античности. Некоторая перемена начинает замечаться с конца XIX века. В это время талантливый филолог Ф. Ф. Зелинский 37 увлекательно воскрешает, по стопам Роде 38 и Виламовица 39 , греческий духовный мир, а М. И. Ростовцев 40 , идя за Моммзеном 41 , показывает социальную и политическую историю древнего мира в ее аналогиях с современной культурой. При чрезмерной широте работ Ростовцева – он и историк, и филолог, и археолог – главным предметом его интересов остается социальная история эллинизма. Но чувство конкретного, воспитанное археологией, ведет его к южнорусским курганам и руинам античных городов, раскапывая которые, он воскрешает не только греческую, но и скифско-сарматскую культуру. Эти памятники как, вероятно, и новые влияния западной археологии – воспитывают в нем увлечение иранизмом, и в лице Ростовцева русская наука классической древности подает руку возрождающейся ориенталистике. |
| Тэйлор был проповедником методизма в Англии и почитателем Дж. Уэсли. Это служит лучшей характеристикой упомянутого сочинении. Почти в тоже самое время проповедник епископального методизма в Германии (с 1849 г.) L. S. Jacoby в руководство новообращённым издал своё сочинение: Handbuch d. Methodismus, enthaltend Geschichte, Lehre, Kirchenregiment und Eigenthümlichkeit d. Gebräuche desselben. Bremen. 1853. Сочинение, судя по заглавию и по тому, что из него часто приводятся цитаты у других историков методизма, весьма удобно для первоначального знакомства с учением и учреждениями методизма. Нужно думать, что оно по характеру одинаково с позднее явившимся сочинением «Geschichte d. Methodismus» того же автора. – Позднейшая литература по истории методизма, естественно, полнее и обширнее. Почти до 60-х годов второй период истории методизма (после смерти Д. Весли) оставался почти не разработанным: только с конца 50-х годов начинают появляться опыты истории методизма и за позднейшее время. Так в 1857 году является сочинение Smimh’a History of Wesleyan Methodism 3 vols. Автором статьи о методизме в Real-Encyclopädie von Herzog, сочувственно относящимся к методизму, а может быть даже и методистам, это сочинение рекомендовано как пособие при изучении методизма. Тот же самый автор статьи о методизме указывает на сочинения A. Smevens’a, как на пособие, и при сравнении с вышеупомянутым сочинением Bang’a считает их выше. Сочинений Smevens’a три: 1) History of the Methodist Episcopal Church. 4 vols. New-York. 1866–1867.; 2) History of the religious Movement of the XVIII Century, called Methodism. New-York 1868. 3 vols.; и 3) Centenary of Amerikan Methodism. New-York. 1865. Все три сочинения написаны по поводу столетнего юбилея Американского методизма (1769–1869). Если в первом томе 2-го сочинения, который мы на короткое время имели под руками, A. Stevens является страстным панегиристом Дж. Весли и его сотрудников, то, нужно думать, что и в другом томе и других двух сочинениях он совершенно таков же. |
| 308 По отзыву Благовещенского (в биографии Помяловского), «преподавание светских наук в семинарии шло бестолково и небрежно». Этому отзыву можно доверять в самом ограниченном смысле, в виду того, что автор его, как и выше замечено (стр. 381), вообще отрицательно относится к семинарии и принадлежит к числу писателей отрицательно-обличительного направления 60-х годов, такого времени, когда даже в особенной моде было нападать на семинарское образование, самый же отзыв его относится лишь к половине 50-х годов и подтверждается доводами не довольно убедительными, в роде того, что в алгебре выпускались логарифмы и бином «по трудности понимания», а из физики математические вычисления: тут нет еще ни бестолковости, ни небрежности, если же историю учили «в долбяжку», как выражается автор, то это может быть и справедливо в отношении некоторых наставников, но далеко не составляло общего явления, как выше мы видели. О преподавании словесности и философии Благовещенский, даже в противоречие с своим общим отзывом, дает одобрительное замечание. 309 Ректор мнительный и осторожный (в роде Иоанникия) опасался допустить какое нибудь отступление от принятой системы, или издавна установившейся программы (см. стр. 379), ректор капризный нападал иногда даже на утвердившиеся пункты программы и сбивал учителя, напр. об Иоанне передают, что и заслуженные наставники, в роде Боголюбова, подвергались его нападкам на своих уроках, пришед же однажды на урок словесности, где речь шла о басне, он стал опровергать учителя и доказывать неуместность и нерациональность этого рода словесных произведений. Из наставников напр. Боголюбов, по замечанию ревизора, давал несколько обширные записки и обременял воспитанников (стр. 425), преемник же его Б. слишком сокращал, или не доводил до конца курса своих наук, как иногда и другие. Правда, в некотором отношении отсутствие программ имело и свою выгодную сторону: программы, составленные напр. в 40-х годах, могли быть довольно односторонни, как отчасти это и указано выше, и стесняли бы деятельность талантливого преподавателя, который без программы мог быть гораздо полезнее. Но не забудем, что это частные случаи, общий же уровень учебного дела при существовании программ должен быть всегда выше, нежели без них. Нужно только, конечно, чтобы программы чрез известные промежутки времени пересматривались и изменялись, применительно к состоянию науки, выходу новых более дельных руководств и пособий, к указанию опыта и развитию педагогии вообще. В этом отношении указанное выше (стр. 52, 53) правило Проекта уст. дух. сем. (1814 г.) – «держаться на одной линии с последними открытиями и успехами в каждой науке» (§ 112, с.) – весьма важно, хотя, разумеется, в 40-х и частию 50-х годах оно оказывалось совершенно неуместным, в виду разных указанных выше, стеснительных обстоятельств и взглядов, да и вообще означенное предписание должно предполагать правильный и компетентный контроль при его исполнении. |
| Столовые принадлежности имели приличный вид, напр. в записках эконома за 1853 г. значатся в пользовании учеников: оловянные миски, мельхиоровые ложки, посеребренные гальванопластическим способом (на 221 руб.), чайные кружки, гантеровские кружки, устроены вновь – 10 скатертей и 302 салфетки, 4 дюжины столовых ложек варшав. серебра, 34 дюжины тарелок («ибо ежедневно в мытье лопаются»). С октября 1841 г. по распоряжению об. -прокурора, для воспитанников заведен был завтрак из хлеба, кваса и соли. Но приобретать какие либо продукты на свой счет строго было запрещено. Булочник, явившийся в новую семинарию, был тотчас же изгнан инспектором Мишиным. Послать служителя за булкой не дозволялось, и если иногда это делали воспитанники, то тайно и с большими предосторожностями, по крайней мере до конца 50-х годов. Впоследствии и в этом отношении стало свободнее. С 60-х годов воспитанникам давался уже казенный чай с французскими булками, на что, по опред. св. Синода от 30 янв. 1861 г., отпускалось 2000 р. с. Попечение о больных воспитанниках не ограничивалось только содержанием в больнице, на которую вместе с медикаментами по штату полагалось 214 р. 20 к., хотя расходовалось более, напр. в 1849 г. 260 р. 88 к., а к 1866 г. расходы по больнице возвысились до 287 руб. 341 В 1843 г. было предписание «увольнять не медля учеников больных хроническими болезнями и в семинарию таковых не принимать». В окт. 1847 г. последовало определение св. Синода о мерах и предосторожности против холерной эпидемии, вследствие этого, когда в июне 1848 г. замечены были признаки холеры в 10 семинарских воспитанниках, занятия были прекращены и ученики распущены по домам, в семинарии осталось 49, из которых 8 хотя и находились в больнице, но не холерой были больны. С прекращением эпидемии в городе, ученики были вызваны чрез консисторию к 20-му сентября, согласно и с мнением врача Бобрикова. Мнение доктора Нордстрема (см. стр. 486) о сырости, неудобствах в больнице, отсутствии вентиляции, не достаточности свободного времени для отдыха воспитанников и необходимости гимнастики, было принято правлением 1858 года, хотя и не доведено до полных результатов. |
| «Бог» с микрофоном в руке, рекламируемый наравне со звездами поп-музыки и политическими деятелями; «святой мудрец», имеющий собственную радиостанцию и проповедующий с эстрады; «высшая реальность», доступная всего лишь за 50 фунтов стерлингов... С одной стороны, учения этих «богов» и «мудрецов» не выдерживают никакой критики, но, с другой стороны, мы видим, что многие тысячи людей, последовавших за такими учителями, действительно преодолевают ограниченность своего «я» и переживают некое просветление; и едва ли им есть какое-нибудь дело до того, что кто-то считает их учителей несерьезными и малообразованными. «Новые восточные культы» могут показаться нововведением последних десятилетий, однако в действительности все, что в них есть современного, – это лишь активное применение средств массовой информации и рекламы. Все же остальное – это упрощенный подход к религиозно-мистическим учениям, и склонность к смешению понятий и произвольному истолкованию древних священных текстов, и громкие заявления о божественном откровении, и попытки объявить себя земным воплощением Господа, – практиковалось во все времена и во всех странах мира. Однако, начиная с 60-х годов нынешнего века, пресса, радио, телевидение и электронные информационные средства придали этому явлению невиданный размах. И если такой «пророк» окажется самоуверенным невеждой или шарлатаном, – то последствия его проповедей могут быть весьма и весьма тяжелыми. Настоящая эпидемия «восточных религий» разразилась в США, начиная с конца пятидесятых годов, и пошла на спад только лишь в середине восьмидесятых. Англия и Западная Европа были затронуты этим явлением в меньшей мере; в Латинской Америке «новые религии» столкнулись со значительным сопротивлением влиятельного католического духовенства; в Восточной Европе их распространению до недавнего времени препятствовали коммунистические режимы. Большинство «восточных культов» возникло не в Индии, Тибете или Малайзии, а в США. Однако, при огромном количестве этих организаций, среди них нелегко выделить что-либо, достойное внимания. Наиболее примечательна здесь, пожалуй, деятельность четырех наиболее знаменитых гуру, приехавших в Америку из Индии. |
| В некоторой связи по содержанию своему с речью, сказанной Д. Ф–чем в 1865 году в дворянском собрании, находятся помещенные вслед за нею статьи: „Два слова о совещаниях с участием сведущих лиц“ (1882 г.) и „О привлечении крестьян к пересмотру Положения 19 февраля 1861 года“ (1895 г.). Здесь, хотя кратко, но определенно высказана мысль, что законодательная деятельность в России уже не может более идти тем канцелярским путем, как до сих пор; что необходимо участие в этом деле местных общественных земских сил, но что в основу такого участия должен быть положен не принцип представительства, а принцип службы государственной и старинное русское понятие о лучших людях. Наиболее крупной работой из числа помещенных во втором отделе является статья „Поборник вселенской правды“, представляющая разбор сочинения В. С. Соловьева : „Очерки из истории русского сознания“. В этих „Очерках“ Соловьев пытался, как известно, установить логическую преемственность между славянофильством 40-х и 50-х годов, политическими воззрениями Каткова и учением националистов конца 80-х годов. Это были, доказывал Соловьев, лишь три ступени в развитии одного и того же направления, именно русского национализма, причем в славянофильстве национализм, составляя действительное „основание доктрины“, был прикрыт различными „мистическими и либерально-демократическими украшениями“. Впоследствии же „эти искусственные прикрасы и усложнения“ отпали, „как шелуха“, как „краски чуждые“, и в учении позднейших националистов обнаружилось „настоящее зерно доктрины, именно преклонение перед татарско-византийской сущностью мнимого русского идеала“ 24 . Не входя в критику всего этого построения, Дмитрий Федорович поставил себе задачей лишь рассмотреть, как изложена у Соловьева сущность учения славянофилов и указать на те натяжки и ошибки, вследствие коих учение это представлено у него в совершенно неверном освещении. Печатаемое далее „Особое мнение, поданное в совещание по пересмотру питейного устава“ должно было бы по своему содержанию войти скорее в состав первого тома собрания статей Д. Ф–ча, но к сожалению было отыскано в его бумагах уже после того, как первый том был издан. |
| – После войны мы жили в 10 минутах от Кремля, на улице Алексея Толстого, нынешней Спиридоньевке. Москва моего детства была большой деревней. До конца 50-х годов 80% жилищного фонда составляли оштукатуренные двух-трехэтажные деревянные дома. Были, конечно, и каменные, большие доходные дома, редкие советские постройки, но они возвышались как свечки – в начале да в конце улицы. В 50-60-е годы я исходил и облазил все московские заборы и крыши до Арбата. ул.Алексея Толстого Мы жили в здании бывшей польской гимназии – это двухэтажный дом с 4-5-метровыми потолками. Раз в году ездили на Арбат, где в одном из переулков находился дровяной склад. Оттуда мы привозили дрова, чтобы топить наши большие комнаты, разгружали и складывали их в сарайчике во дворе. У каждой комнаты коммуналки был свой сарайчик. А уже в начале 60-х провели газ, и мы стали топить газом. Иногда мать покупала сто граммов колбасы: один бутерброд – отцу, один – мне, один – себе. Как раньше говорили: «Пасха – на столе колбаска». А в другие дни колбаски не было. В нашей коммуналке было пять или шесть семей, общая кухня, один туалет, три раковины с водой, три плиты газовых. Иногда приходилось выстраиваться в очередь, чтобы воспользоваться плитой или другими благами цивилизации. Но жили дружно: никто не выражал нетерпения. У нас не было никаких конфронтаций, антагонизмов, пертурбаций или катаклизмов. И было счастье. А счастье – оно отнюдь не в комфорте, не в деньгах, а в духе совместного общежития, когда люди делят иногда и последний кусок хлеба, живут дружной семьей, и это восполняет многое из того, что отсутствует по разным объективным причинам. А кроме того, за плечами у людей был страшный опыт войны, с неба сыпались бомбы, и Москва горела. Люди в 50-е годы были все равны. Были, конечно, и более равные среди всех. Так, у нас во дворе находилась мастерская скульптора Томского. Когда мы лазили по крышам, то через стеклянные окна видели фигуры советских вождей, которые он ваял. А раз заметили одни ноги в сапогах: они остались от статуи Сталина, которую архитектор своими руками покрошил. Томский был «более равным», чем другие. У него был трофейный «Опель-Адмирал» и домик при мастерской, где он жил. |
| Прения с Швыревым, при всем глубоком уважении, которое магистрант выказывал ему, выяснили, насколько ученик ушёл вперёд, сравнительно с учителем. Вскоре после диспута Буслаев был сделан адъюнкт-профессором, через что приобрёл прочное, – а при его скромных требованиях от жизни – квартира в 4 комнаты ему с молодой женой казалась почти роскошью, только на книги и на рукописи тратил он деньги, не жалея,– и вполне обеспеченное положение. С этих пор он читает в университете каждый год новые и вполне самостоятельные курсы, значительную часть которых он потом отделывает и помещает в лучших литературных журналах; а в то же время ведёт с студентами практические занятия по истории языка, палеографии и древней литературе. Он работает усердно, не теряя ни одного дня ни зимою, ни летом, и постоянно расширяет круг своих занятий, но при этом не покидает и областей, им первоначально излюбленных. Школа его растёт; известность его увеличивается год от году, и уже к концу 50-х годов он считается не только первым знатоком по русскому языку, древней литературе, но и по народной словесности, к исследованию которой он привлекает памятники поэзии всех индоевропейских племён. Длинный перечень его трудов, из которых главнейшие: «Историческая грамматика», «Историческая хрестоматия» и два огромных тома «Исторических очерков» – до сих пор настольные книги не только для всякого магистранта или учёного, но и для хорошего учителя словесности, вы наверно читали в его некрологах и найдёте во всяком энциклопедическом словаре русском и иностранном. Чтобы не задерживать вас до ночи, я прямо перехожу от конца 40-х годов к началу 60-х, к моим студенческим воспоминаниям, которыми я надеюсь в значительной степени оправдать заглавие моей лекции. 36 лет тому назад, 1 сентября 1861 г., я совсем ещё зелёным, 16-ти летним юношей вступил в первый раз в стены Московская университета, с очень плохой подготовкой по всем филологическим предметам, с полным: неумением взяться за науку, но с горячим желанием проникнуть в тайники её. |
| С начала 2000-х годов он стал меньше на 7,6% 15 ноября. ПРАВМИР. Уровень безработицы в России сейчас составляет 3%. Он снизился с начала 2000-х годов на 7,6%, пишет «Российская газета», ссылаясь на сообщение вице-премьера РФ Татьяны Голиковой. «Мы все забыли очень сложные времена, времена 2000-х, когда уровень безработицы в Российской Федерации по данным Международной организации труда, составляла 10,6%. А сегодня мы пришли к показателю 3%», — сообщила Татьяна Голикова. По мнению Голиковой, прийти к таким результатам стало возможным в том числе благодаря созданию центров карьеры. Таких модернизированных центров занятости в России до конца 2023 года появится 550, а в 2024 году откроется еще 346. Ранее Татьяна Голикова сообщала , что за 6 месяцев этого года уровень безработицы в стране снизился в 71 регионе. В этом году безработица в России обновила исторический минимум с 1991 года. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 14 марта, 2024 14 марта, 2024 26 апреля, 2024 26 апреля, 2024 23 апреля, 2024 19 апреля, 2024 17 апреля, 2024 25 марта, 2024 16 марта, 2024 14 марта, 2024 14 марта, 2024 26 апреля, 2024 26 апреля, 2024 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Реестровая запись ЭЛ ФС 77 – 85438 от 13.06.2023 г. (внесение изменений в свидетельство ЭЛ ФС 77-44847 от 03.05.2011 г.) Учредитель: Автономная некоммерческая организация информационно-познавательный центр «Правмир» (АНО «Правмир») (ОГРН 1107799036730) Главный редактор: Данилова А.А. Адрес электронной почты редакции: info@pravmir.ru Телефон: +7 929 952 59 99 Чтобы связаться с редакцией или сообщить обо всех замеченных ошибках, воспользуйтесь формой обратной связи . Републикация материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) возможна только с письменного разрешения редакции. Мнение авторов статей портала может не совпадать с позицией редакции. Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе 12 |
|
|
