| Я узрю его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его» ( Иов. 19, 25–27 ). «Я все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа», пишет св. ап. Павел ( Филип. 3, 8 ). Иначе судит «мирской» человек. Для славы и почестей, ради суетных удовольствий и чувственных наслаждений он так часто приносит целые гекатомбы жертв, и никакая из них не представляется ему непомерно великой. Ни труды, ни лишения, ни болезни, ни скорби, ничто не удерживает его от стремления к намеченной цели. Напрасно стали бы вы ожидать от такого упреков себе самому за «слишком дорогую оценку» предмета своих стремлений. Ничто здесь не дорого, включительно до самопожертвования. Уязвленное честолюбие придумало самое решительное средство к своему врачеванию – поединок, и находятся почтенные защитники дуэли, как наилучшего способа к отмщению обид. Разнузданные страсти обуревают многочисленных сластолюбцев, а мирские предрассудки (особенно при помощи литературных произведений соответствующего направления) всенародно освящают культ разврата. И здесь не отягощаются жертвами, а рабски приносят их, забывая о законе и совести, о женах и детях, о труде и честности. Сколько таких позорных явлений в свете, и он не только не протестует против аномалий, но еще и плодит их, и тщеславится ими: «мир любит свое» ( Ин.15, 19 ). Так сбываются во всей своей трагической правде над возражателями слова Самого Господа: «кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице, и, обращаясь к своим товарищам, говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали» ( Mф. II, 16–17 ). В самом деле, когда христианство указывает на будущую жизнь, с ее несказанными радостями, – люди учитывают всякую, служащую к ее достижению, малость и вопиют против Бога, промышляющего о мире не по их хотению. Наоборот, когда те же люди стремятся к земному благополучию, то здесь не щадят никаких жертв и не жалуются на себя самих, будучи уверены в своей праведности ( Лк. 18, 9 ). Вышеприведенными рассуждениями, впрочем, не исчерпывается вопрос о неповинном страдании, в виду беспримерно-неповинного Страдальца, Святого из святых, Искупителя рода человеческого, Господа нашего Иисуса Христа . Читать далее Источник: О физико-телеологическом доказательстве бытия Божия/[Соч.] протоиер. Е. Аквилонова. - Санкт-Петербург : Тип. И.В. Леонтьева, 1905. - VI, 434, с. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| I. В откровении истина о непрестанном промыслительном действовании Божием выражена ясно. Оно свидетельствует, что Бог почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал ( Быт.2:2 ), т. е. от дел творения, но не остался бездеятельным и безучастным зрителем Им сотворенного мира, не прекратил связи со Своим творением. И. Христос, отвечая иудеям, обвинявшим Его (на основании неправильного понимания Быт.2:2 ; Исх.20:10 ) В нарушении субботнего покоя, говорил: Отец Мой доныне делает, и Я делаю ( Ин.5:17 ). Здесь ясно различаются два действия Бога на мир: одно окончившееся – это, очевидно, есть творение мира, другое продолжающееся – это есть промышление о мире. Ап. Павел говорит о Сыне Божием, что Он держа все (φρων τ πντα) словом силы Своей ( Евр.1:3 ), что Им создано все..., и все Им стоит (τ πντα ν Ατ συνστηκεν – Кол.1:16, 17 ). Мировая жизнь в этих изречениях представляется имеющею основание и цель своего бытия в Боге: Бог стоит к ней в таком отношение, что как бы держит ее, носит в Себе и Своим невидимым соприсутствием миру удерживает все от разрушения и уничтожения, однако не сливаясь с миром, но пребывая над всеми (π πντων – Еф.4:6 ), т. е. в особой области бытия, непричастной мировой жизни. Тот же апостол учит об отношении Бога к миру и особенно человеку, что Бог, сотворивший мир и все, что в нем..., Сам дает всему жизнь и дыхание и все, что Он недалеко от каждого из нас, ибо ибо мы Им живем и движемся и существуем ( Деян.17:24, 25, 28 ). Здесь также ясно указывается, что Бог есть источник бытия и жизни в мире, постоянно соприсутствует миру и действует в нем, т. е. являет Себя Богом Промыслителем мира. Но не отдельные только изречения, а и все вообще Писание свидетельствует о промыслительном действовании Божием в мире. Оно всем и везде – и примерами и наставлениями говорит нам о Боге всеведущем и вездеприсущем и вседействующем и о многообразных путях Божественного промышления о мире и особенно о человеке. Оно и само по себе служит свидетельством промысла Божия о мире и человеке. Ибо оно есть не что другое, как чрезвычайное средство благого промысла, устрояющего спасение человека. Действия, которыми всегда сопровождалось откровение – чудеса и пророчества, – служат особенно осязательным доказательством промышления Божия о мире. |
| Смотрю на землю и вот безвидна и пуста На небо и нет на нем света Смотрю на горы, и вот они затряслись И все холмы заколебались Смотрю, и вот нет человека И все птицы небесные разлетелись Смотрю, и вот плодоносный край стал пустыней И города его разрушились от лица Господа, От пламени гнева Его. (Иер 4:23-26) Отметим, что глагол «смотрю», повторяясь здесь, словно рефрен, и стоит в начале каждого предложения. Источник пророчества – «видения Божии» (Иез 1:1). И «горе – как восклицает Иезекиль, – безумным пророкам, которые водятся своим духом и ничего не видят» (Иез 13:3) Или еще сильнее: «не пустое ли видение видели вы» (Иез 13:7) – обращается он к лжепророкам. Итак, пророк Моисей прозревает тайну начала, тайну творения мира. Причем сам сотворенный мир, каким он представляется в изложении Шестоднева – это главным образом мир видимый, что постоянно подчеркивается: всякий раз когда создается нечто новое, оно тут же является пред взором Божиим, семь раз (в Септуагинте восемь) на протяжении Шестоднева повторяется выражение «и увидел Бог». От нас, привыкших к языку аргументов, выводов и доказательств, потребуется некоторое усилие, чтобы принять эту апелляцию к зрению. Придите и воззрите на дела Божии (Пс 65:5) Мир логических построений должен уступить место миру очного свидетельства. В противном случае мы никогда не поймем той особой плоскости, в которой разворачивается повествование не только Ветхого Завета, где мы читаем «никакой глаз не видел другого бога, кроме Тебя» (Ис 64:4), но и Нового, где Господь, придя к людям, не предлагает каких-либо доказательств бытия Божия, но вместо этого говорит «видевший Меня видел Отца Моего» (Ин 14:9). Творение мира наиболее подробно и разработано излагается в двух начальных главах книги Бытия, но это вовсе не означает, что остальные библейские книги не касаются этой темы. В Псалмах, в книге Иова, у пророков, в Притчах мы найдем немало прекрасных по своей выразительности, высоко поэтических образов, но вместе с тем уточняющих, дополняющих и развивающих тему творения. Это ближайший контекст и ближайшая параллель к рассматриваемому нами тексту, и потому весь этот материал требует особого и самого внимательного отношения. Вот краткое изложение сотворения мира, которое содержится в книге Премудрости Иисуса сына Сирахова: |
| Отметим, что глагол смотрю, повторяясь здесь словно рефрен, стоит в начале каждого предложения. Источник пророчества — видения Божии (Иез 1:1). И горе, — как восклицает Иезекииль, — безумным пророкам, которые водятся своим духом и ничего не видели (Иез 13:3). Или еще сильнее: не пустое ли видение видели вы (Иез 13:7) — обращается он к лжепророкам. Итак, пророк Моисей прозревает тайну начала, тайну творения мира. Причем сам сотворенный мир, каким он представляется в изложении Шестоднева, — это главным образом мир видимый, что постоянно подчеркивается: всякий раз когда создается нечто новое, оно тут же является пред очами Божиими; семь раз (в Септуагинте восемь) на протяжении Шестоднева повторяется выражение “и увидел Бог”. От нас, привыкших к языку аргументов, выводов и доказательств, потребуется некоторое усилие, чтобы принять эту апелляцию к зрению: Придите и воззрите на дела Бога (Пс 65:5). Мир логических построений должен уступить место миру очного свидетельства. В противном случае мы никогда не поймем той особой плоскости, в которой разворачивается повествование не только Ветхого Завета, где мы читаем: никакой глаз не видал другого бога, кроме Тебя (Ис 64:4), но и Нового, где Господь, придя к людям, не предлагает каких-либо доказательств бытия Божия, но вместо этого говорит: видевший Меня видел Отца Моего (Ин 14:9). Творение мира наиболее подробно и разработанно излагается в двух начальных главах книги Бытия, но это вовсе не означает, что остальные библейские книги не касаются этой темы. В Псалмах, в книге Иова, у пророков, в Притчах мы найдем немало прекрасных по своей выразительности, высоко поэтических образов, уточняющих, дополняющих и развивающих тему творения. Это ближайший контекст и ближайшая параллель к рассматриваемому нами тексту, и потому весь этот материал требует особого и самого внимательного отношения. Вот краткое изложение сотворения мира, которое содержится в книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова: Слушай меня, сын мой, и учись знанию, и внимай сердцем твоим словам моим. |
| Никодим, приходивший к Нему ночью, будучи один из них, говорит им: судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает? [Так, правильно! Зачем вы произносите такой приговор? Выслушайте Его] На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк. И разошлись все по домам» [Так оно и есть, что Он не из Галилеи пришёл, а из Иудеи. Это было забыто] ( Ин. 7:1–53 ). Вот, собственно говоря, глава 7-я в этом плане очень серьёзная. И здесь, мы видим, и много толков было о Нём, и эти толки не прекращаются по сей день, и так и уйдут с этими толками, если не уверуют, что это Он, подлинный Мессия. Так и будут плести эту умственную и словесную паутину и с этими своими мыслями так и останутся. Христос придёт судить, а они ещё будут о Нём рассуждать, кто Он. И вот эти запоздалые ненужные рассуждения, они только будут в осуждение. Только будут в осуждение. Не усмотреть в Евангелии Иисуса – я определённо говорю: если мы с вами не усмотрим в Евангелии Иисуса как Богочеловека, мы Его нигде не найдём, нигде – ни в природе, ни в себе, потому что все доказательства вне, они не имеют принудительного характера. Если бы космологическое доказательство имело такой характер, то все учёные были бы верующими людьми. А так среди них есть как верующие, так и неверующие. А ведь писатель книги Премудрости Соломоновой пишет: он поражается, как они не могут познать Бога из окружающего Потому что, вот картина или музыкальное произведение. Чем они совершеннее, тем человек более задумывается над тем, какой же гений его создал? А вот это с его законами? Как мы все должны прийти через одно это изучение к вере! Но нет. Почему-то не приходим. А некоторые пришли. Вот для некоторых. А для некоторых – пустой звук. Если мы называем Бога совершенным, и приписываем Ему все атрибуты в превосходной степени, и лишаем Его бытия, так это нонсенс. Суть онтологического доказательства бытия Божия в чём заключается? В том, что, если Бог всесовершенное Существо, в силу этого Своего совершенства Он не может не быть. |
| Смотрю на землю, и вот безвидна и пуста, На небо – и нет на нем света, Смотрю на горы, и вот они затряслись. И все холмы заколебались. Смотрю, и вот нет человека, И все птицы небесные разлетелись, Смотрю, и вот плодоносный край стал пустыней, И города его разрушились от лица Господа, От пламени гнева Его. ( Иер. 4:23–26 ) Отметим, что глагол «смотрю», повторяется здесь, словно рефрен, и стоит в начале каждого предложения. Источник пророчества – «видения Божии» ( Иез. 1:1 ). И «горе – как восклицает Иезекиль, – безумным пророкам, которые водятся своим духом и ничего не видят» ( Иез. 13:3 ) Или еще сильнее: «не пустое ли видение видели вы» ( Иез. 13:7 ) – обращается он к лжепророкам. Итак, пророк Моисей прозревает тайну начала, тайну творения мира. Причем, сам сотворенный мир, каким он представляется в изложении Шестоднева, – это, главным образом, мир видимый, что постоянно подчеркивается: всякий раз, когда создается нечто новое, оно тут же является пред взором Божиим, семь раз (в Септуагинте – восемь) на протяжении Шестоднева повторяется выражение «и увидел Бог». От нас, привыкших к языку аргументов, выводов и доказательств, потребуется некоторое усилие, чтобы принять эту апелляцию к зрению. Придите и воззрите на дела Божии. ( Пс. 65:5 ) Мир логических построений должен уступить место миру очного свидетельства. В противном случае, мы никогда не поймем той особой плоскости, в которой разворачивается повествование не только Ветхого Завета, где мы читаем – «никакой глаз не видел другого бога, кроме Тебя» ( Ис. 64:4 ), но и Нового, где Господь, придя к людям, не предлагает каких-либо доказательств бытия Божия, но, вместо этого, говорит – «видевший Меня, видел Отца Моего» ( Ин. 14:9 ). Творение мира наиболее подробно и разработанно излагается в двух начальных главах Книги Бытия, но это вовсе не означает, что остальные библейские книги не касаются этой темы. В Псалмах, в Книге Иова, у пророков, в Притчах мы найдем немало прекрасных по своей выразительности, высоко поэтических образов, но, вместе с тем, уточняющих, дополняющих и развивающих тему творения. Это ближайший контекст и ближайшая параллель к рассматриваемому нами тексту, и потому, весь этот материал требует особого и самого внимательного отношения. Вот краткое изложение сотворения мира, которое содержится в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова: |
| О, человек! приникни твоим умом и сердцем к мысли о таинственной посмертной судьбе твоей, к мысли об указанных адских мучениях, которая, конечно, смущает дух твой при воспоминании о той страшной поре бытия нераскаянных грешников. А приникнув, ты, конечно, отбросишь неосновательную боязнь ада, – отбросишь, зная, что ад не есть что-либо внешнее для нечестивого, но его внутреннее, благоприобретённое достояние, составляющее одно целое с самым его организмом, а потому не могущее оставить его нигде, ни на одну минуту, пойдёт ли он на небо, или в преисподнюю, или ещё куда. Дела человека, по Писанию, идут во след его 800 . Вместо напрасной боязни ада, ты должен всеми силами стараться возбудить в себе страх и ненависть ко греху и всем делам, запечатлённым его печатью. Должен, говорим, потому что, после сказанного нами, тебе должен быть основательно понятен смысл нравственных требований слова Божия вроде таких: или не весте, яко неправедницы царствия Божия не наследят? Не льстите себе: ни блудницы, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни сквернители, ни малакии, ни мужеложницы, ни лихоимцы, ни татие, ни пьяницы, ни досадители, ни хищницы царствия Божия не наследят 801 . Или: дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, соблазны, ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так царствия Божия не наследят 802 . Теперь тебе понятно, о человек, что эти божественные наставления не требования своевольного господина, но насущная потребность твоей природы; в ней заключается неотразимое побуждение для тебя отвращаться от скверных дел и прилепляться к Господу. Противный образ действий возжжёт в тебе адский неугасающий огонь, пробудит и воспитает неусыпающего червя. Ими же будешь согрешать в этой жизни, данной тебе для приготовления к жизни будущей, сими будешь и мучиться 803 . Приложение А. Доказательства вечности мучений |
| Он учил, что Иисус Христос есть воплотившийся Сын Божий, который во всем равен своему Отцу, так что составляет с Ним одно и тоже Лицо. Праксей хорошо сознавал, что мыслить единоличие Бога Отца и Сына Божия совершенно невозможно, потому что такая мысль представляется для человеческого разума сущею нелепостью, – но в этом он желал видеть только слабость человеческой мысли пред непостижимостью Бога. Если, рассуждал он, человек не может быть отцом себя самого, то эту невозможность нельзя распространять и на Бога, потому что Он всемогущ; следовательно, нечего и возражать против единоличия в Боге Отца и Сына. Таким образом, Праксей утверждал в сущности тот же самый монархианизм, из противодействия которому и вышел. Выяснить неправославие праксеевского учения и вместе с тем раскрыть истинное учение о св. Троице взялся карфагенский пресвитер Тертуллиан , написавший специальное сочинение – Adrersus Praxeam 316 . „Так как, – говорит Тертуллиан , – патрипассиане 317 хотят, чтобы два были единым, чтобы один и тот же почитался Отцем и Сыном, то исследование о Сыне должно простираться на все, и нужно решить вопросы: есть ли Он, и кто Он, и как существует 318 . Для доказательства действительности личного бытия Сына Божия Тертуллиан обращается к обычной аналогии между Логосом Божиим и словом человеческим, и из этой аналогии выводит, что подобно тому, как слово человеческое является естественным собеседником человека, выражая его мысли, – является как будто иным в человеке, хотя и существует с ним и в нем нераздельно, – так и в Боге есть совершеннейшее Слово, вечный советник Отца, существующий с Ним и в Нем нераздельно, и все-таки отличный от Него. Слишком близко придерживаясь неточной аналогии 319 , Тертуллиан выяснил эту нераздельность бытия Сына Божия с Богом Отцом в очень темных и двусмысленных выражениях. Он указывает на тот истинный факт, что человек, как только начинает мыслить, непременно мыслит словами, хотя бы и не выражал своих мыслей вслух; в этом случае его слово существует только в нем; когда же человек мыслит и говорит, он произносит свое слово, как бы отделяет его от себя, и таким образом оно существует уже не только в нем, но и вне его. |
| А что Спаситель похвалил его, когда он сказал: един есть Бог, и несть ин разве Его (Марк. XII, 33), не удивляйся тому, но познай отсюда, как Он применяется к понятиям приходящих к Нему. Пусть они говорят о Христе весьма много такого, что недостойно славы Его, только бы не дерзали совсем отвергать бытия Божия. Итак, за что же он хвалит законника, когда он сказал, что кроме Отца нет иного Бога? Это не значит того, чтобы Иисус Христос не признавал Себя Богом, — да не будет! — но так как не пришло еще время открыть Ему Свое божество, то Он и оставляет законника при прежнем учении и хвалит его за то, что он хорошо знает древний закон, чтобы таким образом сделать его способным к принятию учения и новозаветного, когда оно открыто будет в приличное время. Кроме того, слова: един есть Бог и несть ин разве Его, как в ветхом завете, так и в новом, приводятся не в опровержение божества Сына Божия, а для того, чтобы отличить идолов от истинного Бога. С этою мыслию и Спаситель хвалит законника, произнесшего данные слова. Потом, давши ответ на его вопрос, Иисус и сам спросил (фарисеев): что вам мнится о Христе? Чий есть Сын? Глаголаша Ему: Давидов (ст. 42). Итак смотри, сколько Он сотворил чудес и знамений, сколько предложил других вопросов, сколько представил доказательств Своего единомыслия со Отцем и в словах и в делах, какую приписал похвалу законнику, сказавшему: един есть Бог, прежде нежели предложил этот вопрос, чтобы фарисеи не могли сказать, что хотя Он и творит чудеса, но оказывается противником закона и врагом Божиим. Вот почему этот вопрос Он и предлагает после столь многих доказательств, неприметным для них образом приводя их к признанию и Его Богом. И прежде Он предлагал подобный вопрос ученикам Своим, но сперва спросил их: за кого почитают Меня другие, а потом уже — за кого они сами? Но фарисеев спрашивает иным образом. В противном случае они, привыкши все говорить без всякого страха, тотчас назвали бы Его обманщиком и злым человеком. Поэтому Он и требует их собственного суда. |
| Погоня за эйфорией никогда не являлась целью духовного делания Изучив авторитетные церковные тексты, я могу с уверенностью заявить, что отцам и учителям Церкви была неведома погоня за эйфорией, поскольку это никогда не являлось целью духовного делания. И если говорить о явном проявлении Божественной благодати, мы знаем, что она укрепляет верующих в их христианском служении и восполняет отсутствие человеческих сил. Об этом так говорится в молитве чина рукоположения: «Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая». И ни слова о внутренних ощущениях. Митрополит Волоколамский Иларион свидетельствует о благодати как о таинственных Божественных действиях, которые бывают ощутимы для человека. Вот оно, вот! Сейчас мы узнаем, что это за ощущения. Легкость? Сладостность? Может быть, становится больше не стыдно за свои грехи и совесть наконец умолкает? Но владыка продолжает: «Когда человек соприкасается с этими энергиями, логические доказательства бытия Божия становятся для него не нужны, потому что он встречает Бога в своем собственном религиозном опыте». Ах вот оно что. То есть, когда благодать действует в человеке, ему становится неинтересно, докажут ли британские ученые, что Бог сотворил небо и землю, неважно, найдут ли Ноев ковчег. Он не требует доказательств бытия Божия и Его присутствия в мире. Что ж… Тогда поспешу позвонить своей родственнице и скажу ей, что мы с ней не совсем безнадежны. Пусть у меня небольшой пастырский опыт – еще нет двадцати лет, – но со своей колокольни я рассуждаю так: когда благодать касается христианских сердец, люди меняются по отношению к своим ближним в лучшую сторону. Ведь кто не любит ближнего, не любит и Бога. Какая уж тут благодать! Вода через сито. Лилось много, но ничего не задержалось. Стучал Господь, стучал в человеческое сердце, но Ему так и не открыли… Когда благодать касается сердца, люди меняют отношение к своим ближним в лучшую сторону Вот что говорит апостол Павел: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто» (1 Кор. 13: 1–2). |
|
|
