| Другие возможные источники для трактата " Теологумены " мы тоже указывали в своем месте (237 – 244). Пифагорейско–платонические философы вообще не раз писали о декаде. Но от всей этой литературы до нас дошли только ничтожные материалы. " Теологумены " в этом отношении несравнимы ни с чем. В своем месте (218 – 230) мы пытались проанализировать философско–эстетическое содержание этой декады в " Теологуменах " . Как нам представляется, можно с большой точностью формулировать назревание философской мысли от единицы и до десяти. Совершенно ясно, что единица рассматривается в " Теологуменах " как сверхсущее и сверхпредикатное первоединство. В противоположность этому двоица рассматривается здесь как континуальное становление. А соединение единицы и двоицы дает в триаде первое оформление, за которым четверица повествует о теле, которому принадлежит установленное триадой оформление. Пятерица говорит о качестве этой телесности; и так далее. И когда мы доходим до декады, то " Теологумены " рисуют в законченном виде чувственно–материальный космос во всей его смысловой, жизненной и материальной полноте. Таким образом, эстетика числа, принципиально созданная еще Плотином, достигает в " Теологуменах " степени живописной и глубоко продуманной космологической диалектики. 4. Прокл Окончательную систематизацию всего античного учения о числе с точнейшим использованием всей относящейся сюда терминологии мы находим у Прокла. Тексты из Прокла на эту тему приведены у нас в своем месте (ИАЭ VII кн. 2, 57 – 62). Они поражают как большой точностью соответствующих рассуждений Прокла, так и их большой нагроможденностью и кое–где даже спутанностью. После указанного у нас исследования философии числа у Прокла сейчас, в этом общем обзоре, достаточно будет воспользоваться только кратчайшими тезисами. Подобно Ямвлиху, Прокл тоже разделяет первоединое на две области – абсолютно непознаваемую и относительно непознаваемую. Числа относятся к этой последней области. Но в отличие от Ямвлиха положение чисел в системе Прокла яснее и более разработано диалектически. |
| Каждая методология формируется исходя из различным образом разрешаемого конституирующего познавательного акта, основанного на сравнении проблематических тезисов, заключающих в себе потенциал различения и отождествления своих смыслов. Антиномирование как метод позволяет соединять, не сливая в одно, и разделять, не разобщая единство, в тех случаях постижения реальности, когда противоречие в познании невозможно упростить до логического непротиворечивого утверждения или изменить диалектически для разрешения, когда единство реальности постигается через кардинальную несовместимость того, что составляет ипостась и природу этой реальности. Сущность антиномирования как метода — опротиворечивание своих тезисов, сознательное и волевое усилие по возведению их в антиномию, когда иначе выразить истину невозможно. Антиномирование отражает основную методологическую особенность учения Церкви, положенного в основу догматов Вселенских Соборов, а именно учения о единосущных ипостасях. На наш взгляд, методология антиномирования заслуживает изучения в рамках научно-образовательного стандарта по специальности «Теология» в числе других методов теологии. Итак, мы рассмотрели особенности постигаемых человеком миров и связанных с ними методов познания, и в их ряду мир, открываемый человеку богословием. Существование богословия как специальной науки, как структурированной и систематизированной (где это представляется возможным) области специфического знания, безусловно, должно осуществляться по стандартам, принятым в научной методологии. Однако в то же время это обязывает нас быть точными в изучении и изложении особенностей предмета теологического знания, в изучении методологических особенностей формирования этого знания, тем более что антиномирование как метод постепенно получает признание научного сообщества. Возможно ли рассматривать антиномирование в качестве одного из методов формирования православного догматического богословия в тех случаях, когда речь идет об ипостасном бытии (которое сейчас трактуется как бытие личности), когда речь идет о путях постижения «неслитного и нераздельного» единства тварного и нетварного в жизни личности, в бытии мироздания? Разработка аргументированных ответов на этот поставленный нами и пока открытый проблематический вопрос могла бы внести значительный вклад в развитие методологии православной теологии. |
| Из вышесказанного становится очевидным, что протестантская теологическая герменевтика, хотя и испытала в последние несколько десятилетий различные влияния литературной и философской герменевтики, однако, по крайней мере в рамках историко-критической парадигмы, сохранила преимущественную актуализирующую текстуально-герменевтическую ориентацию на «вневременный» сакральный библейский дискурс. Выражаясь лингвистически, сегодняшняя теологическая герменевтика на Западе имеет своей целью, при помощи современных научных методов и правил, возвращение библейским текстам их референта, который из-за исторических и культурологических изменений оказался дискуссионным. Для того чтобы достичь «научности», то есть стать теорией, высказывания которой претендуют на общеобязательность, актуальная протестантская герменевтика ориентируется преимущественно на специфические техники, редуцируемые к комплексности и диверситивности. По выражению О. Маркварда, сингулярная теологическая герменевтика направлена на то, чтобы «снова отыскать во многих библейских историях, посредством фигуральных, аллегорических или догматических абстракций, единую историю спасения, то есть найти в многоразличных “буквах” Писания один единственный “дух”» . О. Марквард предполагает, что плюралистическая герменевтика распространена в теологической области гораздо меньше именно потому, что в одних и тех же текстах усматривает множественность смыслов и контекстов, что нарушает ориентацию на телеологизированную сотериологическую историю . Наиболее популярным редукционным методом сингулярной герменевтики является синтез. Протестантская герменевтика, посредством описанного диалектического процесса, стремится синтезировать изначальные антиномии, такие как разъяснение и аппликация, дескрипция и прескрипция, диахрония и синхрония, историческая правда и жизненная действительность. Проблема в том, что такого рода синтез принципиально и a priorihe должен исключать или односторонне предпочитать ни один из полюсов каждой понятийной пары. На практике же осуществление такой сбалансированности оказывается весьма сложным предприятием. |
| Аристандр Тельмесский (IV в. до н.э.), греческий писатель, мантик, придворный прорицатель македонских царей, упоминаемый Артемидором, а также Плутархом, Элианом и др.: автор трактата О чудесах, который высоко оценивали Лукиан и Плиний Старший, 11. Аристид, Элий Публий (117-- ок. 185), знаменитый греческий ритор эпохи Антонинов, автор Священных речей и Панегирика Риму, был жрецом Асклепия в Эфесе, 14, 65, 99. Аристотель Стагирид (384--322 гг. до н. э.), крупнейший греческий философ, ученик Платона, основатель перипатетической школы, 99, 121, 137,154,159,166,172,175,191, 155. Арно Антуан (1612--1694), французский теолог и философ, янсенист, один из лидеров научно-философского кружка в Пор-Рояле, 254. Артемон (Артемен) Милетский, (1-я пол. I в. н. э.), греческий писатель и онирокритик, упоминаемый Артемидором, а также Плинием Старшим, Тертуллианом и др., в период правления Нерона написал трактат О толковании снов в 22 кн., 11, 14. Артемидор Далдианский (I--I! вв.) -- популярный греческий писатель, астролог и онирокритик эпохи Адриана и Антонина Пия, автор Сонника в пяти книгах, 9, 11--43. Архедем Тарсский (II в. до н. э.), греческий философ-стоик, в древности ему необоснованно приписывали учение об общности жен, 184. Атеней (Афиней, I в.), греческий врач родом из Киликии, основатель школы " пневматиков " , близкий к стоицизму, практиковал и преподавал медицину в Риме. Из его текстов сохранились фрагменты, включенные в свод Орибасия, а также извлечения Аэция и Диогена Лаэртского, 112, 114, 137, 141, 146. Ахилл Татий (V в.), александрийский литератор, автор романа приключений Левкиппа и Клитофон, написанного в подражание Гелиодору, 12, 238, 240, 247. Аэций из Амиды (VI в.), врач, компилятор, составивший свод из древних медицинских текстов, 132 . Барт, Карл (1886-1968), швейцарский протестантский теолог, один из основоположников диалектической теологии, 254. Бонхеффер А.. 254. Босуэл Дж., 85, 204. Василий Анкирский (IV в.), христианский теолог, епископ, противник арианства, 155. |
| Иезуитская часть «новой теологии» находилась до 1974 года в семинарии при кафедральном соборе на холме Фурвьер в Лионе. Представители обоих направлений были обеспокоены наличием двойного разрыва, который выявил модернистский кризис: во-первых, между христианской верой и современностью и, во-вторых, между Католической Церковью и миром. Неосхоластика и модернизм не способны были данный разрыв преодолеть и лишь усугубляли его. Представители «новой теологии» в лице доминиканца Амбруаза Гардейля и иезуита Жана Даниелу указали пути преодоления модернистского кризиса. Гардейль изложил свои взгляды в книге «Откровение и богословие», где указывал на необходимость тесного единства богословия и Откровения. Из данного тезиса следовали четыре пожелания, касающиеся реформы католического богословия. Они выглядят следующим образом: 1) утверждение абсолютного примата Откровения (здесь Гардейль близок к диалектической теологии Карла Барта); 2) применение историко-критического метода к изучению Библии (на чем настаивал, в частности, Рудольф Бультман); 3) неотложное преобразование неосхоластики; 4) движение в сторону большей открытости к проблемам современности 10 . Необходимо разъяснить четыре перечисленных пункта. Абсолютный примат Откровения в изложении Гардейля не есть протестантская доктрина «sola Scriptura». Речь идет о возвращении католическому богословию его библейских корней. Гардейль предлагает отдалиться от рационализации и направиться в сторону живого общения с Богом, отраженного на страницах Писания. «Самая совершенная систематизация богословия ни на йоту не приближает к истине и свету Евангелия» 11 , — указывает Гардейль, смело применяя для исследования Писания историко-критический метод. С его точки зрения, разумное использование данного подхода способно раскрыть новые грани содержания Библии и придать ей еще больший авторитет. Богословие, использующее историко-критический метод, по мнению Гардейля, «способно принять подлинное содержание Откровения, которое доверено ходу истории, согласно раскрывающемуся во времени Домостроительству Откровения, а не логическим дедукциям из некоего вневременного Логоса» 12 . |
| Для практического поведения в области религии и культуры диалектическому воззрению также нужны будут некоторые ограничения. Ведь церковное возвещение Слова должно быть внятным. Но для того, чтобы оно было внятно, потребны не только слова и мысли, но и дела, и воззрения, общения и конкретные положения – такие, которые являлись бы указаниями на потустороннее, а не только указанием на себя и свою конечную форму. Тем самым и культура становится непосредственно важной для веры. Не безразлично, какого рода ее автономия: приходится ли ее признать «надменной» или же преисполненной послушания и готовности к восприятию Вечного; и если даже правда, что культура и религия не суть Царство Божье, то они все-таки и не противоречат ему. Царство Божие проявляется и в культуре, и в религии – и та, и другая живут им, – но, конечно, лишь как вечно грядущим, никогда не сущим, никогда не постигаемым. Движение Барта принадлежит к великим событиям в истории протестантской теологии: да, в некотором смысле оно по значению своему даже уходит за пределы теологии – и это наиболее сильный элемент в нем. Правда, его теологические границы ясно очерчены, но важнее границ внутренняя мощь движения, ибо оно преисполнено сознанием того, что больше теологии, больше благочестия, больше культуры и Церкви, и перед чем отрицание всего поименованного должно быть нашим первым и незыблемым долгом. За время своего существования университет развернул подготовку по многим государственным направлениям и специальностям. В его стенах можно получить высшее богословское, гуманитарное, педагогическое образование. Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет готовит специалистов в области православного богословия и истории Церкви, преподавателей Закона Божия, богословских и церковно-исторических дисциплин, миссионеров, катехизаторов, лекторов. Высокий уровень гуманитарного и педагогического образования (признанный государством) позволяет получать профессиональную квалификацию в области истории, русского языка и литературы, иностранных языков, выпускник университета может стать учителем начальной школы, преподавателем православной гимназии или средней школы, специалистом по переводу святоотеческого наследия и произведений церковных писателей христианского Востока. Желающие послужить Церкви через приобретение творческой профессии могут стать специалистами в области христианского искусства, иконописцами, монументалистами, реставраторами, мастерами церковного шитья, регентами, певчими, преподавателями церковно-певческих школ. |
| теологов в начале 1–й Мировой войны. Б. усматривает самодовольство образованного филистера во всех попытках «приручить» веру, сделать ее частью культуры и цивилизации, упорядочивающим и консервирующим фактором общественной жизни. Опираясь на наследие С. Кьеркегора и Φ. М. Достоевского, но также на пример Лютера и Кальвина, Б. резко настаивает на абсолютной трансцендентности Бога по отношению ко всем ценностям цивилизации. В той мере, в какой человек не покидает мира этих ценностей, он не может действительно веровать, а всего лишь имеет «религию» (под которой у Б., как и у других представителей диалектической теологии, понимаются осуждаемые попытки свести Бога в плоскость собственных готовых представлений о Боге); в акте веры он выходит из него и постольку из тождества себе как сформированному социально–культурной детерминацией индивиду; чтобы обрести себя в вере, надо потерять себя в ней («Der Ro " merbrief», Munchen, 1922, S. 126). Эту же запредельность «веры» по отношению к «религии» Б. отстаивает и в последовательном отрицании всех попыток ввести в протестантскую теологию модернизированную версию аналогии сущего (analogia entis). Полемические тенденции особенно характерны для раннего творчества Б., когда он резко отталкивался от либерального культа культуры и сведения веры к эмоции в духе романтической теологии Ф. Шлейермахера, а также католического понятия естественной теологии. В конце жизни Б., не отказываясь ни от одной из своих установок, стремился отрешиться от пристрастной полемичности и воздать должное тому, против чего боролся всю жизнь («Протестантская теология в XIX в. Ее предыстория и история», «Die protestantische Theologie im 19. Jahrhundert. Ihre Vorgeschichte und Geschichte», Zurich, 1946). БЕРЕНГАР ТЕРСКИЙ (Berengarius Turonensis) (ок. 1000, Тур, — 1088, остров Сен–Ком близ Тура), французский богослов и философ, представитель ранней схоластики. Учился в Турской школе, затем в Шартрской школе, где был учеником Фульберта; с 1029 г. преподаватель грамматики и риторики в Турской школе, с 1040 — ее глава. |
| е. «божественный Разум», и «человеческий разум». «Жизнь Иисуса» (1795) Гегеля начинается со следующего характерного заявления: «Чистый, не знающий пределов разум есть само божество. В соответствии с разумом упорядочен план, разум раскрывает перед человеком его назначение, непреложную цель его жизни». Рационалистический подход проявился прежде всего в экзегетике Свящ. Писания, а именно в историко-критической герменевтике, к-рая в свою очередь стала основой либеральной теологии. Исходя из постулата, что чудес не бывает, университетские экзегеты занимались «критикой смысла» Библии. Для Ф. Шлейермахера (1768-1834) характерны пренебрежительное отношение к догматике вообще и попытки выстроить все религиозное мировоззрение христианина вокруг религ. чувства (das Gefühl), а именно - чувства зависимости человека от Бога. Еще более критичное отношение к лютеранской догматике характеризует Тюбингенскую школу , основатель которой Ф. К. Баур (1792-1860) видел в раннем христианстве «диалектическую» борьбу паулинизма с петринизмом. Наиболее радикальный представитель этой школы Д. Ф. Штраус (1808-1874) прославился кн. «Жизнь Иисуса» (1835), где объявил все связанные с жизнью Христа чудеса мифами, т. е. интуициями, соответствовавшими идее божества у христиан. Слова «смерть», «воскресение» и «вознесение» в НЗ Штраус истолковал как вехи на прогрессивном пути человечества. Как тюбингенец начинал и А. Ричль (1822-1889), видевший смысл христианства в «нравственном возрастании человечества», к которому, как верил Ричль, привело распространение христианства. Ученик Ричля историк А. фон Гарнак (1851-1930) подробно описал основные события, имевшие место в ранней Церкви, в духе либеральной теологии. Э. Трёльч (1865-1923) верил в существование у ранних христиан социального учения и связывал намеки на таковое в источниках в целостную картину. В XX в. наиболее известным представителем либеральной теологии был А. Швейцер (1875-1965), врач и музыкант, к-рый занимался миссионерской и благотворительной деятельностью в Африке. |
| Возвращение к рациональным основам христианской веры было намечено в творчестве В. Панненберга (1928–2014). Немецкий богослов относился к представителям протестантского направления «теологии надежды», возникшего в 60–70-е годы XX века и провозглашавшего христианство главной надеждой в социально-политическом преобразовании общества. Руководствуясь этой идеей и интеллектуальной традицией Гегеля, Панненберг попытался выстроить теорию богословского осмысления истории . Согласно данной теории, тотальность Божественного откровения и единство реальности обусловлены внутренним прогрессивным движением исторического процесса к конечной цели – полноте божественного самооткровения . Начало движения было положено в явлении богочеловека Иисуса Христа, предвосхитившем события конца времен. Поэтому христианство является универсальной истиной в истолковании истории как вектора, направляющего человека к прогрессивному развитию идеала общественного бытия. Изложенное иллюстрирует, что богословско-исторические взгляды протестантских теологов основывались на философских принципах и не всегда были свободны от определенных исторических и социально-политических положений. Что в свою очередь сказалось на внутренней дифференциации данных концепций. По мысли представителей либерального направления и «теологии надежды», христианство истолковывает этическую норму и цель истории. Трельч открывает эту норму через релятивизацию христианства, Нибур – через протекающий в истории диалектический процесс вины и примирения, для Панненберга она заключается в прогрессивном осуществлении исторической надежды христианства. И наконец, Кульман в категориях неортодоксальной диалектической теологии представил взгляд на Библейское откровение о спасении как универсальный способ истолкования истории. III Адаптация философских идей получила активное воплощение в богословско-исторических концепциях представителей католического движения «нового богословия», образовавшегося в начале XX века в контексте борьбы неотомизма с модернизмом. Основными идеологами «нового богословия», размышлявшими над историей, были выдающиеся богословы-иезуиты Г. Фессар, А. де Любак, Ж. Даниелу и Х.У.Ф. Бальтазар. |
| Ипостась человека включает две природы, сущности (материальную и нематериальную), ни одна их которых не является ипостасью, но обе природы воипостазированы в одной ипостаси человека. Как мы видим (хотя тут может быть скрыта и проблема перевода), несмотря на рассуждения о субстанции (которая должна быть эквивалентна ипостаси), под ней всегда подразумеваются аристотелевы отношения сущности существ, а не богословские отношения ипостасей. Ипостасное понимание жизни практически невоспроизводимо в понятиях западного богословия, за исключением тавтологий при переводе. Два способа бытия — сущностный и ипостасный — позволяют «спроектировать» картину мира, в которой будут тройственно противопоставлены, но при этом неразрывно связаны научно-рациональный, культурологический и православно-догматический взгляды на Бога, мир и человека. Методической основой науки является признание бытия сущностей, методической основой культуры — признание диалектической самодвижности внутреннего мира человека, актуализирующего культуру как реальность, методической основой богословия — признание бытия ипостасей. Первое доступно естественно-научному познанию, второе — гуманитарной диалектике, третье — только познанию в энергиях сущности, которые открываются лишь ипостасно. Теологическое осмысление ипостасного бытия может стать основой богословского определения понятия «личность», ведь, несмотря на общеупотребительность термина, содержание понятия «личность» часто трактуется в противоположных значениях, как правило в соответствии с прагматическими потребностями конкретного исследователя. Таким образом, метод Бернарда Лонергана определяет позицию исследователя в рамках гуманитарной парадигмы познания и представляет собой наиболее развитую систему трансцендентальной методологии для гуманитарных наук в зарубежной теологии. Однако с учетом специфики православного догматического богословия, определяющего предмет и сущность богословия иначе, чем в католичестве и протестантизме, гуманитарный метод не является исчерпывающим для теологии в целом, поскольку не позволяет применить догматическое антиномирование. Для адекватного введения догматического антиномирования в теологическую методологию необходима разработка аксиоматической модели, в рамках которой будут учтены особенности функционирования теологической теории в парадигмах двух логических систем, с указанием разности ее критериев: как рационально подтверждаемых, так и неверифицируемых и, говоря языком гуманитаристики, принимаемых только по смыслу, указанному в догматическом богословии. |
|
|
.jpg)
