| Тварное totum есть отпечаток божественного unum: части универсума, взятые сами по себе, то есть вне целого, способны обладать бытием «nisi solo falso nomine, utpote equivoce» [«лишь под ложным именем, ибо эквивокально»] 1211 , поскольку бытие сообщается sub ratione unius. Весьма красноречив приводимый Экхартом пример потенций души: будучи различными и неравными между собой как части различённого целого, они не различаются и не являются неравными in uno esse animae [в едином бытии души]; точно так же и органы одушевленного тела принимают непосредственно от души бытие-единое, «in quo esse uno non cadit inaequalitas» [«в каковом едином бытии нет места неравенству»]. Целостное бытие человеческого композита есть частный случай универсальной структуры: «sic et de toto universo sciendum est» [«и это следует знать обо всем универсуме»] 1212 . Отправляясь от этого примера и от некоторых похожих текстов, проф. B.J. Muller-Thym 1213 усмотрел в учении Майстера Экхарта о Боге как Esse omnium приложение логико-метафизического принципа totum potestativum [властного (облеченного властью) целого], сформулированного Боэцием и разработанного Гильбертом Порретанским: принципа, который использовался Альбертом Великим для объяснения того, каким образом человеческая душа, будучи сама по себе субстанцией, может быть формой одушевляемого ею тела. Вероятно, именно альбертистская теория души как totum potestativum тела послужила образцом для учения Майстера Экхарта о присутствии Бога – ipsum Esse в тварном мире. У этой оригинальной интерпретации есть определенные достоинства: весьма тонко демонстрируя не-томистский характер экхартовского учения о бытии, американский исследователь направляет экхартианские штудии по новому пути, на котором следует принимать во внимание наследие Гильберта Порретанского. Однако попытка проф. Muller-Thym не приводит к целостному видению сложной и одновременно простой мысли тюрингского мистика, ибо вовсе не оставляет места аналогии в его учении о божественном и тварном бытии. |
| Однажды мы дали родителям торжественное обещание провести хотя бы один день без ссор. Мы увлеклись этой трудной задачей и даже соревновались в жертвенности наших уступок. Под вечер мы начали чувствовать себя на вершине добродетели. Однако уже перед самым отходом ко сну, кто то нарушил общее согласие и мы были вовлечены в такую потасовку, которая превзошла наши обычные столкновения. Наше поражение было столь разительно, что мы не пробовали больше повторить неудавшийся опыт. Был у нас и другой случай. К нам поступила новая гувернантка Альбертина Тенисовна. Ее рекомендовали мамины приятельницы Наталья Владимировна Толстая и Аделаида Платоновна Ковалевская, которые пользовались большим уважением в нашей семье. Их кандидатка всем очень понравилась, и мы обещали нашей матери вести себя как можно лучше с ней. После завтрака она повела нас на прогулку. Вначале все шло прекрасно, но Соня не удержалась от соблазна и столкнула Маню в сугроб. Та не осталась в обиде и вскоре мы все четверо сделались участниками такой яростной битвы, что напуганная девушка, к нашему стыду и искреннему огорчению, покинула наш дом в тот же вечер. Мы легко привязывались к нашим воспитательницам и не хотели сознательно досаждать им или огорчать их. Но им обычно не удавалось справиться с нами, и поэтому редко кто из них оставался надолго у нас. Мы не признавали другого авторитета, кроме нашей матери. Она одна была непререкаемым арбитром во всех спорах и обидах. У нее не было любимцев, и у нас была полная уверенность, что она рассудит нас по справедливости. Но отдавшись гневу или капризу, мы теряли равновесие, и тогда какая-то чужая и темная сила овладевала нами и неудержимо влекла нас в пропасть. В эти моменты мы мучили и себя и других, сдаваясь стихии бунта и разрушения. Придя в себя, мы горько каялись за наши проступки, но через известное время вновь срывались и падали в ту же пропасть. Только одно можно сказать в наше оправдание, мы никогда не хотели, сознательно причинить боль друг другу, так как горячо и даже безудержно любили всех членов нашей семьи. |
| После войны 1454 – 1466 Тевтонский Орден переместил свою столицу в Кёнигсберг из Мариенбурга (ныне Мальборк в Польше). В 1525 году Великий магистр Тевтонского Ордена Альбрехт преобразовал теократическое государство в светское Прусское Герцогство, а сам стал герцогом. Столицей нового государства стал Кёнигсберг. В 1544 году в городе открылся университет, названный впоследствии по имени герцога Альбрехта Альбертиной. С XVI века город стал важным центром литовской культуры, здесь вышла первая книга на литовском языке, проживали важные деятели литовской культуры Мартинас Мажвидас, Кристионас Донелайтис, Людвикас Реза и другие. Такой «тройной» город, который фактически был единым, но состоял из трех административно независимых частей (каждый из трех кенигсбергских городов имел свою ратушу, своего бургомистра. собственный суд и т. д.) просуществовал до 1724 года. В 1724 году три города, многочисленные посёлки, посады и предместья, а также замок, который до этого не входил в состав ни одного из городов, а имел особый статус правительственной резиденции, были объединены в единый город Кёнигсберг. В том же году в Кёнигсберге родился Иммануил Кант (1724–1804). Он стал величайшим уроженцем города за всю его историю. В течении XIX века проводилась модернизация оборонительных сооружений города. Было построено множество бастионов, равелинов, оборонительных валов, большинство из которых сохранилось до сих пор. Особый интерес представляют городские ворота. Они были возведены в неоготическом стиле и являются интересным архитектурным памятником. В XIX веке город значительно вырос. В 1782 году в городе было 31 368, в 1888 – 140 909, в 1910 – 249 600, в 1939 году – 373 464 жителей. В 1919 году в Кёнигсберге был открыт аэропорт Девау – первый аэропорт Германии и один из первых аэропортов Европы и мира. В 1922 году было организовано воздушное сообщение Кёнигсберг – Рига – Москва. Еще до конца Второй Мировой Войны, в августе 1944 года город Кенигсберг был сильно разрушен британскими бомбардировщиками в ходе операции «возмездие». Бомбардировкам подвергся в основном центр города, где практически не было военных объектов. Погибло множество мирных жителей, сгорел старый город и множество памятников старины, сильно пострадал замок. Позднее город был взят штурмом советскими войсками. |
| Вы — чудовище (милое). Пишу Вам, так как вчера мне случайно показали журнал, где Вы доставляете мне радость, сравнивая меня с и делаете честь, сравнив с Клоделем. И тут в почте приносят письмо, подписанное Моррасом. Почерк у него столь же неразборчивый, как у Леона Доде (а это не шутки), но, поскольку письмо довольно легко (к моему удивлению) поддавалось дешифровке, я решил, что писано оно не им. Мои бедные глаза не успели еще пробежать письмо до конца, но прочитанного мне уже хватило, чтобы убедиться: оно не от Морраса. Тогда я взял другие очки, потом лупу и, наконец, прочел, что Моррас — это, оказывается, Мориак. Ваше письмо требует пространного ответа, на что у меня сейчас просто нет сил. Но до чего же надо быть извращенно жестоким, чтобы в тот момент, когда я не в силах никому, кроме Вас, написать, как я люблю Вашу книгу, заявить мне: «Я чувствую, Вам не нравится моя книга из-за ее драматичности». Интересно, что Вы скажете, когда прочтете мои последние тома, хотя бы начиная с романа с Альбертиной, который я считаю драматичным. Но поскольку я пишу Вам, чтобы сказать, как люблю Вашу книгу, черную ракету, разрушающую все вокруг, не стоит ворошить мои похвалы и уничтожать их критикой. Дорогой друг, я наговорил бы Вам тысячи забавных вещей. Но важна для меня лишь одна (отнюдь не забавная); Вы пишете: «Ни единой статьи о моей книге». Хотите, я могу заняться этим и попросить Вашего почитателя Жака Ривьера, когда он вернется после отдыха, написать статью для «Нувель ревю франсез»? Правда, с некоторых пор рука у меня стала настолько несчастливой, что я вряд ли решусь предложить Вам свое содействие. Вот Вам последняя моя оплошность: я по собственному почину попросил сделать рецензию о книге Жака и мне пообещали, что она будет прекрасной; однако она оказалась настолько оскорбительной, что Жак Буланже отправил в «Нувель ревю франсез» великолепное ругательное письмо. Послал я стихотворение рекомендованное также и его тут же отвергли и т. д. Тем не менее, если Вам угодно, я поговорю с Ривьером после его возвращения. А хотите, пылкий испанский монах, я обращусь в «Аксьон Франсез», которая сейчас обо мне помалкивает, но, быть может, выскажется о Вас? Короче, сообщите свои пожелания. (Я могу написать |
| Византийская мозаика – это шедевр оптической науки, она облагораживает не только зрение, но и осязание. Различные наклоны, приданные кубам, тонкая кривизна при изображении плоских поверхностей, запечатленная на теплом фоне, все сделано так, как-будто художник работает не над тем, что он видит, но над тем, что должно открыться взгляду верующего. Итальянский Ренессанс распахнет из живописи окно наружу: это parieme de verto де Леонарда, fenestra apertra Альберти. Византийская мозаика или фреска, напротив, открывается пространству, расположенному перед ним, это функциональная часть священной архитектуры и литургии, которая служится здесь. Если она есть «открытое окно», она открывается бесконечности Царства, бесконечности, обозначенной обратной перспективой, и целиком причастной к совершающемуся здесь богослужению. На других сводах того же купола – возвращение блудного сына – сильно поврежденная фреска; здесь виден только служитель, закалывающий упитанного тельца – и два умножения хлебов. На одном из них – дети, играющие поодаль от толпы, и их группка, поглощенная игрой занимает вогнутое пространство перед амфорами Каны. Далее мы видим бегство в Египет, Иосиф несет божественного Младенца на плечах… Не упущено и трагическое: вот реалистическое, динамическое «избиение младенцев», занимающее большое место на правой стороне. Но рядом: Христос исцеляющий… Есть здесь и дьявол , но дьявол не пугающий; в сцене «искушения в пустыне», он изображен хрупким юношей, одетым по-античному, стоящим в профиль – при этом профиль здесь служит выражением полнейшего равнодушия, отказа от общения; здесь нет ни я, ни ты, но лишь он, и только это. Искуситель сведен к черной схеме, почти нитевидной, и его большие ангельские крылья также черны. Роспись внутреннего притвора, где изображено детство Марии, дышит преображенной человечностью. Дитя делает первые шаги при помощи служанки, одетой по-античному; ее покрывало раздувается целой аркой над головой словно это убор танцовщицы. Иоаким и Анна окружают свою маленькую дочь, и мы видим как передана теплота: дитя приклоняет голову к голове отца, и легко касается лица матери, между тем родительские руки мягко обнимают ее. Чуть далее – и еще дальше во времени – встреча Иоакима и Анны; она – с лицом, полузакрытым лицом мужчины, к которому она прижимается, как будто находит защиту в открытых руках Иоакима. Надпись не говорит: встреча Иоакима и Анны, но: «зачатие Марии " … Не непорочное зачатие, но вполне человеческое в благородстве и серьезности настоящей любви, целомудренного эроса. |
| 11. Амфион (греч. миф.), воцарясь в Фивах, окружил стеною нижний город, причем камни под звуки его лиры сами спускались с горы и ложились один на другой. 32-16 16. Мы оказались... — Дном колодца, охраняемого гигантами, служит ледяное озеро Коцит, в котором караются обманувшие доверившихся, то есть предатели (см. прим. А., XI, 16-66). Это последний круг Ада, разделенный, без видимых границ, на четыре концентрических пояса. Первый пояс называется Каина (ст. 59), по имени Каина-братоубийцы. Здесь казнятся предатели родных. Они по шею погружены в лед, и лица их обращены книзу. Описанию Каины посвящены стихи 16-69. 32-21 21. Злосчастным братьям — двум братьям, графам Мангона (ст. 41), или, быть может, вообще казнимым здесь грешникам. 32-27 27. Танаис — греческое название реки Дона. 32-28 28. Тамберник (другое чтение — Таберник) — название горы. Старые комментаторы указывают, что она находится в Славонии. Быть может, это Фрушка Гора близ города Товарника. 32-29 29. Пьетрапана (ныне Пания) — наиболее высокая гора в Апуанских Альпах, между реками Серкьо и Магра, в Тоскане. 32-34 34. Таилище стыда — лицо, где проступает краска стыда. 32-41 41. И увидал двоих — то есть тех " Злосчастных братьев " , один из которых только что окликнул Данте (ст. 21). Это, как сообщает (ст. 55-60) их сосед, — братья Алессандро и Наполеоне дельи Альберти, графы Мангона, сыновья Алъберто (ст. 56), владевшие в конце XIII в замками в долине реки Бизенцьо (ст. 57), впадающей в Арно. Взаимная вражда довела их до того, что они убили друг друга. 32-52 52. И кто — то молвил. — Это Камичон де " Пацци (ст. 67-68). 32-61 61-62. Ни тот, которому... — Как повествует роман о Ланчелоте (А., V, 128 и прим.), король Артур, узнав о предательстве своего внебрачного сына Мордрека, пронзил его копьем насквозь, так что через рану проник солнечный луч и самая тень его оказалась пронзенной. Умирая, Мордрек успел смертельно ранить Артура. 32-63 63. Фокачча деи Канчельери, пистойец, предательски убил двух своих родственников. 32-65 |
| Протестанты держались так, как будто с Нюрнбергским религиозным миром все было окончено, а папа Павел III скорее готов был перенести раскол, чем допустить реформу Церкви. В 1540—1541 гг. в Гагенау, Вормсе, Регенсбурге происходят религиозные переговоры, цель которых — перейти к мирному соглашению по всем пунктам, которые с 1517 г. были наиболее спорными. В самом Риме поднимается вопрос, не следует ли восстановить единство Церкви честным признанием справедливости требуемых протестантами реформ. Кардиналы Римской курии были решительно расположены в пользу реформ и необходимых церковных преобразований, правда, с точки зрения протестантов, недостаточных. Князья в подавляющем своем большинстве также выступают за реформу. Еще в 1539 г. протестантизм восторжествовал в Альбертинской Саксонии и Браденбургском курфюршестве. В последнем в 1540 г. даже был установлен лютеранский характер церковного строя, который был утвержден самим Карлом V благодаря тому, что курфюрст Бранденбурга держался в стороне от антикарлонского Шмалькальденского союза, поддерживавшего Гогенцоллеров против Габсбургов. Князья из дома Гогенцоллеров все, за исключением кардинала Альбрехта, стояли на стороне евангелического учения. Поэтому почти вся Северная Германия, кроме Прирейпских областей и части Вестфалии, вскоре следовала лютеранскому вероисповеданию. Религиозные переговоры 1540—1541 гг. между католиками и протестантами хотя и имели примирительный характер, хотя и отражали несомненное сближение в богословских вопросах, в вопросах церковного устройства и папского авторитета, не привели к договоренности. Эти переговоры показали, что Нюрнбергский мир 1532 г. продолжает существовать и начинает распространяться даже па новых приверженцев «Аугсбургского исповедания». Результатами переговоров были Регенсбургский интерим и декрет сейма от 29 июля 1541 г., в которых император доходит до последних пределов уступчивости протестантам своим обращением к папе с увещанием «установить христианский порядок и реформацию», а протестантам дает подтверждение действительности Нюрнбергского мирного договора. Но давая эти обещания, император не имел намерения их исполнить, потому что в то же время возобновил союз против протестантов. |
| Разделяя некоторые положения неогвельфизма, папа Пий IX был готов выступить с предложением об ослаблении пограничных барьеров между итальянскими гос-вами путем создания таможенного союза. С сер. 1847 г. в Тоскане, Пьемонте, Неаполитанском королевстве проходили массовые выступления, во время к-рых выдвигались требования политических реформ и предоставления гражданских свобод, в Ломбардии и Венето митинги часто носили антиавстр. характер. Папа Римский Пий XI. Фотография. 1880 г. В янв. 1848 г. в результате восстания на Сицилии части королевских войск были изгнаны с острова, захватившее власть временное либеральное правительство заявило о независимости Сицилии и обратилось к итал. гос-вам с предложением о создании федеративного союза. Революционные выступления в Неаполе вынудили кор. Фердинанда II провести политическую амнистию и 11 февр. 1848 г. подписать конституцию, составленную по образцу французской конституционной хартии 1830 г. По примеру Королевства обеих Сицилий схожую конституцию 17 февр. даровал тосканский герц. Леопольд II, а 4 марта кор. Пьемонта и Сардинии Карл Альберт издал т. н. Альбертинский статут - конституцию Сардинского королевства. В статуте провозглашались основные гражданские права и свободы и предусматривалось создание правительства и 2-палатного парламента. Членов нижней палаты в силу ценза фактически могли избирать только высшие слои общества (ок. 2% населения), пожизненных членов верхней палаты назначал король из представителей знати, генералитета, высшей бюрократии, духовенства. Первой статьей Альбертинского статута католицизм провозглашался гос. религией, но гарантировалась терпимость по отношению к другим религ. культам (в том же году в Сардинском королевстве были узаконены свобода вероисповедания и запрет дискриминации по религ. признаку). Ввиду народных волнений 14 марта 1848 г. папа Пий IX обнародовал «Основной статут светского управления», по которому в Папской области вводился режим конституционной монархии в светских делах. С началом революции в Австрийской империи (март 1848) усилились антиавстрийские выступления в Ломбардо-Венецианском королевстве. 18-22 марта в Милане прошло вооруженное восстание против австр. войск и правительственных учреждений (т. н. 5 дней Милана). 22 марта австр. войска оставили город, где власть перешла к временному правительству, обратившемуся с призывом о помощи к итал. государствам. 22-23 марта в ходе антиавстрийских выступлений в Венеции была провозглашена республика и сформировано временное правительство во главе с Д. Манином. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Не нужно переводить стрелки 25.03.2010 422 Время на чтение 8 минут " ... Три вещи принадлежат человеку - ... душа, тело и время " Леон Баттиста Альберти Тема, о которой пойдет речь, относится к числу остро дискуссионных. На протяжении уже длительного времени она активно обсуждается, как в узких кругах специалистов, так и в обществе в целом. Существуют разные позиции, мнения, приводятся различные аргументы pro et contra: переводить или не переводить два раза в год стрелки часов. Кипят почти шекспировские страсти. Определюсь с предпочтениями сразу - я абсолютный противник ежегодных временных скачек. В спорах я на стороне тех, кто считает, что от " летнего " и " зимнего " времени пора отказаться. Все, что создает дискомфорт для граждан России, а манипуляции со стрелками часов - как раз тот самый случай - должно решительно выметаться. Как же так получилось, что мы оказались перед необходимостью решения этого вопроса? Немного истории. Переход на " летнее " время в России был впервые осуществлен еще в 1917 году. Реформаторский пыл первого Временного правительства распространился и на вопросы, связанные со временем. Соответствующее решение было практически реализовано буквально за день до известного кризиса Временного правительства - 1 июля 1917 года. Реформирование было продолжено и в советский период - 16 июня 1930 года, в соответствии с декретом СНК СССР , стрелки часов " в целях установления однообразного со всем цивилизованным миром счета времени в течение суток, обуславливающего на всем земном шаре одни и те же показания часов в минутах и секундах и значительно упрощающего регистрацию взаимоотношений народов, общественных событий и большинства явлений природы во времени " были переведены на один час вперед относительно поясного времени. Видимо здесь не обошлось и без стремления раздуть, " на горе всем буржуям " , пожар мировой революции. Как бы то ни было, новое время получило название " декретное " и применялось в нашей стране более 50 лет. |
| И неслучайно, что все эти вопросы, законные и осмысленные в рамках теизма (от различий в последнем в данном случае можно отвлечься), в секулярной мысли мало-помалу повисают в воздухе (выступая по сути унаследованным от прошлого непрояснённым «пережитком»), а то и вовсе перестают вставать» . Для уяснения сущности метаморфозы гуманизма в трансгуманизм необходимо, хотя бы в общих чертах, определить границы понятия гуманизма как такового, по причине его, как уже здесь было отмечено, семантической многослойности. В самом широком значении гуманизм представляет собой мировоззрение, построенное на признании центрального значения человека в мире, уважении к его достоинству и правам. В таком смысле гуманизм обнаружим и в Древнем мире, несмотря на его космоцентризм; в первую очередь в греко-римской цивилизации периода её высокого культурного развития, почему и первые новоевропейские гуманисты, начиная с Франческо Петрарки, апеллировали именно к античности. Уважение к человеку как единственной твари, созданной по образу и подобию Бога, является конститутивным элементом иудео-христианского откровения. В христианстве, – после Боговоплощения, – место человека в онтологической иерархии сущего даже выше, нежели в ветхозаветном иудаизме. Из абсолютизации этой особенности новозаветного миропонимания и вырастает новоевропейский гуманизм, который, как пишет Алексей Фёдорович Лосев, «несомненно есть учение о правах свободного индивидуума, и логических, и моральных и эстетических с весьма частой антицерковной тенденцией (что, впрочем, для возрожденческого гуманизма совсем необязательно), с энтузиазмом в области научных филологических исследований и с общественно-политическими выводами против светской власти папства» . Понятие гуманизма, как пишет Дмитрий Кириллович Богатырёв, несёт в себе три смысловых уровня. «1) В узко-историческом аспекте – явление западноевропейской истории, связанное с выяснением античной почвы (в отличие от христианского Неба) европейской культуры посредством, в первую очередь, филологических изысканий, ассоциируемое с именами Франческо Петрарки, Данте Алигьери, Лоренцо Валлы, Альберти и др. |
|
|
