| По окроплении всей братии, два инока, взяв со страхом Святый Образ, если случится, что он велик и тяжел, входят с ним, вместе с игуменом и всей братией, в монастырские службы, куда входит иерей с диаконом и носящие Святую Икону, и окропляют их. Обойдя все службы, выходят за ворота обители с пением догматиков, осмогласных в честь Божией Матери и „славников " стихир празднуемых святых в разных приделах внутри монастыря и по башням. В то время, как игумен с братиею стоят пред монастырскими вратами и поют, священник с диаконом входят в находящейся близ обители огород и окропляют в нем святой водой все овощи, чем они и сохраняются невредимыми от червей и гусениц. Потом входят в обитель с пением духовных песней и, войдя в церковь, ставят посредине Святую Икону и, став по обе стороны ее, оба лика поют: „Достойно есть яко воистину " —демественным распевом, а потом, сказав малую ектению и отпуст, вносят священники Икону в алтарь и ставят на свое место. Такое последование совершается в первый недельный день каждого месяца, кроме января, ибо в январе это послдование отлагается до утра Богоявления, когда выходят со Святыми Иконами, со свечами и кадилами и с пением духовных песней к близ находящейся реке или к колодцу. Теперь для тебя ясно, откуда получило начало это обыкновение, и по какой причине вторично бывает освящение воды на реке утром Богоявления. Ты же воздай святыми молитвами за малый сей труд, который я предпринял по божественной ревности и по духовной любви твоей ко мне. Здравствуй о Господе! 18. О святом образе Христа Спасителя, именуемом «Уныние» Священное изображение Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа называемое по–римски „пиетас " („pietas " ), что значит по–русски „милосердие " или „благочестие " , а не „уныние " , не есть изобретение человеческой премудрости, но Сам Спаситель показал Себя таковым святителю Своему, святейшему Григорию папе Римскому, составителю душеполезных бесед, как он объяснил диакону своему Петру. Во время божественной литургии, когда святейший Григорий священнодействовал страшную бескровную жертву и влагал в потир четвертую часть Святого Агнца, он увидел такое нерукотворенное божественное изображение и умилился и, как и следовало, исполнился весь слез духовных, удивляясь такому неизреченному снисхождении Спасителя. |
| По окроплении всей братии, два инока, взяв со страхом Святый Образ, если случится, что он велик и тяжел, входят с ним, вместе с игуменом и всей братией, в монастырские службы, куда входит иерей с диаконом и носящие Святую Икону, и окропляют их. Обойдя все службы, выходят за ворота обители с пением догматиков осмогласных в честь Божией Матери и «славников» стихир празднуемых святых в разных приделах внутри монастыря и по башням. В то время, как игумен с братиею стоят пред монастырскими вратами и поют, священник с диаконом входят в находящийся близ обители огород и окропляют в нем святой водой все овощи, чем они и сохраняются невредимыми от червей и гусениц. Потом входят в обитель с пением духовных песней и, войдя в церковь , ставят посредине Святую Икону и, став по обе стороны ее, оба лика поют: «Достойно есть яко воистину» – демественным распевом, а потом, сказав малую ектению и отпуст, вносят священники икону в алтарь и ставят на свое место. Такое последование совершается в первый недельный день каждого месяца, кроме января, ибо в январе это последование отлагается до утра Богоявления, когда выходят со Святыми иконами, со свечами и кадилами и с пением духовных песней к близ находящейся реке или к колодцу. Теперь для тебя ясно, откуда получило начало это обыкновение, и по какой причине вторично бывает освящение воды на реке утром Богоявления. Ты же воздай святыми молитвами за малый сей труд, который я предпринял по божественной ревности и по духовной любви твоей ко мне. Здравствуй о Господе! 18. О святом образе Христа Спасителя, именуемом «Уныние» Священное изображение Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, называемое по-римски «пиетас» («pietas»), что значит по-русски «милосердие» или «благочестие», а не «уныние», не есть изобретение человеческой премудрости, но Сам Спаситель показал Себя таковым святителю Своему, святейшему Григорию папе Римскому, составителю душеполезных бесед, как он объяснил диакону своему Петру. Во время божественной литургии, когда святейший Григорий священнодействовал страшную бескровную жертву и влагал в потир четвертую часть Святого Агнца, он увидел такое нерукотворенное божественное изображение и умилился и, как и следовало, исполнился весь слез духовных, удивляясь такому неизреченному снисхождению Спасителя. |
| б) Новгородец, Стефан Голыш, «ходил по градам и учил Усольскую страну»; он обучил у Строгановых своему мастерству Ивана, по прозвищу Лукошку, в монашестве Исаию. Степан Голыш «много знаменнаго пения роспел». Ученик его Лукошко «вельми знаменнаго пения распространил и наполнил». в) Учителем Носа, Голыша и Христианина был Савва Рогов, мастер пения, но не столько знаменитый, как был брат его Василий, в монашестве Варлаам. Василий, с 1587 г. архиепископ, а с 1589 г. митрополит ростовский, был горазд знаменному, трестрочному и демественному пению, был роспевщик и творец». Эти братья были «родом Кореляне», т.е., чухны. г) Новгородский монах и потом игумен Хутынский Маркелл Безбородый, известный по сочинению жития и канона новгор. епископу Никите (1557 г.), роспел Псалтырь; а некто тверской диакон роспел стихиры евангельские. д) По словам инока Ефросина, известны были ещё учители пения Шайдур и Баскак. 2. Чтó же такое делали эти мастера? Чтó значат слова: роспел, распространил, наполнил? Мы знаем, что, напр., стихиры Триоди пелись по нотам со времени Феодора Студита . Напротив, ни по каким памятникам не видно, чтобы в христианской Церкви пели, а не читали, Псалтырь. Итак, понятно, что новые мастера положили на свои крюки церковные песни, иначе составили свои напевы для песней и свои значки для крюков на место древних; мало того, они по духу благочестия Александровской слободы положили на свои крюки очень многое такое, чтó до того времени только читали, а не пели. Отличие позднего крюкового пения известно: слова растягивались по крюкам до крайности, гласные удвоились и утроились, ударения переставлялись, так что русский здравый смысл тогда же называл эти напевы Хомовым или Хамовым пением, тогда как простое, естественное, древнегреческое пение называлось пением на речь (См. «Предисловие, откуду начася осмогласное пение», нап. в Чтен. Общ. Ист. М. 1846. 3). «Точию бо нашим пением глас украшаем и знаменные крюки бережем, а священныя речи до конца развращенны... и словенскаго нашего языка чужи, несвойственны и сопротивны. |
| Примеры – песнопения кондакарного, путевого, демественного и большого знаменного роспева. А также – отдельные негласовые песнопения Литургии – Херувимская песнь, киноники (причастные стихи). Использование тех или иных типов структур песнопений определялось архитектоникой (построением) богослужения, местом того или иного песнопения в чинопоследовании. Так например, песнопения, исполняемые при совершении какого-либо важного момента священнодействия (Вход на Вечерне, перенесение Святых Даров на Литургии и проч.) подразумевали и более протяженное (торжественное) пение. Виды и способы исполнения песнопений (40, 86–91) также предусмотрены церковным Уставом и соответствуют их определенному месту в чинопоследовании той или иной службы. Это – антифонный вид. В переводе с греческого «антифон» означает «противогласие», то есть попеременное пение на два хора (лика). Они занимают место справа и слева иконостаса по краям солеи. У греков и сербов певцы стоят не по краям солеи, а на особых местах у правого (южного) и у левого (северного) столба храма и обращены к середине храма. Примыкая к правому месту певцов (у сербов называется «певница»), находится трон епископа под балдахином, тоже обращенный к середине храма. На Афоне места для поющих находятся по большей части в правой и левой (южной и северной) боковых апсидах. Стояние певцов на хорах – поздний обычай, перенятый в XVII веке от католиков; – эпифонный и ипофонный вид. Первое означает пение стихов псалма или иных песнопений с запевом (пример – воскресные тропари «Ангельский собор»), второе – пение стихов псалма или иных песнопений с припевом (пример – пение стихов «Господи воззвах», на Вечерне с припевами «Услышим я Господи», «Воззвах к тебе спаси мя», «Христе Спасе, помилуй нас») – респонсорный вид (от лат. Responsum – ответ). Здесь мы можем отметить различные способы исполнения: 1) Певцы отвечают пением одного и того же текста на каждое прошение или молитвенное воззвание священнослужителя (пример – ектении) 2) Чтец (или диакон) читает по порядку стихи какого-либо псалма, певцы же отвечают ему пением первого возглашенного чтецом или диаконом стиха. |
| Кроме плеска вод, исполнена книга денно-нощными перезвонами колоколов и уставным пением, знаменным-столповым и демественным. «Звон учали за час до свету». «Звон был переменялся в малые колокольцы». Получена весть о кончине царя Ивана Алексеевича. «Указал владыка к пению благовестить в большой колокол, в один край редко ударить единожды и, в конце звука, дважды и снова, при конце звука, единожды». «В лето 1702, в ночь на 6е сентября владыка Афанасий помре скоропостижно». В лиственничной домовине лежал он девять недель, ожидая официального указа из «царствующего града» о погребении. Многолюдные поминальные столованья в третины, девятины, 20й и 40й дни, с пением, с заупокойными чашами, по обычаю, справлялись тут же, в присутствии безмолвнаго владыки. А нравом он был крутенек. Плавал однажды под парусом в Чухчерему «на обновленье». А карбас с соборянами запоздал. В наказанье всем им владыка приказал положить «по сту земных поклонов в шубах». Как художественна, как торжественна была эта уставленная Афанасием жизнь в зимние великие праздники — Рожество, Крещенье! В ней участвовали не только Колмогоры, но и окрестный именитыя селения: Куростров, Ухостров, Матигоры. Как удивительно преподносит это всё автор «Чинов холмогорских»! Слышишь эти перезвоны в сияющем звёздами северном небе. Видишь эти толпы, шествующие к ночным службам. Слышишь скрип шагов, пенье, славленье. Великолепный и священный театр учинил этот владыка-художник. Нет никакого сомнения, что только благодаря Афанасию так неожиданно пышно расцвело в XVIII веке холмогорское искусство резьбы по кости. 6 марта Творчески одарённый человек создаёт около себя и распространяет атмосферу увлекательную и живительную для других. «Подобное влечётся к подобному» (Платон). У какого дела работает мысль человека, там и творчество. Всякая творческая деятельность человека рождает около себя жизнь. Особенно это относится к области искусства. Искусство тогда живёт сильно, когда оно вовлекается в строительство жизни. Та или другая эпоха, строительствуя, имела свои идеалы. На Руси в XV веке стержнем «большого» искусства была церковность. Центром внимания «большого» искусства была только религиозная тематика. Со второй половины XVII века волны общей жизни уширили многоструйную реку русских художеств. И церковное искусство как-то разрумянилось, раскудрявилось, подало руку бытовому народному искусству. Если портретист начала XVII века, пишучи царя Михаила, всячески тщился уподобить живое лицо иконописному лику, то в конце века наоборот: «белостью и румяностью», доведёнными до лубочности, старались добиться «живства». Старообрядцы только себя считают охранителями древней иконописи, забывая, каким яростным гонителем новшеств в живописи был как раз их антагонист Никон. |
| Но безчинный вопль, равно безчинное одебеление и отончение голоса поющих, удобно может быть и при простом пении, как это известно всем по опыту; а партесное пение удобно может быть без безчинного вопля, без отончения, одебеления и многоусугубления, т.е. пением благоговейным. Посему Православная Церковь допускает и партесное пение, но могущих быть при пении пороков не одобряет ни в партесном пении, ни в пении простом, которое иногда бывает с воплями самыми грубыми, безчинными, прямо противными духу благоговения, и приятными только самому грубому вкусу. Партесного пения, введенного Патриархом Никоном , когда он был еще Новгородским Митрополитом, никто в Православной Церкви, ни даже сам Патриарх Иосиф не называл еретическим. Трехголосное, демественное, т.е. партесное пение, какое заводили у нас при Великом Князе Ярославе прибывшие к нам трое греческих певцов, не укорялось, а похвалялось, и называлось ангелоподобным сладкогласованием 1196 . Итак, нельзя винить Православной Церкви, которая будто со времени Никона допустила у себя пение партесное. Допущение сего пения не есть введение нового пения, а есть только восстановление того пения, которое и прежде было в Православной Церкви и которое не только не почиталось преступным, но всеми было слушаемо с удовольствием и душевным назиданием. 31. Ваши наставники обвиняют Православную Церковь в том, будто она позволяет писать иконы не по преданию. Один из ваших главных наставников говорит именно так: «Нынешние живописцы пишут иконы не от древних подобий святых чудотворных образов Греческих и Российских, но от своеразсудительного смышления вид плоти Спаса Христа и прочих святых одебелевают, и в прочих начертаниих не подобно древним святым иконам имеюще, но подобно латинским и прочим, иже в библиях напечатаны и полотнах малиованы, изображением» 1197 . – Отвечаем. Святых икон живописцам, без сомнения, отнюдь не должно писать от своеразсудительного смышления, т.е. так, как кому вздумалось, или как кому из них захотелось, ни сколько можно красивее; ибо лучшая икона не та, которая написана красивее, а та, которая точнее изображает подлинник. |
| Это было полным обмирщением (секуляризацией) хорового церковного пения и в то же время полным отказом от русского церковного стиля в пении. Самостоятельное и оригинальное развитие самобытного неодноголосного (строчного и демественного) богослужебного пения, так процветавшего до середины XVII в., было теперь не только остановлено, но даже в корне забыто. Так забыто, что уже не находилось тех певцов, которые могли бы правильно петь по безлинейным партитурам или по крайней мере правильно их расшифровать. Некритически перенимаемые от итальянцев и иноземных светских музыкантов итальянские сочинения, приспособленные к богослужебным текстам, имели серьезные, гибельные последствия для русского хорового церковного пения. А.В. Преображенский пишет: «Хуже всего было то, что эта волна чужой сладкозвучной мелодии и бойких ритмов попала из рук столичных хороших мастеров в руки провинциальных неучей и, разлившись от теплого юга до крайнего севера и дальнего востока, породила подражательную литературу. Век Елизаветы, и особенно Екатерины II, в этой музыке находил вполне соответствующий себе отклик». Мало того, такое пение стало иногда просто называться «музыкой»: «В воскресенье и праздничные дни при дворе совершается обедня с музыкою, т. е. с фигуральным пением 460 . Таким образом, церковное пение стало определяться от богослужения, по крайней мере в сознании певчих и композиторов, а параллельно, возможно, и в сознании верующих, шедших в храм не на богослужение, в для того, чтобы послушать итальянскую музыку, исполняемую певчими с хорошими голосами и солистами. Светские концерты давались не так часто и стоили входной платы, тогда как в церкви почти что то же самое можно было услышать каждое воскресенье или праздник. О том, что это – светская, и притом совершенно чуждая Русской Церкви музыка, вовсе не задумывались. Поразительно быстро и легко новое русское общество привыкло к новым чуждым, созданным неправославным духом, западным формам церковного искусства. Мало того – вместе с тем оно перестало понимать и древнюю икону, и коренные русские богослужебные роспевы. Своего русского, как бы оно ни было с эстетической, объективной точки зрения хорошо, не хотели признавать и всячески охуждали и отвергали его. А иноземное (особенно итальянское и французское) брали за образец, без какого-либо критического к нему подхода. |
| Однако история знает не один такой пример: можно указать на короля Генриха VIII английского, старшего современника Иоанна, такого же деспота, хотя и ограниченного традициями более просвещенной страны, тоже музыканта и поэта; или на пап эпохи Высокого Возрождения, повинных в потрясающих злодеяниях, и, вместе с тем, покровителей Рафаэля и Микель-Анджело. Что же известно нам о роли царя Иоанна в истории русской музыки? III. Уже на Стоглавом Соборе (1551 г.) двадцатилетий царь делал доклад об училищах грамоты и пения и настаивал на том, чтобы избранные духовные лица устраивали училища у себя на дому. После покорения Казанского царства, царские певчие и дьяки изобрели или, вернее, придумали на основании уже имеющейся знаменной нотации, новую нотацию, названную ими Казанским знаменем. В 1564–65 г.г. царь часто удалялся в Александровскую Слободу, предместье Москвы, куда он брал с собою целый ряд выписанных им из Новгорода прославленных распевщиков. Это и были те самые певцы, которым мы обязаны последней и самой пышной формой развития большого знаменного распева. К той же эпохе относится надпись на плите в Никольском соборе г. Переяславля, Владимирской губ., освященном в 1564 г.: «Благочестивый Государь... всенощное бдение слушал и первую статию сам царь чел, и божественную литургию слушал, и красным пением со своею станицею сам же Государь пел на заутрени и на литургии» 19 . Каково бы ни было исполнение самого царя, станица его состояла из величайших русских художников-певцов, по таланту и музыкальности равных певцам Сикстинской капеллы или придворных императорских капелл, сопровождавших постоянно самих императоров 20 . IV. Род их начинался с братьев Саввы и Василия Роговых, уроженцев дикой Карелии. Савва сделался известным учителем в Новгороде, и среди его учеников были ровесники царя, Феодор Христианин и Иван Нос 21 . Оба они и были при царе в Александровой слободе. Василий же Рогов был, главным образом, певец и композитор: «пети был горазд знаменному и троестрочному и демественному пению, был роспевщик и творец» 22 . |
| вершением выступления. Но певчие продолжили петь. Это были «Заповеди блаженств». Мне показалось, что руководитель что-то не додумал и смазал удачную концовку. И вдруг что-то произошло с голосами певцов. Они зазвучали нежным звоном. Казалось, что это не голоса людей, а нежная музыка небес, въяве показавшая красоту пения горних сфер. Выступавший перед «Сирином» мужской хор «Древнерусский распев» исполнил распевы ХУ1 и ХУ11 веков. Этот хор дал представление о сдержанной, мужественной манере исполнения знаменного распева, демественного многоголосия и строчного пения. А праздничный хор Свято-Елизаветинского монастыря под управлением монахини Иулиании Денисовой создал атмосферу истинного праздника. Перед ним выступил четырнадцатилетний киприот Николас Карагиоргис. Этот греческий юноша исполнил византийские распевы. Я люблю церковное пение греков, но в этот раз сделал неожиданное наблюдение. По-гречески «нэ» означает «да». И если мы поем «Да воскреснет Бог!», «Да исправится молитва моя» начиная с «да», то те же молитвы греки начинают с «нэ». Для русского уха эта отрицательная частица в начале нескольких песнопений звучит не очень утверждающе. Не как молитва Богу, а, скорее, как плач по утраченному Константинополю. И вот, после нескольких «нэ» раздалось радостное пение наших минских друзей… Вот уж, воистину, праздничный хор! Подлинное торжество Православия! Матушка Иулиания была такая радостная и легкая. Мне даже показалось, что после очередного взмаха рук она взлетит под купол храма… О руках особый сказ. Некоторые руководители хоров дирижировали энергично, а, вот, то, что происходило с руками Ольги Баугуловой, руководившей хором во время пения «блажнств», никак нельзя назвать дирижированием. Само корнесловие объясняет, что «руководитель» это тот, кто рукой водит, как бы вытягивая из хористов музыкальную нить. Чтобы понять разницу между церковным и светским пением иногда достаточно посмотреть на руки: руководят ли они хором или дирижируют. Медленное поднятие рук ладонями кверху было подобно испрошению благословения у Господа… |
| Савв. в Изв. Ак. наук. 7. 371–373 Эта Минея как относящаяся к XI в. упоминается под именем месячной г. Востоковым во введении к грамматике при Остромировом Евангелии. См. также Лавровск. Опис. семи рукопис. имп. Публ. библ. в Чтен. М. истор. общ. 1858. 4. 33–35 Срезневск. в Изв. Ак. наук. 10. 34 А выписки из этой рукописи напечатаны там же, 445–451. Под таким именем упоминает о нем черноризец Поликарп в XIII в. (сказ. о преп. Никите затворнике в рукоп. Патер.). Полная служба преподобному Феодосию Печерскому сохранилась в Минее месячной за май, Москов. Синод. библ. XII в. 166 . А отдельные стихиры преподобному находятся в нескольких Стихирарях XII в. (Моск. Синод. библ. 572, 279 ). Мы представим здесь стихиру преподобному из Стихираря Новг. Соф. библ., писанного при епископе Аркадии: «Придете сътьцемъся вьси к чьстьнеи памяти отьца нашего Феодосия; тъ бо от уности зъвание свыше приять: от иерея бо богодатьныи нам дар; тем бывъ — христолюбивыим князем яко учитель правыя веры, вельможем твьрдое защищение, сирым яко отьць милосьрдъъ, вьдовицам же яко теплое заступление, скърбящиим утешение, нищим съкръвище, мньшискуумуже лику лествица, възводящи на высоту небесьную, вьсем же к нему притекающем яко источьник приснотекущия воды, еяже нас съподоби въкусити, Христе Боже, по велицеи Твоей милости» 12. Л. 97). Степ. кн. 1. 224. Снес.: прим. 11 Изучая специально наше церковное пение и те безлинейные нотные рукописи, по которым совершалось оно у нас с самого начала, о. Разумовский говорит: «Одни из сих рукописей содержат старогреческое кондакарное пение; другие — «самое красное демественное пение»; третьи содержат в себе пение, известное Православной Русской Церкви под именем знаменного распева». И далее: «В церковном уставе весь чин церковных гласов расположен для богослужебного употребления в осмогласных столпах, неоднократно сменяющихся к кругу церковного года. Знаменное пение было, таким образом, пением столповым, т. е. осмогласным, или тем «изрядным осмогласием», о котором говорит первое сказание нашей летописи о начале богослужебного пения в России...» Вместе с тем о. Разумовский указывает образцы: а) старогреческого кондакарнаго пения — в Записк. Археолог. общ. 10. Л. 198 ]; в Палеограф. снимках еписк. Саввы, сним. IV в Дополнениях. М., 1863 в Чтен. М. ист. общ. 1846. 3 ; б) старого знаменного пения – в Палеогр. снимк. еп. Саввы, снимок кв и в Дополн. сним. IV в) демественного пения — в «Обличении неправды раскольническия». М., 1745 ]. А в Кондакаре нижегород. Благовещ. монастыря (см. прим. 408), как и в некоторых других Кондакарях XI–XII вв., оба распева, греческий — кондакарный и греко-славянский — знаменный, находятся в совокупности, нераздельно (Разумовск. О нотных безлинейных рукописях, в Чтен. Моск. общ. любителей духовн. просвещения. 57, 60–61. М., 1863 |
|
|
