| Исследованию самого послания мы нашли необходимым предпослат введение в него. Таким образом весь труд наш естественно разделился на две части: 1) историко-критическое введение в послание и 2) экзегетический анализ его. В историко-критическом введении в послание мы старались решить все те вопросы, которые способствуют правильному историческому пониманию и толкованию содержания послания. Так как члены галатийской церкви состояли по преимуществу из обратившихся язычников, то нам прежде всего казалось необходимым уяснить, с какой языческой народностью ап. Павлу пришлось иметь дело, когда он пришел в Галатию с проповедью Евангелия. Поэтому, после описания географического местоположения галатийской провинции, мы изложили краткую историю галатийского народа и обрисовали его природные характеристические черты; после этого, насколько позволяли добытые данные, указали прежние религиозные верования галатийского народа, с которыми пришлось бороться ап. Павлу. Далее. В Деяниям Апостольских о времени обращения галатийцев в христианство сказано неясно и неопределенно ( Деян.16:6 ); о местонахождении самой галатийской церкви существует между учеными разногласие. Между тем от такого или иного решения этих вопросов зависит решение вопроса о читателях послания. Это заставило нас в дальнейшем исследовании заняться решением вопросов о времени обращения галатийцев в христианство, о местонахождении галатийской церкви и о читателях послания. Из обычных вводных сведений в самое послание к Галатам мы указали прежде всего на обстоятельства происхождения послания и повод к его появлению, определили место, время и цель написания послания. В вопросе о подлинности послания мы поставлены были в необходимость считаться с новейшими отрицательными взглядами немецкого рационалиста Штекка, взявшего смелость отвергать подлиность четырех главных посланий ап. Павла: к Римлянам, двух к Коринфянам и к Галатам. В заключение первой части своего труда мы указали особенную важность послания к Галатам и кратко изложили содержание послания. |
| V. Второе миссионерское путешествие апостола Павла (15, 36–18, 28). Разлучение апостолов Варнавы и Павла; отправление Варнавы и Марка на Кипр (15, 36–39), а Павла и Силы в Сирию, Киликию, знакомство с Тимофеем в Листре (15, 40–16, 5), прибытие в Троаду (16, 6–10), миссионерская деятельность в Филиппах (16, 11–40), в Фессалониках (17, 1–9), в Верии (17, 10–14), в Афинах и речь апостола Павла в ареопаге (17, 15–34); деятельность апостола Павла в Коринфе (18; 1–17), возвращение в Антиохию Сирийскую через Ефес (18, 8–22), отправление Аполлоса в Коринф (18, 24–28). VI. Третье миссионерское путешествие апостола Павла, его арест и заключение (19, 1–26, 32). Деятельность апостола Павла в Ефесе (гл. 19), его путешествие по Македонии, через Грецию, возвращение в Троаду и далее переезд в Милит (20, 1–16); прощальное слово апостола Павла к пастырям Церкви Милита и Ефеса (20, 17–38) и его прибытие через Кесарию Палестинскую в Иерусалим (21,1–26); арест апостола Павла (21, 27–38), речь перед тысяченачальником и народом «на еврейском языке» (21, 39–22, 21), возмущение толпы, знакомство апостола Павла и тысяченачальника (22, 22–29), расследование тысяченачальником дела апостола Павла и созыв иудейского Синедриона (22, 30–23, 11), неудачный заговор иудеев против апостола Павла (23,12–22), отправка апостола под вооруженной охраной в Кесарию (23, 23–35); апология апостола Павла перед Феликсом (24, 1–26), апостол апеллирует к суду Кесаря перед Фестом, преемником Феликса (24, 27–25, 12), прибытие в Кесарию Агриппы II (25, 13–27), апология апостола Павла перед царем Агриппой (26, 1–32). VII. Путешествие в Рим, двухлетнее пребывание в Риме (гл. 27–28). Путешествие на Крит (27, 1–12), буря (27, 13–26), кораблекрушение (27, 27–44), спасение на острове Мелит, который прежде считали Мальтой, а по последним данным островом Кефалонией (28, 1–10). Путешествие в Рим (28, 11–16), двухлетнее заключение в Риме (28, 17–31). 10.3. Источники книги Деяний Всё, что говорит святой Лука в прологе к своему Евангелию, в полной мере относится и к Деяниям апостольским: дееписатель собирает свидетельства очевидцев, излагает события с самого начала, с возможной полнотой и точностью и в хронологической последовательности. Антиохия Сирийская изображается в книге Деяний как центр, от которого берут свое начало миссионерские путешествия и существует предание, о чём уже шла речь в связи с третьим Евангелием, что из Антиохии происходил сам святой Лука. Итак, вполне возможно, что именно в Антиохии апостол Лука смог собрать воедино те разрозненные свидетельства очевидцев о жизни первенствующей Церкви. Этим очевидцам принадлежат так называемые summaria или «обобщения» книги Деяний: 2, 42–47; 4, 32–35; 5, 12–16; 5, 42; 6, 7; 8, 25; 9, 31; 12, 24; 19, 8–10. Много подробных сведений святой Лука приводит относительно миссионерских путешествий апостола Павла, в которых он принимал личное участие. Об этом говорят так называемые «мы-отрывки», которые и открывают нам автора Деяний апостольских. |
| 1592 В общем разнообразие взглядов на идеальное политическое устройство в середине I в. можно представить следующим образом: Группы Взгляды Саддукеи Немессианская клерикальная теократия Фарисеи, ессеи, зилоты Мессианское теократическое царство Иродиане Мессианское нетеократическое царство Христиане Мессианское царство «не от мира сего» Называя христианские взгляды также «политическими», мы подразумеваем то широкое употребление терминов πολιτεα и πολτευμα, которое позволяло христианским апологетам последующих двух веков обосновывать свое законопослушание в одних случаях и категорический отказ выполнять государственные предписания в других, а также легальность Церкви как растущего и самоуправляющегося общества в пределах ойкумены. Наиболее же «политическими» в современном смысле слова были воззрения иродиан, которые представляли собой культ личности эллинистического типа, как и царство Ирода Великого было последним в своем роде эллинистическим государством в составе Римской империи. Утверждая, по-видимому 1593 , что тот или иной из Иродов, не являвшихся не только потомками Давида, но даже евреями, должен быть признан Мессией, сторонники этой династии вели проповедь на грани идеологического авантюризма, по сути пытаясь использовать пророческое по своему происхождению ожидание Помазанника для развития совершенно чуждого ему по духу языческого преклонения перед незаурядной удачливой личностью, за свои персональные достоинства получающей от изумленных (искренне или притворно) современников звания «Спасителя», «Благодетеля», «Богоявленного» и др., памятные людям той эпохи по истории старых эллинистических монархий. Согласно Деяниям апостольским, в сопредельных с Иудеей языческих областях доходило даже до обожествления Ирода ( Деян 12:22 ), что вполне соответствует позднеантичной концепции «божественного мужа» (θεος νρ) 1594 . Для мессианского теократического царства, которое ожидалось большинством верующих иудеев по обе стороны от проходившей в пустыне границы между официальной синагогой и сектантством, нужно было, чтобы возглавляющий его царь или священник был ведом Богом, т.е. |
| Скачать epub pdf Во святых отца нашего Афанасия Великого. Послание к монаху Аммуну Правило 1 Все творения Божии добры и чисты, потому что Божие Слово не сотворило ничего неполезного или нечистого. Ибо мы Христово благоухание в спасаемых, по апостолу ( 2Кор.2:15 ). Поскольку же стрелы диавола коварны и многообразны, так что он умудряется приводить в смущение людей простодушных и в обычных упражнениях препятствует братьям, всевая в них нечистые и скверные помыслы, то давайте в этом кратком слове разоблачим обольщение лукавого благодатью Спасителя нашего и утвердим мысль простых. Для чистых все чисто, а у нечистых и совесть, и все осквернено (см. Тит.1:15 ). И удивляюсь я ухищрению диавола, как он, сам мерзость и пагуба, внушает помыслы по видимости чистые. Однако внушаемое им – это скорее козни или искушение. Ведь именно для того, как я сказал, чтобы отвлечь подвижников от их обычного спасительного занятия и показаться в этом деле победителем, он и нашептывает им подобные пустые размышления, которые не приносят ничего полезного для жизни, но только приводят к ненужным вопросам и пустословию, тогда как их следует избегать. Ведь поистине, скажи мне, возлюбленный и благоговейнейший, какой грех или нечистота в естественном истечении? Это то же, что вменить в вину выделения из носа или слюну. Мы можем сказать и больше – об извержениях чрева, которые необходимы для жизни живого существа. Кроме того, если мы верим, что человек, согласно Божественному Писанию, – это дело рук Божиих, то как могло от Силы чистой произойти дело скверное? И если мы – род Божий, по божественным Деяниям апостольским ( Деян.17:28 ), то нет в нас ничего нечистого. Тогда только мы оскверняемся, когда творим злосмраднейший грех . А когда не по нашей воле случается какое-нибудь естественное истечение, тогда мы претерпеваем это по естественному закону, как и остальное, о чем мы сказали. Но поскольку те, у которых одна забота – противоречить справедливо сказанному, вернее сказать, сотворенному Богом, приводят евангельское изречение о том, что не входящее сквернит человека, но исходящее ( Мф.15:11 ), то необходимо обличить и это их неразумие (ведь вопросом его не назовешь). |
| совместима и с путешествием Тимофея в Фассалонику. Нам не сказано, где и откуда именно было повелено и устроено данное отправление, и здесь допустимы разные вероятные комбинации. Вполне мыслимо, что – рассчитывавший прежде на Афинское сотрудничество названных лиц – св. Павел на месте, сообразуясь со всей обстановкой, нашел его не столь необходимым и предпочел отправить их в Фессалонику в виду рьяной и ожесточенной агитации членов Фассалоникийской синагоги ( Дeяh. XVII. 13 ), о чем и дал наказ бывшим в Верии помощникам через сопровождавших его до Афин Верийцев. Эта гипотеза удовлетворяет всем запросам объективной научной пытливости и кажется самою правдоподобной, ибо Дееписатель упоминает об ожидании Апостолом в Афинах Силы и Тимофея (XVII, 16) и их краткий приход, конечно, отметил бы с пунктуальностью. Вся неясность создается лишь сжатостью Павловой фразы, но иногда тоже вызывается и Лукой, который отличается строгой экономностью языка 360 . Сюда относится третий случай сдержанности Дееписателя (XVI, 6. XVIII, 23) в известиях о Галатийской церкви, где, судя по посланию к ней, благовестник трудился не кратко и немало. Но ведь всегда об одном событии можно передавать и сжато и пространно, ничуть не искажая истины и даже служа ей с равным усердием. Требуется только, чтобы для сего были оправдательные мотивы, резонно объясняющие подобные уклонения. Для Апостола они понятны и заключаются в том, что он адресуется к самим Галатийцам и, естественно, воспроизводит с полнотой сцены своего пребывания у них – не в качестве объективной справки, а по непосредственной реминисценции. При изображении малоазийского периода второго апостольского благовестия Павлова историограф следит преимущественно за осуществлением велений Духа и потому не останавливается долго на Галатии, которая не входила в предначертанный благовестнической план, как и действительно св. Павел сначала задержался там чуть ли не прямо по болезни (Галл. IV, 13). Но что и по Деяниям первое посещение данной области было не мимолетным, – об этом мы должны догадываться по решительной заметке ( Дeяh. XVIII, 23 ), что при вторичном визите Галатии Апостол «утверждал там всех учеников» ( πι– στημζων πντας τος μαθητς), а это предполагает далеко не мгновенную раннейшую его деятельность миссионерски – просветительного характера. |
| Деян.15:14–15 ), но что «Духу Св. и им угодно, в виду того, что закон Моисеев с издревле читается в синагогах каждую субботу и имеет по всем городам проповедующих его, что таких лиц тысячи, угодно, чтобы христиане из язычников воздерживались лишь от идоложертвенного и крови, и удавленины и блуда, и не делали вообще того, чего себе не хотят» ( Деян.15:28–29 , ср. Деян.21:25, 15:21 , ср. Деян.21:20 ). И эта твёрдая мысль в этом вопросе у Иакова не менее ясно и отчётливо свидетельствуется и всей его жизнью, жизнью «праведника», почтенной и для иудея-законника, и для иудея-христианина, и для христианина из язычников. Его засвидетельствованная «законность», вернее «праведность», чуждая законничества и фарисейства, представляет величавое и безмятежно-мирное состояние, не давящее никого и ничто, но обращающее к себе взоры всех, как к безупречной величине. И замечательно: этой «праведной» личности, отлитой в привычные оку благочестивого иудея формы, о которых с такой любовью передают очевидцы и их слушатели, никто из таких поклонников не дерзнул вложить в уста какого-либо изречения, которым бы внушалось его ученикам и почитателям относительно этих форм и закона большее того, что мы видели по его посланию и по Деяниям, ничего такого, что бы именно давало намёк на его законничество. Так по всем этим данным и выходит, что это не только не законник, а наоборот: могила всякого законничества. Все видят, что это именно «праведник», и праведник, всем своим обликом напоминающий ветхозаветный строй, хоть в то же время и какой-то особенный, что это более Авраам, чем Моисей, и при всём том Авраам, как, впрочем, то и подобает ему, безмолвствующий насчёт Моисея: получивши на своей внешности все отпечатки его закона, он как бы мимо ходит его и прямо становится в непосредственную связь к «Другу Божию» ( Иак.2:23 ). Вот, кажется, черты, на которые очень мало обращали и обращают внимания, когда судят Ап. Иакова и его отношение к закону. Вот то, что всегда мешало и мешает видеть в Иакове ту крупную и величавую личность апостольского века, какой он в действительности был в то время, затенённый впоследствии в сознании христиан преимущественно из язычников другими деятелями, но в своё время, без сомнения, долженствующий снова быть признанным во всём своём истинном величии-значении ( Рим.11:11–32 и далее). |
| Очевидно, этим он хочет сказать, что иудеи не получили завета в том смысле, что они не постигли истинной природы его. То же должно сказать и относительно обрезания: если иудеи придавали исключительное значение обрезанию плоти, то они были ослеплены злым духом. Таким образом под иудеями разумеются служащие одной букве, с отрицанием духовного смысла закона, а самый Ветхий Завет оценивается с современной автору точки зрения, насколько он может иметь значение для христиан, почему и Ветхозаветные праведники причисляются к «нам» – христианам. С этой точки зрения понятно, что в Послании не указывается назначение Ветхого Завета быть пестуном во Христе (хотя оно само собою предполагается, так как весь Ветхий Завет объявляется сплошь христианским), а выдвигается назначение его исполнить меру грехов беззаконников. Из всего сказанного ясно вытекает, что писатель Послания действительно непримиримый антагонист иудаизма; но кроме этого антагонизма в нем нет ничего общего с антииудейскими еретиками Второго века. Напротив, он видит Христианство всюду в законе и пророках; он говорит о них с таким уважением, которое могло удовлетворить самого благочестивого равви. Он обильно приводит места из их писаний, как авторитетные, только обвиняет иудеев в непонимании их от начала до конца. б) Противники подлинности Послания с особенною силою подчеркивают, что если бы Апостольское происхождение Послания было несомненно, то оно было бы принято в канон подобно Второму и Третьему Евангелиям и Деяниям Апостольским, писатели которых также не принадлежали к числу Двенадцати Апостолов. Если Марк и Лука в принадлежащих им Писаниях изложили не собственные мысли, а то, что они узнали от Апостолов о Господе и о самих Апостолах, то и Варнава, как Апостол и спутник Апостолов, мог предложить в своем Послании не иное учение, как только Апостольское, и если бы он сделал это, то его Послание непременно принято было бы в канон. Этот вывод представляется тем более вероятным, что нам неизвестно ни одно Писание Апостола, которое не нашло бы места в каноне. Этот аргумент признается самым сильным, как наиболее убедительный по своей очевидности (Fr. X. Funk, Kirchengesch. Abh. und Unters. Bd. II, S. 79). |
| Из всего сказанного ясно вытекает, что писатель послания – действительно Непримиримый антагонист иудаизма; но кроме этого антагонизма, в нем нет ничего общего с антииудейскими еретиками II в.; напротив, он видит христианство всюду в законе и пророках; он говорит о них с таким уважением, которое мЬгло удовлетворить самого благочестивого равви. Он обильно приводит места из их писаний как авторитетные, только обвиняет иудеев в непонимании их от начала до конца. Вообще же относительно применения внутренних признаков с преимущественным правом решающего голоса необходимо заметить, что обычно такого рода доказательства основываются на известной предвзятой мысли, которая, имея определенное содержание, прилагается в качестве абсолютного масштаба для суждения о подлинности. Эта предвзятость выступает особенно рельефно в том случае, если делаемые на основании внутренних признаков выводы стоят в противоречии с прямыми историческими свидетельствами. 2) Противники подлинности послания с особенной силой подчеркивают, что если бы апостольское происхождение послания было несомненно, то оно было бы принято в канон подобно второму и третьему Евангелиям и Деяниям апостольским, писатели которых также не принадлежали к числу двенадцати апостолов. Если Марк и Лука в принадлежащих им писаниях изложили не собственные мысли, а то, что они узнали от апостолов о Господе и о самих апостолах, то и Варнава как апостол и спутник апостолов мог предложить в своем послании не иное учение, как только апостольское, и если бы он сделал это, то его послание непременно принято было бы в канон. Это заключение представляется тем более вероятным, что нам не известно ни одно писание апостола, которое не нашло бы места в каноне. Этот аргумент признается одним из самых сильных как наиболее убедительный по своей очевидности 208 . Но он страдает весьма существенным недостатком, так как утверждается на принципе, который сам нуждается в обосновании. Конечно, справедливо указывают, что нам не известно ни одно писание апостола, которое не было бы причислено к канону; но, с другой стороны, точного разъяснения и лежащее в основании возражения положение, что новозаветный канон возник на основе простого принципа апостольского» происхождения его частей. |
| 639 Ср.: Полознев Д. Ф. Московские патриархи Иоасаф II, Питирим, Иоаким, Адриан//Макарий (Булгаков). История русской церкви. М., 1996. Т. 7. С. 465–500 (см. с. 495). 644 См. публикацию: Верховской П. В. Учреждение Духовной Коллегии и Духовный Регламент. Ростов–на–Дону, 1916. Т. 2. С. 109–113. 648 Показательно, что в редакции архиерейской присяги 1901 года были устранены все Петровские пункты, а в редакции 1856 года, сделанной митр. Филаретом Дроздовым , не решавшимся столь радикально избавиться от петровского наследия, изменен ряд наиболее одиозных выражений. Например, «по моей страстной воли или каких ради ссор со мною» заменено на «без крайния нужды и тяжкия вины», " скверного ради прибытка» опущено, равно как и «не ради лихоимания и чести». Митр. Филарет исключил также весь четвертый пункт о строительстве новых церквей вместе с упоминанием архиерейских «прихотей». Сходным образом весь конец шестого пункта, после слов «чествования не было», где речь идет о юродивых, кликушах, почитании «несвидетельствованных гробов», вымышленных чудесах от икон и т. д., сокращен и заменен на общие слова: «дабы противные христианскому благочестию и благонравию обычаи не поврежДали христианского жития» (Неселовский. Чины. Приложения. С. XIX–XXX). 649 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода. Т. 1–49. СПб., 1869–1914. Т. 1. 633/20. Стб. 681. 651 До патр. Иоакима выбор совершает царь, но при этом «советует царь и патриарх» – Чин 1630, л. 4 об. 656 Трулл. 12 (Joannou P.–P. (ed.) Discipline generale antique (Ive–IXe s.). R., 1962. T. 1/1: Les canons des conciles oecumeniques. P. 139. 6–8). 657 См. вступительное слово (Προσφωνητικς λγος) к деяниям Трулльского Собора, в котором говорится, что его отцы составили каноны для того, чтобы верующие «могли воздерживаться от неблагородного поведения и могли быть приведены к лучшей и более возвышенной жизни...» (Joannou (ed.) Discipline generale. T. 1/1. P. 3–7). 658 Этот принцип, восходящий к сочинениям римского юриста Цельса, сохранялся в течение всей византийской эпохи и был включен в Дигесты Юстиниана (I 3. 17): Scire leges non hoc est verba earum tenere, sed vim ac potestatm (Krueger P., ed. Corpus Iuris Civilis. Dublin; Zurich, 1966. T. 1: Institutiones et Digesta. P. 34). Естественно, он был включен и в позднюю византийскую кодификацию: Εδναι δ νµος στν ο τ γινσκειν τ µατα, λλ τν δναµιν ατν (Scheltema H. J., Wal N. van der. Basilicorum libri LX. Series A I. Groningen, 1956). См. также: Harmenopulos K. Manuale Legum sive Hexabiblos/Ed. G. E. Heimbach. Leipzig, 1851. 1969r. S. 26. |
| В письме 74-м св. Киприан считает одной из главных обязанностей епископов толкование св. Писания: «если мы обратимся к источнику и началу божественного предания, то человеческое заблуждение тотчас исчезнет… Это самое должно делать теперь и священника Божиим, хранящим божественные повеления: если в ком-нибудь истина и начнет колебаться и ослабевать, то мы тотчас же должны обращаться к ее Господнему началу, евангельскому и апостольскому преданию, и побуждение нашей деятельности должно возникать оттуда же, откуда возник самый порядок и начало» 728 . В творениях св. Киприана существуют положительные указания на то, что в древней церкви учительство было одной из существенных обязанностей епископа. Так, св. Киприан увещевает епископов как учить, так и самим учиться, изучая рассуждения других 729 . В письмах 52 и 56-м прямо говорит о проповеди епископов, как вполне обыкновенном деле в тогдашних религиозных общественных собраниях: «я прежде читал и из речей епископа узнал, что не должно приносить жертву идолам…» «Никто, видя народ наш разбегающимся от страха гонения, да не смущается тем, что… не слышит проповедующих епископов» 730 . Наконец, сам св. Киприан, изучивший еще до вступления своего в карфагенский клир искусство красноречия, не мог не сделать из него употребления в своей пастырской деятельности. Еще будучи пресвитером, как пишет Понтий, Киприан «наблюдал святое искусство в изображении жизни и подвигов святых мужей для назидания народа, желая открыть каждому из слушателей удобнейший способ подражать добродетелям прославляемого угодника Божия; но особенную назидательность получала проповедь его от того, что слушатели замечали во многих поступках его самого близкое подражание знаменитым деяниям изображаемых им праведников» 731 . Правда, ни об одном из дошедших до нас сочинений св. Киприана нельзя, наверное, сказать, что оно было произнесено в храме устно; однако, по крайней мере, некоторые его трактаты могут быть рассматриваемы, как образца западной проповеди III в., тем более, что на основании выше приведенных выражений св. |
|
|
