| Е. началось уже в кон. XIII в. Архиеп. Даниил сообщает, что через неск. лет у раки, в к-рой хранились мощи Е., стали совершаться чудеса: был виден свет множества свечей и слышны голоса тысяч людей, однажды из раки выросли и расцвели 3 цветка, произошло исцеление человека. После видения экклисиарху мон-ря Жича юноши сурового вида со словами: «Почему не заботитесь, видя столько знамений от раки этого святого? Или не понимаете, что суждено его телу не видеть тление, а покинуть земное болото?» - о чудесах было сообщено кор. Милутину. Король, посоветовавшись с архиеп. Иаковом I , повелел открыть раку. Тело Е. было обретено нетленным, мощи переложены в ковчег и поставлены в соборе на видном месте. В 1292 г. из-за угрозы нападения татар архиеп. Иаков перенес мощи в ц. св. Апостолов в Печ, где они находились до 1653 г. ( 1965. С. 80). В 1737 г. они были переданы в мон-рь Црна-Река (местонахождение их в наст. время неизвестно). Память Е. была указана в месяцеслове пергаменного Евангелия-апракос, написанного в 1329 г. по заказу архиеп. Даниила II игум. монастыря Студеница Николаем (см.: Григорович В. И. Очерк путешествия по европ. Турции. М., 18772. София, 1978р. С. 21-22), хранившегося в б-ке монастыря св. Павла на Афоне и сгоревшего в нач. ХХ в. Др. случаи включения памяти Е. в месяцесловы Евангелий и Апостолов не зафиксированы ( Д. Прилог месяцеслова XIII и XIV в.//Jyжhocлobehcku филолог. Београд, 1989. 45. С. 137-160). С распространением в Сербской Церкви в XIV в. Иерусалимского богослужебного устава память Е. в отличие от памятей святых Симеона, Саввы и Арсения Сербских не включалась в месяцесловы, а помещалась в маргинальных приписках (см.: Записи. 3. С. 72. 5032). На Руси почитание Е. не отмечено. Гимнография В совр. научной лит-ре упоминается только служба Е., по стилистическим признакам (сходство с пространным Житием) она, возможно, принадлежит архиеп. Даниилу ( 1970. С. 295). Однако на основании упоминания в несохранившемся списке проложного Жития (НБС. 15) службы, которая не была переписана Даничичем, можно предположить существование более раннего гимнографического памятника в честь Е., к сер. XIV в. вытесненного из обращения. Старший известный в наст. время список службы Е. (редакция не определена) находится в серб. пергаменной Минее служебной на янв. сер. XIV в., выполненной писцом хиландарской школы (РНБ. F. n. I. 69). Служба Е. приписана основным почерком в конце рукописи. Старший пергаменный список службы Е., атрибутированной архиеп. Даниилу (НБС. Старое собр. 1.233), погиб при фашистской бомбардировке Белграда в апр. 1941 г. Иконография |
| Мозаика с образом Божией Матери «Оранта» в апсиде собора в Чефалу (Сицилия). 1148 г. Мозаика с образом Божией Матери «Оранта» в апсиде собора в Чефалу (Сицилия). 1148 г. В средневизант. период подписи при изображении «О.», как правило, именуют Пресв. Богородицу Влахернитиссой, т. е. воспроизводят Ее чудотворную икону, почитавшуюся в к-польском р-не Влахерны . К ней восходят мозаики в конхах мн. византийских и итальянских храмов средневизант. периода, в т. ч. древнейший, домонг. эпохи образ «О.» в соборе Св. Софии в Киеве (30-40-е гг. XI в.), прославленный под наименованием «Нерушимая Стена» . Его воспроизводили и в технике фрески, напр. в конхе апсиды ц. Богоматери в мон-ре Студеница (1209). «О.» была представлена в алтарных апсидах мн. древнерус. храмов - как княжеских, так и монастырских - в Киеве, на Киевской земле, в Новгороде ( Этингоф. 2000. С. 146). Образ Богоматери «О.» включали в купольную декорацию небольших церквей, как, напр., в пространстве наверху лестничной башни Георгиевского собора новгородского Юрьева мон-ря (30-е гг. XII в.). По мнению Л. И. Лифшица, извод «О.» в купольных росписях был связан также с темой Второго Пришествия Христа Судии: Богоматерь написана среди пророков, как в куполе ц. Богоматери Елеусы в Велюсе (нач. XII в., Македония; Лифшиц. 2004. С. 337). В качестве чтимых изображения «О.» были вывезены после 1204 г. на лат. Запад, где они стали частью декорации итал. городских церквей, напр. мраморный рельеф с элементами золочения Мадонна-делла-Кроче (Греческая Мадонна) 2-й пол. XI в. в ц. Санта-Мария-ин-Порто в Равенне. Со средневизант. времени иконография «О.» была дополнена изображением Младенца на лоне Пресв. Богородицы. Такой вариант известен по печатям, мраморным рельефам, фрескам, иконам. Визант. изображения «О.» эпохи Комнинов могут быть подписаны также др. эпитетами, как, напр., «Епискепсис» (Покровительница) или «Мегали Панагия» (Великая Панагия), к-рые соединяют в символической значимости образы Богоматери и Богомладенца как Воплощения, как символы Церкви земной и небесной. |
| Изображениям Богородицы с Младенцем Христом уподоблена иконография материнства А., где она представлена с младенцем Марией на руках. Иконописные подлинники упоминают подобный тип иконографии ( Большаков. Подлинник иконописный. С. 28). В монументальной живописи самое раннее изображение этого типа сохранилось в росписи ц. вмч. Георгия в Курбинове, Македония (1191): в ряду образов святых подле равноапостольных имп. Константина и имп. Елены, держащих крест, представлены И. и А. (подчеркнуто преклонного возраста). Младенец Богородица, обхватив протянутую в молении правую руку Своей матери, выглядит совсем маленькой в сравнении с ростовой, вытянутой по пропорциям фигурой А. Фреска того же типа известна в ц. праведных И. и А. (Кралева ц.) в мон-ре Студеница, Сербия (ок. 1314). В иконописи наиболее ранней считается мозаичная икона кон. XIII в. из мон-ря Ватопед на Афоне, где величественная фигура А. представлена в рост по типу «Одигитрия» с младенцем Марией на левой руке, на правом поле басменного оклада - ростовой образ И. (см.: Кондаков. Иконография Богоматери. Т. 2. С. 247; Лазарев. 1986. Табл. 429). Др. тип изображения, близкий к образам Богоматери типа «Умиление», представлен на предположительно серб. иконе «Св. Анна с младенцем Марией» из ризницы Троице-Сергиевой лавры (XIV в., СПГИАХМЗ); на иконе XV в. с образом А. и младенца Марии (Музей Бенаки, Афины) - в руках Марии белый цветок, вероятно символизирующий Иисуса Христа (см.: From Byzantium to el Greco: Greek Frescoes and Icons. L., 1987. P. 102). В западноевроп. искусстве с нач. XIV в. в связи с усилением почитания А. тема материнства получила развитие в отдельной иконографии (нем. Anna Selbdritt), отражающей также идею Боговоплощения: на лоне А. изображена отроковица Мария, держащая Младенца Христа. С XVII в. эта иконография, напоминающая композицию рус. икон «Отечество», известна в поствизант. иконописи, напр. икона XV в. из ц. свт. Николая в г. Закинтос на о-ве Закинф (Музей г. Закинтос), где А. сидит на престоле, придерживая обеими руками у себя на коленях Марию. Младенец Христос показан на коленях Божией Матери со свитком в левой руке, правой благословляет. |
| В палеологовскую эпоху в иконографии композиции «Введение во храм» акцент смещается в сторону евхаристического понимания события. Праведные Иоаким и Анна изображаются замыкающими шествие (Кралева ц. в мон-ре Студеница), девы со свечами окружают Богоматерь, Которая тоже иногда изображается со свечой в руке. В сцене питания Богоматери, сидящей на ступени Святая Святых, со слетающим к Ней с небес ангелом евхаристическое значение эпизода подчеркивается размером хлебца и четким изображением на нем креста (Хиландар). Эта тема также продиктована песнопениями службы В.: « » (3-я стихира на хвалитех, глас 1). В росписи притвора Боянской церкви (Болгария), 1259 г., Богоматерь в сцене питания небесным хлебом представлена стоящей рядом с ангелом за престолом в Святая Святых. В росписи алтарного свода Успенского собора Московского Кремля, 1642-1643 гг., композиция изображена в интерьере пятиглавого храма, а ветхозаветная Святая Святых представлена как алтарь храма новозаветного, над престолом к-рого на ступенях сидит Богородица, к Ней слетает ангел с кадилом в руке. Введение во храм Пресв. Богородицы. Роспись ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде. 60-е гг. XIV в. Введение во храм Пресв. Богородицы. Роспись ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде. 60-е гг. XIV в. В целом мало изменявшаяся на протяжении веков композиция «Введения во храм» иногда м. б. отмечена нек-рыми особенностями. Так, на новгородской иконе XIV в. (ГРМ) она показана в интерьере 3-главого храма, под его сводами висят светильники с горящими свечами. Фигурка Богоматери изображена на фоне высокого черного арочного проема. За Богоматерью справа в позах молитвенного предстояния - праведные Иоаким и Анна, девы, слева за прав. Захарией стоит Иосиф, св. Обручник. Появление образа прав. Иосифа на новгородской иконе, по мнению Лафонтен-Дозонь, может быть обусловлено влиянием композиции «Обручение Марии». Напр., на эпистилии XII в. (мон-рь Ватопед) сцены «Введение во храм» и «Обручение Марии» расположены подряд. Шатровая форма храма и висящие светильники обнаруживают сходство с шатровым киворием, украшенным светильниками в сцене «Введение во храм» в росписи ц. Панагии Аракос близ Лагудеры (Кипр), 1192 г. В ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде, 60-е гг. XIV в., традиц. схема композиции так вписана в отведенное ей пространство, что группа дев со свечами оказывается отделенной от остальной части композиции оконным проемом. Экспрессия образов подчеркнута позой дитя Марии, восходящей на ступень храма. Этот мотив соответствует рассказу «Протоевангелия Иакова» о том, что, к удивлению присутствующих, Богородица самостоятельно поднялась по 15 высоким ступеням иерусалимского храма. |
| 1954. P. 163-199): благословляющий Христос показан за престолом, по сторонам от Него ангелы с рипидами и 2 группы апостолов, на полях еще 2 ангела - слева с кадилом, справа с евхаристическим сосудом. В монументальных росписях эта тема появляется в кон. XIII в., причем, в отличие от литургических композиций, сосредоточенных в алтарной зоне, сцена «Н. л.» помещается в куполе вокруг центрального медальона с образом Христа Пантократора, являющимся смысловым центром литургической композиции. В ц. Богоматери Олимпиотиссы в Эласоне (ок. 1295) в соответствии с песнопением «Трисвятого» на склонах купола изображены покланяющиеся ангелы в диаконских одеждах ( Walter. 1982. P. 218; Constantinides. 1992. 1. P. 79). В ц. вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (1317-1318) уже представлен сам обряд Великого входа с ангелами-диаконами, шествующими с литургическими предметами в руках к престолам, а также херувимы ( 1993. С. 95). В Кралевой церкви (1318-1319) мон-ря Студеница сходство с Великим входом усиливается благодаря подробностям, с к-рыми переданы детали литургического чина,- точному изображению литургических предметов и престолов под кивориями. Помимо ангелов-диаконов по сторонам престола помещены архангелы в лоратных одеяниях, встречающие процессию перед алтарем ( 1987. С. 68-69). Для иллюстрации слов Херувимской песни, что Христос есть «Приносящий и Приносимый», в композицию включается образ Младенца Христа - Жертвы. В ц. Успения Пресв. Богородицы в мон-ре Грачаница (ок. 1320) появляется изображение Христа-Агнца, а сама композиция и священнодействия ангелов в точности соответствуют литургическому обряду: на зап. стороне купола показан пустой престол под сенью, на восточной - престол без сени, на котором лежит прикрытый покровцом Младенец Христос, Ему поклоняются архангелы и Его осеняет рипидами херувим; с обеих сторон к этому престолу подходят ангелы с рипидами, с покрытыми покровцами потирами и с дискосами на головах; перед алтарем их встречают кадящие ангелы ( 1988. С. 139). Подобное изображение Великого входа представлено в ц. |
| Д. Е. Афиногенов Иконография Л. изображают в соответствии с его епископским служением - в фелони, иногда крещатой (или с Нового времени - в саккосе), с омофором, в руках Евангелие. В отношении облика святого существуют разночтения: он либо седовласый старец (чаще), либо темноволосый средовек. Рекомендации к изображению Л. старцем зафиксированы в греч. и рус. иконописных подлинниках. В Ерминии афонского иером. Дионисия Фурноаграфиота (ок. 1730-1733) - «старец с широкой бородой» (разд. «Святые иерархи: внешний вид их и надписания». 35; Ерминия ДФ. С. 161); в рус. иконописных подлинниках сводной редакции (XVIII в.) его внешность уподобляется облику сщмч. Власия Севастийского: «Сед, власы мало взлиз, брада Власиева, риза лазорь, испод бел, амфор и Евангелие, правой рукой благословляет» ( Большаков. Подлинник иконописный. С. 74, то же: Филимонов. Иконописный подлинник. С. 275). В ряде случаев во внешности Л. наблюдается характерная черта, встречающаяся у представителей Западной Церкви,- тонзура (гуменцо), а его облик в целом близок к изображениям Римских пап, во внешности к-рых отмечается общее типологическое подобие ап. Петру. Так, на миниатюре из Минология Василия II (Vat. gr. 1613. P. 416, 1-я четв. XI в.) Л. представлен как муж старше средних лет, фронтально в рост на фоне архитектурных колонок, он облачен в охристый подризник, светло-лиловую фелонь, обеими руками держит Евангелие; кудрявые светлые волосы лежат венцом, не скрывая тонзуру, борода короткая. В храмовой декорации образ Л. встречается с X в. в пространстве вимы: в росписи ряда церквей Каппадокии (Новой Токалы-килисе, кон. X в.; в капелле св. Варвары в Соганлы, нач. XI в.; предположительно в апсиде церкви Гёреме 4а, 1-я пол. X в., вероятнее, Леонтий Кесарии Каппадокийской; см.: Jolivet-L é vy. 1991. P. 89)). На фресках балканских храмов предпочтительным было изображение Л. в полиставрии - крещатой фелони (напр., в росписи ц. праведных Иоакима и Анны (Кралева ц.) в мон-ре Студеница, Сербия, 1314, в ц. Вознесения мон-ря Дечаны, Косово и Метохия, 1348-1350). |
| Богородицы»; К. М., как создатель канона на Успение Пресв. Богородицы, представлен со свитком с начертанными на нем строками из стихиры утрени этого праздника. Еще раз такой же вариант размещения К. М. и прп. Иоанна Дамаскина встречается рядом с композицией «Успение Пресв. Богородицы» в ц. вмч. Георгия в Полошко, Македония (ок. 1370, впосл. переписаны). Ту же композицию в ц. праведных Иоакима и Анны (Кралева ц.) в мон-ре Студеница, Сербия (1314) попарно обрамляют 4 фигуры песнотворцев или 2, как в ц. св. Петра в Беренде, Болгария (XIV в.). В Боянской ц. свт. Николая Чудотворца, Болгария (между 1156 и 1188) фигуры К. М. (сохр. частично) и прп. Иоанна Дамаскина расположены парно на юж. и сев. склонах (соответственно) зап. свода, фланкируя композицию «Распятие»; текст на свитке К. М., а также надписи, индентифицирующие образ, не сохранились, в данном случае логику размещения здесь этого гимнографа подтверждают его труды составителя песнопений Великого четверга и Великой пятницы, а также канона на Воздвижение Креста Господня. Та же схема повторена в росписи трапезной (2-я пол. XIII в.- по А. Орландосу, посл. четв. XIII в.- по И. Коллиасу) мон-ря ап. Иоанна Богослова на Патмосе. В ц. Пресв. Богородицы Амасгу близ Монагри, Кипр (кон. XII в.) К. М. и прп. Иоанн Дамаскин представлены на вост. склоне арки, рядом с композицией «Введение во храм Пресв. Богородицы». В ц. свт. Николая Чудотворца в с. Манастир близ Прилепа, Македония (1271) гимнографы (К. М. в составе 4 фигур) помещены по сторонам композиции «Древо Иессеево», тексты в их свитках отражают тему Боговоплощения. Данный композиционный принцип размещения гимнографов - рядом со сценами воспетых ими праздников, известен и в иконописи, напр., на визант. иконе «Успение Пресв. Богородицы, с избранными святыми в клеймах» (кон. XIV - сер. XV в., Музей Павла и Александры Канеллопулос, Афины). Ерминия иером. Дионисия Фурноаграфиота в части рекомендаций по росписи храма предписывает изображать гимнографов в 4-м ярусе сверху наряду с мучениками, иерархами «в остальных местах», кроме алтаря и клиросов, т. |
| Leuven, 2005. (Ancient and Medieval Philosophy; 35); Бармин А. В. Полемика и схизма: История греко-латинских споров IX-XII веков. М., 2006; Успенский Н. Д. Труды по литургике. М., 2006. Т. 2; Amahacuje еп. Божанствена лumypruja. Београд; 2007. 2 т.; Православное учение о церковных таинствах: Мат-лы V Междунар. богосл. конф. РПЦ, 13-16 нояб. 2007 г. М., 2008. Т. 1 [в печати]. Диак. Михаил Желтов Иконография Символические изображения трапезы верных появились уже в раннехрист. эпоху и встречаются, напр., в росписях катакомб. Однако не всегда возможно с точностью установить, являются ли они изображениями Е. (в т. ч.- Тайной вечери) или к.-л. иных трапез христиан. Одним из самых распространенных раннехрист. символов Е. можно считать рыбу (катакомбы Каллиста, Рим, III в.). ΙΧΘΥΣ (Иисус Христос Сын Божий Спаситель) - акроним (монограмма) имени Иисуса Христа, читающийся как греч. слово со значением «рыба», служит одновременно символом Христа и Его крестной смерти. Изображение рыбы как символа евхаристической Жертвы было распространено не только в раннехрист. эпоху, но и в средневизант. период (напр., рыба на дискосе в центре стола в композиции «Тайная вечеря» Спасо-Преображенского собора Мирожского мон-ря во Пскове, сер. XII в.). Др. символом Е. является хлеб. В росписях катакомб образы хлеба и рыбы часто соседствуют: напр., изображение рыбы, несущей на спине корзину хлеба (фреска катакомб св. Каллиста), и рыбы на столике рядом с хлебом (напр., прорись фрески катакомб; см.: Покровский. С. 358). На Е. указывают изображения: хлеба в потире (мозаика соборной базилики епископского комплекса в Аквилее, IV в.); ветхозаветной манны небесной (фрески рим. катакомб св. Кириака, IV в.); чуда насыщения 5 тыс. человек пятью хлебами, описанного в НЗ (фрески рим. катакомб св. Себастьяна, нач. IV в.; рельефы врат ц. Санта-Сабина, Рим, ок. 430); превращения воды в вино на браке в Кане (фрески рим. катакомб святых Петра и Марцеллина, 2-я пол. III - 1-я пол. IV в.); виноградных лоз и сцены выдавливания в точиле сока из винограда; птиц, клюющих фрукты (мозаика гробницы Юлии, III в., склеп в соборе св. Петра, Рим; саркофаг 3 пастырей, 2-я пол. IV в., Музеи Ватикана; мозаики свода ц. Санта-Констанца, Рим, сер. IV в. или 3-я четв. IV в.). В средневек. период в качестве символа Е. в композиции «Распятие» мог изображаться потир в руках жены, олицетворяющей Екклесию (Церковь), в к-рый изливается кровь и вода из раны Христа (ц. Богородицы Евергетиды в мон-ре Студеница, Сербия, 1208-1209). Встречаются изображения ветхозаветных прообразов Е.- напр., жертв праотцев Авеля, Авраама и Мелхиседека (мозаики вимы ц. Сан-Витале (ок. 547) и апсиды ц. Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне (ок. 549)). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ПЕТР АФОНСКИЙ [Греч. Πτρος ν τ Αθ] (IX в.), прп. (пам. 12 июня и в Соборе Афонских преподобных), почитается как первый отшельник и основатель монашества на Афоне. Сведения о жизни П. А. восходят к 2 источникам - канону прп. Иосифа Песнописца (IX в.) и Житию, написанному Николаем Монахом (X в., BHG, N 1505), к-рый отождествляет П. А. со схоларием Петром, известным из рассказа о чуде свт. Николая Чудотворца, еп. Мир Ликийских. Житие П. А. Согласно тексту Николая Монаха, П. А. был военным и служил в К-поле. Вместе с войском в составе 5-й схолы был послан в Сирию; в одном из сражений, проигранных визант. армией, попал в плен и был доставлен в столицу Аббасидского халифата Самарру. Там П. А. передали в качестве трофея халифу, заковали в кандалы и посадили в тюрьму. В заточении П. А. осознал, что попал в плен из-за неисполнения обета стать монахом, многократно данного Богу. Проведя в плену весьма долгое время и не имея надежды на избавление (т. е. выкуп), П. А., всегда особо почитавший свт. Николая Чудотворца, обратился к нему с просьбой освободить его, а он в свою очередь примет монашество в Риме в храме ап. Петра. После того как П. А. провел неделю в строгом посте, без пищи, ему явился свт. Николай и сказал, что Бог не хочет его освобождения, но нужно продолжать молиться. После повторного поста П. А. явился свт. Николай и сообщил, что ходатайствовать за него перед Богом может только св. Симеон Богоприимец. П. А. продолжил пост, не переставая призывать свт. Николая, к-рый, наконец, явился ему со св. Симеоном Богоприимцем, одетым в первосвященническую одежду. Получив от П. А. обещание исполнить обет о постриге, св. Симеон коснулся посохом кандалов, к-рые тотчас упали, и вывел пленника из тюрьмы за пределы города, где препоручил свт. Николаю, к-рый довел его до границы Византийской империи (Сар. 1). Прп. Петр Афонский. Роспись ц. Пресв. Богородицы Евергетиды в мон-ре Студеница. 1208–1209 гг. |
| Прп. Петр Афонский. Роспись ц. Пресв. Богородицы Евергетиды в мон-ре Студеница. 1208–1209 гг. После этого святитель покинул его, пригрозив, что, если П. А. нарушит обет, его снова отправят в Самарру в оковах. Освобожденный пленник не вернулся домой, а, следуя обету, поспешил в Рим, где никого не знал, и вновь призвал на помощь свт. Николая. Тот предстал ночью перед папой Римским Николаем I (858-867), держа П. А. за руку, и рассказал его историю, сообщив имя. В воскресенье на службе в храме ап. Петра папа увидел в толпе явившегося ему ранее во сне человека, призвал его к себе и вскоре совершил над ним монашеский постриг. П. А. покинул Рим и пустился в многодневное плавание. Однажды моряки причалили у некой деревни, чтобы пополнить запасы хлеба. Но, войдя в первый же дом, они обнаружили, что все его обитатели больны. Моряки сами испекли хлеб и попросили одного из домочадцев отнести его на корабль «капитану и авве». Услышав об авве, хозяин дома попросил, чтобы тот пришел и благословил его и сына на пороге смерти. П. А. по смирению отказывался пойти, однако, узнав о состоянии людей, поспешил к болящим, и, едва он вошел в дом, один из больных тотчас исцелился, а после того как П. А. сотворил над остальными крестное знамение, выздоровели и они. П. А. продолжил плавание; он питался одной унцией хлеба в день и выпивал одну чашу морской воды. Однажды во сне он увидел сияющую Пресв. Богородицу и свт. Николая, просящего Ее показать П. А. место, где он проведет остаток жизни. Богородица ответила, что П. А. найдет упокоение на Афонской горе, к-рую Она получила в удел от Своего Сына и к-рую обещала заселить монахами. Приблизившись к некой горе, корабль вдруг остановился, хотя дул попутный ветер. П. А. спросил у моряков, как называется это место, и те ответили, что это Святая Гора Афон. П. А. объяснил им причину остановки, и они высадили его (Cap. 2). Поднявшись по труднопроходимой тропе наверх, П. А. нашел пещеру, где было множество змей. Сделав дверь, П. А. поселился в пещере. Ночью он услышал ужасные крики и, выйдя из пещеры, увидел скопление бесов. |
|
|
