| I, 94 «Три списка двинских земель». Работал, можно сказать, не разгибая спины, пользуясь тишиной, царившей в доме. Был на семинарии в Университете: плохонький реферат студента VI семестра Аносова. Вечер дома. Прочел Мине несколько страниц из «Мертвых душ». Газету читал вечером: отчет о первом думском заседании. Дельная и обстоятельная речь министра земледелия Риттиха, объясняющая причины отсутствия хлеба на рынке. Все прочее – словеса 669 . Разговоры о «создавшемся политическом положении» или «о положении момента» так же пошлы, как телеграммы графу Игнатьеву 670 . 16 февраля. Четверг. Опять все большое утро (9 до 3 1 / 2 ) за пристальнейшей работой по разбору и истолкованию текста Актов экспедиции, т. I, 94. Возился с картами и разными летописями. Книги валяются на полу около стола; стол мал для такой работы. Семинарий в Университете, довольно оживленный. Вечером у нас Е. А. Сосницкий, приходивший прощаться перед отъездом. Я звал также Д. Н. Егорова, но он не мог прийти, сказал, что «люди 1911 года» 671 собираются на совещание у проф. Шервинского о том, как им быть. В газетах речи Милюкова и Керенского; первая с нападками на правительство, вторая с нападками на кадетов и октябристов, и с выпадами против войны и против «империалистических планов», т. е. против захвата Дарданелл. Кто-то из депутатов, слушая эту речь, назвал Керенского «помощником Вильгельма», что и верно 672 . 17 февраля. Пятница. С утра с 9 часов интенсивно работал над комментарием текста памятника (Акты экспедиции, т. I, 94) до 2 1 / 2 , когда отправился на Высшие курсы на семинарий. К вечеру сильно устал и, кроме газет, ничего уже не мог читать. Продолжается очень холодная погода, –15°. 19 февраля. Воскресенье. Диспут А. И. Яковлева в 1 ч. дня в Богословской аудитории. Публики довольно много, преимущественно, курсистки. Присутствовала и наша «оставленная» молодежь. Хоры пусты. Речь была прочитана А. И. [Яковлевым] по тетради как-то вяло, хотя составлена очень литературно и занимательно. В ней только напрасно пущены были некоторые эффекты из книги, оказавшиеся дутыми, как то, что в одном городе было 4 обывателя, а Разряд требовал от этого города несколько сот деловцов на постройку черты, что жители Калуги все ушли в Москву жаловаться на тяжесть повинности. |
| 25 апреля. Вторник. День достопримечательный в моей жизни! Но расскажу события по порядку. Утром на прогулке встретился с В. М. Хвостовым, идущим на Высшие женские курсы, и прошлись с ним. Говорили о политическом положении и о грозящей продовольственной неурядице. Касались и университетских дел, причем, он очень ругал состав юридического факультета. Вернувшись домой, продолжал работу над статьей, прерывавшуюся визитами двух курсисток и одного студента, приходивших по зачетным своим делам. Из курсисток одна – Морозкина, реферат которой был мною только что прочтен. Между тем, приближалось время, когда должно было начаться заседание факультета, на котором назначены были мои выборы. Никакого особого волнения я не ощущал. В 3 часа звонил ко мне М. К. Любавский с вопросом, какой курс я намереваюсь читать в будущем году. В 4 часа позвонил ко мне он же с поздравлением. Оказалось, что я избран единогласно – случай редкостный. Даже рука Р. Ю. Виппера не повернулась налево. Звонил также Готье. Вечером у меня были Д. Н. Егоров с Маргаритой Мих. [Егоровой], Савин и Готье. Савин рассказал о борьбе из-за Д. Н. [Егорова], занявшей значительную часть заседания. Дело отложено еще на два заседания. В заседании факультета держал сегодня экзамен Новосельский, первый из оставленных мною при Университете – и, по отзыву Ю. В. [Готье], очень хорошо. 26 апреля. Среда. В газетах ни звука о вчерашнем факультетском избрании. Мне всегда удивительно несчастливилось на газетные известия. Редко когда какое-либо из удачных моих выступлений отмечалось. Так и теперь. Об увольнении моем было сообщено несколько раз; а о единогласном избрании не сообщается. Утро за работой до 3 часов. Затем были у меня студенты, человек 15–20, для производства зачета по семинарию, т. к. я не считаю возможным являться в Университет, будучи от него отрезан. Вечером у нас Богоявленские с подарками, состоявшими из бутылки вина и порядочного куска черного хлеба, домашнего, только что испеченного. Последний имел огромный успех. Беседы на политические темы. У нас есть правительство, но без власти. Правительство провозгласило новый закон о городском самоуправлении 734 , но Петроградская дума заявила, что она нового закона не принимает, а будет действовать по-старому. Петроградский главнокомандующий вызвал войска, но Совет солдатских депутатов предписал им оставаться в казармах, и главнокомандующий должен вести переговоры с делегатами Совета 735 . Общество занято разговорами и разговорами. Россия обратилась в какую-то гигантскую говорильню. Немцы нам грозят завоеванием, отхватили громадную территорию, а у нас все еще «определяют свое отношение к войне». Не все ли это равно, как «определять» свое отношение к пожару, когда дом уже объят пламенем? Ведь такую говорильню немцы без выстрела раздавят! |
| 1927. VII Институты Ленинградский Высший Богословский институт – ул. Халтурина (б. Миллионная), 31, тел. 50–72. Ректор проф. Раевский П. В., проректор проф. Титлинов Б. В., проф-ра Боярский А. И., Платонов Н. Ф., Попов М. С., Смирнов К. А., Стефанович Д. Ф., Холопов И. Д. (С. 47). Курсы 10. Разные Высшие Богословские курсы – Екатерингофский пр., 24, тел. 482–31. Ректор, проф. Чуков Н. К., секр. Успенский Н. Д. (С. 55). 1928. VII Институты Ленинградский Высший Богословский институт – ул. Халтурина (б. Миллионная), 31, кв. 12. И.о. рект. проф. Титлинов Б.В., проф-ра Боярский А. И., Платонов Н. Ф., Попов М. С., Раевский П. В., Смирнов К. А., Холопов И. Д., преп. Запольский Е.И. (С. 69). Курсы (в ведении Ленинградпрофобра) Высшие Богословские курсы – Екатерингофский пр., 24, теп. 482–31. Ректор проф. Чуков Н. К., прорект. Петровский А. В., казн. Эльб К. К., секр. Невоструев С.А. (С. 76). 1929. VII Институты Ленинградский Высший Богословский институт – ул. Халтурина (б. Миллионная), 31, кв. 12. И. о. рект. проф. Титлинов Б. В., проф-ра Боярский А. И., Платонов Н. Ф., Попов М. С., Раевский П. В., преп. Запольский Е. И. (С. 48). Показательна история существования в то время Богословско-Пастырского училища. В 1923 году после закрытия Богословского института Богословско-Пастырское училище продолжало существовать и вести свою религиозно-просветительскую работу. Несмотря на то, что еще весной 1923 года власти не возражали против существования училища, занятия в нем прекратились во второй половине 1923 года. Однако вскоре для поступления на них также стал требоваться экзамен по политграмоте. Училищу пришлось переехать из Александро-Невской лавры в дом Казанского собора (Казанская, д. 4), а потом в дом Православной Эстонской Церкви (Екатерингофский, 24), где уже ранее находились Благочиннические курсы 2-го городского благочиния. В 1924 году И. П. Щербов отказался от заведования Богословско-Пастырским училищем, и оно перешло сначала к прот. А. В. Пакляру, а потом к иеромонаху Гурию (Егорову). |
| округов-благочиний, школы в к-рых состояли под контролем окружных ревизоров. В 1896 г. киевская епархиальная власть добилась установления гос. жалованья служащим уездных отд-ний епархиального училищного совета. В 1896 г. Киевское об-во распространения религ. образования открыло школу-церковь в киевской Юрковице в честь «священного коронования их императорских величеств». При ректоре Киевской ДС архим. Амвросии (Полянском ; 1906-1918) на высокий уровень вышла «образцовая церковноприходская школа» при семинарии, к-рой руководил прот. Виталий Кулинский. Также при учебном заведении состояло Петровское попечительство о бедных воспитанниках семинарии, председателем к-рого являлся ректор. В 1893 г. в К. е. действовало 1590 школ, в т. ч. 859 церковноприходских и 727 школ грамоты. В 1911 г. в К. е. насчитывалось 1628 школ, из них 1411 церковноприходских и 217 школ грамотности. В 1919 г. все духовные учебные заведения Киева были закрыты. В 1920 г. нек-рые попытались возобновить деятельность. Так, КДА зарегистрировалась в 1920 г. как высшая школа при «Киевском православном богословском обществе», в дек. 1921 г. перерегистрировалась с названием «Киевская православная богословская академия». 14 июля 1920 г. Трехсвятительский храм КДС на Подоле был зарегистрирован как приходский. По-видимому, в 1920 г. семинария была упразднена и заменена пастырскими курсами под рук. последнего ректора семинарии в 1918-1919 гг. архим. Платона (Петрова), хиротонисанного в 1920 г. во епископа Уманского, викария К. е. Киевские пастырские курсы были зарегистрированы в июне 1920 г., упоминаются в 1920-1922 гг. Курсы содержались на средства «Союза православного духовенства г. Киева и Киевской епархии», «Вспомогательного общества духовенства Киевской епархии», а также частных лиц. В нач. 1920 г. Киевский епархиальный совет (вскоре упраздненный) утвердил учебную программу и преподавательский состав курсов. 9 февр. 1920 г. курсы были сняты с регистрации (ГА Киевской обл. Ф. Р-1. Оп. 1. Д. 189. Л. 137), в 1920-1921 гг. они были вновь зарегистрированы и продолжали функционировать, в 1922 г. закрылись, что совпало со смертью еп. Платона. По меньшей мере до 1922 г. существовали Высшие жен. богословские курсы Киева под рук. некой Полонской, также относившиеся к К. е. Занятия шли в квартирах преподавателей. 24 дек. 1921 г. курсы были перерегистрированы Киевским губревкомом одновременно с Киевской правосл. богословской академией. Краткое время в Киеве действовал «домашний богословский университет» проф. В. И. Экземплярского . История духовного просвещения в К. е. прерывается в 1924 г., после окончательной ликвидации советскими властями богословской академии. После этого в Киеве краткое время существовали пастырские курсы автокефалистов и обновленцев, основанные в нач. 20-х гг. XX в. 1947-1960 гг. |
| В этой борьбе прошел целый год. В итоге возникла дилемма: изменить Православию или самораспуститься. В мае 1923 года Институт прекратил свое существование, чтобы не подпасть под власть раскольников. 16 марта 1924 года был открыт обновленческий Богословский Институт. Вместе с православным Богословским институтом были вынуждены прекратить свое существования практически все районные богословские курсы, созданные в 1920 - 1921 годах. В 1924 году только во 2-м городском благочинии продолжали работу богословские курсы, в них принимали участие как преподаватели, так и учащиеся закрытого института. 29 сентября 1925 года на базе этих курсов было открыто новое православное высшее учебное заведение - Ленинградские высшие богословские курсы , просуществовавшие до 1927 года. В 1929 году протоиерей Николай Чуков вновь возбуждает вопрос об открытии в Ленинграде Православного богословского института. Это начинание получило благословение заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) . Представленное «Положение» об Институте и учебный план были рассмотрены при участии самого протоиерея Николая в административном отделе ВЦИК в Москве. Эти документы там были утверждены, и разрешение было выдано. Но открыть Институт уже не получилось, в том числе из-за отсутствия помещения и библиотеки. Уже не было и прежнего профессорско-преподавательского состава, некоторые умерли (профессор И.Д. Андреев, Профессор А.А. Дмитриевский, профессор протоиерей А.В. Петровский), другие покинули Советский Союз, многие погибли в годы смуты, голода и репрессий. Вопрос о возрождении духовного образования был поднят на знаменитой встрече 4 сентября 1943 года И.В. Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским) , Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем) . Получив поддержку правительства в решении этого насущного для жизни Церкви вопроса, митрополит Сергий поручил подготовку «Положения» и проектов учебных программ архиепископу Саратовскому Григорию (Чукову). Проект «Положения» был представлен Святейшему Патриарху Сергию 1 октября 1943 года и был одобрен Священным Синодом. По этому проекту в Москве было предложено открыть Богословский Институт, а по епархиям Богословско-пастырские курсы. В ноябре 1945 года в Ленинграде были открыты Богословско-пастырские курсы. 14 октября 1946 года, в день Покрова Пресвятой Богородицы, состоялось торжественное открытие Ленинградской духовной академии . Редакция текста от: 06.08.2013 11:01:37 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
| В 1910 году протоиерей Восторгов проявил себя и на ином поприще. Он встал у истоков женского богословского образования в Москве. При Московском Обществе содействия религиозно-нравственному и патриотическому воспитанию детей, которым руководила княгиня С.А. Голицына, был создан Союз христианских матерей под председательством графини З.В. Коновницыной. По просьбе этих достойнейших русских женщин о. Иоанн проводил раз в неделю богословские беседы в Союзе. В начале февраля 1910 года княгиня Голицына обратилась к митрополиту Московскому Владимиру (Богоявленскому) с просьбой разрешить открыть при обществе женские научно-богословские курсы. 5 февраля владыка одобрил эту идею и поручил устройство курсов одному из своих лучших помощников - протоиерею Иоанну Восторгову. Он разработал Устав курсов. Наконец, 15сентября 1910 года митрополит одобрил рапорт протоиерея Восторгова об открытии курсов и назначил его заведующим. Согласно Устава, целью курсов, рассчитанных на два года, было: " а) научное изложение веро и нравоучения христианского, в связи с главнейшими науками из круга богословского ведения, в связи с современными запросами мысли и жизни в среде образованного общества, притом в строгом соответствии с учением Св. Православной Церкви, каковое условие единственно дает истинному богословскому велению достоинство и характер действительной научности, и б) изложение теории и практики христианской педагогики, в связи со свидетельствами истории Церкви, учением Св. Отцов, и, в частности, в применении к воспитанию и обучению детей дошкольного и школьного возраста истинам веры, а также к преподаванию сих истин народу в народных и иных чтениях, лекциях и т.п. " (Женские богословские курсы в Москве. - М., 1910. С.3). Курсы официально назывались " Женские богословские курсы в Москве при Союзе христианских матерей Общества содействия религиозно-нравственному и патриотическому воспитанию детей " . Они были открыты 11 октября 1910 года, первоначально на них записалось 130 человек. Занятия проходили 2 раза в неделю по средам и пятницам с 6 до 9 часов вечера. Впоследствии, 8 ноября 1916 года (задержка произошла ввиду начавшейся войны), на базе этих курсов были открыты Высшие богословско-педагогические курсы при Скорбященском монастыре. |
| В Москве митр. Владимиром также были открыты Женские богословские курсы (1910—1913), а при митр. Макарии (Невском) они были преобразованы в Высшие женские богословские педагогические курсы при Скорбященском монастыре (1916—1917) 206 . Таким образом, было создано высшее богословское учебное заведение для мирян, которое по своей программе должно было «походить на обычный тип Духовной Академии» С. 259]. В конце XIX в. по инициативе епархиальных архиереев центрами, где для объединения духовенства и мирян устраивались беседы, лекции, встречи, стали епархиальные дома. На беседы могли приходить и некрещеные. Такой дом в Москве был построен в Лиховом переулке в 1902 г. 207 митр. Владимиром (Богоявленским) (1902—1912) 208 , а в целом, по Российской империи к этому времени насчитывался 71 архиерейский дом С. 104]. Во многих местах России устраивались народно-миссионерские курсы, на которых опытные миссионеры читали лекции и делились своими практическими знаниями. Слушателям выдавалась апологетическая литература. Иногда по окончании курсов сдавался экзамен, а к занятиям присоединялась практика бесед с сектантами. В Москве такие курсы были организованы Братством Воскресения Христова, их посещало до 8 тысяч слушателей С. 648]. Основатель курсов прот. Иоанн Восторгов писал: «Я могу сказать собратьям-пастырям одно: попробуйте только раз завести народно-катехизаторские или народно-миссионерские курсы; возьмите хоть несколько человек для обучения, проведите 4—6 месяцев правильного обучения: ручаюсь, что потом от этого святого дела и радостного труда сами уже не отойдете. Вы увидите преданных прихожан, отличных и осведомленных сотрудников по миссии, воистину чад духовных, любовью преданных Церкви и пастырю. Вкусите и видите; прииди и виждь — вот единственный путь к тому, чтоб убедиться в пользе курсов. Надо собирать чад Церкви, скреплять их, единить пасомых, вооружать духовным оружием, и тогда мы будем пастырями, а не требоисполнителями… будем стоять в центре живого дела, окруженные живыми людьми, близкими нам, верующими и ревностными, и тогда посрамится всякое сектантство» С. 651—652]. В Санкт-Петербурге начиная с 1908 г. Обществом распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви стали также проводиться миссионерские курсы для подготовки прихожан к самостоятельному выступлению на беседах с сектантами 209 . О добрых плодах миссионерских курсов, особенно в зараженных сектантством районах, говорилось, например, в отчете за 1914 г. о деятельности православной миссии в Екатеринославской епархии С. 100]. |
| Прот. Н. К. Чуков сознавал особую трудность работы в новых необычных условиях, но не отказывался от нее из чувства религиозного долга и послушания церковной власти. В своем дневнике Митрополит Григорий записал: „Моим принципом в течение всей моей жизни было – никогда не отказываться ни от какой работы“. Этому принципу Митрополит Григорий остался верен до смерти. Этот принцип должен стать принципом каждого питомца Духовной школы. Петроградский Богословский Институт просуществовал только три года, сделав один выпуск и, в силу неблагоприятных церковных условий (проявление и нажим обновленчества), самостоятельно закрылся. Остались только Богословские курсы упрощенного типа. В сентябре 1925 года при деятельном участии прот. Н. К. Чукова, с разрешения гражданской власти, эти Богословские курсы Центрального городского района были преобразованы в Высшие Богословские Курсы на основании того же «Положения» (несколько измененного), утвержденного Патриаршим Местоблюстителем Митрополитом Петром. Богословские Курсы, во главе которых прот. Н. К. Чуков оставался ректором, тоже просуществовали только три года и, сделав один выпуск, были закрыты в августе 1928 года, вследствие внутрицерковных неблагоприятных условий (появление иосифлянского раскола). Большим достоинством прот. Н. К. Чукова было то, что, говоря словами Святейшего Патриарха Алексия, в его речи Преосвященному епископу Владимиру, он не приобщился скверне раскола обновленчества, охватившего почти всю нашу православную Церковь ; на нем не было пятна измены Христу, Его заповедям, предательства Церкви. Благодать Христова оградила его от причастия этому соблазну. Он был неизменно верен Христу и Его Церкви. В 1929 году прот. Н. К. Чуков вновь возбудил чрез Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия вопрос об открытии в Ленинграде Православного Богословского Института. Представленное им „Положение“ и учебный план были рассмотрены при его же участии в Административном Отделе ВЦИК в Москве, были одобрены, и разрешение на открытие получено. Однако, открыть Институт не удалось за отсутствием подходящего помещения в Ленинграде и библиотеки. |
| 20-х гг. наиболее серьезный и успешный опыт создания высшей духовной школы нового типа, совместимого с советским законодательством, предпринят был в Петрограде. Еще в 1918 г. преподаватель Петроградской духовной семинарии Иван Павлович Щербов († 1925) организовал пастырское училище, которое существовало на местные епархиальные средства. В 1919 г. он поставил вопрос о создании Богословского института — высшей духовной школы. Предложение И. П. Щербова поддержал митрополит Петербургский Вениамин, и в апреле 1920 г. Богословский институт был открыт. Его ректором по избрании стал настоятель Казанского собора протоиерей Николай Чуков (впоследствии митрополит Григорий), опытный пастырь и педагог, в прошлом ректор Петрозаводской семинарии. Среди преподавателей института были профессора Петроградской Академии — протоиереи Василий Верюжский, А. В. Петровский, А. И. Бриллиантов, Н. Н. Глубоковский, С. М. Зарин, И. А. Карабинов, Н. В. Малицкий, Д. П. Митров, И. П. Соколов и профессора Петроградского университета — академик Б. А. Тураев, Д. И. Абрамович, Л. П. Карсавин, С. С. Безобразов (впоследствии епископ Кассиан), М. Д. Приселков, А. П. Алявдин, М. Н. Соколов, С. В. Меликова-Толстая. В Богословский институт принимались лица обоего пола с высшим или средним образованием, желающие послужить Церкви как пастыри или на иных послушаниях. Принято было 100 слушателей, из них 32 человека имели высшее образование. В мае 1923 г. Богословский институт прекратил существование. Ужесточение антицерковного террора в связи с кампанией по изъятию церковных ценностей, арест ректора протоиерея Николая Чукова и угроза захвата обновленцами института привели к его роспуску. Выйдя на свободу, протоиерей Николай Чуков в 1925 г. сумел организовать в Ленинграде Высшие богословские курсы, которые, по мнению митрополита Кирилла (Гундяева), «имели более скромный состав профессоров и студентов, да и учебная программа на них была поуже». Но эти курсы позволили некоторым из студентов института завершить высшее богословское образование, например Н. Д. Успенскому, известному впоследствии профессору-литургисту. В 1928 г. власти закрыли ленинградские Высшие богословские курсы. Протоиерей Николай Чуков, пытаясь возобновить богословское образование, разрабатывал проект открытия новой церковной школы. Этот проект был одобрен Заместителем Местоблюстителя митрополитом Сергием; но осуществить его в обстановке массового террора 1929 г. было, конечно, невозможно. |
| Магистерские диссертации были представлены и другими преподавателями Высших Богословских курсов: протоиерей Митроцкий на тему: «Христология Кирилла Александрийского (историко-догматическое исследование)», протоиерей Чепурин на тему «Анимистическая теория о происхождении религии и ее до-анимистические тотемистические придатки (опыт философско-антропологического последования в апологетическом освещении)», протоиерей В.А. Рыбаков на тему «Св. Иосиф Песнописец и его песнотворческая деятельность», протоиерей П.П. Аникиев на тему «Мистика преподобного Симеона, нового Богослова (опыт построения теории православной мистики по творениям прп. Симеона)». Кроме того, были представлены кандидатские диссертации бывшим студентом Петроградской Духовной Академии священником Н. Краснопевковым на тему «Обзор сочинений первоучителя старообрядчества протопопа Аввакума и их изданий» и окончившими Богословский Институт священником М.И. Смирновым на тему «Духоборцы, очерк секты и разбор ее вероучения», Базуновым А.А. на тему «Чин богоявленского водоосвящения (великая агиасма)» и Н.Д. Успенским на тему «Происхождение чина агрипнии или всенощного бдения и его составные части». Соискатели были удостоены соответствующих ученых степеней. Секретарём Совета Курсов был избран тогда еще молодой учёный, в будущем известный профессор Н.Д. Успенский. Высшие богословские курсы работали в течение трёх лет. Они стали жертвой другого разделения в жизни Русской Церкви. Возникший в 1927 году так называемый иосифлянский раскол , несмотря на различные предупредительные меры со стороны ректора, увлёк ряд студентов. Иосифляне отвергли декларацию митрополита Сергия и возможность компромисса с советской властью. Это повлекло за собой репрессии со стороны властей, в том числе закрытие курсов. Лишь в ноябре 1945 года в Ленинграде были открыты богословско-пастырские курсы, а 14 октября 1946 года, в день Покрова Пресвятой Богородицы, состоялось торжественное открытие Ленинградской духовной академии . Редакция текста от: 14.09.2016 07:34:48 |
|
|
