| Уже на обратном пути к митрополиту Сергию епископ Павлин зашел в Москве к епископу Евгению (Кобранову), подпись которого стала 23-й – подробнее об этом чуть дальше, а во Владимире побывал у епископа Афанасия (Сахарова) – 24-го архиерея в списке. «У последнего, – показывал епископ Павлин 15 января 1927 г., – застал священника, мне неизвестного, и последний, узнав от меня, что я еду к митрополиту Сергию, предложил мне отвезти к Сергию документ [...] и сообщил мне, что это – декларация Соловецких епископов или, вернее, он сказал просто, что это – “соловецкая декларация». Я этот документ представил митрополиту Сергию вместе с своими бумагами (документ 24-х) и назвал его. Сергий оставил его у себя, а когда я уезжал – он мне возвратил его [...]. Передавая его мне, сказал, что читать ему этот документ некогда было. [...] Я сам “соловецкой декларации» не читал» 1038 . В тот же день, когда епископ Павлин дал эти показания, из Секретного отдела ОГПУ во Владимир была послана телеграмма с распоряжением немедленно арестовать епископа Афанасия. 16 января он был арестован, допрошен и тут же спецконвоем препровожден в Москву. Уже 17 января Ковровский епископ заполнял анкету арестованного на Лубянке 1039 . На допросе у следователя Казанского 20 января епископ Афанасий отказался рассказывать, зачем к нему приезжал епископ Павлин, но на вопрос: «А каково Ваше личное мнение об избрании митр[ополита] Кирилла в патриархи?» – ответил прямо: «Я считаю его наиболее достойным кандидатом» 1040 . Что касается «Соловецкой декларации», то трудно представить, чтобы митрополит Сергий, находившийся тогда в центре церковной жизни и имевший весьма широкий круг общения, и впрямь так и не ознакомился с этим документом особой важности (равно как неправдоподобны и слова епископа Павлина, что он сам ее «не читал»). Согласно показаниям Г. А. Косткевича, Заместитель, напротив, с «Соловецкой декларацией» не просто был хорошо знаком, но, будучи с ней вполне солидарным, способствовал ее широкому распространению. «Этот документ, – показал Косткевич в 1931 г., – Страгородский через курьеров рассылал по всему СССР, как директиву низовым группировкам организации. Всеукраинский центр через Пискановского, ездившего в Нижний, также получил этот документ и передал его затем в Киев через меня в конце 1926 – начале 1927 г.» 1041 Весьма вероятно, что митрополит Сергий имел у себя послание соловецких епископов еще до того, как ему его привез епископ Павлин, поэтому и не стал читать его по новой, тем более, что действительно был в тот момент занят. Епископ Павлин выполнил требование митрополита Сергия собрать «примерно до 20–30» епископских подписей под обращением к нему и представил Заместителю «документ 24-х». Игнорировать эту инициативу митрополит Сергий уже не мог. Наступал, по выражению архиепископа Корнилия, 2-й момент: «это обращение митр[ополита] Сергия с письмом к русской иерархии с предложением высказаться и голосовать запечатанными пакетами» 1042 . |
| Таким образом, попытка Швартца показать, что Павлин тирский до 325 года мог быть и не настоящим и единственным епископом тирским, а только епископом-викарием престарелого Зинона или даже только пресвитером, управлявшим тирскою церковью, оказывается совершенно несостоятельною. Если что стоит твердо о Павлине, так это то, что он был полноправным и влиятельным епископом Тира в 316–323/4 гг. III Был ли Павлин жив около 330 года? – Павлин, как «давно умерший» в 335–336 гг. по книгам Евсевия против Маркелла. Филосторгий о Павлине и Евлалии в передаче Фотия и Свиды. Посмотрим теперь, как стоит дело с епископством Павлина после никейского собора, около 330 года? Швартц в доказательство того, что Павлин в то время был полноправным и единственным епископом тирским, ссылается на двух свидетелей: Евсевия и Филосторгия. Но Eusebii, Contra Marcellum 1, 4 2 Швартц привлекает в свою пользу по какому-то недоразумению. Это место в самом лучшем случае нисколько не подтверждает его предположения, если не прямо опровергает его. Вот что пишет Евсевий 34 [о Маркелле]. ρτι μν γρ πρς στριον τν ντρρησιν ποιεται [Маркелл] ρτι δ πρς Εσβιον τν μγαν [никомидийского]. [n. 2] Kai πειτα π τν το Θεο νθρωπον, τν ς ληθς τρισμακριον [вариант: τρισμακριστον], τρπεται Παυλνον, νδρα τιμηθντα μν τς ντιοχων κκλησας πρεσβε, διαπρεπς τ» πισκοπευοντα τς Τυρων, οτω τε ν τ πισκοπ διαλμψαντα, ς τν ντιοχων κκλησαν ς οκεου γαμο μεταποιηθναι ατο. λλ κα τοτον μακαρως μν βεβιωκτα, μακαρως δ ναπεπαυμνον, πλαι τε κεκοιμημνον, κα μηδ ατ διενοχλοντα, θαυμαστς οτος συγγραφες σκπτει. Две книги против Маркелла написаны Евсевием в 335–6 гг. 35 . И уже в это время Павлина, по словам Евсевия, давным-давно не было в живых. От Евсевия мы узнаем и краткое curriculum vitae Павлина: сначала он был антиохийским пресвитером, потом стал епископом тирским и так «просиял» в епископстве, что Антиохия как свое собственное благо οκεον γαθν [следовательно, Павлин был вероятно антиохиец родом] опять взяли его к себе, т.е., как разъясняет это Филосторгий, он переведен был при конце жизни на антиохийскую епископскую кафедру. |
| – Вот этого человека я отдаю вместо сына; только окажи милость, отпусти мне сына, ибо он у меня – единственный. Князь, посмотрев внимательно на человека Божия, спросил его: – Какое ремесло ты знаешь? Святой Павлин отвечал ему: – Ремесла никакого я не знаю, а только хорошо умею возделывать сады. Услышав это, князь обрадовался, ибо он нуждался именно в таком человеке, и отдал сына вдовице. Она с сыном возвратилась домой, а святой Павлин, оставшись работать, принял попечение о садах и стал ревностно трудиться. Господин его начал часто приходить в сад и вести беседы со своим садовником о разных вещах. Заметив же его мудрые и обширные познания, он беседовал с ним обо всем, многократно оставляя своих домашних и друзей, чтобы наслаждаться рассуждениями своего слуги. Блаженный Павлин ежедневно приносил ему на обед различные овощи из огорода и, получая из рук его хлеб, возвращался к своему делу. Однажды, когда господин его беседовал с ним, святой Павлин сказал ему: – Смотри, ты собираешься куда-то отлучиться. Между тем тебе предстоит позаботиться о принятии вандальского царства, ибо этот царь, твой тесть, внезапно умрет неожиданною смертью . Если же ты отлучишься, то другой без тебя захватит царскую власть. Князь, услышав эти слова от своего садовника, не умолчал об этом, но пошел и рассказал царю, ибо был вполне верен ему и за это более всех был любим им. Царь усомнился и сказал: – Я хочу видеть того мужа, о котором ты говоришь. Зять царя сказал на это: – Я ныне же повелю ему, чтобы он принес овощи из огорода на обед тебе, и ты его увидишь. Когда царь сел обедать, вошел к нему Павлин, принесший, по повелению господина своего, овощи для царской трапезы. Когда царь увидел его, тотчас затрепетал и, призвав господина его, своего зятя, открыл ему тайну, которую хотел скрыть от него. – Истинно то, – сказал он, – что ты слышал от этого человека, ибо ночью, в сонном видении, я видел различных князей, севших на престолах и производивших суд надо мною. Сидел и он среди тех судей. Судом их были отняты у меня жезл и власть, которую я некогда получил. Спроси у него, кто он такой. Я не думаю, чтобы этот муж был простым человеком, ибо я видел его в великом сане. |
| Хотя и Павлин, и Беда были христианскими авторами, они принадлежали к разным историческим эпохам. Павлин жил в то время, когда, по выражению М.Л.Гаспарова, «античный цикл европейской культуры кончался, а поэтику нового, средневекового цикла создавали такие (поэты. – М.Н.) ..., как Понтий Павлин» 259 . Но создавалась эта новая поэтика все же на старой основе – с одной стороны, античной, с другой, раннехристианской. Эпоха раннего христианства – это время гонений, время открытого противостояния старого и нового, язычества и христианства. Герой раннего христианства – мученик, противопоставленный разъяренной толпе. Любимый образ – поединок двух борцов, где «начальник борьбы есть Бог , подающий нам победу, борцы – мы, противник – есть супостат наш (диавол)» 260 . Именно так Павлин изображает Феликса. Согласно Павлину, его герой является исповедником, поднимавшимся «к смерти по лествице мук» (XV, с. 472, 181). Феликс – «первый от народа, словно макушка головы» (XV, с. 471, 153). Все силы гонителей собраны для того, чтобы сломить его. Для общины Нолы Феликс был то же, что «очень высокая крепость в осажденных стенах» (XV, с. 471, 154). «При условии, что его оплот был бы взят, остальной уже город легко бы пал как разрушенные руины» (XV, с. 471, 156–157), пишет Павлин. Христиане времен гонений вдохновлялись примерами самого Христа, а также апостолов, пророков, мучеников. В изображении Павлина Феликс сам является примером для других. Для него пример – Христос. Исповедник «хранил испуганную овчарню, по примеру Господа, готовый отдать жизнь за свое стадо» (X, с. 472, 169–170). В мучениях Феликсу «соединенный «с ним» во всем Христос состраждет» (XV, с. 473, 187–188). Противник Феликса изображается Павлином как «недоброжелательный дракон ..., жаждущий устремиться на него, против которого мы боремся, и он сам падает» (XV, с. 471, 150–151), а также «Злой» (XVI, с. 478, 52). Так Павлин создает раннехристианский образ борца, выходящего в одиночку бороться с противником, фактически соответствующий истории из патерика, имеющей параллели в античности. |
| Впрочем, если отвлечься от неоправданного оптимизма, какой питал митрополит Сергий в отношении возможности созыва Поместного Собора в 1927 году, то следует признать, что если бы митрополиту Сергию все же удалось после регистрации довести дело до Собора, то, конечно, тайные выборы патриарха голосами одних только архиереев не понадобились бы. После сбора необходимого количества подписей (подписавшихся было 24 453 по другим сведениям – 25 454 человек) епископ Павлин приезжает к митрополиту Сергию, который уже возвратился из Москвы в Нижний Новгород. Одновременно епископ Павлин вместе с представлением документа, снабженного подписями, сообщает митрополиту Сергию о том, что находящиеся в Соловках епископы согласны, что выборы патриарха необходимы, и произвести эти выборы можно путем подачи мнений епископами, то есть так же, как предлагает епископ Павлин 455 . Письменного документа от соловецких епископов с указанием мнения о выборах патриарха митрополит Сергий, по собственному утверждению, не видел. Что это был за документ, можно в некоторой степени уяснить из слов архиепископа Корнилия, который уже после ареста в декабре 1926 года на вопрос следователя, каким образом епископ Павлин явился выразителем мнений заключенных в Соловках епископов, отвечал: «Епископ Павлин имел на руках документ за подписью одного лица 456 , недавно возвратившегося из Соловков, называть которое я отказываюсь по уже приводившимся мною мотивам. Это лицо удостоверяло, что все заключенные в Соловках епископы единодушны по вопросу о необходимости иметь в качестве кандидата в патриархи именно митрополита Кирилла. Эта кандидатура была обсуждена в Соловках гораздо ранее, чем началось дело по проведению самого избрания Кирилла 457 . Следует заметить, что никакой связи между решением вопроса о патриаршестве Кирилла в Соловках и его избранием, вернее, подготовкой избрания, на практике – нет. Этот документ епископ Павлин показывал мне, но как будто бы копию, а не подлинник. Содержание его приблизительно таково: находящиеся в Соловках епископы считают наиболее, или единственно, подходящим кандидатом в патриархи именно Кирилла» 458 . |
| Но мы уже видели, что с этим предположением, хотя за него стоят авторитетнейшие ученые, как старинные, так и новейшие, дело стоит не особенно блестящим образом, что преемником Евстафия Павлина не называет никто, а предшественником Евлалия – только один Филосторгий, что Евсевию кесарийскому антиохийская кафедра была предложена несомненно уже по смерти Евлалия; что после отказа Евсевия рукоположен был Евфроний; что этого именно Евфрония, а не Павлина и не Евлалия, называют непосредственным преемником св. Евстафия не только Сократ и Созомен, но и Феодор мопсуестийский и – что особенно важно – Георгий Лаодикийский, который после отказа Евсевия был кандидатом на антиохийскую кафедру вместе с Евфронием; что, по Иерониму, Павлин был преемником Филогония и предшественником св. Евстафия, что на этом же месте ставят Павлина (или Романа) и позднейшие византийские писатели: Феофан, Никифор, Зонара, Никита, которые прямо отождествляют этого Павлина с Павлином тирским; что Швартцу не удалось привести ни одного свидетельства за то, что Павлин был епископом тирским после 325 года. Не проще ли по всему этому допустить, что Павлин переведен был в Антиохию на место Филогония? То факт, что антиохиец Феодорит представляет дело таким образом, что св. Евстафий был непосредственным преемником Филогония. Но слова Феодорита в данном случае не имеют решающего значения, так как он и Евлалия считает непосредственным преемником Евстафия, а Павлина знает только как епископа тирского. Следовательно, его список антиохийских епископов во всяком случае имеетъ пробел. И ничто не обязываетъ думать, что этот пробел, пропуск имени Павлина, приходится между Евстафием и Евлалием, а не между Филогонием и Евстафием. Последнее даже более вероятно, чем первое. Низложение св. Евстафия было событием первостепенной важности в истории антиохийской церкви. Оно состоялось на соборе и вызвало большие волнения. И следствием его было то, что антиохийская кафедра надолго перешла в руки ариан (точнее: антиникейцев). Подробности этого события остались, вероятно, надолго в памяти антиохийцев. Еслибы непосредственным преемником Евстафия был Павлин тирский, человек очень уважаемый и влиятельный среди евсевиан, то и его имя удержалось бы в памяти антиохийцев в связи с низложением св. Евстафия. На деле же мы видим иное: Феодорит, сам антиохиец, родившийся в 393/4 г., тот самый Феодорит, который сохранил для нас письмо Евсевия никомидийского к Павлину тирскому, знает (по имени) антиохийского епископа – арианина Евлалия и называет его первым преемником Евстафия, а о Павлине епископе антиохийским – предшественнике-ли – преемнике-ли Евстафия – ничего не знает! Если Павлин епископом антиохийским был недолго, то ведь тоже самое сообщает Феодорит и об Евлалии. Очевидно Евлалий – известный нам почти только по имени – уцелел в памяти антиохийцев до начала V века в связи с историей низложения св. Евстафия; а о Павлине успели даже позабыть, что он был когда то епископом антиохийским 110 . |
| ωμανς 23. Eustathius Εστθιος Εστθιος Εστθιος Eulalius 23. Ελλιος Ελλιος Eusebius [Εσβιος] [Εσβιος] [Εσβιος] Euphronius Εφρνιος Εφρνιος Εφρνιος Отсюда видно, что 1) Павлин ни у одного из авторов не называется преемником св. Евстафия: не только у Иеронима, но и у Созомена [если исправить его «Романа» в Павлина] он является наоборот предшественником Евстафия. 2) Евлалий только у одного Филосторгия оказывается непосредственным преемником Павлина; но Иерониму же и Феодориту он был первым преемником св. Евстафия. Сократ и Созомен совсем не знают Евлалия и по низложении Евстафия прямо ставят кандидатуру Евсевия кесарийского . И в этом случае на их стороне оказываются и Георгий лаодикийский и Феодор мопсуестийский. Таким образом на вопрос: кто был первым преемником Евстафия на антиохийской кафедре возможно три ответа: 1) Евфроний (авторитеты – Георгий лаодикийский, Феодор мопсуестийский, Сократ, Созомен), 2) Евлалий (авторитеты – Иероним, Феодорит) и 3) Павлин (авторитет – Филосторгий?). Бесспорный перевес древних авторитетов, следовательно, на стороне 1-го и 2-го предположений. Однако и старинные, и новейшие ученые, комбинируя сообщения Феодорита и Филосторгия, обычно принимают за факт, что первым преемником Евстафия был именно Павлин тирский, за ним следовали Евлалий и Евфроний, потом Флакилл. Предполагается, что Феодорит почему-то опустил Павлина. Но так как у Филосторгия Павлин является по-видимому непосредственным предшественником Евлалия, который и по Феодориту и по Иерониму был преемником Евстафия, то отсюда и делают вывод, что, следовательно, Павлин был первым преемником Евстафия, опущенным Феодоритом и всеми другими в виду кратковременности его правления. Из старинных ученых представителями такого взгляда являются Валуа 58 , Тилльмон 59 , и ван-Босх 60 , из новейших Гарнак 61 , Швартц 62 , Дюшен 63 , Каваллера 64 и у нас в России В.В. Болотов 65 и А.А. Спасский 66 . При этом Валуа даже и кандидатуру Евсевия кесарийского (вопреки всем древним авторам) ставил раньше перемещения Павлина из Тира на антиохийскую кафедру 67 . |
| Павлин обыкновенно каждый день к столу своего господина доставлял благовонные и свежие растения и, получив для себя дневное пропитание, возвращался к своим занятиям. Так прошло немало времени. Однажды Павлин в искренней беседе сказал своему господину: «Вот скоро, и даже очень скоро, умрет вандальский царь. Тебе заранее надобно подумать, что тогда делать и как нужно распорядиться царством». Так как господин пользовался преимущественно пред всеми вельможами царским расположением, то и не утаил пред царем слышанного, но все, сказанное мудрым садовником, передал царю. Выслушав рассказ, царь сказал своему зятю: «Я желал бы сам видеть человека, о котором ты говоришь». — «Он обыкновенно доставляет к моему столу свежую зелень, — отвечал зять царский, временный господин Павлина. — Чтобы тебе видеть его, я прикажу ему доставить зелени к твоему столу». Так и было сделано. Во время царского обеда Павлин принес из своего сада возделанных им свежих овощей. Как только царь увидел Павлина, трепет объял его и, призвав своего зятя — Павлинова господина, царь открыл ему тайну, которой доселе не обнаруживал. «Правду ты слышал от этого человека, — сказал царь, — потому что нынешнею ночью мне виделось, что для обвинения меня собрались в судилище судьи, между которыми находился и этот человек (Павлин). По их определению, у меня был отнят бич, прежде мне врученный. Но расспроси его, кто он такой: я не думаю, чтобы это был какой-либо простой человек, как он представляется по внешнему виду». Царский зять позвал к себе Павлина и тайно начал расспрашивать его, кто он такой. «Я — твой раб, которого ты взял вместо сына вдовы», — отвечал человек Божий. Когда же господин начал настоятельно просить, чтобы Павлин сказал ему не то, кто он такой теперь, а кем был на своей родине и когда эти просьбы и расспросы постоянно повторялись, раб Божий, нудимый страшными, заклятиями своего господина, не мог скрыть, кто он такой, и сознался, что он — епископ. Узнав это, господин страшно испугался и смиренно просил Павлина требовать всего, что может служить для его возвращения на родину с надлежащею честью. |
| Но Евсевий уклонился от этой не особенно приятной для него чести. И в епископы антиохийские поставлен был один из предложенных императором (вероятно по указанию одного из Евсевиев) кандидатов – каппадокийский пресвитер Евфроний. Чрез полтора года он умер, и его место занял Флакилл, которому Евсевий кесарийский посвятил свои книги «о церковном богословии» и который присутствовал на тирском соборе 335 года. Кафедра антиохийская теперь на долгое время перешла в руки «ариан» (антиникейцев). Православные антиохийцы, конечно, ни Евфрония, ни Флакилла своими не признали, продолжая считать своим законным епископом св. Евстафия, и образовали «секту» евстафиан, строгих приверженцев Никейского символа, главою которых по смерти Евстафия 196 стал пресвитер Павлин 197 , рукоположенный потом Лукифером в епископы. Так возникла антиохийская схизма, корень которой, как оказывается, лежит дальше, чем эпоха низложения св. Евстафия: еще в самом начале арианского спора антиохийскую кафедру занимал недолгое время покровитель Ария Павлин и, конечно, оставил после себя группу последователей, которая и подняла голову, когда в императорской политике произошел поворот в пользу евсевиан. В этой группе, конечно, нашли себе точку опоры и епископы, собравшиеся в Антиохии для низложения св. Евстафия. Что же было в это время в Тире? С Зиноном старшим тирским мы после 325 года не встречаемся. К 332/3 году его несомненно уже не было в живых. В это время, года за три до тирского собора, епископом тирским был уже Павел 198 . То, что сообщает Афанасий в. об этом Павле, дает основание думат, что он не был из числа евсевиан, а был скорее единомышленником Афанасия в. Именно Павел тирский узнал Арсения ипсильского, относительно которого евсевиане (со слов Исхиры) распространили слух, будто Афанасий его убил; и Арсений сначала скрывался, а когда его нашли сначала в Египте, а потом, когда он опять скрылся, – в Тире, он не признавался, кто он, пока его не узнал и не уличил Павел тирский. Если бы Павел был из числа евсевиан, то он не стал бы действовать в пользу Афанасия в. А если так, то можно ли думать, как это неизбежно должны допускать защитники обычного предположения о времени кончины Павлина, что этот Павел поставлен был во епископы тирские на место Павлина, перешедшего в Антиохию на место низложенного св. Евстафия? В это время евсевиане были в полной силе. И, конечно, Павлин тирский, перебравшийся в Антиохию, и оба Евсевия не допустили бы, чтобы важная тирская кафедра досталась человеку не их партии, или из числа лиц сомнительных с их точки зрения. Другое дело, если Павел сделался тирским епископом раньше низложения св. Евстафия и был преемником Зинона, а не Павлина. В это время, под влиянием св. Евстафия, тирская кафедра могла достаться и самому убежденному никейцу. Следовательно, и это одинокое известие о Павле тирском не в пользу предположения, что преемником Евстафия в Антиохии был Павлин тирский. |
| – Я ничего не могу дать тебе, – отвечал епископ, – кроме одного бренного тела моего. Возьми, если хочешь, и отдай меня самого, вместо своего сына. Материнская любовь пересилила любовь и уважение к епископу; женщина приняла предложение, и они немедленно отправились в лагерь военачальника царя Гизериха, захватившего сына несчастной вдовы. Прежде чем согласиться на такой обмен, военачальник спросил у св. Павлина: знает ли он какое-нибудь ремесло? Тот отвечал, что отчасти знает садоводство. Вследствие этого, св. Павлин был взят вместо юноши и в скором времени отвезен в Африку; никто в неприятельском стане и не подозревал, чтобы престарелый садовник был епископом. Когда Павлин приехал в Африку, то остался в услужении военачальника и, несмотря на преклонные лета, усердно ходил за его садом и огородом. Скоро военачальник полюбил Павлина-садовника за его разумные речи; он нашел в нем человека умного и опытного и высокой добродетели. Спустя немного времени, епископ так успел расположить к себе всех его окружающих, что друзья и советники царские не раз приходили к нему за советами и утешениями. Епископ, беседуя однажды в саду с зятем царя о многих важных предметах, заметил между прочим ему, что тесть его не долго проживет, и что потому ему нужно быть готовым занять его место. Сам царь Гизерих, узнав об этом предсказании, послал за Павлином. Павлин к нему пришел, – и каково же было удивление царя, когда, взглянув на епископа, он узнал в нем того грозного судью, который в прошедшую ночь во сне упрекал царя в его языческой жизни и злых делах! После этого царь не сомневался более, что Павлин – не простой садовник, и, по настоятельным его просьбам, Павлин сознался, что он епископ Нольский, и разсказал, по какому случаю он был в плену у вандалов. Языческий царь не мог не удивляться христианским добродетелям престарелого пастыря; – он слушал его с восторгом, и, получив от Павлина несколько благих и добрых советов, царь пожелал отпустить его в город Ноль к его пастве с богатыми дарами. |
|
|
