| прот. Олег Корытко Глава XVI. Религия Древней Греции Греция – поистине колыбель европейской культуры и цивилизации. Впоследствии Римская империя, окончательно подчинившая своей власти Балканы в 146 г. до н. э., усвоила достижения греческой культуры, пропиталась её духом и стала носителем её ключевых идей и ценностей. §1 Очерк истории и культуры Древней Греции Всю древнюю историю Эгейского региона можно условно разделить на три этапа 486 : 1 . эпоха первых государственных образований III–II тыс. до н. э. (цивилизации Крита и ахейской (микенской) Греции). 2 . формирование системы греческих полисов (городов-государств) в XII–IV вв. до н. э.: – «тёмные века», или гомеровский период (XII–IX вв. до н. э.); – архаический период (VIII–VI вв. до н. э.); реформы Солона, Великая греческая колонизация; – классический период истории Древней Греции, расцвет греческой цивилизации (V–IV вв. до н. э.). – эллинистическая эпоха: Восточные походы Александра Македонского в Египет, Сирию, Малую и Среднюю Азию, Индию в 334–323 гг. до н. э., установление в Восточном Средиземноморье греческого культурного господства и создание эллинистических государств. Этап завершился римским завоеванием Греции в 146 г. до н. э. и Египта в 30 г. до н. э. Окончание первого исторического этапа, речь о котором шла в предыдущем параграфе, ознаменовалось огромными изменениями в политической, социальной и культурной жизни Эгейского региона. «Катастрофа бронзового века», сопровождавшаяся массовым движением «народов моря» и различными природными катаклизмами, разрушила многовековые цивилизации Крита и Микен, на долгих четыре столетия отбросила Эгейский мир в бесписьменную эпоху и привела к упадку материальной и духовной культуры во всём регионе. Этот постмикенский регресс получил в исторической науке название « тёмных веков », продолжавшихся с XII по IX в. до н. э. С крушением крито-микенской цивилизации вскоре было забыто и линейное слоговое письмо. Весь гомеровский период был полностью бесписьменным. И только в самом конце «тёмных веков» – во второй половине VIII в. до н. э. – появляются первые греческие надписи, сделанные, впрочем, не знаками «линейного письма В», но 24 буквами алфавитного письма, которое осваивалось в то время греками, заимствовавшими алфавит у финикийцев. |
| УСИЛЕНИЕ ГОРОДОВ. Ограждая свои местные политические интересы договорами с князем, эти города постепенно приобретали в своих областях значение руководящей политической силы, которая соперничала с князьями, а к концу XII в. взяла над ними решительный перевес. В это время областные общества больше смотрели на вечевые сходки своих главных городов, чем на местных князей, являвшихся в них на короткое время. К тому же волостной город в каждой земле был один, а князей обыкновенно бывало много. Управление целой землёй редко сосредоточивалось в руках одного князя: обыкновенно она делилась на несколько княжеств по числу наличных взрослых князей известной линии и во владении этими княжествами соблюдалась та же очередь старшинства, сопровождавшаяся обычными спорами и раздорами. Эти изменчивые владения назывались волостями, или наделками, князей: например, в Черниговской земле были княжества Черниговское, Северское (область Новгорода Северского), Курское, Трубчевское. Так в каждой области стали друг против друга две соперничавшие власти - вече и князь, и по мере того как городское вече, представлявшее силу центробежную, брало верх над князем, который, как член владетельного рода, владевшего совместно всей землёй, поддерживал связь управляемой области с другими, городовые области всё более обособлялись политически. Благодаря этому Русская земля в XII в. распалась на несколько местных, плохо связанных друг с другом областных миров. Такой политический порядок изображается в русской летописи второй половины XII в. По одному случаю она замечает, что новгородцы изначала и смольняне и киевляне и все " власти " (волостные, главные города) на веча, как на думу, сходятся, " на что же старейшии (старшие города) сдумают, на том пригороди (города младшие) станут " . Значит, вечевые постановления старшего, волостного города имели обязательную силу для его пригородов, как приговоры верховной законодательной власти в области. Изображая политический порядок, установившийся в старых областях, публицист-летописец отметил вече старших городов, но позабыл или не счёл нужным упомянуть о князе. Так пал политический авторитет князя перед значением веча. Итак, очередной порядок княжеского владения при содействии условий, его расстраивавших, привёл к двойному политическому раздроблению Руси: 1) к постепенному распадению владетельного княжеского рода на линии, всё более удалявшиеся одна от другой генеалогически, и 2) к распадению Русской земли на городовые области, всё более обособлявшиеся друг от друга политически. |
| Наконец, в подстрочном примечании на стр. 27-ой арх. Леонид дает еще новое доказательство своего мнения. Указав, что в списках XVI и XVII вв. (каких именно, неизвестно; должно быть, только в известных ему С 1 и С 2 , а также Н.) вслед за рассказом об освящении храма следует рассказ о событиях, к св. Софии отношения не имеющих, – он высказывает мнение, что всего этого не было в первоначальном списке и что за рассказом об освящении храма шло повествование о падении купола, которым и заканчивался текст. «Заметим при этом», говорит он: «что списка Сказания с подобным настоящему окончанием (т. е. описанием падения купола и его реставрации) нет вовсе в XVI и XVII вв. А посему Сказание с таковым окончанием следует считать копией с первоначальной древнейшей редакции Сказания, составленной, как указано выше, не позже второй половины XII в, по греческим источникам, преимущественно же по Анониму, писателю времен Алексея Комнина (начала XII в.)». На это можно ответить указанием на датующий себя 1570 годом список XVI в. O 1 и на О 2 , список XV в., которые имеют это окончание и принадлежат при том еще к двум довольно различным редакциям. Если заключить, по примеру арх. Леонида, что это списки копирующие древнейшую редакцию, то при этом надо не забыть, что это списки югославянские, идущие из Греции и из них О 1 той же редакции, что и У., как мы дальше докажем. И те добавления, которые арх. Леонид считает «результатом наблюдательности русского путешественника», встречаются и в них, составляя отличие их редакции, а ведь они не черпали же свое содержание из русского текста, а переводили с греческого, как было доказано раньше. Вероятнее всего, кажется, будет признать, что следует отказаться, за невозможностью доказать, от мысли о русской редакции XII века и согласиться, что можно говорить лишь о русском списке XIV в., передающем, должно быть, нерусскую редакцию XIII–XIV вв. Орфография памятника также не может дать указания на древнейший оригинал. Юсов нет, а тот единственный юс, который приводится арх. Леонидом в слове «ко (стр. VII), не может иметь значения, так как, очевидно, есть описка русского писца, тем более, что здесь юс не в корне слова, а во флексии дательного падежа. Вообще, надо заметить, что орфография списка не может служить надежной порукой для выводов, так как он относится к XIV в. и носит колорит его. Есть впрочем указание на то, что текст У. не был прямо переведен с греческого, а списан с какого-то славянского перевода греческого текста. Это видно из слова цркви, прочтенного так переписчиком вместо црви (цареви) – βασιλε в греческом тексте. Эта ошибка встречается два раза – на стр. 4 и 7-ой. |
| Наблюдения Б.А.Рыбакова над летописными определениями понятия Русская земля в XI-XII вв. привели его к выводу «о существовании трех географических концентров, одинаково называемых Русью или Русской землей: 1) Киев и Поросье; 2) Киев, Поросье, Чернигов, Переяславль, Северная земля, Курск и, может быть, восточная часть Волыни, т.е. лесостепная полоса от Роси до верховьев Сейма и Донца; 3) все восточнославянские земли — от Карпат до Дона и от Ладоги до степей Черного (Русского) моря» . Это, если так можно выразиться, чисто географическое понятие Русская земля. Однако выделение трех разных по величине «географических концентров» свидетельствует, что не одно чисто территориальное (географическое) понятие вкладывалось древнерусскими писателями в выражение Русская земля. Подразумевалось нечто более значительное и значимое, объединяющее воедино все перечисленные княжества в одно государство: исповедание единой православной веры и очерчивание территории, на которой она была распространена, возможное при четком определении всех не православных соседей. Между тем, надо полагать, такое религиозное понимание названия Русская земля появилось не сразу, а только в XIII веке. Наблюдения А.В. Соловьева показали, что широкое понимание термина Руси как совокупности всех восточнославянских княжеств имело постоянное значение в двух случаях: во-первых, во взаимоотношении с западноевропейскими странами; во-вторых, в сфере церковной жизни. Он же отметил, что расширительное понимание Руси или Русской земли как всей страны было присуще периоду между 911-1132 годами. И даже смоляне и новгородцы (примечательно, что Смоленск и Новгород никогда не входили территориально в тот узкий географический ареал, который выражался в XI—XII вв. понятием Русская земля) в договорах с иностранцами назывались «русинами» . В период же феодальной раздробленности, особенно со второй половины XII в., оно закрепилось преимущественно за Киевской областью . Широкое понимание названия Русская земля в этот период сузилось, по мнению А.Н. Робинсона, до древних границ Среднего Поднепровья, ранее населенного полянами, т.е. включало в себя бывшее Киевское княжество, Переяславльское княжество и большую часть Черниговского княжества . |
| Но для того, чтобы отдать решительное предпочтение свидетельству о северном происхождении св. Ольги из Плескова (Пскова), необходимо еще доказать, что свидетельство о сем, летописного свода века, точно принадлежит нашей первоначальной летописи, писанной в Киеве в начале XII века, а не есть позднейшая вставка в него, относящаяся к 1237–1250 годам, т. е. не к киевскому, а к владимирскому периоду нашей истории. Такое предположение не есть наш голословный домысел; на это существует весьма основательная причина, а именно: кроме летописного свода есть еще один важный источник сведений о св. Ольге; это древнее проложное житие ее, заведомо относящееся (по сочинению) к до-монгольскому, т. е. киевскому периоду 1 . Оно сохранилось в древних прологах; нам известны два таких пролога с житием св. Ольги: румянцевского музея XIII–XIV века и хлудовской библ. XIV века. В обоих этих прологах с житием св. Ольги (древней, первой редакции) нет ни одного слова о происхождении св. Ольги из Плескова, тогда как во всех прочих прологах XIV–XVI веков, где встречается (под 11 июля) житие святой Ольги, оно является уже в иной редакции (вторая), написанной очевидно под влиянием летописного свода, почему в самом начале этого жития и встречается известное выражение «Сия блаженная Ольга родом Пльсковытыни». Это и приводит нас к заключению, что известие о происхождении св. Ольги из Плескова (Пскова) не принадлежит первоначальной летописи (нач. XII века), а вставлено в нее, как отголосок народных сказаний новгородско-псковской области, возникших под влиянием местного предания о посещении великой княгиней Ольгой, в числе мест новгородской области, русского Плескова (Пскова) в 947 году. Но принадлежит ли это упоминание о Плескове первоначальной летописи нач. XII века? Сомнительно! 2 . В киевской же Руси было свое собственное предание о происхождении св. Ольги. Предание это, после татарского погрома Киева в 1237 году, принесено кем-либо из киевлян в срединную, владимирскую Русь и тут было вписано в местную летопись, как надобно полагать, во вторую половину XIII или в первую XIV века. Предание это гласит, что Олег «поят Игорю жену в Болгарех, княжну именем Ольгу и бе мудра вельми». Таково южное киевское предание о происхождении св. Ольги, сохранившееся в кратком владимирском летописце исхода XV века. |
| Коновалова 2004 – Коновалова И. Г. Физическая география Восточной Европы в географическом сочинении Ибн Са’ида//ДГ, 2002 г. М., 2004. С. 214–235. Коновалова 2005а – Коновалова И. Г. Бассейн Днепра в арабской географии XII–XIV вв.//Ad fontem/У источника: Сб. статей в честь С. М. Каштанова. М., 2005. С. 120–125. Коновалова 2005б – Коновалова И. Г. Восточная Европа в географическом сочинении Абу-л-Фиды//Славяноведение. 2005. 2. С. 85–95. Коновалова 2005в – Коновалова И. Г. Город Русийа в арабской географии XII–XIV вв.//ДГ, 2003 г. М., 2005. С. 102–106. Коновалова 2005г – Коновалова И. Г. К вопросу об источниках Ибн Фадлана о народах Восточной Европы//Хазарский альманах. Киев; Харьков, 2005. Т. 4. С. 35–42. Коновалова 2005д – Коновалова И. Г. Северное Причерноморье в арабской географии XIII–XIV вв.//ВИ. 2005. 1. С. 93–104. Коновалова 2006а – Коновалова И. Г. Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы: Текст, перевод, комментарий. М., 2006 («Древнейшие источники по истории Восточной Европы»). Коновалова 2006б – Коновалова И. Г. Путь купцов-русов на Восток//Средневековая Русь. М., 2006. Вып. 6. С. 9–28. Коновалова 2007а – Коновалова И. Г. Волго-Донской путь в арабской географии XII в.//Хазарский альманах. Киев; Харьков, 2007. Т. 6. С. 133–139. Коновалова 2007в – Коновалова И. Г. Топоним как концепт//Одиссей: Человек в истории. 2007 г.: История как игра метафор: Метафоры истории, общества и политики. М., 2007. С. 212–225. Коновалова 2008а – Коновалова И. Г. Временная глубина пространства в текстах средневековых арабских географов//Диалоги со временем: Память о прошлом в контексте истории. М., 2008. С. 254–282. Коновалова 2008б – Коновалова И. Г. Этнополитическая карта Восточной Европы во второй половине XIII в. (по данным арабского географа Ибн Са‘ида)//Море и берега – Mare et litora. К 60-летию Сергея Павловича Карпова от коллег и учеников. М., 2008. С. 663–680. Коновалова, Перхавко 2000 – Коновалова И. Г., Перхавко В. Б. Древняя Русь и Нижнее Подунавье. М., 2000. Коновалова, Руссев 1988 – Коновалова И. Г., Руссев Н. Д. О политическом положении региона Днестровско-Дунайских степей в первой трети XIV в.//Социально-экономическая и политическая история Молдавии периода феодализма. Кишинев, 1988. С. 33–45. |
| Мастер не предается безотчетному порыву в погоне за чрезвычайным, несбыточным и недомыслимым, как это мы видели в Хиландарском Паремейнике и Слепченском Апостоле, – но сознательно вникает в смысл того, что хочет изобразить. Следуя византийским образцам, он с особенным расположением пользуется человеческой рукой для выражения человеческой воли и разумения. То она, для буквы Р –VI, 10, 19 (рис. 99) –, со сложенными на благословение перстами, поднялась вверх на красивом столбике буквы; то в заставке –V, 2 (рис. 100) – и в букве Б –V, 14 – поражает мечом высунувшуюся наружу из сплетений змеиную голову; то (рис. 101) держит сучок, от которого идут полукругом загнутые ветви, переплетенные в плетень, для буквы С – V, 11 –, или же держит столбик, покрытый перекладиной, для буквы Т – VI, 7, 14 (рис.102) –. А то эту же букву (рис. 103) до половины с нижнего конца проглотила звериная пасть, которой голова с ошейником поднимается на длинной шее, внизу оканчивающейся в своих узорах бахромой – VI, 26 –. Вообще во всей орнаментации чувствуется что-то осмысленное и созидательное, а не разрушительное, что-то ясное и спокойное, а не буйное и порывистое. Современная промышленность может найти в ней для своих изделий не малую поживу. 100. Заставка из Орбельской Триоди XII–XIII в. (библ. Верковича) 101. С 102. Т 103. Т 101–103. Из Орбельской Триоди XII–XIII в. (библ. Верковича) Еще лучшую добычу даст нашим золотых дел мастерам Евангелие Народной Библиотеки в Белграде, XII–XIII в. – табл. VII –. Здесь болгарский орнамент достиг высшего совершенства, как в рисунке, так и в колорите, какое только могло ему быть доступно. Ко всем достоинствам, указанным мною в Орбельской Триоди, мастер Белградского Евангелия, очевидно, принадлежащий к другой школе, присовокупляет необыкновенно тонкий и отчетливый очерк чернилами, которыми с замечательной легкостью выводит подробности орнамента; и, вместе с тем, обладает чувством колорита, как никто из прочих болгарских орнаментаторов. Унаследовав себе стиль византийской эмали и мозаики, он понимает взаимное отношение между рисунком и колоритом и художественное их слияние в одно гармоническое целое. |
| При всем стремлении издателей к полноте публикации с течением времени каждый выпуск серии оказывается в некоторых частях ущербным и требующим дополнений и даже переиздания, как это случилось с актами Лавры. 406 Конечно, за тридцать с лишним лет (со времени Акт. Лавр. РК) были сделаны исправления чтений текстов, вновь и вновь обследовано содержание лаврских грамот, изменены датировки, открыты или переизданы документы. 407 Но, главное, была проведена работа, приведшая к кардинальным изменениям представлений специалистов об архиве Лавры: А. Гийу и Ж. Бомпэр во время поездок на Афон в 1957 и 1958 гг. сфотографировали неизвестные Ж. Руйару и П. Коллому оригиналы и старые копии актов, 408 обнаружили и сфотографировали два лаврских картулярия: XVIII в. – Кирилла и 1803 г. – Феодорита, 409 а также рукописный инвентарь Пантелеймона 1944–1945 гг. архива Лавры. Все это привело к переизданию первого тома серии. Таким образом, издание «Архивов Афона» не только не замыкается на осуществленной некогда работе, но оказывается динамичным, развивающимся качественно, совершенствующим принципы научной обработки своих материалов. Публикации афонских актов продолжаются. К настоящему времени вышло в свет лишь чуть более четверти запланированных изданий «Архивов Афона». П. Лемерль, Д. Папахрисанфу, Н. Зворонос, А. Гийу издали следующие четыре тома документов Лавры. Грамоты Кастамонита издал Н. Икономидис. 410 Важную для нас новую публикацию актов Русского монастыря подготовили П. Лемерль и Ж. Дагрон. Над актами Ксенофонта и Пантократора работал ныне покойный В. Лоран. Э. Зизица и Н. Икономидис выпустили акты Дохиара, Ж. Бомпэр – монастыря св. Павла, Н. Икономидис и Ж. Лефор – Иверского монастыря, Ж. Бомпэр и Л. Мавроматис – Ватопеда, Ф. Баришич – Хиландаря, И. Дуйчев готовил акты Зографского монастыря. Все издание охватит около 1200 греческих документов Афона, свитки части которых достигают в длину нескольких метров. Хронологически акты византийского периода представляют собой древнейший пласт афонского архива. Для исследования данных греческих документов Афона этого времени по истории Руси, тюркских народностей, кавказцев и славянского населения Восточной Европы сейчас оказалось возможным привлечь в целом 120 актов. 411 Остальные относятся к более позднему времени (подчас со значительным временным разрывом). Особенностью афонского архива является полное отсутствие в монастырских архивах или единичное число документов XII в. Исключение составляют лишь фонды Лавры, насчитывающие с десяток грамот того времени. Мы ничего не знаем об актах Эсфигмена между 1095 и 1258/1259 гг., об актах XII в. Ксиропотама, Дионисия, Ксенофонта, Филофея; к самому концу XII в. относятся несколько хиландарских актов, по 1–2 документа этого времени находятся в остальных афонских монастырях. |
| Нидуари (вероятно, в совр. Файфе, Шотландия; см.: Breeze. 2003). Святой и сопровождавшие его 2 монаха спаслись от голодной смерти, обнаружив на берегу мясо дельфинов, к-рого им хватило на 3 дня; по истечении этого срока ветер переменился, и они смогли продолжить путь. Неясно, для чего К. посетил пиктов (это единственное в ранних источниках упоминание о контактах К. с пиктами). Когда К. путешествовал в долине р. Тивиот (приток Туида, ныне в обл. Скоттиш-Бордерс, Шотландия), где он учил и крестил местных жителей, орел принес святому большую рыбу. К. отдал половину рыбы орлу, остальное разделил со спутниками. По свидетельству Беды, проповеднические поездки К. занимали неск. недель, порой до месяца. Ко времени пребывания К. в Мелрозе относятся сведения о его контактах с представителями нортумбрийского королевского дома. К. неоднократно посещал мон-рь Колдингем по приглашению аббатисы св. Эббе († 683), сестры кор. Освиу. Во время одной из таких поездок местный монах (Колдингем, как и мн. др. обители в ранней англосакс. Англии, был «двойным» мон-рем) увидел, как выдры терли и лизали ноги К., согревая их после ночного купания в ледяной воде (аскетическая практика, засвидетельствованная в ирл. монашестве). В 664 г. К. согласился с решением Собора в Стренескальке (ныне Уитби, графство Норт-Йоркшир) о переходе на рим. пасхалию. В 70-х гг. VII в. по приглашению Эаты, ставшего к тому времени аббатом, а возможно, и епископом на о-ве Линдисфарн, К. перешел из Мелроза в этот мон-рь. Согласно «Анналам Линдисфарна и Дарема», составленным Симеоном Даремским (XII в.), К. стал приором Линдисфарна уже в 664 г., но эта датировка скорее всего неверна. Строительство на островах Фарн. Миниатюра из Жития св. Кутберта. Посл. четв. XII в. (Lond. Brit. Lib. Yates Thompson. 26. Fol. 39) Строительство на островах Фарн. Миниатюра из Жития св. Кутберта. Посл. четв. XII в. (Lond. Brit. Lib. Yates Thompson. 26. Fol. 39) На о-ве Линдисфарн К. неоднократно совершал чудеса, исцелял больных и одержимых. По словам Беды, он беседами и личным примером способствовал укреплению монашеской дисциплины (согласно одной из трактовок, К. |
| Стр. 117. альгауский бычок – баварская порода. Был довольно распространен в России в прошлом столетии в крупных помещичьих хозяйствах (из моды к заграничному – экономически невыгоден). Порода эта выращивалась недалеко от Мелихова, на ферме графа Орлова-Давыдова в Отраде. 9 сентября 1892 г. управляющий Орловых-Давыдовых С. А. Черевин писал Чехову об отправке ему телки, происходящей от альгауского быка, а 1 апреля 1893 г. – бычка той же породы (ГБЛ). Стр. 123. Сказано ведь, худой мир лучше доброй ссоры, и не купи имение, а купи соседа. – См.: «Русские народные пословицы и притчи, изданные И. Снегиревым». М., 1848, стр. 442, и стр. 275, Эта книга была у Чехова (сохранилась в Доме-музее А. П. Чехова в Ялте. – Чехов и его среда, стр. 382). В первой пословице последнее слово дано, как в басне И. И. Хемницера «Два соседа» (пословица же: «Худой мир лучше доброй брани»). Вторая пословица у Чехова изменена (пословица: «Не купи двора, купи соседа!»). Стр. 126. На Воздвиженье, 14 сентября… – Праздник православной церкви, в который соблюдается строгий пост. Стр. 127. «Дубинушка» – широко распространенная в 1870-е годы в России песня; текст ее опубликован в 1885 г. А. А. Ольхиным (обработка стихотворения В. И. Богданова. – «Будильник», 1865). Впервые – «Русская мысль», 1899, XII, стр. 149–164, с подзаголовком: (Рассказ). Подпись: Антон Чехов. Вошло во второе издание А. Ф. Маркса 1903 г. («Приложение к журналу „Нива“ на 1903 г.»), т. XII. В ГЛМ хранится страница черновой рукописи – конец главы IV. На ней надпись: «Это черновик „Дамы с собачкой“ А. П. Чехова. Ив. Бунин» (ЛН, т. 68, стр. 135). Печатается по тексту: Чехов, 2, т. XII, стр. 61–77. Одну из первых записей к рассказу Чехов сделал в августе 1896 г., находясь в Кисловодске: «Дама с мопсом» (Зап. кн. II, стр. 40). Запись можно датировать 24–31 августа. В течение 1897 г. накапливались заметки к рассказу из быта губернского города. Первая из них: «Провинция. В ложе непременно губернаторская дочь в боа» (Зап. кн. I, стр. 68) – относится, вероятно, к первой половине 1897 г. Наверное, в середине 1897 г. сделана еще одна заметка к этому сюжету: «Чиновник носит на груди портрет губернаторши; откармливает орехами индейку и подносит ей» (Зап. кн. I, стр. 71). В 1897 г., между 9 октября и 15 ноября, в Ницце Чехов набросал конспект сюжета: богатый чиновник, носивший портрет губернаторши 14 лет, отказывается помочь ей, когда она овдовела, болеет, а «сын ее попался» (Зап. кн. I, стр. 78). |
|
|
