| С появлением тепла активизируются многочисленные насекомые-вредители: тля, листовертка, яблонный цветоед, трипсы и др. Борьбу с ними надо начинать сразу, не дожидаясь их распространения. В мае, перед цветением, проведите опрыскивание деревьев и кустарников биологическими препаратами: Фитовермом, Битоксибациллином или Лепидоцидом. Если вы упустили момент и насекомые вовсю атакуют ваш сад, используйте химические инсектициды: Актару, Искру и др. Защита сада от заморозков В средней полосе России и севернее ночные заморозки в мае — обычное дело. Чтобы не погубить будущий урожай, внимательно следите за прогнозом погоды. Для спасения цветущих деревьев и кустарников используйте все возможные способы. Самые распространенные – дождевание, полив и задымление. Последний приём хорошо обговорить с соседями. Полезно также лишний раз почитать требования по противопожарной безопасности. Мульчирование приствольных кругов Мульчирование защищает почву в приствольных кругах дерева от пересыхания, промерзания и других проблем. Этот прием также повышает плодородие почвы и улучшает ее структуру. В качестве мульчи можно использовать торф, перепревшую солому, скошенную траву, кору деревьев, хвою и т.д. Защита смородины от махровости листьев Махровость листьев или реверсия — одна из серьёзных болезней смородины, проявляющаяся в деформации листьев и цветков. Листья становятся темно-зеленого цвета и вместо пяти лопастей превращаются в трехлопастные. У цветка чашелистик, пестик и тычинки становятся похожими на лепестки фиолетового цвета. Ягоды из них либо вообще не формируются, либо получаются уродливыми. При первых же признаках заболевания больные побеги нужно обрезать и сжечь. Если болезнь запущена, куст лучше удалить полностью. Болезнь распространяют тля и почковый клещ, поэтому в первые годы после посадки нужно регулярно осматривать кусты смородины на наличие этих вредителей. Корневая подкормка ягодных кустарников В мае, в период активного цветения, ягодные кустарники для роста и образования завязей особенно нуждаются в дополнительных дозах калия и фосфора. Это могут быть как органические подкормки, так и комплексные минеральные удобрения. О лучших удобрениях для сада мы рассказывали в специальной статье . Посадка саженцев винограда |
| Сведения о том, что Г. К. работал как иконописец, не нашли подтверждения. Кроме граверных работ он осуществлял в соответствии с распоряжениями Синода надзор за художественным уровнем церковных росписей и иконописи. Он был назначен инспектором церковной живописи с правом отбирать и уничтожать «неискусной резьбы иконы» в церквах Полтавской протопопии (в местечках Нефороща (Нехвороща), Царичанка и др.). Легендарная версия об участии Г. К. вместе с сыном Дмитрием в росписи Андреевской ц. в Киеве представляется сомнительной. Строительная документация собора не упоминает их имен, а художественная практика 1-й пол. XVIII в. не дает примеров совмещения профессий гравера и мастера настенных росписей, т. к. специфика этих специальностей существенно различна. Отдельные детали художественной декорации Андреевской ц. и близкое знакомство Г. К. с руководителем работ А. П. Антроповым могут свидетельствовать о том, что гравер имел некоторое влияние на характер внутреннего оформления церкви ( Фоменко В. М. 1976. С. 102). Творчество Г. К. стало вершиной развития укр. гравюры стиля барокко. «Мастера гравюры XVIII в.- современники Григория Левицкого и те, что работали после его смерти, не превзошли уже им достигнутого, как в художественном мастерстве, так и в содержании» (Там же. С. 106). Е. В. Лопухина, Ю. В. Иванова Дмитрий Григорьевич (Между 13 и 17.05.1735, Киев (?) - 4.04.1822, С.-Петербург), живописец, сын Г. К. Основам профессии учился у отца. Ок. 1752-1755 гг. познакомился с художником А. П. Антроповым, к-рый в эти годы работал над оформлением Андреевской ц. в Киеве. По окончании работ Антропов взял юношу в С.-Петербург и продолжил его образование в своей мастерской. Д. Г. прожил в его доме с др. учениками с 1758 по 1764 г. Возможно, когда Д. Г. перестал зависеть от учителя, он смог частным образом посещать академические классы специалиста в перспективной живописи Дж. Валериани и исторического живописца Л. Ж. Ф. Лагрене, копировал полотна А. Рослина. До 1762 г. Д. Г. помогал Антропову в росписи плафонов Зимнего дворца и в создании икон для кладбищенских церквей С.-Петербурга. В 1762 г. он прибыл в Москву, где в качестве помощника Антропова участвовал в оформлении Триумфальных ворот (Никольских в Кремле и Тверских в Земляном городе), возведенных по случаю торжеств в честь коронации имп. Екатерины II. В декор входили картины на аллегорические сюжеты и 8 портретов императрицы. В 1766 г. Д. Г. реставрировал Триумфальные ворота уже как независимый специалист. |
| В годы Великой Отечественной войны уровень рождаемости в России был выше, а уровень жизни несравнимо ниже, чем в наше время. 4. Семьи верующих всегда более многодетны, независимо от уровня их дохода. 5. Регионы России с традиционными национальными, религиозными, семейными устоями (Дагестан, Тува и др.) при тех же или более низких экономических показателях имеют гораздо более высокую рождаемость, чем районы с русским населением, потерявшим традиционные устои жизни. 6. Опыт благотворительных организаций убедительно свидетельствует, что предложенная материальная помощь весьма редко влияет на решение женщины сделать аборт, несмотря на то, что в качестве причины аборта приводятся материальные трудности. 7. Сильнее всего бьют по рождаемости разводы, частота которых никак не связана с уровнем доходов населения. 8. В " бедную " Россию стремятся миллионы иммигрантов из соседних стран, так как уровень жизни и возможность заработка в ней намного выше, чем, например, в Китае, Турции, Афганистане и др.; так, только в Москве живет несколько сотен тысяч азербайджанцев, которые находят работу и отсылают домой заработки, составляющие значительную долю национального дохода их страны. Эти положения приводят нас к очень важному выводу: снижение рождаемости обусловлено духовными, психологическими, культурными, религиозными, этнографическими, но никак не экономическими причинами, а следовательно, решение демографической проблемы не требует вложения больших денежных средств. Факторы, влияющие на снижение рождаемости К числу факторов, влияющих на снижение рождаемости, можно отнести: 1. Утрату традиционных устоев крепкой семьи, отторжение женщины от семьи, потеря мужчиной роли главы семьи и кормильца. 2. Весь комплекс взаимосвязанных разрушительных явлений так называемой " сексуальной революции " , в первую очередь распространение либеральных взглядов на вопросы пола и обусловленных этим разводов, всяческих извращений, венерических заболеваний, добрачных половых связей; растление детей и молодежи программами " сексуального просвещения " . |
| Oxf., 2012; Дубровин Г. Е. Плотницкий конец средневек. Новгорода. М., 2016; Археология Новгорода: Указ. лит-ры, 2001-2010. М., 2017; Кучкин В. А. Тысяцкие в Новгороде в домонг. период//Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Тверь, 2017. Вып. 10. П. В. Лукин, Е. А. Рыбина Архитектура Н. р.- одна из самых значимых страниц в истории древнерус. зодчества. Большое количество построек, известных благодаря летописям, а также сохранившихся и изученных археологами, дает возможность реконструировать основные особенности развития новгородской архитектурной школы на протяжении неск. веков. Стабильность, устойчивость художественной системы в целом характеризуют как архитектуру домонг. времени, так и этап ее развития, начавшийся в 1292 г. и продолжавшийся до кон. 70-х гг. XV в. Изучение архитектуры Н. р. началось во 2-й пол. XIX - нач. XX в. и было связано в т. ч. с рядом реставрационных работ (В. В. Суслов, П. П. Покрышкин). Своего рода итогом 1-го этапа изучения стал раздел «Архитектура Новгорода и Пскова» в издании «История русского искусства», выпущенном под ред. И. Э. Грабаря. В 20-30-х гг. XX в. новгородская архитектура получила освещение в трудах К. К. Романова, А. И. Некрасова, А. А. Строкова и В. А. Богусевича. В годы Великой Отечественной войны (1941-1945) многие храмы существенно пострадали, некоторые разрушены практически полностью. В ходе реставрационных работ, проведенных в послевоенные десятилетия под рук. Т. В. Гладенко, Л. Е. Красноречьева, Г. М. Штендера, Л. М. Шуляк и др., удалось не только воссоздать мн. памятники, но и получить значительное количество натурных данных, свидетельствующих о развитии зодчества средневек. Новгорода. Результаты исследований, проводившихся в ходе реставрации построек, нашли отражение в публикациях послевоенного времени (труды М. К. Каргера, П. Н. Максимова, коллективная статья Гладенко, Красноречьева, Штендера, Шуляк, а также серия отдельных публикаций Штендера). Историей новгородской архитектуры домонг. времени много занимался А. И. Комеч. В 70-90-х гг. XX в. знания о зодчестве Н. р. значительно расширились благодаря археологическим работам, проведенным Вал. А. Булкиным, П. А. Раппопортом и А. А. Песковой. В последние десятилетия продолжаются археологические и реставрационные работы, вышел в свет ряд книг и статей Вл. В. Седова, И. В. Антипова, Д. А. Петрова и др.; определенным итогом изучения истории архитектуры Н. р. стала публикация каталога реставрированных новгородских памятников, подготовленного авторским коллективом под рук. М. И. Мильчика (Архитектурное наследие. 2008). Кон. X - 1-я пол. XI в. |
| деятельность: Справ./Ред.: Р. Н. Лункин. М., 2015; Казакевич А. Н. Взаимоотношения Армянской Апостольской Церкви и РПЦ в годы предстоятельства Свят. Патр. Московского Алексия I (1945-1970 гг.).//Армяне в истории и культуре России XVIII-XX вв. Мат-лы междунар. науч. конф. Р.-н/Д., 2016. С. 54; Моисеев С. В. Секты в совр. России: Угрозы обществ. безопасности. Барнаул, 2016. Ф. А. Асадуллин, К. Л. Блаженов, И. О. Гавритухин, Н. А. Кренке, И. Р. Леоненкова, О. А. Лиценбергер, В. Г. Пидгайко, В. П. Пономарёв, С. М. Степанянц, С. А. Чарный Археология История археологии М. По западноевроп. или средиземноморским меркам М., город, сравнительно молодой и долгое время остававшийся небогатым, не накопил в грунте археологических сокровищ, характерных для Вел. Новгорода и Пскова. Менявшаяся быстро и под надзором властей М. была мало приспособлена к ведению археологических работ, к-рые были возможны в почти замерших старорус. городах (Суздаль, Ростов, Переславль-Залесский и др.) или городищах (Ст. Рязань). Полевая археология М. на протяжении всей истории города оставалась зависимой от гос. строительных проектов и развития городского хозяйства. Культурный слой оказался значительно испорчен строительством 2-й пол. XIX-XX в. и сохранил мало домонг. и раннемосковских древностей. Идея познания прошлого М. с помощью археологии появилась в нач. XIX в., однако исследователи того времени изучали в основном документы, архитектурные сооружения (напр., основанное в 1864 Московское археологическое об-во - МАО) и коллекции Оружейной палаты. Первый директор Исторического музея , знаток города И. Е. Забелин , собирал в музей случайные находки и фиксировал сведения об обнаруженных при строительстве в Кремле предметах (монетах, оружии и др.) и фундаментах зданий. Однако в кн. «История города Москвы» (1902) Забелин эту информацию не включил, т. к. наука еще плохо умела интерпретировать археологические данные. В нач. XX в. археология М. развивалась благодаря деятельности музеев и краеведческих сообществ. В рамках Об-ва изучения Московской губ. (области с 1925) С. К. Богоявленский подготовил материалы археологической карты губернии со списком курганов и городищ. С 1909 г. при Московском археологическом об-ве существовала Комиссия по изучению старой Москвы . Ее глава с 1919 г., худож. А. М. Васнецов (см. ст. Васнецовы ), вел наблюдения за земляными работами в городе, описывал и зарисовывал остатки укреплений, инженерных сооружений, древних мостовых. П. Н. Миллер, глава комиссии с 1923 г., в ст. «Московский мусор» (1927) впервые отметил культурную ценность находок позднего времени (изразцов, глиняных подсвечников и т. д.) и поставил задачу систематического надзора за земляными работами. |
| В библейских источниках, описывающих этот период, почти не содержится упоминаний о Зоровавеле после возобновления строительства храма, что позволило нек-рым ученым предполагать, что он был отстранен от управления персид. администрацией, а провинция могла в дальнейшем управляться др. представителем иудейской аристократии, персид. наместником или одним из священников Иерусалимского храма (Ibidem). Приход к власти Ксеркса I после смерти Дария сопровождался восстанием Египта, к-рое было подавлено в 484 г. Вероятно, «обвинение на жителей Иудеи и Иерусалима» (1 Езд 4. 6) имело какое-то отношение к восстанию - обвинение палестинских репатриантов в нелояльности к персид. властям становилось в таком случае особо опасным ( Davies, Finkelstein. 2007. P. 73; об исторических проблемах, связанных с этим доносом, см. в ст. Ездры первая книга ). Происходили укрепление иудейской общины и постоянное увеличение ее численности, однако отсутствие сильной центральной власти и заимствование мн. чуждых обычаев в годы плена сделали возможным несоблюдение установлений закона Моисеева; так, одной из главных проблем стало повсеместное распространение браков иудеев, в т. ч. священников и левитов, с представительницами окружающих языческих народов (1 Езд 9. 1-2). Ситуация начала меняться лишь в царствование Артаксеркса I (465/4-424/3), благодаря к-рому из Вавилона в Палестину отправилась большая группа переселенцев во главе со священником Ездрой; это произошло «в седьмой... год царя» (1 Езд 7. 8), т. е. в 458 г. Артаксеркс снабдил Ездру значительными полномочиями и финансовыми средствами и поручил ему организовать ремонт Иерусалимского храма, следить за соблюдением закона Моисеева, поставить «правителей и судей, чтоб они судили весь народ за рекою» (1 Езд 7. 25) и наставлять в законе тех, кто его не знают. Придя в Иерусалим, Ездра повел борьбу против смешения иудеев с др. народами; эта борьба закончилась его полной победой - иудеи покаялись и изгнали своих иноплеменных жен и рожденных от них детей. По просьбе народа Ездра организовал чтения «из закона Божия», к к-рым присоединялись толкования (Неем 8. 8). |
| Да, определенная философская система (философско-политический марксизм в его ленинском прочтении) была идейным стержнем, двигателем и теоретической основой Октябрьской революции. Но после ее победы попали под запрет, во-первых, все иные философии и философские системы, причем не только идеалистические, но и любые другие. Во-вторых, даже внутри официальной философии почти тут же наступил жесткий идеологический диктат, и никакого свободного творчества тут уже не предполагалось. Когда того же Лукача в послесталинские годы спросили, как же он после эмиграции в конце 1920-х годов в Советский Союз переносил все чистки, гонения и даже арест, но не разочаровался при этом в коммунизме и партии, этот «самый умный коммунистический писатель, обладающий тонкостью мысли», дал потрясающий ответ: «У меня не было души» . Свободнее стало в 1950–1960-е годы после смерти Сталина. Появились новые имена и нетривиальные концепции (Э.В. Ильенков, А.А. Зиновьев, Г.П. Щедровицкий, М.К. Мамардашвили, В.С. Библер, Г.С. Батищев и др.). Конечно, все они были марксистские, но впервые появилась относительная свобода творчества и в философии. Из почти полного подполья вышли и вновь стали публиковаться А.Ф. Лосев и М.М. Бахтин. Катастрофа обманутых ожиданий–2 Э.В. Ильенков Между тем впереди всех ждала очередная историческая катастрофа и новая трагедия обманутых ожиданий. По мере того как дряхлела официальная идеология и уходила вера в марксизм и коммунизм, в советской философии все больше стал намечаться подспудный либеральный поворот. Философское сообщество, философы-шестидесятники были заметной частью того идейного движения, которое готовило перестройку, в результате и для них самих неожиданно обернувшуюся распадом СССР, резким обнищанием народа и деградацией в том числе и академической сферы. По сути за послесталинские годы философами негласно (ибо кто это позволил бы делать гласно?) были неявно предложены две возможные программы по реформированию брежневского режима. Первый проект, или программа, ассоциируется с именем Э.В. |
| Аналогичный пример, что Христос 3 дня пробыл во гробе (см. ниже). Другой метод (более позднего обозначения времени для начала царствований) был принят у Ассирийцев. У них была обычна практика считать годы царствований от дня нового года после вступления и называть время после вступления на престол и до дня нового года «началом царствования»; тут фактически первым годом царствования назывался год, следующий после дня нового года, а от этого года считались последовательно и следующие годы. Нельзя определенно решить, который из этих методов систематически употреблялся Евреями. Возможно, что ни один из них постоянно или всецело. Талмуд свидетельствует ясно в пользу первого метода (Wieseler, Chron. Synopsis, S. 47), и метод этот часто считается за Еврейский. Но Иеремия и Иезекииль употребляют второй метод, и многие ученые (Дильман, Штаде, Вельгаузен и др.) думают, что этот метод и есть Еврейский. Писатель, или составитель 3 и 4 книг Цар. употребляет оба метода, как видно из следующей таблицы одновременных событий. Ровоам 1 1 Иеровоам В 18-й год Иеровоама (3 Цар, 15:1) Аса (1)3 В 4-й год Ахава 39 Иосафат 1 Иорам 1.22 Второй метод применяется к царствованиям Иудейского царства до царствования Иорама и Охозии: – первый из них сделан соцарствующим со своим отцом в продолжении 4 лет. Аса и Иосафат вступили на престол в годы, предшествующие первому году их царствования; но Авия вступил на престол в первый год своего царствования. Таким образом, мы имеем два случая первого метода. Царствования Израильских царей все обозначены более ранним годом и Охозия сделан соправителем Ахава в течении одного года. Таким путем общая продолжительность царствований сокращена, и промежуток времени от Соломона до Гофолии составляет лишь 90 лет. По 3Цар. 16:23 , Амврий начал царствовать в 31-й год Асы, а по 4Цар. 1:17 Иорам Иудейский – во 2-й год Иорама Израильского. Оба эти показания находятся в гармонии с системою более позднего обозначения времени вступления царей как Иудейских, так и Израильских. |
| Церковную свою землю о. Феодор обрабатывал большею частью при посредстве так называемой толоки или помочей, хотя и сам держал всегда на целый плуг волов и десятки рабочих лошадей. Толоки эти собирались не только для жатвы, но и для сенокоса и даже для оранья поля. Все это обходилось правда не дешево, потому что надо было иногда целые сотни рабочих накормить обедом, потом полдником и наконец ужином с присовокуплением к этому приличной дозы зелена вина. Но о. Феодор всегда предпочитал работаье помощью толоки, потому что она давала ему возможность оканчивать работу разом, тем более что прихожане сами всегда с охотой собирались на ниве любимого пастыря, любившего угощать их на славу. Последнее обстоятельство было между прочим причиною того, что и тогда, когда обязательные работы со стороны прихожан в пользу священников были сняты, прихожане о. Феодора не переставали работать ему до его кончины, и что всего интереснее, по примеру отца, не перестают работать и доселе сыну его, преемнику по приходу. При этом в старые годы случалось так, что какой либо зажиточный крестьянин, приглашенный о. Феодором поралить ему поле, сам являлся с собственным овсом или ячменем, засевал то или другое на священническом поле, тут же обрабатывал посеянное, и с благожеланиями на добрый урожай отправлялся восвояси в несомненной надежде, что Господь, по молитвам «Батюшки – добродзея», вознаградит ему сторицею. Еще более оригинальную статью доходов о. Феодора почти до самой его смерти составляли особого рода приносы, получаемые от мастеровых его прихода. Нужно заметить, что в приходе о. Феодора, как в самом большом из Полонских приходов, сосредоточивались по преимуществу так называемые «ремисныки», т. е. ремесленники, как-то гончари, ткачи, кузнецы, стельмахи или плотники и др. Все они составляли нечто в роде особых цехов, на обязанности которых между прочим состояло содержать в церкви по особой цеховой хоругви и по 6-ти больших процессиальных свечей от представителей каждого ремесла. За исключением так называемого киевского, или сказать вернее, кожемяцкого цеха, сосредоточенного при Полонской Преображенской церкви, все прочие цехи группировались исключительно в приход о. Феодора, при чем более зажиточные из мастеровых каждого цеха считали непременною обязанностью, являясь в Великом посту на исповедь, представлять своему духовному отцу часть от трудов своих, кто связку горшков, кто пару колес, иной рало, серп или нож, и т. п. Случались годы, когда подобного рода приносы бывали так обильны, что о. Феодор не только сам пользовался ими с избытком, но и находил возможность уделять часть из них родным. |
| В ГАИМК Е. Ч. была принята в качестве научного сотрудника 2-го разряда, в каковой должности проработала с 30 апреля 1919 г. до 1 декабря 1929 г., затем с 1 декабря 1929 г. была переведена в научные сотрудники 1-го разряда. Сохранилась выписка из протокола заседания Совета РАИМК о выборах в научные сотрудники: «по разряду древностей раннехристианского периода, переселения народов и Византии» избрана Е. Ч. Скржинская «большинством 12-ти голосов против 3-х» (Оп. 2. Ед. хр. 6. Л. 6). В этом разряде сосредоточился цвет дореволюционной исторической науки: его возглавлял крупный византинист А. А. Васильев (ставший позднее основоположником американской византинистики), а после его отъезда за границу – академик Η. П. Лихачев. Здесь работали Ф. И. Шмидт, Ф. И. Успенский, А. П. Смирнов и др. Первые годы работы в РАИМК/ГАИМК – это не только период становления Е. Ч. как ученого. На это же время приходится очень сложный и мучительный период отношений с историком-медиевистом и философом Л. П. Карсавиным. 1879 Е. Ч. встретилась с ним, будучи еще студенткой. Интерес к средневековой истории привел ее на семинары Л. П. Карсавина, «которые он в голодные и холодные годы первых лет революции вел в кабинете своей квартиры, находившейся на первом этаже в здании нынешних филологического и восточного факультетов университета... С 1920 г. Л. П. стал постоянно бывать на Крестовском острове в доме Е. Ч. и познакомился со всей ее семьей... Глубокая и трудная любовь связала красивого талантливого профессора и его ученицу. Карсавин был женат и имел малолетних дочерей, которых нежно любил. Материально семья полностью зависела от его скромных в те времена заработков. Поэтому обреченность и бесперспективность его любви к Е. Ч. с самого начала лежала темной тенью на их отношениях. Но чувства были столь сильными и всеохватывающими, что, несмотря ни на что, временами верилось в возможность преодоления любых преград...» (Л. 3). Несмотря на постоянные встречи и звонки по телефону, Л. П. писал много писем Е. Ч. Она их бережно хранила всю жизнь вместе с немногими, полученными из-за границы. 1880 |
|
|
