| В то же время архимандрит Мисаил представлял на внимание Иркутского епископа Иннокентия, что в Троицком монастыре многие монахи померли, кельи пустеют, а которые старцы и в живых обретаются, и те все престарели и одряхлели; службы Божией и монастырских послушаний исправлять некому; а есть бельцы, которые монашеского чина желают, но постригать их без указа не смеет. К сим представлениям ветхий деньми Мисаил приложил просьбу о своем увольнении. Эта хартия, и по своему изложению, и как исторический документ о начале Троицкого монастыря, помещается буквально с сохранением тогдашней орфографии: «Великому Господину Преосвященному Иннокентию Епископу Иркутскому и Нерчинскому бъет челом Богомолец твой Троицкаго Монастыря Селенгинскаго Архимандрит Мисаил. Впрошлом 1681 году Февраля 22 дня по указу Блаженныя памяти великаго Государя Царя и великаго Князя Феодора Алексиевича всея великия и малыя и белыя России самодержца и по благословению Великаго Господина Святейшаго Иоакима Патриарха Московского и всея России по грамотам посланы мы смосквы за Сибирь вдаурские пределы на селеньгу реку а приехав на селеньгу велено нам построить Монастырь вновь его царскою казною ради призывания иноверных в православную христианскую веру и мы приехав на селеньгу построили монастырь вновь во имя пресвятыя троицы и многих неверных крестили а ныне я богомолец твой в толики многие годы состарелся и всеми моими чувствы одряхлел и за такою старостию в церковь Божию и церковные службы и никаких дел монастырских отправлять немогу Милостивый великий Господин Преосвященный Иннокентий Епископ Иркутский и Нерчинский пожалуй меня богомольца твоего вели мне быть в братстве а монастырь кому принять и воуправлении в том Троицком монастыре быть кого ты великий Господин благословишь великий Господин смилуйся пожалуй. О сем идоношу грешный Мисаил Архимандрит». Где только ни встретишься с именем украшенного благолепными сединами столетнего старца Мисаила, невольно останавливаешься пред этим именем с благоговением. Важным пополнением к его послужному списку может еще служить недавно полученная нами из архива Селенгинского Троицкого монастыря нижеследующая копия с грамоты 1714 г., которою, после упразднения Иркутского викариатства, предоставлялось ему, Мисаилу, управлять всею Иркутскою десятиною: |
| А Киренский монастырь, хотя, по-видимому, и беспрекословно доставил муку, крупу, деньги, но в то же время донес в Тобольск Митрополиту с просьбою, чтоб избавить их от такой повинности Иркутскому Преосвященному. Митрополит Антоний Стаховский указом от 5 ноября 1728 г. на имя настоятеля Киренского монастыря архимандрита Иоанна с братиею предписал «отныне показаннаго хлеба и денег в Иркутский монастырь не посылать, понеже упомянутые школьники отправлены при Архимандрите Платковском в Пекин, и той ваш монастырь Епархии не Иркутской, но определен быть в Тобольской». Что надлежало делать Святителю Иннокентию, когда он вместо припасов и денег за 1728 г. подучил из Киренской обители список с сего митрополичьего указа? Он донес об этом Святейшему Синоду, а между тем так как неделикатный тон Тобольского митрополита в указе Киренскому монастырю и обойдение самого Епископа Иннокентия приличным по этому предмету со стороны митрополита объяснением всякую непосредственную переписку между ними делали неуместною, то Святитель избрал средний путь, – тот же, который проложил Преосвященный Антоний. Он написал к настоятелю Киренского монастыря архимандриту Иоанну, что из учеников монгольской школы с архимандритом Платковским выбыли в Пекин только трое, а затем остается в ней еще 22 человека; что он, Епископ Иннокентий, просит припасы и деньги из Киренского монастыря не для своего употребления, а на дело общей пользы, и при том требует по силе определения, обращенного в закон, поставившего в обязанность контентоватъ учеников Иркутской монгольской школы, между прочим, и монастырю Киренскому. Киренский архимандрит Иоанн с этою бумагою послал в Тобольск к митрополиту нарочного. И из Тобольской митрополии последовало распоряжение еще обиднее прежнего. Вот оно до слова: «Указ наш архиерейский Киренского Троицкаго монастыря строителю иеромонаху Иову 113 . Сего 730 года октября дня явился к нашему архиерейству от вас из Троицкаго Киренскаго монастыря монах Никон, и доношением своим предложил, что де Иркутской Епархии Преосвященный Епископ Иннокентий из нашей Тобольской Епархии, из помянутаго Киренскаго монастыря требует указом, от себе посланным, денег и провианту на пропитание школьных учеников, содержащихся в Епархии его, с которого указа и точную копию для достоверна предъявил, и чтоб не быть им в том порабощенным от нас в другую Епархию, требовал резолюции от нашего архиерейства. |
| 2 гривны; и о возвращении-де сих денег хотя просили они наместника при архимандрите Платковском иеромонаха Иоанникия Корытова, но удовлетворения не получили. Между тем в виду Преосвященного была другая жалоба от некоторых вкладчиков Вознесенского монастыря на бывших по очереди сборщиков податей в 1727 г. – на вкладчиков Василья Шешкова да Ивана Гагарина, что они кроме подушных денег сбирали излишние, знатно, в свою пользу. Преосвященный написал: «сборщиков щесть». Шешков и Гагарин показали, что излишние поборы они делали на расходы при сдаче податей, каковые были следующие: впервы капитану несено полтину, во вторые за квитанцой ходили, тому же капитану снесена полтина; счетчикам дано 2 р., комиссару Будуруеву снесено лебядь и гусь, а дано за них 64 к.; во вторые ходили за квитанцой, ему ж комиссару несена полтина; поручику дана полтина; подьячему Петру Просекову дана полтина; капралу дано 10 к. да солдату дано за хоженье 10 к., да им же на полковом подушном дворе вышло на вино 20 алтын; а ходили-де мы за делом 4 недели и проели 20 алтын; за подводы вышло 20 алтын; да на полковом подушном дворе по плакату взяли с них на всякой рубль по деньге. А как за всеми выказанными здесь Шешковым и Гагариным расчетами у них еще оставалось излишне денег 4 р. 3 алтына и 3 деньги, то Преосвященный приказал из этого остатка удовлетворить прежних сборщиков Острецова и Первушина. Но никогда не отказываясь от начального разбирательства дел, в чем бы они ни состояли и кто бы ни просил о том, Преосвященный Иннокентий не усвоял себе чужих прав, и если дело по роду своему подлежало решению Провинциальной канцелярии, передавал таковое на ее суд. Даже когда сама канцелярия присылала к нему на решение дела, не подлежащие прямо суду духовному, Святитель обращал внимание на сущность их, но не усвоял себе право приговора. Например: серебряных дел мастер, иркутский житель Осип Серебреников, начал иск в Провинциальной канцелярии, что в прошлое время работал он разные поделки для архимандрита Платковского, но быв вытребован за Байкал для работ к графу Владиславичу, оставил в монастыре разные инструменты, которых Платковский ему не отдал. |
| Преосвященства вашего всех благ желателъ, сослужителъ и служить готовый А. М. Тобольский. 1729 г. июля 31 дня». Из этого послания видно, что митрополит Антоний Стаховский за непокорение своей власти отлучил от церкви капитана Цея с второю женою его, и, по случаю переселения четы этой в Иркутскую епархию, требовал, чтоб и иркутский архиерей поддержал распоряжение его митрополита, основанное на примерном деле Максима Пархомова, публикованном в это время по России. А что же это за образцовое дело Пархомова? Пархомов служил за подьячего у севского воеводы Григорья Алексеева Колтовского. Войдя в непозволительные связи с женою воеводы Дарьею Ивановою, в октябре 1722 г. попросил игумена Рыльского Николаевского монастыря Волынской Пустыни Филагрия жену свою Ирину постричь насильно в монашество, а по совершении пострижения вступил в купножительство с означенною Дарьею и прижил от нее детище. Когда же, по определению Св. Синода 16 декабря 1726 г., это беззаконное сожительство было воспрещено, то Пархомов дал подписку, что покоряется решению Св. Синода и будет жить с Дарьею разлучно, но скоро обещание свое нарушил и опять объявил эту любодейцу своею женою. Тогда Св. Синод произнес непокорным прелюбодеям отлучение, воспретил им вход в церковь и вход к ним в домы со всякими церковными требами, пока не принесут покаяние, и об этом было всенародно объявлено в 1727 г. Но как Пархомов с Дарьею не обращали на церковное отлучение внимания, то в мае 1729 г. Св. Синод подтвердил произнесенную на них анафему, передал их, как упорных противников церкви, суду светскому, а по империи объявил, что кто будет иметь с ними тесное сношение, вспомогать им, защищать, прикрывать и держать у себя в доме, и те все яко сообщники злому делу, подвергаются тому же отлучению от церкви, как и Максим Пархомов с Дарьею Колтовскою. Отлучение синодальное Пархомова и отлучение Цея одним лицом Тобольского иерарха без ведома Синода 97 – два дела розные. Потому требование митрополита не могло не вызвать важного недоумения со стороны Преосвященного Иркутского. Один исход из такого затруднения был – представить дело на разрешение Св. Синода. Но так или иначе поступил Преосвященный Иннокентий, из неполных дел архивных не видно. |
| То, что говорил об апостольских трудах своих св. Павел, мог прилагать к себе и равноапостольный Первосвятитель Иркутский, Св. Иннокентий: «кроме посторонних приключений, ежедневное ко мне стечение людей, забота о всех церквах» ( 2Кор. 11:28 ). По уставу церковному, принятому в России из иноческих обителей Греции, в Великую четыредесятницу положено на утрени и часах чтение из Ефрема Сирина и из других подвижнических книг. Но как это чтение на древнеславянском языке не всегда было удобовразумительно для народа и во многих случаях не приложимо к жизни мирян, то Св. Синод указом от 26 февраля 1723 г. предписывал: вместо прежнего от книг Ефрема Сирина и от соборника и прочих чтения читать новопечатные буквари с толкованием заповедей Божиих, распределяя оные умеренно, дабы приходящие н церковь Божию и готовящиеся ко исповеди и Святых Таин причастия люди, слыша заповеди Божии и толкование на них и осмотряся в своей совести, лучше могли ко истинному покаянию себя приуготовить. Новопечатные буквари, вышедшие годом ранее известного воззвания Петра Великого к Синоду о потребности катехизических поучений, были разосланы по епархиям. При наступлении Святой четыредесятницы в 1729 г. Преосвященный Иннокентий потребовал сведение от поповского старосты священника Ивана Петрова, читается ли по иркутским церквам предписанная книга. И в последним случае приказал ввести по всем церквам это чтение неупустительно. Священник Петров донес, что нигде не читается, но с сего времени непременно будет читаться. Известился Преосвященный, что в некоторых Иркутских церквах священники опускают божественную службу в воскресные и праздничные дни, и в устранение непорядка предписал поповскому старосте еженедельно доносить себе о неисправных причтах. На первый раз после сего внушения все священнослужители явились исправными. Но когда впоследствии опять показались опущения, то Преосвященный требовал нерадивых священнослужителей к себе на лицо в Вознесенский монастырь, вразумлял, и в случае нового обнаружения небрежности, угрожал своим гневом. |
| 16 марта возвратился иеродиакон с ревизии и подал Преосвященному отчет. Раскольников, как и прежде, в Иркутской десятине ни тайных ни явных опять, благодарение Богу! не оказалось. Неодобрительными в поведении найдены двое: кудинский священник Федор Сидоров Шастин и китойский пономарь Никита Рудометкин. Последний, кроме других поступков, являлся неуважительным к местному священнику Григорью Иванову. И Шастин и Рудометкин по приказанию Преосвященного штрафованы телесно. Но при этой ревизии открылся беспорядок особенной важности. Каменного острогу (Идинского тож) священник Григорий Борисов Смагин самовольно открыл две часовни, тогда как это предоставлялось исключительно власти архиерея. Взято от Борисова объяснение, в котором он показал, что действительно Василью, Алексею и Матвею Бейтоновым в 1729 г. дозволил возобновить за рекою Ангарою часовню, внести в нее иконы и нанять каторжника во дьячка, и что та часовня отстоит от церкви только в одной версте; и что также дозволил он восстановить часовню во имя Св. Апостолов Петра и Павла в Евсеевской деревне и из приходской церкви выдал в нее местную икону и колокол, а остальные иконы и колокола снесены в часовню из домов Бейтоновых, у коих хранились. Строгий блюститель порядка и подчиненности Святый Иннокентий за самовольство наказал священника Смагина строго – велел его выстегать и доправить пять рублей штрафу, а из часовен иконы вынести и часовни упразднить по-прежнему. В январе 1730 г. иркутский дворянин Федор Бейтон просил благословения в Удинске к стене церкви Нерукотворенного Образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа пристроить с северной стороны деревянный придел во имя Святителя и Чудотворца Николая да Святого Великомученика Георгия. Преосвященный Иннокентий 27 января послал разрешение – пристроить придел во имя Святителя Христова Николая Чудотворца токмо единого (понеже в приделе двум престолам быть не прилично), храня опасно, дабы большой Спасской церкви от той пристройки вреда не учинилось, и требовал, чтоб когда пристройка будет готова и придел святыми иконами будет украшен, взойти в освящении и антиминсе новым прошением. |
| 8 января Горохов подал о сем прошение Иркутскому владыке, который в ту же минуту написал резолюцию: «дать указ и пошлины не брать». А назавтра Горохов расписался в получении самого указа. Сколько бесчестна была в очах Святого Иннокентия смерть скоропостижно отходивших от сего света сынов противления Святой Церкви, не радевших об очищении себя исповедью и приобщением Святых Таин, тем более умиравших от винопития, и сколько бесчестным подобный исход хотел Он представить в очах своей паствы, в такой же мере готов Он был оказать всякий возможный почет оканчивающим жизнь хотя без последнего, по обстоятельствам, предсмертного напутствия, но ранее не забывшем долга очищения жизни установленными Таинствами. В первых числах декабря 1728 г. на пути из Якутска скончался в Орленской волости селенгинский посадский человек Иван Пахомов, а при смерти своей завещал, чтоб свезти его в Селенгинск и похоронить у Покрова Пресвятой Богородицы. Душеприказчик Пахомова иркутский посадский Ларион Григорьев Полутов передал завещание умершего Преосвященному Иннокентию 9 января 1729 г. Справка показала, что Пахомов был исполнительный сын церкви и как прежде, так и в год своей смерти исповедовался и приобщался у селенгинского Покровского священника Иоанна Георгиева. Преосвященный разрешил тело перевезти в Селенгинск и предписал священнику Иоанну погребсти у означенной церкви с отпеванием по обычаю христианскому. Откуп! Магическое слово с незапамятных времен для губернских и провинциальных канцелярий. Откуп и в 1729 г. выступает с противодействием попечительности архипастыря Иннокентия об улучшении народной нравственности, так же, как и в начале прошедшего 1728 г. причинил Ему глубокое огорчение в лице Глазунова. В январе 1729 г. игумен Посольского монастыря Иов с братиею и с вкладчиками донесли Преосвященному, что ныне-де из Иркутской ратуши от управителей присланы целовальники и позволено-де от них, чтоб у нас у монастыря, у котцов, быть винной продаже. А указом-де из Тобольской земской конторы было предписано, чтоб за морем откупных каштаков и винному курению не быть, и которые вновь построены, и у нас на Посольску на Никитиной речке был каштак, и с того каштака у монастыря были винная продажа в 1723, 724 и 725 гг., и оным вышепоименованным указом та винная продажа отрешена и каштак разорен, и впредь быть не повелено. |
| Ничего не умеем сказать, нарушалась или нет этим церковная практика. В июле 1729 г. самим Святителем освящена во имя св. мученика Иоанна Войственника церковь в колокольне над папертью нового, еще не оконченного постройкою Иркутского каменного собора, устроенная усердием и иждивением вкладчика Посольского монастыря иркутского сын-боярского Ивана Пивоварова. Соборные священнослужители признали нужным иметь при сей новозданной церкви особенных причетников и просили Святителя определить к ней на первый раз пономарем иркутского жителя Ивана Подынина. Преосвященный дал Подынину на сие служение грамоту 7 августа, со взятием пошлин 45 к. Представление о пономаре Подынине подписал с прочими и ключарь соборный, священник Иоанн Дмитриев, но решения уже не дождался, – в первых днях августа он скончался. На место его поступил ключарем из соборных священников Василий Федоров. В ноябре того же 1729 г. соборяне с доверенным от Пивоварова опять просили для чтения и пения в той церкви определить дьячком города Тотьмы священнического сына Леонтия Васильева Попова, человека доброго и церковному пению и чтению заобыкновенного. Указ Святителя, утверждающий Леонтия Васильева в дьячковской должности, последовал 19 ноября. Пошлин взято 25 к. В то время как почетный и богатый иркутский сын-боярский Иван Пивоваров, оставивший свое имя нынешнему Новоямскому, вообще известному под именем Пивоварихи, селению, бывшему прежде его заимкою, просил о построении в колокольне над папертью собора храма во имя, конечно, своего ангела, – в этом храме настояла существенная надобность. Теплый собор тогда не имел еще придельных престолов, а холодный не был отстроен, потому при избытке при соборе священников негде было совершать ранние литургии. Но впоследствии, когда и холодный собор устроился, и приделы пристроились, храм в колокольне оказывался излишним, тем более что и вход в него через колоколенную лестницу был весьма неудобен. По причине этого неудобства служение в нем совершалось один раз в год, 30 июля, в день памяти св. мученика Иоанна Воина. По прибытии на епархию в 1815 г. епископа Михаила II, ему представили о нужде в помещении богатой библиотеки, предместником Михаила, покойным Преосвященным Вениамином, отказанной в Иркутскую семинарию. В семинарском корпусе (где ныне уездное училище у триумфальных ворот), пока не придумал распространить его Преосвященный Михаил, была теснота. И пришла владыке мысль упразднить излишний храм Иоанна Воина и поместить здесь семинарскую библиотеку, которая и оставалась тут до построения новой обширнейшей семинарии. Теперь в бывшем храме Иоанна Воина помещение библиотеки соборной. Храмовая икона св. мученика Иоанна Воина в рост, надобно думать, устроенная тем же строителем Иваном Пивоваровым, в серебряной позлащенной ризе, носящая признаки древности письма и работы, стоит в Казанском приделе на левой руке со входа в южные двери собора 95 . |
| Когда Святитель Иннокентий вступил в управление Иркутскою епархиею, то при соборной церкви были следующие священнослужители: протопоп Петр Григорьев, ключарь священник Иван Дмитриев, священники: Василий Федоров, Симеон Афонасьев и Иосиф Петров, – последний в 1726 г. рукоположенный во священника самим Святителем (Ирк. епарх. вед. 15). Диакона при соборной церкви в это время не было; ибо рукоположенною Святителем в том же 1726 г. к соборной церкви во диаконский сан Дионисия Сухого митрополит Антоний перевел в Тобольск. Уже в июне 1728 г., по просьбе соборной братии, Преосвященный Иннокентий дал перехожий указ от Иркутской Владимирской церкви в собор диакону Иоанну Терентиеву Гребешкову, но не прежде, как сей подписал свое согласие: буду доволен. Вот копия с указа: «Божиею милостию, Преосвященный Иннокентий Епископ Иркутский и Нерчинский в Иркуцк Владимерской Богородской церкви диакону Иоанну Гребешкову. Сего 1728 года Июля 10 дня в поданном заручном доношении к нашему архиерейству соборных священников Протопопа Петра Григорьева, Ключаря Ивана Дмитриева и протчих священников написано: в прошлых де годех в Богоявленском Соборе служил диаконом Иосиф Петров, и посвящен в прошлом же 726 году во оной же собор священником; а на его место был посвящен диаконом же Дионисий Сухой, но и тот де взят в Тобольск указом Преосвященнаго Антония Митрополита, и определен де служить к церкви Владимерской Богородицы вечно. А ныне де у них при том Богоявленском Соборе диакона не обретается, и просили, чтоб тебя от показанной Владимерской церкви перевести ради служения в Богоявленской Собор вечно, а прокормление де будешь иметь от доходов церковных, чем и они питаются, в чем и ты на том же доношении подписался своеручно. И мы Преосвященный Епископ выше упомянутаго доношения слушав, по данней нам власти от Великаго Архиерея Господа нашего Иисуса Христа, повелеваем вам быть в диаконском служении при означенном Богоявленском Соборе вечно. В звании же своем быть честну, трезву, бодру, несварливу, как в нашей ставленной грамате, тебе врученной, повелено. Во утверждение же бытия при оном Богоявленском Соборе дадеся тебе сия наша благословенная перехожая грамата с подписанием Нашей власной руки, при благословящей печати. 1728 году месяца Иулия 18 дня. Пошлина Гребешкову подарена» 74 . |
| Но две были в Иркутске соборные церкви: Спасская и Богоявленская. Кто же служил при первой? Спасская церковь , старейшая в Иркутске, с 1672 г. деревянная, и потом с 1713 г. каменная, по своей древности удерживала поминальное первенство. При ней было во времена митрополитанские заказное управление. Но без той, гораздо позднейшей, с северной стороны пристройки к Спасскому храму, которая ныне составляет едва не половину здания и в которой теперь придельные алтари, в нижнем этаже во имя Введения во храм Божией Матери, а в верхнем – в честь Иконы Божией Матери Абалацкой, Спасская церковь скоро оказалась непоместительною для быстро населявшегося города. По этому убеждению построен был новый собор Богоявленский деревянный, а по истреблении его пожаром в 1718 г. заложен в то же наименование каменный, но который во время открытия епархии в 1727 г. далеко еще не был отстройкою докончен. Однако ж служение в нем совершалось, в теплом храме, 12 мая 1724 г. освященном во имя первоверховных апостолов Петра и Павла. Вследствие недоконченности новой и старейшинства Спасской церкви, близко одна от другой находящихся, обе они по церковным актам значились под одним общим наименованием: соборной. Общею обложены были данью в 8 р. 85 к. в год; общий был причет, который под именем соборного без разделения на Спасский и Богоявленский подписывался под присяжными листами на верность подданства. И только потому, что архиерейское служение ради лучшей поместительности чаще совершалось в новосозидаемом соборе, протоиерей, ключарь и прочие священники числили себя принадлежащими к Богоявленской соборной церкви, а Спасскою ближайшим образом заведовал один из них, священник Василий Федоров, при котором состоял диакон Никифор Петров, сын протопопа. При прочих в Иркутске церквях были в это время священники: при Прокопиевской – Иван Петров и Иван Васильев, при Тихвинской (Воскресенской) Филипп Васильев Обрасцов и Иустин Иванов, при Троицко-Сергиевской (Крестовской) Иван Карамзин, при Троицко-Петропавловской – Илья Карамзин, при Владимирской Иван Андреев . |
|
|
