| Отдаваться без оглядки этому гибельному направлению нельзя: „грядет гнев Божий на сыны противления“ ( Колос. 3, 6 ). Что же делать? Измышлять новые пути к совершенству и счастью человечества, в чем уже делаются попытки на западе, – напрасный труд. Подобные замыслы в деле, превышающем силы ума человеческого, будут новыми заблуждениями. Остается покаяться и обратиться к Богу истинному и Его святой религии, как Он сам призывает нас: „Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо Я – Бог, и нет инаго» ( Пс. 45, 22 ). Об этом напоминали древние пророки заблуждавшимся членам ветхозаветной церкви: „так говорит Господь, восклицает Иеремия: остановитесь на путях своих и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим“ (Иерем. 6. 16). А к членам церкви новозаветной, в предведении наступающих заблуждений, усиленно возглашал Св. Апостол Павел: „тем же, братия, стойте и держите предания, имже научистеся или словом, или посланием нашим“ ( 2Сол. 2, 15 ). 28 Применительно к словам Иисуса Христа: „Когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая“ (Мат. 5, 5) 29 Из сочинения Фейербаха „Сущность христианства. Русский перевод Филадельфа Феомахова. Лондон, 1861 г. стр. 29. Чтобы не заподозрили Лактанция , как христианина, в пристрастных отзывах о богах язычников, приведем свидетельства из самой мифологии язычников. Из „Реального словаря классической древности» Фр. Любкера. Перев. проф. В. И. Модестова 1884, „Афродита или Венера – богиня любви и красоты, полового стремления, брака, вульгарной чувственной любви и разврата, войны; у римлян она называлась еще Cloacina (вышедшая из помойной ямы), Calua- обманщица Арес или Марс – бурный бог боевой свалки, которому ничто так не приятно, как бой и гибельная борьба и убийство; он наследовал сварливый и неуступчивый характер своей матери – Геры. Даже своему отцу Зевсу он ненавистней всех богов. Он покровитель всякой драки, ссоры и убийства. Артемида или Диана-богиня кровожадная. |
| «Почему он [апостол Павел в своей проповеди] приводит свидетельства языческих писателей? Потому, что язычников мы изобличаем особенно тогда, когда приводим близкие к ним свидетельства и обвинения, когда уважаемых ими авторов представляем их обличителями. Поэтому и в другом месте он воспользовался словами: неведомому Богу . Афиняне, принявшие не всех богов своих с самого начала, но впоследствии признавшие и несколько других, как например, гиперборейских, также Пана и великие и малые мистерии, заключая отсюда, что, вероятно, есть еще иной бог, непознанный ими, и, желая также в отношении к нему быть благоговейными, поставили ему жертвенник с надписью: неведомому Богу, как бы выразив следующее: если есть еще какой-либо неведомый Бог. Поэтому (апостол) и сказал им: Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам ( Деян. 17, 23). А слова: мы Его и род (Деян. 17, 28) сказаны о Зевсе Аратом, который, сказав сначала: «Зевсом полны пути, наполнено море», потом прибавил: «мы его и род», выражая этим, как думаю, то, что мы произошли от Бога. Для чего же Павел сказанное о Зевсе прилагает к Богу всего? Не о Зевсе сказанное он прилагает к Богу, а приличествующее Богу, но несправедливо и неточно приписанное Зевсу он воздает Богу; и самое имя «Бог» принадлежит только Ему одному, но беззаконно прилагается к идолам. Да и откуда ему следовало бы заимствовать доказательства в беседе с такими слушателями? Из пророков? Но они не поверили бы. Потому и иудеям он не говорит ничего из Евангелий, но из пророков: для Иудеев я был, – говорит он, – как Иудей, для подзаконных был как подзаконный, для чуждых закона – как чуждый закона (1 Кор. 9, 20, 21)» . Удивительно, как каждый стих Библии приносит нам новые наставления и увещевания. Авраам И далее мы читаем: И поспешил Авраам в шатер к Сарре и сказал [ей]: поскорее замеси три саты лучшей муки и сделай пресные хлебы. И побежал Авраам к стаду, и взял теленка нежного и хорошего, и дал отроку, и тот поспешил приготовить его. И взял масла и молока и теленка приготовленного, и поставил перед ними, а сам стоял подле них под деревом. И они ели ( Быт. 18, 6–8). |
| преподобный Феодор Студит Содержание I. Против тех, которые говорят, что христиане, покланяясь иконе Христа, Богородицы или кого-либо из святых, обоготворяют иконы Боготворить (кого-нибудь) означает, — будем говорить на основании самого состава слова, — когда кто-либо считает за Бога то, что не есть Бог, и служит ему (как Богу), сообразно сказанному апостолом: «и измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека и птиц и четвероног и гад» (Рим. 1:23). Что касается первого рода существ (людей), — ибо надлежит объяснить четверицу, — (они славу нетленного Бога изменили в образ, подобный) Кроносу и Зевсу, Гере и Афродите и им подобным того и другого пола, — (по количеству) весьма многим, насколько только возможно; во втором же (роде они почитали Бога в подобии) орла, грифа или какого-либо другого из различных видов того же самого рода; что же касается третьего (рода), то (они почитали Бога в подобии) тельца, козла, или какого-либо другого из различных родов того же самого вида; в отношении четвертого (рода они почитали Бога в подобии) змеи, ящерицы или какого-либо другого (существа) из различных видов того же самого рода. Эллины, варвары, скифы, обоготворивши их изображения, «послужиша, — как говорит (апостол), — твари паче творца» (Рим. 1:25), создали многих богов и богинь различного рода и в то же время состязающихся друг с другом, — из коих ничто и не было, и не есть, и не будет Богом. И они порицаются не за то, что вообще сделали изображение чего-либо из существующего, так как и Моисей, — чтобы не говорить о других, — изображает и змия, и херувима и, когда намеревался устроить всю скинию, видел её изображение в откровении, (полученном) от Бога, ибо говорит (Бог): «виждь, да сотвориши по образу показанному тебе на горе» (Исх. 25:40). Но (они порицаются за то), что считали Богом то самое, что было изображено, и покланялись (ему, как Богу), создавши безчисленную цепь многобожия, по неведению действительно сущего, одного только Бога, нетленного и невидимого. |
| Что ж, царю Дарию показалось, наверное, что это – знак уважения к нему. Все князья согласились? Ну, пусть помолятся, он дает согласие. Он не понимает, что это – ловушка для Даниила. Верующий, православный человек не может надеяться на кого-либо, кроме Бога: не надейтесь на князей, на сына человеческого, в котором нет спасения (Пс. 145, 3). Надежда православного человека всегда в Господе, и надежда пророка Даниила была в Господе, и в течение тридцати дней Даниил не мог молчать и не молиться. Все язычники подчинились этому указу, они забыли своих богов, они перестали молиться Зевсу, Астарте, они перестали молиться многим своим языческим богам и “молились” только Дарию, живому царю. Но Даниил не мог и одного дня не обращаться к Господу своему. Сказано: Даниил же, узнав, что подписан такой указ, пошел в дом свой; окна же в горнице его были открыты против Иерусалима (Дан. 6, 10) – окна его были открыты, он молился на святой город Иерусалим, и говорится: он три раза в день преклонял колени, и молился своему Богу (Дан. 6, 10). Враги знали об этом, знали, что каждый день, и не просто каждый день, а три раза на дню Даниил преклонял колени, падал пред своим Богом, Богом Авраама, Исаака и Иакова, и молился, взирая туда, в даль – ведь он был в Вавилонском плену – в ту даль, где остался святой город Иерусалим. И вот эти люди решили подсмотреть за ним в те самые открытые окна, ведь Даниил и не закрывал их, он специально открывал их пошире, чтобы молиться на святой город. И так он молится, и вдруг в окна заглядывают эти люди, эти сатрапы, эти язычники. И вы, наверное, представляете, какая злорадная улыбка появилась у них на лицах – поймали! Но в чем вы его поймали? В молитве? Посмотрите, если человек действительно истинный пастырь, то начинают смотреть за ним – как и чего. Надо преступников ловить на улице, а у нас в стране стремятся уловить в чем-то тех, кто идет истинным путем. Послушайте, что говорят о Церкви: то Патриарх кому-то не нравится, то митрополит какой-либо, то еще что-то не нравится. |
| Юлиан сказал: «За предлежащие богатства и жизнь величайшую пожри великому богу Зевсу». Кириак сказал: «Я воссылаю жертву чистую и бескровную великому царю, который будет царствовать во веки». Юлиан сказал: «И я изучил эти глупости, и мне не принесли они никакой пользы». Кириак сказал: «Хорошо сказал ты, пес нечестивый, что не принесли мне никакой пользы; ибо, оставив боговдохновенные Писания, ты не вспомнил о божественных тайнах Христовых; Он даровал тебе недостойному царство временное, а ты облекся в диавола и гонишь возлюбивших благочестие; посему вскоре будет отнято у тебя царство и дерзость обезумевшей души твоей». Юлиан сказал: «Многие уверовавшие во Христа в страшных казнях окончили жизнь сию. Посему, если вы не поверите и не пожрете, то увидите казнь в различных муках». Епископ Кириак сказал: «Ты не можешь устроить такие казни, какие уготовал Христос душам, отрекшимся от Него. Ибо тело мучится короткое время и, как вспахиваемая земля приносит двойной плод, так и по избавлении тела от мук душа прямо идет в небесные врата и с дерзновением приходит к Владыке, за Которого предала тело свое на смерть». 3. Юлиан сказал: «Что ты говоришь, Кириак? Итак, и ты избрал умереть за Распятого, а не принести жертву?» Епископ Кириак сказал: «Ты не знаешь, что говорит божественное Писание? Боги, которые не сотворили небо и землю, да погибнут с земли (Иерем. X, 11). И паки говорит: Идолы народов серебро и золото, дела рук человеческих. Подобны им да будут творящие их и все надеющиеся на них ( Ncaл. CXIII, 12, 16; CXXXIV, 15, 18 ). Итак, посмотри, – и ты подобен им, поклоняясь суетным идолам, с которыми будешь осужден в геенну». 4. Юлиан, услышав это, повелел отрубить ему правую руку, сказав, что «этою рукою твоею ты написал много посланий и многих отвратил от богов». Епископ Кириак сказал: «Хорошо сделал ты, пес нечестивый; ибо ты не знаешь, что уготовал мне жизнь вечную; ибо прежде чем я познал Господа моего Иисуса Христа, я писал синагогам Иудейским, чтобы не верили в Распятого. |
| Юлиан сказал: «За предлежащие богатства и жизнь величайшую пожри великому богу Зевсу». Кириак сказал: «Я воссылаю жертву чистую и бескровную великому царю, который будет царствовать во веки». Юлиан сказал: «И я изучил эти глупости, и мне не принесли они никакой пользы». Кириак сказал: «Хорошо сказал ты, пес нечестивый, что не принесли мне никакой пользы; ибо, оставив боговдохновенные Писания, ты не вспомнил о божественных тайнах Христовых; Он даровал тебе недостойному царство временное, а ты облекся в диавола и гонишь возлюбивших благочестие; посему вскоре будет отнято у тебя царство и дерзость обезумевшей души твоей». Юлиан сказал: «Многие уверовавшие во Христа в страшных казнях окончили жизнь сию. Посему, если вы не поверите и не пожрете, то увидите казнь в различных муках». Епископ Кириак сказал: «Ты не можешь устроить такие казни, какие уготовал Христос душам, отрекшимся от Него. Ибо тело мучится короткое время и, как вспахиваемая земля приносит двойной плод, так и по избавлении тела от мук душа прямо идет в небесные врата и с дерзновением приходит к Владыке, за Которого предала тело свое на смерть». 3. Юлиан сказал: «Что ты говоришь, Кириак? Итак, и ты избрал умереть за Распятого, а не принести жертву?» Епископ Кириак сказал: «Ты не знаешь, что говорит божественное Писание? Боги, которые не сотворили небо и землю, да погибнут с земли (Иерем. X, 11). И паки говорит: Идолы народов серебро и золото, дела рук человеческих. Подобны им да будут творящие их и все надеющиеся на них (Псал. CXIII, 12, 16; CXXXIV, 15, 18). Итак, посмотри, — и ты подобен им, поклоняясь суетным идолам, с которыми будешь осужден в геенну». 4. Юлиан, услышав это, повелел отрубить ему правую руку, сказав, что «этою рукою твоею ты написал много посланий и многих отвратил от богов». Епископ Кириак сказал: «Хорошо сделал ты, пес нечестивый; ибо ты не знаешь, что уготовал мне жизнь вечную; ибо прежде чем я познал Господа моего Иисуса Христа, я писал синагогам Иудейским, чтобы не верили в Распятого. |
| 1707 Шеллинг и его школа, как замечено уже, видели в мифе о борьбе титанов с Зевсом объективное отображение внутренней субъективной борьбы в сознании греческого народа при переходе его от божества природы к Зевсу. С той же философской точки зрении г. Леонтьев рассматривает и миф об Ио в её отношении к Зевсу и находит в нем указание на внутреннюю субъективную борьбу, происходившую в сознании греков. Там, в титаномахии Гезиода, борьба совершается реально: боги представляются сражающимися. Здесь изображение самого человеческого сознания среди этой борьбы. Ио, как известно из мифа, призывалась Зевсом в супруги. Но Гера превратила ее в корову и приставила к ней стражем Аргуса. По умерщвления Аргуса Гермесом, на Ио наслана была оса, терзавшая ее и гонявшая из страны в страну. Блуждающая. Ио (от ναι) существо стремящееся, томящееся, по этому воззрению есть образ души, неудовлетворенной богом природы и тяготевшей к Зевсу; стоглавый Аргус – сидерическое небо, олицетворение этого бога природы; Гера – богиня того же рода (предполагается, что миф измышлен во время господства олимпийских богов, смысл его затерян и на месте древней богини явилась Гера, а месть богини объяснена ревностью), враждебная Зевсу; оса – внутреннее жало в душе, борющейся со своими новыми стремлениями. Известно однако же, как замечает и сам г. Леонтьев, что греки относили миф об Ио к луне, этому бледному, блуждающему спутнику земли. Корова также в древности служила символом луны. Мы могли бы к этому еще прибавить, что в Ведах, как и скажем после, облака и лучи солнца называются коровами и что Аргус, как и замечено уже, есть звездное ночное небо. Смысл мифа очевидно, чисто физический. См. О поклонении Зевсу, стр. 7 – 9. 1708 Об отношении орфиков к пифагорейской школе на основании доселе добытых критических исследований см. у Чистовича «Древне-греческий мир и христианство», стр. 55. 56. 1710 Греки соединяли богов в известные группы ( Θεν γορα – собрания богов) и сопоставляли их в гармоническую связь ( σνναοι, σμβωμοι). Они считали богов то триадами, то по 6-и и по 12-ти. Preller. Griech. Mythologie. В. I. S. 86. Welcker. Grich. Götterlehre. В. I. S. 122. |
| Эннисигей (Посейдон) от Амфитриты родил Тритона, владычествующего над морским дном. Арею Каферия родила богов – страх и ужас. Ему же она родила Гармонию, с которой соединился Кадм. Маия, дочь Атланта, родила Зевсу – вестника богов Гермеса. Семела, дочь Камда, родила Зевсу веселого бога Диониса, смертная родила бессмертного. Теперь и Семела, и Дионис находятся среди богов. Алкмена родила Зевсу Геракла. Гефест взял себе женою младшую из харит – Аглаю. Златокудрый Дионис сделал своею супругою дочь Миноса – Ариадну. Она стала бессмертной и не стареющейся по воле Зевса. Геракл по совершении своих тяжелых подвигов взял себе женою стыдливую Гебу на изобилующем снегом Олимпе. Персия, дочь океана, родила солнцу Цирцею (Κρην) и Эита. Зит, взявши супругою дочь океана Идию, родил Медею. Бессмертные богини делали своими супругами смертных. Деметра, соединившись с Язионом на критской земле, родила Плутоса (богатство). Гармония родила от Кадма Ину, Семелу, Агаву, Автоною, которую взял Аристей, и Полидора в Фивах. Дочь океана Каллироя от Хризаора родила Тириона, которого убил Геракл. Зоря родила Тифону Мемнона, царя Эфиопов, и царя Имафиона. От Кефала Зоря родила Фаетона, которого Афродита, похитив, сделала ночным стражем божественных храмов и божественным демоном. Сын Эзона (Язон) по окончании своих тяжелых подвигов взял с собой на корабле Медею, дочь Эита, и сделал своею супругою. Медея родила ему Мидия, которого по воле Зевса воспитал на горах Хирон филлиридский, из дочерей Нерея Псамофа от Эака родила Фока. Фетида от Пелея родила Ахиллеса. Киферская (богиня Афродита) от Анхиза родила Энея. Дочь солнца Цирцея от Одиссея родила Агрия и храброго Латина, которые владычествовали над всеми тирсинцами (тирренцами). Калипсо родила от Одиссея – Навзифоя и Навзиноя. Таково содержание теогонии, изложенной нами с незначительными сокращениями. «Труды и дни» хронологически предшествуют теогонии, но то, что они имеют своим содержанием, хронологически следует за теогонией. «Труды и дни» имеют своим предметом людей, а люди явились после богов. Большая часть «трудов и дней» не имеет отношения к религии. |
| Зевс старше своей родословной. Это, по нашему мнению, открывается из поэм Гомера, еще яснее это открывается из поэм Гезиода, не смотря на то, что в них родословная Зевса впервые выступает в разработанном виде. Зевс Гезиода, как и Зевс Гомера, двойственен, то он – единый верховной бог, то он – временный конституционный царь богов. Воля великого Зевса у Гезиода является абсолютно решающим началом, и эта воля в теогоническом процессе выступает ранее, чем рождается Зевс. Крон знал, что по определению великого Зевса ему суждено быть побежденным собственным сыном. Получается впечатление, что космогонический и теогонический процессы совершаются по воле Зевса, этою волею определяется и история человечества. Согласно этой воле Зевс и является в процессе. Ασα (судьба) у Гезиода совсем не противопоставляется воле Зевса. Мы указали, что Мойра представляется дочерью Зевса, но рядом с этим Мойры представляются дочерями ночи и Тихе (счастье, счастливый случай) – дочерью океана и Тифы. Как будто еще что-то в мировой истории хочет —22— идти помимо воли Зевса, но и это может быть истолковано, как самоограничение Зевса по его собственной воле. Вечность и всемогущество Зевса решительно и многократно утверждаются Гезиодом. Вечно сущими и вечно рожденными называются и вообще боги. Отсюда следует вывод, что теогонический процесс у Гезиода, как это мы признали и у Гомера, есть процесс вневременный. Но есть у Гезиода нечто, что набрасывает сильную тень на абсолютность Зевса. Что-то грозит Зевсу. Проф. Зелинский 1201 приписывает Гезиоду такую теорию. Зевсу и другим богам грозит гибель в борьбе с сынами земли – гигантами, но Зевс выведал, что богочеловек может спасти богов и вот: Новую думу задумал в душе своей, чтоб и бессмертным И земнородным создать отвратителя злого проклятья. Слова эти, которых автор не цитирует, представляют собою перевод 27–29 стихов «Щита Геракла», причем последние три слова соответствуют греческим ρς λκτρα. Зевс задумал произвести того, кто отразит Арея, отвратит гибель, проклятье. Текст не уполномочивает заключать, что проклятье или гибель грозили богам. Дальнейшее повествование заставляет толковать эти слова так: Зевс задумал поразить сына Ареева – Кикна, который грабил и убивал в Фессалии пилигримов приходивших к святилищу Аполлона. С этою целью Зевс спустился к Алкмене и родил от неё Геракла. Только привлекая позднейшую литературу в виде комментария к поэмам Гезиода, можно говорить об идее спасителя богов и людей. Привлечь к Гезиоду нужно Эсхила. В поэмах Эсхила (Προμηθες πυροφρος, Προμ. δεσμτης, Προμ. Λυμενος) сохранившихся только отчасти развивается мысль, что вследствие проклятия Крона Зевсу грозит низвержение, если он вступит в брак, о котором помышляет. Потомок от этого брака низвергнет его. Ненужно вступать в этот брак и тогда могущество Зевса сохранится. Прометей знает эту тайну. Зевс знает только, что нечто грозит ему и что |
| 1921. Sp. 569). Соотнося стоическую философскую теологию с традиц. древнегреч. теологией, К., как и Зенон, отождествлял единого верховного бога с Зевсом. При этом, по свидетельству Плутарха, К. и Хрисипп, «вплетя в порядок богов небо, землю, воздух и море, ничто из этого не оставили бессмертным и вечным, кроме одного Зевса» (SVF. I 536). Не отвергая прямо традиц. представления о множестве богов, К. интерпретировал богов как ограниченные в пространстве и во времени формы проявления единого божества; в этой связи примечательны засвидетельствованные в источниках попытки К. предложить этимологические или герменевтические толкования имен богов, которые позволяли ему либо возвести их к единому божественному первоисточнику, либо понять как гипостазирование божественных сил (см., напр.: Ibid. 535, 539-543; ср.: Meijer. 2007. P. 69-75). В «Гимне» К. называл Зевса «многоименным» (πολυνυμος), подчеркивая тем самым, что различные божественные имена в действительности отсылают к единому божественному началу (SVF. I 537; ст. 1; ср.: Панасенко. 1982. С. 79-80; Cambronne. 1998. P. 92-94). Ярким свидетельством того, что Зевс в стоической философии К. был отождествлен с философским богом, свойства которого принципиально отличаются от свойств Зевса как одного из богов-олимпийцев, являются используемые К. в «Гимне» по отношению к Зевсу эпитеты и характеристики. Хотя К. в 1-м стихе «Гимна» называл Зевса «славнейшим среди бессмертных» (κδιστ θαντων), т. е. проч. богов, тем самым проводя связь между традиц. народным и стоическим богословием, с помощью помещенного в этом же стихе эпитета «вечно всевластный» (παγκρατς αε; в такой форме применительно к Зевсу до К. не встречается) он подчеркивал особый бытийный статус Зевса: он самосущ, вечен и всесилен, тогда как все проч. божества, хотя и являются «бессмертными» (традиц. общее имя богов в греч. религии), но не являются вечными, поскольку гибнут в мировом огне и рождаются вновь (SVF. I 537; ст. 1). Особое отношение Зевса к космосу К. акцентировал в эпитете, помещенном во 2-й строке «Гимна»: он есть «царь природы» (φσεως ρχηγ; сущ. |
|
|
