| В визант. и древнерус. искусстве А. изображалась обычно на иконах Сретения Господня стоящей за спиной Богородицы или прав. Симеона, нередко в профиль, указывая перстом на Христа, или с пророческим жестом. Цвета ее одеяний различны: светлый хитон и пурпурный мафорий (мозаика в юго-зап. тромпе кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Фокиде (Греция), 30-е гг. XI в.); светло-серые одежды (фреска кон. 80-х гг. XIV в. ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде); красный хитон и зеленый мафорий (икона нач. XV в. из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля (ГММК)); темно-синие одеяния (двусторонняя икона-таблетка 2-й четв. XV в. (СПГИАХМЗ)); красный мафорий и белый плат (икона 1-й пол. XVI в. из иконостаса ц. Архангелов во Пскове (ПИАМ)). Нередко А. представлена старицей с изможденным лицом, седыми волосами: в греко-груз. рукописи XV в. (РНБ. O. I. 58. Л. 98 об.), на иконе кон. XV - нач. XVI в. критского мастера (ГЭ), на иконе 1546 г. из иконостаса мон-ря Ставроникита на Афоне. В руке у А. свернутый свиток, напр., в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 365, 976-1025 гг.), на иконе 2-й четв. XV в. из тверского («кашинского») чина (ГРМ) или развернутый свиток, напр., на тетраптихе с сюжетами 12 праздников XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае), в росписи 40-х гг. XII в. Спасо-Преображенского собора псковского Мирожского мон-ря на иконе «Походная церковь» ок. 1589 г. (ГТГ). Надпись на свитке обычно восходит к тексту Лк (2. 38): «Се есть всемъ ч[у]дно uзбabлehie в г[оро]д[е] Iepoycaл[u]мe» - на новгородской четырехчастной иконе 1-й пол. XV в. (ГРМ); «Се приближися uзбabлehie всемъ живущи(м)» - на иконе «Спас Вседержитель на престоле, с 28 клеймами», ок. 1682 г., письма Семена Спиридонова Холмогорца (ГРМ); на ярославской иконе нач. XVII в. (ЯХМ) с редкой иконографической программой. В «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в. (Ч. 3. § 1. 6), в описании Сретения отмечено, что А. стоит рядом со св. Иосифом: «Подле него Анна пророчица указывает на Христа и держит хартию со словами: «Сей младенец сотворил небо и землю»». Этот вариант текста, также часто встречающийся на иконах, имеется, напр., на свитке А., представленной в ряду пророков на полях Киккской иконы Божией Матери, кон. XI - 1-й трети XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае). |
| случае по степеням и по указу; 17) запрещается тайно продавать и покупать в Москве, по городам и уездам иконы плохого письма без признаков, а равно и бумажные печатные листы русской резьбы; 18) заморские печатные листы с изображениями святых продавать только в иконном ряду; 19) медные и деревянные доски, которыми печатаются изображения, должны быть явлены в Палату для свидетельства супер-интендентору; плата за доски в казну по трем степеням; 20) вышеявленных всякого сана и чина людей всех художеств и мастерств, московских и городовых и иностранных приезжих людей, и которые будут у вышеписанных дел подьячих и сторожей и солдат во всяких делах судом и расправой ведать в Палате изуграфств исправления. Богоматерь Умиление. Икона. 1-я треть XVIII в. Кострома. 73,5х63,5 см. ЯХМ. Происходит из Успенского собора в Ярославле Дело, начатое и проведенное исключительно бумажным порядком, не могло стать делом жизненным. Палата изуграфств исправления была учреждена; во главе ее стал супер-интендентор, подчиненный духовной власти; в помощники ему даны «подьячие старые и молодые, сторожа и солдаты московского гарнизона». Очевидно, живописный и иконописный персонал не соответствовал сущности дела, но и задача Палаты изуграфств не совпадала с этой сущностью. Палата – учреждение чисто административное: ее задача заключалась не в том, чтобы указывать настоящие пути для русской иконописи и поддерживать в ней церковное направление, а в том, чтобы сосредоточить управление ею в одном центре, прибрать к рукам русских художников и иконописцев, обложить их пошлиной и устранить частные злоупотребления и недостатки. Но в чем полагалось существенное достоинство иконописи, этого из документов не видно: неоднократные ссылки на иконописное предание и на мероприятия XVII в. оказываются лишенными реального значения, живопись и иконопись признаются в равной мере целесообразными; заметна даже тенденция не ударить лицом в грязь перед просвещенной Европой. Сам Зарудный, начальник с громадными полномочиями, был более художник свободный, чем иконописец, и не мог, очевидно, придерживаться того церковно-консервативного направления, которое живой струей проходит в правительственных мероприятиях XVI–XVII вв. |
| Февр. С. 694). Однако в клеймах житийных икон И. П. встречаются и иные варианты иконографии его казни. Так, на ярославской иконе «Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием в 16 клеймах» (сер. XVI в., ЯХМ) данная сцена построена по древней византийской схеме: И. П. склонился под занесенным мечом палача, изображения усекновенной главы нет. В клейме иконы «Св. Иоанн Предтеча, с житием в 16 клеймах» из Троицкой ц. с. Нёнокса (2-я пол. XVI в., АМИИ) эта композиция дополняется пустой чашей. На иконе «Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием в 24 клеймах» из Благовещенского собора Сольвычегодска (кон. XVI - нач. XVII в.) Саломия держит блюдо, на к-рое воин кладет отсеченную главу, тело святого простерто на земле между ними; эта сцена совершенной казни совмещена с эпизодом «Передача главы св. Иоанна Предтечи Иродиаде». Схожая композиция представлена в клейме малороссийской иконы «Св. Иоанн Предтеча, с изображением евангелистов и житием в 4 клеймах» (кон. XVI в., Народный музей в Пшемысле, Польша). В сюжете передано историческое событие - момент отсечения главы И. П.; сцена трактуется в повествовательном, «житийном» контексте, в то время как в композициях «Усекновение с обретением» событие имеет вневременной характер. Извод с изображением совершившейся казни становится популярным в кон. XVII-XVIII в., напр. икона «Усекновение главы св. Иоанна Предтечи» из местного ряда Софийского собора в Вологде (XVIII в.). Этому изображению соответствует описание «Усекновения главы св. Иоанна Предтечи» в Сводном иконописном подлиннике XVIII в.: «На Предтече риза от влас велбужьих, руки связаны, тело его лежит в темнице, спекулатор стоит над ним гордым образом, в руце держит за власы главу Предтечеву, в другой руке меч обнаженный… Из главы и из тела Предтечева течет кровь и вода, темница об одних дверях, а около ея ограды все темное, понеже нощию было Усекновение… А в руке пишут свиток, а в нем написано: аз видех и свидетельствовах, се Агнец Божий, вземляй грехи мира, покайтеся, приближи бо ся Царство небесное, уже и секира при корени дерев лежит, всяко убо древо, еже не творит плода добра, посекаемо бывает и во огнь вметаемо» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 432-433). |
| Лит.: Титов А. А. Ростов Великий в его церк.-археол. памятниках. М., 1911. С. 42, 67-68; Маясова Н. А. Древнерус. шитье. М., 1971. Табл. 38; она же. Одна из последних древнерус. светлиц//ПКНО, 1994. М., 1996. С. 393; она же. Произведения лицевого шитья из Архангельского собора//Архангельский собор Моск. Кремля. М., 2002. С. 335-338; она же. Древнерус. лицевое шитье: Кат. М., 2004. С. 224-227. Кат. 66; Николаева Т. В. Древнерус. живопись Загорского музея. М., 1977. С. 34, 84-85. 112; она же. Древнерус. мелкая пластика из камня, XI-XV вв. М., 1983. С. 128. Табл. 54-1; Буцких Е. В. Об интерьере Димитриевского храма Ростовского Спасо-Яковлевского мон-ря//СРМ. 1991. Вып. 2. С. 33; Чернецов А. В. Золоченые двери XVI в.: Соборы Моск. Кремля и Троицкий собор Ипатьевского мон-ря в Костроме. М., 1992. С. 6, 70; «Пречистому образу Твоему поклоняемся…»: Образ Богоматери в произв. из собр. ГРМ. СПб., 1995. С. 177; Вахрина А. Л. Об иконе «Сергий Радонежский и ростовские чудотворцы» из собр. Ростовского музея-заповедника//ИКРЗ, 1995. Ростов, 1996. С. 63-71; Пуцко В. Г. Иконописные изображения св. Леонтия Ростовского: Становление традиции//Там же. С. 53-62; Вахрина В. И. Иконы с датами, подписями, надписями из собр. Ростовского музея//СРМ. 1998. Вып. 9. С. 89-110; она же. Икона ростовских святителей Леонтия, Исаии, Игнатия: К истории иконографии ростовских святых//ИХМ. 2001. Вып. 5. С. 111-126; она же. Изображение местночтимых ростовских святых в иконописи//ИКРЗ, 2002. Ростов, 2003. С. 214-223; она же. Иконы Ростова Великого. М., 20062. С. 250-253, 352-357, 358-359; 416-417; она же. Иконографические особенности иконы «Святитель Леонтий Ростовский в житии» XVI в. из собр. ЯХМ//ИХМ. 2009. Вып. 11. С. 377-391; она же. Успенский собор Ростова Великого. Ростов Вел., 2012. С. 64-65; она же. Троице-Сергиев Варницкий муж. мон-рь в Ростове Великом. Рыбинск, 2014. Ил. на с. 7; она же. Об одной редкой иконографической особенности свт. Леонтия Ростовского//XX науч. чт. памяти И. П. Болотцевой: Сб. |
| Вскоре после прославления в 1588 г. В. Б. стали изображать вместе с др. рус. юродивыми, прежде всего ростовскими и устюжскими. Такова серия из 3 икон кон. XVI - нач. XVII в. из Благовещенского собора Сольвычегодска (СИХМ), на к-рых представлены В. Б., Прокопий Устюжский и Исидор Ростовский, особо почитавшиеся в семействе Строгановых. Эту традицию продолжает пелена 60-х гг. XVII в., заказанная для того же храма Г. Д. Строгановым (СИХМ), на к-рой кроме В. Б. и Максима Московского изображены Прокопий и Иоанн Устюжские и Исидор Ростовский. Вместе с Максимом Московским, Прокопием Устюжским и Василием Великим В. Б. был представлен на створках складня кон. XVI в. из Покровского мон-ря в Суздале (ВСМЗ), а вместе с устюжскими юродивыми и свт. Алексием, митр. Московским,- на обороте запрестольной иконы Божией Матери Одигитрии собора во имя св. Прокопия в Вел. Устюге (Описание Великого Устюга в Устюжской писцовой книге «письма и меры Микиты Вышеславцова да подъячего Агея Федорова 131 и 132 и 133 и 134 году»//Бысть на Устюзе...: Историко-краеведческий сб. Вологда, 1993. С. 171). В последнем случае совмещение образов святых может быть обусловлено посвящениями престолов собора и его зимней церкви. С кон. XVI в. фигуру В. Б. включали в иконах с изображениями чинов святости. наиболее ранние примеры - икона «О Тебе радуется» рубежа XVI-XVII вв. из собрания И. С. Остроухова (ГТГ), где в левой части композиции представлен лик юродивых, а также серия складней нач. XVII в. работы царских или строгановских мастеров с изображением Божией Матери Владимирской и праздников в среднике и ликов святых на створках (ГТГ, ГРМ). В этих случаях В. Б. изображался среди греч. и рус. юродивых, иногда присутствовали фигуры отшельников, преподобных Онуфрия, Петра Афонского и др. сопоставление образов юродивых и преподобных известно по ряду др. рус. памятников XVI-XVII вв., напр. икона «Походная церковь» (ТОГК), где В. Б. и Максим Московские представлены в одном регистре с преподобными и рядом с прп. Марией Египетской; икона «Шестоднев» кон. XVII в. из ц. Божией Матери Тихвинской в Ярославле (ЯХМ), на к-рой рус. юродивые, в т. ч. В. Б., изображены вместе с преподобными Варлаамом Хутынским, Марией Египетской, Зосимой и Онуфрием. Этот принцип продолжает традиции рус. иконографии позднего средневековья, когда сопоставляются образы святых, чья жизнь и иконографические признаки к.-н. чертами напоминали о подвиге юродства. Отмеченная особенность находит параллель в текстах службы В. Б., где он уподобляется не только юродивым Симеону и Андрею Цареградскому, но и преподобным Макарию Великому, Онуфрию Великому и Павлу Фивейскому. |
| С посл. трети XVI в. наряду с большими по размеру Ж. и. известны небольшие, предназначенные для аналоя или домашнего обихода, как правило соименные заказчику или особо почитавшиеся им, напр. «Св. Артемий, в житии» из Троице-Сергиева мон-ря (посл. треть XVI в.), «Прп. Герасим Иорданский, в житии» из собрания П. М. Третьякова (2-я пол. XVII в.; обе - в ГТГ). Особый вид представляли складни и кузова, на створках и киотах к-рых иллюстрировалось Житие святого: створки складня с житием св. Григория Армянского (2-я пол. XVII в., Кировский художественный музей), складень с житием святых вмч. Георгия и Димитрия на полях кузова и с Акафистом Богоматери на створках из собрания П. Д. Корина (2-я пол. XVII в., ГТГ). Вмч. Никита, побивающий беса, с житием. Икона. 1-я пол. XVI в. (ГТГ) Вмч. Никита, побивающий беса, с житием. Икона. 1-я пол. XVI в. (ГТГ) Каждая эпоха вносила в Ж. и. новые темы и композиционные решения. В кон. XVI в. особый интерес к подробному иллюстрированию житийных текстов характерен для строгановских мастеров. Клейма часто имели арочные завершения, напоминавшие оформление киотов. Мелочное письмо сопровождалось подробным текстом. Нередко святой в среднике был обращен в молении к Спасителю или Богоматери. У его ног могли изображать его атрибуты, напр. колчан со стрелами у воинов. Ярким примером новаторских тенденций в композиционном решении служит икона «Прп. Сергий Радонежский, с житием и со сценами Сказания о Куликовской битве» из ц. Св. Троицы в Ярославле (кон. XVI в., ЯХМ), сочетающая сюжеты Жития прп. Сергия, изображения Куликовской битвы и осады мон-ря в Смутное время. Следующие друг за другом по времени события переданы на иконе по-другому, чем это изображалось в более ранних памятниках, у каждого свое пространство внутри клейма, сюжеты развернуты: на клейме «Приведение в учение отрока Варфоломея» на переднем плане отец ведет Варфоломея в школу, на заднем плане видны здание школы и ученики. В строгановских произведениях XVII в. появляются Ж. и. св. покровителей членов семьи Строгановых и особо ими почитаемые: «Св. Прокопий Устюжский, с житием» из Прокопиевского собора Вел. Устюга (1602, ВУИАХМЗ), «Св. Максим Исповедник, с житием» из Благовещенского собора Сольвычегодска (кон. XVI - нач. XVII в., СИХМ). В их произведениях отражаются общие для рус. искусства поиски нового сочетания в Ж. и. фигуры святого и эпизодов Жития: на иконе «Св. Климент, папа Римский, с житием» из ц. Спаса Преображения в Усолье (1-я пол. XVII в., ПГХГ) сцены из Жития представлены на фоне иконы за фигурой святого. |
| В XVII в. в разных художественных центрах продолжилось развитие иконографии местных святых. Для муромских храмов в XVI-XVII вв. были написаны 3 Ж. и. святых Петра и Февронии (см.: Иконы Мурома. М., 2004. Кат. 17, 19, 39); в Ростове - иконы прп. Авраамия Ростовского (сер. XVII в., из ц. Спаса в Графской слободе и нач. XVIII в., из ц. свт. Иоанна Богослова на Ишне, обе - в ГМЗРК); в Ярославле - икона св. князей Василия и Константина Ярославских (Успенский собор Ярославля с клеймами 40-х гг. XVII в. и со средником нач. XVIII в., ЯХМ); в Вологде - икона преподобных Димитрия Прилуцкого и Александра Куштского нач. XVII в. (Афанасиевская Лысогорская ц. Кадниковского у. Вологодской губ., УКМ); в Переславле-Залесском - икона прп. Никиты Столпника кон. XVII в. (ГТГ). Ж. и. нек-рых местных святых единичны, напр. иконы рубежа XVII и XVIII вв. «Прп. Иринарх Затворник, с житием» из Борисоглебского на Устье мон-ря Ярославской обл. и «Прп. Петр, царевич Ордынский, с житием» из Петровского монастыря в Ростове (обе - в ГМЗРК), икона из г. Кемь «Свт. Николай Чудотворец и прп. Александр Ошевенский» с 16 клеймами жития прп. Александра (2-я пол. XVII в., МИИРК; см.: Смирнова Э. С. Житийная икона Александра Ошевенского из Кеми//ТОДРЛ. 1966. Т. 22. С. 327-334). Параллельно с каноническими текстами иконописцы продолжали привлекать памятники апокрифической письменности. Напр., Житие святых Кирика и Иулитты легло в основу житийной иконографии произведений, связанных не только с народной традицией, но и с работами мастеров, находившихся на службе при царском дворе, в частности костромича Гурия Никитина. Св. блгв. князья Константин, Михаил и Феодор Муромские, с житием. Икона. 1714 г. Иконописец А. Казанцев (МИХМ) Св. блгв. князья Константин, Михаил и Феодор Муромские, с житием. Икона. 1714 г. Иконописец А. Казанцев (МИХМ) В XVIII в. новое формальное решение житийных клейм возникло под воздействием стиля барокко. Каждое клеймо помещалось в фигурную рамочку-картуш, превращавшую сюжет в отдельную композицию, наподобие картины. Первые примеры встречаются в работах царских изографов Оружейной палаты 90-х гг. XVII в., но ярче всего «картинный» принцип проявился в столичной иконописи сер. XVIII в. («Свт. Николай Чудотворец», кон. XVII в., в раме с житием 1761 из Сампсониевского собора в С.-Петербурге, Гос. музей-памятник «Исаакиевский собор»). С посл. трети XVIII в. этот композиционный прием встречается у провинциальных мастеров: «Ап. Лука, с житием» (посл. треть XVIII в., частное собрание), «Прп. Нил Столобенский, с житием» из ц. св. Иоанна Предтечи в Дюдиковой пуст. близ Вологды (1771, ВОКМ). Самостоятельности клейм способствовали также свободное расположение сюжетов, отсутствие четкой последовательности их прочтения. |
| Помимо единоличных изображений и иллюстраций евангельских эпизодов с VIII-IX вв. появляются циклы деяний и страданий А. Согласно описанию Николая Месарита (Descr. 1-11, 13, 37-42), еще в VI в. в купольной мозаике ц. Св. апостолов в К-поле эпохи имп. Юстиниана существовали изображения проповеди апостолов Матфея, Луки, Симона, Варфоломея и Марка. В Хлудовской Псалтири (ГИМ. Греч. 129. Л. 17, сер. IX в.) представлены 12 А., проповедующие народам. Сцены страданий А. имеются в миниатюрах Слов Григория Богослова (Назианзина) (Paris. gr. 510), в мозаиках собора ц. Сан-Марко в Венеции, после 1200 г. История ап. Павла представлена в мозаиках Палатинской капеллы в Палермо , ок. 1146-1151 гг., деяния апостолов Петра и Павла - в росписи Спасо-Преображенского собора псковского Мирожского мон-ря , 40-е гг. XII в., цикл деяний А. находится в росписи ц. Христа Пантократора мон-ря Дечаны (Югославия, Косово и Метохия), 1348 г. В стенописи, миниатюрах рукописей и иконах известны житийные циклы, в значительной мере опирающиеся на апокрифическую лит-ру. Таковы росписи ц. Богоматери мон-ря Матейче , близ Скопье (Македония), 1355-1360 гг., рус. житийные иконы кон. XV-XVII в. («Св. Иоанн Богослов в житии», кон. XV-XVI в. (ЦМиАР), «Апостолы Петр и Павел с житием», XVI в. (НГОМЗ), «Ап. Матфей в житии», кон. XVII - нач. XVIII в. (ЯХМ)). В XVII в. под влиянием западноевроп. традиции создаются образы на тему апостольских страданий (икона «Апостольская проповедь» мастера Феодора Евтихиева Зубова, 1660-1662 (ЯИАМЗ); икона, XVII в. (ГММК)). В XVI-XVII вв. в программу храмовой росписи помимо 12 А. включались изображения 70 А., помещавшиеся на склонах арок под сводами (Спасо-Преображенский собор в Ярославле, 1563, Архангельский собор Московского Кремля, 1564-1565, ц. Св. Троицы в Вязёмах (Московская обл.), ок. 1600, Успенский собор Троице-Сергиевой лавры, 1669) или на своде паперти (Спасо-Преображенский собор московского Новоспасского мон-ря, 1689). Поверх хитона и гиматия на А. от 70 надет омофор - знак их епископского служения. В росписи Благовещенского собора в Сольвычегодске, 1601 г., представлен Собор 70 апостолов. |
| В посл. четв. XIX в. в Югской Дорофеевой пуст. создавались деревянные резные иконы Д. (частные собрания в Москве и Ярославле). Фигура преподобного, стоящего на одном колене, в рясе, короткой мантии и невысокой скуфье, с окладистой бородой и длинными прядями волос, с лучеобразным позолоченным нимбом, икона Божией Матери в сиянии из тонких лучей, облачный сегмент в левом верхнем углу вырезаны из дерева. Крона дерева составлена из коротких еловых или др. веток. Детали композиции укреплены на фоне из серебристой или окрашенной в мягкий зеленый цвет фольги и помещены в киот с орнаментированной рамкой (тисненая фольга и тонкие спирали из древесной стружки). На оборотной стороне киота подобной иконы (ЯХМ) находится датированная надпись чернилами: «…племяннику пошехонскому куп[цу?] Антонию Васильевичу и племяннице Марье Дмитриевне Серебряковым от родного дяди… [Юг?]ской Дорофеевской пустыни казначея иеромонаха Флавиана посылается сия икона Божией Матери февраля 19 дня 1889 года. Югская Дорофеева пустынь». В кон. XIX - нач. XX в., очевидно, по заказу Югской Дорофеевой пуст. в Ростове были изготовлены живописные эмали с изображением Д. Типичным примером является небольшая финифтяная икона в металлическом окладе с характерными штампованными херувимами по углам (частное собрание, Ярославль) - молящийся святой представлен справа, среди деревьев с необычными пирамидальными кронами, а также образок того же времени (1000 Jahre Orthodoxe Kirche in der Rus, 988-1988: Russische Heilige in Ikonen museen der stadt Recklinghausen. Recklinghausen, 1988. S. 110-111). В виде традиц. иконы в раме и деревянном киоте оформлен финифтяный образ Д. кон. XIX - нач. XX в. (ГМЗРК) - центральная и 4 угловые эмалевые дробницы с избранными святыми размещены в тонко проштампованном орнаментированном окладе из фольги ( Федорова М. М. Из новых поступлений//СРМ. 2000. Вып. 11. С. 243-244). Редкой иконографической особенностью является изображение Д. в рост, стоящим перед иконой. Лит.: Морев Ф. С., прот. Югская Дорофеева общежит. пустынь. Ярославль, 1894. С. 7-12; Рус. чудотворная икона: О Тебе радуется: Иконы Богоматери XVI-XIX вв./ЦМиАР. М., 2000. С. 364-367. Кат. 68; Хохлова И. Л. Иконы Рыбинского музея/РИАХМЗ. М., 2005. С. 99-101. Кат. 33; Полушкина Л. Л., Хохлова И. Л. Паломнические реликвии из Югского мон-ря//Правосл. паломник. 2007. 3(34). С. 70-75. |
| О возможности княжения К. В. в Ярославле свидетельствует тот факт, что Смоленский блгв. вел. кн. Феодор Ростиславич Чёрный (см. в ст. Феодор Ростиславич, Давид и Константин ) перешел на княжение из Можайска в Ярославль лишь в нач. 60-х гг. XIII в. Следов., после смерти кн. Василия Всеволодовича Ярославское княжение перешло в руки его ближайшего родственника, которым мог быть К. В. Время его предполагаемого правления можно отнести к периоду между 1250 г. и нач. 60-х гг. XIII в. В Житии указано, что К. В. был похоронен в Успенском соборе Ярославля рядом с гробницей Василия Всеволодовича (погребенного здесь 8 февр. 1250), что косвенно подтверждает его принадлежность к 1-й династии ярославских князей. В родословцах XVII в. отмечается, что К. В. был бездетен (Ярославль: История города в док-тах и мат-лах от первых упоминаний до 1917 г. Ярославль, 1990. С. 72). В 1501 г. произошло обретение мощей Константина и Василия Всеволодовичей. Нетленные останки князей были обнаружены под полом Успенского собора после пожара в Ярославском кремле (имена были установлены по надписям на надгробных плитах, к-рые несомненно не были первоначальными - рус. надгробия с надписями появляются только в кон. XV в.). Житие св. князей сообщает о 15 чудесах, происшедших при обретении их мощей. На время строительства нового собора мастерами вел. кн. Иоанна III Васильевича мощи князей были перенесены в деревянную Борисоглебскую ц. В 1504 г. Иоанн III приезжал в Ярославль для поклонения мощам Василия и Константина Всеволодовичей, помещенным во вновь отстроенном Успенском соборе между столпами в правой части храма, под древними родовыми иконами членов ярославского княжеского дома. Местное предание связывает со св. князьями-братьями происхождение 3 икон, перед к-рыми они молились и к-рые впосл. находились у их раки: Спаса Вседержителя (нач. XIII в., ЯХМ), Божией Матери Ярославской (XVI в., список древней несохранившейся иконы) и свт. Николая Чудотворца (не сохр.). По-видимому, к нач. XVI в. следует отнести установление местного почитания св. князей-братьев. Их память отмечена под 3 июля в Коряжемских святцах (РГБ. Унд. 237, 1621 г.), в Месяцеслове Симона (Азарьина) сер. 50-х гг. XVII в.: под 8 июня - обретение мощей и под 3 июля - память святых (РГБ. МДА. 201. Л. 319 об., 322 об.). Во имя Василия и Константина Всеволодовичей в 1674 г. был освящен холодный юж. придел Успенского собора; в 1833 г. Ростовский и Ярославский архиеп. Авраам (Шумилин) после перестройки придела освятил его также во имя св. князей-братьев. В XVII - нач. XX в. «князь Костянтин Ярославский» поминался в домовых синодиках ярославского Спасо-Преображенского муж. мон-ря. |
|
|
