| Святыня или экспонат? 17 ноября 2008 года в Государственной Третьяковской галерее состоялось собрание расширенного научного совета (искусствоведов, реставраторов и музейных хранителей), посвященное вопросу о возможности временного перемещения прославленной иконы «Святая Троица» (нач. XV в.) письма преподобного Андрея Рублева на три дня церковных празднеств – 6–8 июня 2009 года – из музея на ее духовную родину, в Троице-Сергиеву лавру. Как самый ход обсуждения этой проблемы, так и отрицательный его итог еще раз показали, насколько прискорбным остается и поныне нравственное состояние нашего, все еще во многом постсоветского, обезбоженного общества, в том числе, увы! и значительной части интеллигенции. Ибо в защиту возможности трехдневной встречи иконы с ее прежней законной владелицей – Троице-Сергиевой лаврой (у которой «Троица» и была насильственно отнята большевиками в революционные годы) и, что еще важнее, встречи образа с огромным числом православных верующих России, ожидаемых на летних лаврских торжествах, из примерно 80 присутствовавших на совещании в ГТГ выступили всего лишь двое (!): известный реставратор-искусствовед и публицист С.В. Ямщиков и давний сотрудник Третьяковской галереи Э.К. Гусева. С их позицией солидаризировалась также и Л.А. Щенникова, автор новейшей книги о Рублеве, один из ведущих искусствоведов Музеев Московского Кремля, приславшая собранию свое мнение в письменном виде. Почему же с безусловно нравственной позицией этих троих не согласились остальные участники собрания? Не свидетельство ли это того, что «просвещенческий» и, с христианской точки зрения, во многом псевдокультурный туман западного (в основе своей – прометеевски-богоборческого) мировидения все еще застилает сердца и умы большей части нашей интеллигенции? И не говорит ли это о том, что, как и прежде, «мирское» (в данном частном случае оказавшееся как бы «научным») все еще явно верховенствует в сознании, например, того же музейщика-«спеца»? Увы, многие считающие себя представителями русской интеллигенции продолжают и поныне чувствовать и думать в категориях того – во многом бездуховного, а потому и искаженного в основных своих ценностных категориях – сознания, что было столь характерно для прежних десятилетий коммунистического владычества с его воинствующим атеизмом. Жившие в ту пору в условиях всеобъемлющей фальши советского общества, всей его нравственной и духовной глухоты, они, по-видимому, незаметно для себя и как бы исподволь духовно оглохли и сами. В итоге одни перешли от истинной, ответственной духовности к поверхностной душевности, другие подменили внутреннюю культуру внешней цивилизованностью, и многие предпочли конкретной христианской нравственности неопределенный псевдогуманизм сугубо человекопоклоннического толка. |
| От наработанного в этой области учёные отправились дальше – на изучение иных территорий, связанных с рассматриваемой проблемой: мощей и других предметов культа, и их отношений со священным окружением, понимаемым как временная, и вместе с тем, пространственная протяжённость, основанная на элементах обряда, местом совершения которого это окружение является. Необходимо признать, что в последние годы немногие русские историки искусства сумели избежать сильного притяжения этих тем, так что можно говорить о некой «культурной моде». Кто-то занимался этими вопросами, приходя к превосходным результатам с точки зрения, прежде всего, иконографической и историко-документальной, как, например, Энгелина Смирнова, Людмила Щенникова или Ольга Этингоф 1176 . С ними соседствуют те, кто принял междисциплинарную методику, сосредоточенную на реконструкции религиозных явлений, связанных с образами и чудодейственными предметами, как это явно прослеживается в недавней книге Ирины Шалиной «Реликвии в восточно-христианской иконографии» 1177 . И ещё более очевидно в разнообразной деятельности Алексея Лидова, организовавшего в 1996 г. конференцию «Чудотворный образ в Византии и Древней Руси», и работающего над монументальной «Энциклопедией чудотворных икон Богородицы в восточно-христианском мире», которой предшествовал в краткие сроки подготовленный томик под заглавием «Чудотворный образ: Иконы Богоматери в Третьяковской галерее» 1178 . Во множестве случаев Лидов сумел с очевидностью показать ценность изучения чудотворных икон в качестве исторического явления, глубоко укорененного в русской культуре, хотя почти совершенно не исследованного учёными. Много раз он подчёркивал важность этого феномена для понимания иконописания вообще, к которому, по его мнению, совершенно бессмысленно прилагать толкование, исходя лишь из эстетических критериев, поскольку они по необходимости не улавливают самого глубинного значения иконы, представляющейся как «неразделимое единство художественного образа, богослужебной функции и богословского понятия, которым она зримо наделена». |
| Ашешова А. Н. Рукописное наследие Н. В. Покровского в Отделе рукописей и редких книг Российской Национальной библиотеки//ЦА. 1998. Вып. 4. С. 19–24. Белова Н. А. Н. В. Покровский и Императорская Археологическая комиссия (по документам Рукописного архива ИИМК РАН)//Там же. С. 46–49. Бовкало А. А. Н. В. Покровский – инспектор Санкт-Петербургской Духовной академии//Там же. С. 52–59. Бутова Р. Б. Н. В. Покровский и его роль в возникновении церковно-археологических музеев//Там же. С. 63–65. Жервэ Н. Н. Н. В. Покровский и XV Археологический съезд//Там же. С. 107–108. Залесская В. H. Н. В. Покровский о принципах чтения греческих криптограмм//Там же. С. 108–110. Савельев Ю. Р. Роль церковной археологии и литургики в архитектурной медиевистике второй половины XIX – начала XX вв.//Там же. С. 275. Щенникова Л. А. Книга Н. В. Покровского «Евангелие в памятниках иконографии, преимущественно византийских и русских»//Там же. С. 333–336. А. Г. Т. Материалы к библиографии Н. В. Покровского //Там же. С. 351–369. Жервэ H. H. Н. В. Покровский и новгородские древности//София. 1998. 4. С. 24–25. Мусин А., диакон. Церковно-археологическая конференция, посвященная 150-летию Н. В. Покровского (1848–1917)//София. 1998. 4. С. 21–24. Алексеев А. А. Николай Васильевич Покровский – доктор церковной истории//Покровский Н. В. Очерки памятников христианского искусства. СПб., 1999. С. 3–10. Кызласова И. Л. Очерки истории изучения византийского и древнерусского искусства: (по материалам архивов). М., 1999. С. 5–7, примеч. 32–44. Мусин А. Е. 150 лет со дня рождения Н. В. Покровского //НИС. 1999. Вып. 7 (17). С. 262–266. Щукина Е. С. Две редкие медали памяти русских археологов в собрании Эрмитажа//Эрмитажные чтения памяти Б. Б. Пиотровского (14.II.1908–15.X.1990): Тезисы докладов. СПб., 1999. С. 79. О памятной медали в честь 35-летия научной деятельности Покровского, отчеканенной по заказу СПбАИ в 1913 г. на Петербургском монетном дворе (медальер М. А. Скудное) в трех металлах – золоте, серебре и бронзе. |
| Ученый представил также первый выпуск сборника «Проблемы текстологии Ф.М.Достоевского» , посвященный романам «Преступление и наказание», «Идиот» и «Бесы». В монографии, изданной Петрозаводским университетом, раскрыты общие принципы текстологии как технологии, даны классификация разночтений в прижизненных изданиях указанных произведений, текстологический анализ опечаток и вариантов романных редакций. Вместе с Б.Н.Тихомировым В.Н.Захаров представил уникальное 2-томное издание. Первый том называется «Евангелие Достоевского. Личный экземпляр Нового Завета 1823 года издания, подаренный Ф.М.Достоевскому в Тобольске в январе 1850 года» . Это факсимиле с пометами ногтем Достоевского, пометами карандашом и чернилами, с загибами страниц. Каждая страница полностью описана. 2-й том этого уникального, беспрецедентного издания называется «Евангелие Достоевского. Исследования. Материалы. Комментарии» . Здесь опубликована статья «Евангелие Достоевского. Оптико-электронная реконструкция авторских маргиналий», написанная Владимиром Николаевичем Захаровым и Виктором Федоровичем Молчановым, заведующим рукописным отелом Российской государственной библиотеки. Новый Завет, принадлежащий писателю, был подвернут анализу не только визуально, но и криминологическими методами, исследовался и в инфракрасных лучах, и под определенным углом зрения, что позволило обнаружить те пометы, которые глазом невозможно воспринять. Том включает материалы к комментарию Евангелия Достоевского, сделанные Б.Тихомировым. Борис Николаевич Тихомиров и Людмила Павловна Щенникова представили издание «Достоевский: Сочинения. Письма. Документы. Словарь-справочник». Это второй том (посвященный памяти Г.М.Фридлендера и изданный Пушкинским домом), вышедший в рамках серии «Достоевский и русская культура», основанной Гурием Константиновичем Щенниковым в 1997 г. в Челябинском госуниверситете (первый том называется «Достоевский: Эстетика и поэтика. Словарь-справочник»). Книга содержит 260 статей обо всех текстах Достоевского. Среди 30 авторов из разных регионов России 13 – участники симпозиума в Неаполе. Библиография насчитывает около 500 авторов. Составителем и редактором библиографии западных авторов является Дебора Мартинсен, за что составители выразили ей особую благодарность. |
| Адвокат Толокониковой просит вызвать в суд по делу панк-группы Президента Путина, Патриарха Кирилла и о.Андрея Кураева 20 июля, 2012. Редакция " Правмира " Марк Фейгин, адвокат Надежды Толоконниковой на предварительном заседании 20 июля по делу группы, обратился с ходатайством о вызове в суд в качестве свидетелей Президента РФ Владимира Путина, Патриарха Кирилла, и протодиакона Андрея Кураева. Марк Фейгин, адвокат Надежды Толоконниковой на предварительном заседании 20 июля по делу группы, обратился с ходатайством о вызове в суд в качестве свидетелей Президента РФ Владимира Путина, Патриарха Кирилла, и протодиакона Андрея Кураева. Об этом он сообщил в пятницу в своем твиттере: «Я заявил ходатайство о вызове Путина, патриарха Кирилла, о. Андрея Кураева, художников Шабельникова, Гутова, искусствоведа Ерофеева». В числе заявленных в ходатайстве М.Фейгиным также значатся следователи Цедов, Ранченков, Харьков, эксперт Троицкий, Понкин, Абраменкова, эксперт ГУП ЦИАТ Сафонова, свидетели событий 21.02 Алешковский, Зыков, Александр Кашин. Фегин также ходатайствовал о вызове о преподавателей Толоконниковой Косиловой Е.В., и Алехиной Бежиной Н.И., о вызове экспертов ГУП ЦИАТ Маланцевой, Щенниковой, Базылева, Спиридоновой, экспертов института культурологии Крюковой, Батова, Тарасова. Протодиакон Андрей Кураев пояснил в своем блоге, что в случае получения повестки в суд, он придет на слушание, однако, если его пригласят как эксперта Московской духовной академии, он сможет прийти только по благословению руководства академии. 20 июля Хамовнический суд продлил срок содержания под стражей участниц панк-молебна Н. Толоконниковой, М. Алехиной, Е. Самуцевич до 12 января 2013 года. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 26 ноября, 2012 29 октября, 2012 |
| Отец Димитрий мгновенно спросил: «А зачем?» Я обалдел, потому что увидел, что он абсолютно точно считал мой настрой и говорит на понятном мне языке. Мне ж не надо, чтобы было легко, чтоб сразу в руки. Растерявшись, промямлил что-то вроде того, что не люблю людей. Батюшка: «Ну, тогда тебе надо к психологу, а не к священнику». «Надо же, какой настырный батёк-то. Да скажи спасибо, что пришел!» — подумал и что-то еще невразумительное прожевал губами. Священник «спасибо» не сказал, помедлил-помедлил и заключил: «Давай хоть Евангелие почитай. И приходи». Ладно, думаю, раз такое дело, почитаю. Прошло несколько дней, почитал Евангелие, ничто меня не поразило, но пришел к нему снова, доложил: «Ну вот, прочитал». Отец Димитрий ни о чем меня по домашнему заданию не спрашивал, каким-то образом чувствуя, что подобные вопросы меня только возмутят. Объяснил, что у них в храме нет купели для взрослых, направил на Красную площадь в храм Казанской иконы Божией Матери, где можно креститься с полным погружением. Как сейчас помню, дело было зимой… Женщина, с которой я жил тогда, приготовила мне крестильную рубаху, и в сопровождении Щенникова я направился на Красную площадь креститься. Какое-то легкое воодушевление испытал, но не более. Но когда вышел из храма, меня как по башке шарахнула мысль, что я — вор. Потому что обманываю прекрасную женщину, использую ее доверие. Ведь не собираюсь остаться с ней навеки, рожать детей, а значит, краду ее у другого, предназначенного ей мужчины. И так же очень ясно понял, что не вправе продолжать этот обман, потому что она хороший человек и морочить ей голову — свинство. Будто получил команду сверху, что надо вырвать все это немедленно и с корнем. Страшно стыдясь, по-тихому собрал свои вещи и позорно убежал из ее квартиры. И в тот же момент так же твердо осознал, что жить буду только с женщиной, которая станет моей женой. Во всем остальном полученная в таинстве благодать действовала невидимо, ничто, казалось, существенно не изменилось. Господь не входил в мою жизнь как Наполеон на Бородинское поле, он, как и всякого человека, не лишал меня свободы. |
| По его мнению, иконостас является порождением «русского исихазма», благодаря которому произошло «глубокое жизненное проникновение как в Таинство Евхаристии, такие икону Христову» 675 . В конечном итоге, «самым значительным результатом исихастского осмысления алтарной преграды» было «раскрытие трехчастной иконы деисуса в целый ряд заступников святых, обращенных ко Христу – Судии второго пришествия» 676 . Кажется совершенно верным вывод ученого, что с этим связано и значительное увеличение высоты деисусных чинов, написанных исихастами Андреем Рублевым, Феофаном Греком и нх сотоварищами. Смысл этого увеличения в том, чтобы сделать Деисус доминирующим в иконостасе, приблизить его к причастникам. Причастник становится «сотелесником Христовым» ( Еф. 3:6 ), приобщается «к прославленному Его Телу второго пришествия» только через Суд, о чем напоминается в молитвах перед причастием («суд себе ям и пию...»); «реальность евхаристического Тела и Крови предполагает и реальность суда». Грандиозный деисусный чин, помещенный «непосредственно над тем местом, где происходит причащение верующих», усиливает «вневременной аспект» суда и заступничества святых в соответствии с молитвословием: «ныне и присно и во веки веков». В итоге «сочетание реального тела с образом и молитвой дает полноту участия в Литургии: телесное причащение и общение в молитве через образ» 677 . Так ученый богослов XX столетия раскрывает смысл и значение высокого иконостаса. В своей работе он прямо ссылается на сочинение о. Павла Флоренского и цитирует его. Статьи Л. А. Успенского во многом исчерпывают вопрос о духовном содержании и идейных основах формирования высокого иконостаса в конце XIV в. Принимая во внимание работы предшественников, ученые продолжают успешно разрабатывать конкретные проблемы и отдельные вопросы, касающиеся истории иконостаса, подкрепляют теории фактическим материалом археологии и искусства. Удачные примеры подобных исследований – доклады, прочитанные на международном симпозиуме «Иконостас: Происхождение – Развитие – Символика», среди которых выделяются доклады А. М. Лилова и Л. М. Евсеевой 678 , имеющие отношение к нашей теме и публикуемые в настоящем издании. |
| Но этот костыль духовности, вещественный иконостас, не прячет что-то от верующих – любопытные и острые тайны, как по невежеству и самолюбию вообразили некоторые, а, напротив, указывает им, полуслепым, на тайны алтаря, открывает им, хромым и увечным, вход в иной мир, запертый от них собственною их косностью, кричит им в глухие уши о Царствии Небесном... Но вещественный иконостас не заменяет собою иконостаса живых свидетелей и ставится не вместо них, а – лишь как указание на них, чтобы сосредоточить молящихся вниманием на них. Направленность же внимания есть необходимое условие для развития духовного зрения. Образно говоря, храм без вещественного иконостаса отделен от алтаря глухой стеной; иконостас же пробивает в ней окна, и тогда чрез их стекла мы видим, по крайней мере можем видеть, происходящее за ним живых свидетелей Божиих» 660 Работа о. Павла в машинописной копии стала известна специалистам в 1950-е годы и сразу же получила творческий отклик; ее широко использовали, хотя и без ссылок на источник 661 . Несомненно, что с этим выдающимся творением начала века был знаком и JI. А. Успенский . Иконописец, талантливый популяризатор и одновременно крупнейший ученый – иконовед XX в. и богослов иконы, JI. А. Успенский воспринял самую суть труда о. Паата Флоренского и придал богословско-философским определениям иконостаса исторически обоснованную форму. В 1963 г. в «Вестнике русского западноевропейского патриаршего экзархата» в Париже была опубликована его статья «Вопрос иконостаса». Этот очерк, до сих пор еще не оцененный по своему достоинству, хотя и постоянно цитируемый историками искусства, является лучшим исследованием XX в., самым полным по охвату проблем, касающихся иконостаса православного храма. Более того, внимательное прочтение очерка дает ответы на все вопросы, не оставляя «тайн» и «загадок» иконостаса, но предлагая ясную перспективу дальнейшего исследования и решения конкретных задач. Основная цель, которая была поставлена JI. А. Успенским при написании статьи, – показать истинный смысл и назначение иконостаса в храме противникам иконостаса, число которых возросло в послевоенные годы, в период «литургического возрождения и тенденции к «возвращению» к первым векам христианства», выразившегося в «тяготении к первохристианским формам устройства храма» 662 . |
| Древние алтарные изображения ветхозаветной Теофании имели ярко выраженное литургико-эсхатологическое содержание. Алтарная композиция «Деисус-Видение», «Деисус-Слава». соединяющая в себе содержание ветхозаветной Теофании с новозаветным образом Христа-Искупителя и явлением в будущем веке судии Второго пришествия с предстоящим ему сонмом свидетелей его славы и ходатаев-молитвенников людского рода – живых и усопших, раскрывает смысл совершающегося в алтаре таинства Евхаристии образно и наглядно. Для живописного воплощения на алтарной преграде-иконостасе таинства Евхаристии как средоточия литургии иконография древнего алтарного Деисуса-Видения оказалась наиболее адекватной изобразительной формулой. Деисус со «Спасом в силах» полностью соответствует толкованию Симеона Солунского , наглядно показывая, «союз любви и единство во Христе земных святых с небесными», непреложно свидетельствуя, «что Христос находится и на небесах со Своими святыми, и с нами теперь, и что Он еще должен прийти» 708 . Возникновению своеобразной иконографии полнофигурного Деисуса со «Спасом в силах», вероятно, способствовало и еще одно обстоятельство, ранее не принимавшееся во внимание: молитвенное поминовение усопших на проско-мидии и литургии, получившее новое осмысление в эпоху эсхатологии «послед-них дней». По мнению А. И. Алексеева, «поминальная практика, утвердившись на Руси в X1V-XVbb., заложила подлинный фундамент христианской благотворительности. став основой храмостроительства, нищепитатепьства, выкупа пленных и всего того, что в сознании непредвзятого человека ассоциируется со словами «Святая Русь» 709 . Можно думать, что молитвенное поминовение усопших стало основой, точнее, одним из идейных истоков и духовным средоточием алтарной преграды русского храма – деисусного чина со «Спасом в силах». Смысл молитвенного поминовения усопших, прямо связанного с эсхатологическими чаяниями конца XIV в., выражается прежде всего в надежде на то, что молитва живых (духовных лиц и сродников), обращенная к небесным посредникам и святым ходатаям, «облегчит их (усопших) участь на Страшном Суде, когда Гэсподь Иисус Христос придет со славою судить живых и мертвых» 710 . |
| Для решения проблемы формирования и развития высокого древнерусского иконостаса XIV–XV вв. требуется выявление иконографических прототипов как иконостаса в целом, так и каждого его ряда в отдельности; тщательное комплексное исследование иконостаса Успенского собора во Владимире и Троицкого в Троице-Сергиевой лавре, созданных при непосредственном участии Андрея Рублева. Новое обращение к проблеме высокого иконостаса в последние годы началось с деисусного чина Благовещенского собора. Внимание одних исследователей было направлено на его датировку и атрибуцию, других интересовала его иконография и особенно образ «Спас в силах», который в предшествующих работах еще не стал предметом специального изучения. Между тем именно этот образ определяет уникальность благовещенского Деисуса и других восходящих к нему русских деисусных чинов XV в. И. А. Кочетков высказал убедительное предположение об участии митрополита Киприана в создании иконографической программы Деисуса со «Спасом в силах», воплощенной в деисусном чине Благовещенского собора Феофаном Греком 706 . Истоки иконографии благовещенского Деисуса, литургические источники и литерату рно-смысловые параллели образа «Спас в силах» рассмотрены нами в ряде статей 707 . Раскрытие этой темы является определяющим в решении вопроса о духовном смысле, возникновении и формировании высокого иконостаса со «Спасом в силах». В древнейших алтарных росписях, сохранившихся в основном в пещерных церквах Каппадокии и грузинских храмах IX–XIII вв., встречаются изображения Христа-Судии во «славе», с предстоящими в молении Богоматерью, Иоанном Предтечей и архангелами в конхе апсиды; их ряд продолжают образы апостолов и святителей на стенах апсиды. Эти алтарные образы являются прямым прототипом Деисуса со «Спасом в силах» из Благовещенского собора, в иконографической программе которого так же, как и в древних алтарных декорациях. совмещены два сюжета, две темы – Деисус и Божественное величие, (прославление Христа), запечатленные в монументальных, крупномасштабных образах, напоминающих настенные изображения. В калпадокийских росписях можно найти и ближайшие прототипы изображению «Спас в силах», отличительной иконографической особенностью которого является соединение «славы» с образами четырех символов Евангелий. |
|
|
