| Политическую систему израильского народа, установленную Моисеевым законодательством, принято именовать теократией, причем в данном случае речь идет о подлинной теократии – богоправлении, а не о такой модели государственной власти, в которой духовенству принадлежит господствующая, или доминирующая, роль, вроде средневекового Папского государства, а также современного Ватикана. В литературе подобные модели политического устройства тоже часто именуют теократией, но, в отличие от Израиля периода Исхода или Судей, термин «теократия», применительно к подобным моделям политического устройства позднейших эпох, употребляется условно. Подлинное теократическое правление в Израиле решительно отличало его политическое устройство от форм правления, существовавших тогда в языческом мире Ближнего Востока, для политических систем которых была характерна абсолютная, часто прямо обожествляемая власть верховного правителя, царя, и жесткое разделение народа на своего рода сословия или даже касты, резко отличавшиеся по своему правовому статусу. Не так в Израиле, где признавалось высокое достоинство человеческой личности ввиду равенства всех пред Богом – истинным и единственным Царем Израиля до помазания на царство Саула. В этом отношении особенно характерно следующее место из Второзакония, где Господь заключает завет (договор) со всеми израильтянами, включая даже пришельцев: Все вы сегодня стоите пред лицем Господа Бога вашего, начальники колен ваших, старейшины ваши (судьи ваши. – В. Ц.), надзиратели ваши… жены ваши и пришельцы твои, находящиеся в стане твоем, от секущего дрова твои до черпающего воду твою, чтобы вступить тебе в завет Господа Бога твоего и в клятвенный договор с Ним (29:10–12). Как видим, участниками договора и, следовательно, употребляя юридические термины, субъектами политических прав являются все израильтяне – феномен, невозможный в современном пророку Моисею Египте или в государствах Месопотамии, немыслимый и в странах классической древности. В греческих полисах и в Риме раб почитался не более чем вещью – говорящим орудием. |
| При наказании ударами бича или палки, в соответствии с Второзаконием, полагалось наносить не больше сорока ударов, чтобы от многих ударов брат твой не был обезображен пред глазами твоими (25:3). В случае причинения тяжких телесных повреждений наказание налагалось в буквальном смысле по принципу: глаз за глаз, зуб за зуб ( Исх. 21:24 ). Тюремное заключение не предусматривалось в законе Моисеевом, хотя и применялось фактически по свидетельству ряда мест Ветхого Завета. Так, царь иудейский Аса подверг прозорливца Ананию заключению в темницу (см.: 2Пар. 16:10 ). Заключенных сковывали цепями ( 2Цар. 3:34 ), забивали в колодки ( Иер. 20:2 ). В некоторых случаях наказанием служил штраф. Например, оклеветавший новобрачную жену свою в добрачном нецеломудрии, помимо того, что до конца жизни ее утрачивал право на развод с ней, должен был еще заплатить 100 сиклей серебра ее отцу за то, что он пустил худую молву о девице Израильской ( Втор. 22:19 ). Если кто в драке ударит беременную женщину, и она выкинет, то виновный должен при посредниках заплатить мужу пострадавшей жены, сколько тот потребует (см.: Исх. 21:22 ). Воровство каралось обыкновенно многократным возмещением украденного: Если кто украдет вола или овцу и заколет или продаст, то пять волов заплатит за вола и четыре овцы за овцу (22:1). Если же вор окажется не в состоянии заплатить штраф, то он сам подлежит продаже в рабство в возмещение причиненного им убытка (см.: 22:2). Ветхозаветное право включает в себя и ряд процессуальных норм, касающихся судопроизводства по уголовным делам. Расследование дел полагалось производить публично, у городских ворот, поскольку это было самым людным местом (см.: Втор. 21:19 ). Суд мог вынести обвинительный приговор только в том случае, когда обвинение подтверждалось не менее чем двумя свидетелями, показания которых ни в чем не противоречили друг другу (см.: Чис. 35:30 ; Втор. 17:6 ). Лжесвидетель подвергался наказанию, положенному за преступление, в котором он клеветнически обвинял невиновного (см.: Втор. 19:19 ). |
| При этом позднейшее учреждение царской власти уже было предусмотрено в законах Моисеевых: Поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой, из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою [царем] иноземца, который не брат тебе. Этому грядущему царю Господь через Моисея заповедал хранить список закона, читать его каждый день и исполнять все слова закона сего ( Втор. 17:15; 19 ). Самуил по воле Божией поставил царем Саула из колена Вениаминова. И Саул получил через помазание от Самуила Божие благословение на царство. Причем благословение было дано ему при условии исполнения воли Божией. Когда же Саул преступил заповеди Господни, Бог отверг его (см.: 1Цар. 28:16 ), велев Самуилу помазать на царство другого избранника Своего – Давида, сына простолюдина Иессея, от которого по плоти произошел Спаситель. Главное отличие политической системы судейства от учрежденной затем монархической власти заключалось в том, что судьи действовали не через принуждение, а силой авторитета, причем авторитет этот сообщался Божественной санкцией, а при монархии хотя власть осталась богоданной, но для своей реализации она использовала уже не столько духовный авторитет, сколько принуждение. Переход от судейства к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего и возникло у израильтян стремление заменить Царя Незримого царем видимым. Ветхозаветное военное право базировалось на основополагающем принципе равенства обязанностей всех свободных израильтян по защите своего народа и своей земли. В Древнем Израиле существовала всеобщая воинская повинность, которая распространялась на мужчин, достигших 20-летнего возраста (см.: Чис. 1:3 ). При этом, однако, из нее делались изъятия, проникнутые духом особого человеколюбия и снисходительности к человеческим слабостям. Так, от участия в военных действиях освобождались не только левиты, посвящавшие себя исключительно служению Богу, лица, физически не способные к несению воинской службы, но также и те, кто построил новый дом и не обновил его… дабы не умер на сражении, и другой не обновил его, и кто насадил виноградник и не пользовался им… и, кто обручился с женою и не взял ее… дабы не умер на сражении, и другой не взял ее ( Втор. 20:5–7 ). |
| Сколько и мне придется глотать слез и испускать стонов в предстоящем мне патриаршем служении, и особенно в настоящую тяжкую годину! Подобно древнему вождю еврейского народа Моисею, и мне придется говорить ко Господу: «Для чего Ты мучишь раба Твоего? и почему я не нашел милости пред очами Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? Разве я носил во чреве весь народ сей, и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка… Я один не могу нести всего народа сего, потому что он тяжел для меня» ( Числ. 11:11–14 ). Отныне на меня возлагается попечение о всех церквах Российских и предстоит умирание за них во вся дни. А к сим кто доволен, даже и из крепльших мене! Но да будет воля Божия! Нахожу подкрепление в том, что избрания сего я не искал, и оно пришло помимо меня, и даже помимо человеков, по жребию Божию». Интронизация патриарха состоялась 21 ноября (4 декабря) в праздник Введения в Успенском соборе Кремля. Для торжества настолования из Оружейной палаты были взяты жезл святителя Петра, ряса священномученика патриарха Ермогена, а также мантия, митра и клобук патриарха Никона . 29 ноября на Соборе была оглашена выписка из определения Священного Синода о возведении в сан митрополита архиепископов Харьковского Антония, Новгородского Арсения, Ярославского Агафангела, Владимирского Сергия и Казанского Иакова. 4. Биография святителя Тихона Святейший патриарх Тихон (в миру Василий Иванович Беллавин) родился 19 января 1865 г. в деревне Клин Торопецкого уезда Псковской епархии в семье священника, который вскоре после рождения сына был переведен в уездный город. С ранних лет душа мальчика, которого отец постоянно брал с собой на службу, горела тихой любовью к храму. Образование он получил в духовном училище родного города, в Псковской семинарии и Петербургской академии. Скромный, благодушный юноша, всегда готовый помочь друзьям, он снискал привязанность товарищей по учению. Семинаристы называли его в шутку архиереем, а в академии, словно предвидя его будущее служение, студенты прозвали его за серьезность и степенность нрава патриархом. |
| Смертной казнью карались религиозные преступления: идолослужение, богохульство, колдовство, намеренное убийство и другие тяжкие преступления против личности, в частности похищение человека, изнасилование замужней жены или обрученной невесты другого, избиение или оскорбление родителей и вообще непочтительное отношение к ним, содомия, скотоложество, кровосмешение, супружеская неверность жены или обрученной невесты, при этом казни подвергался и тот, кто вступил в связь с чужой женой или невестой (см.: Исх. 22:18–20 ; Лев. 20:27, 24:15–16 ; Втор. 21:18–21; 22:22–25 ). Смертной казни подлежали и виновные в преступной небрежности, когда результатом ее явилась гибель человека: Если вол бодлив был и вчера и третьего дня, и хозяин его, быв извещен о сем, не стерег его, а он убил мужчину или женщину, то вола побить камнями, и хозяина его предать смерти ( Исх. 21:29 ). Согласно позднейшим талмудическим толкованиям, побивание камнями применялось во всех тех случаях, когда в законе не указан специально вид смертной казни. В редких случаях применялся и такой вид смертной казни, как усечение мечом. Так, царь Давид приказал одному из своих воинов убить, очевидно мечом, убийцу царя Саула, который, впрочем, убил помазанника Божия не по злой воле, но по повелению самого Саула (см.: 2Цар. 1:15 ). Наиболее тяжкие преступления карались сожжением. Такой вид казни предусматривался за связь с тещей (см.: Лев. 20:14 ), за блуд дочери священника (см.: 21:9). За вероотступничество в некоторых случаях в качестве наказания полагалось повешение: так Господь повелел Моисею осудить на повешение начальников народа за то, что народ израильский в Ситтиме стал приносить жертвы Ваал-Фегору (см.: Чис. 25:1–5 ). Тело повешенного при этом нельзя было оставлять на дереве на ночь (см.: Втор. 21:23 ). Ветхом Завете есть ряд упоминаний о других видах казни, которые не предусмотрены законом Моисеевым, но которые налагались законной властью. После завоевания Раввы Аммонитской жителей этого города царь Давид вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими ( 2Цар. 12:31 ). После победы над идумеями – сынами Сеира – иудеи, во главе которых стоял тогда царь Амасия, привели 10 тысяч пленных на вершину скалы, и низринули их с вершины скалы, и все они разбились совершенно ( 2Пар. 25:12 ). Впрочем, все перечисленные выше казни имели особый характер, потому что они налагались не на израильтян, а на побежденных противников. |
| Тем не менее закон Моисеев упорядочил брачные отношения. Он ограничил господство мужа над женой, указал почетное место женщине в семье, подобающее ей как матери: Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле ( Исх. 20:12 ), Кто ударит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти… Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти (21:15,17). В ветхозаветном законе упорядочен порядок расторжения брака: (см.: Втор. 24:1–4 ). В отдельных случаях ограничена свобода развода: Если кто возьмет жену, и войдет к ней, и возненавидит ее, и будет возводить на нее порочные дела, и пустит о ней худую молву, и скажет: «…не нашел у нее девства», то отец отроковицы и мать ее пусть возьмут и вынесут [признаки] девства отроковицы к старейшинам города, к воротам… Тогда старейшины того города пусть возьмут мужа и накажут его… и наложат на него сто [сиклей] серебра пени… она же пусть остается его женою и он не может развестись с нею во всю жизнь свою (22:13–15,18–19). Развестись не мог и тот, кто подверг девицу насилию и потом обязан был взять ее в жены. В ветхозаветном законодательстве вступление в брак возможно лишь при наличии определенных условий, отсутствие которых составляет препятствие к браку. Таковые препятствия усматривались в состоянии женщины в ином браке (Ветхий Завет безусловно не допускал полиандрии), в физической неспособности к брачному сожительству, в родственных отношениях желающих вступить в брак. Безусловным препятствием к браку считалось прямое родство (между предками и потомками), а также боковое родство во второй степени (между родными братом и сестрой); более отдаленное боковое родство (например, между двоюродными братом и сестрой и даже между родным дядей и племянницей) не составляло препятствия к браку. Своеобразным установлением Ветхого Завета был так называемый левират: брак невестки с деверем в случае бездетной кончины мужа, при этом первородный сын от такого брака признавался по закону сыном покойного мужа (см.: Втор. 25:5,6 ). Если деверь отказывался исполнить эту религиозно-нравственную обязанность, то вдова получала право вступить в новый брак с посторонним человеком, при этом совершался обряд «разувания», заключавшийся в том, что вдова в присутствии старейшин города снимала с деверя сапог и плевала ему в лицо, после чего такой деверь, не пожелавший восстановить семя брату своему, считался ошельмованным и дом его назывался «домом разутого» (см.: 25:7–10). |
| Ту же мысль выразил и апостол Петр: Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, – ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, – как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии ( 1Пет. 2:13–16 ). Апостолы учили христиан повиноваться властям независимо от их отношения к Церкви. В апостольский век Церковь Христова была гонима и местной иудейской властью, и государственной римской. Это не мешало мученикам и другим христианам тех времен молиться за гонителей и признавать их власть. Церковь поэтому не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти, независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте ( 1Тим. 2:2 ). Однако Господь поставил и предел повиновению государственной власти. Когда иудейский Синедрион хотел воспретить апостолам проповедь учения Христа Спасителя, святые Петр и Иоанн сказали: Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога ( Деян. 4:19 )? 59.2.Формы государственного правления с христианской точки зрения Типология форм государственного правления восходит к классической классификации Аристотеля. Этой типологии форм государственного устройства, аналитически разработав и усложнив ее, Аристотель придал качества научной систематики. Поэтому даже современные теории государственного права опираются на классическую классификацию Аристотеля, всего лишь модифицируя ее. В «Политике» Аристотель различал монархию, когда государственная воля и власть принадлежат одному лицу, аристократию, когда власть принадлежит нескольким лицам, и политию, когда власть принадлежит всем свободным и полноправным гражданам. От этих правильных форм правления, при которых власть служит общему благу, он отличал неправильные, когда каждый из сформулированных им принципов правления действует в извращенном виде, а носители власти преследуют личные цели. Таковыми он считал тиранию, олигархию и демократию. В истории Аристотель наблюдает смену одних форм государственного строя другими, при этом он устанавливает и наиболее типичную последовательность такой эволюции: из монархии вырастает аристократия, та в свою очередь сменяется политией, а затем наступает черед неправильных форм – сначала олигархии, которая сменяется тиранией, когда же свергают тирана, то устанавливается демократическое правление. Характеризуя действительно существовавшие формы государственного устройства в современных ему полисах, а также известные ему из истории, он практически во всех случаях находит сочетание нескольких форм, хотя и при доминировании одной из них. |
| Христиане изначально исповедовали веру в то, что Господь Иисус Христос Сын Божий и Бог, что Божественное достоинство принадлежит также исходящему от Отца Святому Духу и в то же время они твердо стояли на почве библейского единобожия, отвергая исходившие из иудейской среды обвинения в языческом тритеизме, иными словами, Церковь от Самого Спасителя и апостолов приняла веру в Божество Отца, Сына и Святого Духа и в то, что Бог един. В этом своем исповедании она опирается на Священное Писание, на такие его места как «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» ( Мф.28:19 ); «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» ( Ин.1:1 ); «три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух; и сии три суть едино» ( 1Ин.5:7 ); «нет иного Бога, кроме Единого. Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, – но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос , Которым все, и мы Им» ( 1Кор.8:4–6 ); «для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому... Ты солгал не человекам, а Богу» ( Деян.5:3, 4 ). Из совокупности этих новозаветных изречений с очевидностью вытекает и вера в Единого Бога, исключающая политеизм, и в частности тритеизм, и исповедание Божества Отца, Сына и Святого Духа. Для христиан, подобных мужам апостольским, исполненных евангельской веры в Божество Спасителя, взращенных на чтении Ветхозаветных и Новозаветных Писаний, в этих изречениях, составляющих квинтэссенцию Священного Предания, не обреталось камня преткновения. Но рационально устроенное сознание, воспитанное на формальной логике Аристотеля, при усвоении новозаветной керигмы сталкивается с затруднением представить в непротиворечивом виде библейское единобожие и веру в Божество Сына и Святого Духа. В предшествующую эпоху перед этим затруднением, как примирить изначальную веру христиан в Божество Спасителя и унаследованное Церковью от иудеев единобожие, иными словами, строгий монотеизм, стоял мученик Иустин, христианин и философ. |
| Чрезвычайно характерная черта ветхозаветного права заключается в том, что правовые нормы, регулирующие рабовладельческие отношения и направленные на защиту рабов от неограниченного произвола их владельцев, в отличие от грекоримского права и правовых систем ряда народов Ближнего Востока, должны быть по своему содержанию отнесены скорее к публичному, чем к частному праву. Раб в законе Моисеевом, в отличие от римского права, трактуется вовсе не как вещь, но как человек, права которого защищены законом. Если купишь раба Еврея, пусть он работает шесть лет, а в седьмой пусть выйдет на волю даром; если он пришел один, пусть один и выйдет, а если он женатый, пусть выйдет с ним и жена его ( Исх. 21:2 ), когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми [руками], но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего… помни, что [и] ты был рабом в земле Египетской ( Втор. 15:13–15 ). Господин, который жестоко обращался со своим рабом, обязан был отпустить его на свободу: Если кто раба своего ударит в глаз, или служанку свою в глаз, и повредит его, пусть отпустит их на волю за глаз, и, если выбьет зуб рабу своему, или рабе своей, пусть отпустит их на волю за зуб ( Исх. 21:26–27 ). Во Второзаконии содержится также запрет выдавать беглого раба его прежнему хозяину (см.: 23:15), очевидно, чтобы уберечь раба от его жестокости и мщения. Пятикнижие Моисея содержит в себе представленные с большой подробностью предписания, касающиеся наказания преступников, своего рода «уголовный кодекс». Основополагающий принцип ветхозаветного уголовного права – закон равного или пропорционального возмездия, так называемый закон талиона: Глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб ( Исх. 21:24–25 ). Этот принцип исходит из идеи справедливости, насколько она могла быть воспринята древним еврейским народом до Пришествия в мир Мессии – Христа. Наказания, которые предусматривались ветхозаветным правом, могут быть разделены на три основных вида: смертная казнь, бичевание и другие телесные наказания, денежные штрафы. Самым обычным способом смертной казни было побиение камнями. При этом первым должен был бросить камень свидетель обвинения. Рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтобы убить его, потом рука всего народа ( Втор. 17:7 ). |
| Что касается народов, выходцы из которых ни при каких обстоятельствах не могли войти в общество Господне, во Второзаконии названы только аммонитяне и моавитяне – потомки Лота от кровосмешения с его дочерями, потому что они не встретили вас с хлебом и водою на пути, когда вы шли из Египта, и потому что они наняли против тебя Валаама, сына Веорова, из Пефора Месопотамского, чтобы проклясть тебя (23:4). Для служения Богу из всех израильтян было избрано одно колено – потомки Левия, левиты. В свою очередь, из числа левитов потомки Аарона избирались для священнического служения, а среди священников первое место принадлежало великому священнику, или первосвященнику. Только первосвященник мог входить во Святое Святых храма для кропления кровью на крышку ковчега, и делал он это единственный раз в году. Как видим, священство израильское было наследственным. Три его степени: первосвященник, священники и левиты прообразуют новозаветные степени священства: епископскую, пресвитерскую и диаконскую. Левиты помогали священникам в служении при скинии и потом при храме. Они переносили скинию, сторожили у дверей скинии и потом храма, пекли хлебы предложения, славословили Бога пением и игрой на музыкальных инструментах. Кроме того, они изучали закон и были для народа учителями и судьями. Обязанности священников заключались в том, что они поддерживали огонь на жертвеннике всесожжения, приносили утреннюю и вечернюю жертву, хлебное приношение и возлияние. Кроме того, они были учителями и судьями народа. Поскольку, как и левиты, священники лишены были возможности трудиться для собственного пропитания, израильтяне давали левитам десятину на пропитание, а те, в свою очередь, выделяли десятую часть десятины для священников (см.: Чис. 18:25–32 ). Для проживания левитам было выделено 48 городов среди разных колен Израиля, из которых в 13 жили исключительно священники, 6 левитских городов предназначались быть убежищем для невольных убийц – в них они укрывались от кровной мести со стороны сородичей убитых (см.: 35:1–8). |
|
|
