| И если в этот день храм жив, жив духом своим, то тем-то он и делается центром и корнем жизни. Очищенный, успокоенный, просвещённый видением неба и согретый духом любви Христовой, христианин унесёт из храма в душе своей корень жизни Царства Божия. Этот корень прорастёт и принесёт зелень и плод во всяком месте, где бы ни трудился человек в будни. Он в будни и в праздник не в храме только, но и на всяком месте поклонится Отцу духом своих дел и истиной своей жизни. К тому только и нужно стремиться, чтобы корень истинной жизни на самом деле оживал в человеке в день праздничный, т. е. чтобы в храме —189— был действительный расцвет подливной жизни Церкви. Насытившись и оживши в христианском чувстве и мировоззрении, христианин внесёт живую силу и дух во все учреждения (общины, своего рода „храмы“), в которых он служит и работает в будни. Когда храм будет жив именно как дом молитвы, тогда-то он и будет захватывать всё больший и больший круг жизни, тогда-то он изнутри, через совести человеческие, всюду проникнет и покорит Христу жизнь мира; это и будет торжеством истинного церковного духа. А если главным образом стараться пространственно приурочить всю жизнь к храму „и в будни“, то это будет побеждением церкви и храма суетой и духом жизни „мира сего“, так как „мир“ или „приход“, не вкусивший ещё вполне жизни Божией, ворвётся „с неумытыми руками“ в дом Божий, в чаянии общественных благ для своей „ячейки“, нашумит в нём на своих сходках по приходским и мирским делам и надругается над святой тишиной дома молитвы непрестанным звоном приходской казны, раздором партий из-за вопросов „храмового хозяйства“... Итак, нужно болеть и радеть о внутренней духовной жизненности Церкви и храма, а не о шумной оживлённости дворов церковных при всеприходных работах и в будни в храме, при храме и около него. Место и соседство в работе не объединяет людей, раз в них нет единого духа любви и веры; в приходской же толкучке скорее люди наскучат друг другу и отравят своими буднями благоговение к храму и трезвое чувство друг к другу. Не о том нужно гореть мечтой, чтобы свести жизнь к видимому храму, а о том, чтобы всю жизнь обнять и покрыть невидимым храмом, т. е. проникнуть подлинно Христовым духом, создать изо всех единую церковь , на всяком месте живую и действенную. А это, правда, достигается главным образом оживлением душ человеческих в видимых храмах, но это только тогда, когда эти храмы действительно посвящены Богу, когда не забыты слова Того, Кто в храме больше всех: дом Мой домом молитвы назовётся для всех народов ( Мк.11:17 , Ис.56:7 )! Мы не властны подменить этого назначения храма... |
| И превозмог Саул народ, и бросили (жребий) между ним и между Ионафаном сыном его. И получил жребий Ионафан». Еврейский же переписчик благодаря сходству двух выражений: «между Ионафаном сыном моим» и «между Ионафаном сыном его» (по евр. разница лишь в одной букве конечной: в первом выражении – буква , во втором – ), опустил середину стиха, оставив только: «и сказал Саул: бросьте (жребий) между мною и между Ионафаном, сыном моим. И взят был Ионафан». 1Цар.2:25 – в переводе (Кенникота) с мазоретского текста имеет такой смысл: «если согрешит человек против человека, то рассудит ( ) его Бог; если же человек согрешит против Господа, то кто помолится за него?» Не трудно видеть, что здесь противоположение не выдержано. Какая же разница между грехом против Бога и грехом против человека, если суд Божий и отсутствие постороннего ходатайства суть факты вполне совместимые? Если заменить «рассудит» словом «исправит», то во 1-х глаголу еврейскому будет дано значение, какого он нигде не имеет, и во 2-х целой фразе придан будет смысл, несвойственный духу ветхозаветной религии. При переводе еврейского глагола словом «называть», как напр. в Пс.106:30 , весь стих теряет всякий смысл. В виду этого следует признать более правильным чтение перевода LXX: если согрешит человек против человека, то помолятся за него Господу (προσεξονται, πρ ατο πρς κριον); если же человек согрешит против —354— Господа, то кто помолится за него»? В первоначальном еврейском тексте стояло таким образом: упилелу ло эл иегова. Благодаря небрежности переписчика вместо двух одинаковых слогов (лу и ло – гласные не писались) остался один (ло) и вместо двух слов эл иегова (эл элогим?) явилось одно элогим. Таким образом и получилось теперешнее мазоретское чтение. 2Цар.17:1–3 . Ахитофел говорил Авессалому: «выберу я двенадцать тысяч человек, и встану и пойду в погоню за Давидом в эту ночь. И нападу на него, когда он будет утомлен и с опущенными руками; и приведу его в страх; и все люди, которые с ним разбегутся; и я убью одного царя. |
| И так как женщина исповедала свои грехи, то ей поверили; ведь, наше внимание привлекается, 2268 когда раскрываются преступления; еще более (они поверили ей) потому, что видели, —184— что они сами не знали того, что открыл ей Христос. Однако же благоразумно рассудили так и сказали: если бы Он был Христос, то не в одном (только) этом деле, но и во многих других показал бы Свою силу. И, действительно, Господь, исполняя желания их, во многих делах открыл Свою силу между ними ( Ин.4:40:41 ). Когда увидели эти чудеса и услышали о чудном и изумительном откровении, сделанном самарянской женщине, то поспешили предупредить повод к посмеянию со стороны Иудеев, которые стали бы говорить, что вера их основана была на исповедании прелюбодейной женщины. Посему сказали женщине: «уже не по твоим словам веруем в Него, но потому, что сами слышали Его учение и видели дела Его, потому что Он Бог, и узнали, что Он действительно есть истинный Христос ( Ин.4:42 )». И подлинно, в познании нашем надлежит полагать основание веры нашей. «Отцы наши поклонялись на сей горе». Это сказала об Иакове и его сыновьях, потому что они поклонялись на горе Сихемской, или в Вефиле, или на горе Симгриацин. 2269 Слова: «не на горе сей и не в Иерусалиме будут поклоняться» означают тоже, что и (слова): «на всяком месте, где вспоминают о имени Моем ( Исх.20:24 )». Затем, так как женщина сказала: «вы говорите, что только в Иерусалиме должно находиться место поклонения, а отцы наши на этой горе покланялись», то, дабы показать ей, что Бог не телесен, говорит: «истинно говорю тебе: не на горе сей и не в Иерусалиме будут поклоняться, но истинные поклонники будут покло- —185— няться» Отцу чрез Духа Святого «в истине ( Ин.4:21 )». «Не на горе сей и не в Иерусалиме будут поклоняться», – сим показал, что поклонение распространится по всей земле после того, как иссохнет смоковница, которая препятствовала поклонению. 2270 «Если хочешь, Господи, можешь исцелить меня ( Мф.8:2 )». Прокаженный так рассуждал в себе: «быть может, Он (также) соблюдает закон, как Елисей, который не вышел к Нееману ( 4Цар.5:9–11 )», – каковое сомнение Господь разрешил прикосновением к нему и (вместе с тем) научил, что закон не может препятствовать законодателю. |
| Ибо где притча вдается в подробности описания, там как бы некоей одеждою облекается употребленное по этому случаю выражение, которое, будучи освобождено от этого излишнего (одеяния), открывается в своей истине. И как хананеи, кои вели войну против того имени, были искоренены из своей земли, так и Израильтяне изгнаны были от места своего жительства. Господь наш, как ловчий, пришел к колодезю ( Ин.4:1–42 ). Потребовал воды, чтобы, от воды взявши повод, дать воду. Как жаждущий, просил воды, дабы устроить Себе случай утолить жажду питьем (иного рода). Обратился с просьбой к женщине, научая её, чтобы и она в свою очередь просила у Него. Богатейший не погнушался просить как нуждающийся, дабы Своею нуждою побудить (других) к просьбам. И не устрашило Его смущение говорить наедине с женщиной, дабы научить нас, что твердо стоящий в истине смущаться не может: «удивились, что Он разговаривал с женщиной ( Ин.4:27 )». Удалил от Себя учеников, чтобы они не отогнали добычи Его. Бросил голубю зерно, чтобы посредством его (голубя) уловить всё стадо. Спрашивал её о разных предметах, чтобы высказала правду. «Дай мне пить воды ( Ин.4:7 )». Заметь, как завязал начало беседы. Воды пожелал Тот, Кто обещал (дать) воду живую. Попросил Господь и оставил Свою просьбу, как и —182— женщина (оставила) свой водонос, который она должна была поднять (ср. Ин.4:28 ). Поводы (к беседе) умножались для того, чтобы явилась истина, ради которой привлечены были (эти) поводы. «Дай Мне пить воды. Говорит Ему женщина: вот, Ты – Иудей. Говорит ей: если бы ты знала ( Ин.4:7–10 )», – сими словами показал ей, что она была несведуща и неискусна и по неведению находилась в заблуждении, и вместе с тем направил её к познанию истины, так однако, чтобы постепенно снять покрывало с сердца её. Ведь, если бы с (самого) начала открыто сказал ей, что Он Христос, то женщина в ужасе убежала бы от Него и при помощи наставления и учения не сделалась бы Его ученицей. «Если бы ты знала Того, Кто сказал тебе: дай Мне пить этой воды, то ты сама просила бы у Него. |
| Ибо кои пришли ко Христу, те были наименованы во имя Отца, а кои погибли, те (названы) по имени сатаны. «И никто из них не погиб, кроме сына погибели ( Ин.17:12 )». На таковом основании народ Израильский, который согрешил, назван по имени Моисея, потому что упорно стоял на повелениях Моисея. «Кто злословит отца своего или мать свою, смертью да умрет ( Мф.15:4 ср. Исх.20:12; 21:16 )», а кто хулит Бога, да будет распят (ср. Лев.24:16 ). Сими словами Бог сравнил почитание родителей с почитанием Его Самого, каковое сравнение сделал и пророк, говоря: «если Я – отец, то где почтение ко Мне, и если Я – Господь, то где страх предо Мною ( Мал.1:6 )?». Это (же) подтверждает Господь, говоря: «Бог сказал: почитай отца твоего и матерь твою, а вы говорите каждому из отцов ваших и матерей ваших: вот, дар то, чем бы ты от меня попользовался ( Мф.15:4:5 )». И сын, которому ты дал такой закон, не постарается впоследствии почитать отца и мать. Быть может поэтому и фарисеям, кои возбуждали на Господа последователей своих, сказал: «ради предложенной пищи Я не смотрю на лицо того фарисея, который пригласил Меня на пир, как вы обыкновенно делаете»; ибо также и он не почи- —179— тает отца и матери. Слова: «всякое растение, которое не насадил Отец Мой небесный искоренится ( Мф.15:13 )», – должно понимать относительно преданий их старцев. «Женщина кричала и следовала за Ним, говоря: помилуй меня. Он же не дал ей никакого ответа ( Мф.15:22:23 )». Молчание Господа оказалось как бы громким голосом и сделало уста хананеянки плодоносными. Отверг её молчанием, но она не отступила; противостал ей словами, но она не остановилась; неприязненного Израиля почтил, но она не поддалась зависти. Напротив, женщина умаляет себя и превозносит Израиля, говоря: «и псы едят крохи от стола господина своего ( Мф.15:27 )», – так что иудеи явились господами язычников. Ученики приступили к Нему и стали просить и молить, чтобы отпустил её. Господь хотел в лице этой женщины предложить им пример сильной любви язычников. Господь назвал язычников псами, а израильтян сыновьями, однако язычники, коих иносказательно наименовал псами, имели любовь и целомудрие, израильтяне же, коих иносказательно назвал сыновьями, показали (в себе) ярость псов. |
| исполниться, «радости, приводя на память нелицемерную веру его, которая прежде обитала в бабке его Лоиде и матери его Евнике; он уверяет, что она и в нём, а по сей причине напоминает ему возгревать дар Божий, который в нём через его, апостола, рукоположение» ( 2Тим.1:4–6 ). Если в первом послании апостол внушает тому же Тимофею не нерадеть о даре, данном ему с возложением рук пресвитерства (μετ πιθσεως τν χειρν το πρεσβυτερου) то имеет в виду общественное его служение и общественные обязанности. «Никто – да не пренебрегает юностью твоею; но будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте. Доколе не приду, занимайся чтением, наставлением, учением. Не неради и пр…» И далее: «О сем заботься, в сем пребывай (т. е. в попечении о даре), дабы предстояние твое явлено было во всех. Вникай в себя и в учение, занимайся сам постоянно, ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» ( 1Тим.4:12–16 ). На этот раз не может быть и сомнения в том, что речь идет не о том даре, который дан с возложением рук при крещении, а о специальном, особом даре, который дается с тем же возложением рук вступающему на служение Церкви – «возводимому в степень», по позднейшей терминологии. Во втором же послании о служении другими, о церковном служении Тимофея говорится только гораздо позднее; во вступлении же апостол вспоминает о нём только как бы об одном из верующих, говорит только о личной вере его, как и о вере бабки его и матери, внушая ему возгревать дар Божий, имеющийся в нём через его, апостола рукоположение, «ибо дал наш Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия». Так мог говорит апостол и бабке Тимофея Лоиде и матери его Евнике и всякому верующему вообще, а потому слова эти не выходят за пределы дара, преподанного при крещении и Тимофею, как всякому верующему присущего. Над Тимофеем, во всяком случае, совершено было не одно, а два рукоположения: одно при крещении, а другое при возведении его в священный сан, при вручении ему церкви. Предполагать, что речь идет в обоих случаях только об одном и том же втором рукоположении, при чем в одном случае упоминается о |
| Итак, греческий переводчик несомненно имел пред глазами оба слова Урим и Туммим и только вместо того, чтобы оставить их без перевода, как собственные имена, он перевел их, как нарицательные. Если теперь вместо греческих слов нарицательных поставить собственные имена еврейские, то 41 стих будет иметь такой вид: «и сказал Саул: Господи Боже Израилов! Отчего не отвечал Ты ныне рабу твоему? Моя ли в том вина или сына моего, Ионафана? Господи Боже Израилев, дай Урим. Если же вина в народе Твоем Израиле, дай Туммим. И получили жребий Ионафан и Саул, а народ вышел» (так как дан был Урим, а не Туммим). При таком чтении смысл 41-го ст. ясен и естествен. А что греческий переводчик дает здесь не произвольный, объясняющий перифраз, а точный перевод первоначального чтения, за это говорит то, что он буквально перевел слова Урим и Туммим, как нарицательные, рискуя быть непонятым. Некоторый след этого первоначального чтения сохранил и мазоретский текст. На том месте, где должно стоять слово Туммим, и до сих пор сохраняется евр. слово (т-мим); только мазореты неправильно вокализируют его, читая не туммим, а тамим (прил. непорочный и как сущ. совершенство). Что же касается слова Урим и всей соединенной с ним фразы, то она совсем опущена в мазоретском тексте, конечно по вине переписчика. Опущение это произошло оттого, что переписчик, написав в начале стиха: «Господи Боже Израилев», и продолжая смотреть в подлинник, по ошибке остановил свой взгляд вместо первого Исраел на третьем и, —353— продолжая писать следующее за третьим Исраел: «дай Туммим», опустил всю середину стиха: «отчего не ответил Ты ныне рабу Твоему? Моя ли в том вина или сына моего Ионафана? Господи Боже Израилев, дай Урим! Если вина в народе твоем Израиле». Подобным же образом произошло опущение и в следующем 42-м ст. по мазоретскому тексту. По переводу LXX этот стих читается так: «И сказал Саул: бросьте (жребий) между мною и между Ионафаном, сыном моим. Кого объявит Господ, тот да умрет. И сказал народ Саулу, да не будет 444 по слову этому. |
| К стыду вашему говорю: не ужели нет между вами ни одного разумного («мудр ни един "=οδες σοφς), который мог бы рассудить между братьями своими? Но брат с братом судится и при том пред неверными. И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы (κρματα) между собою», (ст. 4–7). Кажется сомнению подлежать не может, что в этом наставлении Апостола имеется в виду именно третейский суд – единоличный, как вполне заменяющей римско-гражданский, языческий трибунал. Апостол находит вполне возможным и законным, чтобы тяжебное между христианами дело решал один мудрый христианин, конечно, избранный на то обеими тяжущимися сторонами. Arbitrium – третейский суд – в различных его формах у римлян был весьма распространенным способом решения тяжеб, вполне дозволенным законом, особенно в простейшей его форме – форме простого соглашения между сторонами. 303 Наставление Апостола о применении этого способа к решению между христианами тяжеб с целью уклонения от —242— языческих трибуналов, во многих отношениях неудобных для христиан, имело важное значение для последующего времени, именно относительно определения подсудности епископского суда (episcopalis audientia). Уже в века гонений – тяжебные дела между христианами входили в сферу дел, которые рассматривал и решал епископ на своем церковном трибунале и это делал, опираясь именно на рассматриваемую заповедь Апостола. Так именно освещает пред нами это явление памятник быта христиан первых веков – Апостольские Постановления: «прекрасная похвала христианину – читаем здесь – ни с кем не иметь дел, 304 а если бы по чьему возбуждению или искушению случилось у кого дело; то пусть постарается прекратить его, хотя бы и надлежало понести от этого какой-либо урон, и да не идет он на судилище языческое. И вы не терпите, чтобы о делах ваших судили начальники мipckue: ибо чрез них диавол причиняет рабом Божиим хлопоты и возбуждает укоризну, будто, мы не имеем ни одного мудрого, который мог бы рассудить враждующих, или разрешать тяжбы. 305 Язычники не должны знать происходящих между вами раздоров и вы не принимайте в свидетельство против себя неверующих и не судитесь у них и ничем не будьте должны им относительно подати или страха 306 , но отдавайте Кесарево Кесарю, а Божие Богу, как то: подать или кинсон, или дидрахму, как и Господь наш, дав статир, избавился от докуки. |
| Каждый здравомыслящий и беспристрастный человек из этого труда усмотрит, что по вопросу о лишении священнического сана духовных лиц многие заблуждаются вследствие неправильного толкования гражданских законов, ибо последние не должны противоречить ни здравому смыслу, ни канонам восточно-православной церкви, ни основным или другим законам королевства Сербского. Поэтому, мы решили обратить внимание тех, кого это касается, на этот существенный пробел, призывая разработать этот вопрос в согласии церковных канонов с государственными законами. I Краткий обзор судебной практики христианской церкви. Законодательную власть в христианской церкви Основатель её передал Апостолам, от Апостолов она перешла к преемникам их – епископам, которые всегда, как и теперь, соборне осуществляли её. Основание церковному суду положено Самим Основателем церкви. Это видно из слов Его к Своим ученикам: «Если согрешит брат твой, пойди и обличи его наедине; если послушает тебя, ты приобрел брата; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церковь не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь». Как Божественное установление, законодательная власть в соответствии с прямыми задачами церкви всегда развивалась в точно определенном направлении. Церковные законодатели, издавая законы, не делали это от своего имени, как бы проявляя свою личную волю, но от имени Божественного Животворящего Духа, всегда живущего в церкви. Они служат лишь орудием, при посредстве кото- —557— рого на земле проявляется воля Его и чрез них действует. (Что считает за благо Дух Святой, то и мы) «Ибо угодно Святому Духу и нам» ( Деян.15:28 ). Но законодательство церкви получило полное развитие лишь тогда, когда оно вступило в согласное общение с государством. Первыми христианскими Императорами была предоставлена церкви свобода законодательства, и гражданским властям строго запрещалось вмешательство в дела, касающиеся церковной жизни. |
| Композиции церковного пения и музыки удовлетворяют потребностям христианского богослужения, и в современной церковной музыке во всяком случае удержалось больше простоты, серьезности и возвышенности, нежели в нынешней светской музыке, которую за ее пошлую легкость и техническую вычурность не высоко ценят сами же выдающиеся творцы теперешней светской музыки, напр. А. Рубинштейн. Наука, действительно, большей частью враждебна Церкви, но все-таки не вся и не всегда враждебна. А главное, она враждебна не одной Церкви, но и Евангелию; и враждует она против Церкви вовсе не из-за того, что Церковь обмирщилась и утратила или извратила учение Христа, а напротив, потому что Церковь содержит его и проповедует, и вместе с ним содержит и все вообще библейское учение. Разные философские и естественно-научные направления мысли, дававшие в свое время тон науке, неприязненны прежде всего Библии, а отсюда враждебны и Церкви. Таковы: материализм, пантеизм, деизм, позитивизм, дарвинизм. Учения же, вражда которых исключительно направлена против Церкви, а не против Библии, суть сектантские и раскольнические. Но ведь они, если и имеют нечто общее с наукой, то только с наукой богословской, а вовсе не с той светской наукой, о которой говорит Толстой. Но если бы и действительно «вся жизнь эмансипировалась, как выражается граф Толстой, от Церкви» и не имела к ней никакого иного отношения, кроме презрения и ненависти, что было бы в этом неожиданного и удивительного и следовало ли бы за это винить Церковь ? Напомним графу Толстому слова Иисуса Христа, сказанные Им своим ученикам: если мир вас ненавидит, знай- —15— те, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир. Если Меня гнали, будут гнать и вас: если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше. Но все то сделают вам за имя Мое ( Ин.15:18–21 ). И описываемое Толстым страшное разделение между миром и Церковью действительно некогда наступит. |
|
|
