| В «Известиях» от 11 октября 1959 года помещена статья под заглавием «Да, советские обряды нужны». Между прочим, там написано: «В Известиях поднят очень важный вопос – об обрядах. В старое время попы создали красивые обряды, в частности свадебные. Так почему мы, советские люди, не можем создать новые, еще более красивые торжественные обряды, которые бы запомнились на всю жизнь. А то посудите сами. Пришли мы в ЗАГС, и первое, что прочитали, было объявление о регистрации смертей. Потом шло скучное заполнение заявлений, а после этого мы узнали, что надо прийти регистрироваться... через несколько дней (почему?). В общем, все было безцветно, неинтересно, буднично». Далее следует предложение ввести советский обряд в красивом зале, с кольцами, с музыкой, с красивыми одеждами, угощением, приглашениями и, наконец, с красивыми удостоверениями на особой бумаге в переплете. Наконец, выражается пожелание, чтобы там ни в коем случае не было отделений записи смерти. В газете Heral Tribune от 25 октября 1959 г. (Н. И.) имеется заметка: «Открытие дворца бракосочетания». Сообщение из Москвы от 24 октября с. г. говорит об открытии первого советского «Дворца бракосочетания» в Ленинграде, устроенного в соответствии с предложением, напечатанным в упомянутом номере Известий. Это служит доказательством сведений, распространившихся, как через советскую печать, так и через побывавших в России американцев русского происхождения о том, что не только в народе, но среди членов партийного аппарата стало общепринятым совершать церковные браки. Советская власть обезпокоена и, в поисках борьбы с этим явлением, решила устроить подражание им. Она уже не смеет издеваться над таинством церковного брака и, хотя его ненавидит, неожиданно признает: «Попы создали красивые обряды», стремясь переманить верующих к себе. Насколько она в этом успеет, покажет будущее, но по всем признакам, ея попытки обречены на неудачу, начиная от малочисленности таких дворцев (пока только один). Но главный недостаток их в том, что они не имеют духа веры и благодати, что более всего привлекает верующих, желающих получить благословение Божие на их семейную жизнь. Глава VI. Тайная катакомбная церквь в Советской России. |
| Примечание. О начале, важности и силе таинственных знаменований, изображаемых обрядами Литургии, церковные учители рассуждают, что как Сам Иисус Христос , установляя Евхаристию в Свое воспоминание, благоволил под видимыми ее действиями заключить сокровенные Таинства Своих страданий 33 ; как и Литургия, по Его завещанию, совершается в возвещение Его смерти 34 : то и обряды, составляющие целость ее Священнодействия, должны быть, при первоначальном их установлении Церковию, облечены Таинственными знаменованиями Его страданий, от которых они заимствуют все свое достоинство, благодать и силу освящения 35 , а без такового отношения их к ним, будут они наружные только действия, не имеющие внутреннего духа, который, по учению Самого Спасителя, есть один только животворен, ибо плоть пользует ничтоже; дух ест, иже оживляет ( Ин.6:63 ). Но сии знаменования в первенствующей Церкви содержались в одном предании устном, как и самая Литургия 36 , для сохранения важности Таин, богомудрствует Св. Василий Вел. 37 . Ибо на что даже и взирать не надлежит непросвещенным, о том каким образом приличествовало учение письменно объявлять? Св. Дионисий Ареоп., приступая к изложению их, всею их Святынею, всем принадлежащим к ним благоговением, убеждает «сохранять их причастными и неприкосновенными от неосвященных» 38 . А по таковому убеждению и самое о них изложение было скрываемо в молчании всеми Писателями Церковными в течение первых веков; и Таинственные знаменования церковных обрядов начали открывать явно в писаниях тогда, как вселенная наполнилась уже славы Господней, ведения и страха Божия, в последствии времени, подобно тому, как и таинственный смысл и догматы самого Св. Писания, не с начала и всем вдруг обнаружены, но постепенно были открываемы мужам Святым, просвещением Духа ( Ин.2:22. 13, 7 . Деян.17:11 . Флп.3:15 . См. Цер. Ист. отд. 1, стр. 26). § 17. Обряды Литургии от каждого требуют нравоучительного к себе приложения Такие размышления, по намерению Св. Церкви, должны занимать нас во время Литургии; каждый христианин должен внимательно углубляться в них и наставлять себя во спасение, извлекая из всех ее действий, чтений и молитв назидательные применения к себе, возносящие ум его к Богу, как учит Св. Епифаний о Священном Писании 39 : «Все Божественные словеса (тоже и Богослужебные обряды Литургии) требуют от читающих и слушающих оные зрения (исторического разумения) и чувствования (нравоучительного применения 40 к самим себе), дабы уведать силу каждого предмета: чтоб могли мы чувствовать внутрь себя действие Духа Божия, сообщаемое нам чрез Обряды Литургии, ее песни и молитвы. |
| Таким образом, и при столь богато развившейся обрядности плащаница не совсем порвала связь со своей прежней историей; на время она как бы снова обращается в тот воздух, каким она была раньше. Вполне понятно, что обряды с плащаницей в том виде, как они описаны в соборных Чиновниках, слагались постепенно. Чиновники говорят о том, что уже было во время их составления и что начиналось и развивалось раньше 173 . Понятно и то, что все эти пышные обряды могли совершаться только в соборах и монастырях, где был многочисленный клир. В обыкновенных же приходских храмах ничего подобного не могло быть и не было. Общие церковные уставы, Триоди, Следованные Псалтири XV и XVI вв. совершенно ничего не знают о плащанице; в них кратко или подробно говорится лишь о входе с Евангелием во время великого славословия в Великую Субботу 174 . В приходских храмах не было дорогих шитых воздухов, которые можно было бы выносить вместе с Евангелием и полагать для целования молящимся. Соборные Чиновники широкою известностью не пользовались 175 . С начала XVII века на Руси начали печатать церковные уставы, которые должны были ввести единообразие в богослужении. Случилось так, что некоторые издания устава содержали в себе несколько монастырских добавлений, сравнительно с современными им уставами греческими. Среди этих добавлений были и замечания относительно выноса плащаницы. Можно поэтому думать, что в приходских храмах обряды с плащаницей получили начало и развивались под влиянием именно печатных уставов XVII века . Печатный устав, заменивший какую-нибудь, часто сомнительную, рукопись, был для приходского священника некоторого рода законом, который нужно было исполнять. Эти уставы, нужно думать, и содействовали весьма много тому, что обряды с плащаницей не остались за монастырскими стенами и под сводами храмов соборных, а распространились по градам и весям земли Русской и начали совершаться в менее, конечно, торжественном виде в скромных приходских церквях. Первое печатное издание устава сделано было в 1610 году уставщиком Троице-Сергиева монастыря Лонгином. В этом уставе на утрени Великой Субботы полагалось ставить «праздник насреди». Устав писан как бы для монастырей, и терминология в нем сохранена монастырская: «Славословие великое. Таже входит игумен во святый олтарь со иереи и диаконы. Облачится во вся священныя одежды, иереи же токмо в ризах; исходит с Евангелием и с воздухи и диаконы с кандилы, преходящим ему со двема лампадома и оба лика поющее Трисвятое надгробное». |
| Русские приняли все церковные обряды и чины от греков в готовом виде и были убеждены, что они – церковные обряды и чины обязаны своим происхождением или самому Христу, или апостолам, или целым соборам – вселенским и поместным, или хотя бы и отдельным позднейшим лицам, но обязательно святым, находившимся под непосредственным воздействием Божественной силы. Церковные чины и обряды, как имеющие божественное происхождение, сразу явились обязательно в известной строго-определенной форме, которая повсюду, поэтому, должна быть одна и та же, и, как божественного происхождения, не допускает в себе никаких изменений и потому не может быть в православной церкви не единообразна. Перстосложение для крестного знамения ввел или Христос или апостолы – и тот, кто его ввел в употребление, дал, конечно, не несколько форм перстосложения сразу, а только одну определенную, которая и должна быть для всех обязательна, как божественная по своему происхождению. И святую песнь аллилуию если велено петь, то только определенным образом; или двоить или троить, но не то и другое вместе. При этом в каждом церковном обряде и чине, под внешней, раз строго определенной формой, заключен всегда определенный точный смысл, и если они поучительны, назидательны и спасительны для верующих, то только под условием сохранения их в том первоначальном виде, как они произошли. Значит, по своему происхождению, смыслу и назначению церковные чины и обряды должны быть всегда одинаковы во всей вселенской православной церкви; изменить их, значит наложить руку на данное самим Богом, значит изменить заключенный в них смысл и тем отнять от них присущую им спасительность для человека, значит божественное установление заменить своим человеческим, и тем совершить ужасное нечестие. Когда, поэтому, к нам стало проникать из Греции троеперстие и русские увидели, что есть некоторая разность в перстосложении между греческой и русской церквами, чего, по их представлению, никак не должно бы быть, то у них невольно возник вопрос: откуда и как могло произойти подобное невозможное явление? Ясно, казалось им, одно, что кто-то в этом случае грешит – или греки, или русские. |
| энергично, не обращая внимания на раздававшиеся повсюду вокруг его протесты, обвинения в новаторстве и чуть не еретичестве, заставляла его пренебрегать и общественным мнением, очень ему враждебным, и личной безопасностью, которой угрожало возникшее против него сильное раздражение, – всякие колебания, нерешительность и медленность, казалось ему, вовсе неуместны в таком важном и святом деле. Очевидно, у Никона не хватало одного, но очень важного для него, как реформатора, качества: он не имел о своем деле, по крайней мере, вначале, надлежащего правильного представления, он действовал, правда, очень искренно и с большим увлечением, но действовал по подсказкам других, под их руководством и по их указаниям, благодаря чему и его собственное отношение к своей реформе впоследствии, когда он приобрел более верный взгляд на нее, значительно, как увидим ниже, изменилось. Ввиду этого, главная доля ответственности как за самый церковно-обрядовой характер реформы Никона, так значительно и за характер ее выполнения, падает на его советчиков и руководителей восточных иерархов – милостыне-собирателей и из них, по преимуществу и главным образом, на антиохийского патриарха Макария. Последний своими советами и указаниями, своим публичным словесным и письменным заявлениям, что двоеперстие есть армянская ересь, своей торжественно провозглашенной анафемой на двоеперстие, и другими подобного рода действиями, необходимо не только вводил Никона в обман, но и принимал в обрядовых реформах Никона настолько живое и деятельное участие, что Никон, без поощрения и поддержки Макария, едва ли бы сам решился на крутую ломку русской церковной старины. Даже более. Никон, вероятно, пришел бы прямо в ужас, если бы узнал и убедился, что изменяя русские обряды, как нововводные и неправые, он, в действительности, изменял древние православные греческие обряды, принятые русскими от древних греков и у русских неизменно сохранившиеся, тогда как позднейшие греки заменили свои старые обряды новыми, почему между ними и русскими обрядами и явилось, с течением времени, несогласие. |
| Когда от старокатоликов (которым исключительно было посвящено внимание и сочувствие о. И. Л. Янышева и которым он остался верным до последних дней своей жизни) переходили к нашим старообрядцам, единоверцам и вообще к нашей внутренней миссии, настроение общества обострилось. Внутренние церковные вопросы начали сильно волновать и были причиною разделения, образования двух сторон, горячо и даже страстно споривших. На одной стороне стояли: протоиерей И. В. Васильев и профессоры академии, во главе со знатоком раскола и старообрядчества профессором И.Ф. Нильским , на другой – известный расколофил Т. И. Филиппов, сам по матери примыкавший к расколу, в то время начальник петроградской контрольной палаты, впоследствии государственный контролер, по наружности – купеческой складки (с остриженными в кружок волосами), с елейно-язвительной речью. К нему примыкали светские люди из общества, мало способные разбираться в церковных вопросах, частью же, по свойственному им индифферентизму, не признававшие их важности. Спор сосредотачивался главным образом около вопроса, как смотреть на дозволительность употребления наших старых книг и обрядов, на анафему, изреченную на них Московским Собором 1666 г., падала ли она на самые старые обряды или только на лиц, обнаруживших тогда противление церковной власти и, следовательно, карала собственно это противление наших русских раскольников. Первое положение защищал Т. И. Филиппов, настаивавший на необходимости снятия соборных клятв со старых обрядов, через торжественное, соборное же определение; вторую точку зрения отстаивали его противники, не признававшие необходимости нового соборного обсуждения вопроса о старых обрядах и потому не видевшие никакого противоречия в допущении у нас единоверия, на что с особенною силою напирал Т. И. Филиппов. Раз некоторые из непокорных когда-то церковной власти старообрядцев покорились ей, средостение между ними и Церковью пало, и они могут, находясь в единении с нею, получая посвященных нашими епископами священников и диаконов, удерживать свои старые обряды и служить по старым книгам. Словом, обряды и соборные клятвы тут ни при чем. Но Т. И. Филиппов упорно стоял на своем. Немало было горячих прений, прочитано по этому предмету немало рефератов в 1873–1874 гг. (протоиерея И. В. Васильева, профессоров И. В. Чельцова , И. А. Чистовича и И. Ф. Нильского ), возникла затем журнальная полемика, причем Т. И. Филиппов позволил себе в газетах (помнится, между прочим, в газете «Гражданин», редактируемой тогда Пуцыковичем) очень ярые и даже довольно неприличные выходки против своих противников. |
| Когда мы убираем нашу высокую обрядность, возникают простейшие, уже совсем языческие магические обряды, когда мы не к Богу обращаемся, а придаем значение самому обряду: «Давайте посидим на дорожку». Все сидели «на дорожку» по всему Советскому Союзу. Поэтому давайте мы лучше наши высшие религиозные чувства облечем в правильные обряды, что и есть в православии. Как понять границы, где эти чувства правильные и обряды православные — на это у нас тоже есть определенные каноны и решения, действующая практика и традиции церковной жизни. А еще важно не забывать — к Богу у каждого свой путь и свои отношения с Ним. У нас на приходе много людей, которые не знают, зачем нужно освященное масло, это не имеет отношения к их религиозной жизни. Есть люди, которым это очень важно. Слава Богу! Цветочки имеют смысл, пока не превращаются в фетиш Протоиерей Димитрий Климов Протоиерей Димитрий Климов Если ко мне подходят люди и просят благословения взять из паломнической поездки «цветочки» или «земельку», отвечаю по ситуации. Если вижу, что человек имеет уже какое-то понятие о церковной жизни, я благословляю, но говорю, что можно обойтись и без этого. Но бывает, что человек впервые задумался о православии, когда шаман или знахарка отправила его «за маслицем». С одной стороны, это все действительно магизм и колдовство. С другой стороны — люди без этого о Боге бы, может, и не вспомнили. Может быть, если человек уже подошел к священнику с вопросом, это будет какой-то зацепкой. Вообще вопрос даже не в том, магизм или не магизм стремление привезти освященные предметы, а в мелочности, в суетливости нашей религиозной жизни. В нежелании понять что-то главное, важное, в стремлении обращать внимание на какие-то периферийные вещи, совершенно не относящиеся вообще к главному. Эта мелочность сейчас свойственна вообще очень многим людям, когда человек не отделяет основное от второстепенного. Как-то ко мне подошла женщина и начала рассказывать о своих видениях, о снах, о том, что ей святые являются. Увидев мое скептическое выражение лица, она спросила: «Вы что, не верите мне?» Я ответил: «Почему я должен вам верить?» На что услышал: «Ну вы же верите в то, что Христос воскрес из мертвых». |
| Глава I. Происхождение раскола старообрядчества 1. Исторические условия возникновения раскола старообрядчества а) Обрядовое направление в религиозной жизни русских Вопрос о происхождении раскола старообрядчества поднят в литературе давно; решением его в прежнее время занимались очень усердно, занимаются и теперь, но к единогласному выводу ещё не пришли. Многие думают, что раскол есть следствие умственного невежества наших предков, не сумевших отличить существенное в вере от несущественного и приписавших букве богослужебных книг и форме обрядов значение догматической неизменяемости. Но такое объяснение «не исчерпывает всего вопроса. Положим, известные обряды, освящённые преданием, местной стариной, могли получить не подобающее им значение догматов; но ведь и авторитет церковной иерархии освящён стариной и при том, не местной, а вселенской, и его признание необходимо для спасения. Св. отцы не спасались и без него. Каким образом старообрядцы решились пожертвовать одним церковным установлением для другого, отважились спасаться без руководства законной иерархии, ими отвергнутой» 4 ? Затем, видеть в уважении к букве богослужебных книг и форме обрядов следствие одного умственного невежества также несправедливо, потому что священный текст и обряды сами по себе имеют важное значение в нашей религиозной жизни: в них выражается сущность, содержание вероучения. Последнее, как известно, слагается из свыше откровенных истин и свыше откровенных требований – догматов и заповедей; первые недоступны логическому мышлению, а вторые – естественной воле человека и могут быть усвоены только религиозным познанием или мышлением и религиозным воспитанием. Педагогическим пособием для их усвоения служат священные тексты, действия и обряды. При этом, по закону психологической ассоциации, усвояемые истины органически срастаются с выражающими их текстом, действием и обрядом, так что они чувствуются нами ближе, если сохраняются в известных словах, в одной определённой форме. Таким образом, здесь происходит то же, что в поэзии, музыке и живописи. |
| Малка и история обряда, переданная бар Зоби, символически выполняет ту же функцию, которую история об установлении таинства выполняет в словах. Поскольку в анафоре Аддая и Мари отсутствует такая история, именно малка соотносит то, что совершается в Церкви сейчас, с тем, что свершилось в Сионской горнице. Именно святая закваска, а не история об установлении таинства, дает преемственность с теми событиями, которые происходили во время Тайной вечери. Символ заменяет слова. В этом случае каноническое право выражает сакраментальность закваски: без нее невозможна истинная Евхаристия, поскольку утрачивается преемственная связь с Тайной вечерей. Хнана – это тоже особый восточносирийский обряд, связанный с венчанием. Восточные свадебные обряды несут в себе богословие совсем иного духа, чем западные. Западные обряды прежде всего посвящены законности договора, надежности брака и чадородию. Напротив, восточные обряды посвящены именно празднованию свадьбы и изображают это событие как временное возвращение в рай, как соединение царственных возлюбленных, как событие, благословленное присутствием Христа, подобно браку в Кане Галилейской. Венчание венками из цветов – главное действие в восточных обрядах; во многих из них жених и невеста также пьют из одной чаши. В некоторых толкованиях высказывается мысль, что общая чаша стала как бы заменять евхаристическую чашу, после того как Причастие во время венчания вышло из употребления. Я из тех, кому такое толкование не кажется убедительным; я скорее склонен рассматривать чашу как самостоятельную часть обряда, как в еврейской традиции. В восточносирийском обряде к чаше добавляются еще некоторые вещи. В нее священник кладет кольцо, крест и в конце – немного хнана. Что такое хнана? Это прах, взятый от могилы мученика. Сам обряд свидетельствует о том, что хнана символизирует благословение прощения, которое люди получают. Возможно, с западной точки зрения это не совсем гигиенично, но символическое значение этого действия очень велико. Это не просто земля. |
| Согласно данным ВЦИОМ, до двух третей россиян относят себя к православным, однако регулярно соблюдают обряды лишь 11% опрошенных 19 декабря 2006 г. 15:28 Большинство россиян причисляют себя к православным — таковы данные опроса ВЦИОМ, которые поступили в «Интерфакс». Исследования социологов свидетельствуют, что две трети жителей России (63%) относят себя к православным, а 6% — к мусульманам. Буддистами, католиками, протестантами либо иудеями себя считают не более чем по 1% респондентов. Согласно опросу, 12% россиян верят в Бога, но никакую религию не исповедуют, 16% респондентов составляют неверующие. Религия для опрошенных россиян — это, прежде всего, вера предков, национальная традиция (отмечают 36% опрошенных) и следование моральным и нравственным нормам (28%). Для 16% респондентов религия — часть мировой культуры и истории. Столько же опрошенных отмечают, что это личное спасение, общение с Богом. Для 9% опрошенных главным является соблюдение всех религиозных обрядов, участие в церковной жизни. Между тем 14% отмечают, что для них религия ничего не значит. По сравнению с ноябрем прошлого года менее значимым стало отношение к религии как к национальной традиции (42% и 36%) и возросло значение моральной составляющей (24% и 28%). Как показал опрос ВЦИОМ, проведенный в 153 населенных пунктах 46 областей, краев и республик России, регулярное соблюдение религиозных обрядов (не реже раза в месяц) характерно для 11% респондентов. Четверть опрошенных (26%) отмечают только основные религиозные праздники, еще примерно столько же (24%) соблюдают обряды от случая к случаю, тогда как 37% никаких обрядов не соблюдают. Последователи Православия его врагами считают прежде всего сектантов (на это указывают 26% опрошенных), в меньшей мере — оккультистов, последователей магии, астрологов (9%), представителей нехристианских религий (5%), других ветвей христианства (2%) или атеистов (4%). Четверть опрошенных (24%) никого не называют в качестве врагов Православия. Большинство опрошенных (74%) не готовы защищать свою веру с оружием в руках, даже если к этому призовут их духовные лидеры. Личное участие в религиозной войне возможно для 14% респондентов, причем скорее для опрошенных до 45 лет (16-18%), чем людей старше этого возраста (11%). Оскорбление религиозных святынь — также не повод для применения оружия, полагают две трети опрошенных (69%). При этом с оружием в руках защищать свою веру от богохульства готовы 16% опрошенных — прежде всего это респонденты до 45 лет (17-22%), а не те, кто старше (12-13%). Календарь ← 11 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
|
|
