| Когда Филипп прибыл в Москву, царь принял его приветливо и ласково, но он, прежде всего, сказал: «Если ты хочешь, чтобы я потрудился здесь, в Москве, для Церкви, то дай мне право печалования» (печалованием в старину называлось ходатайство о репрессированных). Царь поколебался, но согласился, и только на этом условии Филипп принял белый куколь Московского митрополита. И началось его служение. Сначала ему удавалось воздействовать на царя и на некоторое время обуздывать его жестокость. Не раз они беседовали вдвоем с глазу на глаз в царских кремлевских покоях, и Филипп говорил ему: «Государь, ты не должен проливать кровь людскую, кровь христианскую. Откуда у тебя такая мысль, что все против тебя. Если ты не будешь сам жесток, то и тебе бояться будет нечего». И как бы успокаиваясь, царь оставлял на время свою жестокость. Но видел Филипп в душе и на лице царя глубокие изменения — ведь он его встречал в Москве молодым, красивым, а сейчас, хотя царю было около сорока лет, он уже выглядел древним стариком, у него было страшное лицо, безумные глаза. Однажды царь вновь устроил побоище людское. А потом он вместе с опричниками в черных одеждах, верхом на конях, подъехал к собору в Кремле, где служил митрополит Филипп, и вся шайка во главе с царем вошла в собор. Царь встал, пристально глядя на митрополита, а потом громко сказал, нарушая церковное благочиние: «Почему ты не даешь благословения своему царю и владыке?» На что, повернувшись, митрополит тут же, с амвона, спокойно ответил: «А я не узнаю христианского царя в этом облике безобразном». «Смотри, монах, — сказал царь, — не вмешивайся в мои дела, ты горько об этом пожалеешь». Но ведь царь знал, что митрополит Филипп — человек честный, прямой и не будет перед ним угодничать или поступать против совести. Когда он был монахом, жил на севере — то молчал, но когда Филипп стал главой Церкви — он тем самым принял на себя долг свидетельствовать. Собрал митрополит высшее духовенство, Собор, и стал с ними советоваться, как обуздать царские беззакония, но никто не поддержал Филиппа, ибо все были запуганы, все молчали и боялись. |
| Преподобный Филипп Ирапский (+ 1527) Монахиня Таисия. Русские Святые (Содержание) Память его празднуется 14 нояб. в день преставления и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых В соседней с обителью прп. Корнилия Комельского деревне появился нищий двенадцатилетний мальчик по имени Феофил. Принял его к себе крестьянин Василий. Скоро узнал о кротком богобоязливом мальчике прп. Корнилий (память его 19 мая) и приказал привести его к себе. Со слезами мальчик упал ему в ноги и сказал: «Прости меня, честный отче, я не помню своих родителей, остался после них в малых летах. Сказывали мне, что они были крестьяне, а имя мне Феофил. Скитался я, питаясь именем Божиим, не знаю, как пришел сюда, а теперь живу у своего хозяина. Молю тебя, честный отче, позволь мне потрудиться в твоей обители сколько могу!» Преподобный принял его и поручил ризничему — старцу Флавиану, который прежде всего научил его грамоте и Священному Писанию. Вся братия полюбила его, и через 3 года он был пострижен с наречением ему имени Филипп. Филипп ревностно подвизался в посте, ночи до утрени проводил в молитве, потом пономарил в церкви, а днем трудился в пекарне. За свою высокую жизнь он был поставлен пресвитером. Однажды ночью, совершая правило, он услышал голос: «Возлюбленный раб Мой, выйди отсюда и иди, куда Я укажу тебе!» Он увидел в окне свет на южной стороне. «Это и есть место, которое указано мне свыше, — подумал он. — Да будет воля Господня!» Когда он шел к утрене, голос повторился. Немедленно он пошел к преподобному своему настоятелю, получил от него благословение оставить монастырь для безмолвия ради Бога и в ту же ночь вышел из него. Он пошел в Белозерский край. Здесь, между рекой Андогой и ручьем Малый Ирап, он нашел тихое прекрасное место. «Се покой мой, зде вселюся!» — подумал он. Ночью явился ему ангел и сказал: «Филипп, здесь Господь уготовал тебе место!» Правитель этой местности, князь Андрей Васильевич Шелепшанский, разрешил ему поставить себе келью. А потом он дал ему еще другой участок, расположенный между двумя ручьями — Большим и Малым Ирапом, где прп. Филипп и поставил сначала часовню, а потом Свято-Троицкую церковь. Князь и народ чтили его, слушались и охотно помогали. |
| На Соловках нетерпеливо ожидали его возвращения, и наконец завидели с берега желанный парус. Алексий, собрав свои дряхлые силы, и вся братия вышли на пристань встретить нового игумена. Его торжественно ввели во храм, читали эктению за государя. Приняв от Филиппа и прочитав во всеуслышание грамоту архиепископа, возвели его на место настоятельское. Он благословил братию, сказав им первое поучение, и велел иереям и дьяконам готовиться к соборной литургии. Но и теперь Филипп не вдруг решается принять на себя тяжесть старейшинства и, видя, что силы Алексия восстановляются, умоляет старца – «хотя немного облегчить ему бремя, обещая во всем полную свою покорность». Долго не соглашался Алексий; наконец, боясь слишком огорчить друга, принял вторично жезл правления обителью, с разрешения архиепископа. Филипп вторично уходит в пустыню, и еще строже, еще безмолвнее его уединение, которое покидает он только для принятия св. Таин. Так продолжалось полтора года, доколе предсмертный зов Алексия не привлек его опять к начальствованию. С этих пор Филипп весьма редко разлучался с братией, и никогда с жезлом игумена, во все время пребывания своего на Соловках. Положение внешних дел монастыря было в это время так затруднительно, что игуменство показалось бы тягостным иноку и не столь возлюбившему пустынное безмолвие, каков был Филипп: число братий непрестанно умножалось, а средства к содержанию не увеличивались 34 ; оскудение порождало ропот в иных подвижниках , мало привыкших к постничеству, к тесноте монашеского жития 35 , монастырь еще не воздвигся из-под пепла, в который превращён был пожаром 1538 года, и не с чем было приступить к огромным, но необходимым постройкам 36 . Но Филипп боялся только честей старейшинства, а не деятельности, сопряженной с саном; он давно приучился к трудам и считал их надежнейшим путем ко спасению. Ему было все равно, как ни подвизаться против врагов спасения, во славу Христову – под тяжестью вериг, среди глухого леса, в шалаше уединенном, или с жезлом игумена обители многолюдной – лишь бы подвизаться. Филипп, едва вступив в управление, уже явил в себе образец монаха начальника. Необыкновенно распорядительный хозяин, мудрый наставник духовной деятельности, кроткий правитель – вот его главные черты. Рассмотрим его в этих трех отношениях. |
| Восхищение Филиппа рукою Ангела и перенесение его в город Азот было одним из редких чудес того времени. Но таковые примеры были прежде, срвн. ( Дан.14:36 ). По мнению святого Иоанна Златоуста , «хорошо сделано (это), чтобы явно было, что происшедшее есть дело Божие, чтобы евнух не думал, что Филипп простой человек. И Филипп получил от того великую пользу, ибо то, что он слышал о пророках, об Аввакуме, Иезекииле и других, увидел исполнившимся на себе, оказавшись прошедшим далекий путь». А о евнухе замечает блаженный Феофилакт: «хорошо, что Филипп взят был от евнуха, потому что евнух стал бы просить его, чтобы он отправился с ним, и Филипп опечалил бы его, если бы по требованию обстоятельств отказался. Так все устраивалось божественным образом. Дух поставил Филиппа в Азоте, где он и должен был затем проповедывать». И действительно, евнух только радовался, ибо очень много получил он, чтобы скорбеть о чудесном взятии от него его благовестника и крестителя. Филипп чудесно совершил путь около 50 верст. Город Азот был столь же древний, как и Газа. И жителей в нем было не так мало, как ныне (в деревне, называемой Есдуд). Далее он проходил через Аккарон, Ямнию, Яффу, Аполлонию и, наконец, пришел в Кесарию, где жил проконсул (в 100 верстах от Иерусалима, к северо-востоку, на Средиземном море). В отличие от другой Кесарии – Филипповой – этот город назывался Кесарией Стратоновой, так как здесь был замечательный замок – Стратонов. Назывался он Кесарией в честь кесаря Августа Октавия. Несомненно, Филипп проповедовал о Христе и здесь, начиная со своих семейных, вскоре же отличившихся великими чрезвычайными дарами ( Деян.21:8–9 ). «Кесария была местом пребывания христианского епископа. Здесь великий ученый муж, Ориген , нашел себе приют, а церковный летописец святой Евсевий «носил митру». Во времена крестовых походов воздвигнута была новая Кесария, над обломками старой, но и ее давно постигла та же участь, как и ее предшественницу. На вершине горы находится фундамент собора, а в северной части – фундамент небольшой церкви. Когда-то пышная Кесария служит теперь местом отдыха пастухов» (см. у Гейки, стр. 64–65). |
| В апостольство призван был Филипп Самим Господом на другой день последования за Ним Петра и Андрея. Господь после крещения и сорокадневного поста в Иорданской пустыне, намереваясь идти из Иудеи в Галилею, встретился с Филиппом и сказал ему: гряди по Мне ( Ин.1:43 ). Филипп безмолвно последовал за Господом и с этой миинуты сделался неотлучным последователем и ревностнейшим учеником Господа. По призвании своем Филипп тотчас привел к Иисусу Христу друга своего и, по мнению некоторых, прежнего своего учителя Нафанаила, который, увидев Спасителя, первый исповедал Его Сыном Божиим, Царем Израилевым ( Ин.1:45–49 ). Спустя три дня после сего Филипп был на браке в Кане Галилейской, где сотвори начаток знамением Иисус и яви славу Свою: и вероваша в Него ученицы Его ( Ин.2:2–11 ). Через год Спаситель из множества учеников Своих избрал Филиппа в число ближайших и неразлучных двенадцати Своих апостолов ( Мк.3:14–18 ). Желая напитать в пустыне более пяти тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами и явить Свое Божественное могущество, Господь спрашивал Филиппа, искушая его: чим купим хлебы, да ядят сии? ( Ин.6:5–7 ). По извещении Иисуса Христа ап. Филиппом о эллинах, желавших видеть Спасителя, Господь предрек о Своей крестной смерти, которая прославит Его и привлечет к Нему всех, и в знамение истины слов сих Бог Отец всенародным гласом Своим свидетельствовал: и прославих, и паки прославлю ( Ин.12:21–33 ). A по вопрошению ап. Филиппа о Боге Отце: Господи, покажи нам Отца, и довлеет нам, Господь открыл, что Он есть единосущен Богу Отцу. He веруеши ли, яко Аз во Отце, и Отец во Мне есть? Веруйте Мне, яко Аз во Отце, и Отец во Мне. Открыл также и о Св. Духе Утешителе, Которого Отец даст, и да будет с верующими в век, и о любви Единосущной Троицы к верующим: имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя, возлюблен будет Отцем Моим: и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам ( Ин.14:8–21 ). По вознесении Иисуса Христа и по сошествии Св. Духа ап. Филипп проповедовал Евангелие в странах Азии и Африки 932 . Поприще своего служения Филипп начал на своей родине. Проповедуя в Галилее, он встретил однажды женщину, которая несла мертвого ребенка и неутешно плакала. Апостол Христов вспомнил Христову заповедь – воскрешать мертвых ( Мф.10:8 ), сжалился над бедной матерью и воскресил ее дитя. Женщина со всем домом приняла Св. Крещение. |
| П. Смирнова: «О православии», помещенной в «Церковных ведомостях», изд. при Святейшем синоде за с. 304–310). Поучение 2-е. Св. апостол Филипп, один из 7 диаконов (Как должно читать или слушать свящ. Писание?) I. Hыhe св. Церковь совершает память одного из семи диаконов, св. апостола Филиппа. Св. ап. Филипп был родом из Кесарии Палестинской. Иудеи, видя, что число верующих все умножается, начали жестоко преследовать Церковь Божию; они побили каменьями архидиакона Стефана, и тогда все верующие, кроме двенадцати апостолов, оставили Иерусалим. Но гонение это послужило только к большему распространению слова Божия, потому что верующие стали проповедовать в разных городах, и везде Бог помогал им утвердить святое учение Его. Св. Филипп, оставив Иерусалим, прибыл в Самарию и там усердно проповедовал Христа. Однажды ангел Божий сказал Филиппу: «Встань и поди по дороге, ведущей к Газе». Филипп повиновался и на дороге встретил одного эфиопского вельможу. Он ездил в Иерусалим для поклонения Богу, ибо многие из чужестранцев веровали тогда закону Моисея. Сидя в колеснице, он читал пророчество Исаии, и именно то место из 53-й главы, в котором пророк так ясно указывает на Христа: «Как овца веден Он на заклание, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих. В уничтожении Его совершился суд Его. Но род Его кто изъяснит, хотя вземлется от земли жизнь Его (Ис. 53, 7, 8). Эфиопский вельможа не понимал, о ком говорит пророк; но Господь, видя его искреннее желание узнать истину, послал ему неожиданную помощь. Дух Святый внушил Филиппу, подойти к колеснице и заговорить с вельможею. Узнав, что тот читает пророчество Исаии, Филипп спросил, понимает ли он, что читает. «Нет, – отвечал вельможа, – объясни мне». Он попросил Филиппа сесть с ним и спросил, о ком говорит пророк – о себе, или о другом? Филипп тотчас же объяснил смысл пророчества и благовествовал вельможе о Христе. Тот слушал со вниманием. Между тем подъехали к воде, и вельможа сказал Филиппу: «Вот вода! Что мешает мне креститься?» |
| Изумился смиренный игумен, что на его долю выпала такая высокая честь, и, прослезившись от волнения, смиренно отвечал: «Нет, милосердный государь, не разлучай меня с пустынею и не возлагай на меня дела выше сил моих. Отпусти, Господа ради, отпусти, ибо ненадежно вручать ладье малой бремя великое». Но царь настаивал на своем предложении, а епископы словами Писания убеждали Филиппа не прекословить Божественному призванию и воле царской и не зарывать в землю Богом данный ему талант. Тогда святой Филипп, будучи «понуждаем» царем и собором на митрополию, объявил, что он готов исполнить царскую волю, если только царь отменит опричнину; иначе ему быть митрополитом невозможно, а если его и поставят, он принужден будет покинуть митрополию; святой Филипп требовал соединить воедино разделенное царство, как было прежде, то есть уничтожить опричнину. Это смелое требование сильно раздражило царя, казалось, что и Филипп, подобно Герману, будет отвергнут с бесчестием. Но царь еще слишком благоговел перед соловецким игуменом, чтобы решиться на его удаление, и потому по просьбе архиепископов и епископов он смягчил свой гнев на Филиппа и велел им добиваться от него, чтобы Филипп «ставился на митрополию, но не вступался в дела двора и опричнины, а советовался бы с царем, как прежние митрополиты с его отцом и дедом». Духовенство и бояре от себя слезно молили святого Филиппа принять сан митрополита. Убежденные в его добродетелях, они надеялись, что он на месте первосвятителя твердостью своего духа и благоразумием возвратит Иоанну и всему царству прежнее спокойствие. После этих убеждений Филипп не мог не согласиться и «дал свое слово архиепископам и епископам», как говорится в нарочито составленной грамоте, что он «по царскому слову и по их благословению соглашается стать на митрополию, что в опричнину и в царский домовый обиход ему не вступаться и по поставлении из-за опричнины и царского домового обихода митрополии не оставлять». Так, после долгих убеждений, изъявил святой Филипп покорность воле царской. Но, отказавшись от вмешательства в политически и личные отношения царя, он оставил за собою право печаловаться за невинно гонимых и говорить царю о правде евангельской и о правах Церкви во всех тех случаях, когда они попирались. |
| Вообще преподобный от всех болезней подавал скорое исцеление, а многим предсказывал даже будущее. Прожив на месте том семь лет, святой Лука приблизился к кончине своей. Пред кончиною его произошло следующее. У преподобного был между другими один ученик, по имени Феодосий, у которого был родной брат — мирянин Филипп. Раз он задумал придти в монастырь преподобного, отчасти посетить брата, а отчасти видеть святого Луку, о котором слышал много славного. Преподобный же, предувидев приход его, сказал Феодосию: — Приготовь, брат, всё нужное к доброй трапезе; к нам на вечерю идет брат твой. Феодосий, объятый удивлением и радостью, со тщанием приготовил снеди и, часто выходя за ворота, смотрел на дорогу и с нетерпением ожидал пришествия брата. Вечером пришел Филипп и принес с собою много всего, необходимого для трапезы. Он был с любовью принят святым, а вечером все вместе стали вечерять, вкушая всё поставленное, во славу Божию. На этой трапезе преподобный пил и ел более, нежели обыкновенно, — и это он делал ради Филиппова угощения. После вечери и обычных на сон молитв, Филипп лег почивать; но на ложе своем он соблазнился о святом угоднике Божием Луке: он подумал: «сей старец — лицемер; он много пьет и ест, и только напускает на себя постничество и святость». После этого, уснув, Филипп увидел во сне двух пресветлых юношей, которые смотрели на него гневными очами; лица их были яростны, и говорили они жестокие слова: — Зачем ты так нечестиво думаешь о преподобном? и зачем осуждаешь человека неповинного и святого? возведи очи твои, которые видят одно только земное, и посмотри, сколь великой чести сподобился тот, который по твоему мнению есть лицемер и обольститель. Филипп, воззрев, увидел некое преславное место, всё устланное порфирою, а на месте том стоящим преподобного Луку: он сиял божественною славою, как солнце. Воспрянув от сна, Филипп ужаснулся и рассказал обо всем этом своему брату Феодосию и другим инокам, а потом с покаянием исповедал свой грех и самому преподобному Луке; испросив у него прощение, он ушел с великою духовною пользою для себя. Предвидя свое скорое отшествие к Богу, святой Лука отправился посетить всех находившихся в пустыне той отцов и всех их целовал последним целованием. |
| Приняли братья своего калеку-брата: делать, ведь нечего, брат родной. И вот тот, кто прежде хвалился, что он кормилец семьи, теперь дошел до того, что сам не мог поднести ложки ко рту и дожидался, когда маленькие ребята, его племянники или племянницы, придут и покормят его. Нечего говорить, горькая была жизнь. Но еще хорошо, что братья его помнили прежнюю хлеб-соль, прежнюю его помощь! А то бы попрекам не было конца. – Ну, что, брат Иван, кто у нас кормилец-то? – спросят его иной раз братья. – Ну, уж, братцы, Христа ради не говорите и не поминайте, – скажет он, бывало, им, мотнув своей скорченной рукой. (Из «Странника») Борец за правду Св. Филипп в молодости своей состоял на царской службе, где пользовался благоволением великого князя, малолетнего Иоанна, ставшего впоследствии грозным царем на Руси. Однажды в церкви молодого боярина поразили следующие слова евангелия: «никто не может служить двум господам…» Оставив все, Филипп ушел в Соловецкий монастырь и поступил здесь в послушники. Безропотно и усердно св. Филипп переносил в монастыре возлагавшиеся на него тяжелые труды: носил воду, рубил дрова, работал на мельнице. Видя его добродетели, игумен соловецкий Алексий пожелал вверить св. Филиппу управление монастырем, но смиренный инок долго не соглашался на это, не считая себя достойным управлять другими. Наконец, по смерти престарелого игумена, общими просьбами братии он принужден был принять его сан и отправился в Новгород, чтобы принять там от епископа рукоположение. С великим рвением стал св. Филипп исполнять свои настоятельские обязанности, так что в немногие годы своего настоятельства совершенно обновил Соловецкую обитель. Но вот в 1566 году, когда кафедра московской митрополии сделалась праздною, св. Филипп неожиданно для себя получил от царя Ивана Васильевича Грозного приказание ехать в Москву, чтобы принять здесь сан митрополита московского. Грустно было св. Филиппу оставлять обитель, в которой он провел уже много лет; чувствовал он, что на трудный подвиг его вызывают в Москву, но отказаться исполнить волю Грозного царя было невозможно. В Москве все трепетали тогда в страхе пред опричниками, которые, как телохранители царские, производили в государстве множество возмутительных насилий, грабежей и убийств. Уже многие знатные бояре сложили свои головы от злодеяний опричников. Мирные жители Москвы, страшась наглости крамольников, запирались в своих домах, и Москва как будто замерла от ужаса. Среди страшного безмолвия несчастные ожидали только, не раздастся ли в защиту их голос нового митрополита. Действительно, ревностный первосвятитель твердо решился стоять за правду, хотя бы за это пришлось пожертвовать жизнью. Уже в первую службу по своем посвящении св. Филипп обратил свое слово к царю, в котором запоминал ему, что царь должен быть кротким и милостивым, что нужно употреблять силу против врагов, а не против верноподданных. Сначала грозный царь внимал правдивым речам святителя, но потом стал гневаться на его смелость. |
| Апостол Филипп, ведомый Ангелом, приходит к некоей дороге, ведущей из Иерусалима в Газу. И там Ап. Филипп встречает евнуха эфиопской царицы, читающего ветхозаветные пророчества о Христе. «Филипп подошел и, услышав, что он читает пророка Исаию, сказал: разумеешь ли, что читаешь? Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня? и попросил Филиппа взойти и сесть с ним. А место из Писания, которое он читал, было сие: как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих. В уничижении Его суд Его совершился. Но род Его кто разъяснит? ибо вземлется от земли жизнь Его. Евнух же сказал Филиппу: прошу тебя сказать: о ком пророк говорит это? о себе ли, или о ком другом? Филипп отверз уста свои и, начав от сего Писания, благовествовал ему об Иисусе. Между тем, продолжая путь, они приехали к воде; и евнух сказал: вот вода; что препятствует мне креститься? Филипп же сказал ему: если веруешь от всего сердца, можно. Он сказал в ответ: верую, что Иисус Христос есть Сын Божий. И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его. Когда же они вышли из воды, Дух Святый сошел на евнуха, а Филиппа восхитил Ангел Господень, и евнух уже не видел его, и продолжал путь, радуясь». Здесь мы видим очень краткое назидание. Однако отметим, что евнух был не посторонним для веры человеком. Он готовился принять иудаизм, серьезно к этому готовился, изучал Священное Писание. Можно представить его исключительное настроение, его религиозное воодушевление. Добавлю, многие ли желающие крещения сегодня подходят к священнику со Священным Писанием в руках, как некогда эфиоп, когда рукопись Писания стоила, как сегодня автомобиль? (Я не преувеличиваю. Некоторые из верующих людей отдавали за свиток Писания дом, что известно из истории.) Уже через 200 лет такое спонтанное желание креститься и факт одобрения скорого крещения со стороны Апостола критиковал Тертуллиан: «Впрочем, те, чьей обязанностью является крещение, знают, что его не следует совершать |
|
|
