| Промысл Божий вел своего избранника по пути иноческой жизни, а позднее — и к должности игумена Глинской пустыни, для которой он сделал так много, как никто из предшествовавших настоятелей, ввел множество духовных, внешних преобразований, вследствие чего по праву именуется духовным возродителем и возобновителем этой обители. Его неустанными трудами и духовными подвигами крепла и утверждалась впоследствии великая Глинская пустынь. Святость жизни игумена Филарета, его духовная сила особенно укрепили то огромное влияние, которое оказывала в течение почти четырех веков эта обитель на историю нашей страны, духовнонравственную жизнь народа и в целом на русскую культуру. Архивные документы и сохранившиеся до наших дней немногие литературные источники помогли нам в определенной степени воссоздать браз духоносного старца, ревностного попечителя о Глинской обители, развитии монашества и духовном спасении братии. Из «Ведомости о настоятелях и настоятельницах монастырей за 1839 г.», хранящейся в Центральном государственном историческом архиве СССР узнаем об основных вехах жизненного пути, пройденного игуменом Филаретом, о его возрасте, происхождении, образовании, пострижении, рукоположении, наградах. Игумен Филарет (в миру Фома Данилевский) родился в 1777 г. на Украине в семье казаков. До пострижения в монашество проходил разные послушания в Софрониевой пустыни. Здесь же был пострижен в монашество 1 декабря 1802 г. Рукоположен во иеродиакона 8 февраля 1803 г., а во иеромонаха 5 февраля 1806 г. Определен в Глинскую Богородицкую пустынь строителем 11 мая 1817 г. . Об избрании иеромонаха Филарета на должность настоятеля Глинской пустыни в рапорте епископа Курского и Белоградского Евгения (Казанцева) в Святейший Правительствующий Синод от 5 сентября 1821 г. сообщалось следующее: «... В 1817 г., когда иеромонах Парфений по прошению его уволен от управления Глинской пустынью, то, согласно прошению братии, определен в сию пустынь строителем из числа Софрониевой пустыни монашествующих, с согласия тамошнего строителя с братиею, иеромонах Филарет, о котором Глинской пустыни братия изъяснялись, что он, иеромонах Филарет, по всем обращениям к начальствованию способен и достоин, и что по отличным его дарованиям к управлению монастырем желают иметь его начальником пустыни...» |
| Промысл Божий вел своего избранника по пути иноческой жизни, а позднее – и к должности игумена Глинской пустыни, для которой он сделал так много, как никто из предшествовавших настоятелей, ввел множество духовных, внешних преобразований, вследствие чего по праву именуется духовным возродителем и возобновителем этой обители. Его неустанными трудами и духовными подвигами крепла и утверждалась впоследствии великая Глинская пустынь. Святость жизни игумена Филарета, его духовная сила особенно укрепили то огромное влияние, которое оказывала в течение почти четырех веков эта обитель на историю нашей страны, духовнонравственную жизнь народа и в целом на русскую культуру. Архивные документы и сохранившиеся до наших дней немногие литературные источники помогли нам в определенной степени воссоздать браз духоносного старца, ревностного попечителя о Глинской обители, развитии монашества и духовном спасении братии. Из «Ведомости о настоятелях и настоятельницах монастырей за 1839 г.», хранящейся в Центральном государственном историческом архиве СССР узнаем об основных вехах жизненного пути, пройденного игуменом Филаретом, о его возрасте, происхождении, образовании, пострижении, рукоположении, наградах. Игумен Филарет (в миру Фома Данилевский) родился в 1777 г. на Украине в семье казаков. До пострижения в монашество проходил разные послушания в Софрониевой пустыни. Здесь же был пострижен в монашество 1 декабря 1802 г. Рукоположен во иеродиакона 8 февраля 1803 г., а во иеромонаха 5 февраля 1806 г. Определен в Глинскую Богородицкую пустынь строителем 11 мая 1817 г. 95 . Об избрании иеромонаха Филарета на должность настоятеля Глинской пустыни в рапорте епископа Курского и Белоградского Евгения (Казанцева) в Святейший Правительствующий Синод от 5 сентября 1821 г. сообщалось следующее: «... В 1817 г., когда иеромонах Парфений по прошению его уволен от управления Глинской пустынью, то, согласно прошению братии, определен в сию пустынь строителем из числа Софрониевой пустыни монашествующих, с согласия тамошнего строителя с братиею, иеромонах Филарет, о котором Глинской пустыни братия изъяснялись, что он, иеромонах Филарет, по всем обращениям к начальствованию способен и достоин, и что по отличным его дарованиям к управлению монастырем желают иметь его начальником пустыни...» 96 |
| Но особенно выделялась Глинская пустынь среди других монастырей процветавшим в ней старчеством. Это была одна из тех редких обителей, где старческое окормление было утверждено уставом. Сущность такого окормления, как это отражает устав Глинской пустыни, состояла в том, что все поступавшие в обитель с первого дня «поручались искусному старцу в повиновение» 12 . Ежедневно они приходили к старцу, очищали совесть подробным исповеданием всех своих помыслов, желаний и поступков, во всем должны были «советоваться со старцем... ни в чем не составлять своего разума» 13 , то есть полностью отказаться от своей воли, беспрекословно выполнять все указания старца. В начале XX века архиереи Курской епархии свидетельствовали, что «старчество, как духовный институт, издавна существует в Глинской пустыни и оказывает благотворное влияние не только на братию, но и на богомольцев. Подавая пример доброй нравственности, старцы руководят неопытных в духовной жизни и вразумляют заблуждающихся. Благодаря их влиянию и строгому надзору братия усердно ревнует о своем спасении» 14 . В обители подвизалось много старцев, известных своей прозорливостью и святостью 15 . Но после Октябрьской революции, в 1922 году Глинскую пустынь закрыли. Она была открыта лишь в 1942 году и до второго закрытия в 1961 году поистине являлась центром духовного просвещения и возрождения старчества. Об одних Глинских подвижниках написаны книги, о других – статьи, а о поучительной жизни третьих от поколения к поколению из уст в уста передавались рассказы. Начало создания жизнеописаний Глинских подвижников относится к первой трети XIX beka. В 1829 году было составлено рукописное жизнеописание возобновителя Глинской обители игумена Филарета (Данилевского) его учениками 16 . Позднее, в середине и особенно в конце XIX – начале ХХ века, когда Глинская пустынь находилась в расцвете духовной жизни и материального достатка, появилась возможность издавать жизнеописания наиболее известных Глинских старцев. В 1856 году было опубликовано «Жизнеописание игумена Филарета» 17 , в 1887 году – «Сказание о жизни и подвигах блаженной памяти старца схиархимандрита Илиодора, подвизавшегося в Глинской пустыни» 18 . |
| Их для Флоровского на некоторое время примирял интерес к Герцену, который не только в равной мере был близок обоим «веховцам», но и почтен вниманием со стороны во многих отношениях от них далекого Г.Г.Шпета… Последний, в частности, писал: «Мировоззрение Герцена в целом апофеоз личности. Его отношение к личности достигает степени религиозного напряжения. Не случайно сочетались у него слова: религия уважения к личности, и с обдуманным сознанием говорил он о своем человеческом православии» 7 … Подобно Филарету Московскому , автор «Былого и дум» в свое время зачитывался Фомой Кемпийским… Историософские схемы кн. В.Ф. Одоевского, согласно Флоровскому, наполняются у Герцена «обильным фактическим содержанием, получают логический блеск и чекан», и именно его «договаривает» в своей книге «Россия и Европа» почвенник Данилевский, а за ним «блестящий Леонтьев» 8 . Герцен шел первоначально по той же стезе, по которой прошли Вл. Соловьев и Достоевский, но потом свернул в сторону… И все же пережитая вместе с ним «пара идей», взращенных на «романтическом волюнтаризме», катастрофическое мироощущение и воля к действию 9 останется с о. Георгием навсегда. В середине 1920-х она нуждалась только в религиозной конкретизации. Здесь для Флоровского идеалом долгое время представлялся Достоевский. Его – почвенника, представителя течения, наиболее близкого евразийству, он называет «гениальным мыслителем-философом и богословом» 10 … «Парижские тайны» Осенью 1926 года Флоровский переезжает из Праги в Париж, и С.Булгаков поручает ему чтение лекции по патрологии в Сергиевском Богословском институте. Начинается интенсивная подготовка к лекциям с названной дисциплиной молодой богослов был знаком немногим более своих студентов 11 , отразившаяся позднее в двух книгах о византийских отцах. Это была не просто научная работа, а переход к другому кругу общения, который требовал своего осмысления и налагал новые требования. Мы не можем сказать, что было доминирующим в сознании Флоровского, но совершенно бесспорно в 1926–28 гг. происходит немаловажное смещение акцентов в воспринятом им в юности пафосе «Вех». Оно не предполагало ни отказа от идеала творческого делания, ни следования по стопам Булгакова в его метафизике 12 . Но Флоровский теперь уже окончательно расставался с историческим Отечеством, отмежевывался от евразийства, почвенничества, славянофильства, романтизма и начинал построение нового, виртуального «Отчего Дома» или церковной общины, основу которой составило его личное общение с византийскими отцами… |
| Затем одел ты пояс в знак препоясания чресел (бедер) твоих силою истины ( Еф. 6:14 ), во умерщвление тела и обновление духа, в бодрость и постоянное держание себя в осторожности или опасности согрешить (опаства), а также во святое исполнение (снабдение) заповедей Христовых. Оделся ты в мантию (палий), как в ризу спасения и броню правды. Для чего? В ограждение от всякой неправды со всегдашним отсечением своей воли и своего мудрования, в памятование смерти, имея себя распятым миру и мертвым на всякое злое дело, но готовым во всякое время на добродетель ради Господа. После мантии принял ты шлем спасения и непостыдного упования, «во еже возмощи тебе стати противу козней диавольских» ( Еф. 6:11 ) 18 . Покрыл голову свою покрывалом 19 . В знак чего? В знак смирения, духовного любомудрия, всегдашнего послушания и во отвращение глаз своих, еже не видети суеты мира сего лукавого и прелестного. Обулся в сандалии. В ознаменование чего? В ознаменование благодушного расположения 20 , с которым ты должен быть скор и усерден на всякое послушание и на всякое доброе дело; медленным же к исполнению своей воли и всякого неприличного, непотребного дела. После сандалий принял ты четки (вервицу). В знак чего? В знак памятования о творении непрестанной молитвы: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. Почему и сказано было тебе: «Приемлеши меч духовный, иже есть глагол Божий». Имя Иисусово должен всегда иметь в уме, в сердце, в мыслях и устах. Бесы более всего боятся и трепещут этого меча духовного (молитвы Иисусовой). Затем дан тебе в руки крест Христов – щит (символ) веры, да возможешь «вся стрелы лукавого разжженныя угасити» ( Еф. 6:16 ). Крест еще дан тебе для всегдашнего памятования слов Господних: «Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе и возьмет крест свой и последует Ми» 21 . Напоследок, принял свечу. В знак чего? В знак того, что отныне должен чистым и добродетельным житием и добрыми нравами быть светом миру, как говорит Господь: «Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрыя дела и прославят Отца вашего, иже на небесех» ( Мф. 5:16 ). |
| В патриотической среде утвердилось мнение, что в развале России в 1917 году виноваты большевики. Но очевидно, что октябрьской революции не было бы вовсе, не будь февральской. Октябрь был скорее контрреволюцией по отношению к Февралю. Но об этом в другой раз. Каковы же итоги Февральской революции 1917 года? Они действительно эпохальны. Была изменена система Государственной Власти. Самодержавная форма правления, просуществовавшая более тысячи лет, при которой власть (княжеская, царская, императорская) передавалась по наследству, была отменена. Но республиканская власть в России не прижилась. Родилась новая - Советская. Однако сам принцип Единовластия (несмотря на всяческое подчёркивание коллегиальности правления новыми властителями) сохранился после всех революций, вплоть до наших дней. Была почти полностью уничтожена Династия Романовых, правившая в России более 300 лет. Оставшиеся в живых Романовы скончали свои дни вне пределов Родины и в политической жизни почти не участвовали. После 200-летнего перерыва было восстановлено Патриаршество. Правда, это не относится к заслугам февралистов, а скорее традиционалистов. Было изменено сословное устроение общества, но не законодательным актом, а путём уничтожения «эксплуататорских» классов (дворянства и буржуазии). На грани уничтожения было и духовное сословие. Но Божиим Промыслом оно было сохранено и возрождено. Вместо победного окончания Второй Отечественной войны, которое ожидало Россию в 1917 году, и овладения проливами с выходом в Средиземное море, страна была разрушена. Многие земли Империи были потеряны. Число погибших в годы революции и гражданской войны составило около 8 миллионов человек. Покинуло родину около 3 миллионов человек. Ещё несколько миллионов остались в Польше, Финляндии и Прибалтике. Изменилась и сама жизнь. Многие до сих пор считают Царскую Россию «тёмной и лапотной». Но если бы этим людям довелось пожить в той «утраченной» России, то скорее всего, они бы не захотели возвращаться «оттуда». Доказательства? Извольте. Почитайте произведения писателей «старого режима»: Пушкина , Гоголя, Чехова... послушайте музыку Чайковского, Римского-Корсакова, Рахманинова, Глазунова... Обратитесь к лучшим представителям русской мысли: А.С. Хомякову, Н.Я. Данилевскому, Ивану и Константину Аксаковым, нашим духовным светочам: митрополиту Филарету, Игнатию Брянчанинову, Иоанну Кронштадскому... Все они из той «старорежимной» жизни. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Научившись бояться Бога, научишься и любить Его и претерпевать все находящее (прискорбное) ради Него. Кто сеет правду, пожинает плоды жизни и не изнемогает в трудах, имея пред собою упование: где подвиг, там и воздаяние; где победы, там и почести; где брань, там и венцы. Зная это, запасись терпением и говори со святыми: «Мужайся, и да крепится сердце твое, и потерпи Господа» ( Пс. 26:14 ). Путь спасения для одних тяжел, для других легок Путь спасения в одном месте Святого Евангелия (как говорилось вначале) Иисусом Христом назван «тесным и прискорбным,» а в другом – «игом благим и бременем легким» ( Мф. 7:13, 11:30 ). Как же то и другое, кажущееся противоположным, видится в одном и том же? Так, по свойству своему (для плоти) путь сей жесток и труден, а по произволению совершающих его и по надеждам благим он вожделен, возлюбен и сладостен, паче нежели скорбен для душ добролюбивых. Послушай, что говорит блаженный Лука об апостолах: «Они после биения бичами от лица собора (старцев Израилевых) возвратились радуясь» ( Деян. 5:40, 41 ) 54 . Если Господь говорит: «Царствие Небесное нудится» ( Мф. 11:12 ), то говорит по ветхому человеку (по плоти, а не по духу). Если бы Царствие Небесное по природе нашей приобреталось с великим усилием, то никто бы не вошел в него; но как в нас от природы вложено стремление к добру и истине, то хотящим спастись (при споспешествующей благодати Божией), иго Господа благо и бремя легко в той мере, в какой они бренное тело с его страстями и похотями порабощают духу, стремящемуся любовью, правдой и святостью восстановить в себе потемневший образ Божий. Для таких «Царствие Божие близ и внутрь есть» ( Лк. 17:21 ), – они сами нудят себя возможно скорее достигнуть бесстрастия. Напротив, для не имеющих доброго произволения (порабощенных страстями) Царствие Небесное достигается с трудом (нудится), путь (спасения) скорбен и врата (в Царствие) тесны. Значит, единственно воля наша или содействует или препятствует нам спастися. Хочешь ли что доброе сделать? Делай. Не можешь? Желай, и это вменится тебе, как дело. Итак, мало-помалу человек сам собою привыкает делать или доброе или злое. Если бы это было не так, то ни один разбойник не спасся бы. Но мы знаем, что не только один, но и многие разбойники просияли святостью. Кажется, великое расстояние между разбойником и святым, но чего как бы невозможно достигнуть по свойству плоти, то достигается произволением. Видим и слышим мы, как многие, без упования получить Царствие Небесное, переносят великий труд и часто не достигают своей цели. Нам ли ради небесных и вечных благ не потерпеть многое? При добром произволении стяжание добродетелей не тяжело, но более радостно, ради даваемого душевного покоя и будущего воздаяния. |
| " Аз, – говорит, – победих мир» ( Ин. 13:33 ). Нам должно учиться терпению скорбей и пребывать в них, помня скорбную земную жизнь Господа нашего Иисуса Христа, сказавшего, «идеже Аз есмь, ту и слуга Мой будет» ( Ин. 12:26 ). «Такая жизнь (жизнь в скорбях, в терпении), – пишет св. Петр Дамаскин , есть путь к будущему веку, ибо и не желая мы не избежим того, что должно совершиться, а если будем напрасно смущаться, то потеряем награду за терпение и окажемся противниками определения Божия, так как все, что делает Бог , «добро зело» ( Быт. 1:31 ), хотя мы не разумеем этого. «Наставит бо, – говорит (Священное Писание), – кроткие на суд» ( Пс. 24:9 ), более же на рассуждение дел. Рассуждение кроткого человека и во время огорчения предохраняет от смущения. Зная, что не без причины пришло к нему искушение от Бога, брата или кого-либо иного, но за прежнее свое оскорбление в ведении или неведении, он радуется, что теперь, ради терпения огорчения ему нашелся случай получить прощение прежде худо содеянного. Кроткий человек рассуждает, что если он не простит брату своему согрешений его, то и Отец Небесный не простит его 51 . Прощением согрешений ближнему скорее всего достигается очищение немоществующей души нашей, ибо искушение попускается нам Богом, как духовное врачевство 52 . Правильный путь человека (особенно инока) узнается по терпению искушений и по постоянству исполнения заповедей. Если же человек не имеет терпения и смирения (будет малодушествовать, смущаться, во всем не нравящемся ему обвинять других, то много повредит себе, ибо многие погибли в безумии своем, веруя своему рассуждению, думая спасаться без руководителя и без опыта, бывающего от терпения и смирения, ибо только испытанные не поддаются скорбям и искушениям 53 ; а если им и бывает попущена брань от Бога, то она приносит пользу, совершенствуя неустрашимость подвижников против врагов спасения и научая их большему опыту в брани. Св. Ефрем Сирин пишет: «Если хочешь научиться бояться Бога, иди и прилепись к человеку, боящемуся Бога, и тот научит тебя страху Божию. |
| Если согласиться, что молодой Флоровский был ближе именно ко второй позиции, а именно к Струве, то надо признать, что после переезда в Париж он заметно склоняется к установкам о. Сергия Булгакова , иными словами, усиливает церковный вектор своей ориентации. Конечно, помимо названных, он впитал и претворил очень много влияний. Особенно значительным было для него нравственное воздействие П. И. Новгородцева, хотя его оказалось недостаточно, чтобы усвоить почтительное внимание к Канту… Но Новгородцев все-таки не столь показателен, как лишь отчасти совпадающие программы Струве и Булгакова. Их для Флоровского на некоторое время примирял интерес к Герцену, который не только в равной мере был близок обоим «веховцам», но и почтен вниманием со стороны во многих отношениях от них далекого Г. Г. Шпета… Последний, в частности, писал: «Мировоззрение Герцена в целом – апофеоз личности. Его отношение к личности достигает степени религиозного напряжения. Не случайно сочетались у него слова: религия уважения к личности, и с обдуманным сознанием говорил он о своем человеческом православии» 1403 … Подобно Филарету Московскому , автор «Былого и дум» в свое время зачитывался Фомой Кемпийским… Историософские схемы кн. В. Ф. Одоевского, согласно Флоровскому, наполняются у Герцена «обильным фактическим содержанием, получают логический блеск и чекан», и именно его «договаривает» в своей книге «Россия и Европа» почвенник Данилевский, а за ним – «блестящий Леонтьев» 1404 . Герцен шел первоначально по той же стезе, по которой прошли Вл. Соловьев и Достоевский, но потом свернул в сторону… И все же пережитая вместе с ним «пара идей», взращенных на «романтическом волюнтаризме», – катастрофическое мироощущение и воля к действию 1405 – останется с о. Георгием навсегда. В середине 1920-х она нуждалась только в религиозной конкретизации. Здесь для Флоровского идеалом долгое время представлялся Достоевский. Его, почвенника, представителя течения, наиболее близкого евразийству, он называет «гениальным мыслителем-философом и богословом» 1406 . А где Достоевский, там, разумеется, и Хомяков… «Парижские тайны» |
|
|
