| После Макария по преемству получил епископство Евстохий. 466 А в Александрии, по низведении Феодосия, как о том сказано выше, является епископом Зоил. 467 Когда же и он пристал к стороне своих предшественников, тогда кафедру получил Аполлинарий 468 . В Антиохии же, после Ефремия, престол вверяется Домнину. 469 38. Итак, когда в старейшем Риме предстоятельствовал Вигилий, в новом – сперва Мина, потом Евтихий, в Александрии Аполлинарий, в Антиохии Домнин, а в Иерусалиме Евстохий, – Юстиниан созывает Пятый (Вселенский) Собор 470 по следующей причине. Так как защитники учения Оригена , особенно в так называемой Новой Лавре, 471 весьма усилились; то Евстохий приложил все свое старание изгнать их и, овладев Лаврой, выбросил их оттуда и, как общую заразу, прогнал далеко. Но, рассеявшись, они привлекли к себе еще более приверженцев. Им покровительствовал Феодор, по прозванью Аскида, епископ Кесарии, главного города каппадокийцев, бывший всегда при Юстиниане, пользовавшийся особенным его доверием и весьма полезный ему. Итак, когда он возмущал двор и это дело (Евстохия) называл крайне нечестивым и беззаконным, Евстохий посылает в царствующий град игуменов Феодосиева монастыря Руфа и Саввина монастыря Конона, имевших первенство в пустыне как по собственному их значению, так и по важности монастырей, над которыми они начальствовали. Вместе с ними прибыли и другие, по достоинству не многим от них отстававшие. Они начали говорить прямо против Оригена , 472 Евагрия 473 и Дидима; 474 а Феодор Каппадокийский, желая отвлечь их в другую сторону, стал возводить обвинения на Феодора Мопсуэстийского, Феодорита и Иву: так все благоустроял Всесвятой Бог, чтобы нечистое было изглажено и там и здесь. Итак, когда возник первый вопрос, должно ли подвергать анафеме умерших, Евтихий, по-видимому, в совершенстве изучивший Божественное Писание, но, при жизни Мины еще не принадлежавший к числу людей знаменитых, проходил только должность апокрисиария при амасийском епископе, – Евтихий, посмотрев на собравшихся не только с гордостью, но и с презрением, сказал решительно, что это не требует и рассуждения; потому что и в древности царь Иосия не только заклал живых жрецов идольских, но и раскопал гробы тех, которые задолго до того умерли. |
| 9. Наверное, все же самым важным событием столь эпохального для церковной истории правления Юстиниана был V Вселенский собор. События, приведшие к его созыву, начались со споров об Оригене. Точные обстоятельства возникновения этих споров неясны. Известно, что в 531 г. великий палестинский подвижник, сыгравший неоценимую роль в победе халкидонского христианства в Палестине, св. Савва, в возрасте 92 лет прибыл в Константинополь просить помощи жертвам самарянского восстания, а также обжаловать беспорядки, чинимые в его лавре, знаменитой Мар-Саба, монахами-оригенистами. Часть их даже отделилась и создала свой монастырь — Новая Лавра. Но визит св. Саввы не привел к запрету деятельности оригенистов. Он даже обнаружил оригениста, Леонтия Византийского, среди монахов, сопровождавших его в столицу! Леонтий Византийский на самом деле был родом из Иерусалима, и его необходимо отличать от его современника — православного богослова Леонтия Иерусалимского, который происходил из Константинополя. После смерти св. Саввы, последовавшей через год после его визита в Константинополь, оригенисты попытались штурмом взять его Лавру. А через Леонтия, оставшегося при дворе и нашедшего там доступ к императору, они приобрели влияние в столице. Самый известный среди них, Феодор Аскида — лидер монахов Новой Лавры — был избран епископом Кесарии Каппадокийской и стал придворным епископом. Оба, Леонтий и Феодор, принимали участие в христологических дебатах (Леонтий, например, был активным участником диспута 532 г.) и даже написали несколько богословских трактатов в защиту Халкидона и, соответственно, против Нестория и монофизитов. Однако оригенистские споры и беспорядки в Палестине продолжились, и в 543 г. после целого ряда событий сам Юстиниан опубликовал трактат против Оригена и оригенистов. Богословие Оригена было спорным при его жизни и осталось таковым. Он попытался выразить содержание библейской веры в терминах, понятных интеллектуалам, возросшим в традициях неоплатонической веры. Без его влияния достижения великих каппадокийцев были бы невозможны. Но такие идеи Оригена, как “вечное творение” Богом мира “интеллектов” или “душ” (nTej); предсуществование душ; конечное всеобщее восстановление (апокатастасис) и многое другое никак не могли сочетаться с православной библейской традицией. Однако эти идеи составляли основу, сердце оригенистской метафизической системы. |
| Разумеем оригенизм, еще и в то время занимавший умы общества. Борьба с ним в значительной степени наметила круг богословских интересов в Византии в VI в. и определила характер правильного разрешения многих вопросов мировоззрения, особенно в области антропологии (включая и эсхатологию). Параллельно велась другая великая борьба за церковную истину — борьба с монофизитством, одной из самых сильных и распространенных ересей в Византии. В этой сложной борьбе поднят был вопрос об установлении общепризнанных церковных авторитетов, и, таким образом, сделана была попытка всему историческому прошлому церковной жизни подвести итог, дать окончательную оценку и свести воедино все достигнутые положительные результаты научного богословия. В осуществлении этих стремлений важное значение имела эпоха (и деятельность) императора Юстиниана и ее средоточие — Пятый Вселенский Собор (553 г.). В результате поднятых при Юстиниане споров Церковь придала окончательную форму византийскому научному богословию, поставила его в определенные рамки и тем указала путь к приведению разнообразия богословских мнений к определенному единству. Литературная борьба с оригенизмом началась очень рано. Еще в III в. св. Мефодием Олимпийским были опровергнуты некоторые неправильные мнения Оригена (о вечности мира, предсуществовании душ, сходстве воскресших тел с настоящими только по их ειδος " у). Впрочем, и после того в IV-VI вв. у Оригена было достаточно сторонников (Руфин, Евагрий, Дидим, св. Григорий Нисский, Немезий), более или менее приближавшихся к нему в своих воззрениях; в VI в. Оригену, между прочим, сочувствовали монофизиты (Феодор Аскида, Филопон) и отчасти некоторые православные (монахи Новой Лавры св. Саввы). Однако с крайностями оригенизма в VI в. уже никак нельзя было мириться. Голоса против Оригена в VI в. стали раздаваться чаще и чаще (Антипатр Бострийский, св. Ефрем Антиохийский, Феодор Скифопольский, преп. Варсануфий, Мина Константинопольский, Юстиниан). После долгих споров он, наконец, был осужден всецерковно (указ императора Юстиниана 543 г.; Вселенский Собор 553 г.) . |
| Пока преславный отец наш Савва был во плоти, то во всех монастырях в пустыне было одно исповедание веры. Тогда все сыны Иерусалима ходили в доме Божьем в единомыслии и в согласии в рассуждении божественных догматов, все были в неразрывном союзе и мире, так что исполнялись сии слова Писания: возведи окрест очи твои и виждь собраная чада твоя ( Ис.60:4 ). Но по преставлении из сей жизни искуснейшего пастыря, стадо его пришло в бедственное положение, потому что было пасомо неискусным пастырем. Ибо Нонн и его последователи, почитая смерть отца нашего Саввы выгодным для себя случаем, начали распространять то зловерие, которое они скрывали во глубине души, и мутным и превратным учением начали напаять всякого своего ближнего. В свою гнусную ересь они увлекли всех искуснейших людей не только в Новой Лавре, но и в обители Мартирия и в Лавре Фирмина, поскольку отцы сих монастырей блаженный Фирмин и Созомен , бывшие учениками и сподвижниками божественного старца, уже почили. И не только в сих монастырях, но и в Великой Лавре и прочих монастырях пустыни, они в короткое время успели посеять нечистое учение Оригена . В тоже время Дометиан, игумен обители Мартирия, и Феодор по прозвищу Аскида, настоятель Новой Лавры, оба сильно заразившись учением Оригена , отплыли в Константинополь, и там притворно показывая себя защитниками Халкидонского Собора, при содействии вышеупомянутая византийца Леонтия, сделались близкими к папе Евсевию, а чрез него и к благочестивейшему нашему императору. Скрывая свою ересь великим лицемерием, они получили при дворе великую доверенность, и Дометиан принял священноначалие в Галатийской области, а Феодор поставлен во епископа в Кесарию Каппадокийскую. По сей причине последователи Нонна получили более силы, и тщательно и неусыпно сеяли Оригеновы семена по всей Палестине. 84. После аввы Мелита, который пять лет пас стадо Саввы, и по кончине часто прежде упоминаемого блаженного Феодула, игуменство Саввы принял брат Феодулов Геласий, в начале пятнадцатого индиктиона. |
| Л. К. является последовательным противником осуждения еп. Феодора Мопсуестийского, сочинений Феодорита Кирского и еп. Ивы Эдесского. Осуждение «Трех Глав» Л. К. считает последним проявлением евтихианской монофизитской ереси; как и др. противники этого эдикта (епископы Факунд Гермианский, Виктор Туннунский), Л. К. рассматривал этот спор как провокацию, устроенную монофизитами (евтихианами) против халкидонитов (православных), с целью подорвать авторитет IV Вселенского (Халкидонского) Собора. Свою позицию Л. К. считал единственно верной, поскольку она базировалась на постановлениях Халкидонского Собора, на к-ром не был осужден Феодор Мопсуестийский и были открыто оправданы Феодорит и Ива. В оправдание Феодора, а также еп. Диодора Тарсийского, в чьих сочинениях противники усматривали несторианство, Л. К. заявлял, что эти отцы писали труды против взглядов Аполлинария Лаодикийского , не различавшего во Христе Дух и душу, и потому настаивали на двух различных природах, но в отличие от Нестория они никогда не разделяли Спасителя на два лица. Кроме того, по мнению Л. К., тексты, принадлежавшие этим церковным историкам, были ложно перетолкованы несторианами в свою пользу. Такое довольно поверхностное понимание несторианства Л. К. вполне соответствует контексту зап. патристической традиции его времени. Вместе с тем, защищая Феодора, Феодорита и Иву, Л. К. мягко критиковал свт. Кирилла Александрийского, отмечая, что тот добился успеха на III Вселенском Соборе в Эфесе (431) недопустимыми методами. Однако догматический авторитет свт. Кирилла для Л. К. бесспорен, тем не менее право монофизитов прикрываться авторитетом свт. Кирилла он полностью отрицает. Наибольшую неприязнь у Л. К. вызывает архиеп. Феодор Аскида : он считает, что архиепископа можно было бы приговорить к сожжению заживо за то, что он являлся виновником спора о «Трех Главах» (Ibid. 20). Также жестко Л. К. отзывается о смерти папы Вигилия, к-рого считает отступником (Ibid. 22). В конце своего произведения Л. К. заявил, что не желает повествовать о Божиих карах, постигших неправедных, согласившихся подписать «Три Главы», и о притеснениях тех, кто отказались это сделать. Сочинение Л. К. не содержит к.-л. оригинальных богословских мнений и скорее представляет собой полемический памфлет, написанный на историческом материале и направленный против тех, кто инициировали принятие эдикта «Три Главы», и тех, кто согласились с ними. |
| Но по преставлении из сей жизни искуснейшего пастыря, стадо его пришло в бедственное положение; потому что было пасомо неискусным пастырем. Ибо Нонн и его последователи, считая смерть отца нашего Саввы удобным для себя случаем, начали распространять то зловерие, которое они скрывали во глубине души, и мутным и превратным учением начали напаять всякого своего ближнего. В свою гнусную ересь они увлекли всех искуснейших людей не только в новой лавре, но и в обители Мартирия и в лавре Фирмина, поскольку отцы сих монастырей блаженный Фирмин и Созомен , бывшие учениками и сподвижниками божественного старца, уже почили. И не только в этих монастырях, но и в великой лавре и прочих монастырях пустыни они в короткое время успели посеять нечистое учение Оригена . В то же время Дометиан, игумен обители Мартирия, и Феодор по проименованию Аскида, настоятель новой лавры, оба сильно заразившись учением Оригена , отплыли в Константинополь и там, притворно показывая себя защитниками Халкидонского собора, при содействии вышеупомянутого византийца Леонтия, сделались близкими к папе Евсевию, а чрез него и к благочестивейшему нашему императору. Прикрывая свою ересь великим лицемерием, они получили при дворе большую доверенность, и Дометиан принял священноначалие в Галатийской области, а Феодор поставлен во епископа в Кесарию Каппадокийскую. Вследствие этого последователи Нонна получили большую силу и неусыпно сеяли Оригеновы семена по всей Палестине. После аввы Мелита, который 5 лет пас стадо Саввы, и по кончине часто упоминаемого выше блаженного Феодула, игуменство Саввы принял брат Феодулов Геласий, в начале 15-го индиктиона. Этот Геласий, принявши начальство над лаврою, увидел, что многие из сего общества подвержены Оригеновой заразе. Поэтому он решился поступить сообразно с мнением божественного епископа и отшельника Иоанна, и при содействии сподвижников своих некоего Евстафия писца, родом Галатянина, и Стефана Иерусалимлянина и Тимофея Гевалина, который и доныне сияет добродетелями в Клите, прочитал в церкви сочинение святого епископа Вострского Антипатра против Оригеновых догматов. |
| Со стороны императора это было проявлением деликатности и должно было способствовать нестесненному обсуждению богословских тем преемниками апостолов. Председательствовал на Соборе патриарх Константинопольский святой Евтихий, президиум составили патриархи Александрийский Аполлинарий и Антиохийский Домн, а также замещавшие отсутствовавшего Иерусалимского патриарха Евстохия епископы Раифский Стефан, Тивериадский Георгий и Созитанский Дамиан. В списке соборных отцов следующие за ними места занимают епископ Гераклеи Пелагской Бенигн, замещавший отсутствовавшего архиепископа Фессалоникийского Илию, Феодор Аскида, архиепископ Кесарии Каппадокийской, архиепископ Эфесский Андрей, епископ Тунийский Секстилиан, представлявший примаса Африки Примоза Карфагенского, и архиепископ Гераклеи Фракийской Мегефий. За ними по диптиху следовали митрополиты либо епископы, представлявшие их по причине их отсутствия. Первое заседание Собора началось с сообщения архидиакона Диодора, возглавлявшего соборный секретариат, о том, что прибыл императорский силенциарий Феодор. Посланник императора был приглашен в соборную палату и вручил президиуму Собора императорскую грамоту, или «Определение» («Forma»), которая и была оглашена одним из соборных нотариев, диаконом Стефаном. В этом акте император ссылается на своих предшественников начиная со святого Константина, которые в заботе о благочестии и Церкви при появлении еретических учений созывали епископов на Соборы для провозглашения православных догматов и восстановления церковного мира. При этом особое внимание в императорской сакре уделено на тот момент последнему из Соборов, признанных Вселенскими, – созванному в Халкидоне. Затем речь идет о разделениях и спорах, продолжавшихся после него, о превратных толкованиях решений, принятых в Халкидоне, и, наконец, о инициированном императором вопросе о «Трех главах», вызвавшем споры, которые и надлежало разрешить отцам, собравшимся на Собор. В грамоте Юстиниана говорится и о противоречивой позиции папы Вигилия в отношении «Трех глав». |
| Народ почитал Златоуста как святого, и через тридцать лет после его смерти по приказу Феодосия II (438) его останки были с триумфальным шествием перевезены в Константинополь и похоронены в императорской гробнице. Сам император встречал мощи в Халкидоне, пал ниц перед гробом и от имени своих виновных родителей Аркадия и Евдоксии умолял святого человека о прощении. Тот век не мог понять и оценить смелый дух Оригена , но ему были понятны ограниченное благочестие Епифания и благородные добродетели Златоуста. Несмотря на преобладавшее в то время отвращение к свободным размышлениям, у Оригена все равно было много читателей и поклонников, особенно среди монахов Палестины, двое из которых, Домициан и Феодор Аскида, пользовались благосклонностью и влиянием при дворе Юстиниана I. Но при этом императоре, около середины VI века, спор об ортодоксии Оригена возобновился в связи со спором о трех капитулах и завершился осуждением пятнадцати положений Оригена на соборе 544 г. 1545 С тех пор никто, вплоть до недавнего времени, не осмеливался выступать в защиту Оригена , и многие из его трудов были утрачены. После Кирилла Александрийского пришла в упадок богословская продуктивность Греческой церкви, а после Феодорита – экзегетическая. С тех пор греки по большей части ограничивались пересмотрами и составлением сборников древних произведений. А церковь , которая не идет вперед, откатывается назад или впадает в застой. III. Христологические споры Среди трудов о христологических спорах вообще следует в особенности проконсультироваться с уже упомянутыми трудами Петавия (Petavius, tom. iv, De incarnatione Verbi), Уолша (Walch, Ketzerhistorie, vol. v-ix), Баура и Дорнера . Специальная литература будет приведена в начале последующих разделов. §135. Общий обзор. Александрийская и антиохийская школы Троица и христология – две самые сложные проблемы и самые емкие догмы богословия, причем они тесно связаны между собой. Поэтому разработка одной из них сразу же привела к изучению другой и к волнениям, с этим связанным. Рассуждения о Троице проистекают из исследования личности Христа и снова ведут к нему. Их объединяет идея воплощения Бога. В арианских спорах Сын Божий рассматривался в основном с точки зрения Его сущностных, вечных отношений с Отцом, в христологических же спорах главной темой стал воплощенный Христос и суть Его божественно–человеческой личности. |
| Благодаря влиянию Феодоры монофозит Анфим стал патриархом Константинополя (535), а безвольный Вигилий – епископом Рима (538), с тайным условием, что он будет поддерживать монофизитское учение. Впрочем, первый был вскоре смещен как монофизит (536), а второй не сдержал свое обещание 1686 . Тем временем возобновились споры по поводу Оригена . С одной стороны, императора уговорили осудить заблуждения Оригена в послании к Менне Константинопольскому; а с другой – посредством эдикта осудить антиохийских учителей, наиболее ненавистных для монофизитов – Феодора Мопсвестийского (учителя Нестория), Феодорита Кирского и Иву Эдесского (друзей Нестория), хотя последние двое были объявлены ортодоксами на Халкидонском соборе. Феодора Мопсвестийского император осудил безоговорочно, а Феодорита – только в том, что касается его произведений против Кирилла и Третьего вселенского собора в Эфесе, Иву же – в том, что касается его послания к персидскому епископу Марию, где он жалуется на бесчинства партии Кирилла в Эдессе и отрицает communicatio idiomatum. Это и были так называемые три капитула, или формулы осуждения, или даже, скорее, личности и произведения, в них упомянутые и осужденные 1687 . Так начался ожесточенный спор в отношении трех капитулов, о котором говорят, что ему было посвящено больше томов, чем стоило бы посвятить строк. Восток легко уступил хитрости и силе; Запад сопротивлялся 1688 . Понтиан Карфагенский объявил, что ни император, ни какой другой человек не имеет права судить мертвых. Вигилий Римский, однако, поддерживал то одну, то другую сторону, в зависимости от обстоятельств, и был на некоторое время отлучен дуофизитамиафриканцами под руководством Факунда Гермианского. Он подписал осуждение трех капитулов в Константинополе в 548 г., но отказался подписать второй эдикт императора против трех капитулов (551), а позже стал их защищать. Чтобы положить конец этому спору, Юстиниан, без согласия папы, созвал в Константинополе в 553 г. Пятый вселенский собор, в котором приняло участие сто шестьдесят четыре епископа. Его восемь заседаний состоялись с 5 мая по 2 июня под председательством патриарха Константинопольского Евтихия. Там была провозглашена анафема на три капитула, то есть на личность Феодора Мопсвестийского, антикирилловские произведения Феодорита и послание Ивы 1689 , и была санкционирована формула «Бог был распят» или «Один из Троицы пострадал», но не в добавление к «Трисвятому» 1690 . Таким образом, догматические декреты Юстиниана были подтверждены церковью. Но об Оригене больше не упоминалось; на самом деле, такой необходимости и не было, так как поместный синод 544 г. уже осудил его учение. Возможно, Феодор Аскида, друг сторонников Оригена и один из руководителей собора, помешал осуждению Оригена церковью. Но это спорный момент; он связан с трудной проблемой подлинности и полноты постановлений собора 1691 . |
| Митр. Фирм († 439) был сторонником свт. Кирилла , архиеп. Александрийского, и одним из главных участников III Вселенского Собора в Эфесе в 431 г. Известны 46 его кратких писем (CPG, N 6120) и проповедь, произнесенная на Эфесском Соборе (сохр. только на эфиоп. яз.; CPG, N 6121). Его преемник Фалассий, бывший префект претория Иллирика, участвовал в выработке халкидонского исповедания. В 537-558 гг. митрополитом К. К. был палестинский монах и один из влиятельнейших церковных деятелей своего времени - монофизит Феодор Аскида , к-рый жил в основном в К-поле. Митр. Андрей Кесарийский (кон. VI в.) составил наиболее известный визант. комментарий на Откровение Иоанна Богослова (CPG, N 7478); архиепископами К. К. были известный византийский ученый и писатель Арефа (до 902 - после 932) и Василий Элахистос , комментатор творений свт. Григория Богослова (945-956). В кон. XII в. в городе было учреждено яковитское еп-ство. В 1850-1938 гг. в К. К. действовало титулярное арм. униат. еп-ство, объединявшее ок. 1500 верующих. В нач. ХХ в. резиденция митрополита К. К. и богословская школа находились в монастыре св. Иоанна Предтечи во Флавианах (ныне Зинджидере), в окрестностях города. Арм. архиеп-ство насчитывало ок. 30 тыс. прихожан. Работали миссии греко-католиков, иезуитов и протестантов. Памятники Римская К. К. была расположена на обрывистой сев. нижней террасе потухшего вулкана горы Аргеос и состояла из 3 частей: на 1-й террасе - верхний город; пригороды - у подножия горы; совр. г. Эскишехир - на равнине. Страбон сообщал, что К. К. не была огорожена ( Strabo. Geogr. XII 2), но о частично разрушившихся стенах упоминал в IV в. свт. Василий Великий (PG. 32. Col. 1186). Прокопий Кесарийский писал, что старые стены охватывали очень большую, неплотно застроенную территорию, где располагались холмы, скалы, равнины, сады и пастбища, отчего их трудно было защищать от нападения неприятеля ( Procop. De aedificiis. V 4. 7-14). Имп. Юстиниан сократил периметр стен и укрепил их, сделав более надежными. Вероятно, первоначально они проходили примерно по линии сельджукской стены, поскольку у ворот Бояджикапы известна огромная некладбищенская церковь. Линия Юстиниановых стен неизвестна; возможно, она идентична периметру совр. цитадели (соотношение длины этих стен является предметом дискуссий исследователей). Выше ипподрома, у подножия Аргеоса, сохранился фрагмент стены длиной ок. 1 км. В исторических источниках упоминаются Севастийские ворота, к-рые, вероятно, были возведены на юго-востоке города. |
|
|
