| Феодора отвечала: — Прости меня, отче, но Бог свидетель, что я в сем неповинен. Игумен, зная чистую, ангелоподобную жизнь брата Феодора, не поверил тому, что рассказывали о нем иноки. Когда же та девица родила сына, енатские иноки пришли в монастырь Октодекатский и бросили дитя среди монастыря, укоряя живущих там братий и говоря: — Воспитывайте вашего младенца! Тогда игумен, увидав младенца, поверил, что действительно было так, как рассказывали и очень разгневался на неповинную и чистую душою и телом Феодору. Собрав братию и призвав Феодору, он спросил ее: — Скажи нам, окаянный, что это сделал ты? Навел ты бесчестие на монастырь наш и поругание на наш иноческий чин! Не убоялся ты Бога. Мы считали тебя как бы ангелом, а ты оказался сообщником бесов. Итак, сознайся в своем беззаконии. Блаженная же Феодора, дивясь случившейся напасти, со смирением сказала: — Простите меня, отцы святые, грешен я! Посоветовавшись между собою, иноки изгнали ее из монастыря с бесчестием и побоями, отдав ей младенца. Так велико было дивное терпение блаженной! Одним своим словом она могла бы доказать свою невинность, но не желая открыть тайны, что она — женщина, приняла она на себя чужой грех, как возмездие за свое прежнее преступление. Взявши младенца, она села у монастырский врат, рыдая, как Адам, изгнанный из рая. Против монастыря устроила она для младенца маленькую хижинку и, выпрашивая у пастухов молока, в продолжение целых семи лет питала им младенца; сама же она терпела и голод, и жажду, и наготу, и холод, и зной, употребляя для питья морскую воду и питаясь дикими травами. Не перенося такого терпения, диавол задумал прельстить Феодору иным образом: он принял вид ее мужа и войдя в хижину, где она сидела с младенцем, сказал: — Здесь ли ты, госпожа моя? Столько лет я тружусь, со слезами отыскивая тебя, а ты и не думаешь о мне, госпожа моя? Не знаешь ли, что ради тебя я оставил отца и матерь, а ты бросила меня? Кто склонил тебя придти на место сие? Где цвет лица твоего? Зачем ты так изнурила себя? Итак, приди, возлюбленная моя, пойдем в дом наш. Ибо если ты хочешь, то можешь соблюдать целомудрие и дома: я не буду препятствовать тебе. Вспомни любовь мою, госпожа, и иди со мною в дом наш. |
| И в Лавре вел он строго подвижническую жизнь. Постоянным постом и молитвой умерщвлял он в себе страсти, столь сильные в этом опасном возрасте. Императрица продолжала милостиво относиться к нему и, бывая в Лавре, спрашивала его, хорошо ли ему жить и не терпит ли он от кого обид. Наследник ее, Петр Феодорович (впоследствии император Петр III) говаривал, что в Невском монастыре есть необыкновенный монах Ушаков, которого за благоговение и скромную жизнь он уважает, и вид у него постнический и отличный от прочих монахов. Многие из петербургских жителей, всех слоев общества, стали обращаться к о. Феодору за духовными наставлениями. Как ни отнекивался он, говоря, что в обители есть ученые монахи, более его сведущие: посетители искали не учености, а опытности духовной — и о. Феодору пришлось уступить и давать духовные советы. В числе обращавшихся к нему были и гвардейцы, прежние его сослуживцы. Стечение народа к о. Феодору возбуждало зависть в других монахах, которые донесли епархиальной власти, что о. Феодор беспокоит обитель и делает соблазн. По расследованию оказалось, что, кроме добра, о. Феодор ничего не приносит, и ему позволено было продолжать свою деятёльность. Среди руководимых им лиц он старался утвердить мир, поселить уважение к уставам Церкви, требовал соблюдения постов, воздержания от роскоши. В праздничные дни эти люди собирались вместе для чтения святоотеческих книг. Зависть братии не прекращалась, и в 1757 г. о. Феодор, помня слова Спасителя: «Если гонят вас в одном городе, бегите в другой!» — попросился на жительство в Саровскую пустынь, что и было ему разрешено. Вместе с ним покинули Петербург некоторые из его учеников и учениц. В г. Арзамасе о. Феодор поместил своих учениц в женский монастырь, откуда они впоследствии, по его просьбе, были перемещены в другой Арзамасский монастырь — упраздненный Алексеевский. Прожив два года в Саровской пустыни, о. Феодор, ввиду все увеличившегося числа его учеников, просил дать ему приписанную к Сарову, захудавшую и обедневшую Санаксарскую пустынь. Его пленяла красота местоположения и совершенная ее уединенность. В 1759 г. о. Феодор с учениками переселился в Санаксар. |
| Смиренный Авва так, мало думал о своем достоинстве, о своей власти, что с трудом соглашался принять какую либо услугу от другого, и когда это случалось, непременно тут же старался отплатить услужившему какою либо услугою. Он был болен, и, казалось, очень сильно; — ему предложили вкусить что-то приправленное маслом. Как только он это увидел,—тотчас, вспомнив о соли и пепле, какие некогда он вкушал под руководством духовного отца своего Паламона, выпросил принести ему воды, и лил ее па приготовленное кушанье до тех пор, пока в нем не осталось и капли масла. После этого, отдав кувшин с водою Феодору, он просил его подать ему воды па руки. Когда тот это сделал, он пожелал воздать ему равною услугою, и именно умыть ему ноги. Феодор не соглашался на это. Тогда он сказал ему: „позволь мне это сделать, прошу тебя; потому что, если после твоей услуги, я не умою тебе ног, то совесть моя будет упрекать меня, что я позволяю другим служить себе, тогда как это мое дело—служить другим. " В силу этого же смирения, пр. Пахомий не смотря на то, что был Аввою всех обителей, когда приходил в какой монастырь, всегда подчинялся настоятелям его больше, чем всякий другой брат, и когда другой кто вел о чем либо духовную беседу, он слушал его с полным вниманием, смотря на себя, как на невежду, который имел нужду в научении больше нежели кто другой. Мы можем смотреть, как на доказательство его смирения, и на его дивное терпение, которое он показывал во всяком случае, и которому не изменял никогда. Пришел к нему один анахорет; ведя с ним беседу, пр Пахомий велел ученику своему Феодору приготовить что-нибудь поесть пришедшему брату. Враг, хотевший искусить святого Авву нетерпеливостью, сделал, чтоб Феодору послышалось совсем другое, нежели, что было сказано. Тоже самое случилось и когда он, видя что Феодор ничего не делает, дал тоже приказание эконому, случайно тут проходившему. Тогда пр. Пахомий, не зная о вражеской козни, видя только, что ни Феодор, ни эконом не делали, что им было приказано, рассудил сам в себе, что верно Господь попустил это, чтоб он показал опыт своего терпения в настоящем случае; почему встал с радостным лицем и сам приготовил, что нашлось для угощения своего гостя. |
| После кончины владыки Василия, рассказывает далее преподобный, он много скорбел о потере своего пастыря и учителя, так что хотел уже возвратиться туда, откуда пришел; но святитель, явившись ему вскоре после преставления, утешил его и повелел идти на остров Муч на озере Онеге. Сначала он колебался исполнить это повеление, но святитель, явившись ему во второй раз и вместе с Николаем чудотворцем, заповедал отправиться в путь и при этом, благословляя, сказал: «не скорби, бедный Лазарь, получишь показанное место, куда я велел тебе идти». Ободренный этим явлением, он принял благословение от святителя Моисея, отслужил молебен у гроба Василия с горьким плачем и отправился на показанный остров. Здесь он много принял огорчений от местных жителей, но, по молитвам великого святителя, Господь помог устроить ему обитель, в которой он и подвизался до конца жизни. Незадолго до смерти опять явился ему друг его, великий господин Василий, епископ Новогорода и обьявил ему о конце его жизни. Этот рассказ преподобного Лазаря свидетельствует, как о богоугодной жизни святителя Василия, так и попечении его о своей пастве и после блаженной кончины 458 . Помещаем здесь и интересное послание архиепископа Василия о земном рае к Тверскому епископу Феодору, в том виде, в каком сохранилось оно в летописях, как образец тогдашнего богословского мудрствования и красноречия: «Послание архиепископа Новогородьского Василия ко владыце Тферскому Феодору. Василие, милостию Божиею архиепископ Новогорода, священному епископу Феодору Тферскому, еже о Господе брату, благодать и мир от Бога Отца Вседержителя твоему священьству и всему священному сбору, игуменом, иереом и детем твоим. Понеже уведа смирение наше и святый сбор священный, игумены, иереи, что ся учинило у вас во Тфери промежи вами, в тех людех Божиих, поспешением и по совету дияволю и лихих людей, якоже бо слышахом распрю, бывшую в вас о оном честном раю; и пребых много дний во взискании исправления божественного закона, тем еже изысках и се пишю к тебе, понеже, брате, по Божию повелению, должни есмы друг другу покаяния творити о исправленых нам божественных писании от святых апостол, и великих святитель, якоже бо те апостоли беспрестани послания творяху друг ко другу, такоже и нам подобно есть; в них бо место поставлени есмы, кто во что позван, тот в том да пребывает. |
| — О, злые и лютые враги наши Феодор и Василий! Мы не перестанем бороться с вами, пока не предадим вас смерти! С этого времени лукавые бесы, — не зная, что послужат к еще большему прославлению преподобных, — начали всеми способами возбуждать злых людей на святых Феодора и Василия. Тотчас же, по чудесном перенесении бревен, нанятые для перевозки рабочие подняли возмущение: — Давай нам, — говорили они блаженному Феодору, — нашу плату: мы не хотим знать, какими хитростями ты вместе с Василием перенес бревна, когда мы готовы были их перенести. К тому же присудил и недобросовестный судья, будучи подкуплен золотом: не помня угрозы Господа, что судящий неправедно сам будет осужден, он не побоялся сказать преподобному Феодору: — Пусть помогут тебе платить те бесы, которые помогли перевозить. Великую скорбь доставило это новое искушение диавола нестяжателю Феодору и советнику его Василию. Не достигши смерти преподобных, диавол, вспоминая свою первую победу над блаженным Феодором, воздвиг опять смертоносную бурю. Приняв образ преподобного Василия, безмолвствовавшего в то время в Варяжской пещере, он пришел к одному из ближайших к князю бояр; это был человек жестокий нечестивый, лично знавший преподобного Василия. — Феодор, живший до меня в пещере, — сказал ему искуситель, — нашел большое сокровище, состоящее из золота, серебра и ценных сосудов, и хотел, было, бежать с ним, да я удержал его; теперь он притворяется юродивым и имеет сношения с бесами, которым приказывает то молоть жито, то носить бревна на гору с берега; при всем этом он тщательно скрывает найденные им богатства, чтобы удалиться с ним куда-нибудь тайно от меня, когда настанет для этого более благоприятное время; в последнем случае князю, конечно, ничего не достанется. Услышав это, боярин повел мнимого Василия к князю Мстиславу Святополковичу. Бес рассказал и ему то же самое, присоединив еще следующий совет: — Схватите его как можно скорее, пока не сбежал, и тогда получите сокровище; если он не захочет расстаться с ним добровольно, прибегните к побоям; но если и после них не согласится отдать, то подвергните его, не жалея, пытке и позовите меня: я пред всеми уличу его и укажу самое место, где спрятано сокровище. |
| И потом: „Знаю, что для двоих, для твоего благоговения и для меня, будет прискорбно, если справедливость в этом деле останется в пренебрежении; потому что подсудимые у обоих нас под смотрением. И опасно, чтобы истина не была извращена правдоподобием доводов. Посему и сиди, и вступись за мою немощь“ 102 . Говорят еще о другом послании, писанном вышесказанным святым Григорием как будто к Феодору Мопсуестскому. Им весьма сильно побеждаются говорящие неправду. Он особенно увещевает епископа тианского прибыть к празднику мучеников, который в Арианзе, местечке того же святого Григория, торжествуется в месяце, который он сам на языке каппадокийском называет Дафусою. Арианз есть местечко под Назианзом, а Назианз был тогда именно под управлением города Тианы. В послании говорится так: «И мне, как больному, обязан ты оказать свои услуги, потому что одна из заповедей – посещать больных, и святым мученикам обязан также ежегодным чествованием, какое совершаем в твоих Арианзах в двадцать второй день нашего месяца Дафусы. Притом же немало церковных дел, которые требуют общего рассмотрения. По всем этим причинам соблаговоли, нимало не замедлив, быть у нас. Хотя и труд велик, однако же и награда равновесна“ 103 . К тому же Феодору написано другое послание, которым он просит о согрешивших – бедных своего прихода и питателях бедных. Начало послания такое: „Слышу, что негодуешь на оскорбления, какие причинены мне монахами и бедными“. И в конце: „Представь теперь, что припадают к тебе все бедные и питатели бедных, что просят за них все монахи и девы. Вместо них окажи милость всем; потому что достаточно уже приведены в чувство, как сие видно из того, что во мне возымели нужду; а прежде всех окажи милость мне, который прошу за них. Если тебе кажется жестоким, что я потерпел от них бесчестие, то да покажется еще более жестоким, что не слушаешь меня, подающего такой совет» 104 . Есть и другое послание того же святого Григория к тому же Феодору, похваляющее этого Феодора. Оно также скорее оказывается написанным к тианскому епископу: в нем он упоминает о монастыре доселе расположенном в местечке, которое называется Паса и находится под управлением города Тианы. |
| I, pp. 22–23. Но для этого нет оснований. Относительно времени написания Увещаний к Феодору падшему существуют разногласия. По мнению Барония, они были написаны Златоустом во время жизни в пустыне. Ему следует Монфокон и некоторые другие. Тильмон, ссылаясь на второе письмо, где говорится о 20 летнем возрасте Феодора, возражает, что они писаны гораздо ранее, но ошибка Тильмона очевидна; несомненно, что он имеет в виду какое-нибудь иное (может быть подложное) письмо Златоуста (Acta sanctorum, vol. 44, tom. IV, р. 419). Точные основания для суждения о времени написания Увещаний могут быть выведены из приведенных выше свидетельств историков о первоначальных отношениях Иоанна и Феодора. По свидетельству Сократа, Созомена и Феодорита, Феодор в одно время с Златоустом изучал Священное Писание у Диодора. Но Диодор имел особенное попечение о церкви Антиохийской вместе с Флавианом от 372 г. до 378, т. е. пока оставался в изгнании Мелетий, епископ Антиохийский. Нужно думать, что в начале этого совместного обучения у Диодора и писаны послания Иоанна к Феодору. Против более позднего (во время пустынной жизни) происхождения писем говорит самое содержите их. Когда Златоуст жил в пустыне, он проводил первые четыре года под дисциплиной сурового сирийского старца (Palladii Dialogus Historicus de vita Chrysostomi. р. 18). Но Диодор, под дисциплину и руководительство которого старается возвратить Феодора Иоанн, не был тогда старцем. потому что после нескольких лет поставлен был епископом и епископствовал 36 лет (Theod. lib. V, cap. 40). Следует думать, что занятия Святым Писанием у Диодора начались для Златоуста не ранее 372 г. потому что в этом году был отправлен в ссылку Мелетий, но невероятно, чтобы Златоуст занимался у Диодора, пока Мелетий находился в Антиохии. Сообразно с приведенными основаниями следует думать, что вступление Иоанна и Феодора под дисциплину Диодора, к которой письма призывают Феодора, относится к 372 г. Несомненно также, что они написаны прежде, чем Златоуст ушел в пустыню, т. е. около 374 г. Итак, послания к Феодору написаны Златоустом между 372 и 374 гг., следовательно, во всяком случае, они составляют первый памятник его пастырского служения словом. |
| Печатано в Брусшвейку городе 1653-го году, за воспоможением Готфрида Миллера. Стр. 129–439 («Кроника» Феодосия Софоноича): Кроника з летописцов стародавних, з святого Нестора Печерского и инших, также с кроник полских, о Русии, отколь Русь почалася, и о первых князех руских, и по них далших наступуючих князех, и о их делах, собраная працою иеромонаха Феодосия Софоновича, игумена монастыря Михайловского Золотоверхого Киевского, року от сотворенья света 7180-го, а от Рождества Христова 1672. Стр. 440–444 пустые. Стр. 445–447 (1680 г., января 2): Перевод с шертной грамоты, какову дал Мурат-Гирий хан посланником столнику Василыо Тяпкину да дьяку Никите Зотову... Писана в Бакчесареве 1091-го году генваря в 2 день. Сгр. 448–449 (1681 г., марта 22): Перевод с турецкого писма з записи, какову дал посланником столнику Василю Тяпкину да дьяку Никите Зотову в Крыму Мурат-Герей салтан... Писано месяца матерем во 22 день 1092-го году 85 во Адрианополи. Стр. 450–454 (1677 г., декабря 7): Список великого государя з граматы, какова послана к турскому Магмету салтану столником с Офанасьем Поросуковым в нынешнем во 186 году декабря в 7 день... Писан государствия нашего во дворе в царствующем велисем граде Москве лета от создания мира 7186-го декабря 7-го числа. Стр. 454–456 (1678 г., апрель): Ответ. Перевод з граматы, что писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу турской Магмет салтан с Афанасьем Парасуковым в нынешнем во 186-м году июня в 1 день. Магмет-салтаново слово... Пашине поле 186-го году в априле месяце. Стр. 456–458 (1678 г. июня 1): Перевод с листа, каков писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу турского Магмета салтана везирь Мустофа паша с Афанасьем Порусоковым в нынешнем во 186-м году июня в 1 день. Стр. 458–461: Перевод з греческаго писма с листа, каков писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцу Деоникий цареградский архиепискуп... |
| Святейший Синод от 1/20 мая 1881 года за 979 постановил препроводить акафист в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет, которому и был послан при указе от 25 мая 1881 года за 1919. Рассмотрев этот акафист прп. Ефрему Новоторжскому, Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет 10 июля 1881 года за 516 доносил Синоду, что акафист может быть разрешен к напечатанию, так как «исправлен согласно с замечаниями, прежде сделанными цензурным комитетом, и в настоящем своем виде отличается не только внутренними свойствами христианского назидания, но и внешними достоинствами изложения; и при соглашении сего акафиста со службой преподобному Ефрему, напечатанной в 1874 году, он оказался вполне сходным в главнейших ублажениях, какие восписуются там и здесь сему угоднику Божию». Святейший Синод от 23 сентября 1881 года за 1972 определил: «Разрешить акафист преподобному Ефрему Новоторжскому к напечатанию, но не иначе, как в ограниченном количестве экземпляров для местного употребления в Новоторжском Борисоглебском монастыре Тверской епархии». Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 8 октября за 3734 218 . Составителем акафиста св. Ефрему Новоторжскому графом Г. А. Милорадовичем называется Андрей Феодорович Ковалевский 219 . 66 Акафист святителям Суздальским Феодору и Иоанну Служба свтт. Феодору и Иоанну, Суздальским чудотворцам, была разрешена к напечатанию Святейшим Синодом в 1870 году. 1 января 1870 года за 5 Московский духовно-цензурный комитет представил Синоду донесение, в котором излагал следующее: «Протоиереем г. Суздаля Богородице-Рождественского собора Александром Кротковым представлены в Московский комитет цензуры духовных книг две рукописи, в одной из коих изложена служба святителям и чудотворцам Суздальским Феодору и Иоанну, каждому отдельно, в другой изложен чин молебного пения общего обоим святителям». В прошении своем прот. Кротков изъясняет, что службы сии составлены были в конце XV века иноком Григорием и что по ним издавна совершается празднование и молебное пение сим угодникам Божиим. Святейший Синод указом от 27 августа 1755 года подтвердил употребление сих служб для прославления памяти угодников. Но в тексте служб вкралось, вероятно от невнимания переписчиков, немало ошибок, затемняющих смысл. Посему прот. Кротков, восстановив по лучшим спискам при указаниях преосвященного Феофана более правильное чтение рукописей, просит |
| Все частности Владиславлевской истории, и зачисление протоиерейского места за сиротой, с архиерейским требованием жениха академика, и брак по любви вместо брака по зачислению, – только совершенно в иной комбинации, повторились в моей жизни. И без воспитательного влияния веры о. Феодора едва ли вышел бы я победителем из одинокой борьбы со всегдашним моим сомнением в себе и маловерием!.. Продолжаю выписку: „У о. Инспектора просидел я до 9 часов. Перед прощаньем он спросил меня, читал ли я в Православном Собеседнике беседу о. Ректора? Я даже не знал еще, что вышла уже книжка, потому что в прошедшее воскресенье она была у нас еще в корректуре. О. Феодору очень понравилась эта беседа о. Ректора и, почитав ее насколько со мной, он сумел (как и всегда) своим чтением показать в ней особенную глубину и силу в тех местах которые я прочитал бы без него как фразы, как общая места. В самом деле беседа очень хороша; о. Ректор объяснил всю беседу Иисуса Христа с женою Самарянкою в приложении к расколу. О. Инспектор дал мне прочитать ее на дом“. (1857 г. Мая 13/16). О. Вениамин сказывал, что о. Антоний Радонежский представлены вторым кандидатом на Тамбовскую епархию. Объяснилось несколько дело и об о. Инспекторе: прежде о. Ректор писал о. Феодору, что не успел вовремя приложить свои старания о переводе его на место ректора в Казанскую Академию или хотя в Петербургскую Семинарию, потому что с о. Иоанном он встретился еще на дороге, а в Петербургскую Семинарию назначен уже был Нектарий. Далее следовало говорить о месте Нектария; но о. Ректор, вероятно, этого места просил не для о. Феодора, а прочил его Пензен- —33— скому о. Евпсихию, с которым он „почему-то“, – говорил о. Вениамин, – находится в приятных отношениях. Потому-то, конечно, преосвящ. Агафангел очень глухо выразился в письме своем к о. Феодору, о Новгородском месте: на это место уже предположено, писал он, перевести о. Евпсихия. Но, когда Митрополит Григорий, как видно, наотрез отказал перевести в Новгород о. Евпсихия, тогда Преосвящ. |
|
|
