| Поводом для такой записи стал конкретный случай – конфликт между новгородцами и варягами и правовое урегулирование их отношений Ярославом Святославичем в 1015–1016 гг. При составлении так называемой Правды Ярослава, или Древнейшей Правды (ст. 1–17 КП) из уже существовавшей правовой системы были избраны те нормы (об убийстве, ударах, увечьях, нарушении права собственности, бегстве зависимых людей), которые были необходимы для осуществления цели издания этого первого писаного судебника. Отсюда ограниченный нормативный состав статей так называемой Правды Ярослава, или Древнейшей Правды и их частичное редактирование в применении κ варягам и колбягам. Следующим этапом в развитии древнерусского светского права стало издание так называемой Правды Ярославичей, или Домениального устава (ст. 19–41 КП). Большая часть его норм была заимствована из продолжавшей использоваться устной системы права, но в составе Домениального устава эти нормы меняли и ограничивали свою функцию применительно κ правовой защите княжеского господского хозяйства. Абсолютное большинство исследователей считает, что так называемая Правда Ярославичей, или Домениальный устав издана, как следует из содержания ст. 19 КП, Изяславом, Святославом и Всеволодом Ярославичами после смерти отца. Однако, как следует из текстологического анализа КП и Пространной редакции Русской Правды (далее – ПП), законодательная деятельность братьев имела место еще при жизни отца (Стратонов И. Α. Κ вопросу ο составе и происхождении Краткой редакции Русской Правды. Казань, 1920. Отд. отт.; Зимин Α. Α. Κ истории текста Краткой редакции Русской Правды. – Труды Московского гос. историко-архивного института, т. 7, Μ., 1954) или Домениальный устав был издан при Ярославе Мудром, существующий ныне заголовок (ст. 19 КП) появился в тексте ошибочно, а совместная законодательная деятельность Ярославичей ограничилась запрещением кровной мести (Свердлов М. Б. От Закона Русского κ Русской Правде, с. 21–30). КП включает в свой состав также «покон вирный» – изданный Ярославом Мудрым закон, регламентирующий время и корм вирника во время сбора виры – штрафа за убийство свободного человека. Особую статью составил «урок» (постановление) для мостников – оплату за ремонт моста или мостовой. |
| Прочее же мо възмагаите ги къ дрьжав крпости его блцтес в вс възмощи ва стати против козне ко и ваша брань. къ крови и плоти но к начало. къ влчьство. къ миродрежителе тмы вка сего. къ дховны, злоб понбны). Теперь, принимая во внимание, что: 1) перевод евангельских чтений данной редакции примыкает к переводу евангелия 1383 года, а 2) перевод апостольских чтений к переводу Библии 1499 года, с разночтениями, свидетельствующими о более раннем переводе рассматриваемой редакции, – то вполне можем принять, по крайней мере, конец 14 века временем перевода данной редакции. О том же говорит и сопоставление перевода данной редакции с переводом Иерусалимского устава в немногих общих им элементах. Возьмем для сопоставления стихиру «Источник исцелений», свойственную и данной редакции, и Иерусалимскому уставу. По рукописи Московской Синодальной библиотеки По рукописи Софийской библиотеки 1054 νργυροι бесребрьници врачеве τος δεομνοις трбущимь молщимъс παρ τς εννου прнотекущаго превчнаго источника источника δμοζλους диноревнителмь сужитникомъ Какова же картина последования св. елея по данной редакции? Нужно заметить, что в отношении схемы чина елеосвящения рукописи этой редакции распадаются на две группы, и каждая из них имеет свои индивидуальные особенности в отношении первой части чина св. елея – утрени. К первой группе принадлежат рукописи Московской Синодальной библиотеки 373 и 374 и Императорской Публичной библиотеки F. I. 582, к другой – остальные из рукописей первой группы. Для представления картины последования св. елея по этой редакции вполне естественно взять по одной рукописи из каждой группы рукописей этой редакции. Мы и возьмем рукописи Московской Синодальной библиотеки 373 (первой группы) и библиотеки Академии наук (второй группы). В силу неодинакового размещения стихир на утрени первая часть последования св. елея в той и другой рукописи имела неодинаковый вид. В рукописи 34.8.18 порядок ее был следующий. После обычного начала следовали: Трисвятое, Отче наш, стихиры: Дал еси благодать, Виждь необыменне, Помазанием масла твоего; псалом 50, канон Арсения, которым и оканчивалась утреня. Наоборот, в рукописи 373 схема утрени весьма близка к современному ее виду. В ней после обычного начала следовали: Трисвятое, Отче наш, Господи, помилуй (12 раз), Приидите, поклонимся, псалом 142, Слава и ныне, Аллилуия (трижды), Бог Господь, тропари: Помилуй нас Господи..., псалом 50, канон Арсения, Достойно есть, стихиры. Первый вид утрени не встречался в известных нам греческих рукописях. Пение стихир в начале канона, как могли видеть, было чуждо известным нам греческим рукописям. Общепринятым для них было последование утрени, свойственное рукописи |
| В Берестове было вынесено решение о некотором (правда весьма слабом) ограничении ростовщичества (ст. 53). Заимодавцу, давшему в рост деньги из 50 %, разрешалось взыскивать с должника указанный «рез» не свыше двух раз. Кредитор, взявший в третий раз с задолжавшего ему человека проценты в указанном размере, терял право на получение основной суммы долга. Одновременно закон признал право ростовщиков на кредитование нуждающихся из 20 % годовых. Очевидно, развитие резоимства, приводившее к закабалению городской и деревенской бедноты, было одной из причин восстания 1113 г. В начале XII b. митрополит Никифор говорил в своем «Поучении к мирским людем»: «Отдаждь должником долги. Аще ли то немощно, поне да великий рез остави, еже яко же змия изъедают окаяннии убогия. Аще ли постишися, емлеши рез на брате, никоея же ти пользы бысть: постя бо ся мниши себе, а мясо ядый, – не мясо овчая, ни инех скот, их же ти повелено, но плоть братню; режа бо жилы его и закалая его злым ножем – лихоиманием неправедные мзды тяжкого реза» 829 . Здесь особенно интересны указания на «великий рез», на «лихоимание неправедные мзды тяжкого реза». Здравомыслящие представители господствующего класса понимали, что бесконтрольная деятельность ростовщиков, вызывая народное недовольство, должна привести к обострению социальных конфликтов. Это и произошло в 1113 г. Принятие закона о «резе» было первой реакцией Владимира Мономаха на народное движение в Киеве. Вероятно, на Берестовском совещании этим дело и ограничилось. Дальнейшие положения устава Мономаха были им разработаны, наверное, уже после того как он стал великим князем киевским. Во время киевского восстания обстановка для законодательной деятельности была явно неблагоприятной. К законодательству Мономаха, помимо постановления о «резе» (53), по-видимому, относятся еще статьи 54 – 66 Пространной редакции Русской Правды 830 . Для подобного утверждения имеется ряд оснований. Начало устава Мономаха определяется словами, открывающими ст. 53: «А ее уставил Володимерь Всеволодичь по Святополце». Ст. 66 можно считать завершающей памятник потому, что следующий за ней текст Пространной редакции представляет собой в значительной мере переработку некоторых норм Краткой Правды. Бросаются в глаза терминологические особенности текста, восходящего к уставу Мономаха: ряд встречающихся в этом памятнике терминов (закуп, купа, отарица, должебити, орудье, продати) не повторяется в других разделах Пространной Правды. Но самое главное – это тематическая законченность и единство статей 53 – 66, свидетельствующие о том, что перед нами отдельный, самостоятельный памятник. В нем речь идет о долговых обязательствах и кабальных отношениях как в городе, так и в деревне. Очевидно, это был вопрос, наиболее интересовавший население в 1113 г. |
| Резюмируя кратко результаты своего посильного изучения всего рассмотренного нами ученого труда г. Алмазова, мы должны сказать: 1) Этот труд по обширности эрудиции, свежести материала, необыкновенной энергии и усердию автора представляет весьма выдающееся явление в русской учено-богословской литературе. 2) Раскрывая историю исповеди со стороны ее чинопоследования и образа испытания кающегося за периоды времени, почти неисследованные доселе, труд г. Алмазова занял себе прочное место в науке, восполнив в ней обширный пробел. И если этот труд не чужд недостатков в материальном, методическом и литературном отношениях; то эти недостатки должны действовать лишь возбудительно на других исследователей, побуждая их к усовершенствованию здания, которое возведено г. Алмазовым. Здание науки никогда не может быть делом одного: оно всегда есть продукт коллективного труда. И дай Бог , чтобы ученых тружеников, подобных г. Алмазову, в русской богословской науке было как можно более. На этом основании мы полагали бы, что со стороны высшего духовного учено-административного учреждения, удостоившего нас чести высказать пред ним свое мнение о предлежащем труде, было бы вполне справедливым присудить г. Алмазову за его весьма усердный, в научном отношении плодотворный и в церковно-практическом отношении весьма полезный труд полную премию Преосвященнаго митрополита Макария. Проф. Н. Заозерский . 1 Проф. свяш. М. И. Горчаков: Номоканон при большом Требнике (рецензия) см. Отчет о XVI присуждении наград графа Уварова. 1878. Стр. 82 и след. 2 Commentarius historicus de disciplina in administratione sacram. poenitentiae. Parisiis. M. D. C. LI. 77–90. 3 Весьма важные на наш взгляд варианты рассматриваемого места Постникова устава дают следующие его редакции: Κα εσερχεται ερευς σν τψ μετανοοντι ες δεξι το ϑυσιαστηρου. и поставить на десней стране этого олтаря. См. наше приложение столб. 3-й стр. 4 [Алмазов т. III, стр. 64–65. РКП. X в. Интересно, что по этой редакции начальный момент исповеди совершается не вообще пред олтарем, как в большинстве редакций Постникова устава [μπροσϑεν το ϑυσιασηρου], а прямо пред св. трапезою [μπροσϑεν τς γας Τραπζης], См. у Алмазова в ц. м. |
| Эта особенность проходит яркой полосой по всему содержанию устава 1682 г. и придаёт ему своеобразный характер. В типографском оригинале вот какое замечание сделано рукой справщика в начале месяцеслова: «по указу святейшего патриарха с архиереи велено последовать во всем греческим уставом и минеом и славянским правленым часословом и трефолою лвовскому и словянским уставом и филаретову». В печатном предисловии указаны те же источники, но Филаретовскому типику отдано предпочтение за то, что он «во многих указах и чинах паче согласен с греческими и славянскими харатейными списками». Как широко пользовались справщики указаниями греческого типика, видно из замечаний на полях правленого экземпляра. «Заметки эти большей частью относятся к греческому уставу: на основании сходства или несходства с ним ведётся редакция текста и зачёркиваются целые статьи русского происхождения; в месяцеслове исключено много памятей на основании того соображения, что их нет в греческих минеях: по той же причине изменены или вовсе исключены, тропари и кондаки разным святым, вошедшие в устав 1641 года. Таким путём вычеркнуто до 50 памятей и между ними несколько славянских святых по неимению их в греческих службах. Кроме широкого пользования греческими источниками, в издании 1682 г. видна попытка согласить устав с прежде правлеными и изданными служебными книгами. На этом основании исключены некоторые статьи, прежде печатавшиеся в уставе, и читатель отсылается к тем изданиям, где они нашли себе место. По ним большей частью исправляется редакция молитв, возгласов и обрядов, причём на полях делаются отметки вроде следующих: «писать из часослова, сие последование о усопших напечатати с печатного шестоднева последнего выхода, писать из служебника, с триоди» и т.п. Благодаря этому соглашению, мало-помалу уничтожалась рознь между однородными служебными книгами и устанавливалось однообразие в изложении обрядов и тексте последований. Но главным образом здесь был затронут, хотя и не вполне решён, вопрос о соглашении устава с триодью и минеями, где всего более сказывалось разлада не только в служебной части, но и в памятях и правилах о посте. |
| Αγιολγιον. Σ. 154; Δουκκης. ΜΣ. Τ. 3. Σ. 29-30. Т. А. Артюхова, Л. В. Луховицкий Гимнография Память Е., К. и В. отмечается в Типиконе Великой ц. IX-XI вв. ( Mateos. Typicon. T. 1. P. 242) без богослужебного последования. В древнейшей сохранившейся редакции Студийского устава - Студийско-Алексиевском Типиконе 1034 г.- память Е., К. и В. отсутствует. В Евергетидском Типиконе 2-й пол. XI в. ( Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 423) кратко перечисляются основные элементы последования Е., К. и В.: канон авторства Иосифа, 4-го гласа, цикл стихир, седален. Согласно Мессинскому Типикону 1131 г. ( Arranz. Typicon. P. 125), в день памяти Е., К. и В. совершается служба с «Аллилуия» . Ранние редакции Иерусалимского устава (напр., Sinait. gr. 1094, XII-XIII вв.- Lossky. Typicon. P. 195 и Sinait. gr. 1096, XII в.- Дмитриевский. Описание. Т. 3. С. 41) под 3 марта упоминают Е., К. и В. без богослужебных указаний. В первопечатном греч. Типиконе (Венеция, 1545) в день памяти Е. содержится указание: «Аллилуия или тропарь», обозначающее возможность выбора между постовой службой с пением «Аллилуия» на утрене и службой с «Бог Господь»; указан общий тропарь мученикам Ο μρτυρς σου Κριε ( ). Согласно первопечатному рус. Типикону 1610 г., 3 марта совершается служба с «Аллилуия»; последование Е., К. и В. включает канон 1-го гласа, цикл стихир, седален. Начиная с издания 1682 г., в рус. Типиконах под 3 марта появляется указание: «Аллилуия или тропарь» (возможно, это произошло под влиянием греч. Типикона). Последование Е., К. и В., содержащееся в совр. богослужебных книгах, включает следующие элементы: в рус. Минеях - канон авторства Иосифа, 1-го гласа (греч. оригинал см.: AHG. T. 7. P. 42-51), с акростихом Τριν μεγστων θλα τιμ μαρτρων. Ιωσφ ( в слав. Минее имя Иосифа отделено от акростиха), ирмос: Σο τροπαιοχος δεξι ( ), нач.: Τας περκοσμοις στραπας ( ); цикл стихир-подобнов; седален. В греч. Минее помещены общий отпустительный тропарь 4-го гласа Ο μρτυρς σου Κριε ( ); канон авторства Феофана, 4-го гласа, с акростихом Τριν Αθλητν συμφρνων μλπω πνους (Трех подвижников единомудренных воспеваю страдания), ирмос: Θαλσσης τ Ερυθραον πλαγος ( ), нач.: Τς θεας φωτοχυσας λμψεσι (Божественного светолития сияниями). |
| Из всего вышесказанного следует, что редакция Устава, находящаяся в новгородской Кормчей составлена лишь в XIII или XIV в. на основании трех документов, которые все искажены составителем. Отсюда не исключается и «Рукописание Володимера». Сравнивая эту грамоту с изложением её начала в Уставе, мы замечаем следующие искажения в Уставе: 1) Вместо правильного чтения в «Рукописании» въсъприал есмь святое крещение от греческыих царей Костянтина и Василия в Уставе читается …от грецьскаго царя. Такое чтение акад. Голубинский (стр. 621, прим. 4) признавал одним из доказательств подложности грамоты, тогда как в действительности оно свидетельствует лишь о малограмотности составителей редакции грамоты, находящейся в Кормчей: от грецьскаго царя – искажение дв. числа: от гречьскою цесарю. 2) В выражении десятое от всякого стада составители Кормчей пропустили первое слово, почему явилась новая бессмыслица. 3) Логическое выражение митрополиту и всем епископом заменено нелогичным: м. и всем пискупиям. 4) Древнее синтаксическое строение детем моим, ни внучатом заменено новым: ни детем моим, ни в. 5) После слов ни в вси суды их прибавлено —141— совершенно лишнее: то все дал есмь. 6) Пропущены слова: и по волостем. 7) Пропущена целая фраза: А кто въступить на мое дание или сиа суды пообидить, суд мне и с тем пред Богом, а митрополиту проклинати его събором. Слова эти выключены, конечно, потому, что они не отвечали условиям новгородской жизни в XIV в. Теперь является вопрос: как смотреть на редакцию Устава, помещенную в Кормчей XIII в.? Можно ли её вместе с акад. Голубинским признать фальсификацией, сделанной с целью распространить права духовенства на те области, которые раньше ему не принадлежали? В виду того, что Устав целиком списан с других, более древних, грамот, такой взгляд не выдерживает критики. Наоборот, встречающиеся в нём чуть не на каждой строке искажения и бессмыслицы ясно указывают на характер работы его составителя: последний просто был человеком малограмотным и не умел согласовать три документа, которые лежали перед ним и авторов которых он принял за одно лицо только потому, что все эти три документа начинаются с указания на крещение кн. Владимира. |
| 1) устав не только излагает ход и порядок постоянных обрядов литургии, но и затрагивает случайные, казуистические вопросы из её практики. Такие случаи не могли иметь места в общем строе службы и возникнуть из её общего изложения в служебнике, но сопоставляют искусственное к ней дополнение. Наприм. об употреблении эпигонатия; как поступать, если просфора окажется теплой; где стоять священнику во время евангелия, если за алтарем не будет свободного места; как произносятся возгласы перед евангелием, если служат несколько дьяконов; как поступать, когда в церкви присутствует епископ; когда служат с рипидой и без неё. 2) В уставе попадаются замечания, идущие от лица составителя; таковы выражения: «якоже рехом, якоже множицею рехом, идеже и мы научихомся видети» – а они могли попасть в литургийную запись из особого руководства или наставления. 3) На то же указывают и замечания, направленные к исполнителям службы от имени составителя; напр. σημειωσαι και ενταυθα... ως και εν τη ευχη πρωτη и проч. 4) Видно, что эти замечание вставлены после и приложены к основному тексту молитв особо. Молитвы, как известно, помещались в служебнике одна за другой, каждая под своим именем, а в уставе эти названия повторяются при изложении обрядов, хотя самые молитвы и не пишутся. Эти соображение подтверждаются самим делом из существования греческих и славянских записей устава, изложенных отдельно от службы. Так, в одном греческом рукописном уставе из синод. библ. 381–369 мы нашли его под следующим заглавием: «περι του πως δει εκτελεισθαι την θειαν και ιεραν λειτουργιαν» (φ. 24). Статья эта замечательна как документ для решения вопроса о времени происхождения «δαταξις τς εροδιακονας», и той редакции литургии, которая в славянском переводе является впервые в списке Евфимия терновского и в служебнике Митрополита Киприана. Время происхождения синодальной записи определяется следующими данными: во время молитвы, читаемой священником по освящении даров, дьякон поминает в диптихе живых следующие лица: патриарха Афанасия, епископа Нифонта, благочестивых и богохранимых царей Андроника и Ирину. Константинопольский патриарх Афанасий, преемник Григория Кипрского , вступил на престол 1289 г. и отрекся от него 1293, после четырехлетнего управления, нажив себе недоброжелателей, благодаря крутым мерам, с которыми он принялся за исправление тогдашнего расшатанного духовенства и монашества. Уступив кафедру Иоанну XII, он вторично занимал её от 1304 по 1311 год. Какого из двух Андроников: старшего, или младшего разуметь в данном случае, ясно не видно, но судя по упоминанию об Афанасии, естественно предполагать Андроника старшего, который занимал престол с 1287 по 1332 г. и вступил во второй брак с Ириной, дочерью Вильгельма VI Монфортского, в 1285 г. (Du Cange. Famil. Byzant. p. 235). Таким образом, основываясь на синодальном списке устава, видно, что он уже существовал между 1289 и 1311 годом, а если так, то замного предупредил деятельность Филофея и был составлен ранее его. |
| федра), церковной археологии, литургики, истории и обличения русского раскола, истории и обличения русского сектантства и церковно-славянского и русского языка с палеографией, вследствие чего студенты IV курса не имеют возможности выслушать ряда курсов, по уставу 1910 года или совсем не читавшихся в минувшем 1910–1911 учебном году или читавшихся небольшой части студентов в качестве групповых предметов (литургика, церковная археология, история и обличение русского раскола, история и обличение русского сектантства), а студенты III курса, при малом количестве лекций в текущем 1911–1912 учебном году, должны будут возместить опущенное усиленным трудом в следующий год, что, несомненно, может отразиться невыгодным образом на качестве их курсовых сочинений, – просить ходатайства Его Высокопреосвященства пред Святейшим Синодом: а) о дозволении применить к студентам настоящего IV курса требования, изложенные в новой редакции §§ 130 и 131 академического устава, лишь частию, по мере возможности, не обязывая их изучением всех предметов, только ныне признанных общеобязательными, по уставу же 1910 года отнесенных к разряду групповых, и б) о разрешении поручить преподавателям по 1-м кафедрам: патрологии – экстраординарному профессору И. В. Попову и Священного Писания Ветхого Завета – и. д. доцента священнику Д. В. Рождественскому прочесть в 1911–1912 учебном году студентам III курса вторые половины курсов по означенным предметам (взамен отсутствующих преподавателей по 2-м кафедрам), с назначением им трех лекций в неделю и производством, на основании § 87 устава духовных академий, дополнительного вознаграждения в размере жалованья доцента Академии. – 5) В виду нового примерного распределения учебных предметов по курсам, предложить и. д. Ректора Академии – профессору А.П. Шостьину и и. д. доцента священнику П.А. Флоренскому прочесть параллельные курсы педагогики и истории философии совместно студентам I и II курсов; ординарному профессору А. А. Спасскому – курс истории древней церкви совместно студентам I и III курсов; экстраординарному профессору И.В. Попову – курс патрологии (по 1-ой кафедре) – совместно сту- |
| 5 Здесь рукопись прерывается и продолжения пока не найдено. В дополнение к ней считаем полезным привести здесь некоторые свидетельства о иконопочитании, напечатанные вслед за рукописью пр. Феофана в Душеполезном Чтении 1896 г. ч. I. 6 Совершенно однородное можно встречать и в других местах сочинений преосв. Феофана. Например: «Слыхали вы про индульгенции папы римского? – Вот это и есть льготности и поблажки, какие он дает наперекор закону Христову. – И что же? От них развратился в вере и жизни весь Запад... И теперь гниет в неверии и вольностях жизни с своими индульгенциями. Папа изменил многие догматы , все таинства перепортил, расслабил правила церковного руководства и исправления нравов, и все пошло не по намерению Господа – хуже и хуже» ... (Еп. Феофан. О православии. Москва. 1893. Стр. 92–98). «У папистов – все таинства повреждены, и искажены многие спасительные священнодействия. Папство – легкое со струпьями или загноенное». (Там же 33). 7 Обещанное редакцией продолжение статьи с изложением доказательств Еп. Феофана напечатано уже в следующем году (1896 г. ч. 3-я), и здесь перепечатывается непосредственно ниже сего, с предисловием и примечаниями редакции Душ. Чт. 8 На каком основании названную статью приписываем преосвященному Феофану-Затворнику, об этом см. Душеполезн. Чтение 1895 года 10, стр. 317–320 перепечатано здесь в начале 791 пис.). 9 Почти все нижеприводимые §§ тарифа по изданию Julien de Sainm-Acheul, уже были напечатаны в мартовской книжке Душепол. Чтения 1895 года. Но, с одной стороны, очень многие подписчики Душепол. Чтения, начавшие выписывать журнал только с нынешнего 1896 года, не имеют мартовской кн. прошлого года; с другой и что особенно важно, теперь те же пункты получают новое значение именно от того, что их приводит преосвященный Феофан-Затворник. 10 Владелец подлинного письма известен редакции (С.-Петербургского Духовного Вестника, откуда письмо сие и перепечатано вместе с предисловием). 11 Это письмо было написано почившим владыкою в ответ на присылку ему устава вновь устраиваемого при пустыни скитка, при чем присылавший устав испрашивал благословения святителя, для более скорого пересмотра и исправления устава, приехать к нему лично, либо же принять некоего Б-го, который для этой цели и поехал в Вышенскую пустынь. Как видно из письма, Б-ский не был принят владыкою. |
|
|
